Академия магических навыков (СИ)

Глава 26

Ближайшие двое суток для академии выдались сложными. Поскольку погибла одна первокурсница, в столице разразился скандал, который еще предстоит разрешить.

В целях безопасности академию еще раз проверили вдоль и поперек на наличие живых пауков. И на время отменили все занятия.

Когда последний парализованный адепт пришел в себя, ректор собрал всех в актовом зале для серьезного разговора. И попросил всех выстроиться в организованные шеренги.

— Уважаемые адепты! — обратился дан Рафаэл, едва зал заполнился до предела.

Он обвел всех присутствующих строгим взглядом, не предвещающим ничего хорошего. И пошел вдоль рядов, словно командир батальона.

— Теперь, когда все пришли в себя, я вынужден вернуться к опущенной ранее теме. Мой долг найти виновника. Причем сделать это раньше, чем нагрянет столичная проверка. Только в этом случае дальнейшее наказание зависит от меня, а не от решения короны. И поверьте, я приложу все усилии, чтобы каждый обучающийся адепт остался исключительно под моей юрисдикцией.

— Уж лучше наказание короны, чем ректора. Так хоть есть вероятность остаться целым, — шепотом произносит Джек, с которым сблизились во время схватки.

Этот старшекурсник вместе с Филицием вклинился в нашу скромную компанию, состоящую из Алетты, Лау, Зои и Хлои.

— Итак, пока спрашиваю по-хорошему. Кто это сделал? — сталь в голосе ректора пробрала даже бывалых старшекурсников.

Все опустили глаза в пол, не рискуя поднимать их на грозного ректора.

— Ладно. Будем говорить по-плохому.

Дан Рафаэл остановился недалеко от нашей компании и обратился к первому попавшемуся адепту.

— Ты что-то знаешь о случившемся?

— Нет, дан Рафаэл, — испуганно пропищал адепт и наткнулся на горящие хищные зрачки.

— Печально.

Ректор легонько касается плеча адепта. И тот моментально скорчился от боли. Адепт принялся импульсивно массировать рукой то место, куда дотронулся Рафаэл.

— Ничего личного, но так будет с каждым, к кому я сейчас подойду. Потому обращаюсь к виновнику. — Рафаэл развернулся к нам спиной и словно в никуда продолжил. — Разве другие заслужили эти страдания за тебя? Неужели не жалко адептов? Просто знай. Чем больше сейчас людей пострадает по твоей вине, тем меньше у тебя шансов ужиться после этого в академии. Мне-то переживать за свою сохранность не о чем, а вот тебе…

Блин! Он ведь прав. Чертовски прав. Но если выяснится моя причастность к произошедшему, в академии мне так и так не быть.

Либо ректор меня исключит сам, либо адепты сгнобят, либо король прищучит. Ни одна из перспектив привлекательной не кажется.

Но чем ближе ректор продвигается в сторону моих друзей с намерением причинить боль, тем сильнее взывает совесть. На каждый новый вскрик я вздрагиваю всем телом.

Когда ректор потянулся рукой к Хлое, я не выдержала и выскочила вперед.

— Это я!

Алетта попыталась незаметно перехватит мою ладонь и потянуть назад, но я уверенно отмахнулась.

— Это моя вина, — тихо повторила я и зажмурила глаза, готовая к любому физическому воздействию.

— Донна Маргарита? — растерялся ректор и убрал руку от Хлои. — Но зачем?

— Это… случайность. У меня не было злого умысла.

— Как можно случайно выпустить самриду в академии? — всё еще не пришел в себя ректор. — Где вообще вы ее достали? Этот вид пауков практически полностью истреблен в виду своей опасности.

Я промолчала. Не буду же при всех говорить, что в кабинете ректора и достала.

Не хочу доставить еще проблемы Рафаэлу.

Адепты удивленно вытянулись. Те, кто стоит позади, выглядывают из-за спин одногруппников и пытаются рассмотреть виновника торжества.

— Она повредилась рассудком после нападения хмурда, — доносится издалека, на что многие сочувственно вздохнули.

— Впрочем, поговорим об этом с глазу на глаз. В моем кабинете, — тут ректор невольно скривился. — Ах да, мой кабинет разрушен. Тогда прошу пройти в мою гостиную, остальные свободны.

Ректор академии мертвой хваткой вцепился в мое запястье и потащил на выход.

— Дан Рафаэл, позвольте мне…

— Не позволяю, дан Мальтерлау! — чрезмерно резко гаркнул ректор. — Не вмешивайтесь туда, куда вас не просят. Свободны!

Зал мы покинули первыми. Адепты молчаливо проводили нас взглядами.

— Рассказывайте! — с порога потребовал ректор, едва оказались в его гостиной.

Он даже не дал возможность присесть. Мы так и замерли у прикрытой двери.

Рафаэл в смешанных чувствах вглядывается в мое лицо. Его глаз нервно дергается. Мне становится по-настоящему страшно.

Вот и всё. Я его довела до нервного тика. А раз он прилюдно наказал даже невинных адептов, то что ждет меня?

— Вчера я взломала ваш кабинет, — на этих словах ректор уже подавился и громко закашлял, но я продолжила, — чтобы позаимствовать ключ от одной из аудиторий, в которой много разных камней. Я лишь хотела найти эту самую горную породу, порожденную тьмой. Которая нужна для ритуала. Я стащила несколько экземпляров. И отдала их хмурдам. После чего сразу вернула ключ на место.

— С этим обязательно разберемся позже. Давайте ближе к той части, где у вас появляются смертоносные пауки, — не выдерживает Рафаэл.

Его глаза вновь переходят в хищный режим. Он с большим трудом сдерживается от предстоящей бури.

Интересно, сколько косточек он мне сломает?

— Так это… пауки не у меня, а у вас.

— Не понял.

— У вас под диваном огромная коллекция. Я случайно перевернула одну из баночек, когда пряталась от вашего неожиданного появления в кабинете…

Дан Рафаэл обреченно простонал.

— Из всей моей почти безобидной коллекции пауков, вы выпустили единственное чудовище. Я оставил себе самриду только из жалости, что этот вид вот-вот исчезнет с планеты.

— Почти безобидная коллекция? — взъерошилась в ответ. — Да вы в своем уме хранить такое в академии⁈

Понимаю, что так разговаривать с тиранистым ректором нельзя.

Это ведь он меня вызвал на ковер. И ему нужно отчитывать, а не наоборот. Но взять себя в руки уже не могу.

Рафаэл после этих слов с жаром ударяет в дверь кулаком за моей спиной.

Я в тот же миг успокоилась и замолчала. А он, выпустив пар, достаточно спокойно продолжил.

— Много лет хранил и ничего. А тут появляетесь ВЫ, — особенно четко выделил ректор, ткнув в мое солнечное сплетение пальцем, — и в академии происходят из рядя вон выходящие вещи. Вы невыносимы! Зачем совать свой нос во все доступные и недоступные места? Где ваш инстинкт самосохранения?

— Дан Рафаэл, я ведь не хотела…

— Молчать! — взрывается ректор. — Сначала появление вашей сущности суккуба, редкость которой зашкаливает. Затем ваши утверждения об осознанности хмурдов и способности их понимать. Потом проникновение в королевскую рукописную комнату. Еще абсурдный завал практики, после которого я отказался от прекрасного преподавателя. Теперь взлом моего кабинета, массовый геноцид пауков и потеря жизни одной невинной адептки. Что мне с вами теперь делать, донна Маргарита?

— Не знаю. Но если меня посадят в тюрьму, то так тому и быть. Я заслужила. Я настолько невезучая, что самой от себя тошно, дан Рафаэл.

— И мне от вас тошно, — скорчил недовольную гримасу ректор, — но раз вы ненамеренно выпустили самриду, то ваша тюрьма отменяется. А смерть адептки спишем на несчастный случай. Ей всё равно не помочь уже, а вам еще можно.

Мой взгляд чуть заметно повеселел, а ректор строго продолжил.

— Но за взлом и разбитую банку с самридой вы лишаетесь денежного содержания на всё время обучения. И по окончанию учебы три года исправительных работ в стенах академии.

— И вы даже не сломаете мне кости? — с неприсущей меланхолией интересуюсь у ректора. — Другим адептам вы сломали их просто так. Лишь для того, чтобы найти виновника. Вы тиран!

— А по-другому вы бы признались?

— Нет, но это не отменяет вашей тирании.

— Ошибаетесь. Я вовсе не тиран, я…

— Манипулятор? — перебиваю его.

— Скорее стратег. Сделал всё, чтобы виновник сам пришел ко мне. И у меня получилось, — с вызовом произносит ректор и решительно приподнимает мое лицо за подбородок. — А вы совершенно забываетесь, с кем говорите, донна Маргарита! Вы заносчивая. Наглая. Вредная. Невыносимая.

Я немигающим взглядом уставилась в его хищные зрачки и прислушалась к своим ощущениям.

И правда потеряла страх. Абсолютно. На душе другое чувство… мазохизма, не иначе. В противном случае, как объяснить желание прижаться к этому самодовольному деспоту?

— При всем при этом, Маргарита, я не могу причинить вам боль. Моя рука никогда не поднимется на вас.

Его зрачки максимально расширились. С секунду мы вызывающе смотрим друг на друга. После чего ректор уверенно накрывает мой рот поцелуем.

Он пылко вжал своим мощным телом в дверь, от чего та недовольно скрипнула.

Я не нашла в себе силы сопротивляться этому порыву. Меня словно накрыло. Воздух выбило из легких.

До недавнего времени закрытые воспоминания пульсирующим потоком вернулись ко мне, проломив установленный блок. Молниеносно пришло осознание.

Я люблю этого тирана. И одновременно ненавижу. В частности, за ложь. Рафаэл не сказал, что у него есть свободные отношения.

А ведь сейчас я веду себя не лучше. У меня теперь есть Лау. И у нас с ним может всё получиться.

Поэтому нужно остановиться. Пока я не стала, как Рафаэл. И пока суккуб не взял верх надо мной. В общем, причин много.

— Хватит, дан Рафаэл, — решительно отрываюсь от его губ. — Вы мне противны.

— Значит, вспомнила?

— К сожалению, — не стала отрицать. — Вы намеренно сняли блок с моей памяти. Зачем вы это сделали?

— Потому что вы запали мне в душу, Маргарита. Я постоянно думаю о вас. Никогда прежде мои мысли так плотно не занимал один человек.

— А как же Ксеньяна?

— Вы тогда не дали мне договорить. Ксеньяна давно обозначила, что никаких взаимных чувств быть не может. Я не сторонник свободных отношений, но всё-таки согласился. Затем Ксеньяна перестала приходить. Я узнал, что она просто ушла к другому. На этом всё кончилось. Мы уже четыре месяца не встречались. Так что в момент, когда я был с вами, меня правда с ней ничего уже не связывало. То, что Ксеньяна устроила в кабинете, удивило меня не меньше, чем вас.

— Почему тогда вы не сказали это сразу? Почему сейчас?

— А разве вы меня выслушали? Маргарита, я никогда прежде не испытывал подобных чувств. И мне сложно про это говорить. От меня не дождешься романтичных, берущих за душу, речей. И я не превращусь по щелчку пальцев в нежного мужчину как кронпринц. Я далек от этого, — не без усилия выдавил из себя ректор. — Но мои действия должны говорить за себя. Разве вы не заметили, что я в любой ситуации прихожу к вам на помощь? Что я всегда рядом? Думаете, такое отношение полагается каждому адепту?

— Я не знаю, что вам на это ответить, дан Рафаэл, — смутилась его признанию. — Я уже с Лау.

— Чем вас так зацепил кронпринц? Что в нем лучше? — взбаламутился ректор. — Его влияние? Деньги? Власть?

— Ничего из этого. Он просто надежный, спокойный и обходительный. И с первого дня со мной искренен и откровенен.

— Марго, — впервые за долгое время назвал меня ректор сокращенным именем. — Кого вы этим обманываете? Разве ваш суккуб согласен на вычурную нежность? И на вечно спокойную обстановку?

Я обиженно закусила губу. Откуда он знает, что меня выводит из себя чрезмерная нежность со стороны Лау?

Да, мне хочет страсти и огня. Мне хочется больше эмоциональности. Но ведь это можно побороть. Или нет?

— Молчите? — усмехнулся Рафаэл. — Сами вдумайтесь, нас снова притянуло. Хотя на вашей памяти стоял мощный блок. Так что мы подходим друг к другу, хотите вы это признать или нет. Я вас так просто не отпущу. Не теперь, когда я лично во всем убедился.

— Вы не просто тиран. Вы самоуверенный деспот!

— Пусть так, — согласился Рафаэл и вновь приблизился к моему лицу, обдавая горячим дыханием. — Есть ли у меня шанс, Марго?

— Мне нужно обо всем этом подумать, — отвернулась раньше, чем он успел добраться до моих губ. — Я не хочу давать надежды одновременно двум мужчинам. Это неправильно. Может я и суккуб в душе, но честь имею.

Суккуб внутри горестно взвыл. Лично суккуб не против от наличия сразу двух мужчин. И подал сигналы ломки.

Если вдуматься, то всякий раз ломка начинается после общения с ректором.

— В таком случае жду от вас ответа завтра во дворце. Уверен, вы туда идете со своим кронпринцем, — скривился ректор на последнем слове. — Но вы еще даже не догадываетесь, что на самом деле представляет из себя кронпринц.