Договор

Глава 27

За всеми этими треволнениями с одиночным походом в зону я чуть было не забыл использовать кристалл со сродством. Честно говоря, я колебался между землей и природой, потому что в лес в ближайшее время идти не собирался, а из встречающегося на границе природа падает только из плеток, так что вроде бы Земля предпочтительней. Конец моим терзаниям положил Валерон, тявкнувший, что нужно в первую очередь брать и развивать то, что помогает выжить, а сейчас у меня из этого на руках только природная регенерация. Прекрасный навык, восстанавливающий днем магическую энергию, ночью — здоровье. И напомнил, что с этим навыком у меня два кристалла. Так что использовал я сначала сродство к Природе, а потом ту самую природную регенерацию, подняв ее сразу до двойки. Это, конечно, было ужасающе мало, но теперь я смогу не только получать ее с кристаллов, но и захватывать в бою с теми же плетками (а навык выпал точно из них).

Пришлось подвинуть не только сродство к Земле, но и Божественный взор. Вот ведь как бывает: ничего нет — плохо, есть выбор — тоже плохо, так как мучаешься и понимаешь, что без необходимого сродства теряешь кучу возможностей.

Когда утром за завтраком я сказал об этом Валерону, тот лишь насмешливо тявкнул:

— Нашел о чем переживать. Природа скоро вообще перестанет падать, пользуйся возможностью прокачать ее заклинания по максимуму.

— Почему перестанет?

— Холодно, потому что. В спячку все растительные твари уйдут. Или почти все, — пояснил Валерон. — А всякая ерунда со сродством к Земле падать продолжит, так что все правильно.

— Зимой намного меньше тварей?

— Меньше-то меньше, — согласился Валерон. — Но не думаю, что зимой выйдет легкая прогулка.

— Поездка, — поправил я.

— С чего бы?

— Да вот думаю сделать снегоход. Лыжи либо из того же дерева, либо из металла механизмусов сделаю. Гусеницы Прохоров обещал. Если притащит — точно сделаю.

— Любые механизмы издают лязг.

— С рунами «Тишина» и «Легкость» движение должно быть тихим.

После предложения Прохорова я сразу начал думать в сторону пристраивания гусениц. Нет, от машины я не отказался, но ассортимент выпускаемых изделий должен увеличиваться не только за счет легковых автомобоилей. Снегоход — прекрасный зимний транспорт, пусть схема у меня была приблизительная и только в голове. Но я даже прикинул, что руну надо ставить на каждый трак.

— Но не незаметным. Сагришь на себя толпу — и что дальше? Не факт, что ты будешь ехать быстрее, чем они за тобой бежать — там такие скоростные твари есть… Нужно что-то отвлекающее внимание. — Он поводил лапой по столу, на котором сидел, и выдал: — Вообще идея с поездкой мне нравится… Если быстро проскакивать от убежища и до убежища… Эх, навыка подходящего нет, руна только, и то относительно. И ее надо либо артефактным способом наносить, либо при ковке.

Артефактный способ предполагал гравировку и был не столь надежным, как думал Валерон. Потому что выгравированные символы заливались специальным алхимическим составом, запросто отлетавшим при движении. Руна переставала быть цельной, и эффект начинал сбоить, а то и вовсе отключался.

— Ковки у меня нет. Как думаешь, если начать этим заниматься, с какой вероятностью получу сродство?

Валерон задумчиво поскреб лапой за ухом, как будто пытался оттуда выковырять ответ.

— Как повезет, — наконец ответил он. — Но с большей вероятностью ты его выбьешь из тварей, если будешь туда ходить ежедневно. А чего ты так на ковке зациклился?

— Если хочу сделать арбалет полностью из деталей с Зоны, она нужна. Пока я могу использовать только готовые детали, даже подгонять при необходимости не могу. Форму такого металла могут менять только люди со сродством к ковке, — пояснил я. — У меня сейчас немного застопорилась работа именно поэтому. Либо ставить обычные железки, либо ждать ковку. С железками из зоны выше вероятность получить оружие с бонусами. Тот же топор или кинжал можно выковать свой, и он будет уровнем повыше купленного.

По той же причине у меня застопорилась работа над часами: к шестеренкам из зоны хотелось пристроить и стрелки оттуда же. Сплошное неудобство с этими неполными навыками.

— Довод, — признал Валерон. — Но даже если вдруг выпадет сродство к кузнечному делу, это ж придется много чего докупать из оборудования… Не ту захоронку сделал Астафьев.

— Деньги есть. А экипироваться нужно будет по максимуму. Если чего упущу, умру. Всё, пора мне на занятия.

— После обеда опять пойдем в зону, — заявил Валерон на прощание. — Ты качаешься, моя доля растет — сплошной профит.

— Может, сегодня пропустим? — предложил я.

— Сродство к кузнечному делу само себя не найдет, — возразил Валерон. — Час, который ты там бродишь, — это всего лишь тренировка.

— Непонятно, что там с группой Астафьева. Не хотелось бы на них наткнуться.

— Контейнер сам себя кровью не наполнит, — намекнул Валерон.

— Скорее они наполнят контейнер моей кровью, чем я их. Их больше, и они опытнее.

Я наконец добрался до двери.

— Может, тот, кто остался без артефактов, сдох? Будем отлавливать по одному, — оптимистично тявкнул Валерон мне вслед. — Контейнер всегда при мне.

— Вот и подождал бы поблизости, пока загрызут, — проворчал я, но уже за дверями.

И так заболтался с помощником — на занятие пришлось рысью бежать, чтобы не опоздать. И все равно пришел последним, хоть и раньше, чем в класс вошел Коломейко.

— Слыхал? — повернулся ко мне Прохоров. — Астафьевских обокрали.

— Когда только успели? — проворчал я. — Они когда вернулись? Вчера?

— Дык их не здесь обокрали-то. А в убежище. Причем Астафьев говорит, что были там одни.

— Мутное дело, — прогудел Уваров. — Говорит, троих по дороге потерял.

— Один из них — тот самый разумник? — хмыкнул я.

— Вот мне тож не верится, — согласился с моим намеком Прохоров. — У них часто кто-то гибнет, но не из постоянного состава-то. А тут два — из постоянного. Жопу прикрывают, не иначе, чтоб допросить не могли.

— Ничего, Егор Ильич проследит, чтобы ответили.

На самом деле меня сейчас интересовал другой вопрос: полезут ли остатки астафьевской артели ко мне в дом, чтобы их могли там принять и закрыть наконец вопрос с этими сволочами.

Коломейко сегодня новых заклинаний не давал, решил уделить время исключительно практике, даже основы под заготовки бесплатные выдал. На этом его щедрость как преподавателя закончилась, потому что когда я обратился к нему с вопросом по рунам, он сказал, что они не входят в основной курс, но я могу купить курс дополнительный или отдельную консультацию, или прекрасный справочник, где все очень хорошо объяснено. Последнее по половинной цене, разумеется. Все это Коломейко сообщал с обычной доброй улыбочкой любящего дядюшки, готового на все ради любимых племянников. Если, разумеется, за это не надо платить.

Я прикинул и решил взять справочник, потому что курс или отдельные консультации обошлись бы дороже. Вариантов у Коломейко обнаружилось несколько, я взял самый полный, где были и основы, и справочник. Потом быстро превратил заготовки в одноразовые артефакты и ушел. Сидеть там смысла больше не было — остальные заготовки только за свой счет, а поскольку проблем с ними у меня не было, мне дешевле их покупать в другом месте и отрабатывать дома. Взял я и книгу по элементалям, поскольку на мотор как раз их и планировал. Нужны, конечно, специальные контейнеры для отлова, но такими темпами Валерон меня ими вскоре точно снабдит. Причем возьмет исключительно с тех, кто на меня злоумышляет.

Сам он в этот раз встретил меня без дохлой курицы в зубах. Возможно, именно поэтому его настроение было так себе. И известие о потерях артели Астафьева его ничуть не подняло.

— Да затихарилась где-то эта сволочь, — с чувством сказал помощник. — Его на обратном пути подхватят, и пару лет сюда не будут соваться, пока не забудется. Но затихарился он точно не в стороне зоны, поэтому ты можешь спокойненько прогуляться на час-полтора уже в другую сторону.

— Почему в другую?

— Потому что вблизи границы популяция восстанавливается долго, а ты там в одном месте все выкосил, — пояснил Валерон. — Чем ты там на своих лекциях только слушаешь? Собирайся, будем подтверждать теорию практикой.

Готовность моего спутника отложить обед была настоящим героизмом, как и переход в бесплотную форму с отложенным отъемом энергии. Кстати, при отъеме энергии вчера вечером такого падения сил, как раньше, я не испытал. Похоже, либо Валерон тратил теперь меньше энергии, либо я вырабатывал больше.

На воротах меня отговаривать не стали, только посмотрели как на ненормального. Взгляды мне только помогают прокачивать ощущение чужого внимания, так что пусть пялятся, не жалко. Даже спасибо могу сказать.

Несмотря на напутствие Валерона, направился я в ту же сторону, что и прошлый раз, только угол выбрал поменьше. Хаотичное окучивание делянок приведет к тому, что я не буду помнить, где уже побывал, и оставаться без добычи.

Похоже, направление было выбрано неудачно: на меня агрились одни лишь плетки. Было их много, и кристаллы из них хорошо сыпались, поэтому я не особо расстраивался, что нет носителей магии Земли. Разве что жалел о пустотниках: руны падали пока только из них. Примерно через минут сорок я решил, что пора возвращаться, и начал загибать вправо, чтобы не идти там, где уже все выбрал. И почти сразу напоролся на склизняка.

Вопреки названию, был он отнюдь не легкой добычей. Выглядел как валун с огромной пастью, покрытый толстенной кожей, по виду больше всего напоминавшей обычный камень. И не только по виду: мой топорик на нем разве что царапины оставлял. Был склизняк некрупным и медленным, поэтому я решил не удирать, а попытаться с ним справиться. Искра его не брала, зато Теневая стрела оставляла прекрасные дырочки, из которых потихоньку сочилась слизь. Валерон, способности которого против моего противника оказались бессильны, помогал исключительно требованиями обращаться поаккуратней, не повредить кристаллы, ибо в такой твари их непременно должно быть несколько.

По совету Валерона стучал я исключительно по нижней части, стараясь класть удары рядом, чтобы верх от низа отделить. А иначе как я потом во внутренностях покопаюсь? Хотя вид того, что вытекал из раненой твари, вызывал рвотные позывы, но делать это все равно придется.

Я уже почти добил склизняка, как внезапно на сцене появились новые действующие лица. Точнее, лиц у них как раз не было, как и рож. Механизмусы ориентировались в пространстве, не полагаясь на привычные нам органы чувств, и сейчас они, в количестве трех штук, бодро двигались ко мне, окружая с трех сторон. Причем были они покрупнее тех, что встречались мне раньше, судя по одному — как раз на гусеничном ходу, забрели из глубины, кого-то преследуя.

— Пора драпать, — авторитетно сказал Валерон. — Иначе порежут в лоскуты.

Основания так говорить у него были: у механизмуса на гусеницах манипуляторы заканчивались приличного размера клинками. Из таких делали мечи и кинжалы и продавали по негуманным ценам. Даже заготовки стоили недешево. Но я решил не удирать вовсе не из жадности. Внутри меня поселилась уверенность, что я со всеми противниками справлюсь.

Механизмус с клинками внезапно замерцал и… Еле успел отпрыгнуть, иначе он раздавил бы меня в лепешку. А так я даже успел отработанной теневой стрелой влепить в сочленение псевдоруки, где что-то заискрило. Одно я понял четко: сбежать не удастся. Эта тварь не только быстрее двигается, но и обладает способностью к телепортации. Судя по проявлениям — не такой, какая мне досталась от пустотников.

Склизняк, почувствовав подмогу, оживился и бодренько пополз ко мне, оставляя за собой вонючие потеки. Генератор слизи, что ли, у него внутри находится? Здесь уже все измазано, а из него течет и течет.

Я отправил на того же механизмуса теневую стрелу, метя в то же сочленение, и попал. Манипулятор повис. Тем не менее, даже раненый, механизмус представлял собой грозную опасность. Остальные два были помельче, так и напрашивалось сравнение: наставник с учениками.

Главный механизмус опять замигал, и одновременно с ним я использовал портальное перемещение. Вышло оно неудачным: хоть от одного удара я ушел, но попал аккурат между мелкими механизмусами. Одного я рубанул по сочленению ноги, а от удара второго увернулся и, отпрыгнув, мельком отметил, что подвижность первому я срезал.

— Может, и не пора… — влез со своими мудрыми советами Валерон. — Из четырех противников три — повреждены. Осталось последнего обездвижить.

Теневыми стрелами я лупил по всем, стараясь перемещаться так, чтобы никого за спиной не было, но и не отходить от места битвы далеко, чтобы не сагрить еще кого-то. Я ограничил определенный кусок пространства и в нем двигался, но прыжками или бегом — портал больше не рисковал использовать, очень уж непредсказуемым вышел результат.

Склизняк двигался все медленней, пока наконец не застыл. Неужели сдох? Близко к нему все же походить не стоит. От механизмусов я уворачивался, аккуратно подрубая сочленения, чтобы не повредить нужные мне детали. Хорошо бы заклинить гусеницы главного, но конкретно их повреждать не хотелось, хоть тресни, хотя дыхалка уже начинала давать сбой.

Сначала один мелкий механизмус, потом второй замерли в неестественных позах, и я остался один на один с последним, уже предвкушая, как я потащу гусеницы и что с ними буду делать. И тут на мою добычу налетела девица в сопровождении троих мужиков постарше и заработала топориком, уродуя гусеничные траки и оставляя дыры и вмятины на корпусе. Ее сопровождающие присоединились, и вскоре моя бывшая добыча напоминала комок металлического лома.

Девица остановилась, окинула победным взглядом изувеченного механизмуса и небрежно бросила:

— У этих тварей в первую очередь нужно повреждать то, что у них отвечает за передвижение, понял? За помощь можешь не благодарить.

— Не благодарить⁈ — взорвался я. — Я здесь из кожи вон лезу, чтобы гусеницы сохранить, которые мне для дела нужны, а вы приходите — и выносите всё в ноль. На кой черт вы влезли?

— Парень, ты потише, с княжной все-таки говоришь, — предупредительно буркнул один из сопровождающих.

— Ну простите, Мария Васильевна, — сразу сориентировался я, — что вы мои материалы для механики уничтожили. Я уже распланировал, куда их пущу — сюда такие механизмусы не добираются, я был уверен, что мне повезло.

— Мы решили, что тебе нужна помощь, — ответила она, ничуть не смутившись. — В зоне так: если ты видишь, что на кого-то напала тварь, превышающая его возможности, нужно помочь.

— Да с чего вы взяли, что она мои возможности превысила?

— Ты от нее убегал и слишком долго с ней возился.

— У меня были на то причины.

Потерю механизмуса переживал я очень остро, и прощать желания не было. Конечно, эта княжна была посимпатичней своей младшей сестры (как внешне, так и в плане фигуры, где все нужные выпуклости и вогнутости наличествовали) и действовала из лучших побуждений, только лучше бы она из них же прошла мимо.

— Нам-то откуда знать? — Она потыкала носком ботинка в железки. — Ты вообще почему один ходишь? Опасно это.

— Я далеко не захожу, — буркнул я. — Хотел деталей набрать. Набрал, да.

Я срезал с манипуляторов клинки, которые почти не пострадали. Больше с этого механизмуса брать было нечего, кроме кристаллов, но их я собирался извлекать без свидетелей.

— Нельзя одному ходить. Мы тебя проводим до города, — приказным тоном заявила княжна. — Ты у нас единственный механик, тебя беречь надо. Как тебя только из города выпустили?

— Княжон у нас тоже не сказать чтобы много было, — огрызнулся я, — а ведь их как-то выпускают.

Один из сопровождающих хохотнул, но быстро заткнулся под тяжелым Машиным взглядом.

— Я приношу извинения, что вмешалась в вашу схватку с тварью, — высокомерно бросила старшая княжна. — Больше этого не повторится, даже если вас будут жрать на моих глазах.

Она развернулась и потопала к городу, всем своим видом показывая, что я ее смертельно оскорбил. Сопровождающие двинулись за ней. Особого осуждения с их стороны не было, а вот понимание — наблюдалось.

Склизняк развалился на верх и них, стоило его хорошенько пнуть. Дерьмо из него, к сожалению, полностью не вытекло, пришлось покопаться, чтобы извлечь кристаллы. С механизмусов кристаллы я тоже собрал, а с мелких еще и деталей надергал. У одного на корпусе было странное образование, похожее на смотровое стекло, за которым раньше мерцали кристаллы и вращались шестеренки. Его я вытаскивал с особой аккуратностью, потому что знал, куда приспособлю. И, только убедившись, что всё ценное собрал, пошел к городу.