Патриот. Книга 1. Звезда морей

Часть 1. Глава 1

ИГОРЬ ШЕНГАЛЬЦ

ПАТРИОТ

Книга 1

ЗВЕЗДА МОРЕЙ

Часть 1

Рассохин

Глава 1

Сейчас-то задним умом Илья Рассохин отчетливо понимал, что красть у самого Валентино Давиано было не самой лучшей идеей, но тогда это показалось даже забавным. Он все продумал до мелочей: схему проникновения, пути отхода, алиби. Но где-то он все же прокололся, совершил ошибку — единственную, но ее вполне хватило, чтобы теперь вжиматься в стену, прислушиваясь к звуку тихих шагов в коридоре.

Интересно, сколько групп за ним отправили? Пять минут назад он увидел лишь один мехваген с выключенными фарами, въезжавший во двор отеля, но это вовсе не означало, что где-то поблизости нет и второй, а то и третьей команды убийц. Валентино не умел прощать обиды.

А Настя спит себе спокойно, доверчиво высунув одну ногу из-под одеяла, и не знает, что ее жизнь находится в опасности. Валентино не оставлял свидетелей.

Кто же его сдал? Неужели, Тино — человек, которому он доверял безоговорочно. Невозможно! Но кроме него никто не знал об участии Ильи в этом деле. И главное — как они сумели столь быстро отыскать их с Настей? Неужели, портье сдал? Или засекли сигнал переговорника и вышли на след — Илья слышал, что такое уже возможно.

Рассохин постарался выкинуть из головы лишние мысли. С предателем он обязательно разберется позже, если сейчас останется жив.

Кажется, в коридоре трое. Четвертый, вероятно, остался в мехвагене снаружи. Это много. Люди Валентино — подготовленные бойцы, профессионалы, побывавшие во множестве переделок. С двумя у него еще был бы призрачный шанс справиться, но трех ему не уложить. Тем более что убивать их Илья не хотел. Он вообще не любил убивать без надобности. Зато у пришедших за ним людей таких моральных ограничений не имелось. Конечно, их первоочередная задача — вернуть похищенное. Значит, для начала они постараются взять его живым, чтобы выяснить, где именно спрятаны камни и наличность.

А что там, собственно, выяснять? Все лежит в саквояже, который стоит на полу у прикроватной тумбочки. Долго искать не придется, да и украденное на месте, не считая пары сотен марок, потраченных на еду и ночлег в дороге. Но главное: алмазы и остальные деньги здесь. Получается, что оставлять его в живых и тащить обратно на Сицилию смысла нет. Проще убить на месте, да отрезать голову в качестве доказательства хорошо выполненной работы, и убраться домой.

Настя повернулась на другой бок. Нет, он не допустит ее гибели. Он не мог ее потерять. Кого угодно, только не ее. За нее он убьет любого, не раздумывая.

Люди в коридоре миновали их комнату и прошли дальше. А может, пришли вовсе не за ним? Или портье внизу по ошибке назвал другой номер комнаты. В любом случае, это шанс.

Илья осторожно, боясь малейшего шума или скрипа петель, приоткрыл дверь, держа в правой руке беретту. Он заметил широкую спину человека, шедшего последним в тройке убийц, буквально за секунду до того, как тот скрылся за поворотом коридора.

Рассохин, не теряя времени, вернулся к спящей девушке и слегка потряс ее за плечо. Настя проснулась моментально, широко распахнув свои васильковые глаза.

— Одевайся, только не шуми, — прошептал он. — У нас проблемы!..

Она бросила короткий взгляд на револьвер в руке своего любовника и молча кивнула. Настя отличалась от других девушек — она никогда не задавала лишних вопросов. Этим она нравилась Илье чрезвычайно.

Не прошло и пары минут, как Настя собралась. Рассохин, который и не раздевался, подхватил саквояж и вновь выглянул в коридор. Пусто.

— Иди за мной, нужно отсюда выбираться.

Повезло, до лестницы, ведущий в нижний холл, они добрались, не встретив никого по дороге. Если сигнал от переговорника, приведший погоню в отель, и существовал, то сейчас он ничем не мог помочь убийцам. Переговорник Илья оставил в мехвагене.

Илья, хоть и зарегистрировался в отеле под вымышленной фамилией, но не сомневался, что отыскать комнату — пара пустяков, и даже, если люди Валентино ошиблись один раз, то во второй придут правильно.

В холле царили тишина и полумрак. Горела лишь тусклая газовая лампа у стойки портье, но самого портье видно не было.

Рассохин мимоходом заглянул за стойку. Портье лежал на полу в луже собственной крови. Вряд ли его убили, скорее просто вырубили на время, ударив чем-то тяжелым по затылку, чтобы не мешался под ногами. Хотя, крови вокруг тела натекло уже слишком много. Как бы ребята не перестарались.

Ключи от трех мехвагенов отеля висели рядком на стенке. Илья одним махом перескочил через стойку, стараясь не вляпаться в растекшуюся кровь, и снял все комплекты ключей — на месте разберемся, какой из них подходящий. Теперь главное — убраться отсюда поскорее, пока те наверху не опомнились.

Через главный вход или через запасной? Наверняка, тот, четвертый сторожил где-то снаружи, перекрывая возможный путь отхода. Но где именно? Да и мехвагены находились на стоянке с внутренней стороны отеля.

— Черный ход, — решил Рассохин, указав на неприметную дверь справа. Настя послушно шагнула туда, но случайно споткнулась о край ковра и, в попытке удержать равновесие, смахнула со стойки колокольчик портье. Он, как назло, упал не на ковер, а чуть сбоку — прямиком на паркетный пол, и громко звякнул несколько раз, прежде чем неподвижно замереть.

За широким окном мелькнул темный силуэт — четвертый бандит из мехвагена. Он оставил транспорт во внутреннем дворе, а сам охранял основные двери. Услышав звон, он пытался понять, что происходит у стойки, но плохое освещение сильно ему мешало. Бандит поднял руку с зажатым в ней переговорником, и почти сразу же раздался топот нескольких пар ног. Кто-то спешно спускался по лестнице, и не нужно было обладать даром ясновидения, чтобы понять — кто именно.

Илья поспешно открыл дверь, за которой находился короткий коридор с еще одной дверью в самом его конце, ведущей на улицу.

— Заводи мехваген, я их тут немного задержу! — он передал Насте саквояж и ключи, и слегка подтолкнул ее в спину.

Девушка не заставила просить себя дважды и, быстро миновав коридорчик, выскочила на улицу.

Как раз в этот момент с лестницы в холл скатились трое бандитов в дорогих двубортных костюмах и с револьверами в руках, а четвертый уже толкал вертушку центральной двери, заходя с другой стороны.

Рассохин не предоставил им достаточно времени, чтобы окончательно разобраться в ситуации, и тут же открыл беспорядочную стрельбу, переместившись обратно к стойке, за которой можно было укрыться и держать оборону. Нужно дать Насте как можно больше времени. Пока она найдет мехваген, пока заведет его — пройдет минимум минута-две. Это очень много, когда ты один против четверых убийц, и эти четверо — профи.

Совсем рядом с его головой в стену ударили несколько пуль. Он ошибся в предположениях — его не стараются взять живьем, а значит Валентино пошел на принцип. Наплевав на деньги и драгоценности, он послал своих людей доставить голову наглого русского, посмевшего украсть что-то у самого крестного отца клана Давиано, входящего в знаменитую Коза-Ностру.

— Сдавайся! — прокричал один из нападавших по-авзонски*. — И никто не пострадает!

* Авзония — здесь, Италия (здесь и далее прим.автора).

Илья лишь ухмыльнулся и громко крикнул в ответ:

— Отправлялись бы вы домой, ребята. К чему нам эти проблемы?

— Валентино хочет с тобой поговорить!

— Я с ним обязательно свяжусь. У меня есть номер его переговорника.

Он продолжил стрелять, удерживая противников на расстоянии и стараясь не высовываться из-за стойки. Кто-то негромко вскрикнул. Кажется, ему повезло, и он подстрелил одного из бойцов Валентино.

На улице взревел мотор — его хорошо было слышно из-за распахнутых настежь дверей черного хода. Настя отыскала нужный мехваген. Рассохин досчитал до десяти, давая девушке время сориентироваться в новом транспортном средстве, а после разрядил остатки барабана, вновь заставив бандитов попрятаться за диванчиками и столиками, и мощным рывком бросил свое тело в коридор.

Пули застучали по деревянной обивке, но Илью не задели, а через десять секунд он уж выскочил во двор, добежал до мехвагена и запрыгнул на сиденье рядом с водителем. Настя тут же выжала педаль газа, и «белло» вырулил на проезжую часть, снеся по дороге деревянный шлагбаум.

— Куда ехать? — поинтересовалась Настя.

Рассохин обернулся назад, но здание отеля уже скрылось за поворотом дороги, и преследователи временно пропали из виду. Четвертый бандит сглупил, покинув свой мехваген. Теперь им потребуется несколько минут, чтобы начать погоню, а за это время вполне можно успеть скрыться в лабиринте улочек.

— Тут налево, — скомандовал он, — потом сразу направо.

Иберийский* городок Жирона спал глубоким и спокойным сном праведника. На улицах было пусто, а «белло» ревел, как разъяренный слон, привлекая к себе внимание. Если у людей Валентино имелась поддержка, тем более местных легавых, то шансы на успех побега значительно снижались. Поэтому Илья решил не прятаться в городе до утра, а покинуть его немедленно.

*Иберия— здесь, Испания.

Вот только куда податься? Если их нашли так далеко от Сицилии, то найдут везде. Удивительно, что преследователи не настигли их раньше, в Монако или Марселе, где Рассохин и не думал скрываться. Они останавливались в самых дорогих отелях, жили на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. Впрочем, больше ночи в одном месте они не проводили. Может, это их и спасало. И все же, почему догнали их только здесь, в Жироне?..

Через полчаса, покинув пределы города, «белло» понесся по одной из пригородных дорог в сторону Мадрида. Люди Валентино так и не появились на хвосте. Они все же потеряли мехваген в городе, и теперь им требовалось некоторое время, чтобы вновь выйти на след беглецов.

Если, конечно, все дело в отслеженном сигнале переговорника. Но Рассохин не очень-то верил в подобное. Вероятно, информация о нем пошла по иным каналам, и кто-то, увидев их с Настей в Жироне, попросту сдал его Валентино. За вознаграждение, естественно. И немалое.

Теперь же до того момента, пока не найдут раненого (или даже убитого) портье, пока жандармерия не поднимет шум, пока не начнутся масштабные поиски, можно не беспокоиться и мехваген не менять. Времени — максимум до утра, или и того меньше.

За эти несколько часов нужно убраться как можно дальше от Жироны, залечь на дно, затаиться и выжидать, пока все не уляжется. Потом сменить документы, продать алмазы и исчезнуть навсегда.

Настя сосредоточено следила за дорогой, не задавая вопросов. Внешне казалось, что произошедшее оставило ее равнодушной, но Илья знал, что это далеко не так. Просто она, как настоящая женщина, полностью доверилась в критической ситуации своему мужчине, посчитав, что как придет подходящая минута, он сам ей все расскажет.

Рассохин включил радиоприемник — их не так давно начали монтировать в мехвагены. Некоторое время играло нечто спокойное, расслабляющее, а потом начались трехчасовые новости. Илья почти не понимал по-иберийски — язык королевства был не слишком популярен в остальных странах (недаром выражение «в ибирях» произошло как раз из-за удаленности Иберийского полуострова от центра Европы, а в самой Иберии оно трансформировалось в обратную сторону и звучало «в сибирях»). К тому же качество приема сигнала оставляло желать лучшего, но все же сквозь хрипы и помехи он различил в возбужденном голосе ведущего знакомые слова: Жирона, бандиты, перестрелка…

Портье уже обнаружили. Несмотря на быстротечность произошедшего, выстрелы и шум привлекли внимание местных, и кто-то вызвал жандармов. Значит, их уже ищут и от машины нужно избавляться немедленно.

— Какой крупный город тут поблизости? — спросил он.

Настя ненадолго задумалась.

— Вроде бы, мы не слишком далеко от Барселоны. Мы едем уже около часа, значит еще час-два и будем на месте. Да, вот указатель!

— Идеально! — решил Рассохин. — Как раз то, что надо. Барселона — крупный порт. Мы сядем на первый попавшийся корабль, куда бы тот ни шел. Спрятаться у всех на виду — отличная идея!

— Круиз, — улыбнулась Настя. — Давно мечтала отправиться в морское путешествие…

— И ты в него отправишься, обещаю, со всеми удобствами и в каюте первого класса.

— Я листала буклеты в отеле, там было сказано, что один из лайнеров отходит сегодня утром из Барселоны в Колумбиану.

— Да, это нам подходит, — согласно кивнул Илья.

Илья Алексеевич Рассохин — бывший пехотный риттер-лейтенант Руссо-Пруссии биографию к своим тридцати пяти годам имел такую, что хватило бы на несколько толстых приключенческих книг, и обладал исключительно взрывным, авантюрным характером.

Родился он в провинциальном уральском городке, практически на границе империи с Сибирским атаманством, над которым долгие полвека после отделения висела реальная опасность императорского возмездия. К тому же узкоглазые граждане Поднебесной в последние годы начали поднимать головы, и пока вполголоса, но с каждым днем все громче заявляли свои права на часть земель, а оправившиеся после войны ниппонцы их в этом активно поддерживали, хотя атаманство и не входило в ближний круг их геополитических интересов. Но Батька умело лавировал между Руссо-Пруссией и Поднебесной, умудряясь до сих пор сохранять статус-кво.

С детства не имея иной цели, кроме как пойти по стопам отца и деда, и заняться воинским ремеслом, Рассохин дослужился до лейтенантского чина, но, устав от беспросветной монотонности гарнизонного существования, общей тупости начальства и поняв, что будущего в армии у него попросту нет, он в хлам разругался со своим непосредственным командиром. Дело кончилось дракой, и плохо бы ему пришлось, если бы майор-баронет не оказался человеком отходчивым и незлобивым. Он простил Илье пару синяков и отправил его в запас по «личному прошению в связи с семейными обстоятельствами», не доводя дело до военного трибунала. После чего бывший лейтенант подался в солдаты удачи к франкам, где оттрубил без малого шесть лет. За это время он объездил полмира, побывав и во всех странах Магриба* и колониальном Заире. Это не считая регулярных поездок в другие части света с миссиями, цели и задачи которых широкая публика знать была не должна.

* Магриб — название, данное средневековыми арабскими моряками странам Северной Африки, расположенным к западу от Египта.

После очередного ранения, к счастью, не особо серьезного, Рассохин ушел из Легиона на вольные хлеба. Скопленных средств и обретенных связей вполне хватило, чтобы открыть собственное дело — небольшую торговую компанию, но быстро разорился — все его знания и умения лежали совершенно в иных областях. Он остался, как и шесть лет назад, с пустыми карманами, забитыми лишь нереализованными амбициями.

В Руссо-Пруссии как раз настали смутные времена, весь мир всколыхнуло появление иномирянских посольств. Оказалось, что вселенная гораздо больше, чем это представлялось прежде, но никаких конкретных благ от появления чужаков обычные люди не получили. Цены на хлеб только росли. К тому же император Константин вел крайне жесткую внешнеполитическую линию, и все в душе готовились к большой новой войне. Поэтому Рассохин, оказавшийся на тот момент на Сицилии, возвращаться на родину не спешил, но и жить без средств оказалось невозможно.

Тогда-то и подвернулся ему Валентино Давиано — глава клана, уважаемый человек. Сицилийцы чужих во внутренний круг не принимали, но время от времени пользовались наемниками для разного рода деликатных поручений. Одним из таких людей и стал Рассохин. Он выполнял для клана нужную работу, получая за это весьма весомое вознаграждение. Работа эта, надо сказать, была хоть и не вполне законной, но до поры, до времени Илья умудрялся обходиться без крови, как чужой, так и своей.

Неприятности начались, когда произошла вся эта история с алмазами. Тино Веселов — его былой товарищ по Легиону, так же выполнявший для клана Давиано кое-какие заказы, попал в передрягу при закупке партии африканских алмазов, незаконно переправленных в Авзонию. Валентино иногда приобретал по сходной цене драгоценные камни, а его ювелиры ограняли их и продавали через сети магазинов, принадлежавших клану. Прибыль — бешенная! Но вот подставлять головы своих людей под ружейные пули неуравновешенных африканских торговцев Валентино не желал. Поэтому такими вопросами занимались наемники, которых, в принципе, не жалко.

Что-то у Тино в тот раз пошло не так, сделка сорвалась, африканцы схватились за оружие, но в итоге сами там и полегли. Со стороны наемников тоже случились потери, убили двоих, но главное — алмазы оказались у Давиано, как и не потраченные деньги. Правда, грядущие проблемы с африканцами заставляли Валентино изрядно нервничать.

Тогда-то Тино и поделился с Ильей своим планом, который был крайне прост, даже примитивен, но эффектен, как все гениальное. План заключался в следующем: пока люди Валентино спешно усиливают оборону от возможного вторжения извне, нужно действовать изнутри. Проникнуть в кабинет Валентино, похитить деньги и алмазы и списать все на африканцев. Затем выждать некоторое время и покинуть Сицилию, предварительно разделив похищенное.

Тино не сомневался, что при нынешней ситуации план сработает, вот только ранение мешало ему провернуть эту операцию в одиночку. Тут-то и потребовался Рассохин, который, поразмыслив некоторое время, согласился.

План здания у них имелся, пути отхода предусмотрены, да и кто бы подумал на них в случае чего?..

А у Ильи был еще и свой резон подключиться к этой операции. Настя. Чудесная, изумительная, удивительно красивая девушка, спокойная и рассудительная, но временами порывистая и безрассудная. Страстная и горячая, но верная и послушная. При этом весьма умна, начитанна, эрудированна. Илья и не знал, что на земле живут такие женщины. Обычно он предпочитал более доступных особ, не обремененных интеллектом и моральными принципами. С ними все было просто, и он забывал об их существовании уже на следующее утро.

С Настей же просто не получалось, но это нравилось лейтенанту больше всего. Он познакомился с ней случайно, два месяца назад, когда та путешествовала с подругой по Авзонии. Целый месяц, пока девушки осматривали красоты древней архитектуры и шедевры живописи, он ухаживал за ней, пользуясь сокрушительными, с его точки зрения, методами, устоять против которых не смогла бы ни одна фемина. Он заваливал ее букетами цветов, дарил дорогие подарки, писал стихи. Но Настя была холодна и неприступна.

Рассохин с ума сходил, пытаясь достучаться до ее сердца, но привычные методы не срабатывали.

А потом, он сам не понял, как и из-за чего это произошло — она никогда не признавалась — Настя сдалась. Точнее, она переменила свое к нему отношение. В один миг и, как она сказала, навсегда.

И почему-то он ей тогда поверил. Понял, что она не обманет и не предаст. Казалось бы, что может быть глупее для тридцатилетнего бывалого, много всего повидавшего на своем веку мужика, офицера, наемника, чем вера в женскую верность и постоянство. Тем более у такого скептика и циника, каким являлся лейтенант. Но что-то пленило его, схватило его душу в надежные тиски, сжимая временами так, что он и вздохнуть не мог, — подобного прежде не случалось никогда в его жизни. Он сам себя не понимал, но, как и всегда в запутанных случаях, старался слушать внутренний голос, следовать интуиции, которая выводила его из самых опасных передряг.

Поэтому, добившись Насти, он не охладел к ней, напротив, его чувства окрепли, а плотские желания стали перерастать в нечто большее, чему он и сам пока не знал названия, не сталкиваясь с подобными эмоциями прежде. Что-то смутно знакомое мелькало в дальних кладовых юношеских воспоминаний. Неудачная первая любовь в шестнадцать лет, глубокие и искренние страдания по той, которая тогда отвергла, посмеявшись. А после этого — как отрезало. Он перестал относиться к особам противоположного пола всерьез…