Хозяйка веселой корчмы

Глава 28

В зале чистота и порядок, если особо не присматриваться к углам. Паутина - это элемент декора, она придает помещению особый шарм. Ну а то, что свисает она и с плафона - тоже неплохо, тени на стены красиво ложатся, и проявляется особый узор. Только бы тлеть не вовремя не начала, это, пожалуй, не к месту. Впрочем, лампы можно и не включать.

Скатерть сама себя уставила блюдами. В этот раз они ей удались. Запечённая кура фарширована крупным спелым яблоком, подозрительно напоминающим манго. Плотно укупоренные крышками глиняные горшки и несколько плоских кадок заполнены до отказа соленьями. Столовые приборы завернуты в кусочки бересты. Пирог, правда, только один. Но зато он занимает две трети стола. А какой на нем сделан узор из кусочков теста! Завитушки, цветочки, символы разные. Один, например, древнеславянский, особенно выделяется. Не то избушка, не то висельник. И, боюсь, гости могут меня побить за такое. Ну ничего. Это можно исправить. Я сковырнула с символа ненужные детали, и получился довольно аккуратный крестик. Сверху присыпала зеленью. Кстати, а откуда у нас взялась эта зелень? По вкусу напоминает обычную газонную травку. Да и кура выглядит чуточку странно. Никита сунул руку к куренку и начал доставать из него яблоко. Я успела стукнуть начинающего вандала по руке.

- Это что? - воскликнул он.

- Это для гостей!

- Я не тебя спрашиваю. Откуда в куренке манго?! - из складок на ткани проступило хорошо знакомое лицо.

- Современная трактовка запечённой утки. Вы сами просили готовить что-нибудь новенькое. Вот! Расстаралась! Все им не так! Всем недовольны! Яблоки все вышли. Я из них рыбке начинку сделала. Утку вы сами добыть не добыли. В погребах у селян тоже не нашлось ни одной, япроверяла. На пруду утки закончились, остались одни только дети. Их предлагаете жарить? Так я против. Этих пусть хозяйка в печь сует на лопатке, чтоб спеклись понадежнее. У ейной бабки хорошо получалось.

- Что получалось? Запекать в печи детей до смерти? - ахнула я. Кого-кого, а свою бабушку в роли маньяка-убийцы представить никак не могу. Впрочем, семьи маньяков никогда не догадывались о том, кто их родственничек.

- Ну почему сразу до смерти? Я такого не говорила. Лет сто назад родится раньше срока ребеночек, так твоя бабка его выходит. То в печке погреет, то компотом из мха напоит. Бывало, и плесени какой даст. Она в печи и бронхиты выводила у малышей, и другое разное. Хвори от печного тепла завсегда уходят. Думаю, что в трубу. Или в угли. Углями она тоже кормила. Но это уже взрослых. Хотя и детей, бывало. Что странно, все не только выживали, но выздоравливали даже. Лишь бы ей больше в руки не попадаться.

- Раньше люди вообще мало болели.

- Как правило, только один раз, - согласилась со мной скатерть.

- Куренок-то сам откуда?

- Откуда-откуда? Заладил мне тоже. Из железной будки.

- Из голубятни?

- Нет, голубей я тоже могу запекать. Но конкретно этот – не голубь. Обычная кура гриль.

- Воруешь? - на всякий случай уточнил бывший.

- Я не воровка! - тоненько взвизгнула скатерть, - Я собираю ингредиенты для блюд! По чужим кладовым. Но всегда взамен оставляю немного денег. Из клада лесного беру. Выбираю, чтоб монета была посимпатичнее, если провиант того стоит. Медяки только за хлеб оставляю. Вот за этого куренка отдала красивую монету, с портретом царя Николая. Я его помню. Хороший был царь, кушал, что дают и носа как вы не кривил!

Никита выругался, я опешила и не смогла подобрать нужных слов. Николаевский золотой за куру гриль! Представляю, как удивятся в том ларьке, когда его обнаружат.

- Я в машине буду оставлять побольше еды, может, и мне что перепадёт, - бывший всегда отличался своим прагматизмом.

- Своим не плачу и не собираюсь. Хотите, я гостям частушки спою? Лучше всяких лягушек. Представляете, как им весело будет?

- Не представляю, - честно сказала я и пошла проверять тот стол, на который могло вытечь несколько капелек волшебства из этой предприимчивой скатерти. С такой не соскучишься, можно даже и не надеяться.

Я провела ладонью по темным от времени доскам стола. Ладонь осталась сухой и чистой. Никита бодро переставил куренка на центр этого стола.

- Ты правильно решила. Скатерть унесем куда подальше, а стол этот накроем. Если она частушки петь начнет, боюсь, без вызова скорой не обойдётся.

- Согласна.

- Хоть не заляпают меня своими грязными пальцами изуверы!

- Кто? - осипшим голосом уточнил Никита.

- Те, кто предал веру в родных богов, - показал лохматое личико домовой. Он, оказывается, сидел под столом все это время.

- Кулебяку не помните. Она на четыре угла, в каждом особенная начинка.

Снова послышался грохот, и он раздается совсем не из зала, а кажется, что с той стороны корчмы, которая выходит в триста десятое царство. Обдумать эту мысль толком я не успела. Дверь в корчму распахнулась с такой силой, что чуть с петель не слетела. Я только и успела, что открыть рот. Никита спрятал за спину скатерть.

В зал вошли сразу пятеро. Все в костюмах, высокие, широченные. Бычьи шеи обнимают накрахмаленные воротнички. От них повеяло невероятной силой, властью, усталостью.

- Добро пожаловать, гости дорогие! Расстегай, фаршированная утка! - сладко запел леший.

- Кура! - шикнула я.

- В душе, она вообще жар-птица. Маринованные грибочки. Прошу к столу!

Ни спасибо, ни здрасьте. Мужчины молча прошли и сели, каждый занял свое место. Тот, что был ближе к куренку, странно хмыкнул и занес над птицей столовый нож. Через минуту птица оказалась разрезана на ровные кусочки. Даже кости он порезал так же легко, как будто бумагу. Второй мужчина взял в руку щипчики для кекса, придержал ими манго и каким-то немыслимым образом вырезал из него кость.

- Целостность полностью сохранена. Ювелирная работа, вы не находите, коллеги? Лично мне это напоминает человеческий череп, - важным тоном сообщил он.

- Только не о работе, - возмутился второй мужчина.

- Соглашусь, - покачал головой кто-то третий, - Весь день по локоть в крови.

Я нервно икнула. Никита показал в окно кому-то кулак. Ярко-синее пламя выплеснулось снаружи на парковку и почти сразу погасло. Повезло, что на машины не попало.

- Горыныч пришел. Я калитку плохо закрыл.

- Беги, - прошептала я.

- Что это у вас там горит, господа? - поднял голову кто-то из гостей.

- Это мангал. Растапливаем угольки.

- Ну-ну. Я давно хотел попробовать хваленые фаршированные грибы на огне.

- И речную форель тоже подайте.

- Проглоты! - возмутилась скатерть в руках Никиты, он тут же сунул ее в мне, а сам шмыгнул за дверь.

На всякий случай я отошла от окна подальше. Мало ли что? Только бы ступу мою не спалили. Может, ее внутрь занести? Додумать мысль я не успела. В корчму ввалилась группа байкеров крайне брутального вида. Я со всем своим средним ростом достаю им примерно до пояса.

- Осетров перед входом сложили. Все согласно договору. Мечи угощения на стол, молодая хозяйка.

- Угу. Сию секунду. Отлучусь только на кухню. Вы присаживайтесь.

- Экий новый леший чудной! С Горынычем разыгрался! Кот Баюн не соврал, теперь весело заживем. Звать-то тебя как, девка?

Первая группа гостей хмыкнула, вновь заскрипели ножи по тарелкам.

- Аля.

- Доброе имя. Ну а наши имена тебе наверняка известны.

Я ушла в кухню и расправила волшебную скатерть на кухонном столе. Для этого ее пришлось сложить вдвое.

- Хамство. Осетра запекать или коптить?

- Одной рыбины нам не хватит! Одного закопти и нарежь тоненькими ломтями. Из второго сделай суп. Сколько их там, этих рыбин?

- Тогда уху сделаю. Три рыбки всего.