Княжич Юра V. Человек Дождя

Глава 3

«Кто нам мешает, тот нам поможет!» — великий девиз и хороший принцип, высказанный водителем «товарища Саахова» в культовом Гайдаевском фильме, который вот уже скоро шестьдесят лет, как продолжает крутиться на главных каналах российского телевиденья в мире писателя. Уж, и актёров-то в живых нет, а всё крутят… Хороший принцип! Если, конечно, его правильно использовать и правильно расставить приоритеты.

Кто мне мешает в данном случае? Ответ простой — охрана и наблюдение Германской стороны. Чем мешают? Они следят. Смотрят за мной. Постоянно. То есть, и прямо сейчас тоже. А, что мне сделать надо? Проверить наличие Ментального Дара.

Что я о нём знаю? Не так уж и много, на самом деле. То, что он позволяет владельцу чувствовать направленное на него чужое внимание, позволяет это внимание отводить, позволяет влиять на людей, собак и прочих, позволяет отдавать им приказы или брать под полный контроль. Причём, для последнего, не нужен даже прямой зрительный контакт, достаточно этого их непонятного «чувствования» разумов на некотором неизвестном мне расстоянии вокруг себя. Мысли читать Разумники не могут… вроде бы.

Откуда я всё это знаю? Со слов и обмолвок Мамонта. Если, конечно, верить Мамонту. А верить ему… становится всё сложнее, в последнее время. Да и не в последнее — не больно-то я ему и раньше верил. Слишком уж действия его службы с его же словами, заверениями и обещаниями расходились. Не верил, но не говорил ему об этом, так как, всё равно, поделать ничего не мог. Приходилось жить с тем, что есть, и с тем, как оно есть.

В общем, первое, что я знаю о Менталистах (как-то привычнее мне европейское название), это: внимание. То, что они умеют его чувствовать и как-то работать с ним. И вот оно-то у меня сейчас имеется! Даже в избытке: внимание наружки и охраны, направленное на мою скромную (или давно уже нескромную) персону.

Значит, не надо ничего выдумывать дополнительно, можно брать это внимание и пользоваться! Как?

Вопрос хороший. Ответ на него, правда, не очень — интуитивно, учебников-то или иных наставлений у меня нет. Даже таких потрясающе педагогичных, как незабвенное Катеринино: «Попытайся выжить!».

В общем, опять, как и раньше, как и всё время: «Почувствуй Силу, Люк!». Почувствуй Силу… Никаких других, более внятных или подробных инструкций не будет. Можешь не ждать.

А я и не жду. Как будто, оно когда-то иначе было? С самого момента Пробуждения первого Дара, только на самого себя и свою фантазию приходилось полагаться. Как говорят: «Не жили богато, так и нечего начинать!». Так что, не привыкать: буду пытаться «чувствовать». Как пытался почувствовать Воду, так теперь буду пытаться почувствовать нечто более эфемерное — Внимание. Точнее, не почувствовать — я его и так чувствую, а сосредоточиться на нём, и попытаться хоть что-то с ним сделать, как-то начать использовать его, оперировать им, управлять.

И всё это на бегу. Напомню: пробежка-то моя ещё не закончилась, и всеми измышлениями я занимался, не прерывая процесса. Как и первыми своими опытами. Можно было бы, понятное дело, их и отложить — ничего страшного бы не случилось: часом раньше, часом позже — какой-то такой уж принципиальной разницы нет. Но… я и так уже долго откладывал! Кончалось моё терпение!

И самое интересное — у меня даже что-то получилось! Или показалось, что получилось — подтверждения-то объективного не было. Только мои собственные впечатления и додумывания. Я ж не мог остановиться, подойти к ведущим меня наблюдателям и спросить у них: «Ну чё, мужики, че нить странное почувствовали?».

Но вот, если принять за истину мои собственные ощущения, то всё получилось. И выходило это даже проще, чем можно было бы ожидать. Видимо, сказался-таки опыт работы в карцере с удалёнными от меня капельками воды и дальнейшее частое «Распараллеливание» сознания — навык разделения собственного внимания на две неравнозначных задачи.

Да ещё поразила детальность, с которой удалось почувствовать, выделить и отследить все источники направленного на меня внимания. Они в моём сознании, словно на какой-то карте, чётко выделялись и горели, будто подсвеченные яркими лампочками! Я чувствовал их всех вместе, и каждого из них в отдельности. И не только их! Я чувствовал вообще всех, кто был от меня, в радиусе, примерно ста-ста пятидесяти метров. Улавливал и тех, кто был дальше, но уже не так чётко — лишь на уровне смутного ощущения, только само их наличие. Зато, внутри этого «круга» я отлично «видел» каждого… причём, не только человека, но и животных, птиц… казалось, при большом желании, я смог бы и насекомых выделить, но это бы потребовало очень высокой концентрации, так как их было очень много, и улавливались они слабо. Это, примерно, как на песок смотреть: теоретически, ты каждую отдельную песчинку можешь разглядеть — они достаточно крупные, чтобы не было необходимости пользоваться микроскопом, но на практике — они просто сливаются в однородную массу. Вот и насекомые в моём сознании сливались в расплывчатый, нечёткий «природный» фон. Ну, и такой момент: весна только начинается, холода не отступили — насекомые спят! Удивительно, что я вообще их сумел почувствовать! Удивительно…

Удивительно! Для меня это всё было удивительно! Ново и удивительно!

Больше всего удивляла… сила? Ну, пусть будет «сила» моего Дара. Сто пятьдесят метров! Сотня точек! И это с первого же раза! С первой попытки! Как?.. Как?!!

Вот, как я мог раньше не замечать? Или замечал, но не обращал внимания? Мол, фон он и фон? А тут, стоило только сосредоточиться, только открыться…

Хм. А ведь это было и правда очень похоже на то, как я обнаруживал удалённые от меня отдельные частицы своей Воды. На то, как создавал Артефакты, не вспоминая уж о прямом управлении теми «жуками», которых клепал в крайней своей «петле». Очень похоже! Как я вообще мог не обратить тогда на это внимания? Как мог принять за должное?

Может быть, я и сильный такой ненормально именно из-за того, что изначально развивал все ТРИ своих Дара одновременно, не понимая этого? В симбиозе друг с другом, так сказать? Помогая одному другими? Не отделяя один от другого? На людей-то я влиял, по ходу, уже очень давно…

Да и вообще, если так подумать, то моя «Гениальность» одними только «петлями» никак объясниться не может. Слишком уж быстро я расту в Силе! Слишком! Словно, не «расту», а… «разворачиваюсь», «восстанавливаюсь»…

Ну, ладно, это сейчас не так важно. Три эксперимента за время пробежки я провёл: первый — почувствовать и определить всех следивших за мной людей. Выделить их, посчитать, запомнить. Вроде бы, получилось. Или показалось, что получилось.

Второй — отвести всё направленное на меня внимание в сторону. Тоже, на уровне моего субъективного восприятия — получилось: целую минуту я держал это ощущение своей «невидимости». Ближе к концу, даже показалось, что начал чувствовать, как в эмоциональном фоне наблюдателей даже паника начала разгораться. Перебарщивать, пережимать не стал — шутки-шутками, а, если это не только мои фантазии, а объективная реальность, и наблюдатели меня действительно потеряли, то вот-вот соответствующие «доклады по команде» должны были пойти! А оно мне надо?

Поэтому, сразу же, как убедился в устойчивости ощущений, тут же постарался «принудительно» вернуть их внимание к себе, снова став для всех «видимым». Это был эксперимент номер три. Субъективный и почти ничего не доказывающий.

А вот эксперимент номер четыре… основной, главный и самый важный я оставил на потом. На время, после завершения пробежки. Когда я уже вернулся в общежитие, принял душ, переоделся в чистое и покушал.

Зачем так тянуть? Зачем откладывать? Ну, с одной стороны, надо успокоить наблюдателей. Усыпить их бдительность, дать им возможность устать и ослабить свою подозрительность после недавнего случая с потерей меня из виду на целую минуту. Не то, чтобы происшествие это могло быть таким уж важным: упустили из виду и упустили, бывает — кусты какие-нибудь обзор заслонили, или «объект» шнурок завязать наклонился за деревом, в неудачной для обзора точке — всякое бывает. Тем более, что дело происходило на территории Академии, а не в городе, да и маршрут пробежки стандартный, вдоль и поперёк изученный, пролегающий по самым пустынным и глухим частям этой территории — не о чем волноваться. Ни одна опасная или подозрительная встреча не успела бы произойти: слишком короткий промежуток времени для такой местности. Но… всё ж, лучше не наглеть и перестраховаться.

Но, это только с одной стороны, а есть ведь ещё и другая: мне и было страшно. Хотелось оттянуть «момент истины», ту секунду, когда всё станет чётко и понятно настолько, что уже не отмахнёшься и не спишешь на случайные факторы, субъективизм ощущений, стечения обстоятельств, галлюцинации или самообман. Когда будет совершенно однозначный ответ: да или нет. Да — есть у меня Дар Разума, или нет — это всё провокация и желание неизвестного запутать меня с какими-то неизвестными мне целями.

Страшно было. Причём, не до конца понятно, чего больше боялся: того, что получится, или того, что ничего не выйдет, и я окажусь не настолько уникально-Гениальным, как уже успел себе нафантазировать. Ведь, будем честны: хочется таким быть! Хочется быть уникальным, хочется быть лучшим, хочется быть неповторимым, непревзойдённым, самым-самым-самым… И плевать на любые логические или разумные доводы о том, что такая «самость» в любой перспективе, хоть средней, хоть дальней, ничего, кроме лишних проблем и беспокойства не принесёт. Хочется! И всё тут! И плевать! Это в нашей человеческой натуре.

Вот и мне… хотелось. Я ж простой человек, почти нормальный, а не Подвижник какой-нибудь, ушедший от мира в скит или в горы. ЧСВ моё не побеждено…

Ладно. Философию и эмоции в сторону. В чём заключался финальный опыт? Как я мог однозначно проверить наличие Дара Разума, не привлекая внимания санитаров… пардон, наблюдателей? Провести внушение на ком-то из них — палевно. Провести внушение на ком-то из персонала общежития — ещё палевней. На студентах-Одарённых внушение не работает…

Хорошая идея: завести собаку или кошку, чтобы экспериментировать на них, но… Как вы это себе представляете? Ни с того, ни с сего, сразу же после непонятной встречи с непонятным Менталистом, я иду в приют и беру себе взрослого пса или кота? Какие мысли должны появиться у наблюдателей на мой счёт, при том условии, что они прекрасно знают об отношениях Менталистов с животными? Лишние подозрения в хрен пойми чём — обязательно появятся.

Вариант с котёнком или щенком вместо взрослых пса или кота кажется несколько более привлекательным, особенно, если не в магазине его взять, а «случайно» найти где-нибудь в подворотне и «пожалеть», но… не уверен, насколько сильно отличается взаимодействие Разумика с детёнышем от управления взрослой сформировавшейся особью. Может потребоваться время на взросление и адаптацию подопытного… или случиться незапланированная смерть объекта. А я… знаете, если прям очень-очень надо, если от этого будет зависеть моя или кого-то мне очень дорогого жизнь, я могу убить и котёнка или щенка, могу заткнуть свои чувства с эмоциями куда-нибудь подальше и поглубже в тёмную зловонную дыру, чтобы сделать то, что требуется, не рефлексируя по этому поводу, но… делать это просто так? Серьёзно?

Убить маленькое беззащитное, доверившееся тебе существо? Ради какого-то эксперимента? И потом лечить снова потёкшую крышу?

Нет уж! Мне такой радости и даром не надо. Хватает и того, что я, в этой жизни, и так уже кучу народа покрошил… в «петлях» и в реальности.

Так что, и этот вариант стоит отставить, как несвоевременный и недостаточно подходящий.

Но, если не люди (слишком палевно) и не животные (та же фигня), то кто? Кто остаётся ещё? Птицы и насекомые!

Ну, насекомых, временно откинем — пусть себе спят, зима, всё-таки. Слишком проблематично их искать и из зимних убежищ их выковыривать, чтобы потом будить. А вот птицы — самое оно! И есть в наличии: территория Академии, по большей части, покрыта облагороженным лесом-парком, а непосредственно напротив окон моей комнаты находилась крона большого дерева, по зимнему времени голого. И поведение их непосредственно со мной будет крайне сложно связать, даже, если оно станет достаточно странным, чтобы привлечь внимание, что, само по себе, довольно сложно — мы редко смотрим на птиц. Ещё реже — приглядываемся к тому, что и как они делают. Бродячая собака или кошка, да даже крыса или мышь привлекают внимания к себе куда больше, чем целая стая воробьёв, засевшая в кроне куста или дерева, и активно верещащая там!

Главное: не выбирать для эксперимента слишком красивых, ярких или редких представителей птичьего племени.

Вот я пришёл в свою комнату, принял душ, переоделся, покушал, поставил своё кресло напротив окна, уселся в него, положил открытый ноутбук на колени, включил, немного попечатал в текстовом редакторе для придания достоверности образу, а потом поднял глаза на окно и «задумался». Ничего необычного — у меня такое бывает, когда я пишу книги или воспроизвожу здесь стихи, либо ноты. Могу так «зависнуть» минут на десять даже, если не на двадцать, а потом вновь, как ни в чём не бывало, продолжить творить. Так что, подозрений вызвать не должно.

А то, что, как раз в это время, напротив моего окна, на ветку сел воробушек — так, случайность, не более!

Сел: пять прыжков вправо. Шесть прыжков в лево. Семь взмахов крыльями. Восемь раз чирикнул. Опорожнил кишечник и улетел.

А я отставил ноутбук на столик рядом с креслом, закрыл руками лицо и тяжело выдохнул. Потом встал с кресла и с диким взглядом провёл серию из прямых ударов по кирпичной стене. Потом, ещё и ещё. Быстро, со злостью, изо всех сил, так, чтобы руки в кровь! Чтобы боль почувствовать! Чтобы тяжело дышать! Чтобы сорваться и выпустить пар, чтобы эмоции брызнули вместе с кровью наружу!

Я рычал, как зверь, пока бил. Да только болипочти не было, а вместе с кровью летела в стороны кирпичная крошка…

Только через минуту я перестал бить и остановился, глядя на свои окровавленные трясущиеся руки с торчащими сквозь порванную кожу белыми костями. Выглядело страшно. И боль только теперь догнала сознание. Та самая боль, которая мне и была нужна.

Долго терпеть её, правда, я не стал: лёгкое сознательное усилие, и вода привычно обволокла руки, занявшись лечением и восстановлением моих травм. Пара секунд буквально, и не осталась и следа от жутковато выглядевших повреждений — снова целые, здоровые, чистые и ловкие руки… Чего нельзя было сказать про стену: её «рана» затягиваться даже и не думала. Выглядела, при этом, не менее страшно: словно не живыми кулаками, а металлической кувалдой кто-то её бил в этом месте. Трещины, крошка, кровавые разводы, брызги, почти полностью вывалившийся кирпич в центре глубокой, почти десяти сантиметров в глубину, выбоины… Психанул, так психанул…

Я сжал-разжал кулаки, проверяя, насколько качественно всё срослось, потом снова тяжело вздохнул и бухнулся обратно в кресло.

Дар Разума у меня — у меня есть. Теперь это можно считать полностью доказанным. У меня, мать его, действительно ТРИ Дара! И Маверик не соврал. Значит, мог не соврать и во всём остальном. Исказить факты, поиграть словами, но не соврать. И, как говорится: «Живи теперь с этим!».