Это магия, Гарри Поттер

Эпилог

— ЭСПЕКТО ПАТРОНУМ!!! Яркая вспышка света… и…

Гарри резко проснулся, подскочив с кровати!

Сердце бьётся в груди как молоток, а по спине ручьем стекает холодный пот.

— Снова этот кошмар… — мальчик уже в который раз видит во сне ту самую проклятую ночь, когда на них напали дементоры.

Когда он, раз за разом, тщетно пытался вызвать патронуса, слыша в голове предсмертные крики своей матери…

Ощущал угнетающих холод, что, как будто, сковывал его душу…

Чувствовал, как ему пытались помочь его невесты, вцепившись в него и дрожа от страха, но стараясь достучаться до парня…

И, самое главное — осуждающий и разочарованный взгляд Алекса на его неудачные попытки выполнить заклинание. А после этого, повернувшись к нему спиной, Гибсон поставил на кон всё, что у него есть! ОБЖИГАЛ ТЕМНОЙ МАГИЕЙ СТРАШНОГО РИТУАЛА СЕБЯ! СОБСТВЕННУЮ ДУШУ!!!

… лишь бы дать им шанс выбраться отсюда живыми.

Да, после этого поступка своего приятеля, сложную, тяжёлую и страшную суть которого ему позже разъяснил старейшина Абахай, Гарри всё-таки смог пересилить себя, стиснув зубы и собрав в кулак все самые светлые чувства, что в нём были, вызвать мордредова патронуса. Но… терзающее чувство стыда перед Алексом, ка и понимание собственной беспомощности в той ситуации, ни куда не делось. И раз за разом напоминает о себе снова и снова.

— И что же мне теперь делать? — вопрошал сам у себя Поттер, сидя на кровати.

— М-р-р-р — проснувшийся фамильяр, здоровенный книзл был явно не доволен ночными стенаниями своего хозяина.

«Надо будет посоветоваться об этом с близкими. А сейчас, попытаться ещё хотя бы немного спать» — думал про себя Гарри, завалившись обратно на кровать. Ведь уже после завтрака, они снова покинут Хогвартс. И этим летом у него впереди очень много дел. Начиная с более сложной, чем в прошлом году, программы тренировок. Далее, обязательное посещение матча международного чемпионата по квиддичу. И напоследок, нужно побывать в гостях у крёстного. Как, только, судя по его письму, он разберётся с насущными проблемами.

— Мы будем,

— Искать Алекса? — обратились к Гарри обе сестры Патил.

— Думаю… всё-таки нет — ответил Поттер, внимательно смотря на приближающийся поезд Хогвартс экспресс.

Без сомнений, Гарри очень хотелось поговорить и поблагодарить их с девочками общего приятеля. Который уже в несколько раз его выручил. И совсем недавно, не щадя живота своего, сначала сражался против оборотня, коим обратился их преподаватель Римус Люпин. А после, крепко взялся за дементоров.

Вот только, за оставшееся время учебного года, после того, как Алекс вернулся из Мунго, им так и не удалось пересечься в спокойной обстановке. Ведь всё время кто-то или что-то мешало этому. Да и сам Алекс, будто стал каким-то нелюдимым, и не редко где-то пропадал, если конечно верить слухам, что витают вокруг его персоны.

Да и не с пустыми же руками говорить спасибо, выражая благодарность только на словах. И это определённо влияние индусов, так как, судя по письму от старейшин, своё искреннее Спасибо от семьи наставнице Алекса они уже выразили, причем довольно щедро!

— Тогда пойдём,

— Найдем свободное купе.

— Ага. Идём.

«Надо будет обязательно встретиться этим летом с Алексом! Причём, желательно как можно раньше. — сделал себе мысленную зарубку Поттер

«И посоветоваться со старейшиной Абахаем и дядей Сириусом, как бы его отблагодарить» — убедившись при этом взглядом, что отжиравшийся до размеров взрослого ягуара, его фамильяр книзл, нигде не потерялся и следует рядом.

Но найти свободного от других учеников места, оказалось, не судьба. Поэтому, дабы не попасть в одно купе с рыжими близнецами Уизли и бывшим приятелем, Роном, выбрав меньшее из зол, наша компания подсела ко всем известной своими странностями, причудами и весьма эксцентричным характером Полумне Лавгуд.

— Мозгошмыги шепчут мне… тебя сомнения терзают… — вместо приветствия выдала девочка, внимательно смотря на Поттера своими блестящими от магии серебристо-серыми глазами.

«Мать моя, женщина! Твой день восьмое марта!» — словно мантру, мысленно и на автомате прочитал Гарри излюбленное выражение Алекса. Которое тот часто повторяет в подобных сложных и сомнительных ситуациях.

— А вы что об этом думаете? — обратилась Лавгуд уже к сестрам Патил. На что каждая из близняшек нервно сглотнула.

Кажется, идея сесть к рыжим уже не выглядит такой хреновой, как было на первый взгляд! А текущая поездка будет очень долгой…

«И как же так вышло?» — размышлял хозяин кабинета, наблюдая, как феникс чистит свои перья.

Альбуса Дамблдора не покидало ощущение, что в этот раз всё идёт не так, как он ожидал. Особенно, когда давние планы были очень удачно дополнены и отредактированы случайно обнаруженными, и при этом крайне странными и любопытными обрывками воспоминаний в голове Рона Уизли.

— Эх … Давно же это было… — пробубнил себе под нос старый маг, предаваясь воспоминаниям, и при этом, пытаясь, понять, что же всё-таки он упустил — Видимо придётся ещё раз все внимательно пересмотреть.

Больше двенадцати лет назад, в первый год жизни у младшего сына Уизли внезапно начались странные проблемы. Мальчик очень часто плакал и абсолютно не мог спать. Ни мадам Помфри, ни доктор Сметвик, так и не смогли установить точной причины беспокойств у малыша. Пока с ним не столкнулся Дамблдор, забежав в гости к своей вассальной семье.

И каково же было удивление волшебника, когда поверхностная легилименция, используемая им на автомате, выдала целую гамму перемешанных между собой обрывков и образов в голове маленького ребенка.

Уже после, собрав все эти огрызки воспоминаний, чародей пришел к довольно удивительному выводу, что все они, скорее всего, принадлежали подростку. Причем какому-то маглу, а не волшебнику. Понимание сего факта ставило Альбуса в тупик, порождая в его голове множество теорий по этому поводу.

Вот только, чем детальнее Дамблдор вникал в этот вопрос, разбирая все эти извлеченные воспоминания через омут памяти, тем больше накапливалось крайне любопытных фактов, которые он, на данный момент определил, как нечто условно похожее на пророчества. И в верности своего предположения директор хорошо убедился за последние три года. Ведь в них был и Хогвартс, и знакомый ему, поступивший в школу, мальчик Поттеров — который выжил. И ожидающая парня очень сложная судьба, причем, начиная уже с первого года обучения. Даже сам Рон Уизли так же периодически мелькал в кусках воспоминаний, чаще всего, вместе с какой-то грязнокровкой. А ещё, в этих обрывках он увидел хорошо известного ему Тома Редла, ныне Волан-де-Морта, точнее, бледную тень его былого могущества, что всеми силами пытается вернуться в мир живых…

И всё это, просто замечательно дополняет то самое пророчество профессора Трелони, в котором была предсказана судьба и противостояние павшего темного лорда и Гарри Поттера.

Но, все фрагменты памяти касательно сего вопроса, обрывались в тот момент, когда Гарри закончил третий год обучения в Хогвартсе. И если раньше хозяин кабинета полагал, что ему и так за глаза хватит полученной информации для успешной реализации своих планов и решений. То вот сейчас, подводя итоги уходящего учебного года, обнаружился ряд существенных нестыковок, на которые, в тех воспоминаниях, не было ни намёка!

«Кто же ты, Алекс Гибсон? Откуда ты такой красивый на мою голову взялся?» — снова и снова мысленно задавал себе этот вопрос директор — «Ведь именно ты, стал той переменной, что медленно, но верно, с каждым днём меняло известную мне череду событий… Неужели ты какой-то чародей из будущего? Обладатель одного из «Маховиков времени», что решил так грубо вмешаться в бытие, наплевав на последствия из-за привнесенных тобой изменений?»

— И что же мне с ним делать? Может ты, Фоукс, подскажешь?

Всполохи пламени пробежали по перьям магической птицы, являясь вполне красноречивым ответом.

— Сжечь? Мне нравится твой вариант, мой дорогой друюг. Даже несмотря на то, что он, малость, радикальный. Зато как надёжно! — улыбнулся директор.

Но дальнейшие размышления старого мага были прерваны внезапным гостем.

— Вечер добрый, директор Дамблдор — Римус Люпин не стал долго стоять у порога, сразу же войдя в кабинет — Будьте так любезны, подписать.

— Зачем тебе увольняться? — первое, что спросил Альбус, прочитав полученный пергамент — Ведь сейчас, насколько мне известно, над тобой больше не довлеет твой тяжёлый недуг.

— Верно — слегка поморщился бывший преподаватель «Защиты от темных искусств» — Но, уж простите, у меня возник ряд неотложных дел.

— Что тебе мешает их выполнить в течении лета? — от внимательного взгляда Дамблдора не ускользнули попытки скрыть своё нервное состояние собеседником — А после этого, Римус, ты бы мог спокойно вернуться к преподаванию.

— Боюсь, что нет, уважаемый директор. Так как эти вопросы требуют моего длительного отсутствия в Британии.

— А деньги то у тебя имеются? На подобное путешествие, ещё и на неопределённый срок. Ведь большая часть жалования, что ты получал в Хогвартсе, уходила на ингредиенты для необходимого тебе зелья.

— Найдутся, директор Дамблдор. Можете не сомневаться в этом.

— Очень надеюсь, Римус. Что их источником не окажется твой давний бывший друг, Сириус Блэк. Ведь в противном случае, ты потеряешь мою благосклонность.

— Буду иметь в виду. Хорошего вечера, господин Дамблдор.

— И тебе, Римус — завершил разговор старый маг, проводив недовольным взглядом своего ныне уже бывшего сотрудника.

Считай год, находясь в бегах, Сириус уже давно узнал, что в этом доме его уже ни кто не встретит. Как и печальный факт того, что он остался последним из чистокровных Блэков по мужской линии. Сначала без вести пропал младший брат Регулус. Затем ушёл из жизни отец, а следом мать покинула этот мир. А учитывая, что у Сириуса нет ни жены, ни детей, и из близких родственников остались только крестник, да три кузины, одна из которых мотала срок вместе с ним, считай в соседней камере. Грустно … одним словом, ощущать себя в таком одиночестве.

Поэтому, слова некоего Алекса Гибсона не могли не зацепить мужчину. Особенно после того, как он собственными руками отправил предателя Петтигрю в мир иной.

Площадь Гриммо 12. Старый дом, одной из древнейших чистокровных семей, что ещё недавно пустовал. Точнее, его единственным жильцом был старый домашний эльф, долгие годы преданно выполнявший свою работу в этом поместье.

— Давно же я здесь не был… — молвил человек средних лет, подходя к крыльцу.

Старые грязные стены, закопчённые окна, истёртые каменные ступени и видавшая виды дверь, выкрашенная в чёрный цвет. Всё это, не могло не создавать мрачную и гнетущую атмосферу на душе и сердце путнику.

— Domum, dulce domum… («Дом, милый дом …» латынь) — прошептал Сириус, поднимаясь по ступеням.

На двери нет ни замочной скважины, ни ящика для писем, лишь серебряный дверной молоток в форме извивающейся змеи.

— Как же тут всё… по слизерински!

Но, на удивление, старый дом был надёжно защищён от не прошеных гостей. Ведь в свое время отец Сириуса, Орион Блэк, наложил на него все защитные заклинания, какие только знал и смог выполнить. А потому, в Англии нет лучшего места, чем это, дабы спокойно пересидеть невзгоды. Не удивительно, что именно сюда сразу же направился беглый узник.

— Как же всё запущено… — пройдя через прихожую, мужчина попал в длинный мрачный коридор, с отстающими от стен обоями и выцветшим ковром и едва освещаемом затянутыми паутиной люстрами.

— Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков — встретил гостя портрет в полный рост бывшей хозяйки дома, Вальбурги Блэк, украшающий собой стену.

— Привет, мам! Что, не признала? Видать богатым буду! Хотя, я и так уже богат, являясь единственным прямым наследником нашего рода.

— Сириус… — не веря своим глазам, ответила женщина.

— Он самый. И я вернулся!

— Но ты же… должен быть в Азкабане. Тебя же, арестовали.

— Ключевое слово — был. Но теперь это неважно. Так как на этот замечательный курорт я не собираюсь возвращаться.

И пока портрет матери продолжал бубнить тихим голосом проклятия в адрес непутёвого сына и позора рода, что единогласно поддержали остальные портреты членов семьи, выставленные в коридоре. Единственный наследник поднялся в гостиную. По пути оценив на семейном гобелене своё выжженное имя.

— Какая прелесть. Но, ожидаемо. Ведь у моей матери не было сердца, а её серая и мрачная как ночь жизнь, всегда была наполнена злобой и желчью.

— Кикимер!

— Да, господин Сириус — появившийся дряхлый домовой эльф был кое-как замотан в грязную, засаленную тряпку.

— Отчего же ты не встретил меня у порога?

Вместо внятного ответа, домовик тихим голосом и неразборчиво что-то пробубнил себе под нос, слегка попытавшись.

— Где та вещица, что тебе передал мой брат, перед своей смертью?

— Не понимаю, о чем вы говорите… — уклончиво ответил слуга, отводя стыдливо взгляд.

— Значит, тот парень сказал правду. И ты что-то от меня скрываешь, бесполезный дряхлый пень. Пользуешься лазейками правил и обязанностей — начал расхаживать по комнате, почесывая бороду Сириус — А скрываешь, избегая ответа, потому, что данный приказ тебе отдал Регулус или моя мать. Ведь их права в семье выше, из-за моего самовольного изгнания. Так?

— Вы правы, господин Сириус. С одобрения и воли вашей дорогой матушки, я позволил себе проигнорировать ваш предыдущий вопрос — ответил эльф, немного выпрямившись — За что понесу заслуженное наказание.

— Жухлая скотина! Да как ты смеешь! — дав пинка эльфу, Блэк резкими шагами направился в кабинет отца — Ослушаться вздумал! Решил, что я не найду на тебя управу?

Распахнув дверь, мужчина влетел в просторную комнату, в центре которой стоял большой письменный стол.

— Где же оно? Уверен, что должно лежать где-то здесь! А, нашёл! — в шкафу, на специальной подставке находилось большое золотое кольцо с геральдическим украшением Блэков.

Схватив его, Сириус попытался сразу же надеть кольцо на палец, но, ни чего не вышло. Оно, словно сопротивлялось ему.

— А-ха-ха! А-ха-ха! — безумный смех и шальные глаза говорили о том, что этот человек в шаге, от чего-то очень серьёзного.

— Ну, кто бы сомневался, что будет так просто! Жаль! Но другого пути нет. И если бы кто-то мне заявил подобное лет пятнадцать назад. Что я сам! По собственной воле! В здравом уме и твёрдой памяти это сотворю… разбитой рожей бы не отделался!

— Кикимер! Смотри внимательно. Свидетелем будешь, за неимением других.

Появившийся домашний эльф не сводил глаз с действий мужчины, прекрасно понимая, что тот собрался совершить.

— Я, Сириус Орион Блэк, будучи последним представителем древнейшего чистокровного рода Блэк, объявляю себя Лордом! — порезав палец, пролил свою кровь на кольцо его будущий владелец.

— Клянусь своей кровью и магией! Оберегать здоровье и честь вассалов и членов семьи Блэк. Хранить и увеличивать состояние Рода. Вести свои дела во благо чести и достоинства Рода. Воспитывать наследника Рода как будущего Главу Рода по мере своих сил. Хранить чистоту магической крови, ибо Toujours Pur! («Чистота крови на век» фр. девиз рода Блэк).

После произнесённой клятвы кольцо отца свободно наделось на палец, завершая, тем самым, ритуал становления нового Главы семьи.

— Я повторяю свой вопрос, Кикимер. Где та вещица, что тебе отдал мой брат, принеси мне её немедленно! А после, ты мне расскажешь всё! Абсолютно всё, что с этим связано!

— Слушаюсь и повинуюсь … Лорд Сириус Блэк … — дрожащим голосом ответил эльф.