Гостебник

Глава 20

В принципе я постарался всё учесть. Нам нужно изолировать воровскую сходку, заблокировав двери. А их всего две. Окна есть, но маленькие, сейчас больших не делают из-за значительных потерь тепла в холодное время. В них разве что кот пролезет. А откроют, получат дополнительную воздушную тягу.

Нас десять человек, со мной пятеро во главе с Богданом. Но у меня основная роль, главный вход. Скорята прикроет второй, чёрный.

Тихий свист дал мне понять, что все кто нужно, уже внутри. В принципе пустырь вымер. Чужие в это время здесь не ходят.

Охранник у входа подозрительно смотрит на идущего человека. А тот покачивается, явно узрел питейное заведение и его потянуло продолжить:

— Топай отсюда, пока цел, — буркнул вышибала.

Пьянчужка опять покачнулся, икнул и начал разворачиваться. Но при этом ноги его заплелись и он повалился на землю.

Охранник сплюнул, положил дубинку на землю и нагнувшись, потянул за пояс лежащего, чтобы оттащить в сторону.

Но мелькнула сталь, раздался стон и мордоворот, охраняющий сходку завалился набок.

Наш выход, мы в четыре руки оттащили в темноту тело. Дверь открывается наружу, поэтому хватило заготовленных деревянных клиньев и дверь намертво заклинило.

Скоряте проще, чёрный выход и так был закрыт изнутри, осталось только его надёжно заблокировать.

Ну, с богом. Надеюсь мне удасться отмолить свои прегрешения.

Я расплескал содержимое кувшина так, чтобы хватило на дверь и оконные проёмы. Первым поджог Скорята, затем я.

За эти несколько минут я испереживался. Огонь очень неохотно разгорается. Будто чувствует, что внутри люди. Но потом ожил и жадно потянулся по бревенчатым стенам к крыше. На миг в окошке мелькнуло испуганно лицо и сразу раздался истошный крик, — горим.

В дверь замолотили, потом раздался грохот, будто лавкой пробуют выбить. Но дверь тут как в противоатомном бункере, здесь рубить нужно топором или секирой. Меч или сабля не поможет. Там ещё железные полосы для крепости положены.

Богдана я отправил на помощь Скоряте, там дверь похлипче будет. Но время играет на меня. Стена вся занялась огнём, уже лижет угол. С обратной стороны тоже разгорается огонь. Сейчас воровская компашка мечется в панике, пытаясь выбраться. Вот выбили окошко, но это только увеличило тягу. Внутри пока только задымление, тоже ничего приятного. Если догадаются лечь на пол и накрыть лица мокрыми тряпками, то протянут ещё минут десять. А дальше всё. Огонь не пощадит ничего.

Когда движение внутри прекратилось, я дал команду уходить. Сейчас поджигателей сразу без разбора самих тянут на костёр. Пожары буквально бич этого времени.

Уже издалека мы наблюдали за пожаром, там мелькали фигурки людей, пытающихся потушить огонь. Видать начали тушить водой и снегом, от этого пожарище ещё сильней разгорелось.

Вернулись домой мы все грязные. Мои ребята угрюмо молчат. Я их понимаю, но накануне, мне пришлось поведать им, на что я их толкаю. И кто там в этом шалмане собирается. А как пряник, сегодня я раздал каждому по пять серебряных монет и огласил своё решение:

— Я не стану ждать весны. Через седмицу, от силы две, снаряжу караван в Полоцк. Поедете забирать свои семьи. Перебирайтесь на мои земли.

Дружинники радостно загудели. Их можно понять, там остались родители, жёны и дети. Да и на правое дело я их сегодня повёл. Не струсил, решил ответить врагу. Пусть и таким образом.

Утро встретило нерадостно, на душе скребло чувство вины. Ведь наверняка там были и невинные, те же слуги. Но когда я представил беспомощность Ольги, когда мужа из собственного дома уносят тати, то равновесие в душе восстановилось .

Ольгу я накануне сразу вернул к отцу. Наказал из дома не выпускать. А сейчас мне уже скрываться нечего. Во главе ватажки подъехал на наёмных санях прямо к дому Дурдеева.

Едва открылись ворота, как с крыльца полетела мне навстречу жена. Как птица, раскинув руки. Чуть не сбила меня с ног и повисла на шее. Мои парни притихли, слышны только женские всхлипы.

— Так, хватит разводить сырость. Лучше распорядись, чтобы нас покормили. А то работали и притомились немного. И ещё, нам бы баньку протопить.

— Так ты думаешь пощупать за тёплый сосок господина Строкова?

— Да, сейчас он оказался без своего свояка. Наверняка теряется в догадках. Вон бы нам на него наехать, пока он в смятениях.

— Да как же ты на него наедешь? Это тебе не лихие люди, у него много знакомцев среди Совета Господ. Без послухов и видоков ничего не получится.

— А твоя дочь чем не видок, а ещё слуги мои видели рано утром, как незнакомые мужики грузили в лодку тело. Да и я мог увидеть похитителей. Откуда они знают, что я сразу уснул. Мог что-то и видеть.

Вижу, Григорий не в курсях:

— Тут такое дело, в моём доме татями командовал Яшка Баской. Он у Игната кем-то типа ближника. Вот он обманом, под видом переселенца и проник в моё село. Его многие признают. Стал миловаться с Ольгиной служанкой и видать с её помощью и подмешал в питьё дурман. Нам только нужно скрасть этого самого Яшку и выбить показания.

Игнат Строков живёт на Словенском конце. Здесь живут зажиточные люди. Купцы, ремесленники из тех, кто смог подняться наверх и чиновники. Большой домина с высоким бревенчатым тыном смотрит на реку. В глубине двора голый сад и многочисленные хозяйственный пристройки. Суда не просто попасть, внутри есть вооружённые люди и сипло хрипит цепной пёс.

Мы устроились поодаль. У нас тут тёплый возок, где можно погреться. Дальше, ближе к торгу ждут мои ребята. Шесть всадников ожидают сигнала, один на стрёме. Это чтобы подать сигнал красной тряпкой. Периодически ребята меняются, сегодня относительно тепло для декабря, но мы ждём в засаде с самого утра.

Дважды подъезжали и разгружались сани, дворня суетилась туда-сюда. Но искомый объект пока не появлялся. А ведь по нашим данным Яшка Баской туточки, подле хозяина.

Уже когда я собрался отдать команду сворачиваться, со двора послышался шум. Распахнулись ворота и неторопливо выехал крытый возок с парой лошадей. За ними трое всадников. И если меня не подводит в сумерках зрение, один из них наш клиент.

Отчаянно замахал красной тряпкой стоящий в проулке дружинник. Надеюсь, парни ещё не превратились в ледышки и видят сигнал.

Вроде нет, один поехал за кавалькадой, пятеро чуть позади и наконец мы. Изображаем выезд важного человека в народ.

Со мною в возке два лучника, это ежели придётся туго. Вскоре мы остановились. Богдан передал, что возок остановился подле большого дома. Только кучер сидит на козлах, а всадники и пассажиры зашли внутрь.

Будем ждать, ежели возок снаружи, значить собираются возвращаться.

Мы опять в засаде, только теперь в начале улицы. Возок по любому должен миновать нас.

Нас не заставили долго морозить сопли, минут через двадцать вышли люди и вывели лошадей. Вроде все наши, надо начинать.

Мы, как бы ехали навстречу, но когда до них осталось несколько метров, наш возок вывернулся и перекрыл дорогу. Сразу же защёлкали тетивы луков. Это мои стрелки стрелами без наконечников сбили на землю всадников.

Да больно, понимаю, но не смертельно. Нужного мне человека скрутили и поволокли в возок. Я даже не стал проверять, кто внутри экипажа. Зачем? А вдруг там нервный товарищ попадётся и будет тыкать в меня острым железом. А я этого не люблю, ударю в ответ. А трупы мне сегодня не нужны.

Я смутно припоминаю этого парня. Ему лет тридцать, рыжие кучерявые волосы закрывают лоб. Под синим глазом растекается хороший такой синячище, этому ему задаток. Роскошные казацкие усы и чисто выбритый подбородок. Несмотря на ситуацию, парень смотрит нагло.

Не даром у него погремуха Баской. В наших краях — это синоним слова «красавчик». Такие бабам нравятся. Недаром Ольгина служанка на него клюнула. Её вина относительна, она не знала о злом умысле, но Яшку в мой дом пустила. Сейчас уже едет в далёкий колхоз, где её отдадут замуж за глухого и старого деда. Будет урок.

А Яшка пока пробует храбриться. Сел на лавке, нога на ногу. Я пока молчу. Естественно он меня узнал, но уверен, что хозяин прикроет. Интересно, откуда такая уверенность, ежели его свояк приказал долго жить.

Скорята зашёл и кивнул мне. Ага, значить нужный человечек пришёл. У меня нет желающих пытать пусть и подлеца, но всё же человека. А вот Никандр сыскал, правда денег пыточных дел мастер взял немало.

По моему знаку Яшку подняли на ноги и скрутили руки. Это чтобы со страха не убёг.

— Ну, друг сердечный. Сам всё расскажешь, как свободного человека магометянам продал? Поведаешь про дела своего хозяина? Аль помучаться хочешь?

— Прошу уважаемый, — я кивнул дознатчику и с ребятами вышел на улицу. Сейчас в сарае будет жарко. Я успел заметить, как кат начал раскладывать ремешки и железки самого устрашающего вида.

Зараза, из сарая донесся стон, потом крик и внезапно всё стихло. Хм, четверть часа только прошла.

— Всё, он готов говорить, — мужик невысокий и худой. Я бы решил, встретив его на улице, что это какой-нибудь мастеровой. Одет аккуратно, но не богато. Взгляд влажных карих глаз говорит о неком интеллекте. Но при мысли, что он вот так мог бы и в меня раскалённым железом тыкать, мне поплохело.

А вот Яша выгладит откровенно неважно. Он подвешен к крюку за растянутые руки. Губы трясутся, но что интересно — ни капельки крови. Вот что значит мастер.

Записывал я сам, еле успевал. Яшка частил, будто старался облегчить душу. А когда он останавливался, наш гость начинал протирать свой инструментарий и парень торопливо продолжал. Уговаривать не приходилось.

Да, я и не ожидал, что владелец верфи, такая беспокойная должность. Игнат со своим свояком не гнушались убийствами, запугиваниями и похищениями.

— Всё, или ещё чего расскажешь? Учти, за это хозяин с тебя шкуру сдерёт. А ежели ты его опередишь и расскажешь нам о всех его делишках, то обещаю тебя оставить в живых. Вывезу подальше и даже денег дам, вот тебе крест, — и я размашисто перекрестился.

Богдан неодобрительно посмотрел на меня. Видимо считает, что я нарушу клятву. Нет, и не собираюсь. Я и в самом деле могу отпустить парня. Если, конечно, всё пойдёт по задуманному. В принципе, он меня не утопил, как обещал. Вот и я выполню обещанное.

— Ну, что скажешь Григорий? — мой тесть по второму разу начал перечитывать моё сочинение на десятке листов. Потом отложил и устало протёр глаза.

— М-да, за такое только смерть. Без сомнения. Я просто знаю тех людей, кому Игнат перешёл дорогу. Если у них будут доказательства, он покойник.

— Радует. А если мы сделаем иначе?

— Как? Отпустим, пожалеем?

— Ну да, а что? Никто не застрахован от ошибок. Я предлагаю следующее.

Нам долго не открывали, потом через калитку злющий дядька послал нас по пешему маршруту. Пришлось Скоряте перелезть через забор. Раздался сдавленный вскрик и начали открываться тяжёлые ворота.

— Где же твое гостеприимство, Гнат? — мы с тестем сидим напротив Игната Строкова.

Тот уже далеко не молод. Лицо отёчное, наверное балуется спиртным. А может просто почки шалят. Глаза мелкие, смотрят злобно. Ещё бы, мы практически вломились в его дом. Причём сразу повязали охрану, а там и хозяин нарисовался. Пришлось ему всё-таки нас принять. Правда радости в его глазах почему-то не заметно.

Надо отдать должное Григорию, свою партию он ведёт великолепно. Мы разобрали роли заранее. Я плохой и злобный, он добрый и понимающий. Я нервно стискиваю кулаки, в попытке обуздать свои эмоции. Нервный тик периодически пронзает лицо и тогда я обнажаю клыки. Так я на охоте иногда противостоял хозяину лесу, косолапому. Если суметь того испугать, то молодой самец может и уйти без драки. Но надо сильно постараться. И я этому научился. После очередной гримасы, Игната пробил пот. Ага, не перестараться бы.

— Понимаешь, я даже не буду говорить, как ты обидел моего зятя, продав его басурманским купцам. Мне больше за город обидно. На, почитай.

Ага хорошо, что тот грамотный. Но не шибко, полчаса вчитывался в мои каракули.

— Что ты от меня хочешь? — голос хриплый, но пока непонятно, проняло или нет. А вот этого делать не стоило.

Хозяин дома скомкал листы, — да, можешь забрать их себе. У меня ещё есть, — равнодушный голос Дурдеева даже меня убедил.

— Твой Яшка у нас и поёт, прямо как кенарь. Успевай записывать. Человек понял, что встал на неправедный путь и раскаялся.

— Хватит, зачем вы пришли? — а вот сейчас наконец-то проняло. Мне кажется, что в глазах у Строкова появилось выражение обречённости. Но не дурак, далеко не дурак. Понимает, что раз нет стражников и его не тащат к судье, значить остаётся шанс договориться.

Ну вот, разошлись мирно, как приличные люди. Завтра же поедем переписывать имущество. Большая верфь отходит мне, а длинные лабазы вдоль реки и небольшая пристань на Словенском конце — тестю. Оказывается, Игнат очень даже состоятелен и его не так уж обременит эта небольшая потеря имущества. У него есть свои ряды на торгу, а также склады и лодки, бороздящие наши просторы.

Оформление бумаг происходил как положено, при видоках. Мы даже якобы передавали при них продавцу большие суммы денег. Нам выдавали грамотки на право владения и денежки возвращались обратно. Но уже втихаря.

Слово я своё выполнил. Тайно вывез из города Яшку Баского и отправил с проходящим караваном. На жизнь подкинул ему пять монет.

Сразу же в наших с тестем новых владениях сменилась власть и охрана. Мы опасались, что Игнат совершит что-нибудь подленькое. Но пока вроде сидит тихо и не высовывается. Он то не знает, что его подельник уже того — тю-тю. Далеко отсюда. Только пятки мелькают вдали.

Не знаю, новый управляющий в принципе неплох. Ничего не напортачил. Но он работает на другого господина, поэтому Арсений вернулся к выполнению своих обязанностей сразу по моему возращению. Прикольно, но кроме весьма ограниченного круга близких, в который вошёл и отец Софроний, остальные даже не подозревали, что в селе практически сменился хозяин. И сейчас мои смерды приветствуют меня, снимая шапки. Но так, буднично.

Для них я с супругой перебрался в город. Так почти все помещики делали. Зимой в селе что делать-то?

А вот мои ближники потребовали ответов. Пришлось выкручиваться. Я не доверяю им полностью. Хватит. Даже сейчас в моём доме пять крепких вооружённых парней. Это Григорий своих дал на время. Мои-то все уехали ещё седмицу назад. Теперь успели бы к весенней распутице. Они же попрут со скарбом и скотиной. Кто же бросит с таким трудом нажитое. А заодно Богдан обещал привести мне кандидатов в дружину. Мне позарез нужны опытные вояки со стороны. Они не знают наших раскладов и будут верны мне. Ежели конечно буду им нормально платить и стимулировать. А лучший стимулятор — это довольная жинка и радостные детки в собственном доме на земле сеньора.

Оля родила мне сына в конце апреля. На это время мы перебрались в город к её родителям. Там есть опытные повивальные бабки, да и условия для родов получше. Опять-таки мамка с сёстрами помогут на первых порах.

Я учёл свои ошибки, теперь мои условия по приёму новых землепашцев не сильно отличаются от общих. Но у меня для них всё равно есть заманушки. Я набираю рабочих и плачу неплохие деньги за труд. Но стараюсь не брать местных, чтобы не заводить врагов среди соседей.

На верфи у меня пока прежний управляющий. Он неплох для своей должности. А когда я ему вдвое поднял зарплату, то тот даже перестал тихо саботировать. А работу он знает, один из лучших корабелов у нас. Но, по моему мнению, в верфь придётся вкладываться. Здесь чисто ручной труд. А он непроизводителен, я уже наметил первоочерёдные мероприятия.

Богдан привёл назад внушительный караван из полутора десятков повозок. Да, они прибыли только в конце мая, когда я уже и ждать перестал. Но когда я увидел этот мекающий и мычащий столб пыль, то сразу понял. Мои едут.

С Богданом пришло пятеро новых служак и теперь у меня чёртова дюжина опытных и серьёзных воинов. Вот только надо вооружить их нормально, бронька тоже не помешает. Лошадей верховых надо искать, хотя бы пяток.

Последние события показали, что напрасно я считал себя самым умным. И ведь вроде дела пошли в гору, а вот как оно вышло. Против общества переть глупо. Я изолировал сам себя от остальных, занимаясь делами. В результате, только благодаря невероятному везению и возможно божественному вмешательству, смог вернуться к семье. А нас теперь трое, сын Сашка терроризирует мамку и тёток. Меня тоже не забывает. Протянет ручку и пытается выдрать из моей бороды волосок, другой. Наверное хочет сказать, «Трах-тибидох, хочу всего и сразу».

Продолжение следует