Авада Дознавра

3.

Вечером мне пришлось пережить шквальный огонь расспросов в общежитии. Я кое-как вывернулся, не называя никого по именам, и наконец сослался на сильную головную боль, которая у меня и вправду разыгралась. В спальню я пришёл за Роном, а свою койку вычислил методом исключения, она находилась рядом с койкой Рона. На его подушке дремал облезлый крысюк Короста, он же Скабберс, что для самца означает "Паршивец". Крыс напомнил мне, что ездового гиппогрифа у Сириуса уже не будет.

Кстати, а где сейчас Сириус? Помнится, в каноне Финнеган в первый же вечер сказал Гарри, что какая-то магла недавно видела Блэка неподалёку отсюда. Сомнительно, потому что Сириус наверняка путешествовал по Британии в своей аниформе, но так или иначе, он направляется к Хогвартсу и скоро прибудет сюда, если уже не здесь.

С крысом надо было что-то решать, желательно до Хеллоуина. Но два месяца - срок большой, время терпит, а сейчас мне было важнее другое. Нужно было впихнуть хоть что-то в свою не обременённую магическими знаниями голову, пока меня не уличили в полном невежестве.

Это только в фанфиках герой-попаданец в первую же ночь кидается в библиотеку за книгами и зубрит до утра, ретиво вращая тайно позаимствованный - читай, украденный - у Гермионы хроноворот. Моё жалкое недокормленное тельце за вечер умоталось так, что еле доползло до койки, и сразу вырубилось, словно и не валялось весь день в медпункте. Ещё бы, столько впечатлений, и все новые.

Утром меня было пушкой не разбудить. Но это пушкой, а у нас тут имелась одна ревнительница школьной дисциплины. Ни свет ни заря - а как еще назовешь полчаса до начала завтрака - Гермиона явилась к нам в спальню и стала громко возмущаться, что мы с Роном еще не встали. Обращалась она только к нам, все остальные проснулись за компанию.

- Немедленно вставайте, вы оба! - скомандовала она, но Рон только повернулся к стене и накрыл голову подушкой. Я же, спросонья злой и ничего не соображающий, возмутился так, что забыл про условности.

- Немедленно?! - я откинул одеяло и вскочил на ноги, оказавшись перед ней в одних трусах от Дадли. - Гермиона, тут мужская спальня! Почему ни одна из девчонок не заходит сюда без приглашения, и только ты шастаешь сюда, как к себе домой?!

Вгорячах я забыл, что огромные трусы свинообразного кузена еле держатся на мне без надетых брюк, и они сползли вниз по моим ногам. Лицо Гермионы побагровело, глаза выкатились донельзя, а потом отчаянно зажмурились. Конфуз...

- Ой!!! - и она, как ошпаренная, выскочила от нас.

Всё произошло во мгновение ока. Парни врубились и истерически заржали, когда за ней уже захлопнулась дверь. Я, покрасневший не хуже Гермионы, торопливо натянул трусы обратно и по привычке стал искать дырку для резинки на поясе, чтобы затянуть узел, но британский покрой трусов не предусматривал вставных резинок. Их надо было сразу выбрасывать.

Первой мыслью было догнать и извиниться, но затем меня посетила другая - а чего это я должен извиняться, пусть сама извиняется. И как показала жизнь, это было правильное решение, потому что Гермиона за завтраком, краснея и не глядя на меня, извинилась за вторжение. Судя по её пристыженному виду, она только сегодня догадалась, что её однокурсники - существа не бесполые. Я, понятно, простил девчонку, а заодно воспользовался случаем, чтобы уговорить её помочь мне повторить прошлогодние знания. Долго уговаривать не пришлось, это была её стихия.

На уроках повезло, меня не спросили старый материал. Я без особого успеха делал то же, что и все, не выделяясь в худшую сторону. Похоже, если в ближайшие дни я выучу хоть что-то, никто не заметит разницы.

А после уроков Гермиона повела меня в комнату для практики, которых в общаге было несколько, как минимум по одной на каждый курс. Канон об этом умалчивал, но где ещё ученикам было отрабатывать заклинания, если в коридорах нельзя, а в гостиной и спальнях тем более?

Заклинания были знакомы мне только по названиям. Я плавал на каждом. Я не знал ничего, вообще ничего. К счастью, волшебная палочка слушалась меня, а рука была привычна к движениям, и я довольно быстро осваивал всё, что повторяла со мной Гермиона. Больше всего впечатляло, что моё невежество совсем не удивило её, даже вот ни чуть-чуть. Мои познания полностью соответствовали её мнению обо мне, а когда мы закончили упражняться, она торжествующе сказала:

- Ну наконец-то, Гарри, ты хоть что-то выучил. Ведь можешь, когда захочешь.

В последующие дни я усиленно запоминал в лицо преподавателей и учеников Хогвартса. С первыми было легче, мне хватило дня за едой в Большом зале, чтобы разобраться, кто есть кто. Сам директор, сидящий на золотом троне во главе стола, белобородый и разряженный как клоун. Минерва МакГонаголл по правую руку от него, рослая и высохшая, с вечно поджатыми губами, воплощение законченного педанта с атрофированной чуткостью и заботой. По левую руку - профессор Люпин, ничем не примечательный, с виду забитый, одетый в дешёвые заплатанные обноски. Мадам Спраут я выявил среди нескольких женщин, преподающих факультативные предметы, только когда заметил её с хаффлпаффцами. Само собой, были Флитвик, Снейп, Хагрид и Филч, тут было трудно ошибиться.

Снейп меня не разочаровал. Я же не Лёлька, чтобы им очаровываться. Он в точности соответствовал канону - тощий, желчный, сальноволосый, в целом выглядящий злобно и неопрятно. Для полноты картины нужно еще добавить, что он был узкоплеч, чуть ниже среднего роста, сутулился и смотрел на мир исподлобья, а к его лицу словно бы прилипла кривая сардоническая ухмылка, которая становилась заметнее, когда он язвил. Живая иллюстрация к "сделал гадость - сердцу радость".

С учениками было хуже. Особенно приходилось следить за собой, когда они заговаривали со мной. Большинство из них поначалу сливалось для меня в одну огромную незнакомую личность, хотя кое-кого я узнал сразу, например, Луну Лавгуд или Седрика Диггори. Драко Малфоя тоже трудно было не узнать, хотя он был совсем не похож на Тома Фелтона - высокий платиновый блондин с двумя крепкими парнями за спиной. У него не было раздавшейся вширь черепушки, его голова была аккуратной лепки, а длинное лицо с прямым носом и прищуренными светло-серыми глазами было не лицом красавчика, но весьма интересным. И в отличие от киношного образа, в нём чувствовалась порода.

Я был готов к тому, что Малфой начнёт цепляться ко мне, но тот ничего не говорил, а только подозрительно посматривал на меня. На первом же совместном со слизеринцами уроке я понаблюдал за ним и удостоверился, что он совсем не влюблён в меня - обломитесь, слешницы - ни капли не сожалеет о несостоявшейся дружбе и нисколько не завидует мне. Он искренне и глубоко презирает меня. В смысле, Гарри Поттера.

Такой Малфой вполне мог гордиться поручением Волдеморта и ревностно относиться к нему. Такому Малфою можно было поручить опасное дело не только для того, чтобы тот его провалил. Уверен, если Лёлька в своём сне встретится с таким Снейпом и с таким Малфоем, она не будет долго колебаться с выбором. Хотя кто этих девчонок знает...

Лично мне этот Малфой внушал гораздо больше опасений, чем канонный недоумок, показанный глазами Гарри и компании.

Не прошло и трёх дней, как я заметил, что меня здесь считают чем-то вроде юродивого. Дном волшебного общества. Для местных я был Маугли, воспитанным животными - то есть, маглами - поэтому спрос с меня был маленький. Теперь меня не удивляло, почему здесь легко верили любой гадости про Гарри Поттера, сказанной кем угодно или написанной в прессе. Дикое, непредсказуемое существо, что с него взять? Меня не сторонились только маглорожденные, вроде Гермионы, и такие же отбросы здешнего общества, вроде Рона с Хагридом. Стало понятным, почему у канонного Гарри долго не было никаких друзей, кроме них.

Дамблдор не спешил пообщаться со мной ни приватно, ни публично. Он поглядывал на меня ласково и как-то обезличенно - так глядят после обеда на лежащую перед носом вкусняшку, которую ничто не мешает съесть. Но за одно это еще не записывают в гады - вон тут три сотни детишек в зале за столами, все мелкие и наивные по сравнению с директором. Слишком хлопотно будет обращаться с каждым по-особому, да и попросту не нужно.

Сентябрь в каноне каждый год наступал по понедельникам - мир волшебный, почему бы и нет? - и я наконец дожил до того самого четверга, на который приходились первые уроки по зельеварению и ЗоТИ. Гиппогриф не повредил руку Малфоя и мы с Роном не были назначены ему в помощь, зато сам Снейп ежеминутно придирался к нам. Это были именно придирки, ведь даже если я ничего не умел по зельям, я мог посмотреть, как остальные вокруг готовят ингредиенты, и подготовить их точно так же. Уже через полчаса после начала урока я был безусловно уверен, что прославленный двойной шпион и просто неоднозначная личность в первую очередь был первостатейным тройным дерьмом. Я даже позволил себе помечтать, как великолепно выглядела бы эта незаурядная личность вверх тормашками и в грязных трусах напоказ - и плевать, насколько умело она варит свою вонючую бурду. Незаменимых специалистов нет.

Во второй половине урока Снейп переключился на Лонгботтома и на его жабу, выдавшую себя громким кваканьем. Здесь я был солидарен с сальноволосым уродом, ибо нефиг таскать с собой питомца на занятия. Вон даже Рон своего крысюка никогда на занятия не брал. Урок закончился как раз, когда Снейпу благодаря вмешательству Гермионы не удалось уморить любимую жабу Невилла. У меня каким-то чудом получилось сносное зелье - Рон был бесполезен, Гермиона всё время отвлекалась на Невилла, но я подглядывал у Малфоя. Снейп злобно пофыркал, облил нас с Роном издевательскими комментариями, но зелье зачёл.

- Ну ты сегодня даёшь... зелье вон какое сварил! - восхищённо вспомнил Рон, когда мы уходили с обеда на ЗоТИ.

Выходит, для канонного Гарри это было большим достижением, и я заподозрил, что моё незнание школьной программы здесь в порядке вещей. Задумавшись, я смешался со столпотворением на выходе из Большого зала и услышал голос, шипящий мне в ухо:

- Отойди, замарашка...

Оказывается, я чуть не врезался в Малфоя, который брезгливо отодвинулся от меня. Как ни стыдно было это признавать, опрятность Гарри Поттера оставляла желать лучшего. Исподнее национального героя, приехавшего в Хогвартс прямо от Уизли, с самого начала нуждалось в хорошей стирке, но мне все эти дни было не до того, чтобы искать здесь прачечную, и Мальчик-Который-Выжил, увы, сейчас попахивал грязным бельём. С этим нужно было срочно разбираться, а я даже не посмотрел, есть ли у меня смена одежды. Тем не менее я счёл нужным прошипеть в ответ:

- Да уж почище вашего Снейпа...

Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы толпа учеников не оттёрла нас друг от друга. Я нарочно отстал, чтобы не вызывать косые взгляды морщивших носы девчонок, и к кабинету ЗоТИ мы подошли, когда Малфой уже был там и разглагольствовал своим, что этот Люпин одевается как их бывший домовый эльф, чокнутый Добби, от которого его отец наконец-то избавился. Белобрысый не говорил на публику, как подумалось канонному Гарри, он просто не утруждался понижать голос.

Это он очень кстати напомнил про Добби. Спрашивать о прачечной у старосты или однокурсников было бы весьма странным, а этот эльф наверняка знает, где и как тут стирают бельё. И главное, он не выдаст меня и будет подчиняться мне. Даже если Добби совсем безнадёжен на голову, он хоть на что-то, да может пригодиться.

Урок ЗоТИ прошёл в точности как в каноне. Люпин прикрыл меня от богарта, продемонстрировав классу свою луну. Я был рад его заступничеству, потому что мои прежние страхи остались за пределами сна, а новых я здесь еще не нажил. Если задуматься, больше всего я боялся не сдать вступительные экзамены в политех - не представляю, как бы это изобразил богарт.

После уроков я немедленно занялся решением вопроса личной гигиены. Вернувшись в спальню и покопавшись в сундучке, я нашёл ещё одни огромные трусы от Дадли, ярко-жёлтые с мультяшным слоником спереди и почти новые - видно, Дидикинс отказался носить их. Ещё в запасах Гарри была протёртая в подмышках серая майка, драные джинсы на три размера шире, чем нужно, просторная голубая рубашка, при примерке доставшая почти до колена, и куча разноцветных носков разной степени износа, все непарные. Эти обноски Гарри прятал под новенькой школьной мантией, оставляя на виду только нижнюю часть слишком длинных штанин и здоровенные, словно бы разбитые футболом ботинки. Какая-никакая, но смена одежды у меня была.

На самом дне сундучка я обнаружил тонкую светло-серую шелковистую ткань мантии-невидимки.

Вошёл Невилл, увидел меня в необъятной, распахнутой спереди голубой рубашке и жёлтых труселях со слоником - и чуть не сел, где стоял. Всё ясно, в этом прикиде он меня еще не видел.

- Хочу вот... э-э... переодеться в чистое, - пояснил я.

Он завис, потом растерянно кивнул, попятился и исчез за дверью. Я закончил примерять обноски, собрал один комплект в стопку, надел мантию на голое тело и пошёл в душевую для мальчиков. В идеале хорошо бы пойти сразу в Выручай-комнату, но я пока еще с трудом находил дорогу даже в Большой зал и никогда не отрывался от коллектива во время переходов между уроками. В раздевалке очень кстати никого не было, и я позвал:

- Добби?

Раздался характерный хлопок, и передо мной появился небезызвестный домовик. Он выглядел почти как в фильмах, только выражение его глазастой мордочки было не жалким, а подозрительно инициативным.

- Добби здесь, Гарри Поттер сэр! - бодро отрапортовал он.

Интуиция громко шепнула мне на ухо, что доверять этому существу стирку одежды - не надо.

- Добби, как тут отдать одежду в стирку? - как я и надеялся, мой вопрос нисколько не удивил недалёкого эльфа.

- Добби постирает, Гарри Поттер сэр! - вытянулся он в струнку передо мной.

- Нет, ты скажи мне, как это делают другие ученики.

- Вот дверь, Гарри Поттер сэр. - Добби потянул за ручку дверь в трёх шагах от меня, которая, как я думал, вела в хозяйственную кладовку. В комнате за дверью стояли стеллажи со встроенными ящиками, на каждом из которых было написано имя и фамилия ученика, он провёл меня к одному из них. - Вот ваш ящик, Гарри Поттер сэр. Утром всё будет готово, Гарри Поттер сэр.

Как всё, оказывается, было просто и удобно!

- Спасибо, Добби, ты свободен.

- Сам великий Гарри Поттер сказал мне спасибо!!! - завопил воодушевлённый домовик. Меня передёрнуло от мысли, что его вопли могут услышать в гостиной.

- Ты иди, Добби, - поспешил сказать я. - Я позову тебя, когда ты понадобишься.

Прямой приказ подействовал, и Добби с хлопком исчез. А жизнь-то - налаживается!

Я помылся, оделся, сходил за грязной одеждой и положил её в стирку. Но с самим гардеробом надо было что-то делать. Не может быть, чтобы у Гарри не завалялось хоть сколько-то местной валюты после покупки учебников, а трусы и носки не должны дорого стоить. Может, в Хогсмиде...

Я вспомнил, что Дурсли не подписали Гарри разрешение на посещение Хогсмида. Так ведь и придётся нарушать дисциплину.