Ржавое поле

Пролог

Владимир удерживал его под водой уже две минуты. Он никогда не делал этого раньше, но знал, что произойдет. Сокамерник, с которым они вместе бежали из колонии неделю назад, не сможет больше задерживать дыхания и начнет захлебываться. Тот мог бы продержаться еще немного, но слишком много сил ушло на отчаянные попытки вырваться из крепкой хватки Владимира. Затем, когда легкие наполнятся черной, болотной водой, тело его обмякнет, Владимир выждет еще минуту, для уверенности, и пойдет дальше. Один и в долгожданной тишине, о которой просил сокамерника всю неделю. Длинный язык до добра не доведет. Доказательство правдивости этих слов как раз перестало подавать признаки жизни под коленом Владимира.

Беглый зэк встал и огляделся.

Вокруг, на сколько хватало глаз, лежало непроходимое болото. Тут и там из тухлой, черной воды торчали обломанные остатки стволов елей и берез. Мох, росший повсюду, был таким плотным и густым, что неопытный человек мог принять его за твердую землю. Но Владимир знал – стоит на него наступить как нога провалится сквозь мох в мокрый торф, и, если не повезет, трясина утянет тебя так глубоко, что никто и никогда не найдет. Поэтому в руках у Владимира была длинная жердь, которой он тщательно проверял каждое место куда собирался поставить ногу.

Владимир вырос среди этих болот. Он знал, что если пройдет на юг еще несколько километров, то выйдет к заброшенной железной дороге. Если пойти вдоль нее на запад, то он придет к родной деревне, где его не ждут. Поэтому он двинет на восток. Туда где посреди сибирских болот была спрятана старая советская военная база, оказавшаяся ненужной новой России. Именно там Владимир решил устроиться на время, пока его план не будет приведен в исполнение.

Он шел медленно, обдумывая каждый следующий шаг. Рюкзак, с парой банок тушенки, несколькими помидорами, буханкой черствого хлеба и большой бутылкой воды, сильно давил на плечи. Ноги давно промокли, пот щипал глаза. Но все это не могло его остановить. Сейчас, когда он так близок к своей цели, он испытывал новый прилив сил. Это не снимало накопившейся усталости, а шло как бы параллельно с ней. С каждым шагом становилось все сложнее идти, но в то же время, каждый следующий шаг приближал его к тому сладкому моменту расплаты, которого он так ждал, и это придавало ему решимости.

Владимир не знал сколько времени прошло с тех пор, как он оставил позади тело своего сокамерника. Солнце уже зашло, когда он наконец вышел на твердую землю и присел отдохнуть. Подкрепившись помидором и сделав глоток воды, Владимир снял ботинки, выжал, как смог, носки, и вытер ноги сухой травой, что росла вокруг.

– Живем, – тихо сказал он.

На болоте было очень много гнуса. Мошкара и комары лезли в глаза и кусали кисти рук. Качественный отдых в такой обстановке был невозможен, поэтому собрав остатки сил, Владимир, кряхтя и чертыхаясь, поднялся на ноги и пошел дальше.

По твердой земле, присыпанной иглами елей, идти было легко и приятно. Если не обращать внимания на гнилостный запах серы можно было забыть, в каком гиблом месте он оказался. Через несколько минут, Владимир вышел к железной дороге. Рельсы проржавели, кюветы заросли травой и кустами, сквозь насыпь успели прорасти маленькие хилые березки. Местные рассказывают, что раньше, по этой дороге, поезда доставляли ядерные ракеты на секретную военную базу. Ракет Владимир не видел, и не верил, что они когда-либо были, но лет двадцать назад, он, еще ребенком, часто просыпался от грохота стальных колес, несущихся по этим путям вагонов. Поезда ходили только по ночам и никогда не останавливались. Никто не знал откуда они идут и куда. Неудивительно, что поползли слухи о секретных ракетах, которые, при необходимости, разнесли бы в щепки врагов социализма в любой части света.

Ему захотелось курить. Так сильно, что он даже пожалел об утопленном сокамернике. У того, вроде бы, оставалась еще пара самокруток, которыми он запасался перед побегом.

Бросив взгляд туда, где за поворотом железной дороги лежала его родная деревня, Владимир медленно пошел вдоль путей на восток, в надежде найти себе убежище среди заброшенных армейских построек времен холодной войны. Идти пришлось долго, сумерки успели превратиться в непроглядную ночную мглу. В темноте Владимир с трудом смог различить очертания бетонного бункера в стороне от дороги. Тот весь зарос кустарником и крапивой, но для временной стоянки вполне подходил, и Владимир направился к нему. Вход в бункер перекрывала тяжелая стальная дверь, которую он открыл с большим трудом. Внутри было пыльно и чем-то воняло, но выбирать не приходилось. Главное сухо. Владимир достал фонарь, который забрал с той дачи, что попалась по дороге. Батарейки в нем почти сели, поэтому он старался не использовать его понапрасну. Свет от фонаря был тусклый, но этого хватило Владимиру, чтобы понять, что он оказался в длинном коридоре с бетонными стенами, в конце которого находилась еще одна железная дверь. Владимир решил посмотреть, что скрывается за ней и пошел вглубь бункера.

– Сколько же они сюда денег вбухали – пробубнил он, глядя на толстые бетонные стены.

Вторая дверь, была такой же тяжелой, петли проржавели, и Владимиру пришлось поднапрячься, чтобы открыть ее. За дверью коридор продолжался. Только помимо бетонных стен и пыльного пола, тут еще было какое-то еле заметное голубое свечение. Чем дальше по коридору шел Владимир, тем ярче становился свет. Вскоре фонарь совсем потух, но этого странного света вокруг было так много, что Владимир отлично все видел и без фонаря. Коридоры бункера разветвлялись, но заглядывая в ответвления, Владимир заметил, что в них темно и нет таинственного свечения. Он дошел до еще одной двери, на этот раз она была приоткрыта и Владимир без труда смог протиснуться в нее. Он стоял у входа в большой, круглый, бетонный зал, освещенный зловещим голубым сиянием. В потолке было отверстие, сквозь которое виднелся кусочек ночного неба. В центре зала было углубление похожее на один из тех бассейнов, как в саунах и банях. Все помещение заросло странным мхом, от которого пахло мятой, он был голубоватого оттенка и, казалось, что свет исходит именно от него.

– Что за ерунда? —его голос показался ему неуместно громким для этого зала.

В тишине, нарушаемой редкими порывами ветра, которые было слышно сквозь отверстие в потолке, появился легкий, едва различимый гул. Похожий на работу какого-то большого, тяжелого механизма, где-то глубоко внизу под полом. Звук становился громче и навязчивее пока не заполнил собой все пространство. Владимир уже не мог думать не о чем, кроме шума в ушах. Ему начало казаться, что пол и стены дрожат в такт к вездесущему гулу. Вдруг, сквозь гул, Владимир услышал металлический скрип. Обернувшись, он увидел, что дверь за его спиной захлопнулась. Владимир подбежал к ней и попробовал открыть, но та не поддавалась. От гула уже болело в ушах. Из-за него Владимир не услышал плеск воды и не увидел, как человеческая фигура поднялась из бассейна и медленно направилась к нему. Когда он обернулся, он успел произнести только одно слово, прежде чем холодные сильные руки схватили его за горло.

– Ты?! – сказал он.