Инженерный Парадокс 2

Глава 11

Камера предварительного заключения центральной управы жандармерии Новгорода, Верхний город, баронесса Барышникова

Барышникова находилась в просто обставленной, лишённой окон комнате, находясь одновременно в страхе, ярости и растерянности.

Слишком быстро происходили события, да и несколько допросов, практически подряд, выбили её из колеи. Допрашивающие, форма допроса и обстановка менялись, но суть оставалась одна:

— Откуда у вас, баронесса, алхимические заготовки?

— Это не моё, меня подставили, подкинули!

— Допускаю. Вот только объясните, с чем бы связан пожар в вашем охотничьем домике?

— С моим желанием, это МОЙ домик!

— И там обнаружили остатки алхимических реагентов, а вам захотелось устроить пожар, чуть не спалив пригородные леса.

— Меня подставили…

— Разберёмся.

Идиотизм своих ответов Барышникова прекрасно понимала… Но что-то придумать, если это вообще было возможно, до первого допроса она не успевала.

А потом оставалось только повторять «меня подставили!» изображая из себя недалёкую клушу. И рассчитывая на законы Империи — больше недели, не выдвинув обвинения, её удерживать на смогут.

Самое скотское было то, что она просто не могла привести массу аргументов в свою защиту… Потому что эти аргументы повлекли бы за собой новые обвинения.

А главное — если она упомянет того же Дмитрия он не только лишиться полезного в сильного покровителя, но получит такой удар по репутации, что её останется только заниматься рукоделием в особняке.

Так что оставалось только ждать, беситься от ситуации, денежных потерь, блокировки Дара в заключении. Вдобавок, ждать в любой момент очередного допроса, с дурацкими вопросами!

И думать. Есть у неё подозрения, откуда в домике оказались реагенты. Точнее два, реалистический и фантастический.

Первый: братец, чтоб его разорвало! Использовал её домик для своих висельных афёр, а сам ударился в загул. И по пьяни проболтался какой-то шлюхе из Нижнего, с которой он позабавился…

И в таком случае для самого Николая лучше бы было остаться в той же дыре, куда он забился! Потому что то, что с ним сделает баронесса — пугало её саму, хотя детали она ещё не обдумала.

И второй вариант… совсем бредовый, но последнее время всё, буквально ВСЁ идет через задницу из-за этого щенка! Потери денег, потери репутации, потери людей…

Как этот щенок мог устроить ей подобный подарочек — непонятно, да и маловероятно. Но в воображении баронессы образ Марка уже начал неизбежно связываться с потерями и неприятностями.

Та ещё, самое поганое, что если сказать следователю — это всё Марк Мечников… Есть шансы очень крупно попасть. Не выйти из тюрьмы, год а то и больше.

Пока ситуация с фиктивным розыском не всплыла, но если следователи заинтересуются… Это коррупция, в особо крупном размере, совращение лица занимающего «критически важную для Империи и Имперского Правосудия»…

Так что про мальчишку, пока она тут, лучше не то, что говорить. Лучше о нём пока вообще не вспоминать.

Проснулся я темноте, несколько минут безуспешно пытался открыть веки. Почти накатила паника, особенно учитывая то, что двигаться я тоже не мог… Но тут же заработали мозги.

Это даже не «сонный паралич», который у меня, как у менталиста, крайне маловероятен. А просто финальные аккорды развёртки Щита Жизни: эпителиальные клетки тестируются развёрнутой системой микроартефактов для бесперебойной работы в дальнейшем.

Так что повалялся пятнадцать минут, подумал. И, наконец, открыл глаза. Проверил сознательную работу артефакта — как и ожидалось, запитан «хрен знает откуда», от моего куцего ментализма ничего не «отжирает».

Ну и отлично, порадовался я, поднимаясь. Первым делом углядел на столе бумагу, перекрывающую мою вчерашнюю записульку. Что, мол, ставлю мысленный эксперимент, кто разбудит — убью к чертям, а то и заставлю выправлять косяки.

Ну как-то не хотелось приходить в себя в процессе развёртывания импланта: мало того, что ничего толком не смогу сделать, так ещё чувство раздражающей беспомощности…

Посмотрел на листок, с улыбкой похмыкал:

Ей, Марк, мы в внизу, фигню со свалки разобрали. Ты зови, если что, как проснёшься.

Даже трогательно в чём-то, но ладно. Я в принципе с миньонами старался выстроить нормальные отношения, не как с рабочими эффекторами.

И вроде получилось… Ну, с учётом записулины — точно вышло хоть что-то.

Проверил мобильник, там сообщение от Глории: свяжись если жив. То ли издевается, то ли волнуется… А пофиг, в общем-то.

Набрал сообщение, а в ответ получил:

Буду завтра с утра.

Вроде на сегодня договаривались?

Ты уж прости, Марк, но я доверяю Келифу свою жизнь. И свою Цель. И не намерена его доверять разбитому психу, с трясущимися руками. Так что буду завтра.

Как знаешь.

Ты вообще в курсе, что самостоятельная активация имплантов летальна в десяти процентах случаев⁈

В курсе.

Точно псих. Завтра буду.

Глория на завтра — Марку легче, философски пожал я плечами по результатам этой переписки. Можно спокойно подготовить весь спектр нужных расходников и собрать без спешки оборудование.

А насчёт десяти процентов… Ну вообще — «да», есть такое. Только я ещё от дядьки знал: десять процентов на корпоративных имплантах, на имперских — полпроцента от силы, это раз. Ну и, естественно, смоделировал схемами ощущения эфира, поняв что имплант в капсуле — без скрытых дефектов.

Которые к этим процентам и приводят, если вокруг имплантируемого не носится бригада медиков в пене и мыле.

В общем, позавтракал, да и занялся притащенными миньонами деталями «вне компетенции», что обычно обозначалось записулинами «ей, хер знает, что с этой хероборой деолать и почему не фурыжит, Марк!»

Потом — стал готовится к завтрашнему визиту Глории, собирая нужное. До полудня пару раз прерывался — из магазинчика ко мне направили пару клиентов.

Один — с парализатором, пришлось объяснять дядьке, что починить его мусор выйдет дороже, чем купить тот же парализатор в магазинчике.

Морщился, не верил, но когда я разобрал корпус и показал намертво выжженную начинку — проникся. И даже купил, что неплохо, как я понял по отчёту.

Второй — с армейским автоматом чуть ли не полуторосотлетней давности. Поломка не слишком сложная, замена газовой камеры и пружины, но Медный, который дежурил в магазинчике, с ней не справился.

Потому что я учил миньонов технике и ремонту, а не реставрации и археологии.

— Проживёт год активной эксплуатации, — вернул я клиенту починенный огнестрел.

— А почему так мало⁈ Мой дед с ним прожил, мой отец…

— А потому, что патроны последние пятьдесят лет делают с зарядом сильнее, чем были. Металл в этом… реликте — просто не выдерживает силы пороховых газов и разрушается.

— А если патроны послабее?

— Ищи, — пожал я плечами. — Но стандарт убьёт автоматику за год.

Чёрт знает, может и найдёт, лениво рассуждал я, ковыряясь с генератором щита под Келиф.

А через час в мастерскую заявился клиент, старый клиент. Этот аристо… вроде и недавно, но по ощущениям уже давно, притаскивал мне мобильник для разблокировки.

И сейчас, после того как зашёл, помахивал аппаратами.

— Что, опять? — надеюсь только с внутренней иронией уточнил я.

— Да, — поморщился он.

— И что, оба? — уточнил я, на что последовал кивок с недовольной физиономией.

— Вы, может быть, займётесь делом? — возмущался он, протягивая аппараты.

— Может и займусь, иногда и не такие чудеса случаются, — хмыкнул я, беря аппараты.

Быстренько разблокировал, внутренне задаваясь вопросом — и на кой хрен этот корпоративный аристо заводит табуны любовниц, причём таких, связь с которыми представляет для него риск?

Хотя, может шило в жопе играет, или ещё что-то такое. Без «опасности» жизнь не мила и репродукция не работает, и такое бывает.

Разблокировал мобильники, на которых, в этот раз, не было никаких компрометирующих клиента порнографических записей. Отчего тот повеселел, но забирать мобильники не стал, попросив уничтожить.

— Просто уничтожить данные — допустимо? — уточнил я, потому что гробить рабочие вещи было не слишком приятно.

— Вполне, — махнул рукой довольный клиент.

Положил на верстак две сотни рублей — двойной гонорар прошлого визита, двинулся к двери, и вдруг замер, развернувшись ко мне.

При этом смотрел… ну скажем так, благожелательно. Без особой приязни, но всё же.

— Марк, я могу вам задать личный вопрос? — спросил он.

— Безусловно можете. И я его даже выслушаю.

— А ответите?

— Зависит от вопроса.

— Что техник и программист вашего уровня забыл… в этом месте? — скривившись спросил он.

— Где родился, там и пригодился, — не стал я ни откровенничать, ни прямо врать.

— Понятно. А вы не думали сменить место жительства и работы на… более пристойное? С вашими навыками это вполне реально.

— Не думал, пугают препятствия, — опять же не вполне соврал я, уже прикидывая, как бы этого любопытного послать поделикатнее.

— Хм, вы знаете… Могу предложить вам место в моей корпорации.

— Вот так, с ходу? — не без иронии уточнил я.

— Нет, безусловно, какое-то время вам придётся поработать на общих основаниях, но с вашими талантами — не долгое. А потом вы получите протекцию и постоянное место в техническом отделе. Или даже под моим началом. Возьмите, — протянул он визитку, назвав адрес. — Поработайте там месяц, свяжитесь со мной и будущее в Верхнем городе встретит вас, Марк.

И свалил. А я, разглядывая визитку, задумался. Потом вышел, полчаса расспрашивал Андрея, Кирпича и механиков.

И, наконец, задумчиво разместился за терминалом. Потому что предложение Ивана Шерстопятова выходило… интересным. Не вообще, само собой, а в некоторых частностях.

Вообще интересным было некоторые мне неизвестные детали имперского законодательства насчёт корпораций. Например, привлекающим работников из Нижнего города на временные работы Империя давала некоторые налоговые послабления.

Этакая попытка в социальную политику… Не слишком успешная. Как не слишком успешны попытки Империи избавится от трущоб, вроде Нижнего города.

Так-то государству подданные не лишние, а наоборот. И вроде бы трущобы должны перестать существовать… Но тут работала экономика и корпоративные модели. А без поддержки корпорация Империя просто не тянула «вытащить» народ из трущоб.

Ну и с налогами — хотели как лучше, получилось как всегда. То самое привлечение работников с автобусами, о котором рассказывал Федя.

Но это общая информация. А вот что меня реально заинтересовало: корпорация «Гамаюн», в которую пытался меня затянуть Шерстопятов, занималась широчайшим спектром производств.

От бытовой техники и причиндалов для полового досуга, до патронов и оружия. Причём корпорация была не транснациональной, относительно небольшой. И, казалось бы, её должны были сожрать конкуренты.

Но не сжирали. А теперь я знал почему: массовое, несопоставимое ни с какой другой корпорацией использование работников не только низового уровня, но и среднего технического звена.

То есть, на производстве «Гамаюна» вообще не было нормальных работников, только временно нанятые из нижнего. А сама корпорация — только менеджеры и прочее. Да ещё вообще не платящие налогов, что особенно весело.

И у меня появилось несколько интересов в этой корпорации. От способов производства, до технических деталей.

Конечно, работать на Гамаюн и «продвигаться в корпоративной иерархии» у меня никакого желания нет. Но удовлетворить любопытство, с перспективой пользы для меня и дела — а почему бы и «да»?

Прикинул дела на сегодня, и решил не откладывать дело в долгий ящик: если визитка Шерстопятого подействует, то все интересующие меня вопросы я закрою за один раз.

Бегло прикинул, что мне нужно с собой, потратил полчаса на экранирование и подбор барахла: бесформенная кожаная куртка на пару размеров больше, штаны-комбез на помочах и всё в таком стиле.

И дёрнул из миньонской Глота — парень был один из немногих из миньонов, умевший сносно водить. Это, скорее всего, не понадобится… Но пусть будет.

А после поехали на джипе на границу Верхнего и Нижнего города, где и располагалась «фабрика корпорации Гамаюн».

Располагалась совершенно уникально, как я разглядел из-за домов: проходная с охранниками, явно для местных, располагалась с этой стороны стены.

Ну а сама фабрика, очевидно соединённая подземным переходом, на стороне Верхнего. Похоже ещё одно ушлое ноу-хау, для ухода от налогов и, одновременно, от вопросов о судьбе работников.

Оставил Глота в машине, оставил ему денег, да и свой мобильник с большей частью техники, естественно выключенное.

Просто даже на глаз видно, что работников в Гамаюне проверяют от души, и «спалится» высокотехнологичным и неэкранированными устройством, несмотря на экранирование, можно.

По неосторожности, или из-за нестандартного сотового подключения… Нафиг надо, в общем.

Полюбовался на себя в боковом зеркале, сделал физиономию потупее, и потопал к проходной.

— И чего тебе, придурку, тут надо? — лениво поинтересовался один из скучающих охранников перед проходной после моего приближения.

— Ей, я не придурок! А очень умный! — возмущённо отыгрывал роль я.

— Гы, слышь, раз ты такой гигант мысли, так отвечай, — хмыкнул охранник.

— Так вы же придурка спрашивали, а я тут причём? — залупал я глазами.

Заржали уже все трое охранников, подойдя ко мне. На что я и рассчитывал.

— Так чего тебе надо, умник?

— Ей, работать. За деньги, — шмыгнул я носом.

— Точно — гений, — ржанул один из охранников, явно главный. — Чего так поздно-то? Хотя похрен. Если ты первый раз и без рекомендации — иди нахер.

— У меня есть… эта… — закопошился я в карманах куртки, извлекая визитку Шерстопятого, держа её двумя руками, но отдёрнув её, когда охранник протянул руку. — Ей, не дам. Это моё! Мне дали!

— Да оставь себе, — фыркнул охранник. — Ладно, топай, паря. По лестнице, потом по коридору, там тебя пристроят.

Так я, собственно и поступил: широкий, подземный коридор, скудно освещённый. И оканчивался уже вполне серьёзным пропускным пунктом.

Правда кто я и зачем там не интересовались, да и охранников я видел только через бронестекло. Меня просвечивали, судя по излучениям и приборам на тему записывающей аппаратуры и диверсионных устройств.

Но защита работала, хотя у меня было и то, и другое. И через пять минут открылась дверь уже в цех.

Огромное пространство, в два яруса заставленное не слишком роскошными многофункциональными рабочими местами. Не для простого крутильщика гаек, явно для людей что-то понимающих в технике. И эти рабочие места были огорожены друг от друга бронестёклами, хрен знает зачем.

Ну и минимум тысяча человек трудилась за этими рабочими местами. Судя по одежде и общему виду — все выходцы из Нижнего.

И тут ко мне подкатил… не робот, а терминал на минирельсах. И замерцал средней паршивости экрана. Помимо «следуй за мной» этот экран нудно рекламировал «Гамаюн» и врал какие у меня перспективы и как мне повезло.

Следуя за терминала я добрался до рабочего места, где были пояснительные надписи на бумажках. И, пока терминал не укатил, поинтересовался.

— Ей, а сортир есть?

Санитарно-гигиенические удобства предоставляются в середине смены, однократно — последовала надпись. — У тебя будет полчаса на обед, и на санитарно-гигиенические процедуры. Приступай к труду на благо корпорации Гамаюн.

— Ей, приступаю, — пробормотал я вслед укатившемуся терминалу.

Полчаса на двенадцати часовую смену — сильно. Ну да ладно, мне в общем пофиг, главное что доступ в сортир есть, а там как не крути — наблюдения поменьше, чем в прозрачном цеху.

Ну и стал разбираться с тем, чем мне предстоит заниматься. Рабочее место, не самое дерьмовое. И, что даже немного повеселило — тридцать две отвёртки, разнотипных. Такой роскоши в Гараже у меня не было.

А вот рабочий процесс выглядел так: в одно окно въезжал прибор или запчасть. Или прибор на запчасти. Его надо было либо чинить, либо собрать. И отправить результат в окно «готовое». И на верстаке загоралась сумма оплаты, если всё было в порядке, как я понимаю.

Если кладешь в третье окно «не справился» — какой-то штраф от заработанной суммы.

И вот что и так горбатились все вокруг, хотя и за стеклом. Конвейер, и… выгодный, понял я через час. Фактически, Гамаюн занималось тем же, чем и я на Свалке. Но только не на свалке, а в Верхнем городе. И, подозреваю, просто выкупали за гроши брак других корпораций.

Нет, какие-то расходники, детали были «Гамаюна». В основном на сборку. Но большая часть — именно брак, кучи разных производителей.

Причём выдатчик-приёмник управлялся мощным компом, с хорошими сенсорами. Он явно тестировал меня, постепенно повышая сложность. Ну и я проверил несколько моментов… Работало. На брак в запчастях комп не реагировал, точнее проверял «не справился» и если там был именно брак, от разобранного устройства, то не снижал сумму заработанного.

Конкурррренты, мысленно негодовал я, не без иронии. Хотя устроились эти ребятки и вправду неплохо. Похоже как раз из-за относительно недавних социальных законов Империи.

И, судя по всему, процветают со своим нижне-верхним конвейером. Именно конвейером, с довольно людоедскими условиями труда, и крайне скудной оплатой… За которую явно держаться. Я краем глаза заметил пару знакомых, видимых в Нижнем физиономий.

Ну да ладно, есть как есть, но вот пощипать Гамаюн можно не только на информацию, решил я. Никакого пиетета к их «собственности» эти конвейерщики у меня не вызывали, прямо скажем.

И продолжал работать, потихоньку прибирая к рукам особо ценные и небольшие запчасти. Которые на свалке, вроде как есть… Только это рулетка.

А у меня с Келифом дефицит, и вообще не помешает.

— Да ладно! — не удержал я в себе удивлённого возгласа, получая очередную задачу.

Проверил — о-фи-геть! И никак иначе. Конвейер мне «подкинул» планшет с выгоревшим экраном. Можно починить. имея запчасти. можно на них разобрать.

Но главное не это. А то, что этим планшетом явно пользовался… местный служащий. Менеджер, хотя возможно и охранник или ещё кто.

И если данные он потёр… кстати, тоже стандартными средствами, восстановить — раз плюнуть! То из аккаунтов… с заполненными паролями! — этот «гений» не вышел…

Ну, спасибо за подарочек, мысленно поблагодарил я неведомого раззяву. Думал придётся из сортира, с напрягом, с помощью одноразовых минироботов валандаться… А тут всё на блюдечке.

Несколько секунд покопавшись в тайном кармане извлёк из робота-шпиона носитель информации и подключил к планшету, имитируя для камер бурную деятельность.

И, через пятнадцать минут, удоволетворённо убрал в карман даже несколько больше информации, чем рассчитывал.

Масса технических карт и чертежей, не одной, а сотен корпораций. Мало того, сетевые данные, бухгалтерию, финансовые потоки.

Пригодится, довольно определил я, продолжив возню, на радостях починив планшет и получив от оценщика аж… семь рублей на счёт сделанного. Да, жадность запредельная, оценил я.

А дальше просто «тянул лямку», скорее отдыхая и получая некоторое удовольствие от конвейера. Постоянно этой хренью не займёшься, но как смена деятельности — вполне занятно вышло.

Получил прибор, разобрал. Деталь в «сделано», деталь в «брак», деталь в карман… Главное с последним не перебрать, усмехнулся я уже после «обеда» — миски безвкусной бурды и чашки воды.

Провозился до конца «смены», которая выглядела забавно: подъехал всё тот же терминал, с надписью:

Смена окончена. После проверки вы получите заработанные вами средства. Корпорация Гамаюн удовлетворена вашим трудом и готова вам предоставить рабочее место при следующем визите. Слава «Гамаюну»!

— И Петя, и Вася, — хмыкнул я. — А ещё поработать?

Корпорация «Гамаюн» находит нецелесообразным работу более двенадцати часов в сутки. Ждём вас через сутки.

— Роскошь какая, — фыркнул я. — Дюжина часов и сдельщина за гроши… Ладно, веди к выходу.

А пока терминал вёл я не без иронии отметил, что за этот рабочий день меня «повысили». Как минимум с «ты» до «вы».

И, кстати, я узнал для чего бронестёкла: не для препятствия общения, на которое ни у кого тут просто времени. За дюжину часов прогремело три взрыва.

Оборудование многопрофильное, есть многое, что взрывается. Вроде никто не умер, но далеко, не точно.

А вот сейчас на выходе ко мне аж вышло пару охранников, водя сенсорами. Заставили выложить мобилу, кинуть куртку на катки сканера.

Ничего не нашли, но мне стало интересно:

— А чего вы ищите-то? Что у вас воровать?

— Инструменты, — односложно ответил охранник. — Свободен.

— Ей, а деньги⁈ — возмутился я, на что охранник показал на раздаточную полочку, на которой оказалась тощая стопка рублей.

Ну в принципе — логично. Тащить запчасти в Нижний — идиотизм. Минимально рукастый, а других на конвейере нет, добудет тут. А вот хорошие инструменты — дорого и дефицит

Дотопал до машины и хмыкнул: в переулке меня поджидал не только джип с Глотом. Но и микроавтобус Гаражных, явно забитый бойцами. И Федя, явно посапывающий на переднем сидении джипа.

— Привет, — оскалился я, распахивая дверь джипа.

— А? Что? Марк? — закопошился Федя. — Марк, слушай…

— Нет, Федь, это ты слушай. А ты, Глот, заткни уши. Или слушай, а я придумаю…

Договорить я не успел: мои миньоны отличались умом и сообразительностью, так что парень просто выкатился из джипа, посеменив к микроавтобусу.

Ну, так даже лучше, прикинул я, занимая водительское сидение.

— Марк, мы бы не потянули штурмом это местно, ты понимаешь⁈ — обеспокоенно выдал Федя. — Зачем…

— Если не «потянули», то на кой хрен, Федь, вы вообще тут торчите? А Гараж?

— В Гараже Кирпич и народ подняли. Марк…

— Федь, хорош, а? Нет, ну я понимаю — беспокоишься. Друг, это приятно. Но я тут был по делу. И всё было безопасно, сто раз говорили!

— И на кой тебе вообще горбатится на этих корпов⁈ Мало…

— Двести тысяч, — отрезал я.

— Что «двести тысяч»? — поднял брови Федя.

— Это примерная, с уменьшением, оценка активов, которые я получил за «горбатится», Федь. Плюс многое, что в Нижнем можно достать только чудом, ни за какие деньги.

— А-а-а… Но зачем…

— Потому что ты мне друг. Потому что мне комфортно так. Потому что на фабрике — сработало один раз и больше я не вернусь. На эту фабрику, — честно уточнил я.

— Понятно, — задумчиво протянул Федя.

— Выспался? — проявил заботу уже я.

— Ну… так.

— Значит доспишь в Гараже. И я, — не отпуская руль, зевнул я.

Окрестности опорной базы жандармерии Новгорода, «Чистый Район», Нижний город, Теодор

Выспавшись после внеплановой поездки за другом, Фёдор с утра направился в «Чистый район».

Довольно странное для Нижнего место: тут можно было пройти по улице, не опасаясь получить пулю. Зайти в подворотню, с практически стопроцентным шансов выйти.

Некоторые банды Нижнего, конечно, контролировали свою территорию и жителям на ней было безопасно… Но до уровня «Чистого района» всё это не дотягивало.

Причиной этого было то, что в центре жилой застройки располагался шестиэтажный бункер, с обширными подземными гаражами, даже с посадочной площадкой на крыше.

Отнюдь не пустой бункер: база спецназа жандармерии Новгорода. Вроде бы и не только она, но детали были не слишком хорошо известны, и Фёдор, как и его знакомые атаманы, просто не лезли в это.

Факта наличия спецназа и механизированных доспехов хватало. И, в своё время, на собрание атаманов заявился некий жандарм.

Где продиктовал условия: никаких баз банд, никакого крышевания. Никакой активности в пределах пары кварталов от базы спецназа.

И всё: не угрожал, не ответил на вопросы и удалился. Впрочем, атаманы всё поняли вполне правильно.

И с тех пор Чистый район стал самым безопасным местом Нижнего. И… самым дорогим. Многие атаманы, например, покупали здесь недвижимость, чтобы отдыхать в безопасности.

Правда Фёдор, будучи отнюдь не глупым человеком, прекрасно понимал, что вся эта благодать — на доброй воле жандармов.

Но, при этом, некогда случилась история, благодаря которой стало возможно возникновение и существование Гаражных, которые тогда были просто Федькиными.

Буквально через несколько месяцев после пропажи Марка на долгие годы, Федя встретил маленького ребёнка. Очень недёшево одетого, бледного, одного.

На улице Нижнего города, в четыре часа утра… В общем, Федя решил помочь… он так до сих пор и не понял, мальчугану или девчёнке: совсем маленький, с миниатюрными чертами лица и болезненным видом ребёнок.

Подобный альтруизм… встречался в Нижнем, хотя и не часто. С другой стороны, не часто он встречался и в Верхнем, просто там большее количество людей махнули бы на ребёнка рукой, занявшись своими делами.

А Федя накормил ребёнка, привёл к своей компании…

Которая,через полчаса, вместе с Фёдором, лежала носами в мусоре Свалки. А ребёнка уводили несколько бойцов в боевой броне.

Бойцы не представились, да и вообще не общались, но Федя успокоился — ребёнок не вырывался и вёл себя как со знакомыми. Да и их не убили — что было очень мило.

А через сутки его буквально силой втолкнули в шикарную машину, привезли в не менее шикарный дом. И посадили перед пожилым мужчиной.

Кто он, что за дом — Федя не знал до сих пор. Но мужчина сказал что Фёдор оказал ему ценную услугу и теперь последует награда.

— Чего ты хочешь? — просто спросил этот человек.

Мысли о деньгах, об оружии, о прочем промелькнули в голове Феди… И пропали.

— Безопасное место. Где меня и моих друзей никто не сможет схватить и угрожать, — ответил Федя.

Может быть он чрезмерно беспокоился — последний год был не слишком приятным для их компании. Несколько конфликтов со старшими, дядя Марка, прибывший за племянников с десятком бойцов в механизированных доспехах…

Да и происшествие последних дней — тоже. Хотя окончательно Федя не узнал, была ли услуга связана с ребёнком которого он пожалел.

Но хозяин этого места просто кивнул. А через час роскошная машина вела Фёдора на место Свалки, откуда его взяли. А ещё он имел пластиковую карту и зарегистрированное право собственности на обширный подземный склад в Чистом районе.

Огромное, подключённое к коммуникациям, хотя и пустое помещение.

Первое время компания просто ночевала в нём, а потом появился Кирпич. И место стало тренировочной базой будущих Гаражных, причём… совершенно легально и по сей день.

Кирпич, как ветеран имперской гвардии, подал уведомление в окошко базы спецназа, что он арендует помещение и устраивает в нём… тир.

Ну судя по тому, что визита жандармов подземное убежище не видело, этого было достаточно. Криминал, дела банды — всё оставалось вне Чистого района.

Просто место, не известное никому кроме Гаражных, где проводились тренировки.

Визит же в это место, в котором последний раз Фёдор был полгода назад, был связан с двумя вещами. Первое — расширение численности Гаражных. Как атаман он находил правильным хотя бы взглянуть на тренировки.

Кроме этого, был один вопрос, который он хотел обсудить с Кирпичом.

Спустившись, Федя аккуратно пошёл по «безопасному коридору», оглядываясь. Парни бегали по полосе препятствий, стерляли в мишени, подчас не стоя, а в движении.

Тренировали Дар: вид Святослава, с выпученными глазами изгибающего светящейся булавой двутавровую балку, впечатлял и сейчас.

Некоторые парни приветствовали его — это уже были Гаражные, просто тренирующиеся сейчас. Новобрацы, в большинстве своём, лупали глазами и просто кланялись.

А Федя, не без ностальгии вспоминал, как они тренировались когда-то, с рогатками, дрянной пневматикой. И о каких-то полосах препятствий и мишенях, не говоря о автоматическом оружии, разве что мечтали.

Хотя патроны тратятся… а патроны — это деньги, перешли мысли Фёдора на деловой лад. И надо бы поискать для банды эффективный источник патронов. Или денег.

Марк, фактический виновник появления такого количества стволов, конечно помогает… Но во всём полагаться на него не дело.

С такими мыслями уже собранный Федя дошёл до прогуливающегося по центральной площадки Кирпича, оглядующего тренирующихся.

— Здорово, атаман, — кивнул он Феде. — На новичков пришёл взглянуть?

— И это тоже, — кивнул Фёдор.

— Правильно, себя показать тоже надо, — усмехнулся лейтенант.

— А чего ты такой довольный, Кирпич? — заинтересовался Фёдор.

— Так стволы, Федь, — прям светился Кирпич. — Я правило ещё когда ввёл: не держишь эфирный доспех десять минут — хер тебе кривой в немощные руки, а не ствол.

— И правильно, — покивал Федя, давно обсуждавший этот момент.

— Но тогда херня была. А сечас эти сумчатые беременные ленивцы прям жопу рвут: из карабина всем пострелять охота!

— Да, неплохо, — кивнул Федя. — Слушай, Кирпич, я тут посоветоваться хотел…

— Хочешь — советуйся.

— Я вот думаю, Марка сюда привести, показать? Так то он про наш «тир» знает, но не был ни разу.

— Это… Сложно, атаман. Не скажу тебе точно, — на удивление замялся Кирпич.

— А что такое то?

— Так тут с жандармами договор, атаман…

— И?

— И Марк, — обвёл округу рукой Кирпич.

— Хм, думаешь сделает что-то не то?

— Марк? — иронично поднял бровь Кирпич, смотря на фёдора.

— Мн-да, сделает. Ладно, подумаем ещё, — задумчиво протянул Фёдор.

А после разговор зашёл о банде Гвоздей: соседней с Гаражными, которые начали пока не явные, но нехорошие шевеления под шумок войны. По крайней мере половина тревоги, поднимаемой немногочисленными сейчас собирателями, было связано именно с ними.

— Ты вроде их силовика же знаешь? — уточнил Федя у Кирпича.

— Ну так… ломал ему руку разок… И пару зубов выбил, — признал плотное знакомство с обсуждаемым Кирпич. — Слабак криворукий… но с потенциалом.

— Может с ним поговоришь, чтобы охолонули?

— И нахера, атаман? Мы достаточно сильны, — удивлённо посмотрел на Федю Кирпич. — Полезут — кровью умоются.

— Жертвы среди Гаражных, Кирпич…

— Жертвы, жертвы… Федь, я тебе как другу, а не атаману скажу, — понизил голос лейтенант. — Затрахал ты ныть, Федька! У нас, лядь, банда, а не пансион благородных девиц! И, лядь, даже у этих курв без жертв не обходится, — задумчиво дополнил он. — Короче, Федя. Если ты хочешь быть атаманом, чтоб гаражные что-то из себя, лядь представляли — смирись! Береги парней, моё уважение тебе, — реально поклонился Кирпич. — Но жертвы — будут, прими это. Да в трахнутом Верхнем поднимись над толпой — тоже будут. Этот сучий мир так работает, Федь.

Федя было думал ответить, но замолчал, задумавшись. В общем всё это он, конечно, знал. Но…

И тут Кирпич метнулся к какому-то пареньку, держащему в руках автоматический карабин. Приёмом с заломом выхватил ствол, отвесил звонкий подзатыльник и, буквально брызжа слюной в лицо пареньку заорал:

— Ты, сука больного почесухой дикобраза, какого хера взял ствол⁈ Тебе, толстожопому сказали — тренируй эфирный доспех!

— Ей, я пострелять просто… — присел в ужасе парень, потирая руку.

— Пострелять тебе⁈ Будет тебе потрелять! — заорал Кирпич, отойдя от парня на тройку метров.

Выхватил ствол из кобуры, навёл на парня с маньячной улыбкой и проорал:

— Будет тебе пострелять, сука!

И выпустил всю обойму… в песок рядом с пареньком.

— Обоссался⁈ А, не, сухой. Тррренироваться, ссучка! — проорал Кирпич.

И вернулся к Феде.

— Кирпич, а ты и меня гонял, — напомнил Федя.

— Было дело, — кивнул лейтенант.

— И, помнится, орал страшно: не наводи ствол, даже лядь пустой и десять раз проверенный, на того, в кого не хочешь стрелять.

— Ну? А, ты про этого выпердыша болотной кикиморы, — понял Кирпич. — Так я в этого брюхоногого рукосуя и хотел стрелять. Он же ствол под шумок утянул, сссучёныш! Еле удержался, такой песок попортил, — вздохнул он.

Федя задумался было, шутка это или…

— Хоррош думать. Пошли, спарринг устроим, — вдруг потянул Федю за плечо Кирпич.

— Ну я, погоди…

— Не хер! Не тренировался хер знает сколько, жопу вислую отрастил. И думаешь не по делу. Вот сейчас жир растрясёшь — станешь по делу думать, — тянул атамана Кирпич.

— А давай, — махнул рукой с улыбкой Фёдор.

Я заканчивал возиться с Келифом. Время это заняло полтора часа — подготовка вчера позволила просто монтировать и тестировать готовые узлы.

При этом, сидящая в уголке мастерской Глория практически всё время не сводила с меня взгляда. То улыбалась, то хмурилась, в основном — как-то требовательным таким взглядом. Пырилась и пырилась, как будто я ей что-то задолжал!

Впрочем, работе это не помешало. И когда я передал доспех, судя по вспыхнувшим эиоциям и выражению лица, можно было сказать что я Глорию полностью удовлетворил.

Хотя через минуту после окончания тестирования она обратилась ко мне с таким вопросом:

— Марк, а если поставить на Келиф ещё один генератор щита? Или два?

— Или десять, — хмыкнул я.

— Ну да, и реакторы чтобы питать…

— Можно, — не без ехидства ответил я. — И мощную пушку, даже не одну. И пусковые. И сенсорный блок помощнее.

— Правда? — нахмурилась Глория.

— Абсолютная. Только ты получишь механизированный доспех, а не Келиф. Очень херовый и безумно дорогой механизированный доспех, который разделает, как повар рыбу, любой профильный МД, даже самый дешевый и в дрянном обвесе.

— Поня-а-атно, — протянула она, вроде бы и вправду поняв. — Спасибо, Марк.

— Не за что, всё оплачено, — пожал плечами я, — Тебе, в общем-то, тоже спасибо. И когда тебя ждать с обслуживанием? Или вообще не ждать?

— Ждать, а буду… сразу как буду. Пока, — с этими словами она ушла.

— Женщины, — вздохнул я, но махнул рукой.

В целом, согласно мне известному, у моих собратьев по набору хромосом с этими созданиями бывало ГОРАЗДО сложнее. Так что — терпимо, да и просто деловые, ну может чуть приятельские взаимоотношения, что скорее хорошо.

Прибрал мастерскую, пошёл размять ноги, но тут на меня буквально налетел Фёдор.

— Марк, у меня к тебе… дело, вопрос… — задумчиво пробубнил он.

— Это ты у меня спрашиваешь? — хмыкнул я.

— Да нет. Просто к нам в банду попросился Семёныч.

— Э-э-э… — немножко не понял я. — Не Петрович? — на всякий случай уточнил я у Феди.

— Нет, — аж передёрнул плечами друг. — Именно Семёныч. Пойдём, посмотришь и поймёшь, — потянул он меня в сторону своего кабинета.

— Федь, на минуточку хочу уточнить — если там какая-то ловушка за невинный муляж гранаты, призванный изменить твои пагубные привычки — я в неё не попадусь. И отомщу. Жестоко и беспощадно, — предупредил я.

— Да нет, там… Сам увидишь.

Проводит меня в кабинет, а там никаких вёдер с водой и прочих глупостей обделённых чувством юмора и воображением индивидов.

И даже остроумных и весёлых розыгрышей, за которые я бы тоже отомстил, но оценил бы — тоже нет.

А сидит на стуле дядечка в костюме. Невысокий, не слишком сильный эфирно. Да и костюм именно обычная одежда, ближе к офисно-корпоративной. И в целом… ну не знаю, вот обыватель под пятьдесят лет как обыватель.

Я даже напрягся, стал почувствоваться, запустил сканер…

— Это — Семёныч, — провозгласил Федя, а дядька привстал и кивнул

— И он просится в банду? — уточнил я.

— Да.

— В его возрасте? — продолжал недоумевать я.

— Я, с вашего позволения, молодой человек, совсем не немощная развалина, — выдал этот Семёныч.

— Федь, если это — боевик, то я большего уровня профессионализма в скрытности не видел среди императорской гвардии. Элитников, — честно сказал я Феде.

— Нет, он не боевик.

— Тогда совсем не понял, — признал я.

Тут мне… Наконец-то! рассказали. И выходило, что этот Семёныч — инженер-технолог фирмочки полного цикла из Верхнего города.

Фирму «сожрали» корпораты, что неудивительно. И в каких-то моментах Семёныч спорил, судя по всему с «сознательным браком». Доспорился до того, что оказался в схожем со мной положении, только похуже.

На него, к счастью на него лично, семью (которая у него оказалась из трёх человек, жена и дети) не трогая, навесили какой-то лютый долг.

В общем, оказывается семёныч в Нижнем, в Верхний попасть не может. При этом — жена, его ровесница, как я понимаю. И дети, лет пятнадцати и четырнадцати, учатся ещё.

Ну и они без средств к существованию, какие— то старые запасы проедают.

— Это, конечно, печально, — признал я, после рассказа. — Но вы понимаете, Семёныч, что вы обратились в банду?

— Понимаю, — вздохнул он. — А куда ещё?

— Тут убивают и стреляют, — уточнил я.

— Ну я не очень умею, да и не слишком хочу убивать и стрелять. Зато я неплохой техник! — аж задрал он нос. — И точно вам пригожусь.

— А по какому признаку вы это определили?

— Достаточно взглянуть на витрину вашего магазина, Марк, чтобы понять что тут не только «стреляют-убивают», — пожал он плечами.

— Хм-м-м… Ладно, скажите ка мне, Семёныч. У вас мультипликатор трёхфазный, скажем КР две сотни. И полетел второй контур. Готового нет. В каком приборе из бытовых вы его найдёте? Или из каких частей соберёте? — решил я проверить Семёныча.

— Минуточку… КР две сотни, говорите. А приборы, судя по всему, устаревшие: от десяти лет и старше? — уточнил он, на что я удоволетворённо кивнул — понимает дядька, что на Свалке. — Большая часть стандартных пылесосов содержит необходимые детали, правда нужно ещё несколько трезисторов… Но они в любой электроники в достатке.

— Беру, — заявил я Феде.

— Э-э-э… понял, — встряхнулся друг, перед этим развлекавшийся наблюдением за нами. — Правда Семёныч говорил, на него наехали, — на что дядька, поникнув, кивнул.

— И требуют деньги.

— А есть за что? — уточнил я.

— Посмотрел не так…

— Понятно. Минуту, — с этими словами я направился к мастерской.

В оружейном шкафу у меня весел редкостно толково сделанный… Струйный огнемёт. Анахронизм и не слишком эффективное оружие даже когда его придумали.

А сейчас — уровень деревянного лука, как-то так. Нет, иногда он может быть эффективным… В КРАЙНЕ редких условиях, под конкретную задачу.

Но я это чудо техники восстановил и реставрировал, потому что делал его с явной любовью мастер. И пироманьяк, по совместительству.

Сопло в виде акульей пасти, чеканка и инкрустации в виде пламени, шипы… И при этом несколько очень толковых технических решений, который мне в голову не приходили…

Как минимум потому, что я никогда не собирал струйный огнемёт. Но сейчас эта устрашающая поделка подходила как никогда.

Снял со стены, зашёл к Феде, брякнул огнемёт на стол.

— Федь, из этого можно рассчитаться с этими «кредиторами», — сообщил я. — Могу и я заняться, но будет хуже. И позже — я сейчас забираю Семёныча и буду налаживать производственный процесс.

— Вы меня взяли⁈

— Да.

И потащил дядьку в подземную миньонскую — показывать место работы (да и жизни, на первое время — жилья у Семёныча в Нижнем, как понятно, не было).

Поставил его, естественно, вне иерархии. Наставником инструктором, без права командовать, но:

— Учится у него требую. А слушать советы и спрашивать их — рекомендую. Всё, трудитесь.

И сам пошёл трудится, довольный, что дела налаживаются, а время на интересные проекты освобождается.