Егерь. Столичный гамбит. Книга 4

Глава 18

На поле боя выходит Григор.

Отшельник движется неспешно, словно прогуливается по собственному двору. Его широкие плечи расправлены, массивные руки свободно висят вдоль тела. На лице нет ни капли напряжения — только холодное спокойствие исполина, который знает свою силу.

За ним не идёт никто.

Он один.

И Карц бледнеет.

— Кто… кто ты такой? — его голос звучит не так уверенно, как раньше.

Григор даже не смотрит в его сторону.

Лицо парня искажается от злости. Он делает шаг вперёд, поднимая руку для новой атаки, но тут же замирает.

Из груди Григора вырываются потоки энергии, которые материализуются в стаю из шести зверей. Волки, орёл, сокол — каждый обычного размера, но их движения выдают опытных бойцов, закалённых в сотнях схваток. Спокойная уверенность в глазах показывает — эти звери прошли через огонь и воду.

Среди них выделяется гибрид волка и росомахи с шерстью цвета ржавчины, которая местами выгорела до грязно-жёлтого оттенка. Зверь крупнее обычного животного — мощные лапы росомахи и широкая грудная клетка выдают в нём идеального убийцу. Его морда изрезана глубокими, неровными шрамами, которые тянутся от левого глаза до самой пасти, словно кто-то пытался разорвать череп пополам. Кривые и жёлтые клыки выдаются далеко за нижнюю челюсть.

Такого зверя точно не встретишь в дикой природе — это явный результат магических экспериментов или редкой мутации Раскола. Гибрид поворачивает голову, и его глаза останавливаются на мне. В этом взгляде нет ни разума, ни страха, только голодная пустота хищника, который давно забыл всё, кроме охоты и убийства.

Звери обступают Медведицу Алой Кости и смотрят на Карца.

Друид огня бледнеет. Его питомцы следуют воле хозяина и сжимаются в более плотный строй.

— Попробуй, щенок, — тихо говорит Григор, не поворачивая головы. — Посмотрим, что у тебя получится.

Огненные звери Карца инстинктивно отступают.

Двухвостый лис, секунду назад атаковавший моих питомцев, замирает как вкопанный. Его хвосты поджимаются, а в горящих глазах появляется неуверенность.

Огненная гиена сорок пятого уровня, раненая моим ударом, хрипло рычит, но тоже делает шаг назад. Даже полумёртвая, она чувствует подавляющую мощь Григора.

Отшельник опускается на одно колено рядом со мной и внимательно осматривает ожоги. Его каменное лицо не отражает никаких эмоций.

— Дурак, — ворчит он, доставая из кожаного мешка на поясе небольшой флакон с мутной зеленоватой жидкостью.

— Кххххх…

— Заткнись, — обрывает он меня и, хватая за подбородок, заставляет разжать зубы. — Пей.

Зелье попадает в рот, и я тут же понимаю, что это совсем не то, что продают в лавках. Жидкость обжигает горло ледяным холодом, но затем по всему телу разливается волна тепла и силы.

Ожоги на коже начинают затягиваться прямо на глазах. Пузыри спадают, обугленная кожа отшелушивается, под ней обнажается здоровая плоть. Боль отступает, сменяясь приятной прохладой.

Через несколько секунд от моих ран не остаётся и следа.

Я поднимаюсь на ноги, чувствуя, как в тело возвращается сила. Мускулы наполняются энергией, дыхание выравнивается, сердце бьётся ровно и мощно.

— С-с-спасибо…

— Не благодари, — хмуро отвечает Григор, поднимаясь. — Теперь ты мне должен. И должен не деньги.

Его слова звучат не как угроза, а как констатация факта. Он ещё возьмёт своё.

Григор наконец поворачивается к Карцу. Его взгляд скользит по друиду огня без особого интереса, словно он оценивает не опасного противника, а надоедливую помеху.

— Я знаю, кто ты, — говорит он таким тоном, будто перед ним букашка.

Внезапно Карц скалится и с каким-то маниакальным блеском в глазах облизывает губы.

— Я понял. Ты чёртов Григор! Эрика рассказывала о тебе. Тем лучше будет тебя убить и показать этой безумной суке, чего стоит истинное пламя. Ведь она тебя убить не смогла!

Григор не отвечает. Вместо этого он кладёт ладонь на бок медведицы и закрывает глаза.

Его питомец вздрагивает. Огромное тело напрягается, как струна, а из пасти вырывается низкий стон. Что-то невидимое перетекает от неё к хозяину — магическая энергия, жизненная сила, сама мощь зверя.

Тело Григора начинает меняться.

Мышцы на его руках вздуваются, увеличиваясь в размерах. Шея становится толще, плечи расширяются. Кожа краснеет, как будто по венам течёт расплавленное железо. Глаза наливаются кровью, а из горла вырывается рычание, больше похожее на звук, который издаёт разъярённый лев, чем человек.

Медведица устало припадает к земле — она больше не может биться самостоятельно.

— Берегись, парень, — громыхает он мне, не поворачивая головы. — Сейчас начнётся мясорубка.

И срывается с места.

Он мчится на Карца с невероятной для такой громадины скоростью. Его ноги оставляют вмятины в выжженной земле, а руки готовы разорвать что угодно.

Карц делает взмах, и три огненных волка материализуются прямо перед ним, формируя защитную стену. Но Григор даже не замедляется.

Он врезается в первого волка всей массой своего тела. Огненная тварь с хрустом ломается от удара, её горящее тело разлетается на куски. Второй волк пытается вцепиться ему в горло, но Григор хватает его за морду обеими руками и с треском ломает шею.

Третий волк обегает его сбоку, но тут в игру вступаю я.

Режиссёр оказывается рядом с огненным зверем и создаёт мощный вихрь. Воздушный поток подхватывает волка и швыряет его прямо под ноги Григора. Отшельник даже не оглядывается — просто наступает на противника своим массивным сапогом, и тот с хрустом костей перестаёт двигаться.

Мы двигаемся, не сговариваясь.

Григор — это таран, который сносит всё на своём пути. Я — помощник, который прикрывает его фланги и убирает помехи. Мне не нужно объяснять ему план, а ему не нужно просить меня о помощи.

Карц отступает, формируя новых огненных зверей.

Да сколько же их у него? Двадцать? Тридцать? Пятьдесят?

Двухвостый лис пытается зайти к Григору со спины, но Афина выныривает из невидимости и хватает его за один из хвостов. Лис взвизгивает и разворачивается к ней, выдыхая поток огня.

Афина уклоняется и тут же атакует сбоку. Её когти полосуют огненную плоть, заставляя лиса отступить.

Актриса появляется с другой стороны. Кошки работают в паре, не давая зверям Карца сосредоточиться на отшельнике. Они не пытаются убить их — просто отвлекают и не рискуют, пока Григор расправляется с более серьёзными угрозами.

— Мы прикроем спину! — кричит позади меня Дамир.

Брат и сестра наконец приходят в себя от шока. Они призывают своих питомцев и следят, чтобы ко мне не зашли сзади. Слабая поддержка, но благородная. Уж лучше пусть будут рядом, смогут предупредить об опасности если что.

Тобольд поднимается с земли, опираясь на своего волка. Командир ранен, но в глазах горит ярость.

Остатки экспедиции присоединяются к бою. Это уже не отдельные поединки — это координированное наступление против общего врага.

Григор тем временем добирается до самого Карца.

Друид огня формирует огненную сферу размером с арбуз и швыряет её прямо в лицо атакующему. Но Григор не уклоняется. Он подставляет под удар предплечье, и огонь взрывается о его кожу, оставляя лёгкий ожог.

Отшельник замахивается кулаком.

Карц в последний момент отпрыгивает назад, но отшельник успевает зацепить его по плечу. Удар отбрасывает друида в сторону, и тот кубарем катится по земле.

— Что за чёрт! — воет Карц, поднимаясь на ноги. Его левая рука висит плетью. — Откуда у тебя такая сила?

Вместо ответа Григор снова атакует. На этот раз Карц готов — он резко поднимает здоровую руку, и два его огненных волка мгновенно взрываются синими искрами. Их энергия перетекает в воздух, формируя стену синего пламени между ним и противником. Огонь поднимается на три метра в высоту, его температура в разы выше обычного — я даже на расстоянии чувствую, как воздух плавится.

Григор резко тормозит перед барьером, его лицо искажается от ярости.

— Щенок! — рычит он. — Убиваешь собственных зверей ради магии!

Я уже знаю, что нужно делать.

— Режиссёр!

Рысь создаёт средний вихрь прямо в центре огненной стены.

Вращающийся воздушный поток разбивает структуру пламенного барьера. Языки огня начинают метаться в разные стороны, теряя плотность и организованность. В результате образуется неровная брешь шириной в пару метров, где пламя значительно слабее.

Григор пролетает сквозь, как пушечное ядро. Его кулак целится прямо в грудь Карца.

Но удар не достигает цели.

Карц в последний момент отклоняется в сторону, кулак Григора проходит мимо его головы, лишь задев волосы. Друид огня тут же контратакует — огненная сфера формируется прямо у него в ладони и взрывается в лицо отшельника.

Григор откатывается назад, его борода дымится, а на лбу краснеет свежий ожог. Но он тут же поднимается.

Карц отступает к краю плато, его дыхание сбивается. Я вижу, как он оценивает ситуацию: Григор практически неуязвим, остатки экспедиции уничтожают его армию, пространства для манёвра всё меньше.

— Хватит, — рычит он.

Друид поднимает руки, и все оставшиеся огненные звери вокруг плато начинают резко отступать к хозяину.

Он готовит что-то масштабное.

В этот момент двухвостый лис, которого всё это время сдерживали Актриса и Афина, резко меняет тактику. Вместо осторожных манёвров он идёт в лобовую атаку.

Актриса пытается уклониться, используя «Лёгкий шаг», но лис предугадывает её манёвр. Его первый хвост бьёт хлыстом, сбивая рысь с воздушного потока. Второй обрушивается сверху.

— МРРРЯЯЯУ! — крик боли пронзает моё сознание.

Хвост ударяет по спине, прижигая шерсть и кожу. Рысь падает на землю, её тело корчится от агонии. Из раны поднимается дымок, а запах палёной плоти ударяет в нос.

Режиссёр слышит крик сестры.

Его вой полон такой ярости, что у меня по коже бегут мурашки.

И тут меня осеняет безумная идея.

— Режиссёр! — кричу я, активируя «Лёгкий шаг». — Подхвати меня!

Что я творю? Чистая авантюра, игра со смертью, но должно получиться, уже делал это!

И я срываюсь вперёд.

Воздушный поток вихря подхватывает меня, как пушечное ядро. Скорость невероятная — ветер ревёт в ушах.

Я лечу прямо на двухвостого лиса.

Огненная тварь поднимает голову, видит приближающегося к ней человека, и в её глазах мелькает удивление. Она пытается уклониться, но я уже слишком близко.

Врезаюсь в лиса всем телом.

Мы оба кубарем катимся по выжженной земле. Горячая шерсть обжигает руки, но я вцепляюсь в огненного зверя мёртвой хваткой. Он пытается бить меня по рёбрам, каждый удар как раскалённым прутом, но я не отпускаю.

Сосредотачиваюсь на том, что чувствую через своё потоковое ядро.

Тонкие, прочные связи, которые тянутся от лиса к его хозяину. Магические каналы, по которым Карц управляет своим питомцем. Я ощущаю их как паутину света в собственном сознании.

И начинаю рвать.

РВАТЬ ИХ НАХРЕН! РВАТЬ!

Первая нить поддаётся с треском, будто лопнула натянутая струна.

— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ⁈ — вопль Карца где-то вдалеке полон шока.

Вторая нить оказывается толще, крепче. Приходится напрячь всю волю, словно разрываю канат голыми руками. Лис подо мной содрогается, его огненная аура моментально угасает. Он уже не пытается сопротивляться физически, потому что испытывает ментальный шок.

— ПРЕКРАТИ! — рычит Карц. — ЭТО НЕВОЗМОЖНО! ТАКОЕ МОЖЕТ ТОЛЬКО ЭРИКА!

А я продолжаю. Третья нить, четвёртая. Каждый разрыв отзывается болью в голове, будто кто-то забивает гвозди в череп. Но ярость сильнее боли.

Сукин ты сын! Ты почти убил мою стаю! Почти убил меня!

Я НЕ СПУЩУ ТАКОЕ С РУК НИКОМУ!

Лис пытается обжечь меня дыханием, но пламя уже совсем слабое. Пятая нить лопается, и один из его хвостов гаснет полностью. Шестая — и второй хвост превращается в обычную шерсть.

— НЕТ! — Карц хватается за голову, его лицо искажено от агонии.

Седьмая нить толще всех остальных. Словно основная ментальная артерия. Я стискиваю зубы и тяну изо всех сил, ощущая, как волокна связи трещат под давлением моей воли.

Огонь на теле лиса мерцает, как пламя свечи на ветру.

Ещё одно усилие. Ещё!

ДЗЗЗЗЗЗЫНЬ!

Последняя нить обрывается с оглушительным звоном в моём разуме.

Лис подо мной обмяк. Огненная аура полностью исчезла, оставляя обычного, хотя и крупного лиса с двумя хвостами. Его глаза смотрят на меня растерянно.

И я тут же подчиняю своей воле зверя, который не имеет сил сопротивляться.

Внимание! Питомец приручен.

Внимание! Получено опыта — 25000.

Раскрыт потенциал Потокового ядра. Обнаружена стихийная связь.

Разблокировано: Сродство со стихией (Огонь).

Огонь — Зверолов может временно использовать некоторые навыки своих питомцев стихии Огня. Доступные навыки зависят от уровня, эволюционного индекса и глубины связи с питомцем.

Да, чёрт возьми, ДА!

Потоковое ядро вспыхивает новой энергией. Связь формируется мгновенно — я чувствую смущённый и дезориентированный разум лиса. Он понимает, что теперь принадлежит мне. Но он искренне любил хозяина и всё ещё враждебен.

Карц падает на колени, схватившись за голову обеими руками.

— АААААХХХ! БОЛЬНО!

Друид огня качается, его лицо перекошено.

И в этот момент Григор оказывается рядом с ослабевшим врагом. Никаких слов, никаких угроз. Просто холодная, звериная решимость в налитых кровью глазах.

Карц поднимает голову, видит надвигающуюся смерть и пытается что-то сказать:

— Звери нашего человека в столице… — хрипит он, сплёвывая кровь.

Я уже бегу к ним:

— ГРИГОР, СТОЙ!

Поздно.

ХРУСТ.

Кулак Григора обрушивается на грудь Карца с сокрушительной силой. Рёбра ломаются с отвратительным треском, грудная клетка проваливается внутрь. Друид огня даже не успевает закричать — из его рта вырывается только хрип, смешанный с кровью.

И тут происходит что-то неожиданное.

Тело Карца вспыхивает изнутри. Его кожа светится красным, словно раскалённое железо, а из глаз и рта вырываются языки пламени. Огненная энергия, накопленная за годы служения стихии, выплёскивается наружу в последней агонии.

Труп друида взрывается огненной волной.

Стена жара накрывает отшельника с головой. Его одежда мгновенно вспыхивает, волосы загораются синими языками. Кожа на руках и лице краснеет, покрываясь волдырями.

— ААРРГХ! — Григор отшатывается, хлопая себя по горящей бороде.

Взрыв отбрасывает меня назад. Жар обжигает лицо даже на расстоянии.

Григор выпрямляется, тяжело дыша. Его борода теперь наполовину выжжена, а на руках виднеются свежие ожоги. Мышцы возвращаются к нормальным, хоть и исполинским, размерам. Кожа бледнеет, но следы огненного взрыва остаются.

— ДОМОЙ! — резко командует он, и огромная туша медведицы позади нас начинает растворяться в воздухе.

Но я успеваю заметить, что с ней что-то не так. Шерсть на груди не просто подпалена — она обуглена почти до кожи. Дыхание зверя прерывисто, а в глазах читается усталость, словно весь взрыв каким-то образом отразился на ней, а не на хозяине.

— Мразь, — бормочет Григор, осматривая свои раны. — Даже мёртвый пакостит. Чего это ты меня останавливал, парень? — спрашивает он, поворачиваясь ко мне.

На том месте, где секунду назад лежал Карц, остаётся только чёрное пятно выжженной земли и едкий запах серы. Никаких останков, никаких следов — друид огня исчез полностью, унеся с собой все ответы.

— Хотел узнать, что он знает, — отвечаю я, поднимаясь на ноги. — Про их человека в столице…

— А, это, — Григор пожимает плечами. — Поболтать с ним удумал? Уж не до того было.

Он оглядывает поле боя. Выжженное плато, обугленные тела, дымящиеся останки огненных зверей. Несколько уцелевших членов экспедиции сидят на земле, тяжело дышат и зализывают раны.

Тобольд ошарашенно смотрит на меня и отшельника, приближаясь к нам с явной осторожностью.

— Неплохо повоевали, — кивает Григор. — Твой горностай молодец. Палец мне прикусил, ха-ха. Делал всё, чтобы я пришёл.

И тут до меня доходит смысл слов друида огня.

Арий. Советник короля. У него нет татуировок. А значит и нет…

Зверей.

О ком, чёрт возьми, говорил Карц?