Юсупов. Тьма Внутри (СИ)

Глава 1 Начало новой жизни

Отвар, который подавали в «Веселом Бобре» и правда здорово помогал переработать темную силу. И когда машина остановилась у крыльца особняка, чувствовал я себя почти нормально.

— Прибыли, мастер Юсупов, — обернувшись ко мне, произнесла Муромцева.

Я с неохотой отвел взгляд от стекла, сквозь которое рассеянно смотрел на проносящиеся мимо виды. Вышел из машины, поднялся по ступеням крыльца и толкнул дверь дома.

Гостиная встретила меня тишиной. И в душе сразу же зашевелились нехорошие подозрения о бойцах «Баюнов», которые остались в лекарне. Пока я ездил на встречу с Кругловым и Павловым, они вполне шли найти тело Белова, узнать мой адрес и заявиться в особняк с ответным визитом.

Я быстро активировал способность «астрального двойника». Но дом был пуст. Осторожно подошел к столу, где и обнаружил записку.

На вырванном из блокнота клеточном листе рукой дяди было выведено: «Отправился с ответным визитом к соседу. Обещаю вести себя прилично и вернуться в добром расположении духа. Но это не точно!» Это немного меня успокоило. Я выдохнул и бросил записку на стол. Поднялся по лестнице и вошел в свою комнату. Когда дверь за мной закрылась, я привалился к ней спиной и какое-то время простоял так, смежив веки. Дома было тихо и спокойно. Тикали часы на стене. В воздухе качался едва различимый аромат лаванды. Сквозь шторы просачивался солнечный свет. А на душе у меня было качалось мутное марево неопределенности.

Я прошел в ванную, стянул с себя одежду и придирчиво осмотрел на предмет ссадин и синяков. Несколько из них уже успели зажить, а вот на плече все еще виднелся след от ладони бойца, который спас меня от падения. Внезапно во мне вспыхнула холодная злоба оттого, что кто-то посмел коснуться меня без позволения. И я настолько опешил от этой эмоции, что не сразу понял, что она принадлежит не мне. Чужие и ядовитые мысли заполнили сознание, и я ухватился за край раковины, чтобы не свалиться на пол.

— Я Василий Михайлович Юсупов, — негромко, но отчетливо произнес я.

Затем уставился в собственное отражение. Зрачки были немного расширены, кожа бледной, под глазами залегли тени. Но в остальном я казался прежним.

Я вернулся в спальню и рухнул в кровать, наконец забывшись беспокойным сном.

Проснулся я через несколько часов от телефона, который настойчиво жужжал на прикроватном столике. Не открывая глаз, нащупал аппарат, нажал на кнопку приема вызова. Сонно произнес:

— Слушаю.

— Добрый вечер, Василий Михайлович, — послышался в динамике голос Круглова. — Простите, что побеспокоил, но мастер Павлов только что сообщил мне, что вы предложили свою кандидатуру на вступление в Братство.

— Все так, — подтвердил я.

— Тогда вы не будете против, если я загляну к вам в гости? — вежливо уточнил Виктор.

— Отказывать такому человеку было бы верхом неприличия, — ответил я, и собеседник сухо рассмеялся:

— Хорошо. Буду у вас через полчаса.

Мой возможный начальник завершил вызов. Я же сел на кровати, потер ладонями глаза, отгоняя остатки сна, встал и направился в ванную. Плеснул в лицо холодной воды и лишь потом решился взглянуть в зеркало. Отчего-то мне казалось, что в отражении может очутиться чужое лицо.

— Бред, — пробормотал я себе под нос и взял полотенце.

Оказалось, что проспал я порядочно. Часы показывали восемь вечера. Одевшись, я вышел из комнаты и спустился в гостиную, где застал Викторию. Она сидела за столом и в одиночестве пила чай. Секретарь сменила платье на тренировочный костюм и убрала волосы в высокий хвост. Я покосился на пустующее кресло Петра. Дяди все еще не было. И в душе снова зашевелилась тревога.

— Пётр Феликсович все еще в гостях, — успокоила меня Муромцева. — Я видела, как они прогуливались на соседнем участке. Кажется, граф показывал ему новые ульи.

Тревога мигом отступила. Я прошел к столу, сел в пустующее кресло, и взял чайник и произнес, наливая отвар в чашку:

— Толстой талантливый пчеловод. У него и впрямь занятная пасека.

— Понятно, — односложно ответила девушка и поинтересовалась. — Как спалось?

— Откуда вы… — начал было я, но Муромцева усмехнулась:

— Я заходила в вашу комнату несколько раз.

— Считаете это приличным? — уточнил я несколько смущенный тем, что не озаботился тем, чтобы надеть хотя бы пидамные штаны.

Девушка на мгновенье растерялась, то тут же торопливо заметила:

— Я должна была удостовериться, что с вами все хорошо, Василий Михайлович. По внутренней связи Братства передали, что вы убили Белова.

— Так получилось, — ответил я.

— Такое количество темной силы, которую вы поглотили, могло свести вас с ума. Или убить, — продолжила девушка.

— Было бы досадно, — согласился я.

— Но вы удивительным образом выбрались из закрытого корпуса лекарни и добрели до лавочки, где я вас нашла. Я не буду спрашивать, как вам удалось проникнуть в логово «Баюнов». Просто, раз уж мы по воле случая стали напарниками…

— Вы секретарь семьи, — поправил ее я и девушка поморщилась и с нажимом повторила:

— Раз уж мы стали напарниками, хоть иногда делитесь своими планами. Потому что, если бы вы сгинули в стенах этой лекарни, в Братстве мне не сказали бы «спасибо». В конце концов, меня к вам приставили с целью охраны и защиты. А вы рисковали жизнью.

Я кивнул:

— Простите, Виктория Ильинична, но я подумал, что в моем плане от вас будет больше вреда.

Муромцева, которая в это время сделала глоток из чашки, фыркнула и подавилась чаем. Пришлось быстро создать простое лекарское плетение, чтобы Виктория смогла откашляться:

— Вреда? — с трудом прохрипела секретарь. — Вы хоть понимаете, с кем говорите? Я для вас какая-то шутка? Своим ребячеством вы могли бы не просто пострадать, но и испортить мою репутацию.

Я заметил, как на лице помощницы появляются красные пятна гнева.

— Репутация — это важно, — кивнул я.

— Как бы руководство отреагировало на то, что я скрывала от них часть информации и позволила вам оказаться в опасности?

— Вы правы. В следующий раз обязательно поставлю вас в известность, если опять влезу в неприятности.

— Следующего раза не будет, — девушка с вызовом вздернула подбородок. — Не надейтесь, что еще раз втянете меня в подобную авантюру.

— Могу придумать что-нибудь новенькое, — предложил я, но Муромцева продолжала хмуриться.

— Скажите, Виктория Ильинична, вам не нравится мое происхождение? Быть может, вы питаете неприязнь к людям с темными волосами? Иногда те, кто получил травмирующий опыт в прошлом, переносят обиды на людей с похожей внешностью. Я пойму, если все дело в этом.

— Не понимаю, о чем вы, — резко отозвалась помощница.

— Волков признал, что я не пришелся ему по душе, потому как получил предложение вступить в организацию, куда обычно попадают по строгому отбору. Но я точно помню, что вы были мной недовольны с первой встречи в той квартире, когда еще не знали кто я такой.

— Ничего подобного, — возразила девушка и нахмурилась. — Я ко всем отношусь одинаково.

— Как скажете, — я пожал плечами. — Я могу подождать, пока вы созреете для откровенности. В конце концов, не зря говорят, что правда освобождает. Вам станет легче, когда вы сможете сбросить этот груз с души.

— Какой… — начала было Виктория, а потом вскинула руку в жесте капитуляции. — Со мной не работают ваши лекарские штучки. Не пытайтесь меня лечить.

— Даже не начинал, — откровенно признался я. — Мы с вами всего лишь беседуем как два светских человека. Я спрашиваю, но вы не желаете отвечать. Ваше право. Значит, еще не пришло время.

— Нам незачем ничего выяснять, Василий Михайлович. Наше с вами сотрудничество не вечно. Полагаю, что в ближайшее время мы сможем разойтись в стороны к общему удовольствию.

— Вы считаете, что ваше присутствие мне в тягость? — я усмехнулся. — Поверьте, госпожа Муромцева, я наслаждаюсь каждой минутой, проведенной в вашем обществе.

— Но предпочли оставить меня в машине…

— Чтобы вы не пострадали, — продолжил я за нее. — Тот человек, которого мне пришлось нейтрализовать, непременно убил бы вас.

— Странное слово вы использовали — «нейтрализовать», — заметила девушка и тут же уточнила, — А вас он убивать не собирался?

— Если бы это было его целью, то я был бы мертв, — вынужден был признаться я. — Поверьте, Виктория Ильинична, мне просто повезло.

Девушка оглядела меня с подозрением и фыркнула:

— Опять? Вы на редкость везучий человек, княжич. Но я не верю в такие совпадения. И зачем вы могли понадобиться тому человеку живым? Чтобы вылечить какой-нибудь страх высоты?

Мне показалось, что помощница произнесла это с показным равнодушием, но на деле напряженно ожидает ответа.

— У него были на меня планы, — бросил я небрежно и быстро сменил тему разговора. — Кстати, забыл сказать: скоро прибудет Круглов.

— Он не сообщил о визите, — всполошилась девушка и мрачно добавила. — Вероятно, явится по мою душу.

— Вовсе нет. Круглов сказал, что хочет обсудить мое согласие вступить в Братство.

От этой информации девушка снова поперхнулась чаем.

— Аккуратнее, пожалуйста, — попросил я, опять создавая плетение. — Так и умереть можно. А я сейчас не совсем в форме. Как я потом поясню вашу травму начальству? Вы мне испортите репутацию.

Девушка взглянула на меня с недовольством и уточнила:

— Вы? — переспросила она. — Решили вступить в Братство?

Я развел руки и произнес:

— Так вышло.

— Вышло, что вы получили то, за что другие бьются, — девушка осуждающе качнула головой. — Место в братстве стоит многого.

— Значит, я получил его в долг. Вероятно, проценты будут приличными. Но мне придется подумать об этом в другой раз.

— Вас послушать, то вам вручили место насильно.

Я не стал отвечать, потому как не хотел выходить на очередной виток рассуждений о том, какое счастье служить в организации, которой принадлежал мой погибший отец и покалеченный дядька.

К моей удаче в дверь постучали, прервав наш разговор. И я поинтересовался:

— Не могли бы вы открыть, Виктория Ильинична. А то вдруг это «Баюны».

Но девушка продолжала сидеть неподвижно, словно статуя. И я тяжело вздохнул:

— Ладно. Не можете, так не можете. Попытаюсь это пережить.

Встал с кресла и направился ко входу, ощущая, как спину буравит полный непонимания взгляд.

Я открыл дверь, отметив, что Виктор прибыл в гости один. Он был несколько растрепан, словно много раз проводил по волосам пятерней. Мужчина стоял на крыльце, рассматривая выключенный фонтан.

— Не думали запустить его? — поинтересовался он, когда я открыл дверь.

— Не поверите, мастер Круглов, но я думаю об этом не первый день. Стоит вызвать специалиста, чтобы он проверил трубы, — ответил я и посторонился, пропуская гостя в гостиную. — Вы не против, если мы обсудим все вопросы в беседке на заднем дворе?

Гость пожал плечами и ответил:

— Почему бы и нет? Погода сегодня чудесная.

— Тогда идемте, — произнёс я и направился в сторону выхода на террасу. Виктор последовал за мной.

В гостиной к нам, с молчаливого согласия Круглова, присоединилась и Муромцева. Девушка встала с кресла, взяла поднос, на котором стоял чайник и чашки, и направилась с нами. Мы вышли из дома, прошли к беседке, и заняли места в удобных плетеных креслах. Девушка сумела придать лицу нейтральное выражение, хотя я понимал, что ей неуютно от происходящего. Быть может Виктория ожидала нагоняя от начальника. Но тот коротко поблагодарил ее за чай и обратился ко мне:

— Ваше расследование привело к весьма… удивительным результатам.

Я только пожал плечами:

— Так уж вышло.

— Скромность делает вам честь, княжич. Бойцы Братства смогли пробраться в закрытые корпуса лекарни и устранить часть охраны, — продолжил гость. — Остальные из «Баюнов» отступили. Среди бежавших был замечен даже капитан роты двоедушников Алексей Талов. Хранившихся в стазисе «Лебедей» и «Жар-Птиц» удалось спасти, но часть гвардейцев отступники смогли вывезти еще накануне. Видимо, они решили вывести их из стазиса в другом месте. И сейчас Братство ищет, куда их увезли. Братству удалось захватить записи покойного Белова. Так что у вас получилось провернуть то, что обычно делает группа специалистов за месяцы работы, Василий Михайлович…

Я рассеянно кивал, думая о том, где теперь искать новую работу. Потому что фонд «Неравнодушные Сердца» теперь закрыт. А в корпусах проводят обыски сотрудники шестого отдела охранного отделения. Так что я снова был безработным. И все это означало, что моя практика была приостановлена.

— Что будет с двоедушниками из «Жар-Птиц» и «Лебедей»? — уточнила Муромцева.

— Пройдут тщательную проверку от Синода, — спокойно ответил Круглов и сделал глоток чая. — Те, кто будут признаны пригодными, получат направления в новые части.

Я обратил внимание, что он не стал говорить о тех, кто проверку не пройдет. Полагаю, что судьба «испорченных» ересью людей будет незавидной. И от этой мысли становилось не по себе.

— Остальных будет лечить, — заявил Виктор, словно прочитав мои мысли.

— А те, кто был вывезен? — полюбопытствовала девушка.

— Скорее всего, они уже окончательно испорчены ересью, — после недолгого молчания, ответил Виктор. — Так что теперь они поступили на службу к предателям. О чем задумались, Василий Михайлович.

Я тяжело вздохнул, отгоняя недобрые мысли о перспективах трудоустройства лекаря-практиканта, и ответил:

— О работе, которую придется искать.

Муромцева удивленно взглянула на меня. Она уже знала о том, что я подал кандидатуру на вступление в Братство. Мне показалось, от этой новости Виктория может изменить отношение ко мне. Быть может, хоть немного смягчиться. Но стало понятно, что теперь девушка, очевидно, не понимала, зачем мне работать.

Виктор ненадолго задумался, а затем протянул:

— Братство постарается договориться о том, чтобы вы вернулись в лекарню Дельвига. Гарантий я вам дать не смогу, но мы попытаемся.

Эта новость меня не обрадовала. Потому что возвращаться к прежнему наставнику я не очень хотел. Но других вариантов пока не было. А без практики мой диплом будет не подтвержден.

— Да, еще Василий Михайлович, — добавил Виктор. — Близкий круг одобрил вашу кандидатуру на вступление.

«Кто бы сомневался», — хотел было ответить я, но промолчал. А Круглов как ни в чем не бывало продолжил:

— Так что наш коллектив очень хотел бы с вами познакомиться лично. Будем ждать вас в десять вечера. Виктория Ильинична знает, где находится место сбора и, думаю, может вас подвезти. Форма одежды свободная. Мы не требуем какого-то определенного стиля в одежде и стараемся создать в коллективе непринужденную обстановку.

Мужчина встал с кресла и направился было к дому. И я поспешно уточнил:

— Мастер Круглов, я хотел бы спросить по поводу Муромцевой.

Девушка вздрогнула и покосилась на меня. Виктор же развернулся, с интересом ожидая продолжения.

— Могу ли я попросить, чтобы Виктория Ильинична осталась на посту секретаря, — заявил я.

— Вы беспокоитесь, что без нее не сможете справляться со своими делами?

— иронично уточнил Виктор.

— Боюсь, Петр Феликсович сильно расстроится, если Виктория покинет должность. Уж очень он к ней привязался…

В бок меня ткнул острый локоть, и я поморщился от боли. Но все же добавил:

— Пусть она и неважно исполняет свои обязанности. Но это по первости. Я уверен, она быстро втянется. Вы заметили, какой чай она приготовила? И ведь это только начало. Того и гляди, научится отвечать на звонки…

Виктор сделал вид, что задумался, потер ладонью подбородок.

— Ну, раз уж мы создали эту легенду для вашей семьи, — протянул он. — То пусть остается.

— Мастер Круглов… — начала было Муромцева с обидой в голосе, но Виктор уже развернулся и поднялся по ступенькам крыльца. Я же обратил лицо к Виктории и с улыбкой произнес:

— Я так рад, что вы сохранили должность…

В этот раз, в бок ткнул кулак, прервав мою пламенную речь, и я поперхнулся, заметив, что переборщил с затянувшейся шуткой. Потому что глаза девушки метали молнии. Виктория фыркнула, встала с кресла и быстрым шагом направилась к дому. И глядя в спину удаляющейся Муромцевой меня вдруг кольнуло чувство вины.

— Да, Василий Михайлович, а еще хочешь работать лекарем-душеправом, — пробормотал я, поднимаясь из-за стола.

Дорогие читатели.

Мы будем рады вашей поддержке. Ваши комментарии и лайки помогают писать больше и с удовольствием.

За каждую награду любого номинала мы оставляем в вашей гостевой книге эксклюзивного чибика на удачу) Все, кто не любит картинки в гостевых и закрывают гостевые книги — выражаем вам свою благодарность здесь. Спасибо за поддержку. Мы очень ценим каждого читателя.