Не такие, как все

Часть I, глава I

Татьяна Минасян

Не такие, как все

Часть I. Полукровка

Глава I

'Нет, это все-таки свинство - звонить в такую рань и не давать людям спать! Ну ладно, допустим, обычно люди все-таки встают несколько раньше, чем в два часа дня, так что звонить им в это время вполне нормально. Но мои-то знакомые, кажется, должны были уже выучить, что в выходные я сплю! Столько, сколько мне хочется! И будить меня телефонным звонком - крайне неблагодарное и нездоровое занятие!!!'

Тонкая, пожалуй, даже немного костлявая женская рука дотянулась до трезвонящего телефона и сняла трубку:

- Слушаю! Светлана, ты, что ли? Светик, солнышко, я тебя просила не звонить мне утром? Просила?! И ты мне обещала этого не делать?! Да, я знаю, что сейчас уже не утро! Но я тебя, кажется, по-хорошему просила!..

- Марти! Чернышева! - нервно, почти истерично вскрикнули на другом конце провода. - Это очень важно! Скорее, уходи из дома!!!

- Что за..? - свободной рукой девушка протерла глаза, пытаясь окончательно проснуться и понять, что такого могло случиться за то время, пока она спала.

- Марти, я потом тебе все объясню, а теперь, пожалуйста, убегай!!! - теперь в голосе подруги явно слышались слезы. - К тебе сейчас придут! Нас всех сегодня следователь допрашивал!

- Какой еще следователь? Кого допрашивал? - девушка помотала головой, соображая, какие ужасные преступления она могла совершить в последнее время. Ничего страшнее безбилетного проезда в трамвае и списанной контрольной в швейном техникуме припомнить не удалось.

- Марти, миленькая, я тебе все объясню, только не по телефону! Его, наверное, уже прослушивают! Беги скорее в парк, на наше любимое место, поняла?

В трубке запищали короткие гудки, и Марти медленно положила ее обратно на рычаг. Сладко, с удовольствием зевнула и потянулась. Зараза Светка, такой приятный сон не дала досмотреть! Но что все-таки с ней могло случиться?

Продолжая зевать и вспоминать только что снившийся сон, девушка потащилась в кухню и, почти не задумываясь над тем, что делает, сварила себе чашку крепкого кофе. Это всегда помогало ей проснуться и сосредоточиться в те дни, когда раннего подъема было не избежать. Или когда ее будили вот таким вот неожиданным образом.

Помогло и теперь - уже после нескольких глотков Марти была в состоянии логически обдумывать то, что услышала от приятельницы. Но толку от этого было немного: она по-прежнему не понимала, из-за чего ее более, чем скромной персоной могла заинтересоваться милиция или любые другие 'компетентные органы'. Образ жизни она вела вполне законопослушный. И знакомые у нее были, в общем-то, приличные люди - Марти бы очень удивилась, если бы кто-то из них оказался замешанным в какую-нибудь уголовщину. Конечно, в жизни бывает всякое, но...

Впрочем, даже если допустить, что один из ее друзей или просто сокурсников вляпался во что-то неприятное, непонятно, почему девчонок в общежитии расспрашивали именно о Марти? Хотя, зная Светлану, можно предположить, что о ней задали всего пару вопросов - скажем, поинтересовались, кто она такая и где живет, чтобы потом допросить ее, как свидетеля. А Светка, как всегда, все преувеличила и решила, что Марти была соучастницей в какой-нибудь афере и что теперь ее собираются арестовать. Ну конечно же, именно так все и было! Ох, подружка, до чего же ты любишь разводить панику на пустом месте!

Марти залпом допила остатки кофе, вернулась в комнату и принялась торопливо одеваться. Преувеличила Света опасность или нет, а встретиться с ней действительно надо поскорее, а то решит, что Марти уже поймали, осудили и отправили 'мотать срок'. Еще, чего доброго, поминки по ней организует - с нее станется!

Девушка усмехнулась, но вдруг поняла, что придуманная ею версия событий все-таки выглядит не очень правдоподобно. Да, ее самая давняя подруга всегда была паникершей и умела без особых усилий сделать слона из мухи. Но все-таки слона, а не синего кита, или кто там у нас самое большое в мире животное? Не стала бы она так пугаться и плакать только из-за того, что следователь расспрашивал ее о Чернышевой в связи с чьим-нибудь преступлением. Безусловно, она бы позвонила и наверняка говорила бы очень взволнованно, но разговор бы начала не с требования 'скорее убегать из дома', а с рассказа о том, кто из их знакомых попал в милицию и в чем его подозревают. Она же кричала о том, что за Марти прямо сейчас должны прийти 'откуда следует', как если бы ее саму в чем-то обвиняли.

Получалось, что их со Светкой знакомые все-таки люди порядочные и законопослушные, но, возможно, кто-то из них сам стал жертвой преступления, и Марти по каким-то причинам оказалась главной подозреваемой. И случилось, по всей вероятности, что-то серьезное, иначе откуда эти измышления о прослушиваемом телефоне и слежке за общежитием?

Девушка бегом бросилась в ванную, в рекордно-короткий срок умылась и несколькими взмахами расчески привела в относительно приличный вид свое выкрашенное в черный цвет каре. Нужно немедленно бежать в парк и как можно скорее выяснить у Светки, что и, главное, с кем произошло! Хотя опять-таки странно, что Светлана сама не начала свою речь с этого. Уж если с кем-то что-то случилось, разве не логично сразу об этом сообщить? А уж потом можно и предупредить подругу, чтобы вспоминала, есть ли у нее алиби...

Часть I, глава II

Глава II

Даже странно, что все они так долго об этом не догадывались, особенно если учесть, что еще на первом курсе вся их группа повально увлекалась всевозможной мистикой - кто 'для прикола', а кто и всерьез. Хотя с другой стороны, сама Марти все поняла только три года назад, да и то не без посторонней помощи. А до этого, хоть и замечала за собой все те особенности, о которых сегодня болтали ее подруги, и еще несколько других, которые они оставили без внимания, так мало ли у кого какие странности бывают?

Она скорее была склонна считать немного странными своих родственников. Во всяком случае, иногда их поведение было для нее загадкой. Например, и мать, и бабушка с дедом несколько раз серьезно наказывали ее за невинную, в общем-то, шалость: в детстве Мартиника любила подкрасться к человеку сзади и засунуть руку ему за шиворот. Руки у нее оставались холодными даже в самый жаркий день, так что эффект у такой шутки был преотличный - 'жертва', как правило, вздрагивала, подпрыгивала на месте и начинала истошно вопить. Однако получив за это пару раз по рукам, Марти усвоила, что в присутствии родных так лучше не делать. В то же самое время некоторые другие ее проделки, зачастую куда менее невинные, ей нередко прощались - уже тогда, будучи совсем маленьким ребенком, Марти стала подозревать, что мама и другие родственники немного ее побаиваются и стараются лишний раз не портить с ней отношения.

Так же беспричинно родные порой радовались некоторым детским забавам девочки. Однажды, увидев, как шестилетняя Марти корчит рожицы перед трюмо, мать со слезами на глазах схватила ее на руки и принялась целовать в лицо и в макушку, словно дочь сделала что-то очень хорошее. На следующий день она купила Марти очаровательное маленькое зеркальце в перламутровой оправе. Девочка пришла от такого подарка в восторг, что, впрочем, не помешало ей вскоре случайно его разбить. И хотя зеркальце наверняка стоило немалых денег, ее за это не только не отругали, но еще и купили взамен другое, попроще, но тоже очень красивое. С тех пор мать и бабушка почти на все праздники дарили Марти зеркала, так что вскоре у нее собралась целая коллекция этих предметов.

А еще бабушка постоянно таскала маленькую Мартинику по врачам - что тоже было весьма странно, так как девочка росла на удивление здоровой и крепкой. И медики после каждого осмотра это подтверждали. 'Очень здоровый ребенок, хоть и худенький. Пусть ест побольше мучного', - напутствовали они бабушку, и та, вместо того, чтобы возразить, что Марти и так хорошо ест без всяких капризов, почему-то грустно вздыхала в ответ.

Только с одним врачом у Марти были связаны очень неприятные воспоминания - перед тем, как отправить ее в школу, мать отвезла ее к стоматологу, причем не в обычную поликлинику, а в какую-то частную и, похоже, довольно дорогую. Там высокий и бледный дантист с заискивающей улыбкой заявил, что два молочных зуба у Марти растут неправильно, и что их надо удалить, иначе потом у нее могут так же неровно вырасти постоянные зубки. По тому, как ласково он с ней говорил и как у него при этом бегали глаза, Мартиника сразу просекла, что ей предстоит что-то страшное, и впервые в жизни закатила в его кабинете самую настоящую истерику. Но от вырывания зубов ее это не спасло: дантист, вместе с матерью, все-таки усадили ее в кресло, уговорили 'совсем чуть-чуть потерпеть' и, помогая друг другу, вкололи ей что-то обезболивающее. С тех пор Марти твердо запомнила, что лекарства на нее не действуют: терпеть пришлось вовсе не 'чуть-чуть', а, как ей показалось, целую вечность. И хотя обычно она довольно стойко переносила боль, в этот раз ее крики перепугали и пациентов, и врачей на всем этаже. Мама потом много плакала, за что-то просила у Марти прощения и просто завалила ее новыми игрушками и сладостями.

К счастью, с тех пор Мартинике посещать зубных врачей больше не приходилось. Как и всех остальных - ее родные, казалось, полностью уверились, что она в принципе не может заболеть, и когда Марти пробовала притвориться простуженной, чтобы не ходить в школу, ей просто-напросто никто не верил. В то же время, она и сама стала подозревать, что родственники что-то от нее скрывают - в частности, нечто, связанное с ее отцом.

До семи лет Марти личностью своего папы особо не интересовалась - то, что из родителей с ней живет только мать, она воспринимала, как должное. В школе же, знакомясь с другими первоклассниками, ей пришлось отвечать на много разных вопросов, в том числе и о 'предках'. Разговорившись после уроков с одной девочкой, у которой тоже не было папы, Марти отправилась домой с твердым намерением узнать о собственном отце все.

Мать, услышав ее вопрос, заметно побледнела и начала было бормотать что-то вроде 'в другой раз, когда станешь постарше'. Однако дочка уже давно научилась добиваться своего, причем не капризами или слезами, а особым, одновременно и хитрым, и несчастным взглядом, перед которым не могли устоять ни члены ее семьи, ни совершенно незнакомые ей люди. Сработал этот 'фирменный' взгляд и теперь: мать оставила свои кухонные дела, отвела дочь в комнату и принялась рассказывать.

Наученная новой подругой, Мартиника ожидала услышать классическую историю об отце-герое, который погиб, спасая других людей, и уже приготовилась заявить, что не верит ни одному маминому слову. Но все оказалось гораздо проще и приземленнее - по словам матери выходило, что она и отец Марти сначала очень друг другу понравились, но потом поняли, что хорошей семьи у них не получится, и решили разойтись.

- Мы тогда были еще очень молодыми, - объяснила она. - И немного поторопились заводить ребенка. А когда выяснилось что мы никак не сможем сойтись характерами, твой папа уехал в другой город. И больше я никогда ничего о нем не слышала.

Часть I, глава III

Глава III

В тот день она вернулась домой поздно вечером, извинилась перед всеми домашними и пообещала как следует взяться за учебу и вообще 'быть хорошей девочкой'. Перед ней тоже извинились и пообещали больше на нее не кричать. С ней вообще разговаривали на редкость мягко, как с тяжелобольной, и одновременно старались сделать вид, будто ничего особенного не произошло - просто рядовая ссора, какие время от времени бывают в любой, даже самой дружной семье. Мартиника приняла этот стиль общения и тоже повела себя так, словно они с бабушкой просто психанули из-за какой-нибудь ничего не значащей ерунды. О книжках - той, из-за которой вышел скандал, и других, написанных на эту же тему - никто в семье больше не упоминал.

Казалось, что все идет по-старому. Марти действительно стала больше внимания уделять школе и почти совсем отказалась от своего излюбленного 'ночного образа жизни'. Родственники были страшно рады и не забывали хвалить ее по любому, самому пустяковому поводу. Но на деле все понимали, что трещина в их отношениях, появившаяся во время той памятной ссоры, уже не зарастет, как ни делай вид, что ничего из ряда вон выходящего тогда не случилось.

Мартиника не сомневалась, что ее близкие поняли - она теперь знает, кем является на самом деле. Но она также прекрасно понимала, что расспрашивать их о своем происхождении бесполезно: один раз ее бабушка проговорилась, но теперь и она, и все родственники будут молчать, как партизаны. А потому девушка тайком от всех начала собственное расследование, незаметно изучив содержимое всех ящиков в комнате матери и в бабушкиной квартире. Она вряд ли сумела бы толком объяснить, что ищет: ее интересовали письма, номера телефонов, какие-нибудь мелочи, которые можно хранить в качестве сувениров - словом, что-нибудь, что могло бы дать ей хоть какую-то информацию об отце. Зачем ей это нужно, она тоже не смогла бы вразумительно ответить: просто чувствовала, что теперь, когда ей стало кое-что о нем известно, она обязана узнать и все остальное.

Поначалу 'раскопки', проводимые девушкой в мамином письменном столе, результатов не дали. Мартиника нашла множество писем и других бумаг, но ни к ней, ни к ее отцу они не имели абсолютно никакого отношения. А вот нижний ящик в бабушкином столе, всегда запертый на ключ, как оказалось, запирался не зря. Выбрав момент, когда бабушки с дедом не было дома, Марти наведалась к ним 'в гости', вооруженная шпильками, кривыми гвоздями и другими необходимыми для взлома замков 'инструментами'. Ей пришлось немало повозиться с ящиком, но это того стоило - открыв, наконец, бабушкин тайник, она обнаружила там толстенную пачку квитанций. Сложены они были в строгом порядке, от самых старых до совсем недавних, и означать могли только одно: кто-то уже много лет постоянно присылал ее семье денежные переводы из других городов. Суммы были разными, иногда побольше, иногда поменьше, но во всех случаях весьма щедрыми. Сроки, когда они приходили, строго не соблюдались: некоторые переводы следовали друг за другом с интервалом в две-три недели, а некоторых, судя по датам на квитанциях, мать ждала по полгода и больше. Названий городов, откуда она получала деньги, было несколько, но чаще всего повторялись три из них - Адлер, Воркута и Ленинград.

Аккуратно уложив квитанции на место, Мартиника вернулась домой и, полистав толстый потрепанный атлас, убедилась, что знания географии ее не подвели - все три города находились очень далеко друг от друга. Несколько минут девушка раздумывала, куда лучше ехать в первую очередь, но потом все же решила не торопиться и попробовать поискать еще какие-нибудь зацепки. С этой целью дома были перерыты стенной шкаф и антресоли и найдены потерянные в разное время туфля и двуцветный карандаш, а также спрятанный от матери в третьем классе дневник. Больше никаких подозрительных находок дома не обнаружилось, и Марти, готовая расплакаться от досады, принялась убирать произведенный ею разгром. До прихода матери с работы оставалось не больше получаса, когда девушка вдруг сообразила - письма и другие бумаги можно прятать в книгах! Первым ее порывом было броситься к книжным полкам и начать перетряхивать все тома по очереди, но она удержалась и заставила себя еще немного подумать. В какую книгу лучше всего положить секретную бумажку? Уж наверное, не в первую попавшуюся, а в ту, которую точно никому не захочется взять почитать. А таких книжек у них в доме было не так уж много: пара каких-то древних учебников по химии, еще более древний сборник чьих-то философских работ и оставшийся от советского прошлого первый том 'Истории КПСС'. С него-то Марти и начала очередной поиск.

Она несколько раз перелистала плотные, слегка пожелтевшие страницы, прежде чем заметила зажатый в середине книги крошечный кусочек бумаги, на котором были написаны десять цифр. Первые три были взяты в скобки - без всякого сомнения, это был телефонный номер. Мартиника бросилась в свою комнату и достала из-под стола дорогой ежедневник в кожаном переплете: чей-то подарок на прошлый Новый год, которым она никогда не пользовалась. Что, впрочем, не помешало ей запомнить, что на первой странице ежедневника был список телефонных кодов всех больших городов. Так и есть - в скобках значился код Санкт-Петербурга, бывшего Ленинграда, одного из городов, откуда ей посылали деньги!

Можно ли было после этого удержаться и не набрать найденный номер? Терпения у Марти хватило только на то, чтобы не звонить по межгороду из собственной квартиры. Она торопливо набросила плащ, выскочила на улицу и уже через пару минут стояла перед дверью своей подруги Светланы:

- Привет, дико извиняюсь, можно от тебя позвонить? В другой город, но, естественно, я за это заплачу. Честное слово, очень нужно!

Часть I, глава IV

Глава IV

Они медленно шли по ночным улицам, держась за руки и почти не глядя по сторонам, и попадающиеся им навстречу прохожие провожали эту странную, неестественно бледную пару любопытными и чуть настороженными взглядами. Но они этого не замечали: слишком сильно оба были погружены в себя, слишком много каждому из них надо было в эту ночь понять и прочувствовать. Долгое время они вообще гуляли молча, и лишь изредка, встретившись с отцом глазами, Марти начинала спрашивать:

- Олег, расскажи мне о себе.

- А папой меня назвать слабо?

- Извини. Как-то непривычно называть папой того, кто выглядит всего на пару лет старше.

- Ну, если дело только в этом, тогда ладно. Я и сам до сих пор не привык. Хоть и считается, что это одно из наших преимуществ.

- Сколько же тебе на самом деле?

- Тридцать пять.

- И ты навсегда останешься молодым?

- Ну, положим, не навсегда, но надолго. Почему, думаешь, к нам часто женщины приходят? Все хотят быть вечно юными и прекрасными. А потом жалуются, что их без документов в ночные клубы не пускают. И что перед зеркалом больше не повертеться.

- Как же они вас находят? О вас же никто не знает!

- Во-первых, все, кому положено - знают. А во-вторых, полная секретность все равно невозможна: обязательно кто-нибудь догадается или случайно что-то увидит.

Он замолчал, ожидая новых вопросов, но Марти не спешила продолжать разговор - ей необходимо было 'переварить' услышанное. И лишь спустя некоторое время она снова вернулась к начатой беседе:

- Что, неужели многим известно, что среди людей живут вампиры?

- Не многим, нет. Те, кто знает, как ты понимаешь, на каждом углу об этом не треплются. Ну вот твои же родственники, например, в курсе, но молчат.

- И много вас?

- А это, извини, государственная тайна. Могу только сказать, что людей на Земле гораздо больше. Правда, есть еще вервольфы - люди, способные превращаться в волков, их примерно столько же, сколько и нас.

- И они тоже живут среди обычных людей?

- Да, только мы живем в больших городах, а они, по большей части - в сельской местности. У вас в Екатеринбурге их, например, точно нет.

И снова они продолжают путь молча, сворачивают с одной улицы на другую, не замечая, что уже наступила глубокая ночь и людей вокруг почти не осталось. Олег ждет, когда дочь спросит его еще о чем-нибудь, а Марти все не решается задать следующий, уже давно сильнейшим образом интересующий ее вопрос:

- А полукровок вроде меня - их много?

- Совсем мало. Это, кстати, вообще редкость. Обычно у нас не бывает детей.

- В смысле, ни у мужчин, ни у женщин?

- У женщин - вообще никогда. А у мужчин, очень редко, получается - с обычными, человеческими женщинами. Чаще всего у тех, кто недавно... изменился.

- И у тебя тоже так было?

- У меня... То есть у нас с твоей мамой все было в тот же день. Тебе Галина совсем ничего не рассказывала? Что ж, значит, придется мне. Ты не очень расстроишься из-за того, что никакой неземной любви у нас не было? Просто юношеское увлечение.

- Я примерно так всегда и думала. И уж в этом-то как раз ничего ужасного не вижу. А вот в том, что ты ее не предупредил, кем являешься...

- Интересно, как ты себе это представляешь? Галочка, понимаешь, у меня есть один маленький недостаток - я не человек. Да и не мог я тогда ничего ей объяснить - мы оба были не сильно трезвыми.

- Чего только о себе не узнаешь! Странно даже, что я вообще здоровой родилась!

- Странно, что ты родилась девочкой. Это тоже одна из наших особенностей: женщин-полувампиров не бывает. То есть, их не было до твоего рождения. От таких, как я, могут рождаться только мальчики.

- Так вот почему для меня ни одного женского имени не заготовили! Выходит, я вообще - уникальное явление? Почему же никто из ваших никогда мной не интересовался?

- Потому что я никому об этом не говорил.

- То есть, никто не знает, что я твоя дочь?

- Нет, ты не поняла. Про то, что у меня есть дочь, кое-кто знает. Но все думают, что я стал вампиром уже после того, как Галина от меня забеременела.

Еще один вопрос, который уже давно вертелся у Марти на языке, она не решалась задать минут десять, а то и больше. А Олег словно предчувствовал, о чем она хочет спросить, и терпеливо молчал, не мешая ей собраться с духом.

- Слушай, Олег... А как это с тобой случилось? Или у вас не принято о таком спрашивать?

- Вообще-то, да, не принято, но тебе могу рассказать. Если хочешь, естественно.

- Хочу. Мне вообще трудно понять, почему человек может на это согласиться.

- Так его, вообще-то, могут и не спрашивать.

- Разве? То есть, про добровольное согласие легенды все врут?

Часть I, глава V

Глава V

...а потом она закончила школу, пошла учиться в техникум, завела новых друзей и подруг... Казалось, в ее жизни ничего не изменилось. За одним исключением: время от времени Марти обменивалась с отцом письмами, а по праздникам он приезжал в Екатеринбург, и они снова сидели вместе в той же самой кофейне, после чего долго гуляли по ночному городу. А мама с бабушкой продолжали косо посматривать на своего опасного ребенка и делать вид, что все прекрасно и они не испытывают ни малейшего страха. Что не помешало Галине в конце концов переехать в квартиру своих родителей под тем предлогом, что дочери пора учиться жить самостоятельной жизнью...

Олег приезжал в Екатеринбург еще несколько раз и всегда на одну ночь, но звать Марти к себе больше не пытался. Лишь во время последней встречи, в день ее двадцатилетия, он вновь попробовал вернуться к тому давнему разговору:

- Ты не передумала? Предложение по-прежнему в силе.

- Мне казалось, - медленно произнесла Мартиника, - что этот вопрос мы уже выяснили.

- Я помню, - обреченно опустил голову отец. - Это твое право. Но я надеялся, что в твоей жизни могло что-то измениться.

- Нет, - голос Марти снова сделался твердым. - Ничего не изменилось и меняться не будет.

- Хорошо, забудем об этом, - и Олег без видимых усилий перевел разговор на какую-то другую тему.

И вот теперь, кажется, ситуация все-таки изменилась, да еще настолько радикально, что ничего другого, как искать защиты у отца, Марти больше не оставалось. Девушка встряхнулась, разгоняя все эти приятные и не очень воспоминания, и осторожно выглянула из кустов. На улице начинало темнеть. Было ясно, что Светлана убежала окончательно и назад уже не вернется. Но и следователей, скорее всего, в парк не приведет, иначе они наверняка уже были бы здесь. Нет, Светка не будет помогать ни бывшей подруге, ни ее противникам, она вообще ни во что не станет вмешиваться, так что их любимое место можно считать достаточно надежным укрытием. Другое дело, что Марти все равно не собиралась сидеть в кустах всю оставшуюся жизнь. Надо было выбраться из парка и найти способ сообщить Олегу обо всем, что с ней сегодня произошло. И потом, видимо, ехать к нему в Петербург: раз уж ею здесь заинтересовались, возвращаться домой нельзя.

Марти пересчитала содержимое своего кошелька - на междугородний звонок и билет до Петербурга должно хватить, если, конечно, ехать в плацкарте. Но поездка поможет ей в том случае, если отец сейчас в Питере, а ведь может случиться так, что он уже оттуда уехал: еще во время их первой встречи Олег рассказал, что зимой российские вампиры обычно живут за полярным кругом, весну и осень проводят в Петербурге, где в это время почти не бывает солнечных дней, а летом уезжают в какие-нибудь южные города - спрятаться от солнечного света все равно негде, а там, по крайней мере, тепло. Что, если Олег уже греется в Адлере?

Ладно, в любом случае, сначала надо дозвониться до отцовской петербургской квартиры, а уж если его там не окажется, думать, что делать дальше. Марти быстрым, но достаточно спокойным шагом двинулась по парковой аллее. Это было не так-то просто, учитывая, что теперь каждый гуляющий по парку человек казался ей подозрительным. Но ее так никто и не остановил, и она спокойно дошла до проспекта, на котором находился ее дом. Перейдя на другую сторону улицы, Чернышева в последний раз посмотрела на свои окна. В квартире было темно, а окно, из которого хозяйка недавно прыгала, по-прежнему оставалось открытым, но Марти совершенно точно знала - в доме кто-то есть. Подобные предчувствия не подводили ее еще ни разу, и девушка привыкла доверять своей интуиции, в тайне надеясь, что это качество досталось ей от матери, а не от отца.

То, что кто-то приближается к ней сзади, она тоже почувствовала заранее. Марти резко обернулась и уже приготовилась, в зависимости от ситуации, убежать или дать отпор, но в следующий момент с облегчением выдохнула - это была всего-навсего Светлана. Приложив палец к губам, подруга махнула рукой в сторону узкого прохода между домами, и обе девушки поспешно метнулись туда, остановившись в небольшом неосвещенном дворике.

- Светик! - пристыженно зашептала Мартиника. - Я думала, ты меня больше видеть не захочешь!..

Светлана бросила на нее быстрый, неуверенный взгляд:

- Марти, ты понимаешь... Я...

- Света, ты можешь мне немного помочь? Мне нужно попасть на вокзал и оттуда позвонить.

Еще один несчастный, бегающий взгляд:

- В Питер? Твоему отцу?

- Да.

- Прости, здесь я тебе ничем помочь не могу.

- Света, поверь мне, все не так, как ты думаешь, - Марти шагнула к подруге, и та начала отступать к стоящей посреди двора маленькой деревянной избушке. - Олег... в смысле, мой отец... Он никому не сделал ничего плохого!

Неожиданно Светкино лицо, минут назад испуганное, исказилось от с трудом сдерживаемой злобы:

- Неужели ты думаешь, что я в это поверю?! Твой отец - убийца!

- Это не так!!! - Мартиника сама удивилась той ярости, с которой она бросилась защищать Олега. - Ты же ничего про него не знаешь!

- Я знаю достаточно. Твой отец - вампир. Не убивать он не может.

Часть I, глава VI

Глава VI

Глядя на летящие мимо окна километровые столбы, Марти вспоминала Светлану. Много лет они с ней сидели за одной партой, играли и гуляли вдвоем, делились друг с другом самыми важными секретами, сплетничали о своих знакомых и были уверены, что именно в этом и заключается настоящая дружба. Во всяком случае, Марти до вчерашнего вечера думала именно так, но теперь была вынуждена признать, что ошибалась.

Интересно, как Света провела вчерашний остаток дня? Вернулась домой с приятным чувством выполненного долга и благополучно выкинула бывшую подругу из памяти или же, наоборот, начала сомневаться в своей правоте, раскаиваться и с большим вкусом себя жалеть? Неплохо зная ее характер, Марти больше склонялась ко второму варианту. Хотя неожиданно она поняла, что на самом деле ей абсолютно все равно, что теперь думает о ней бывшая приятельница. Все та же, не то женская, не то вампирская интуиция подсказывала ей, что больше они со Светой уже не увидятся.

После этого ее мысли вновь вернулись к тому, что произошло дома. Вопрос, кто и зачем начал за ней охотиться, по-прежнему оставался открытым. А информации, необходимой для того, чтобы это понять, девушке не хватало. Олег в свое время рассказывал ей кое-что о вампирах, но в подробности не углублялся. Да Марти его особо и не расспрашивала, посчитав, что раз уж она собирается жить среди людей, лишние знания ей ни к чему. Теперь же, уносясь из родного города неизвестно куда, девушка была вынуждена признать - знания лишними не бывают.

Из того, что ей удалось запомнить после разговоров с отцом, можно было сделать несколько разных предположений. Мартинику могли посчитать настоящим, 'стопроцентным' вампиром, не стоящим на учете: в этом случае типы, представившиеся следователями, по всей вероятности, искали ее, чтобы либо исправить эту оплошность, либо повесить на нее какое-нибудь нераскрытое убийство. Причем, учитывая, с каким рвением они ломились в ее квартиру и заламывали ей руки на детской площадке, второй вариант казался девушке более вероятным. Но кое-что в этой версии вызывало у нее серьезные сомнения: посылать для ловли одного, пусть даже совсем ничему не обученного вампира двух полукровок было, мягко говоря, непрактично. Не то, чтобы у охотников совсем не было шансов при таком раскладе, но все-таки соотношение сил было очень уж не в их пользу. А вот если бы эти самые двое полукровок знали, что ловят одну из себе подобных, расстановка сил выглядела бы вполне логично. Что могло означать еще более неприятную для Марти ситуацию: кто-то из 'коллег' ее отца узнал или догадался, кто она на самом деле, и решил поближе познакомиться с этим единственным в своем роде 'явлением' - полувампиром женского пола. Так все было или как-нибудь по-другому, но сомнений в том, что, убежав из дома, она поступила правильно, у Чернышевой не было. И в том, что бежать надо было к Олегу - тоже. В конце концов, все ее вчерашние несчастья произошли именно из-за него. Да и никого другого, кто мог бы теперь ей помочь, она не знала.

Мысленно назвав отца некоторыми не слишком уважительными эпитетами и оставив еще несколько подобных слов для личной встречи, Марти снова почувствовала, что ее неудержимо клонит в сон, и не стала бороться с этим желанием. Так она и проспала большую часть пути до Петербурга, лишь время от времени покупая у проводницы стакан кофе с печеньем.

В Петербург она приехала в полдень, но до дома, где жил Олег добралась только через два с лишним часа - прохожие не знали, где именно находится нужная Марти улица, а кондуктор в автобусе не смогла точно ответить, где ей следует выходить. К счастью, она не стала требовать у девушки плату за проезд, посчитав, что человек, не побоявшийся заговорить с ней о маршруте автобуса, наверняка имеет проездную карточку, и Марти, у которой еще в поезде закончились все деньги, смогла проехать по городу без билета.

В дверь отцовской квартиры Мартиника звонила, готовая сразу ко всему. И к тому, что ее встретит с распростертыми объятиями сам Олег, и к тому, что за дверью окажется целая стая голодных вампиров, причем ей, в отличие от отца, никакого выбора предоставлено не будет. Но действительность оказалась еще более неожиданной: дверь ей открыла, приветливо улыбаясь, полная и румяная молодая женщина с кудрявой светло-каштановой шевелюрой, которую при всем желании никак нельзя было принять за вампира. На руках она держала пушистую трехцветную кошку.

Часть I, глава VII

Глава VII

- Вы к кому? - спросила она у окончательно растерявшейся Марти.

- А... Извините... Здесь живет Олег Иволгин? - неуверенно пробормотала девушка, с ужасом думая, что отец куда-нибудь переехал, и в его бывшей квартире поселились обыкновенные люди.

- Олег? Так его нет в городе, - отозвалась хозяйка, внимательно вглядываясь Мартинике в лицо. - А вы...

- Я его дочь. Марта Чернышева. Вы мне подскажете, где его можно найти?

Хозяйка понимающе кивнула:

- Знаю, он про вас рассказывал. Но вы проходите, не стойте в дверях! - она отступила назад, пропуская девушку в полутемную прихожую. - Все еще спят, как вы понимаете, но я сейчас кого-нибудь разбужу.

- Что вы, не надо никого беспокоить, - не очень решительно запротестовала нежданная гостья. Только теперь она заметила, что встретившая ее женщина одета в легкий плащ и держит в руках хозяйственную сумку - судя по всему, она как раз собиралась куда-то идти.

- Ничего-ничего, - женщина скрылась за одной из выходящих в прихожую дверей. Марти положила сумочку на стоящий в углу стул и начала машинально осматриваться в поисках зеркала, которого, как и следовало ожидать, нигде не оказалось. За дверью, тем временем, поднялась негромкая, но яростная возня, сопровождаемая недовольным шепотом. Марти вспомнила, какими словами она сама, случалось, посылала тех, кто пытался ее разбудить, и всерьез подумала о том, чтобы, пока не поздно, смыться из этого дома подальше.

Но осуществить это намерение ей не удалось. Перебранка в соседней комнате внезапно прекратилась, и в прихожую вышел заспанный и растрепанный мужчина с длинными светлыми волосами. На вид ему можно было дать лет тридцать, о том же, сколько он прожил на самом деле, Марти могла только догадываться. Зато в том, что перед ней вампир, она не сомневалась ни секунды, и дело было даже не в классической внешности. Просто в нем с первого же взгляда ощущалась скрытая сила и запрятанный глубоко внутри холод, и этим он был неуловимо похож на ее отца.

- Дочка Олега? - спросил он у вышедшей вслед за ним женщины, бросив на Марти лишь быстрый, поверхностный взгляд. - А паспорт она тебе показывала?

- Сам у нее паспорт проверишь, - отозвалась та, выходя из комнаты и решительно направляясь к входной двери. - А мне уже пора.

- Сам так сам, - вздохнул светловолосый и, тоскливо оглянувшись на спальню, из которой его так резко и нахально вытащили, углубился в изучение протянутого Мартиникой документа.

Дверь за женщиной захлопнулась. Марти присела на краешек стула, удивляясь, что никак не может избавиться от усталости - вроде бы, всю ночь в поезде проспала, а глаза все равно закрываются!

- Понаехали к нам, - констатировал вампир, возвращая девушке паспорт. - И Олег хорош - никого не предупредил. Между прочим, - вдруг спохватился он, - как вы по улице-то сейчас шли? Кремом намазались?

- Э-э-э, да, кремом, - Марти не поняла, о чем он спрашивал, но на всякий случай согласилась.

- Ладно, проходите пока сюда, а я сейчас вашему отцу позвоню, - светловолосый изобразил на лице нечто, отдаленно напоминающее гостеприимную улыбку, и распахнул дверь в занавешенную плотными шторами кухню. - Скоро остальные встанут, тогда вместе и подумаем, что с вами делать. Кстати, меня зовут Георгий.

- Очень приятно, а как зовут меня, вы уже знаете, - слегка язвительно улыбнулась ему Марти и вошла в кухню, такую же полутемную, как и прихожая. Из-за этой темноты она едва не налетела на стоящую посреди кухни табуретку, и лишь в последний момент остановилась, пошатнувшись и сразу же почувствовав, как мрачный хозяин поддержал ее за локоть.

- Вам нехорошо? - поинтересовался он уже более заботливым тоном.

- Нет, что вы, все в порядке, - отозвалась Марти.

- Вы голодная?

- Нет, спасибо, я завтракала.

Георгий посмотрел на нее, как на неразумного ребенка:

- Я не в этом смысле спрашиваю.

Наконец, хоть и с опозданием, до девушки начало доходить - хозяин вампирской квартиры просто-напросто принимал ее за 'свою'! Олег сдержал данное ее матери обещание и так никому и не рассказал о том, что Марти - полукровка. И теперь Георгий посчитал, что она явилась к отцу, потому что стала такой, как он, причем, скорее всего, с его же помощью. Должно быть, и женщина, открывшая ей дверь, тоже так подумала.

- Нет-нет, я совершенно не голодная, я просто сильно устала, - заверила Марти Георгия, надеясь, что ее ответ не покажется ему подозрительным - как-никак, она ведь сказала чистую правду. Объяснения, что она не совсем та, за кого он ее принимает, девушка решила отложить на потом, когда получше разведает обстановку.

Совсем обмануть вампира ей не удалось - он не мог не почувствовать, что незваная гостья что-то от него скрывает. Но устраивать ей допрос с пристрастием Георгий все же не стал, ограничившись недоверчивым взглядом.

- Ваш отец вчера уехал в Адлер, - сообщил он. - Надо было предупредить, что вы приедете, он бы вас дождался.

- Я не могла никого предупредить, мне очень срочно пришлось убежать, - честно призналась Марти. Георгий понимающе кивнул:

Часть I, глава VIII

Глава VIII

- А с виду ты - ну просто вылитая вампирша, не отличишь! - восхищался Вячеслав спустя некоторое время, когда Марти закончила рассказ о своих злоключениях.

- Это что, комплимент? - устало отозвалась девушка.

- А это уж как ты сама решишь, - усмехнулась Милена. - Но все-таки, это удивительно. Каким образом у настоящего вампира могла родиться дочь? Может, ты все-таки обычный человек? Мало ли, твоя мать могла что-то перепутать...

- Она точно - дочь Олега, - уверенно заявил Георгий. - Посмотри, даже внешне - почти полная его копия. И способности у нее, если не врет, такие же, как у нас.

- Я не вру, - безразлично пожала плечами Марти.

- Тогда почему же ты сразу нам ничего не сказала? - вмешался в разговор Дмитрий.

Марти вспыхнула:

- По той же причине, по какой Олег вам ничего не хотел говорить. Раз уж то, что я женщина - это так необычно, меня бы наверняка принялись изучать все, кому не лень! Мне оно надо?!

- Ну-ну, не кипятись, - примирительно улыбнулся ей Вячеслав. - Мы тебя изучать не будем, и людям, понятное дело, тоже этого не позволим. Хотя было бы действительно очень интересно узнать, как это у тебя получилось оказаться девочкой.

- А я вот не удивляюсь, - буркнул Георгий. - У Олега все не так, как у... других. Он даже кровь пьет без всякого удовольствия.

В комнату заглянула вернувшаяся из магазина Александра - та самая женщина, которая открыла Мартинике дверь. Вид у нее был удивленный и слегка встревоженный.

- Что у вас опять случилось? - спросила она, отыскав глазами Вячеслава. - Почему в кухне такой бардак?

- Потому что кое-кто очень хотел завести дома зверушку! - Георгий тут же вернулся к теме оборванных занавесок и невоспитанных кошек, видимо, посчитав, что в прихожей он высказался по этому вопросу далеко не полностью. Александра, впрочем, если и слушала его монолог, то лишь краем уха - стоило ей войти, как к ней через всю комнату метнулся Вячеслав. Нежно обняв молодую женщину, он наклонился сначала к ее лицу, а потом еще ниже, к шее, чмокнув ее куда-то в район сонной артерии. Александра, улыбнувшись, ответила ему традиционным поцелуем в щеку.

- Так уж и быть, в кухне я приберусь. Но карниз будете сами вешать, когда стемнеет, - пообещала она Георгию, выслушав его рассказ о кошачьем хулиганстве и его последствиях. - А еще считают себя более совершенными существами... - добавила она вполголоса, усаживаясь вместе с Вячеславом на диван, рядом с Марти.

- Я все слышал, - проворчал светловолосый вампир и вновь повернулся к Мартинике, причем теперь его взгляд показался ей гораздо более дружелюбным. - Вот что, полукровка, раз уж с тобой не нужно делиться самым ценным, можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Надо только будет тебе какую-нибудь работу придумать. Но если ты можешь находиться на свету, это тоже будет проще. Что ты умеешь?

- Оставь ее пока, не видишь, что ли, что она на ходу засыпает? - неожиданно накинулась на Георгия Милена. Она была права: упорная борьба Марти со сном постепенно подходила к своему логическому завершению.

- Что, много сил потратила? - наклонился к ней Георгий. - Ты же говорила, что почти ничему не училась!

- Так я ничего и не делала... - Марти в последний раз попыталась встряхнуться, и почувствовала, что готова наплевать на вежливость и заснуть прямо теперь, в середине разговора.

- А шоферов с кассирами кто брал под контроль? - насмешливо спросила Милена. - Думаешь, они за красивые глаза тебе помогали?

- Так ведь она всего-то трех человек загипнотизировала, - с сомнением заметил Вячеслав. - И уже после этого отдыхала. С чего ей так вымотаться?

- Не суди по себе, - фыркнул Георгий. - Чего ты хочешь от полукровки, которая никогда раньше этого не делала?

Последние реплики Марти еще слышала, но ответить на них уже была не в состоянии. Как-то незаметно для самой себя, она откинулась на спинку дивана, сползла в бок и, привалившись к мягкому диванному подлокотнику, закрыла давно слипающиеся глаза.

Когда ей вновь удалось их открыть, в комнате по-прежнему было полутемно, но теперь уже не из-за плотно задвинутых штор. Окно было распахнуто, и в комнату врывался прохладный вечерний воздух. Впрочем, холодно Марти не было: она с приятным удивлением обнаружила, что кто-то накрыл ее одеялом и даже подсунул ей под голову маленькую диванную подушку.

- Ну что, выспалась, наконец? - заглянула в комнату кудрявая Александра. - Не замерзла? - она приблизилась к окну и высунулась наружу. - Я сейчас закрою, пусть только еще чуть-чуть проветрится. А то остальные все время мерзнут, даже форточку открыть не дают.

- А где они все? - заинтересовалась Марти, выбираясь из-под одеяла и пытаясь достать засунутые под диван туфли.

- На работе, где же еще? - отозвалась хозяйка. - Уже почти десять вечера, все давно разошлись.

- И где же они работают? - отец Марти, по его собственным словам, был программистом и деньги зарабатывал дома, за собственным компьютером. Про других вампиров он как-то упомянул, что они обычно устраиваются в разные места, где есть ночные смены, но чем именно занимались его соседи, не уточнял.

Часть I, глава IX

Глава IX

Программист по имени Юлий, которому было поручено обучить Марти азам компьютерного дела, оказался невысоким вертким парнем с длинными темными волосами, завязанными сзади в 'хвост'. С первого взгляда на него было ясно, что это тот тип личности, который постоянно куда-то торопится. Приехал он на час раньше назначенного времени и с порога объявил, что компьютер Вячеслава - это 'полный отстой', поэтому заниматься они будут в офисе, куда прямо сейчас и отправятся. Робкий протест Мартиники о том, что для визита в офис ей нечего надеть, Юлий всерьез не воспринял.

- Возьми что-нибудь у Миленки, она не обидится, - посоветовал он. - И давай скорее, долго ждать я не буду.

Последовать его совету и позаимствовать что-нибудь из гардероба еще не проснувшейся Милены Марти не решилась и ограничилась тем, что накинула поверх своей простенькой кофточки запасной плащ Александры. Он был ей немного велик, и девушка порядком намучилась, пытаясь рассмотреть себя в единственное в квартире небольшое зеркало, повешенное в ванной, по всей вероятности, для Александры и для 'человеческих' гостей. Юлий, в ожидании, когда она приведет себя в порядок, недовольно мерил шагами кухню и прихожую.

- Ну, идем, наконец? - радостно подпрыгнул он, когда Марти вышла из ванной. - У меня, кроме тебя, еще куча дел на сегодня запланирована!

- Идем, идем, - успокоила его девушка и, сообразив, что на улице еще не стемнело, а Юлий, когда шел от остановки до их дома, наверняка был на свету хотя бы четверть часа, протянула ему новый флакон с антизагарным кремом.

- Наконец-то! - обрадовался юноша и, заметив флакон, удивленно приподнял брови. - Зачем? Мне не нужно, я полукровка, как и ты.

- Пардон, - Марти положила крем на место, и они с Юлием вышли из квартиры. Как и следовало ожидать, по улице ее новоиспеченный учитель передвигался исключительно бегом, а вместо того, чтобы подождать автобус, принялся ловить маршрутки, чуть ли не бросаясь к ним под колеса. Напоминание Марти о том, что у нее нет денег, он тоже проигнорировал и, когда они, в конце концов, запрыгнули в притормозивший перед ними автобус, без каких-либо возражений расплатился за двоих.

В офисе небольшой компьютерной фирмы, куда Юлий привез свою ученицу, действительно была собрана очень навороченная современная техника, но освоить 'все самое основное' Мартинике это не помогло. Изначально Юлий с энтузиазмом взялся за обучение 'полного чайника', но вскоре, обнаружив, что Марти не знает и не понимает самых элементарных с его точки зрения вещей, заметно сник. Еще через некоторое время он торжественно объявил, что теперь ему ясно, почему учить Марти заставили его, а не Вячеслава:

- Славик бы уже через десять минут из себя вышел. Наговорил бы разных слов про твои умственные способности, и на этом урок бы закончился, а обучать тебя дальше все равно пришлось бы мне. Георгий просто решил сэкономить время и Славкины нервы. Ладно, не расстраивайся! - видя, что Марти уже готова расплакаться, он сменил тон на более мягкий. - Давай передохнем, а потом попробуем еще раз с самого начала.

Он сбегал к стоящему у входа автомату и вернулся с двумя пластиковыми стаканчиками кофе. Рабочий день в фирме уже подходил к концу, и сотрудники Юлия, один за другим, начали смываться домой. Кое-кто заглядывал к ним с Марти в кабинет, чтобы попрощаться и многозначительно подмигнуть уединившемуся с девушкой коллеге.

- Думают, я себе новую подружку завел и специально дожидаюсь, пока все уйдут, - хмыкнул Юлий, и Мартиника тоже невольно улыбнулась. - Это еще ничего, а вот в семь часов придет наша ночная смена, так они, наверное, решат, что я тебя для кое-чего похуже сюда пригласил.

- А... понятно, - протянула Марти и, наклонившись поближе к Юлию, зашептала. - Слушай, а дневная смена знает, кто еще здесь работает?

- Ну что ты, откуда? - искренне удивился молодой программист. - Они вообще редко друг с другом пересекаются. Кстати, можешь не шептать, все уже ушли.

- А если кто-нибудь из людей задержится на работе? - поинтересовалась девушка. - Или какой-нибудь вампир решит прийти пораньше?

- Ну и что с того? Если даже ты не всегда можешь на вид отличить вампира от человека, что же взять с обычных людей?

- Да, пожалуй, верно, - согласилась Марти, отставляя в сторону пустой стаканчик. - Ну что, будем дальше заниматься?

- Давай еще по чашечке, - предложил Юлий. - Я у тебя хочу кое-что спросить.

Он снова принес два дымящихся стакана и неуверенно взглянул своей собеседнице в глаза:

- Скажи... А почему ты решила, что я настоящий... ну, в смысле, стопроцентный вампир?

- Ну... не знаю, - пожала плечами Марти. - Мы ведь на них похожи. Да и кого еще Георгий мог запрячь меня обучать?

- Да нет, Георгий как раз мог это поручить кому угодно, - возразил Юлий. - Знакомых-людей у него тоже хватает, в том числе тех, кому про него все известно, - он снова бросил на девушку неуверенный взгляд. - Так значит, ты считаешь, что я действительно на них похож?

Мартинике показалось, что ее новый знакомый ждет ответа с огромным, хоть и тщательно скрываемым нетерпением.

- Ну да, есть немного, - осторожно проговорила она. - А что? Меня вон тоже за настоящую вампиршу принимали, и дома, и здесь!