Загадай желание

Часть I: Бытие. Глава 1.

«Дамы и господа!» - разносится по комнате привет из далекого прошлого. -«Сегодня компания «Рейнбах» официально запускает в продажу, не побоюсь этого слова, революционный продукт. UMC Mark 1 – величайшее изобретение человечества со времен создания первого молекулярного принтера и генератора твердых фотонов».

Йозеф Рейнбах просто искрится от счастья, стоя спиной к огромной до черта машине - первой модели в истории человечества Универсального Конвертера Материи. Ему рукоплещут зрители и журналисты, сверкают вспышки камер, совет директоров сдержанно щерит зубы в ожидании скорой прибыли. Народ ликует - новая эра! Это изменит все!

Изменило, безусловно. Ну, пожалуй, все, кроме самого человека.

Кем стал человек в эпохе, где не осталось никакой возможности для ручного труда? Информационное общество рождает лишь два типа людей – программистов и аналитиков. Кто-то задает тон окружающей реальность, а кто-то принимает ее за чистую монету, попутно просчитывая бюджет на следующий год.

А кто же тогда я?

Я программист. Я задаю создаю вашу новую реальность. Хотите дом? Я построю его для вас. А может, желаете отведать изысканных блюд, недоступных в наше время тотальной урбанизации? Ну, в принципе, я готов, не велика беда. Одежда, автомобили, лекарства – товары всех мастей – мой конек!

Возрадуйтесь, люди! Я – ваш Царь и Бог, слуга Маммоны и корпорации «Рейнбах», чародей, джинн и кибер-маг современности!

Йозеф, щеголеватый немец в годах, продолжает распинаться по поводу всех особенностей своего изобретения, но мне уже абсолютно наплевать. Пальцы сами тянутся к запястью, к интерфейсу из тех самых твердых фотонов. Пара писклявых сигналов, и изображение посреди комнаты гаснет, оставляя меня и Гарри в полной темноте.

- Эй, чувак, ты чего? – вяло стонет он, пытаясь попасть по такому же коммуникатору на своей руке. Безуспешно. – Чувак, умоляю, включи.

- Нет, брат, пора спать, – столь же убито и неотвратимо отвечаю я.

За окном квартиры Гарри, на высоте нескольких километров над уровнем моря, сияет неспящий город. Он сверкает и искрит голограммами, рекламой всех цветов и размеров, фарами автомобилей на магнитной подушке. И где-то вдалеке, так что едва хватает глаз, сияет новый небоскреб.

Сияет лишь наполовину, верхняя его часть еще не достроена, но оттого он разгоняет и без того забитую тьму еще сильнее. Контур каркаса, окна, коммуникационные потроха переливаются всеми цветами радуги. И вновь вездесущие твердые фотоны. Пока это лишь заготовка, но ничего, есть-пить не просит. Почти. Пары ядерных батарей вполне достаточно, чтобы этот карточный домик не рухнул от малейшего ветерка. А как настанет утро, это цветастое великолепие превратится в аспидно-черную коробку, кусок тьмы под радостным солнцем. И будет набираться сил и энергии от щедрого светила, дабы твердая голограмма ожила и превратилась в настоящее здание, из стекла и титанических композитов.

Просто? Гениально просто! Старик Рейнбах, мир его праху, вряд ли и помыслить мог, во что выльется труд всей его жизни.

А откуда я это знаю? Я программирую десятки подобных строений. Создать модель материала, рассчитать общую нагрузку, срок формирования – все-все-все дела держатся исключительно на мне! И еще паре тысяч таких же идиотов с коммуникаторами вышеупомянутой корпорации.

Гарри, опираясь на недовольно искрящиеся стены, топал сквозь темноту к генератору доставки. Фальшивое настенное покрытие перестало мерцать и вернулось в обычное состояние. Желтые в бежевую полосу «обои» расползлись по комнате. Ничем не отличить от настоящих, разве что терпеть не могут живого контакта. Иллюзия, как и все в нашем мире.

- Брат, угости попить, - прошептал я.

Гарри лишь кивнул, уставившись в голографическое табло. Генератор доставки – вот чего не хватало человечеству, чтобы полностью забыть про окружающий мир. Всего несколько нажатий отделяют каждого от его хлеба насущного, ну или чего другого, кому что по вкусу. Пик-пик-пик, отзывается интерфейс могучего белого шкафа, пик-пик, ДЗИНЬ! Вот и пошло скачивание. Щелкнул замок, теперь эту махину не откроешь никакими силами. Да и нужно ли это? Хотите взорвать весь дом, не дождавшись вожделенного гамбургера?

Гарри мерно качается из стороны в сторону, пытаясь сконцентрироваться на голубой полосе загрузки. Десять процентов… сорок пять… Да, что-то долго. Видать, серверы перегружены. Качает народ шампанское, закуски - все на стол, для дорогих гостей. Праздник. Что за праздник, кстати? Что-то не припомню…

Семьдесят девять процентов. Любой товар может быть скачен, лишь бы объем генератора был подходящий. Предоставь код лицевого счета, и тебе откроются все чудеса вкуса, какие только возможны благодаря улыбчивым масс-медиа. Правда, есть территориальные ограничения по различным лекарствам и прочей химии, но разве это проблема для нас, программистов? Слегка подкрутить настройки территориальной идентификации, и вот мы уже в совершенно другом городе, другой стране. На данный момент, в Амстердаме. Конечно, и там есть свои ограничения, но поверьте – для неподготовленного мозга той дозы дури, что может заказать Гарри, хватит до тотального передоза.

Так что не удивляйтесь, почуяв странный вонючий дымок из системы вентиляции. Просто я и мой верный друг сегодня отдыхаем.

Глава 2.

Доброе утро, дамы и господа! Позвольте представить вам Энтони… Довольно запоздалое решение, но примите как есть. Вы уже успели приглядеться к нашему герою с несколько непотребной стороны, но позвольте заверить – парень он замечательный, разве что раздражителен порой и одинок настолько, что любит порассуждать за жизнь сам с собой. Не обращайте внимания, сейчас он чист, выбрит и благоухает лосьоном.

Как он уже успел заметить, занимается Энтони программированием матричных блоков (кажется, он сказал это иначе, ну да ладно). Он создает и правит схемы формирования различных материалов и конструкций для кампании «Рейнбах», создавшей Универсальный Конвертер Материи. Это по его чертежам вырос на ваших глазах ваш дом, ваша мебель, и бутылочка молочной смеси, которой вы кормите свое обожаемое чадо (если вы решились взять на себя такую ответственность, разумеется).

Работа эта крайне уважаема во всех частях Солнечной системы, и, что особенно важно для Энтони, совершенно непыльная. Ручной труд на матушке Земле практически устранен, так что весь его труд сводится к постоянной бдительности, как у часового на посту. Пока не пискнет надоедливый сенсор, Энтони и бровью не поведет, чтобы вырваться из цифровой сети.

Для своей работы он выглядит несколько несуразно. У него нет общего для всех его коллег выпячивающего брюха, от него не разит потом, и он всегда гладко выбрит. В тех местах, где это необходимо на данный момент. Его одежда, монолитный кусок ткани, изувеченный декоративными швами и пуговицами, сидит на опущенных плечах, словно на вешалке. Сегодня он и Гарри, уже принявшие несколько антипохмельных кругляшей, отправляются на матч по регби. Вы еще успеете увидеть, как много смешного происходит в современном спорте, да и вообще вокруг нашего замечательного Энтони. Не могу обещать, все же он – свободный человек, но определенно ему найдется, чем нас позабавить!

Гарри взмахивает мощной ручищей и входная дверь отъезжает в сторону. Своей задницей лучший друг Энтони загораживает проход, от него исходят несколько застарелые миазмы мужского пота. И, тем не менее, именно он, а не наш герой, является душой компании, организатором корпоративных оргий и прочих либеральных увеселений, которые Гарри-трезвый всячески презирает, а Гарри-нетрезвый – вдыхает полной грудью.

- По-моему, нужно что-то менять, - глухо говорит он, щурясь от ударов ясного солнечного неба. Прозрачные коридоры красивы исключительно снаружи, пока вы смотрите на этот титанический фаллос, увитый прозрачными жилами-переходами.

- Безусловно, - тихо соглашается Энтони, улыбаясь янтарному свету и проходящим мимо барышням. Ему хорошо, солнечная радиация греет его бледное лицо, и девушки смотрят на него как на идиота из-под широких полей пластиковых шляп. Некоторые, правда, весьма дружелюбно подмигивают его по-детски доброй и светлой улыбке, и лучик счастья на миг проникает в его неравномерно стучащую сердечную мышцу. – Жизнь заслуживает того, чтобы направить ее в конструктивное русло.

Края его скроенного на манер военного мундира костюма колышутся на языках прохладного ветерка кондиционеров. Даже такой перепад из жары в холод лишь забавляет Энтони, вот такой он чудак. Настроение его изменчиво в последнее время. А Гарри сонно потягивается, тут же захлопнув клапаны кожаного жилета. Ему поддувает, и несколько прохожих, прошедших напротив, забавно морщат носы. Они тоже не благодарны искусственным ветрам, разносившим по коридору ароматы упитанного молодого человека.

- Я не про то, чувак, - говорит Гарри. Мурашки бегут по его волосатым ручищам. – Надо сменить «авиацию», что-то мне с нее хреново.

- Брат, я тебя умоляю, все прекрасно! – отвечает Энтони. – Суббота, матч регби, девушки идут по городу без макияжа!

- И чего тут прекрасного?! – удивляется друг.

- Ну как же? Посмотри вокруг! Мы видим их истинные лица! Впервые за всю неделю мы видим настоящие женские мордашки, без прикрас!

- А боевой раскрас Чингачгука считается? – справшивает Гарри, кивнув на проплывающую, как в тумане, неравномерно разукрашенную косметикой фройлян.

- Ну, у всех бывают неудачные дни! – смеется Энтони. Девушка, может быть, была бы даже красива, может быть, он даже мог бы в нее влюбиться, но вот милое создание извергает в уличный утилизатор свой ночной рацион, и что-то у Гарри внутри незаметно сворачивается в крючок. – Да, весьма неудачные… Но разве это повод грустить? Грусть появляется в спешке, тоска – в компании, страх – в неизвестности. Мы же никуда не спешим, компания у нас небольшая, и мы четко знаем, что будет через пару часов.

Они заходят в полупустой лифт, двери с тихим шипением отрезают путь к отступлению. Позади них лишь несколько неопределенного пола и возраста людей, уткнувшихся носом в голографические экранчики коммуникаторов, да бесконечная пропасть среди небоскребов, в которой без конца шныряют мухи-автомобили. А рассвет все-таки по-своему прекрасен.

- Чувак, - вздыхает Гарри, положив руку на плечо друга, - все-таки надо менять. Ты какой-то не в меру живой сегодня. Как бы крылья не отрастил.

- А чего? Почему бы и нет? – идиотски улыбается Энтони. – Слетать в отпуск на Марс и отрастить что-нибудь эдакое! Там, вроде как, свободное генномодифицируемое общество. Даже телепорты разрешены. Планета больших возможностей!

Глава 3.

Пробивая себе путь через трепещущую людскую массу, друзья добрались до своих мест на трибуне. Вот-вот должны были появиться команды поддержки, блистая псевдошкольными шевелюрами, гладко выбритыми женскими ногами и цветастыми помпонами.

Голографическое буйство подогревало фанатов. Нарисованные в воздухе огни, видеовырезки лучших моментов предыдущих игр, комментаторы, восхваляющие нарочито бодрым тоном победы спортсменов и как бы вскользь упоминающие о поражениях – все для толпы! Все ради шоу!

- Да-да, Нью, абсолютно с тобой согласен, - смеется один из комментаторов. – А теперь, позвольте представить вам, дорогие зрители, команду черлидеров «Небесные ястребы». Девчонки, не подведите!

Сине-золотые фанаты ликуют! На синтетическую траву стадиона выбегают длинноногие красотки. Пляшут, скандируя «Ястребы – вперед!» и прочие воодушевляющие лозунги, сопровождая довольно банальное действо поистине прекрасным акробатическим номером. Сверкает мишура, взлетают мини-юбки, девушки строят идеальную модель современного общества – пирамиду. Самые жилистые и выносливые красавицы образуют основание и все выше возносится очаровательное строение, и капитан запрыгивает на плечи своих подруг, потрясая толпу сотрясанием выдающихся форм.

«Ястребы – вперед!» боевым кличем проносится по стадиону, виртуальное пламя озаряет черлидерш светом инквизиторского костра, и по ушам Гарри и Энтони ударяет молот людского восторга. Сирены, они же малолетние ведьмы-совратительницы, исчезают в иллюзорном пламени, устремившись в ясное небо стаей золотых птиц.

- Прекрасно, девочки, так держать! – радостно доносится из комментаторской кабины. – Ты был абсолютно прав, Стивен, как такие красавицы могут не сподвигнуть наших бравых вояк на подвиги? Слышите, «Ястребы»? Теперь вы просто обязаны захватить сегодняшний кубок, иначе в ваших душевых станет несколько пустовато!

- Умоляю тебя, Нью, прекрати! С каких пор наши спортсмены должны проводить свободное время в одиночестве? Ну что же, а теперь поприветствуем девушек из солнечной Бразилии! «Санту Эллегуа», на выход!

И вот под зажигательные латинские ритмы на поле выбегает желто-зеленая команда темнокожих сеньорит. Где-то про себя Энтони начал сомневаться, за какую команду он теперь болеет. Но если говорить честно, наш герой никогда особо не увлекался спортом. Если бы не Гарри и его запутанные, точно паутина, связи, он бы по-прежнему сидел дома, получая дозу электромагнитного излучения от монитора домашней компьютерной системы. Но вот латинские прелестницы ведут зажигательные хороводы, развеивая по ветру черные, как ночь, локоны, и Энтони уже абсолютно наплевать, за кого болеть. Главное - не показывать это Гарри и другим сине-золотым фанатам. Вряд ли ради того, чтобы спасти одного гражданина от расправы стража будет продираться сквозь разноцветное бушующее море. Энтони хочется женщину. Особенно ту, что движется ближе к центру водоворота. Чем же она так выделяется из окружающей ее толпы соратниц, парень и сам не понимает. Но вот он уже слегка пританцовывает под музыку, а скроенные на военный манер брюки начинают ему немилосердно поджимать. Черт побери, как удивительно на него воздействует толпа! А может колеса безудержно ржущего Гарри…

Жаркие пляски завершаются возгласом на непонятном языке и все тем же голографическим фейерверком. Фанаты с обеих сторон разогрелись до предела, они готовы рвать, метать, орать и делать все то, что так делать нежелательно в местах массового скопления людей. Куда-то сама собой улетучилась атмосфера того самого культурного отдыха, что царила на подходе к стадиону, того и гляди волна радости прорвет барьеры воспитания и местного законодательства… Но нет, все шумно, крикливо, но в рамках дозволенного. И парни сливаются с этим буйством в разрывающем экстазе.

Под жизнерадостные вопли комментаторов на поле выходят спортсмены. Все как на подбор, высокие, мускулистые… скорее всего мускулистые, разве может у спортсмена свисать брюхо до колен? Под новейшей защитной экипировкой, одобренной спортивным комитетом, не разглядеть ничего. Панцири экзоскелетов настроены так, чтобы уравнять шансы обеих команд. Сила и выносливость уже не так важны. Одобрение физического превосходства не толерантно! Но все же не было бы смысла в таких соревнованиях, если б не смекалка и скорость реакции. Уж эти особенности не смогут уравнять даже самые упорные демократы и человеколюбцы.

Слова доносятся до разума Энтони все хуже, доносятся издалека и тонут в монотонном шуме, заполнившим его черепную коробку. Затянутый в полосатую броню судья бросает монетку, определяя, какой команде достанется пластиковая дыня-мяч. Фортуна улыбается сине-золотым бойцам, их броня переливается счастьем, солнце играет на отражающих забралах. Спортсмены встают в атакующую позицию.

Отовсюду доносится разгоняющийся бас. Играет боевая композиция «Ястребов», что-то из древнего, как мир, тяжелого рока. Что-то это ему напоминает.

We would swoop down on the town. . .

And kill everyone that wasn't beautiful

And I don't want you and I don't need you

Don't bother to resist or I'll beat you

It's not your fault that you're always wrong

The weak ones are there to justify the strong

Глава 4.

- Здорово, чувак, заходи!

Гарри очень рад видеть своего друга в целости и сохранности. Он раскрепощен и весел, чего нельзя сказать об Энтони.

(Опустим подробности расставания нашего героя с его подругой на одну ночь. Даже он сам не поведает своему лучшему другу, чем закончилась эта маленькая экстатическая интрижка).

Уже знакомая берлога Гарри обставлена с максимально возможным изыском: никакой грязи, посреди гостиной выставлен большой круглый стол и мягкие «винтажные» стулья в стиле середины двадцатого века, а в воздухе витает аромат домашней пищи. Лазанья, с изысканностью и теплотой приготовленная Вандой. Изображает хозяйку дома. Ну ничего, имитация и лицедейство – главные достоинства современного человека, и Ванда – не исключение.

- Энтони, дорогой, давно не виделись! – Выпятив пятую точку, и уставившись в мультипечь с такой сосредоточенностью, словно волк выжидает кролика, притаившегося в норе, Ванда приветствует гостя. Ярко-красные локоны спадают на едва прикрытый радужно-кислотным топом бюст. Генная терапия и скальпель творят чудеса! – Присаживайся, я сейчас подойду.

(Что ты здесь делаешь, придурок? Разве не помнишь, что было в прошлый раз? Хочешь снова быть третьим? Мне казалось, твоя задница тебе еще дорога!)

- Только не говори, что она вновь собралась меня кому-то сосватать, - вздыхает Энтони, рухнув на стул. Все же здесь самое место дивану, где он, кстати? Приютился в углу, как сирота, и кресло с ним на пару.

- Конечно, нет! – хохочет Гарри. Чист и выбрит, благоухает тяжелой туалетной водой. Мускус… (Как же воняет! И это жужжание музыкальной системы просто убивает… Парень, вали отсюда, пока не поздно!) – Просто воскресный ужин с друзьями. Остальное на твое усмотрение.

(Беги, говорю! Ты же знаешь, случится какая-то херня!..)

- Заткнись!.. – сдавленно шипит Энтони, пытаясь привести себя в чувства. Все-таки прямой диалог с самим собой несколько необычен для здоровых незакомплексованных людей.

- Чего?

- Можно пива?

- Конечно, чувак. Тебе как обычно?

- Нет. Сегодня ягодное, любое.

- Что-то с тобой не так, Энтони, - нахмурился Гарри. Пухлая рука опустилась на плечо гостя. – Расскажешь?

- Нет. Принеси пива, пожалуйста.

- Окей…

«Хозяйка» извлекает из печи истекающее соком с блестящей корочкой блюдо и направляется к гостю. Не по-женски мощные руки душат Энтони в объятиях, а силикон немилосердно давит на спину, Ванда действительно рада его видеть, и лишь старый опыт удерживает ее от того, чтобы поцеловать гостя в щеку. Она уже успела почувствовать, как холодные мурашки пробежали по его телу и тут же отпрянула.

- Только не напивайтесь раньше времени, сегодня Гарри обещал вести себя культурно, - воркует Ванда блестящими, налитыми губами. – Верно, сладкий?

- Всего по бутылке, клянусь, - смеется Гарри и подсаживается к своему другу. Его возлюбленная удаляется. – Чувак, будь проще. Покажи людям, какой ты на самом деле, и не придется корчить из себя обиженного гения.

Энтони принимает бутылку, одним движением срывает крышку и делает хороший глоток.

- Вы все как будто сговорились, - выдохнул он. – Всех тянет состроить из себя философа и нравоучителя. Гарри, неужели ты не в курсе, что люди не меняются?

- Во-первых, если у всех вокруг одно мнение относительно тебя, то к этому стоит прислушаться. А во-вторых, да, я знаю. Куда река ни течет, она рекой и останется. Но вот задать новое направление для деятельности я тебе все же порекомендую.

- Звучит как проповедь в храме Дао, брат. Ты подсел на эту хрень для узкоглазых?

- Не меняй тему, Энтони, - вздохнул Гарри. Он смотрит на своего друга детства и понимает, что что-то с ним не так. Может, не стоило его угощать той дурью? – Что с тобой? Я видел, как ты смотрел на Марию, ни за что не поверю, что тебе не понравилось.

- Какая разница? Я ни черта не помню.

- Но потом, когда ты отошел, что-то пошло не так?

- Как обычно, брат. Однодневный перепих, пусть даже с такой девушкой, не насыщает душу.

- Теперь ты ударился в духовность и метафизику! – Гарри тычет в него пальцем, а в глазах растерянность.

- Я серьезно, Гарри. Ты никогда не думал, чем мы занимаемся? Зачем?

- И причем здесь душа?

- Притом, брат, что любое занятие должно приносить удовлетворение. Мы с тобой программисты, так? Мы задаем контуры и наполнение материальным вещам. Мы набиваем глотки нашим покупателям всяческим дерьмом, экологически чистым и безопасным, но все же. И нет числа всему тому, что мы вытворяем. Понимаешь? Мы, мать их, волшебники! Самые настоящие!

- Стой-стой-стой, Энтони, я не улавливаю сути.

- Просто дослушай. Мы ведь творим вещи из воздуха. Ладно, не совсем так, но свободная конвертация энергии в материю – это вполне можно назвать магией. И мы кормим этой дармовой магией людей за вполне материальные деньги.