Лекарь короля драконов

Пролог

«Ну, вот и всё», — подумала я, ощущая холод камня, проникающий сквозь подошвы.

— Дамы и господа, — торжественно начал мажордом. — Мы собрались сегодня, чтобы продолжить королевское испытание. Леди Элиана Гринтейл, вы готовы?

Змеиный шепот знати оборвался, в тронном зале повисла тишина. Все это не имело значения, в эту секунду никого не существовало вокруг. Только я, Эйден и бутыль яда между нами.

Генерал-дракон смотрел на меня с легкой обманчивой улыбкой. За ней он ловко прятал и благосклонность и холодную ярость, а вот глаза. В золотисто-медовых глазах плясали озорные искорки. Отбросив тяжелые черные пряди за спину, Эйден смотрел на меня, кажется, затаив дыхание.

Я вновь вспомнила его обнаженным, мирно спящем на подстилке из еловых веток и сена. Он казался таким спокойным, уютным.

А сейчас, закованный в черную ткань парадного мундира, расшитого золотом, со сверкающими эполетами он выглядел непоколебимым и уверенным. Будущий король драконов, что может ему помешать? Кто посмеет бросить вызов?

И все же в глубине медовых глаз скрывалась тень. Незаметная обычному взгляду смертельная болезнь, разрушающая Эйдена изнутри. Благодаря Дару я видела ее черные корни, проникающие в каждый уголок его существа. Она поглощала силу дракона, разрушала изнутри, постепенно отнимая жизненную энергию.

Эйден же считал, что это всего лишь бессонница.

Упрямец!

Я стояла перед Эйденом, с легким вызовом и показной смелостью. В конце концов, кто так поступает? Кто подвергает смертельным испытаниям ту, что спасла его и обещает вылечить? Что за манера, чуть не убить, а потом звать замуж!

Что ж, если ради того, чтобы спасти Эйдена, нужно пройти испытание и доказать, что я настоящий лекарь — я справлюсь.

— Я согласна! — выкрикнула я, откупоривая флакон с ядом.

Не дожидаясь команды, я сделала большой глоток, жидкость неприятно обожгла горло.

Как тяжело поверить, что всего несколько дней назад я спокойно жила в деревушке на болотах и лечила местных кур!

Глава 1

— В таком виде только ворон пугать!

— И вам доброе утро, — ответила я бабе Мире, на ходу расстегивая вязанную жилетку.

Обманчивое весеннее солнце щедро припекало, и хотелось раздеться и щеголять в нижней юбке. Но стоило зайти в тень, и по коже сразу бежали мурашки. А если не раздеться — вспотеешь, и тогда еще холодный ветер и вовсе продует. Так что сейчас я и правда напоминала разноцветную капусту.

— Ты красивая девочка, а выглядишь как болотное чудище.

— Мимикрирую! — усмехнулась я, — Вам с топей принести чего?

— Жениха себе принеси.

Я демонстративно развернулась на каблуках и пошла по вытоптанной тропинке к деревенской площади, хотя площадью это, конечно, не назовешь. Так, пяточек перед тремя старыми домами.

— Красного мха и синеньких! — крикнула бабуля в спину, — Побольше!

— Хорошо!

На площади уже стояла груженая телега торговца, в ней, между бочек с угрем и болотными водорослями лежал мальчишка лет десяти. Я подошла к ребенку и приподняла плед. Рана на ноге, которую я зашила три дня назад, вела себя хорошо, но для уверенности я порылась в поясной сумке и нанесла еще один слой мази. Мальчик даже не проснулся, еще бы, все силы уходили на восстановление.

— Будет ему уроком, — усмехнулся торговец, забираясь на козлы, — нечего дразнить скотину.

Я с улыбкой покачала головой. Деревенские нравы все еще казались мне варварскими, еще бы, ведь я выросла в столице.

— Не ворчи, он и так натерпелся, — я протянула торговцу лист со списком, он бегло его прочитал.

— А маленькие стеклянные пузырьки насколько маленькие?

— С большой палец, но если не будет, вези какие найдешь.

— Точно все? — переспросил он.

— Платьев ей привези нормальных, — влезла в разговор Агата, сваливая на бочки тюк сушеной сныть-травы, — а то ходит как бродяжка.

— Да вы сговорились! — возмутилась я, демонстративно поглаживая любимую вельветовую юбку, на которой было нашито пять дополнительных карманов.

И рюкзак на спине, и парочка поясных сумок, и две через плечо, а еще одна сумка на всякий случай сложена за пазухой. Можно было еще и корзинку взять, но это летом. А по весне лучше ходить в болота с посохом.

Ладно, пожалуй, это действительно выглядит немного странно, но очень удобно. Никогда не знаешь, что полезного найдется в топях.

— Ты мне в нарядных платьях перед болотными угрями щеголять предлагаешь? — усмехнулась я, — кстати, Агата, что у нас с погодой.

Агата порылась в складках своего черного вдовьего платья и выудила небольшой хрустальный шар. Он был настоящий, из звездного хрусталя, но такой маленький, что ничего толком и не разглядишь, разве что погоду. Агата заправила под чепец поседевшие локоны, заглянула в шар и нахмурилась.

— Какие-то непонятные осадки, — пробормотала она, щурясь, — никак не разглядеть…

Непонятные осадки? Весна в этих краях может и снегом, и градом побаловать. Это не повод не ходить на болота. Зима была суровая, из города на лечение привозили много хворых, и запасы лекарств растаяли как снег. Охотники за угрями сказали, что больные цветы распустились, значит, самое время. А то и правда вдарит мороз, погубит бутоны, и все, конец. Придется заказывать ингредиенты из города и платить в втридорога. Нет уж, подозрительными осадками меня сегодня не напугать.

Я подтянула шнуровку на юбке, махнула рукой озадаченной Агате и пошла по дороге мимо кладбища к лесу, затянутому туманом.

Запах гнили и влажной земли встретил меня, как старый знакомый. Я знала, что многие боятся болот, но для меня это было место силы и спокойствия. Шаг за шагом, я углублялась в этот мир, где каждый лист и каждая ветка могли стать частью зелья.

Мои руки уже машинально скользили по влажным стеблям, отыскивая нужные травы. «Красного мха и синеньких побольше», — эхом отозвались в памяти слова бабы Миры. Старушка любила побаловаться этой галлюциногенной смесью, надо бы поговорить с ней о вреде зависимости и все такое.

Покинув прохладную тень леса, я оказалась на краю болота. Здесь воздух стал плотным и влажным, земля под ногами — мягкой, принимая мои шаги с лёгким уступом. Передо мной тянулась топь, вода между травами и кустами казалась чёрной. Я выбрала тропу, знакомую только местным. Она виляла среди камышей, вьющихся лиан и полусонных водяных лилий, пролегая мимо старых пней.

Неожиданно тишину болота прервал звук, похожий на далекий гром. Я остановилась, прислушиваясь. «Непонятные осадки», — вспомнилась мне фраза Агаты. Надо быть осторожной. Весна в этих краях полна сюрпризов, и я знала, что любой из них может быть как прекрасным, так и опасным.

Пройдя ещё немного по тропе, я уловила пронзительный запах, который мгновенно наполнил воздух. Он был настолько едким, что на мгновение заставил меня остановиться. Смесь тухлого яйца с неожиданной ноткой ванили обволакивала все вокруг, вызывая желание немедленно отступить. Едва сдерживая тошноту, я намотала на лицо шарф.

Я затянула шнурки, вшитые в подол юбки, поднимая её выше, чтобы не запачкаться в иле. На ногах были старые, но невероятно удобные сапоги. Изношенная кожа была приятной на ощупь, а следы многочисленных странствий только добавляли им характера. Эти сапоги прошли со мной через множество болот и лесов, идеально сформировавшись по моим ногам. Они были как вторая кожа, защищая от холода, воды и каблуков неуклюжих деревенских танцоров.

Эта отвратительная вонь означала, что в топях зацвела гнилая лилия — редкий и очень ценный ингредиент лечебных отваров. Когда я была маленькой, то все время удивлялась, почему хорошие лекарства так отвратительно пахнут. Вот поэтому.

Отбросив воспоминания о доме, я спустилась в овраг. Передо мной раскинулась глубокая топь, из которой выглядывали возвышающиеся холмики, покрытые мутной водой и болотной жижей. На них, едва заметные среди обыденной зелени, росли заветные цветы.

В топях водилось полно тварей, но даже самые страшные из них — живоглоты, весной были паиньками. Они были заняты своими брачными играми и поисками укромных мест для будущих гнезд. Поэтому я без страха вонзила в топь свой посох и, используя его как опору, перепрыгнула на холм.

Глава 1.2

Разом вспоминая все деревенские легенды о топях, я попятилась. Падение метеорита и мертвых с кладбища может поднять, мало ли что. Нужно было уйти отсюда как можно быстрее.

Как только я осознала, что тень преграждает путь к деревне, моё сердце ушло в пятки. Туман начал сгущаться, и очертания тени становились всё более выразительными и угрожающими. Я медленно отступала, стараясь двигаться как можно тише. Каждый шорох под ногами казался громким, вызывая беспокойство о том, что любой звук может спровоцировать атаку.

Понимая, что прямой путь назад был отрезан, я решила идти обходным. Это было рискованно, так как мне приходилось углубляться ещё больше в болото, в места, где я бывала нечасто. Но альтернативы не было.

Постепенно я заметила, что тень не следует за мной — по крайней мере, так казалось. Это дало мне немного уверенности.

Путь обратно к деревне вёл через опасный участок болота, известный своими токсичными парами гниения. Даже несколько минут в едком тумане лишали сознания, а уж продолжительное пребывание, без сомнения, заканчивалось смертью.

Я знала, что мне нужно пересечь эту зону как можно быстрее, моя скорость в мокрых грязных юбках была как у столетней старушки. Зато ни один зверь или болотный монстр не последует за своей жертвой в это гиблое место.

Двигаясь вперёд, я тщательно прикрывала лицо шарфом, но едва ли это помогало. Внезапно среди зеленоватого тумана и мертвой тишины, мои глаза уловили нечто необычное — человеческую фигуру, застрявшую в грязи на краю тропы.

Сначала я приняла землисто-серую фигуру за утопленника, метеорит так перетряхнул болото, что всплыть могло все что угодно. Мертвое оно хотя бы безобидное. Я собралась пройти мимо и вдруг почувствовала то, о чем мечтала забыть последние годы: проснулся мой Дар.

Дар, который делал меня одним из лучших лекарей долины.

Дар, из-за которого я, один из лучших лекарей долины, торчала в этой глухой болотной деревне.

Моё сердце забилось быстрее. Я осторожно подошла ближе к телу, каждый шаг вызывая волну мути вокруг ног. Придерживая шарф на лице и стараясь дышать как можно меньше, я наклонилась к фигуре, чтобы проверить, нет ли признаков жизни. Но ответ я уже знала, и он мне не нравился.

Как вытащить отсюда это полуживое, покрытое скользкой грязью тело? Судя по всему, это был мужик внушительных размеров. Больше меня раза в два…

Действовать нужно было стремительно, я скинула с себя юбки и, используя посох, как рычаг, перевалила тело мужчины на них. Это потребовало значительных усилий, и мои мышцы не сказали спасибо. Я закутала его в ткань, как в кокон и, перевязав юбки ремешками от сумок, поволокла его прочь.

Мне удавалось тащить тело по тропе довольно быстро, но только потому, что тропа была мелкой и склизкой. В другое время я бы набрала пару бутылей этой слизи, но это в другое время.

К нашей удаче, порыв ветра от метеорита немного развеял токсичное марево, а иначе мы бы оба сгинули. Вот о себе напомнила и моя вторая проблема: из-за Дара — я не могу оставить раненого в беде.

Будь это самый последний мерзавец на земле, все равно буду лечить. Вылечу, а потом убью, наверное, не знаю.

Мысли путались, голова кружилась до тошноты, но, к счастью, я знала дорогу так хорошо, что ноги сами вынесли меня обратно к кладбищу. Никогда не думала, что буду так рада видеть чьи-то могилы.

По дороге ко мне уже спешила Агата. Перед глазами плыло, но сложно было не узнать ее пышную черную фигуру, семенящую ко мне, кажется, она не одна, а с рыбаками. Ну и славно, ну и славно…

— Непонятные осадки, значит?! — выпалила я и потеряла сознание.

Глава 2.1

Тьма окутала меня, и я погрузилась в бездну, и тут же перед моим внутренним взором начали появляться образы. Видения, которые нашептал Дар.

В густом, удушающем тумане, среди мертвенно-серого пейзажа, я увидела фигуру, лежащую на земле. Мужчина, которого я спасла. Спасла ли? Что-то черное и липкое медленно расползалось по его венам, словно густая смола, заполняя каждую жилку, каждую клеточку.

С каждым ударом сердца тьма всё больше захватывала его тело, перекрашивая кожу в мрачные оттенки ночи.

Фигура содрогнулась в мучительной агонии, из горла вырвался глубокий, звериный рык, похожий на раскат грома, который эхом разнёсся по мрачному пейзажу. Этот звук был пропитан болью и яростью, пронизывая всё вокруг.

Я стояла в стороне, не в силах отвести взгляд. Из спины мужчины с треском начали вырастать крылья. Они были покрыты той же черной, липкой субстанцией, что и его вены. Крылья расправились, заслоняя собой серое, безжизненное небо. Он взмахнул ими. Раз. Другой.

Но из-за черной дряни мужчина так и не смог взлететь, силы оставили его. Крылья опустились, бессильно свисая по бокам. Черная смола, которая прежде наполняла его вены, начала твердеть и трескаться, его тело превращалось в комок засохшей болотной грязи. Грозный рык превратился в хриплый шепот, а затем и вовсе стих.

Тело застыло, безжизненное и обездвиженное. Липкие черные полосы, захватившие его, теперь превращались в сухую корку, облепившую бесформенное тело. Оно медленно осыпалось, становясь прахом и рассеиваясь в холодном тумане.

Видение пронзило меня до глубины души. Ужас и отчаяние парализовали и я не могла вздохнуть, пока фигура окончательно не растворилась в серой мгле, оставив после себя лишь чувство пустоты и безысходности.

Я проснулась с криком, схватилась за грудь и тяжело дыша. Под рукой что-то хрустнуло. Похоже, это я сама превратилась в комок болотной грязи и теперь засыхаю.

Вся моя одежда, включая нижние юбки, покрыта плотным серым слоем. Недаром местные иногда промазывают этой жижей кирпичи!

Грязь на мне затвердела, образовав корку, под которой моя кожа нестерпимо зудела. Нижние юбки стояли колом, как будто были сделаны из еловой коры, а не из мягкой ткани. При каждом движении грязь трескалась и крошилась, но не отваливалась полностью.

Волосы, обычно кудрявые и мягкие, намертво склеились вместе с застрявшими в них ветками, а на затылке и вовсе прилипло сено.

Кое-как отковыряв грязь с ресниц, я поднялась и осмотрелась. Задний двор моего дома.

— Они что, приволокли меня и просто оставили в таком виде? — воскликнула я, а потом вздрогнула от собственной догадки: мужчина!

Похоже, ему совсем худо, раз меня бросили. Надо бежать, надо срочно бежать.

Ноги были как ватные, а затвердевшая грязь мешала каждому движению. Грязь хрустела и трескалась, осыпаясь с нижних юбок и падая на землю комками.

— Нужно найти его, — прошептала я, делая шаг вперёд.

Я заметила на дорожке отчетливые следы, кого-то волочили в сторону заднего двора. Стиснув зубы, я пошла по ним, чувствуя, как каждый шаг дается с огромным усилием.

За поворотом был навес, под которым я сушила травы и очаг. Моя импровизированная уличная лаборатория для особо вонючих работ. А еще там была низенькая лежанка, буквально пару досок и одеяло поверх.

Добравшись туда я замерла от удивления. Мое укромное местечко преобразилось. Во-первых, между столбами, на шнурах для подвязки трав колыхались занавески, на половых досках расположился коврик-дорожка, а на лежанке вместо одеяла пуховый матрас, застеленный парадными простынями с вышивкой, и на этом великолепном ложе спал обнаженный мужчина.

Виновниц безобразия я определила сразу. Агата и баба Мира стояли рядом с кроватью и откровенно глазели на моего пациента вздыхая. Одна держала наготове кувшин с водой и стакан, а вторая — плед, которым следовало бы мужчину прикрыть. Но они не спешили.

Я подошла поближе, меня не заметили. Внимание дам было сосредоточено на незнакомце, и, надо сказать, было на что посмотреть.

Мужчина был молод и очень хорошо сложен. Тело было крепким и мускулистым благодаря годам тренировок. Загорелая кожа была щедро украшена шрамами, которые добавляли внешности сурового обаяния.

Чёрные волосы обрамляли красивое лицо, падая прямыми прядями на лоб и виски. Они были немного взъерошены, придавая ему слегка диковатый вид.

Его губы были чуть приоткрыты, словно он вот-вот прошепчет что-то важное, высокие скулы чётко очерчивали лицо, добавляя ему суровой красоты.

Даже без сознания он излучал силу. В общем-то здоровый вид, но Дар говорил обратное. Что-то угрожало его жизни, и я обязана с этим разобраться.

Я почувствовала, как сердце начинает биться быстрее. Так, пора завязывать. Это пациент, который нуждается в моей помощи.

Выхватив плед из рук Миры, я накинула его на мужчину, прикрывая его. Агата разочарованно вздохнула.

— Я от вас в глубоком потрясении, дамы, — процедила я сквозь зубы и опустилась на колени.

Я начала осматривать его, стараясь не думать о том, как близко моё лицо к его коже. Руки скользили по его телу, проверяя раны, ощупывая крепкие мышцы.

— Да в порядке все с ним, надышался прост, — заявила баба Мира и добавила, — А я же предупреждала…

— Ммм? — я слушала ее вполуха, считая пульс.

— Что девушка должна всегда выглядеть прилично! Никогда не знаешь, где красавца повстречаешь, — закончила она свои наставления поговоркой и усмехнулась, — знатный мужик, знатный.

— А почему он голый? — спросила я обернувшись.

Глава 2.2

— Это тебя надо спросить, почему ты голых мужиков из болота таскаешь! — ответила баба Мира.

— Там еще есть? — поинтересовалась Агата, ставя кувшин с водой на табуретку.

Табуретка? Откуда здесь табуретка, да еще покрытая скатертью. Вот курицы!

— Дамы, — выдохнула я, с трудом сохраняя самообладание, — еще раз, он был без одежды?

— Да, только в грязи весь. Вот мы его отмыли, уложили…

— А меня отмыть? — искренне возмутилась я, — То есть незнакомому мужику душ и мягкую постель, а я — валяйся в сене и застывай?

Кажется, этот порядок действий полностью вписывался в картину мира обеих деревенских матрон, поэтому моего вопроса они вовсе не поняли.

Пульс был в норме, температура в норме, никаких внешних повреждений, даже синяков нет. Подозрительными были только шрамы. Слишком много даже для профессионального военного. Я с ходу нашла несколько ранений, после которых обычно не встают.

— Давай-ка и тебя отмоем, а то он вот-вот в себя придет.

— Да, не стоит показываться перед мужчиной в таком виде, — поддакивала Агата.

— Он мой пациент, а не жених. Хватит на него глазеть, — буркнула я, — наберите мне воды и принесите сумку с лекарствами.

Дамы нехотя удалились, а я продолжила осмотр. Приложила ухо к его груди, вслушиваясь в дыхание. Глубокое, ровное, без свистов. Сердцебиение тоже. А вот мое сердце колотилось, сильно, пугающе сильно.

Я с трудом отстранилась, повернула голову и встретилась с ним взглядом. Глаза цвета тёплого мёда, с легким удивлением. Никакого страха, только спокойное осознание. Мужчина попытался приподняться, но я мягко положила руку ему на грудь, укладывая обратно. Он не сопротивлялся, продолжая изучать меня своим пристальным золотистым взглядом.

— Осторожно, — сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Вам нужно отдыхать.

Мужчина чуть приподнял бровь, но ничего не сказал. Я показала ему палец, проведя им перед его глазами.

— Следите за пальцем, — сказала я.

Он послушался, но во взгляде чувствовалось что-то хищное, будто он вот-вот цапнет за руку. Я ощутила, как по спине пробежали мурашки. Золотистые глаза следовали за движением моего пальца, но я заметила нечто странное. Его взгляд был сосредоточенным, но чуть замедленным, как будто ему приходилось прилагать усилие, чтобы удерживать фокус. Когда я ускорила движение, его глаза начали дрожать, а зрачки слегка не синхронизировались, что было явным признаком травмы головы.

— Похоже, сотрясение, — пробормотала я, убирая руку. — Вам нужно отдохнуть.

Мужчина удивлённо поднял бровь, но не сказал ни слова. Я знала, что он осознает своё состояние, но его хищный взгляд и настороженность не исчезли. Он продолжал изучать меня с таким вниманием, что мне становилось неловко. Но я не могла позволить себе показать слабость, но внутри все сжималась. Он ничего не говорил, я тоже молчала, и тут Агата и Мира принесли мне чемодан. Спасение!

Я подала пациенту стакан воды. Он медленно поднялся на локтях и осторожно взял стакан, отпивая немного.

Агата, стоящая рядом, брякнула нарочито весело:

— Добро пожаловать в Могильник!

Мужчина едва заметно поперхнулся.

— Это название деревни, — пояснила я, роясь в чемодане.

— Эта девочка тебя спасла, — сказала подоспевшая баба Мира. — Да-да, вытащила из ядовитого болота.

— Она незамужняя, — зачем-то добавила Агата.

И тут я поняла, что ещё секунда — и я не сдержусь. Стоит на горизонте появиться красивому мужику, и всё, начинается театральное представление с декорациями из скатертей и салфеток.

— Дамы, не мешайте работать, уходите, — сказала я резко.

Злость внезапно придала мне сил и уверенности. Пусть эти курицы кудахчут, а я профессионал. Я перебирала лекарства в чемодане, выставляя подходящие на табурет и вслух проговаривая схему лечения.

— Итак, сначала нужно убедиться, что нет серьёзных повреждений. Вам необходимо соблюдать покой и пить много воды, — сказала я, доставая бутылочку с настойкой для укрепления нервной системы. — Это поможет уменьшить головную боль и улучшить кровообращение.

Мужчина молча следил за моими действиями, его медовые глаза были полны любопытства. Он не выказывал никакого страха, хотя и находился в незнакомом месте, среди чужих людей. Мне бы такие нервы.

— Кроме того, вы надышались гнилостными парами, — продолжила я, доставая из чемодана ещё несколько бутылочек и баночек. — Это может вызвать головокружение, тошноту и даже лихорадку. Поэтому я дам вам настойку из чабреца и девясила.

Мой загадочный пациент взял баночку и внимательно посмотрел на неё, затем перевёл взгляд на меня. В его глазах мелькнуло что-то, что я не могла точно определить.

— Теперь, что касается питания, — продолжала я, чувствуя, как обретаю уверенность. — Вам нужно есть больше свежих овощей и фруктов, пить тёплые бульоны и избегать тяжёлой пищи. Это поможет вашему организму быстрее восстановиться. А сейчас выпейте вот это, — я подала ему маленькую бутылочку с зеленоватой жижей.

Он взял ее из моих пальцев, и я почувствовала легкое покалывание, сердце снова предательски забилось. Хорошо, он не видел моих покрасневших ушей, их удачно скрывала засохшая грязь.

Мужчина выпил настойку, видимо, узнал ее вкус и гневно посмотрел на меня, впрочем, тут же теряя сознание.

— А это затем, чтобы ты не рыпался.

Глава 2.3

Пусть гость поспит, я хорошо изучила таких пациентов. Рыцари, военные, наемники — все одинаково трясутся над своей мужественностью и рвутся в бой, как только на последнем шве завяжут бантик. Несколько неловких шагов, падение, снова штопать, лечить, а они потом: «Не надо, я уже в норме».

Не позволяю портить мою работу в угоду напыщенному героизму.

Я поднялась с колен, стряхивая очередную горстку грязи, и с тоской посмотрела на серый ком, в который превратились мои юбки. Нужно топить баню, отмачивать в горячей воде себя и свои вещи.

Подхватив таз, я кинула туда юбки и пошла к изрядно покосившемуся срубу, но стоило мне выйти из импровизированной палаты, как я наткнулась на Агату и Миру.

Обе смотрели на меня с жадным интересом, но я демонстративно обошла их, направляясь к бане.

— Ты не поверишь, — начала Агата, семеня за мной. — Этот красавчик — твой суженый!

— Не говори глупостей, — бросила я чете плечо. — У меня нет времени на эти выдумки. Мне нужно помыться и отдохнуть.

Но баба Мира в нарядном платке и Агата следовали за мной, не давая покоя.

— Ты должна это увидеть, Эли! — настаивала Агата, доставая свой хрустальный шар. — Пожалуйста, взгляни.

Я закатила глаза, бросила таз на землю и обернулась. Сила женщины не в ее словах, а в том, сколько раз она их повторяет.

— Я посмотрю, и вы от меня отстанете. Пойдете по домам, и я вас сегодня не увижу, — строго сказала я.

Дамочки переглянулись, но Агата чуть ли не подпрыгивала от любопытства. Баба Мира махнула рукой, мол давай уже.

— Ну, глянь! Глянь.

Я выдохнула и посмотрела в шар, не я верила в предсказания вдовушки Агаты.

— Ну, шар, и кто же мой суженый? — усмехнулась я, Агата закрыла глаза. Гадалки лишь проводники будущего в наш мир. Нас учили, что их сила — в умении чувствовать нити судьбы и проецировать их не искажая. Но, к сожалению, любой человек смотрит на мир через призму своих верований, убеждений и предрассудков. Так что искажения неизбежны.

Там, где Агата заприметила суженого, я увидела лишь болотного кикимора, вернее злую кикимору с диковатыми зелеными глазами.

— Там только нечисть какая-то, — фыркнула я.

Мира заглянула в шар и рассмеялась:

— Это отражение твое! Сколько раз говорила, надобно прилично выглядеть…

И правда, то, что я приняла за кикимору, было моим отражением. Зеленое лицо, палки в волосах, вперемешку с грязью, прилипшее сено на затылке, которое могло и за шляпку сойти. Возможно, поэтому мой загадочный пациент так на меня смотрел.

— Тьфу ты, — сказала я, возвращая шар Агате, — нет там ничего. Дамы, уговор исполнен. Я посмотрела как обещала, а теперь прошу по домам. Чтобы я до завтра вас не видела.

Агата поджала губы, посмотрела на меня недовольно, но послушалась, увлекая Миру за собой. Ну и хорошо. Конечно, они подумали, что я ничего не понимаю в мужчинах и счастье своего не вижу, но просто они кое-чего обо мне не знают. Не будет у меня никакого суженного, и черт с этим. Это невозможно.

Инстинктивно я проверила закрыто ли запястье. Закрыто. Кожаный наруч со шлейками для флаконов надежно прятал татуировку обручения. Как профессиональный лекарь с Даром оказался в болотной деревушке с названием Могильник?

А потому что мне здесь самое место.

Глава 2.4

Я наскоро затопила баню, бросая дрова в топку и раздувая огонь. Убедившись, что пламя разгорелось достаточно, я закрыла заслонку и начала раскладывать свои вещи. Из залитых грязью кармашков юбки я доставала бутылочки с зельями, баночки и прочие принадлежности. Мои ножницы для толстых стеблей, острое лезвие, чтобы срезать кору, два грибных ножа, свисток, огниво, мятный леденец, кусочек соли, моток лески, лупу.

Я не любила нарядные женские платья за то, что в них не было ни одного кармана. Ни одного! Считалось, что даме достаточно маленькой модной сумочке, болтающейся на запястье.

Мне бы, наверное, подошел самоходный дом на колесах. Вот только по лесам и болотам он не проедет. А жаль.

Вода в котле закипела, и я осторожно залила её в деревянную бадью, добавив туда связку трав. Запахи наполняли баню, создавая успокаивающую атмосферу. Я наконец-то начала чувствовать, как напряжение понемногу отпускает.

С трудом сняв свои грязные, затвердевшие юбки, я с трудом отлепила их от тела. Грязь трескалась и осыпалась на пол, и я почувствовала, как кожа начинает дышать. Я нырнула в горячую воду, чувствуя, как тепло обволакивает меня, смывая усталость и грязь.

Усевшись поудобнее, я начала осторожно вынимать ветки и листья из рыжих, почти огненных волос. Каждый запутавшийся сучок приносил боль, но я терпеливо продолжала, пока не избавилась от всех. Грязь и листья я вылавливала и выбрасывала на пол.

На запястье оставался наруч, который я старалась не снимать никогда. Под него забилась грязь, и она засохла, кожа чесалась. Иногда нужно смотреть боли в глаза. Я глубоко вздохнула и потянула зубами за узел, распуская шнуровку наруча. Молочно-белая кожа под ним покраснела, отчего выцветшая татуировка обручения стала заметнее.

Безотчётно я провела по ней пальцами, и в ушах прозвучал голос Виктора: «Эй, веснушка». Это воспоминание было настолько живым, что на мгновение мне показалось, будто он снова рядом. Сердце сжалось от боли и тоски. Когда-то его голос был частью каждого моего дня, а теперь это лишь эхо из прошлого.

Я вспомнила его голубые, как летнее небо, глаза и светлые волосы, которые всегда были слегка растрёпаны. Его утончённость, манеры, лёгкую улыбку на губах. Она могла растопить любое сердце, и как часто она принадлежала мне. Мне одной.

Наши тайные встречи в библиотеке и поиски запретных книг, летний бал, на котором он танцевал только со мной, на зависть всем девчонкам. Он был моим, я его.

Чертова война! Ненавижу людей с оружием, ненавижу аристократов, ненавижу чертовых драконов. Но больше всего ненавижу Виктора за то, что он ушел защищать наши земли от крылатых узурпаторов. Дурак! Земли на месте, вот они, а Виктора больше нет.

Я почувствовала, как слёзы начинают катиться по щекам. Воспоминания о нём всегда вызывали во мне бурю эмоций — любовь, гнев, горечь и тоску. Но я не могла позволить себе утонуть в этих чувствах. Я вытерла слёзы, глубоко вздохнула.

Нужно жить дальше, минута за минутой, день за днем. Пусть иногда жизнь кажется пустой, бессмысленной, невыносимой, как сейчас, но я спасаю других. Тех, для кого счастье еще возможно, и это благородно. Это то, чему нас учили.

Я опустилась в воду с головой, давая себе обещание, что когда вынырну, не буду больше думать о грустном. Есть здесь и сейчас. У меня есть пациент и нужно работать.

Я вынырнула, смыла с волос остатки грязи и выбралась из кадки. Что ж, уже намного лучше. В животе заурчало, как назло, в погребе было пусто. Я собиралась обменять у рыбаков травы на угря, но все вылетело из головы из-за незнакомца.

И вообще, что голый мужчина делал посреди болота? Может быть, скинул одежду, тянущую обратно в топь? Всю, что ли? Даже белья не оставил?

В голове прояснилось, и тут же начали возникать вопросы. Я вылезла из кадки, вся в раздумьях, промокнула волосы полотенцем и накинула на голое тело простыню.

Ничего, завтра к обеду найденыш проспится, и я устрою ему допрос с пристрастием, а пока следовало бы сосредоточиться на поиске еды. Не может быть, чтобы в доме не было ничего съедобного.

Я бросила юбки отмокать в кадку, забрала содержимое карманов и пошла домой.

+++

Через час пришлось признать: дома есть нечего. Последняя надежда на сердобольных кумушек, которые могли ослушаться и принести чего-нибудь вкусненького обнаженному красавчику.

Я рассудила так: он на ужин неспособен, а чего еде даром пропадать. И вообще, когда твой лекарь сыт — лечение идет лучше.

Наскоро расчесав подсохшие волосы, я накинула на себя чистую нижнюю рубаху и босяком пошлепала к навесу.

К вечеру по обыкновению поднимался легкий ветерок, так что за колыхающимися простынями я не сразу заметила большую проблему. А вернее, отсутствие большой проблемы. Голый пациент исчез!

— Он что, сбежал?!

Не забудьте подписаться на автора )

Глава 3.1

Я заметила следы босых ног, ведущие в сторону дороги. Выбежав на дорогу, я остановилась, пытаясь разглядеть его в сгущающемся тумане, но тщетно. Он становился всё гуще, скрывая всё вокруг.

— Туман! — выдохнула я и метнулась обратно в дом. Я влезла впервое попавшееся платье, натянула сапоги на босу ногу, схваила нож, посох и побежала по следам.

Они вели в сторону болота, но не той дорогой, что я его притащила в Могильник. Мужчина шел напрямую через пролесок, овраг и кусты. Тропы там не было, сразу начиналась топь. В общем, мой пациент явно не искал легких путей.

Хорошая новость была в том, что он наверняка увяз у самого берега, досадно, но неопасно. Вытащить, отчитать, отвести обратно.

— И как я могла не рассчитать дозу снотворного? — ругала я себя, бегом преодолевая пролесок. — Черт его дернул перед закатом шарахаться, — ругала я его. — Надо было следить за пациентом, а не в бане нежиться, — снова ругала я себя.

Туман становился всё гуще, и я с трудом различала путь перед собой. Ветки хлестали по лицу, оставляя царапины, а ноги постоянно натыкались на корни и камни. Дышать становилось тяжело, и я ощущала, как усталость накапливается в мышцах, но не могла позволить себе остановиться.

Добежав до оврага, я спустилась по нему и уставилась на болото. Оно казалось подозрительно сухим. Даже в самые жаркие дни здесь всегда была вода, а сейчас только потрескавшаяся грязь и удивленные лягушки. Я напряглась, пытаясь понять, что происходит. Может поэтому сегодня такой необычно густой туман.

— Ну где же ты? — пробормотала я, осматриваясь вокруг.

Моего пациента не было видно, в таком тумане вообще ничего не разглядишь. Что ж, подводят глаза — доверюсь Дару.

Я зажмурилась и сосредоточилась, позволяя магии течь сквозь меня. Загадочная болезнь или яд в крови мужчины имели магические истоки, и Дар позволял мне чувствовать такие вещи. Я почувствовала лёгкую дрожь, пробегающую по телу, и открыла глаза.

В белом молоке тумана я увидела фигуру мужчины. Он успел уйти довольно глубоко в болота, и его силуэт едва виднелся сквозь плотную завесу. Мне пришлось пробираться через трясину, каждый шаг давался с трудом. Густая грязь засасывала ноги, и приходилось выдёргивать их с усилием. Туман окутывал меня, скрывая всё вокруг, но я продолжала идти, ориентируясь на своё чутьё и магию.

Каждый шаг был мучительно медленным, но я не могла позволить себе остановиться. Дар подсказывал мне направление, и я шла вперёд, несмотря на усталость и боль. Ветви хлестали по лицу, оставляя царапины, и холодный, влажный воздух наполнял лёгкие.

— Черт побери, — пробормотала я, спотыкаясь о корни и камни.

Мужчина двигался вполне бодро и уверенно. Лечебные травы, видимо, не утратили своего действия, а вот снотворное почему-то перестало работать.

По запаху я поняла, что мы где-то рядом с гнилым болотом. Токсичная вонь заставляла морщиться. Лишь бы не повторять утренний марафон! Второй раз тащить мужчину из болота? Если он решил там утопиться, может, и ну его? Жаль, нельзя развернуться, пойти домой и сделать вид, что ничего не было.

Я уже собралась окликнуть мужчину, как вдруг поднялся сильный ветер. Он разметал туман, а заодно и вонь. Порыв был такой сильный, что мне пришлось пригнуться. А когда я открыла глаза, то впервые за годы увидела над болотом чистое небо с отблесками просыпающихся звезд. А еще я увидела силуэт мужчины.

Он стоял на пригорке, обнажённый, его фигура чётко вырисовывалась на фоне заката. Высокий и мускулистый, весь в шрамах. Не то, чтобы я до этого не видела голых мужчин. Каких только не видела, все же лекарь, но почему-то именно сейчас внизу живота ныло. Удивительно хорошо сложен. Черные длинные пряди развивались на ветру, придавая ему диковатый и одновременно завораживающий вид. Медовые глаза смотрели прямо перед собой, сосредоточенно и с какой-то странной целеустремлённостью и будто светились изнутри.

Я с силой заставила себя смотреть четко на его лицо и решительно подошла. У моего загадочного голого пациента был вполне бодрый вид. Не похоже на атипичную реакцию на зелья, на лунатизм тоже. Скорее всего это просто наплевательство, на мои врачебные рекомендации.

— Что ты здесь делаешь?! Сказано было покой и сон, — я уперла руки в бока, привычно собираясь прочитать нотации.

Мужчина не ответил мне, продолжая сосредоточенно вглядываться в болото. Можно было подумать, что он меня не слышит, но на самом деле все было куда хуже. Он меня игнорировал!

Вот это простить я уже не могла.

— Мне все равно, кто ты такой и как здесь оказался, но я спасла твою жизнь. Так что я требую к себе уважения!

Мужчина выглядел совершенно спокойным. С таким видом можно дома в халате книжку читать, а он торчал на краю света, голый, в болоте и с орущей на него знахаркой. И ноль эмоций. И все же:

— Меня спасла не ты.

Он произнес это так неожиданно и так спокойно, что я мгновенно стушевалась. Что-то в его тембре было чарующее, особенное.

— Нет, я. Вот прям отсюда, вытащила без сознания на своем горбу!

Я в ужасе услышала неуверенность в собственном голосе. Мужчина спокойно, даже расслабленно стоял на берегу, будто все идет как надо.

— Меня спасла местная нечисть, — ответил он, медленно поднимая руку.

По центру болота неожиданно пошли пузыри, будто что-то поднималось со дна, хорошо, что не очень большое.

— Это была я.

Я выдохнула, наблюдая, как в мутной воде начинает поблескивать металл. Из грязи прямо в воздух поднялся меч, окутанный водорослями. Внезапно я почувствовала на себе его взгляд.

— Да, пожалуй, это все же ты.

Меч подлетел к мужчине и резко воткнулся в землю около его ног, от неожиданности я отпрыгнула, чуть не рухнув в лужу. Мужчина ухватил меня за талию и как игрушку поставил на место.

— Не нужно бояться, вы в безопасности, — спокойно сказал он, продолжая смотреть на болота, видимо поднимая со дна еще что-то.

Глава 3.2

Мужчина небрежно стряхнул болотную тину с медальона и надел его, затем пристегнул пояс с мечом на талию.

— Что это значит? — спросила я, чувствуя, как по телу пробежали мурашки.

Но я уже знала, что это значит. Несмотря на грязь, на амулете был четко виден контур дракона. Знак моих врагов. И эти глаза…

Несколько первых минут я стояла в оцепенении. Пользуясь этим, мужчина приколол брошь мне на грудь. Обещанная награда? Метка? Нужно было бежать, а я смотрела как его кожа начала искриться, покрывая его мягким ореолом золотистого света.

Волосы, развеваясь на ветру, постепенно сливались, образуя густую гриву. Кожа покрывалась черной чешуей, каждая чешуйка едва заметно переливалась перламутром.

В болоте всколыхнулись угри, расплываясь в разные стороны, перепуганные птицы стаей взметнулись в небо, живоглот, перепуганно завывая, уползал во тьму.

Дракон переполошил всех, наглядно демонстрируя свое главенство.

Из спины мужчины вырвались огромные кожистые крылья, мгновенно заслоняя небо. Наконец, крик смог выбраться из моей груди.

Он потонул в глухом грудном рыке, похожем на гром.

И в этот момент я обрела контроль над своими подгибающимися коленками и бросилась бежать.

Ноги скользили по мокрой траве, спотыкаясь о корни и камни. Ветви деревьев хлестали по лицу, оставляя царапины, но я не останавливалась. Адреналин гнал меня вперёд, и каждое биение сердца казалось гулом в ушах.

Ветки и кусты цеплялись за платье, но я продолжала нестись вперёд, не обращая внимания на боль и усталость. Я слышала, как ветер, поднятый могучими крыльями дракона, шумит за спиной, и это только подстёгивало меня. Бежать, бежать прочь. От него, от таких как он, от всех.

Дыхание сбивалось, лёгкие горели, но я знала, что не могу остановиться. Всё, что я видела перед собой, — это туман и лес, ставшие моим единственным спасением.

Позади раздался оглушительный рёв дракона. Я обернулась и увидела, как он взлетает, его огромные крылья вздымают пыль и ветки. Паника захлестнула меня новой волной, и я ускорила бег. Но дракон был быстрее, и я слышала, как он приближается, разрывая воздух мощными взмахами крыльев.

Еще днем раньше болото с его топями, туманами казалось отличным укрытием. А сейчас, когда вода пересохла, а туман рвался в клочья от взмахов драконьих крыльев, я была яркой мишенью в красном платье в белый цветочек.

Я пересекала пролесок, ощущая, как земля под ногами становится мягче. Высохшие колючие деревья не лучшее укрытие от дракона, а вот густые дубы, растущие выше — прекрасное.

Я больше не оборачивалась, просто бежала. В зеленые кусты на пригорке я уже буквально нырнула, ползком пробираясь, но не к дубам, а к старой рыбацкой хижине. Она стояла здесь лет сто, не меньше, и уже прилично поросла мхом и почти утонула в мягкой земле. Если не знать о ее существовании, то так просто не найти.

Я нырнула в приоткрытую дверь, захлопнула ее за собой и замерла прислушиваясь. Дубы шумели, будто по ним бил ураган. Я осторожно выглянула в щель между рассохшихся досок.

Над дубравой парил гигантский черный дракон с золотыми глазами. Ничего прекраснее я в жизни не видела. Голова кружилась от мысли, что совсем недавно я касалась его.

Дракон завис низко над деревьями и взмахивал крылья, отчего столетние дубы стонали, гнулись и открыли золотым хищным глазам стволы и поросшую травой землю.

Прошло несколько минут, и дракон взмыл выше. Его силуэт исчез в закате так стремительно, что я проморгалась. Несколько секунд — и даже точки на горизонте не осталось. Туман медленно сползался обратно.

Ноги всё ещё дрожали, и я ощущала, как усталость захлестывает меня, но я не могла оторвать глаз от неба. Появится, нет? А если появится, то куда бежать? А если не появится, то как быть?

Я закрыла глаза на всего на секундочку, а то они уже болели от того, как внимательно я всматривалась в ночное небо. Просто моргнула чуть дольше обычного. И зря. Сон накрыл меня стремительно и беспощадно.

«От дракона нельзя сбежать…»

Глава 3.3

Я проснулась оттого, что первые лучи солнца щекотали мои ресницы. Я лежал на чем-то мягком и колючем. На секунду я испугалась. Из памяти напрочь вылетел момент засыпания, так что я села, озираясь по сторонам.

Впрочем, можно было и глаза не открывать, все становилось ясно по запаху: старое дерево, рыба и немного плесени. Старая рыбацкая избушка.

Стены избушки были сделаны из грубо сколоченных досок, которые, хоть и выглядели потрепанными временем, всё ещё держали тепло и защищали от непогоды. В углу стояла развалившаяся от старости печь для копчения, от старости её кирпичи покрылись мхом и трещинами, свидетельствующими о давних днях славы. Над печью всё ещё висели крючки и обугленные остатки сетей.

Потолок был низким, перекрытым крепкими балками, на которых висели связки трав, которые когда-то подвесили, чтобы отпугивать насекомых.

Посреди избушки стоял грубо сколоченный деревянный стол, на котором лежали различные инструменты: ножи для разделки рыбы, крючки, лески, блестящие приманки и примитивные ловушки. Вокруг стола располагались несколько деревянных лавок, покрытых старыми, но чистыми тряпками.

Местные рыбаки использовали это место для хранения снастей и как укрытие в непогоду. Но в последнее время бывали здесь редко, предпочитая промышлять в северной части болот.

Я уснула у дальней стены, рядом с небольшим окошком, где было устроено спальное место — широкая деревянная лавка, покрытая соломенным матрасом и шерстяным одеялом.

Как я хотела, чтобы вчерашний вечер был просто сном. Черный дракон с золотыми глазами, раскатистый рык, крылья, заслоняющие звезды — все это в свете утренних лучей казалось нереальным. Только брошка и царапины на лице напоминали…все было.

Что здесь делал истинный дракон? Долина сдалась без боя в самом начале войны, нет ни крепостей, ни складов, только горы. Может быть, дракон что-то искал там? А как угодил в болото?

Я со вздохом встала с лежанки, поправляя юбку своего единственного нарядного платья. Оно было красное, в белый цветочек, а теперь еще и в зеленовато-коричневое пятнышко. Я еще раз взглянула, но брошь, в витиеватые узоры забилась грязь и засохла. Это намертво, теперь только размочить. Скорее всего, брошь золотая, так что ничего ей не будет.

Как назло, в избушке не было ничего съестного, а желудок уже в трубочку сворачивался. Все проблемы от того, что я выбежала на болото как попало. А еще я потеряла нож и свой любимый посох. Видимо, бросила все, когда убегала.

По телу вновь пробежали мурашки. Я вспомнила золотой хищный взгляд, устремленный на меня.

Ладно, зато теперь понятно, почему он был такой спокойный. А что ему будет-то? Даже голый, без оружия он практически неуязвим. И все же он в опасности. Что ж, у него есть свой лекарь, так что это больше не моя проблема.

А мое дело — завтрак.

Когда я, измотанная и едва держась на ногах, добралась до деревни, первые лучи солнца уже скрылись за серыми низкими тучами. Туман медленно рассеивался, и утренний воздух казался свежим и прохладным. Площадь деревни уже оживилась после ночи, куры принялись за свои утренние хлопоты: царапали землю в поисках еды и весело кудахтали.

Умиротворяющее и успокаивающее зрелище. Все кончилось, я в безопасности.

Я брела через площадь, чувствуя, как усталость наваливается на плечи. Ноги были как ватные, а каждое движение отдавалось болью в измотанных мышцах. Я таскала на себе дракона, очуметь!

По дороге к дому меня встретили баба Мира и Агата. Они стояли у колодца, сплетничая, когда заметили меня.

— Ну надо же, наконец-то хоть приоделась! Послушала бабку, — всплеснула руками Мира, — конечно, волосы бы прибрать.

— А что с твоим лицом, детка? С таким лицом к жениху нельзя…

Не знаю, что смутило Агату в моем лице, то ли царапины, толи что от злости его перекосило, но я не выдержала.

— Хватит! — закричала я, обращаясь к ним. — Я устала от ваших советов и шуточек! Вы зациклены на мужиках, как будто без них жизни нет! Женщина — существо самостоятельное, и нам не нужны мужчины, чтобы быть полноценными и счастливыми!

Баба Мира и Агата удивлённо замерли, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Если вы ещё раз позволите себе сводить меня с кем-то, — продолжала я, моя злость становилась всё сильнее, — я лишу тебя, Агата, твоих омолаживающих кремов. А тебе, Мира, пора завязывать с ягодами! Они вызывают зависимость. Ты и так полдня сидишь на лавке и глупо хихикаешь над всеми!

Мира ахнула, прикрывая рот рукой, а Агата побледнела, явно потрясённая моими словами.

Пожалуй, я была слишком груба с ними, потому что обе замерли не дыша. Из-за стресса, голода, беготни по болотам я потеряла самообладание и привычную вежливость.

Дамочки не виноваты, они замечательные, желают мне только добра. Но я не хочу добра, я хочу еды и покоя.

— Простите, я вспылила, — сказала я, опустив глаза.

Но кумушки даже не пошевелились. Они стояли, как статуи и, похоже, смотрели не на меня, а за мою спину. Я обернулась и уперлась взглядом в огромную чешуйчатую черную морду с золотыми глазами. Клянусь, я увидела в них ехидство!

Глава 4.1

Дракон молниеносно схватил меня когтистой лапой, легонько сжал, отчего я беспомощно пискнула, и одним махом оторвался от земли.

Баба Мира и Агата ахнули, изумленно глядя вверх, а потом их сдуло мощным потоком воздуха. Мира кубарем покатилась по дорожке, а Агата рухнула в куст. Последнее, что я увидела перед тем, как мы нырнули в толщу облаков, так это то, что под вдовьим нарядом Агата носила алые нижние юбки. Бесстыдница!

Дракон стремительно поднялся ввысь, пробивая низкие серые тучи. Несколько секунд мы летели во влажном тумане, а затем вынырнули к лазурному небу.

Солнце светило ослепительно, земли больше не было видно, только море сизых облаков, казавшееся бескрайним. Волны огромного небесного океана и большая темная крылатая тень, скользящая по ним.

Мне хотелось кричать от ужаса, и от восторга тоже. Где-то справа начиналась гроза, слева из облаков вырастали заснеженные вершины гор, а впереди уже проглядывала изумрудная долина — мои родные края.

Долина была обширной и величественной. Внизу простирались густые леса и извилистые реки, мелькали зелёные луга и глубокие ущелья. Вот как выглядит мир с высоты драконьего полета.

Я с трудом узнала Дагос — крупный речной город, откуда через третьи руки в Могильник поступали товары и где перепродавали копченых угрей втридорога. Мы летели так высоко, что дома сливались в одно пятно.

Дракон заложил крутой вираж, несколько раз взмахнул крыльями и устремился вперед, против течения реки. Ну конечно! Мерида — она же драконья река брала свое начало с гор, из столицы драконьего царства на материке.

Теперь я точно знала, в лапах чьей стороны оказалась — потомка самого Таргоса. Могучего древнего правителя горных драконов. Именно он столетие за столетием жаждал вернуть всех людей обратно под свой контроль. Именно он развязал войну с Вальтерой. Его армия захватила нашу долину, чтобы через нее идти в наступление на столицу королевства людей.

Мне снова вспомнился Виктор, в мантии, с растрепанными светлыми волосами, лихорадочно собирающийся в поход. Дурак!

Со злости я стукнула кулаком по лапе дракона, он тут же ослабил хватку, будто намекая, что может отпустить меня в любой момент. Я испуганно забарахталась, ища за что ухватиться. Чешуйки на лапах слишком плотно прилегали друг к другу. Но паника продлилась всего секунду. Дракон перехватил меня поудобнее, как игрушку, и понес дальше.

Мы продолжали путь вдоль извилистой реки, чьи воды мерцали в лучах солнца. Птицы, потревоженные нашим полётом, взмывали в небо, размахивая крыльями и пронзительно крича. Некоторых из них я узнавала — горные орлы и соколы, ласточки.

Мы опустились ниже, и лес под нами закачался, приветствуя наше приближение. Верхушки деревьев колыхались, их зелёные кроны мелькали, словно волны под сильным ветром. Я могла видеть, как постепенно расширялась река, её воды с ревом неслись через пороги, разбиваясь о камни.

Местность становилась гористой. Вокруг нас начали появляться величественные горные склоны, их вершины исчезали в облаках. Мы поднимались всё выше, оставляя позади леса и долины. Воздух становился прохладнее, а ветер резким.

Мы снова нырнули в облака. По моей коже, щекоча, пробежали лазурные всполохи, похожие на северное сияние. Защитный барьер! В академии тоже был такой.

Первокурсники постоянно развлекали себя попытками его взломать: заветная мечта — водить в свои комнаты восторженных деревенских девчонок. Иногда это даже удавалось. Не полная защита, но пока он стоит, вражеской армии и магии не пройти.

Впереди показались очертания Крагоры — столицы драконьего царства. Город, вырезанный в скалах, выглядел частью горного массива. Огромные каменные здания, украшенные резными драконьими фигурами, возвышались над ущельем. Тяжёлые ворота были распахнуты и внутрь вели широкие мосты, перекинутые через глубокие пропасти.

Замок, выточенный на высоком пике, был грандиозным зрелищем. Стены были выложены массивными камнями, а окна украшены витражами, изображающими сцены из древних легенд. Всюду была знаменитая тончайшая резьба горных мастеров. Полированные грани орнаментов блестели и переливались на солнце.

Мы приближались к замку, и сердце моё колотилось от смеси страха и восхищения.

Дракон плавно опустился на широкую каменную платформу перед замком. Его когти мягко коснулись земли, и я почувствовала твёрдую почву под ногами.

— Господин принес невесту!!! — послышался истошный, полный изумления и радости вопль.

Глава 4.2

Меня чуть не сбил с ног мощный порыв ветра. Дракон взмахнул крыльями и скрылся из виду, оставив меня посреди огромного балкона, облицованного голубоватым мрамором.

Со всех сторон ко мне спешили слуги, одетые в простую серую форму. Впереди шустро ковылял высокий сухой мужчина лет пятидесяти. Он опирался на посох, обитый железом, отчего каждый его шаг сопровождался громким стуком.

Вокруг него вился смуглый веснушчатый мальчишка. Я думала, что рыжее меня никого на свете нет, но я ошиблась. Волосы паренька были насыщенного апельсинового цвета и по яркости составляли конкуренцию солнцу.

— Рыжая! Красивая! Скромная!

Про скромную, это он зря. Я стояла на ветру, обхватив себя за плечи, и дрожала, но не от испуга или стеснения. Я ужасно замерзла, хоть лапа дракона и была горячей, все же легкое платье не лучшая одежда для прогулок по небу.

Влага облаков осела на ткани, горный ветер разметал мои волосы по плечам и норовил задрать юбки, под которыми, кстати, не было ни чулок, ни панталон. С ума сойти, я пролетела половину страны с голыми ляжками.

— Ох, ну наконец-то! Наконец, — слуг растолкал тучный лысый мужичок, тыкая в меня до блеска начищенным крюком.

Я инстинктивно отшатнулась, отчего пухлый слуга смутился и поправил рукав, скрывая увечье. Мне стало стыдно, и я опустила глаза.

— Ну хороша невеста! Хороша, подстать господину.

Я хотела было возразить, объяснить, что я определенно не невеста, а все это недоразумение, но тут высокий мужчина, видимо, главный, стукнул посохом по полу, и все притихли.

— Где ваши манеры? Слетелись, как стая ворон. Девицу нужно накормить, омыть и дать ей отдых.

Честно говоря, услышав о еде, я решила отложить свои признания на потом. Я не ела уже сутки, вдруг обед полагается только невесте? Раз уж они приняли меня за девицу-скромницу, то можно этим воспользоваться.

Меня спешно проводили внутрь замка по широким коридорам, украшенным резными каменными барельефами и гобеленами с изображениями драконов.

По пути тучный, суетливый мужчина ловко сдернул с одного из стражей плащ, укутывая меня на ходу. В замке пахло старостью, даже скорее древностью, как в запретной библиотеке, в которую мы лазили с Виктором по ночам.

Я поджала губы: что бы сказал Виктор, узнай, что я оказалась во дворце врага, да еще собираюсь отобедать? Думаю, он бы посмеялся. Мне стало горько, на глаза снова навернулись слезы, и, кажется, мажордом это заметил.

Он шел впереди и гнал перед собой стайку слуг, отдавая короткие, резкие команды. Видимо, к прибытию «невесты» ничего не было готово.

— Накрывайте столовую, — крикнул он, — двое юношей бросились вперед, скрываясь за углом.

Мы шли по огромным коридорам, восходящие своды которых создавали атмосферу силы и величия. Я шла, слегка покачиваясь от усталости, а слуги следовали за мной, словно неотступные тени.

Но ни гобелены, ни статуи, ни витражи не создавали в замке уюта, это была скорее крепость. Мы прошли через несколько просторных залов, пока не добрались до массивных дверей столовой.

С потолка над небольшим, круглым столом свисала огромная кованая люстра с сотней свечей. Сам стол, основательный, дубовый, стоящий на крепкой резной ноге толщиной с колонну, казался в этом просторном зале игрушечным, хотя за ним вольготно расположилось бы человек восемь.

Предполагалось, что здесь будут закатывать пиры, а не кормить одну случайную визитершу.

— Каюсь, Герхард, но у нас нет ничего эдакого, для барышень, — извинялся повар, укрывая на стол. По мне, так там был настоящий пир: горячая каша, свежий хлеб, сыр и колбаса.

— Ты в погреб лазал? Можно было запечь рыбу на углях, подать мяса с брусникой, оставался еще кролик! Как невесту кормить походной кашей?!

Я тем временем уже сидела за столом и наворачивала кашу, закусывая всем, что под руку попадалось. Пусть думают что хотят, — рассудила я. Поем, объясню ситуацию, вылечу дракона и бежать.

Мужчины тем временем замолчали, изумленно наблюдая за тем, как еда исчезает со стола в меня.

— Очень вкусно, спасибо — пробормотала я с набитым ртом.

— Странный выбор, не находите, — спросил повар, опасливо поглядывая на меня.

Главный слуга, мажордом, которого, по-видимому, звали Герхард, стукнул посохом по полу, отчего все, включая меня, вздрогнули.

— Отставить обсуждать выбор генерала!

— Так точно, — ответил повар и скрылся за служебной дверью, заметить которую было не так-то просто.

Значит, генерал драконов? Я шумно выдохнула, что тут же интерпретировали как усталость.

— Жан, что с покоями? — обратился Герхард к полному однорукому мужчине.

Жан почесал нос крюком и промямлил что-то неразборчивое. Досыта наевшись, я откинулась на спинку стула. Среди слуг прошел шепоток о моем аппетите, но мне сейчас было все равно. Почти счастлива.

— Леди, позвольте проводить вас в купели, — сказал Герхард, стараясь держаться со мной максимально вежливо.

Мы шли через полутемные проходы, где стены были украшены барельефами, изображающими сцены из жизни этих могущественных существ.

Спустившись по широкой лестнице, каждая ступень которой была устелена коврами, мы вышли на открытую галерею, высеченную прямо в скале. Справа от меня была массивная порода, которая переливалась на свету всеми оттенками серого и серебристого. Гладкая поверхность скалы была местами усыпана кварцевыми вкраплениями, сверкающими в свете факелов. Природные узоры создавали причудливые картины, которые можно рассматривать часами.

Галерея вела к купелям, также высеченным из камня. Воздух здесь был прохладным, и я невольно поёжилась. Но от купелей, наполненных горячей водой, поднимался густой пар, который слегка пах серой. Пар окутывал пространство вокруг и постепенно сливался с облаками. Удивительное зрелище.

— Леди, прошу простить нас, мы не нашли девиц, достойных вам прислуживать, но не беспокойтесь, завтра же…

— Не нужно, — перебила я с улыбкой, — Справлюсь сама.

Глава 5.1

Судя по плеску, дракон расположился в соседней купели, вода там была такая горячая, что я едва не обожгла руку, когда выбирала куда окунуться мне.

Очень хотелось обернуться, посмотреть на него, но я сдержала порыв. Дракон — мой пациент, и я должна действовать как профессионал. А я профессионал. Сходу разрушая атмосферу интимности, я заявила:

— Надеюсь, я не задержусь, — прозвучало резковато, и дракон ответил тем же.

— Ты останешься здесь столько, сколько я пожелаю.

Несмотря на резкий тон, я чувствовала, как он остается совершенно спокойным, даже отстраненным. Дракон — высший хищник, прирожденный маг, никто и никогда не сравниться с ним по силе, и все же:

— Вы смертельно больны, — как можно увереннее сказала я.

— Драконы не болеют.

— Вы не дракон? Очевидно дракон. И к тому же больны. Следовательно, вы оши…

Дракон шикнул на меня, и я проглотила остаток фразы. Кажется рядом с ним я теряю самообладание.

— Как деревенская знахарка может заметить то, что пропустил королевский лекарь?

Дракон с легким всплеском поменял положение, теперь он был ко мне лицом и довольно близко. Я чувствовала на себе его взгляд, но старалась держаться уверенно и прямо.

— А это вопрос к королевскому лекарю.

Дракон сложил руки на бортике, разделяющим наши купели, уткнулся подбородком в запястья и принялся изучать меня. К его чести, взгляд не опускался ниже плеч.

За показной дерзостью я прятала страх. Лишь бы он не догадался про мой Дар. Чертовы принципы!

— Хорошо, — ответил дракон, отплывая в сторону.

Я замерла в ожидании, но ничего не происходило. Повисла тишина, прерываемая только плеском воды. От волнения я больше не могла усидеть на месте, нужно было хоть чем-то себя занять. Вылезать первой и светить перед драконом голым задом я не собиралась. Не найдя ничего лучше, я отчаянно выковыривала из-под ногтей засохшую болотную грязь. Боже, еще утром я была в Могильнике! Дом, милый дом.

— Лови!

И прежде чем я успела сообразить, передо мной плюхнулась маленькая щеточка с жестким ворсом.

— Оу, спасибо, надеюсь, она поможет, — тихо сказала я, почему-то смущаясь.

— Поможет, — кивнул дракон и встал во весь рост, вылезая из купели, — Она прекрасно справляется с запекшейся кровью врагов, с грязью тоже.

Мое желание оглянуться и еще раз посмотреть на красивого голого мужика захлебнулось сначала возмущением, затем брезгливостью.

Дракон взял свой меч, медальон и пошел к галерее. Я погрузилась в воду с головой, чтобы не видеть и не слышать ничего. Когда я вынырнула, моего похитителя уже не было.

Мысли метались в голове, как болотная мошкара поутру, я ни на чем не могла сосредоточиться, поэтому решила как следует помыться. Умирать, так чистой.

Еще раз оглядевшись, я увидела хитро спрятанную от глаз нишу, в которой были банные принадлежности. Оттуда дракон и взял щеточку. Отлично.

Я выбралась и ознакомилась с ассортиментом, который был поразительно скуден: жесткие щетки, одна морская губка, и та выглядела нетронутой, и дегтярное мыло.

Запредельно аскетично, я невольно вспомнила комнату Виктора, педантично расставленные флаконы с редкими запахами, его расческа, которую никому нельзя было трогать, кроме меня, ароматные травы для ванн. Виктор умел создать налет роскоши в любой ситуации. Однажды на свидании в пещере он…

Я резко оборвала себя. Опять болезненные воспоминания. Я взяла грубую щетку, мыло и драила кожу пока она не покраснела, пока не смылась грязь и с ней осколки воспоминаний.

Чистая, распаренная, я вылезла из купелей, и холодный ветер уже не казался таким противным, наоборот, приятно охлаждал кожу. Я замотала волосы сероватым полотенцем, накинула выданный мне вмести с ним халат и пошлепала босяком по галерее.

С одеждой и ботинками расставаться не хотелось, так что я несла их с собой. На выходе меня встретил взволнованный Герхард со свитой слуг.

— Леди, позвольте проводить вас в…, — начал было мажордом, и тут его взгляд упал на мои босые ноги, — Ах, мадам!

Я посмотрел вниз и пошевелила пальцами. Раз двигаются, значит не закоченели, ну и ладно.

— Я ужасно натерла пятки и не готова вновь влезать в ботинки, — честно призналась я.

— Юджин! — рявкнул Герхард.

Через секунду над нами навис самый огромный человек, которого я видела в жизни. Его внушительные длинные руки были как два ствола, а грудь расширялась при каждом вздохе, норовя порвать застиранную рубаху. Бородатое лицо с крючковатым носом не отличалось особым интеллектом или добродушием.

Эта толпа странных людей не была похожа на королевский двор, а ведь генералом обычно назначают старшего наследника. Может дракон впал в немпилость? Стоило мне на секунду задуматься, как Юджин подхватил меня и перекинул через плечо.

— Как даму, как даму, — замахал руками Герхард.

Юджин что-то пробубнил и перехватил меня под колени. Я только и успела, что пискнуть.

— Это вовсе не обязательно, — сопротивлялась я.

— Леди, пол слишком холодный, — строго сказал Герхард, и я поняла, что спорить бесполезно.

— Ну где вы там, — из-за поворота выглянул Жан, — Амброзий нас заждался.

— Какой еще Аброзий? — возмутилась я, но ответа не последовало.

Юджин неумолимо шел за Герхардом. Мажордом вел нас в место, которое подозрительно напоминало темницу.

Глава 5.2

Юджин уверенно нёс меня на руках, и мы спускались всё глубже в недра замка. Мрачные коридоры и тусклый свет факелов только усиливали тревогу.

Когда мы добрались до массивной деревянной двери с железными скобами, Герхард остановился и постучал три раза, затем приоткрыл окошка, видимо, предназначающееся для передач, и крикнул.

— Мы заходим!

Честно говоря, это выглядело пугающе. Мажордом распахнул дверь, пропуская Юджина в темницу.

Здоровяк невозмутимо нес меня мимо обгоревших камер. Следы пожара виднелись повсюду. Открытые железные решётки были покрыты ржавчиной и копотью, а на полу валялись остатки обожженных костей. В одной из камер валялись серые тюки, в другой — тряпки, ведра и швабры.

Я в ужасе поняла, что сейчас меня несут прямиком в пыточную камеру. И правда, через минуту мы уже стояли в обители страха и боли, переоборудованной в швейную мастерскую. К этому я точно не была готова.

У меня были некоторые представления об орудиях пыток, но мне и в голову не могло прийти, что кто-то решит использовать железную деву как манекен для драпировки тканей, а дыбу как гладильную установку. На больших барабанах вместо веревок были нятянуты полотна серой ткани, а на месте, предназначенном для туловища заключенного, стоял чугунный утюг.

Юджин осторожно посадил меня на железное кресло, щедро обложенное подушками, и я, замерев, наблюдала за удивительным зрелищем: у кадки для водных пыток в своей переходной форме стоял настоящий феникс. Он размешивал деревянной палкой пурпурный краситель, периодически подцепляя концом ткань. Вода в кадке бурлила, пар поднимался до потолка, но огня не было видно.

— Не могу прерваться, еще минуту! — крикнул Феникс.

Я прерывисто выдохнула, завороженная плавными и четкими движениями этого существа. Короткие, слегка растрёпанные волосы Амброзия были цвета пламени и переходили от ярко-рыжего к темно-красному, создавая впечатление, что они горят. Изредка с кончиков срывались искры, но тут же гасли. За спиной всполохами виднелись очертания крыльев и хвоста. Довольно смуглая кожа с золотистым оттенком на кончиках пальцев чернела и переходила в когти. Проницательные синие глаза сверкали, как сапфиры.

Амброзий потянул за крюк для подвешивания пленников и нацепил на него веревку, торчащую из кадки, затем подошел к ручке у столба и принялся крутить. Из окрашенной воды поднялась связка тканей. Феникс прищурился, оценивая результат, затем, довольно кивнув, поставил ручку на стопор.

— Пусть стекает, — сказал он и подошел ближе, — Добро пожаловать в мою мастерскую. Извините за беспорядок, здесь нечасто бывают гости. Что вас сюда привело?

— Меня сюда принесли, — улыбнулась я и обернулась на Юджина.

Юджин, Жан и даже Герхард стояли на три шага позади меня, настороженно всматриваясь в феникса так, будто на них была направлена пушка с саженным фитилем.

— Это невеста генерала, — предостерегающе сказал мажордом, — никаких вспышек.

Амброзий хмыкнул и снова посмотрел на меня, уже серьезно и оценивающе.

— Неожиданно, — заключил он, и полупрозрачные крылья за его спиной полыхнули, расправляясь, — но вы же не показать мне ее принесли.

— Леди прибыла без гардероба, — пояснил Герхард.

Амброзий покачал головой:

— Боюсь, я недостаточно хорош для невесты самого генерала, нужен настоящий портной, первоклассный.

Герхард пожал плечами и сделал жест Юджину, правда, здоровяк его не понял и в недоумении уставился перед собой соображая. Ясно, еще секунда и меня отсюда унесут, босую и раздетую. Нет уж, шанс пообщаться с настоящим фениксом выпадает раз в жизни, и я не собиралась его упускать.

— Я не невеста, — наконец созналась я, — а лекарь.

В пыточной повисла тишина, а я почему-то почувствовала укол вины. Они так радовались, а я. С другой стороны, я никого не обманывала. Лучше сказать правду сейчас, чем тянуть, а то, не ровен час, на меня свадебное платье нацепят и поставят у алтаря.

Герхард пришел в себя первый и, натянув на лицо маску невозмутимости, сказал:

— У генерала уже есть лекарь.

— Недостаточно хороший, — выпалила я.

— Ах, вот как? — послышался незнакомый голос.

В дверях пыточной камеры стоял мужчина в темном балахоне. Его высокий, худощавый силуэт выглядел угрожающе в тусклом свете факелов. Кожа была бледной, почти серой, на ее фоне черные глаза смотрелись темными провалами. Мужчина вышел в свет факелов, снимая с головы капюшон. Длинные редкие волосы были собраны в куцый тусклый хвост.

— Кажется, нас не представили друг другу, я мастер Корвин Ангеус Гекфорд, обладатель Жезла Лекаря, носитель Ордена Лечебного Искусства, магистр Алхимического Союза, удостоенный Золотой Печати Исцеления и член Совета Высших Алхимиков, а вы?

— Элиана, — ответила я, — очень хороший лекарь.

Я сама удивилась, как спокойно и твердо это прозвучало, ведь внутри все клокотало от смеси злости, неуверенности и обиды. Сразу вспомнились годы учебы, когда каждый второй спор с преподавателем заканчивался этим надменным: «А кто ты такой и чего добился?» Талант, новаторство, упорство? Оцениваются только регалии.

— Его Высочество сообщили мне, что некая безродная знахарка из болота сомневается в моей квалификации, — мастер Корвин прохаживался по пыточной, заложив руки за спину, — я очень удивился, признаться…

Краем глаза я заметила, что свет от крыльев Амброзия стал ярче, похоже Корвин раздражал не меня одну. Герхард же подошел к термометру на стене и кашлянул:

— Господин лекарь…

— Не перебивай меня, Гер, — огрызнулся мастер Корвин и снова зыркнул на меня, — Что ж, теперь мне все ясно: красивая девица хватается за любой шанс заполучить завидного жениха.

— Да как вы смеете?! — выпалила я, — я лекарь, а не охотница за мужьями!

От злости я сжала подлоконики кресла и почувствовала, как в ладони сквозь подушки упираются острые шипы.
— А это мы скоро выясним, — усмехнулся мастер Корвин, — Я поделился своими опасениями с принцем и порекомендовал ему устроить для вас королевское испытание. И лучше бы вам сразу отказаться, ведь…

Глава 5.3

Следующее, что я услышала — громкий хлопок, после звенящая тишина. Из-за плеча Юджина я мельком увидела вспышку света, а затем нас окатило жаром.

Здоровяк швырнул меня в камеру, прямо на тюки с тканями, а сам нырнул в противоположную, и как раз вовремя: по коридору пронесся столп оранжевого пламени, а затем все прекратилось так же внезапно, как началось.

Я лежала и боялась пошевелиться. Нет, кажется, с этим фениксом что-то не так. Определенно с ними со всеми что-то не так.

— Все целы? — крикнул Герхард.

Судя по всему, он находился где-то в соседней камере. После краткой переклички, в ходе которой выяснилось, что все отделались лишь испугом, последовала ругань.

— Мастер Корвин, я вас предупреждал!

— Вы считаете, это моя вина? Смею напомнить, что я каждый год выношу на Совет предложение избавиться от этого предателя!

Я сползла с горы тюков и осторожно выглянула. Дверь в пыточную была закрыта, а в свежеобожженом коридоре мажордом и придворный лекарь выясняли отношения.

— От Амброзия больше пользы, чем вреда, — Герхард оправил свой мундир.

Извозившийся в копоти Жан, который из-за пышных габаритов, похоже, прокатился по полу, дрожащими руками протягивал мажордому его трость.

— Нашему генералу следовало бы проявлять больше жесткости, последнее время в замке царит хаос. Кстати, не вы ли, сэр Герхард, должны за этим следить? — мастер Корвин накинул капюшон на голову и направился к выходу, — Надеюсь, что вам по силам хотя бы подготовить девицу к испытанию.

Я сжала кулаки. Как же этот груженный регалиями гордец бесит. Он словно нарочно выплевывает изо рта слова, и даже самые безобидные из них звучат омерзительно. Снова захотелось вернуться в купели и вымыться. А еще я ужасно устала от потрясений, оттого что меня таскают, как куклу. Подумать только, еще недавно я ругала свои родные болота! Да там просто рай.

Выйдя в коридор, я опасливо оглянулась на пыточную. Дверь была надежно закрыта. Герхард же, вернувший привычное самообладание, обернулся ко мне и сказал:

— Мне жаль, леди Элиана, но мы не сможем подготовить вас к королевскому испытанию. К нему вообще невозможно подготовиться, в этом и смысл.

Легкий холодок пробежался по позвоночнику, вся честная компания стояла, опустив глаза.

— Ну что все такие мрачные, — через силу улыбнулась я, — не пройду, значит, не пройду. Вы же слышали, я не невеста вашему генералу.

Моя ободряющая речь не произвела особого впечатления. Жан растерянно вытирал пухлые пальцы о край камзола, чем еще больше пачкал их, Юджин переминался с ноги на ногу. И лица у них были такие, словно они на похороны собрались.

— Будет у вас еще невеста, вон какой генерал-красавец! Ну, провалю испытание, не впервой…

— Оно может стать последним, — глухо сказал Герхард, — мастер Корвин настоял на королевском испытании. Если вы его не пройдете, то вас казнят.

От нелепости ситуации я даже рассмеялась.

— То есть, я вытащила голую задницу вашего генерала из болота, указала на то, что он смертельно болен, отказалась от награды и теперь меня казнят?!

— Генерал болен?!

Если до этого слуги смотрели на меня с сожалением, то теперь замерли в ужасе. Боже, кто тянул меня за язык! Наверняка дракон хотел бы оставить свою болезнь в тайне. Он же военный, командует армией, а теперь поползут слухи и что же?

— Я его вылечу, — я вложила в слова остатки своей уверенности.

Кажется, это сработало. По крайней мере, Юджин перестал топтаться, а Жан теребить одежду. Герхард глубоко вздохнул и произнес:

— Может оно и хорошо, что вы лекарь, а не невеста.

Дверь в пыточную скрипнула, и я увидела в щели сапфировые глаза Амброзия.

— К утру платье будет, а сейчас уходите уже, — в его голосе явно слышалась досада.

Зря я отвлеклась на феникса, ибо упустила драгоценный момент. Герхард скомандовал:

— Юджин, как даму!

И я опять оказалась на руках здоровяка, который беспрекословно слушался своего одноногого командира.

Юджин нёс меня по коридорам замка с уверенными шагами, следуя за Герхардом. Мы поднялись по узкой лестнице, затем пересекли высокий зал, освещённый тусклыми факелами, и, наконец, добрались до жилого крыла.

Жан открыл перед нами двери, пропуская нас в просторную комнату. Каменные стены не штукатурили, было видно из каких валунов возводили замок. Да уж, выстрелы из пушки, даже пламя дракона вряд ли смогут причинить вред этому монументальному строению, только уюта это не прибавляло.

На пол, выложенный холодными серыми плитами, были набросаны ковры с простыми узорами. Они хоть как-то смягчали обстановку.

В центре комнаты стояла большая кровать с простым деревянным изголовьем. На покрывале были разбросаны мягкие подушки и несколько одеял. Рядом с кроватью стояла тумбочка с масляной лампой. Огонек освещал комнату мягким, тёплым светом.

У одной из стен стоял небольшой стол с парой стульев. На столе были чистые полотенца, кувшин с водой и таз, а также несколько флаконов с эфирными маслами и травами.

В углу комнаты находился шкаф, который явно притащили в последнюю минуту. Его двери слегка покосились, отчего одна створка и вовсе не закрывалась. На полках одиноко лежало несколько ночных рубашек.

Особенно умилительно смотрелся небольшой гобелен у изголовья. На нем был выткан летний цветущий луг, голубое небо и белые безмятежные облачка. Видимо, задачей этого единственного яркого пятна было создание благостной атмосферы и уюта.

Окно тоже было, но крохотное, похожее на бойницу. Оно было наглухо зарыто ставнями.

— Мы постарались сделать комнату для вас, леди, — сказал Герхард с лёгкой улыбкой.

— Спасибо, — ответила я, всё ещё оглядываясь вокруг.

— Юджин останется за дверью и будет вас сторожить. Если что-то понадобиться — стучите.

Я растерянно кивнула. Очень хотелось остаться одной, кажется, что день длился бесконечно. Слуги откланялись и вышли, а я рухнула на кровать, судя по мягкости, они положили сразу два матраца.

Глава 6.1

Проснувшись, я некоторое время лежала в кровати, пытаясь избавиться от остатков сна. Я не помнила, о чем он был, но все еще чувствовала на себе золотисто-медовый взгляд и горячее дыхание на коже.

В комнате было ещё темновато, но я заметила, что кто-то заботливо оставил для меня стопку одежды на стуле у окна.

Поднявшись с кровати и потянувшись, я подошла к стулу и начала рассматривать то, что на нём лежало. Наверху аккуратно была сложена пара начищенных ботинок, в которых я не сразу признала свои! Надо же, как хорошо они смотрелись с новыми набойками, начищенные до блеска. Виктор говорил, что на обуви никогда нельзя экономить и… Виктор. Я зажмурилась, отгоняя воспоминания.

Под ботинками лежало платье из плотного серого сукна. Материал был прочный и грубый на ощупь, но ноский. Из такого шьют военную форму для армии драконов. Платье было скромным и практичным, без лишних украшений, но хорошо скроенным и сшитым. Один недостаток — нет карманов.

Хоть украшений на и платье не было, зато в комплекте шли белая хлопковая юбка с пышной оборкой, воротничок и манжеты.

Я без проблем переоделась сама, затянула шнуровку на талии и поискала глазами зеркало. А его-то и не было. Я проверила внутреннюю дверцу шкафа, заглянула в тумбочку, даже под кровать — ничего. Может оно есть в туалетной комнате.

Я наскоро умылась, влезла босыми натертыми ногами в ботинки и постучала в дверь. Юджин приоткрыл тяжелую створку и посмотрел на меня.

— Эм, доброе утро, — начала было я, но здоровяк лишь махнул рукой и собрался меня куда-то нести.

Не в этот раз! Я ловко уклонилась от его крепкой, но медлительной хватки и строго сказала:

— Дама ходит сама.

Юджин вздохнул и указал на коридор.

— Элиане завтрак, — его голос звучал мелодично и мягко, словно принадлежал кому-то совершенно другому.

— Элиане нужно в туалет.

Здоровяк заметно застеснялся, опустил голову и неуверенно пошел вперед, изредка оглядываясь на меня. Туалет в жилом крыле был один, но очень впечатляющий. Он располагался в самой отдалённой и мрачной части замка, далеко от жилых покоев и главных залов.

Внутри помещение было крохотным, освещённым лишь узким оконцем, через которое проникал слабый свет. Стены были сложены из грубого камня, покрытого мхом и влагой, что придавало комнате зловещий вид. В воздухе витал неприятный запах сырости и разложения.

В центре находился деревянный помост с вырезанным отверстием — нужником. Помост был обит железными скобами и выглядел довольно прочным, несмотря на ветхий вид. К нему вела небольшая мраморная лестница с истёртыми ступенями.

Когда я подошла ближе, то услышала слабый, но постоянный звук текущей воды. Глянув в отверстие нужника, я поняла, что он построен прямо над глубокой пропастью. Далеко внизу виднелась узкая полоска текущей реки или ручья, на которую падали отходы. Пропасть казалась бездонной.

Сквозь щели в стенах и полу дул холодный ветер, который ещё больше усиливал ощущение уязвимости. Ночной горшок под кроватью теперь выглядел очень даже привлекательно.

Я выскочила из туалета, захлопнула массивную дверь и обернулась на Юджина, переминающегося с ноги на ногу.

— Его срочно нужно женить! Так жить нельзя…

Здоровяк промямлил что-то нечленораздельное, и тут из-за поворота появился Жан. Он быстро перебирал ногами в нашем направлении, грациозно неся свое округлое тело в парадном камзоле.

— Юджин, балбес… куда ты завел леди Элиану?! — возмущался он, задыхаясь, — на завтрак! Стол накрыли.

— Простите, я просто искала зеркало, — прошептала я.

Жан наконец-то отдышался и с улыбкой меня осмотрел.

— Выглядите великолепно, серый идеально подчеркивает цвет ваших глаз и огонь волос! Можно слагать стихи о вашей красоте и…

— Зеркало есть?

— Нет, — выдохнул Жан, — во всем замке нет ни одного зеркала. Война же, мадам!

Я мысленно отругала себя за глупость. Ну конечно, в умелых руках мага любое зеркало может стать порталом. Если не хочешь обнаружить в своем замке шпиона или штурмовой отряд — избавься от всех зеркал разом. Что ж, разумно.

Мы пошли по длинным коридорам замка, и Юджин, несмотря на свою внушительную фигуру, двигался с удивительной грацией. Спускаясь по широкой лестнице, мы прошли через несколько просторных залов, пока не добрались до массивных дверей столовой.

Мы вошли в зал. На столе уже были разложены разнообразные блюда. Меня встретил аромат свежего хлеба и горячей каши, который сразу разбудил аппетит.

— Пожалуйста, присаживайтесь, леди, — предложил Жан, указав на стул.

Я села за стол, и мои глаза засияли: горячая рисовая каша со сливками, ароматная и густая, лежала в большой миске. Рядом стояли корзина с хрустящими булочками, свежий хлеб и ассорти из сыров. Повар также подал запечённого на углях лосося, ещё дымящегося и источающего восхитительный аромат. На серебряном блюде лежали кусочки мяса с брусникой, а также запечённый кролик.

Мне тут же принесли большую кружку свежего молока и кувшин с горячим травяным чаем. Я благодарно кивнула ему и принялась за еду. Каша была восхитительно тёплой и питательной, хлеб — свежим и мягким, а сыры — насыщенными и ароматными.

— Приятного аппетита, леди, — пожелал Юджин, оставаясь стоять рядом.

Похоже, поворам забыли сказать, что я не невеста. Юджин громко сглотнул слюну, и мне стало даже стыдно.

— Позавтракаете со мной

Жан отчаянно замахал руками и увел с собой Юджина, который как раз был не против. Так забавно было наблюдать, как низкий и пухлый Жан тащит за собой здоровяка как ребенка.

Угрызений совести хватило ненадолго, через секунду я уже наслаждалась завтраком. Лосось оказался удивительно нежным и сочным, мясо с брусникой — насыщенным и ароматным, а кролик — выше всех похвал. Но мое спокойствие было недолгим. Вскоре дверь столовой распахнулась, и в проёме появился мрачный Герхард.

— Леди, пора, — произнёс он суровым тоном, не оставляющим места для возражений.

Глава 6.2

… потому что в парадном мундире он выглядел роскошно. Матовая черная ткань обнимала его статную, крепкую фигуру. Строгие линии лишь подчеркивали правильные черты лица. А неброская золотая кайма гармонировала с яркими медовыми глазами. Но даже в строгом военном мундире он казался расслабленным. Легко поднявшись по ступеням, он сел на трон так, как иные на стул. Это было законное и привычное место генерала драконов. Однажды на его голове будет блестеть корона, и ее он будет носить также легко и непринужденно. В глубине души что-то шевельнулось, наверное Дар отреагировал на черную хворь.

То, что я видела во сне на болотах, начало проникать в реальность. Внутренним взором я приметила едва заметные черные линии, ползущие по венам. Вчера их не было. Или я застеснялась рассматривать его в купели?

Дракон оглядел зал, и когда его взгляд остановился на мне, я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Что же в нем такое магнетическое, что заставляет следить за каждым движением?

— Удачи, — шепнул мне Герхард и подошел к трону, кланяясь генералу.

— Начинайте, — дракон откинулся на резную спинку трона и улыбнулся.

Показалось или улыбка предназначалась мне? Тем временем Герхард обернулся, выпрямился и стукнул тростью об пол. Звук отразился от стен, и в зале наступила тишина.

— Мы собрались здесь, чтобы объявить королевское испытание!

Я оглянулась и заметила, что за это время зал заполнился людьми. Прислуга, военные и даже кто-то из знати собрались и наблюдали за нами. Их лица выражали смесь любопытства, скептицизма и ожидания.

— Его Высочество принц Эйденбран, генерал-дракон армии Его Величества Таргоса десятого, повелителя горного королевства, защитника мира на земле и в небе, скажет свое слово.

Эйден… В моей голове это звучало очень мягко, даже нежно. Я тут же попыталась выкинуть это имя из головы. Кто смеет обращаться к дракону Эйден? Поздно. Я была бессильна.

Эйден кивнул и заговорил спокойно и уверенно:

— Я объявил королевское испытание по просьбе мастера Корвина, — его голос растекался по залу, заполняя его до самых сводов, — поводом стал вызов, который ему бросила леди Элиана Гринтейл, лекарь из болотных земель.

По залу прошёл шепоток. Прислуга, военные и аристократия обменивались взглядами, обсуждая услышанное. А я замерла, словно меня оглушило. Он знает мое имя. Он знает кто я. Он знает… он знает про Дар? Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Непроницаемое спокойствие.

Эйден дал залу пошептаться, а потом продолжил:

— Королевское испытание рассудит, кто прав. От мастерства лекаря зависит жизнь и здоровье пациентов, — по залу прошёл одобрительный шепот. — Поэтому мы справедливо поставим жизнь лекаря на кон. Мастер Корвин, выйдите, пожалуйста.

Мастер Корвин тут же вышел из толпы и с довольной улыбкой направился к трону. Темно-зеленый балахон тянулся за ним с небольшим шлейфом. Он хотел было встать у ступеней, но Герхард жестом указал ему на место рядом со мной.

— Леди Элиана Гринтейл, лекарь с болот. — Затем он повернулся к Корвину. — Мастер Корвин, главный придворный лекарь и магистр Алхимического Союза, согласны ли вы жизнью подтвердить своё мастерство? — спросил он, обращаясь к нам обоим.

Корвин непонимающе посмотрел на дракона.

— Неужели меня тоже, после стольких лет работы, хотят унизить? — произнёс он с явным раздражением в голосе.

Эйден с улыбкой ответил:

— Королевское испытание — это честь. Раз два лекаря обвиняют друг друга, пусть решат делом. Или мастеру Корвину есть чего бояться?

Повисла тишина. Все присутствующие замерли, ожидая ответа. Я почувствовала, как внутри меня закипает решимость. Время было на исходе, и, не раздумывая, я выпалила:

— Согласна.

В зале воцарилась напряжённая тишина. Теперь все взоры были устремлены на Корвина, ожидая его реакции.

Глава 6.3

Лекарь Его Высочества поджал губы так, что рот превратился в сплошную полоску, а затем произнес:

— Согласен.

Люди в зале снова перешептывались, а Герхард торжественно поднял свою трость и ударил ей об пол.

— Начинаем!

Эхо удара разнеслось по величественному тронному залу, и все мигом пришло в движение: наблюдатели заняли свои места на лавках, Герхард отступил к трону, а слуги бегом внесли два массивных дубовых стола и поставили их перед нами.

Следом вошли стражники, ведя перед собой двоих мужчин в железных кандалах.

Заключённые выглядели как головорезы с лесной тропы. У обоих были суровые лица с глубокими шрамами, короткие волосы и длинные бороды. По тронному залу потянулся крепкий запах пота. Мужчины были одеты в грязные рваные рубахи, через дыры можно было заметить татуировки.

Грубые руки были в синяках и кровоподтеках из-за попыток освободиться от оков. Да, без сомнения, это были лесные головорезы — члены банды, которая последние пять лет изводила путников и торговцев, идущих от столицы в низину долины.

Месяца три назад я зашивала раны на юноше, который чудом смог от них сбежать. Банда напала ночью и перебила весь обоз. Головорезам недостаточно было простого оружия, им нравилось пугать и причинять страдания. В мальчишку вонзили крюк и волокли… я зажмурилась.

Говорят, что со временем сердце лекаря черствеет. Еще бы: каждый день видеть муки, хвори, смерть. Но мой Дар в этом случае и проклятье. Подхватывая боль кончиками пальцев и вытягивая ее из пациента, я пропускаю через себя не только ее, но и воспоминания. Каждая рана ненадолго становится и моей. Страдания рассеиваются быстро, а страх остается. Вот и сейчас, взглянув в эти озлобленные лица головорезов, я почувствовала, как по спине ползет холод.

Я вздрогнула, будто мне в плече вонзили крюк. Гадство.

Стражники поставили пленников напротив столов, и я была рада тому, что столы такие большие и массивные. Герхард снова стукнул тростью, зал стих:

— Это два разбойника из банды «Лесорубов», что повадились грабить и убивать путников на тропе. Когда долина сдавалась нашим войскам, генерал Эйденбран обещал жителям защиту и порядок. Мы рады объявить, что все северные дороги отныне безопасны!

Зал разразился аплодисментами и хвалебными выкриками, а вот головорез, стоящий напротив меня, демонстративно харкнул на пол. Его исчерченное шрамами лицо перекашивала ненависть, глаза сверкали, из большого изломанного носа на рубаху капала кровь. Он мало походил на человека, но ведь когда-то был им?

— У меня в руках два флакона с ядом, — Герхард продемонстрировал нам маленькие бутылочки с мутной жидкостью, — нашим лекарям предстоит изучить симптомы отравления, определить яд, от которого умер преступник. Ответ нужно будет дать через сутки.

Я замерла, не веря услышанному. Они что, собираются отравить людей прямо на наших глазах? А я, лекарь, должна наблюдать, как люди умирают у моих ног.

Герхард по очереди передавал стражникам флаконы и шептал инструкции, а я посмотрела на Эйдена. Он был совершенно спокоен и немного отстранен, как и тогда на болотах. Конечно, он же дракон, что стоит человеческая жизнь в его глазах?

Это драконы развязали войну, это из-за них погиб Виктор. Ох, как легко обмануться и забыть, с кем имеешь дело. Аура драконов, но я твердо решила не поддаваться.

Стражник передо мной силой поставил головореза на колени, а его помощник начал разнимать крепко сжатые челюсти, чтобы влить яд.

— Нет! — крикнула я, выходя из-за стола к ступеням трона, — прикажите прекратить это!

Эйден медленно перевел на меня взгляд и вскинул руку, жестом останавливая стражу. Его зрачки на секунду сузились, а затем стали такими широкими, что глаза потемнели.

— Леди Элина, — попытался остановить меня Герхард, — недозволенно говорить с…

— Говорите! — голос дракона с нотками рыка отразился от стен.

— Вы предлагаете лекарю смотреть, как перед ним умирает человек? Порядочный врач никогда не допустит подобного варварства, — я обернулась на мастера Корвина, ища поддержки, но он лишь пожал плечами.

Эйден смотрел на меня не мигая. Кажется, я только что назвала его варваром? Я не это имела в виду.

— Эти люди не были бы милосердны, попадись вы им на дороге.

— Жизнь каждого человека имеет ценность, нельзя просто отравить их на глазах у толпы!

— Считайте это казнью через отравление.

— Это не казнь, а убийство. Убийство в угоду светскому представлению под названием «королевское испытание».

— Вы предлагаете посадить их в темницу и до конца дней кормить хлебом? Хлебом, который в том числе, пекут осиротевшие из-за них дети? Это справедливость, леди Эллина?

— Справедливость — это когда есть суд и приговор.

— Вы ставите решение суда выше моей воли? — Эйден поднялся с трона, и я почувствовала, как на меня падает его тень.

Нужно было как-то спасаться и срочно.

— Я лишь прошу генерала-дракона о милости, не заставлять лекарей, поклявшихся спасать жизни, наблюдать за убийством.

Эйден наконец-то перевел тяжелый взгляд сначала на Герхарда, затем на Корвина.

— Что ж, — дракон неожиданно улыбнулся, и по залу прошел вздох облегчения, — пожалуй, я растерял на войне все светские манеры. Отец постоянно напоминает мне, что я не только генерал, но и будущий правитель. Мне следует немного смягчить нрав.

Не веря своим ушам, я подняла на него глаза. Неужели мне удалось хоть что-то изменить? Если так, то все это не зря. Возможно, есть шанс, что я вылечу его и он остановит эту ужасную войну. Может поэтому судьба свела нас. Тогда смерть Виктора обретет для меня хоть какой-то смысл.

— Изменим условия испытания, — генерал жестом велел увести пленников, — мы выдадим каждому лекарю по флакону, чтобы они определили, какой в нем яд и изготовили противоядие.

Я неуверенно улыбнулась Герхарду, но тот стал еще мрачнее. Я посмотрела на Эйдена и вздрогнула, встретившись с его медовыми глазами.

Глава 7.1

Оставшиеся моральные силы ушли на борьбу с собой. Мне одновременно хотелось плакать от обиды и орать на дракона, обвиняя во всех своих бедах. Кто бы вообще говорил о справедливости. Сначала спасай его, а потом расхлебывай.

Герхард подал мне небольшой флакон с ядом, и я сжала ладонь, борясь с желанием тут же выплеснуть жидкость в лицо генералу. Кажется, он догадался об этом по моему взгляду и довольно усмехнулся.

Ах, ему еще и весело?!

Я уже была готова сорваться, но тут один из головорезов дернулся, и стражники оттеснили меня в сторону. Пленных увели, Герхард произнес парочку торжественных фраз, и под бурные аплодисменты Эйден скрылся за дверями, а люди начали расходиться.

— Некоторым лучше никогда рта не раскрывать, — прошипел мастер Корвин.

Он был бледен, а правый глаз чуть подергивался от злости.

— И стоило рисковать своей жизнью ради головорезов, — продолжил он ворчание.

— Нашими жизнями, — поправила я его, с надеждой смотря на Герхарда.

Одноногий мажордом, прихрамывая, приближался к нам, на ходу отдавая слугам какие-то распоряжения.

Мастер Корвин оправил темно-зеленый балахон и вздохнул, качая головой:

— Мне-то ничего не угрожает. Сейчас я схожу в свою лабораторию и через час вернусь с противоядием, а вот что будете делать вы?

— Кстати об этом, — произнес подоспевший Герхард, — мы закрыли вашу лабораторию, мастер Корвин. На время испытания, конечно. Генерал распорядился, чтобы условия были равные и…

Лекарь генерала недослушал, он громко простонал и поднял руки, безмолвно вопрошая что-то у неба, а затем пошел прочь из зала, шепча все возможные ругательства. Герхард невозмутимо проводил его взглядом, а затем повернулся ко мне.

— Думаю, самое время показать ваш кабинет, леди Эллина.

— Зачем мне кабинет, — нервно усмехнулась я, — может быть сразу на кладбище?

Герхард удивленно посмотрел на меня, будто это не он только что объявлял смертельное королевское испытание. К нам присоединился запыхавшийся Жан.

— Леди Элиана, что вы, право, — он сразу принялся утешать меня.

— А что мне остается? Что я вообще сделала генералу-дракону, почему он так себя ведет?

— Может, он так флиртует, — выпалил Жан и тут же получил тычок от Герхарда.

Судя по тому, как высоко подпрыгнул этот толстячок, мажордом знал короткий путь к его ребрам.

— Леди Элиана, — Герхард понизил голос, — время военное, приказы генерала нужно исполнять, а не перечить ему при всем дворе.

— Ах, так я еще и сама виновата?! — возмутилась я.

Мажордом мягко положил руку на мое плечо и вздохнул.

— Я хочу лишь сказать, что Его Высочество находится под сильным давлением. Может показаться, что он тиран и излишне жесток, но это не так. Вы мало знаете о нем, и я прошу вас повременить с выводами.

— Вы что, его защищаете? — фыркнула я.

Герхард мягко улыбнулся и пригласил меня за собой вглубь дворца.

— Генерал не нуждается в моей защите. По правде, это он оберегает всех нас. Но вам надо понимать, что драконы не люди. Их человеческая сторона склонна исчезать, тогда как внутренний хищник с годами становится все сильней. Чтобы сохранять баланс, Его Высочеству надобно жениться.

— Спешу вас расстроить, — съязвила я, — но если он будет подвергать невест таким же «безобидным» испытаниям, как лекарей, то он рискует остаться холостяком.

— Не могу знать, вы первая девушка, которую он принес в замок.

Я почему-то смутилась, опуская глаза. Язвить и ругаться уже не хотелось.

— А вот и комната, в которой мы организовали вам кабинет, — Герхард указал тростью на низенькую деревянную дверь. Жан услужливо приоткрыл ее, пропуская нас в небольшую каменную каморку, с добротной мебелью: стеллажом, двумя столами и крепким стулом. На одном из них одиноко стояла маслинная лампа. На каменных стенах вразнобой висели полки. Здесь даже окна не было.

— Спасибо, — сказала я осматриваясь.

— В конце коридора — библиотека, вы можете пользоваться ей в ходе испытания. Когда поймете, какие ингредиенты необходимы для противоядия, Юджин поможет вам их собрать. А пока мы оставим вас ненадолго. Нужно накрыть на стол к обеду.

Оставшись одна, я плюхнулась на стул и поставила рядом с собой флакончик с мутной жидкостью, она была странного серовато-зелёного оттенка, с тонкими нитями, плавающими в ней, словно водоросли. Выглядело довольно зловеще. И мне это нужно выпить через три дня? К горлу подступила тошнота, и я вскочила на ноги. Тревога не давала мне покоя, мысли клубились в голове, и я чувствовала, как сердце колотится в груди. Я решила пойти в библиотеку, надеясь, что книги и тишина помогут мне сосредоточиться.

Выйдя из кабинета, я прошла до конца коридора к распахнутым дубовым дверям, украшенным резьбой и металлическими вставками.

Библиотека оказалась просторной и величественной, полной книг и свитков. Как-то так я себе и представляла библиотеку в древнем замке: высокие деревянные стеллажи от пола до потолка, на каждой полке книги разных размеров и форматов, тяжёлые столы с аккуратно разложенными рукописями.

На стенах висели старинные карты и схемы, в углу библиотеки стоял большой глобус, украшенный золотыми линиями.

Я восхищённо смотрела на всё это богатство знаний. С трудом удержавшись от соблазна немедленно начать читать всё подряд, я подошла к одному из столов и с удивлением узнала текст. Трактат о происхождении магии. Его страницы были исписаны мелким каллиграфическим почерком, а края украшены сложными узорами и символами.

Магия, как объяснял трактат, была незримой силой. Эта сила, невидимая глазу, пронизывала каждую вещь, каждое существо и каждое событие. Магию можно было почувствовать, сконцентрировать и направить. Тот, кто понимал её природу и законы, мог управлять ею, изменяя реальность по своему усмотрению.

Магические существа, такие как драконы, феи и фениксы, обитали в мире с врожденной способностью к магии. Для них магия была так же естественна, как воздух, которым они дышали. Их способности были частью их сущности, и они могли использовать магию инстинктивно, без обучения и усилий.

Глава 7.2

Дракон стоял напротив меня, чуть склонив голову набок. Его длинные черные пряди были стянуты в небрежный хвост. Вместо парадной формы он надел простую серую, без знаков отличия. Она была пошита из того же сукна, что и мое платье. Добротно и практично. Хотя уж генерал мог позволить себе что-нибудь получше.

— Нельзя так подкрадываться! — выпалила я, пытаясь восстановить дыхание.

— Я не подкрадывался, — Эйден пожал плечами, — просто подошел.

— Бесшумно, — уточнила я.

— Привычка, — дракон слегка улыбнулся.

— Издеваться над теми, кто хочет помочь — это тоже привычка, — выпалила я и осеклась.

Как же тяжело быть вежливой и уважительной с тем, чью голую подтянутую задницу недавно вытаскивала из болота.

— И в мыслях не было, — ответил Эйден совершенно серьезно, — Ты выглядишь сердитой, почему?

— Ты не догадываешься?

Я посмотрела в его золотые глаза и замерла. Эйден смотрел на меня так мягко, даже ласково и немного недоуменно. Будто это не он только что приказал отравить людей на публике, а затем поставил мою жизнь под угрозу. В голову закралась мысль: вдруг у него есть брат-близнец или какой-нибудь демон-вселенец объявился.

— Ты публично оспорила мое решение, обозвала убийцей и сама же обижаешься за то, что получила по носу щелчок?

— Щелчок?! Да я умереть могу! — искренне возмутилась я и набрала в грудь воздуха, чтобы выпалить всю подготовленную ранее речь о гуманизме, тирании, насилии и издевательствами над подданными, но не успела.

— Ты справишься, — сказал Эйден и улыбнулся мне.

Улыбка хоть и была клыкастой, но совершенно искренней и от того обезоруживающей.

— Что? — переспросила я, пытаясь собрать в кучу разбежавшиеся мысли.

Дракон, вероятно, решил, что я его плохо слышу, и подошел ближе, склоняясь ко мне. Я почувствовала нотки дегтярного мыла, смешенного с его запахом, таким странным, неуловимым. Его хотелось распробовать и…

— Элиана, ты справишься. Ты же хороший лекарь, у тебя все получится. Не сомневайся.

Я нашла в себе силы разве что кивнуть. Мое имя так странно и нежно звучало из его уст. Нужно было взять себя в руки, но когда он так близко, мне сложно на него злиться. Выдохнув, я отошла на шаг и нахмурила брови.

— И все равно, не надо было так поступать.

— Почему ты не включила женские хитрости? Упала бы в обморок, как другие барышни, мы бы остановили церемонию…

— С чего бы мне падать в обморок?! Я лекарь, а не дворцовая фиалка.

— Даже у лекаря может быть слишком туго затянут корсет.

— На мне нет корсета, — парировала я.

— Я заметил, — усмехнулся дракон.

Он с интересом прошелся взглядом по моей фигуре, изучая естественные изгибы. Мое платье было более чем скромным, но в этот момент мне инстинктивно захотелось прикрыться. Будто он видел меня голой. Хотя он уже видел меня голой, чего стесняться? И все же тогда он на меня так не смотрел. Казалось, что до сегодняшнего разговора он вообще меня не замечал. И я не знала, чего хотела больше: чтобы он продолжал, или снова стать недостойной его внимания.

— Леди Элиана, обед! — в библиотеку ворвался Жан и резко затормозил, увидев нас, — Ой, простите, я вам помешал!

— Ничуть! — выпалила я, обошла дракона и направилась к дверям так, будто обед интересовал меня больше всего в жизни, — до встречи, Ваше Высочество.

— Мы снова на вы?

Боже, я опять от волнения «тыкала» ему все это время. Генералу-дракону, принцу. Что ж такое со мной происходит?

— Прошу прощения, — обернулась я и присела в легком, вежливом поклоне, — подзабыла в Могильнике манеры.

Жан стоял, прикрыв пальцами рот, и посматривал на нас с прищуром.

Эйден подошел ко мне и подставил локоть.

— Я, кажется, не был достаточно учтив. Позвольте сопроводить вас на обед.

Я замешкалась, похоже, ткань из которой было пошито платье, оказалась слишком теплой. У меня вспотела спина. Чего он хочет от меня? Если верит, что я справлюсь, зачем испытания? Если не верит, почему не убьет? Он поведет меня на казнь с той же улыбкой, что собирается провожать на обед? Пока я думала, он уверенно взял мою ладонь и положил себе на локоть.

Какие у него горячие руки.

В столовую мы дошли молча. Дракон двигался плавно и уверенно, что в парадном мундире, что босяком по болотам. Кажется я узнаю звук его шагов везде.

Суетливый Жан распахнул перед нами двери столовой, и тут мой невозмутимый спутник замер, уставившись на стол.

— Жан, это что вообще такое?!