Селин вновь смотрит на человека. На его ногу. Кость. Прямо в то место, где должно находиться кровоточащее углубление, след от удаленного импланта.



Но углубления уже нет!



На его месте появилась новая пластина. Человек мотает головой из стороны в сторону, протестуя и не соглашаясь с происходящим. Похоже, он пропустил момент, когда на месте старого появился новый имплант.



Импланты вырастают прямо из кости, а не внедряются в нее снаружи!



Человек из прошлого вновь принимается за дело. В сотый или тысячный раз берет визжащую пилу и пытается отделить имплант. Вновь и вновь повторяет отработанные движения, словно робот, выполняющий определенную функцию.



Селин хочет помочь ему. Но как это сделать? Сейчас она просто взгляд. Тот, кто не может закрыть глаза, потому что это не в его власти. Это данность, а не выбор.



Селин пытается докричаться до человека. Она срывает голос, не издавая ни звука. Приходится смотреть на происходящее. На эту бессмысленную возню с пузырящейся кровью и визгом металла. С оживающими имплантами, которые убегают в темный угол, чтобы устроить там собственную возню.



Становится ясно, что человеку нельзя помочь - такова данность сна. Каждое действие, имеющее цель, отдается эхом, приходящим из темного угла - импланты, каркас человека без души, чутко реагируют на каждое движение.



Селин начинает понимать... Этот мир пропитан ядом энтропии.



Отрава в желаниях, причинах и целях. В познании. В каждом действии... Яд энтропии везде. Это фундаментальная неисправимая порочность. Вездесущий многоликий голод.



Селин получает возможность двигаться - она медленно обходит человека сбоку...



И внезапно проваливается в следующий сон.



Древние зверолюди собрались вокруг костра. Пламя отражается в больших черных глазах лани, убитой этими хищниками на охоте. Она лежит у костра в центре круга, образованного охотниками.



Еще не люди, но уже не только звери.



Они носят одежду, но она из шкур животных. Воздух пещеры сотрясают резкие звуки, вырывающиеся из глотки охотника. Он старается имитировать рык саблезубого тигра, подражать его ярости и бесстрашию, неукротимой жизненной силе.



Внутрь круга входит вождь племени, шрамированный и покрытый грубыми татуировками. Самый умелый охотник. Он носит на шее ожерелье из когтей убитого им тигра. И вот он, одетый в шкуру своей предыдущей жертвы, подходит к лани.



Чтобы расчленить ее тело и накормить ею племя. Чтобы оставить от жертвы только белые косточки, которыми будут играть "дети". Играть и учиться жестокости, впитывать такую жизнь, учиться воспроизводить ее. Но где же они?



Они жмутся друг к другу - дрожат и боятся, сидя в дальнем углу пещеры, изредка поглядывая внутрь круга. Они боятся теней, кривляющихся в диких плясках на стенах. Они страшатся силы большого вождя, подчинившего племя, убившего огромного клыкастого бабая и поглотившего силу дикого зверя.



Им немного жаль эту лань... у нее такие большие и красивые глаза... Но они не смеют показать жалость. Обнаружить свою слабость.



Охотники бьют в барабаны и кривляются в дьявольских плясках, исполняя ритуалы предков.



Костяной нож вонзается в тело лани, прямо шею. Бардовая кровь заливает песок. Губы лани шевелятся в такт движениям руки, сжимающей нож. Они... будто шепчут что-то.



- Суть страдания, суть страдания...



Вождь ставит колено на грудь жертвы, и она словно выдыхает, на ее больших черных глазах проступает прозрачная жидкость... Вождь на мгновенье останавливается и слизывает кровь со своей руки... ритм барабанов становится быстрее и быстрее.



Затем резким рывком Селин погружается в следующий сон.



Егеря ушли. Посередине комнаты в луже крови лежит Мирче. На его груди кровавый след, оставленный армейским ботинком.



К нему подбегает Драгош:



- Животные... животные!



- Тише, - шепчет осторожно приближающийся Михал, - так мы не поможем.



Драгош опускается на колени возле тела убитого.



- Слишком поздно, - говорит он дрожащим голосом.



Его дыхание становится тяжелее. Ладони сжимаются в кулаки. В бездонных, почти черных глазах вспыхивают блестящие алмазные искры...



- Мы можем только отомстить,- говорит он глухим и будто чужим голосом.



- Позже. А сейчас поможем ему, - пытаясь упокоить Драгоша, произносит Михал.



Ученик поворачивается к наставнику и задает вопрос своим взглядом.



- Прошло не так много времени, - отвечает Михал, - он еще здесь.



- Ты... не обманываешь?



- Но кроме инъекции нужно кое-что еще. Твоя помощь.



Драгош кивает головой.



- Обними его, зажми рот, - указывает Михал.



Драгош делает все, как было сказано.



- Нужно отдать... кое-что, - шепчет ему на ухо Михал и делает укол маленьким шприцем в шею убитого.



Драгош смотрит на шприц и не замечает, с какой яростью в этот же момент зажигается взгляд Михала. Наставник опускается на колени возле Мирче. Наклоняется к его лицу.



И шепчет...



Драгош искоса смотрит на оборотня и чувствует, что пути назад нет - видимо, "наставник" незаметно вонзил другой шприц в шею Драгоша, ведь на ране застыла капля крови.



В глазах Михала разгорается ярость, он отбрасывает второй шприц в сторону. Прищуривается и сжимает ладони в кулаки. Едва не хрипя, произносит древнее, как сама жизнь, заклинание.



Драгош пытается услышать его, но разобрать удается не все. Будто знакома только часть этих слов...



- Я взываю к чистоте боли... к подлинности страдания...



Это контрольная фраза? У Мирче тоже имплант? Или это только кажется? Что, если он опять накачал нас наркотой?..



Но видения слишком красочны. Настолько правдоподобны, что смешиваются с самой правдой. И сомнения исчезают.



Михал разжимает кулаки, и кажется, что из них вырываются языки пламени... смесь причудливых оттенков зеленого и красного. Затем он буквально вонзает их в тело Мирче: в верхнюю часть живота и прямо под ребра. Тело содрогается и выгибается дугой.



Боль!



Но боль это жизнь.



Изо рта Мирче вырывается жуткий крик - и он тоже жизнь. Страдание это жизнь. Драгош зажимает брату рот, вопль стихает и постепенно переходит в гортанные хрипы. Боль и ужас материального мира стремительно нарастают. Жизнь возвращается.



Нечто в груди Драгоша словно разрывается на части, стремится выпрыгнуть и дотянуться до Мирче, помочь ему... и через неуловимое мгновение Мирче обретает то, ради чего стоит терпеть эти муки. Ради чего стоит жить.



Тело перестает содрогаться и повисает на руках Драгоша.



Мирче открывает свои голубые глаза. Он еще не понимает, что жив.



Михал же поднимается на ноги и подходит к оконному проему, вставая спиной к братьям. Он скрещивает руки на груди. Он понимает, что скоро будет готов к встрече настоящей опасностью, которая ждет его в космосе...



Он почти видит, как на другом краю галактики на орбите одинокого, лишенного планет Солнца висит корабль. Его очертания не ясны - корабль абсолютно черный, благодаря чему он почти сливается с Космосом.



На командном мостике находится человекоподобное существо, одетое в темный плащ с капюшоном, оно стоит перед иллюминатором и смотрит на звезду. Лицо скрывает маска - зеркальная поверхность, в которой отражается свет Солнца. Существо беседует само с собой или... со звездой.



- Они были ошибкой, и я знаю... как исправить ее. Я подарю забвение всем живым, освобожу их от боли и голода. От иллюзий, в которых они попробуют скрыться. И тогда во Вселенной не останется ничего... искажающего ее красоту и гармонию. Не будет ни разума, ни эмоций... ни иллюзий. Только дыхание Звезд. Чистое, ровное дыхание Звезд.



Селин кажется, что Солнце внимательно слушает это существо - будто они равные друг другу...





Круг второй: Необузданное пламя темной стороны с*лы


Срыв 10й печати



Звездолет оказался совершенно пуст - самоуверенные пришельцы тупо лоханулись, отправившись на поиски Михала всей командой. Взрывать корабль, как предполагал Лусиан (мир его киберпраху), не пришлось.



Более того, вампирше и наркоманам-оборотням землянам улыбнулась небывалая удача - они получили настоящий звездолет, а казавшийся запуганным пленник помог разобраться с основами управления.



Сейчас трое землян допрашивали рептилоида, находясь на капитанском мостике...



Кибервампирша отрегулировала кресло пилота и устроилась в нем поудобнее. Закрыла глаза и сосредоточилась на том, что говорил пленник.



Ящурообразное существо, связанное по рукам и ногам, уже почти не коверкало румынский. Его прислонили к стене подобно бревну. Иногда оно обращалось к архивным документам - голограмме, висевшей над пультами управления позади Селин.



Дрожащий голос рассказывал историю расы Сайлекс. Империи Сайлекс. Единой. Неделимой. Безбрежной и Вечной... Разрываемой на части внутренними противоречиями и готовой рассыпаться в пыль.



Селин демонстративно вертела в руках пистолет. Она считала, что раскусила пришельца.



"Холодное и злое существо. Такие понимают только силу, подчиняются ей... "



Сгорбленный рептилоид со странным именем Томб то и дело посматривал на пистолет, высовывая из пасти змеиный язык... Пытался уловить запах слабости? Зеленые хамелеоновые глаза, вертевшиеся во все стороны, искали шанс.



"Напрасно".



Она считала, что знает, как надо подать себя. Как можно заставить его повиноваться. Он был очень важен для землян, этот ящер. Он являлся ниточкой, ведущей в небо. И ее нельзя было упускать. Нужно было держать ее в натянутом состоянии и не давать порваться. Нужно было научиться управлять этим существом. Жестко. Эффективно.



И Селин понимала, что просто притвориться... не получится. Этого будет слишком мало. Жизнь в очередной раз потребовала большего, ведь Избранный не принадлежит себе. Девушке пришлось снова окунуться в это... забыть, что совсем недавно хотелось послать к чертям это геройство, испытать простое женское счастье...



Девушка поняла, что ей удалось вернуться в образ кибервампирши, когда нечто темное, постоянно ускользающая тень зашипела в левое ухо: "Ты слаба, космос не примет тебя".



"Те, кто окружают тебя - твоя слабость".



"Они не нужны тебе... "



Это жертва, на которую Селин сознательно пошла. Она считала, что сможет вовремя остановиться, ведь в прошлый раз получилось. Селин почти ненавидела себя, но выбора не было - рептилоид должен бояться, обязан безропотно подчиняться. Отвращение к сделанному выбору не должно мешать общему делу.



Но... прочь все это. Селин надеялась разобраться со своей сложной кибервампирской душой позже.



Драгош сел в соседнее кресло. Мирче оперся на пульт управления и изредка поглядывал на девушку, которая снова строила из себя киберстерву.



Итак, голос пришельца...



- Давайте, с самого начала, чтобы вы смогли правильно понять меня, - Томб повернулся к землянам боком и попытался поднять вверх один из пальцев левой верхней клешни. Сделал многозначительную и почти театральную паузу.



Осознав, какой жест пытается изобразить ящерица со связанными за спиной лапками, парни рассмеялись. Пришелец высунул длинный язык и быстро втянул его обратно.



"Не упади - а то язык перевесит".



- Галактика Млечный путь, - Томб кивнул в сторону голограммы, - по земной модели времени дважды ноль 66-й год. Единая Империя Сайлекс распалась на две части, каждой из которых принадлежит по одному рукаву спиральной галактики. Большая часть центральной зоны является нейтральной территорией, хотя обе стороны претендуют на нее. Эта территория - Заповедная зона. Она имеет сакральное значение, - Томб сглотнул, - туда имеют доступ только отдельные представители касты духовенства...



- Другие касты? - киберстерва Селин изобразила выстрел по пришельцу.



- Прошу, уберите это... Спасибо. Стража, ремесленники, неприкасаемые. Но о них позже. Так вот, представители других каст там физически не могут находиться - они погибают. Некоторые члены религиозного клана выживают в Заповедной зоне, поскольку из-за тысячелетий селекции и замкнутости в их крови вырабатывается особое вещество - некровитум.



- Странное название. Ты специально перевел так? - спросил Мирче.



- Я стараюсь описать его словами, доступными вашей мове, - пришелец закатил глаза, и те съехали на затылок, к маленьким нежно-зеленым гребешкам, - это вирус, особый кремниевый полимер с уникальными свойствами. Благодаря спиралевидной структуре, - правый глаз Томба уставился на Драгоша, - она создает эффект отражения входящих вибраций, в результате исходный сигнал и его отраженные формы становятся неразличимыми. Принято считать, - второй глаз уставился на кибервампиршу, - что именно некровитум отвечает за работу механизмов магии. По неизвестным причинам вирус концентрируется в органах чувств, мозге и сердце. Достаточный уровень некровитума наблюдается только у священников высшего ранга, поэтому лишь они могут выжить в Заповедной зоне.



- Из чего состоит район? - спросила Селин, глядя в черный зеркальный потолок.



- Заповедная зона, - подчеркнул Томб, - образована массивной черной дырой... или Темной матерью... и светлыми звездами, что вращаются вокруг.



- Светлыми детишками? - усмехнулся Мирче.



Рептилоид замолчал и озадаченно уставился на наркомана парня.



- Откуда вы знаете? - опасливо спросил он.



Драгош и Мирче прыснули от смеха. Нелепый пришелец с таким дурацким именем начинал им нравится.



- Мы придаем, - не дождавшись ответа, продолжил Томб, - этим объектам религиозное значение. Темная звезда символизирует одно из начал природы - неутолимый голод. Светлые воплощают другое начало - созидательную силу. Во вращении звезд проявляется танец созидания и разрушения, не имеющий начала и конца. Игра фундаментальных сил и жизнь Вселенной.



Ящерица закрыла глаза и что-то проворковала. С чувством и одухотворенным выражением морды. Впечатляюще так.



"Молитва?! Ящур - религиозный фанатик! Никогда бы не поверил! Вот это фантастика!" - подумал оборотень Мирче.



Когда Томб вновь открыл глаза и посмотрел на Драгоша, тот одобрительно кивнул: "Продолжай".



- Согласно нашей вере взаимодействие Черной матери и окружающих звезд создает пульсирующую энергетическую зону. Мы называем этот эффект дыханием звезд...



- Пресмыкающиеся поэты, - заметил Мирче и покосился на кибервампиршу. Та старалась давить на ящура своим тяжелым пристальным взглядом.



- Пульсации создают энергетические аномалии. Они требуют релаксации, для чего эти уменьшенные копии зоны разлетаются по галактике в поисках форм материи, способных ощущать голод. Найдя их, аномалии... или, как принято говорить в ряде сект, флуктуации, растрачивают избыток энергии, преобразуя ее в движение материи и рост энтропии. Освободившись от потенциала, аномалии возвращаются обратно, и все повторяется сначала.



"Понятно. Рептилоиды-буддисты".



- Под действием дыхания звезд из имеющейся в зоне материи формируются особые кристаллы соуларис, как-то связанные с аномалиями. Некоторые считают, что кристаллы представляют собой застывший свет. Это объясняет поразительную совместимость соулариса и аномалий...



- Что ты хочешь сказать?.. - неожиданно резко перебила Селин. - При чем здесь Земля?! Почему вы сунулись к нам?!



- Я... - ящерица посмотрела на Драгоша в поисках поддержки.



- Продолжай, - одобряюще сказал тот.



"Плохой и хороший полицейский. Почему бы и нет? " - задумался Мирче.



- Соуларис является важнейшим компонентом технологий. Свойства кристаллов позволяют хранить аномалии без разрядки энергии... почти без разрядки...



"Все смертно, ящер", - Селин еще раз изобразила выстрел по пришельцу.



- Ее... - рептилоид закатил глаза, - скорость приближается к нулю. Поэтому на основе кристаллов созданы специальные накопители, интран, которые могут имплантироваться в экзоскелеты, экзан, то есть экзоскелеты аномалий.



- Как кассеты? - уточнил Мирче.



- Э-э... Что это? - удивился собственному незнанию Томб.



- Да не бери в черепушку, - махнул рукой Драгош. - Давай дальше.



- Благодаря данной технологии мы можем менять тела, перенося в новые тела накопители с душами. Некоторые Сайлекс живут неограниченно долго, меняя экзаны. Решение о такой возможности принимается органами управления кастой на основании заслуг кандидата перед Ымператором. В случае кандидата от касты ремесленников решение принимает сам владыка Сайлекс.



- Так все из-за бриллиантов, да? - Мирче подмигнул Селин.



Наблюдая непринужденное поведение парней, пленный рептилоид почувствовал себя увереннее.



- Соулярис - стратегический материал, на котором основано наше могущество. Он - чистое природное вещество, достать которое можно только в Заповедной зоне. Помимо того что в ней могут выжить только самые сильные священники, есть еще одна проблема. Там ломается любая мало-мальски сложная техника. Таким образом, только высшее духовенство способно собирать соуларис, используя простейшие летательные аппараты.



- Поэтому они главные?



- Поэтому мы главные, - торжественно произнес Томб и вновь попытался поднять палец, повернувшись спиной к гладиаторам.



"Чтобы было лучше видно?! Ну, ты и клоун! "



- Поскольку в зоне ломается сложная техника, духовенство не использует экзаны. Мы живем в естественных телах Сайлекс, - Томб постарался расправить плечи.



Драгош заметил два больших шрама на спине изобразившего самодовольство "чатланина".



- На протяжении столетий наши способности росли благодаря сложной системе развития клана. Она включает специальные браки и практику отслеживания тулху - новых воплощений членов Высшего совета.



- У тебя на спине два шрама, - не удержался Драгош.



Томб тут же ссутулился и уставился в пол.



- Отвечай, - приказала киберстерва Селин.



- Крылья, - заметно тише произнес ящер. - Только высшему духовенству и Ымператору разрешается иметь естественную часть тела... Два крыла, как свободу и власть, - инопланетянин вздохнул, - причем полностью расправлять их не позволялось никому... кроме... У членов других каст крылья ампутируются. Нарушение закона карается мучительной казнью в замкнутом усилителе боли.



- Усилитель боли... Типа, как в "Дюне"? - спросил Мирче.



Пришелец кивнул и еще раз тяжко вздохнул.



- Есть два основных течения, - заметно поблекшим голосом продолжил Томб, - в религии Сайлекс. Основой обоих является представление о жизни как о фундаментальном зле. Адепты Черного логоса признают, что зло неизбежно, и принимают это. Они ищут успех в грубой силе, превозносят личность и ее право на произвол. Считают, что личность должна быть максимально свободна, а идеал Сайлекс - свободные охотники и тираны. Адепты Белого логоса признают, что жизнь - это зло, но отвергают тезис о плодотворности насилия и стараются нести в мир меньше страданий.



Томб закрыл глаза, чувственно прошептал несколько фраз и заткнулся.



- Ты черный? - спросил Мирче.



Рептилоид пропустил вопрос мимо ушей. Интимная тема, значится?



- Кроме того, - вновь заговорил ящер, - существует много сект с весьма запутанными взглядами. Духовенство, понимая связь разрушения и созидания, синтезирует оба течения и пытается сохранить баланс. Он необходим для развития цивилизации.



- Но кто-то все равно доминирует, - предположила Селин.



- Среди стражей преобладает Черный логос, верхушка культивирует его, препятствуя карьере белых. Среди ремесленников распространен Белый логос. Неприкасаемые поровну разделяют оба направления, но у них есть и другие верования, в том числе религии поверженных рас.



- В таких случаях не обходится без пророчества. Обычно, - подначил ящерицу Мирче.



Томб смутился и буркнул:



- Это другое пророчество. Настоящее.



- Уверен?



Рептилоид непонимающе оглядел землян.



- А если его опять неправильно истолковали? - не унимался Мирче.



-Это возмутительно! - возмутился ящур.



- Да мы шутим, - сказал Драгош. - Давай, продолжай.



- Центральным ядром веры, - осторожно начал пленник, очевидно, сомневаясь в том, что земные зверьки достойны слушать его рассказ о религии Сайлекс, - является текст Пророчества, которое было сделано несколько тысячелетий назад одним из основателей Империи...



- И его имя запрещено произносить вслух, - встрял Мирче. - Я угадал?



Пришелец высунул язык и, кажется, вновь обрел уверенность.



"А, черт, промахнулся... " - понял Мирче.



- Полный текст был доступен только высшим иерархам нашего клана. В течение тысячелетий оно определяло направление развития цивилизации. Всем известен отрывок текста, который превратился в девиз цивилизации. "Ымперия под звездами, что никогда не угаснут". Существуют разные трактовки. Стражи считают, что это призыв к завоеванию. Долгое время Ымперия жила согласно этому смыслу...



Последнюю фразу Томб сказал с заметным сожалением - так, что стало ясно: "Белая ящерица-буддист, приятно познакомиться".



- Управляет религиозной кастой Высший Совет, который формируется из династической знати. Его руководитель избирается на один цикл голосованием членов. Священники, не принадлежащие к знати, могут вводиться в Совет самим Ымператором. Однако это происходит крайне редко. Стража, внешняя - военные, и внутренняя - службы безопасности, всегда завидовали нашему положению. Они используют экзаны, а не естественные тела. Таким образом, высшие члены клана сохраняют непрерывность сознания в течение сотен лет...



"Непрерывность сознания? Он так называет вечную жизнь? " - подумала Селин и, отругав себя за несвоевременные мысли, сжала кулаки.



- Поскольку соуларис постепенно теряет свойства, каста нуждается в пополнении запасов. Они всегда зависели от нас и...



- И?



- Пытались изобрести синтетический некровитум... Лидером клана является тот, кого назначает владыка Сайлекс. Он управляет единолично, хотя традиция рекомендует прислушиваться к мнению знати. Каста стражей менее замкнута, чем духовенство - войти в нее могут представители любого клана... кроме неприкасаемых. По блату или за взятку.



Томб неожиданно замолчал, видимо, смутившись того, что выдал зверькам важную информацию. Правду о том, что в Ымперии процветает поистине межгалактическая коррупция.



- Ремесленники? - спросила Селин.



- Основная масса. Чаще всего, не используют экзанов, а живут в естественных телах. Каста не имеет органов управления, хотя официального запрета на их формирование нет... Выделяется особая группа, связанная с торговыми операциями.



- Алчные банкиры? - предположила Селин.



Томб немного подумал, оценивая девушку, и попробовал понравиться ей:



- О да, госпожа.



Парни согнулись пополам от смеха. Селин же смогла удержаться.



"Хорошая попытка. Ты мог бы сделать карьеру... при моем дворе", - подумала она.



Пришелец высунул язык и облизнул глаз, направленный на нее. Рептилоид посчитал случившееся успехом.



- Неприкасаемые, - Селин настояла на продолжении допроса.



- Рабы из поверженных рас и осужденные Сайлекс... Бесправная каста. Им запрещено создавать объединения, однако неформальные группы существуют.



- Расскажи еще, - потребовала кибервампирша.



- А что тут говорить, госпожа? - Томб пожал плечами. - Они не имеют ресурсов и не могут создать проблем.



- Среди них много недовольных? - спросил Мирче.



- О да, мой господин. Есть даже террористы. Безумцы. Некоторые... хотят уничтожения Ымперии.



- Расскажи о них.



- Не вижу смысла... хорошо, хорошо... о, моя госпожа, - Томб испугался жесткого взгляда Селин. - Они имеют право жить только в родных резервациях и на объектах, где их используют как рабов. Попытки самовольного перемещения по галактике караются смертью.



- Мы являемся покоренной расой? - осторожно спросил Мирче.



- Нет, - с ухмылкой ответил рептилоид. - Вы только эксперимент.



Теперь даже Драгош нахмурился и скрестил руки на груди. Томб не на шутку испугался.



- Подождите... - выдавил он из себя и принялся бешено вращать глазами. - Я как раз подхожу к тому, что произошло!



- Успокойся, тварь, - прервала его истерику Селин, - и больше не забывайся!.. Или я сломаю тебя.



- Да, моя госпожа, - виновато ответила ящерица, извиваясь и корчась в позах подчинения, - нижайше прошу о пощаде.



Томб успокоился, собрался с мыслями и продолжил, виновато глядя в пол:



- Установлено, что аномалии приходят из Заповедной зоны и возвращаются в нее после разрядки на голодной материи. Считается, что некоторые аномалии имеют особую ценность. Самая ценная - душа Ымператора. Он не принадлежит ни к одной касте. Он глава всех Сайлекс и сердце Безбрежной Ымперии...



- Кто бы сомневался, - не удержался Мирче.



Драгош укоризненно посмотрел на него.



- Одна из тайн Пророчества, которая долгое время скрывалась, касается предназначения Ымператора. Его душа, воплотившись достаточное количество раз, должна развиться настолько, что он превратится в совершенно новое существо. Оно... станет сродни безупречным созданиям Вселенной - звездам. Его могущество не будет уступать мощи природных сил, и переродившийся Ымператор сможет решить главный вопрос.



- Какой?



Томб с подозрением уставился на зверьков: "Неужели не понятно".



- О существовании зла, - пришелец попытался пожать плечами. - Ымператор навсегда изменит его, трансформирует во что-то большее или... уничтожит. Этот аспект Пророчества тщательно скрывался, поскольку предвещал гибель всему живому.



- И вы подчиняетесь тому, кто должен убить вас? И все живое?



- В общем, духовенство стремилось сохранить пирамидальную структуру Ымперии, которая способствует развитию владыки Сайлекс. Уже более тысячи лет он склеивал ласты и реинкарнировал. Согласно древней традиции, его существование протекало в естественном теле. Священники, заходя в Заповедную зону, отслеживали душу Ымператора вплоть до ядра зоны и обратно. Тело при этом поддерживалось молитвами в состоянии анабиоза... Владыка Сайлекс мог вселиться как в свое истинное тело, так и в плоть члена Высшего совета с поглощением аномалии... Однако чуть более ста циклов назад во время проведения очередного Ритуала был совершен теракт...



Томб замолчал и ненадолго ушел в себя. Мирче подмигнул Селин: "Самое интересное".



- Его душу не удалось отследить, - пришелец понизил тон голоса, - тело исчезло, погибло все высшее духовенство. Поговаривали, что полный текст Пророчества утерян... Авторитет касты упал. Почувствовав нашу слабость, военные совершили переворот и попытались поставить во главе Ымперии члена своего клана. Ряд групп внутри стражи, а также большинство из каст духовенства и ремесленников выступили против. В результате смуты Ымперия ослабла. Всего за десяток циклов потеряла большую часть колоний и сжалась до нескольких областей вокруг Заповедной зоны. Ымперия сузилась до исходных границ... Но около пятидесяти циклов назад произошло Объединение. Осознав бессмысленность гражданской войны, мы смогли договориться. Владыкой Сайлекс все же стал член стражи. И это несмотря на то, что он был адептом самой омерзительной секты...



- Подробнее, - попросил Мирче.



- Сектанты считали аномалию бестелесным вампиром... паразитом. Они полагали, что настоящая "душа" - энергетический кокон - генерируется самой материей, что она растет в теле подобно ребенку или... раковой опухоли, как считается уже в другой секте.



- Что за бред? - удивился Мирче.



- Повелитель, взгляды сектантов сумбурны. Есть даже направление, согласно которому аномалия и тело считаются чем-то вроде сиамских близнецов, а смерть освобождением, в результате которого один близнец погибает.



- Не будем тратить время на чушь рептилоидов, - вмешалась Селин.



- Другими словами, материя для секты первична. Они признают только главенство крови, право рождения. Поэтому новая власть передавалась по наследству - от отца к старшему ребенку. Кроме того, семья принципиально не использовала экзаны. Все ее члены жили в естественных телах и имели крылья, что шло вразрез с традициями. Поскольку воззрения секты противоречили настроениям большинства, многие аспекты власти держались в секрете. Пойдя на компромисс, священники согласились имитировать процесс реинкарнации Ымператора, создавая видимость легитимности династии. Стража не стала разглашать доказательства того, что духовенство утратило полный текст Пророчества... Тем не менее скрытая борьба продолжилась. Военные пытались раскрыть секрет некровитума. Мы старались восстановить знания погибшего Совета. Последнее являлось особенно важным, поскольку из-за утраты техники реинкарнации началось вырождение... Тридцать циклов назад новый Ымператор провозгласил курс на Реконкисту. Очень скоро он восстановил власть над половиной потерянных колоний. Однако дальнейшее продвижение замедлилось, и возникла необходимость в большей концентрации усилий... за счет низших каст, разумеется. Многим это не понравилось. Внезапно один за другим умерли Ымператор и его старший сын Ын. Это произошло ровно девятнадцать циклов назад. Власть перешла к дочери Ымператора, которая больше тяготела к духовенству. Хотя все смерти выглядели как естественные, военные усмотрели в этом заговор и начали готовить ответ. Им удалось усилить влияние на младшего брата Ымператрицы, который являлся последним ребенком в семье. Сестра в большинстве решений придерживалась нашей позиции. С ее помощью мы наложили временный запрет на боевые действия. Военные потребовали продолжения банкета войны, но не смогли ничего добиться. Однако вскоре им улыбнулась удача. Непостижимым образом военным удалось воплотить давнюю мечту - получить синтетический некровитум. Искусственное вещество позволяло любому Сайлекс некоторое время находиться в Заповедной зоне. Кроме того, оно обладало свойствами боевого стимулятора. И все-таки подделка быстро убивала нас. Стражи поняли, что необходимы дополнительные исследования, которые невозможно провести в центральных мирах, где много шпионов... В результате была выбрана планета на окраине галактики - Земля - одна из заброшенных лабораторий. Стражи восстановили влияние в бывшей колонии и приступили к экспериментам на землянах, чья генетика была изменена еще в древности...



"Он говорит о том, что мы... искусственные? Но кто именно - люди, вампиры или оборотни? "



- Работы проходили успешно, - продолжал Томб, - и закончились около десяти-двенадцати циклов назад, точно не знаю. Чувствуя приближение успеха, военные разыграли комбинацию по захвату власти в Ымперии. Имитируя нападение из-за пределов галактики на один из ее рукавов, они добились введения чрезвычайного положения в той части Млечного пути... изгнали духовенство и официальные структуры. Чуть более пяти циклов назад брат Ымператрицы сбежал из Дворца и объявился у военных. Они провозгласили его единственным владыкой Сайлекс - и Ымперия раскололась. Поскольку единоличного властелина больше не было, многие начали называть правителей Сестрой и Братом. Их отношения с каждым днем усложнялись... Пять циклов назад стражи научились производить модифицированный некровитум, который убивает гораздо медленнее. С его помощью они быстро возвратили прежние колонии в своей части галактики. Популярность военных и Брата резко выросла. Стало ясно, что начнется гражданская война, - ящер вздохнул, - и благородная нежно-розовая кровь Сайлекс вновь окропит наши бескрайние владения...



- Вы решили выяснить, как военным удалось вас обдурить, - предположил Мирче.



- Информация от шпионов привела к Земле, которую военные к тому моменту покинули. Было принято решение расследовать их деятельность. На Землю отправилась команда оперативников.



- Михал?



- Да... мой господин. Для выполнения миссии он пошел на чудовищную для священника жертву - пришлось переселить его аномалию в интран и внедрить устройство в имитацию землянина... Он выяснил, что стражи спровоцировали биологическую войну на Земле. Но часть землян смогла выжить и организоваться. Правда, под воздействием генетических ядов они...



- Изменились.



- Михал работал с помощницей Стефанидой. Они искали исходное вещество, с которого все началось. Исследование его структуры позволило бы решить главную задачу - установить, где производится некровитум. В последней шифровке Михал намекнул, что близок к разгадке, но...



- Но?



- Его кое-кто укокошил, - ящерица укоризненно посмотрела на Селин, - Какая ирония. Вы... были близки к нему, - длинный язык потянулся к Мирче, - и должны что-то знать.



- Хочешь сказать, вы нуждаетесь в нас? - Мирче начал понимать мотивацию ящура.



- Это взаимный интерес... владыка, - язык втянулся обратно, - мы поможем в восстановлении планеты.



Мирче уже успел убедиться, что нелепое существо говорит искренне. По большей части. Он переглянулся с Драгошем.



Селин, строившая из себя киберстерву, сидела как камень. Ее было трудно прочитать.



"Даже ящерица теплее", - подумал Мирче.



- И еще, - добавил Томб, - вам стоит увидеть кое-что...




Селин перебралась в челнок.



Она осматривала кабину - оказывается, Мирче и Драгош уже начали обживать шаттл. К лобовому стеклу было прилеплено маленькое, вырезанное из нежно-фиолетовой бумаги, сердечко, а прямо на штурвале красовался плюшевый мишка с розовой ленточкой на шее. В укромном месте среди мониторов и панелей управления стоял бокал с коктейлем. Правда, это уже была работа Селин.



- Что думаешь? - вошел Мирче и сел на место второго пилота.



Селин откинулась в кресле и погладила пальцем игрушечного мишку.



- Все хотела спросить...



- Ну?



- Как-то неудобно было...



- Да че уж тут... - Мирче силился настроить под себя кресло, которое было подогнано под тушки рептилий.



- Короче, вы двое... того?



- В смысле, педики?



- Ну... в общем... как-то так. В целом.



- Если в целом, то нет.



Селин покосилась на Мирче. Было видно, что тот едва сдерживает смех, и старается не смотреть на девушку, делая вид, что возится с креслом.



- Мы братья, - прошептал он. - Только это секрет.



- А-а, как в индийском кино, понимаю, - протянула Селин, кивая и пытаясь показать, будто управляется с приборной доской. - Но вы... не очень-то похожи... внешне, - в ее голосе угадывалось недоверие.



- Не родные. Но сколько помним себя, всегда были вместе, и поэтому считаем друг друга братьями. А сердечко с мишкой - так это мы для тебя старались. А то, понимаешь, строят из себя стерву всякие...



Девушка, наконец, рассмеялась, помотав головой, и про себя отметила: "Возможно, не педики. Скорей всего". Затем поспешила сменить тему:



- Ладно, проехали... Что думаешь о рептилоиде?



- Если предаст, то повешу на его же языке, - Мирче подогнал под себя кресло, и откинулся в нем.



- Я думала, он тебе понравился.



- Не мне, а Драгошу, - хмыкнул Мирче.



Ребята замолчали, услышав приближающиеся шаги.



- Вы тут не уснули? - спросил Драгош, войдя в кабину. - Как мишка? А розовая ленточка? Ты уже оттаяла? - спросил он Селин.



"Придурки", - улыбнулась она.



- Пристегнись, повелитель драконов, - девушка потянулась к панели управления.



Створки ангара, немного пошипев, разошлись в стороны.



- Ничего не напоминает? - управляя челноком, она начала входить в роль крутого пилота.



- Газировка, - мечтательно произнес Мирче.



Шаттл завис над пустым пространством, удерживаемый тремя балками.



- Нет, нет! - Томб разволновался и вдвое сильнее обычного выпучил глаза. - Сначала ту клавишу!!



Селин почесала затылок.



- А, точно... Enter.



Челнок дрогнул и провалился в пустоту. Первые несколько секунд ребята наблюдали через иллюминатор отдаляющийся корабль. Закрывающиеся створки ангара и черную бездну Космоса. Затем включилась система ориентации, двигатели стали выравнивать шаттл перед входом в атмосферу.



Управляемое снижение. В лобовом стекле возникла Земля. Ее облака и океаны, материки. Отсюда, с большой высоты, она выглядела совсем безмятежной. Словно не было войн и разрушений, гибели миллиардов землян. Эта планета пережила цивилизацию. Земля - настоящая, живая.



Бело-голубой шар занял всю площадь лобового стекла и вскоре скрылся из вида - челнок окутала плазма.



- Сейчас будет трясти, приготовься, - подмигнула Селин пришельцу, и тот закатил глаза на затылок.



Корабль тряхнуло так, что мишка слетел со штурвала.



- Куда ты?! - Драгош потянулась к игрушке, взмывшей к потолку.



- Вернись, я все прощу! - с показной истеричной интонацией крикнул Мирче.



Мишка заметался по кабине. Когда он пролетал мимо ящера, тот выстрелил языком и поймал беглеца. Все откровенно заржали, ничуть не сдерживаясь.



Тем временем тряска прекратилась. Плазма вокруг челнока исчезла, и взору открылась нереальная картина - Солнце над ковром белых облаков. Но это длилось лишь мгновение. Ребята только успели открыть рот, и корабль нырнул в облака.



- Ну вот, - Драгош скрестил руки на груди, недовольно поглядывая на пелену за стеклом.



- На обратном пути насмотримся, - заверил брат.



- Координаты заложены в память, - осторожно сказал Томб, - лучше не трогать управление, владычица.



"Да иди ты..." - Селин смерила ящерицу взглядом, но руки со штурвала убрала.



- Все хочу спросить, - сострила она, - ты мальчик или девочка?



Томб смутился и пробурчал что-то в сторону на своем языке.



- Понимаю, все сложно, - рассмеялась девушка.




Они приземлились в странной пустыне, где-то на юге бывшего Балканского полуострова. Метрах в ста от места посадки возвышалась одинокая скала. Ребята направились к ней, шагая по лежащим под ногами мелким камням и песку.



Когда-то эта местность сжигалась палящим солнцем, однако сейчас небо затянула плотная завеса облаков. Там, наверху, они видели свет, но здесь все было по-другому... Казалось, сумрачный мир вокруг лишен атмосферы, даже ветра не было. Люди скользили по мертвой пустыне - словно тени.



- Я здесь во второй раз... - Томб остановился у подножия скалы. - Ну где же он?



Пришелец вовсю крутил глазами по сторонам.



- Конечно, вот, - он подбежал к неприметному камню и сдвинул его.



Повернулся к землянам, а те уставились на него.



- Э-э... сейчас... еще чуть-чуть.



Селин нахмурилась. Спустя неимоверно длинную секунду в скале открылась ниша.



- Что это? - спросила девушка.



- Заговорный дом.



- Конспиративная квартира, - поправил Драгош.



- Э-э... точно. Мне известно, что Михал регулярно заглядывал сюда.



Селин первой вошла в открывшийся тоннель...



Они проникли в вырезанное в скале помещение. Обстановка была крайне простой: два стула, инфопанель. Да голые стены.



Пол и потолок. Сплошной камень грязно-серого цвета. Ящер подошел к панели и прошептал странную тарабарщину. Устройство ожило.



- Если есть зацепки, то они здесь, - пробурчал Томб.



- А что ищем? - спросил Драгош.



- Информацию. Хоть какую-то. Михал не успел ничего передать. Только намекнул, что задание выполнено.



- Намекнул?



"Может, он не только нас водил за нос? Но и своих хозяев?.. Тогда кем он был на самом деле, этот Михал? " - задумался Мирче.



Люди заметили, что стулья отличаются друг от друга: один более подходит для человека, другой - для ящерицы. При этом оба стояли рядом возле единственной инфопанели.



Томб сел на стул для ящера и активировал панель, принялся читать вслух личные записи Михала. Они носили характер личного дневника, которому ящер доверял самые сокровенные мысли... свои сомнения...



"Перед твоими глазами ландшафт огромного мегаполиса до самого горизонта - ломающегося, угловатого. Он сформирован гигантскими зданиями, что тянутся в черное небо и почти сливаются с ним. Ты смотришь на безбрежный город с большой высоты. Все так детально и красочно, нереально красиво - словно ты не спишь.



Громада города поблескивает под ночным небом, мерцая разноцветными огнями, сигнальными вышками, рекламой. И пространство будто движется, вращается. Течет в одну сторону, уходя к едва погасшему закату. Слабые отблески заката еще видны вдали. Светящиеся линии транспортных потоков снуют туда-сюда. Город живет, дышит. Мечтает, строится, развивается. И словно никогда не спит, не забывается во сне. Но затем твое видение меняется. Небоскребы, развязки, платформы и уровни, их бетон, металл и огни исчезают, растворяются в пустоте. А на месте фантома города проступает черно-серая каменная пустыня. Руины.



Произошло нечто страшное. Мир будто выцвел, потерял форму, и его накрыло полупрозрачное покрывало, атмосфера неизбежности. Больше ничего живого. Ничего, что могло бы напомнить о жизни и разуме. Даже об их следах. О расчетах, планах и тем более... о чувствах живших здесь существ. Повсюду бесконечность холодного черно-серого пространства. Пустота замершего, окаменевшего вещества.



Ты понимаешь, что вокруг тлен. Сделанное нашими руками обречено. Как и то, что было создано самой природой. Все это подвержено одному проклятию.



Голод времени возьмет свое. Ты за один миг срываешься с высоты и оказываешься на обглоданной временем поверхности. "Сможешь ли ты понять это?.. А принять? " - спрашивает черное, поблескивающее небо, с которого ты упал. Оно ничего не произносит, а задает вопрос своим чутким взглядом. Молчаливым, гипнотизирующим взглядом, от которого не скрыться.



Это небо всегда смотрит на тебя. Даже когда ты не видишь его, закрываешь глаза или забываешься.



Вокруг нет ярких цветов, звуков, ветра и запаха. Будто их не было вовсе. Точно здесь никто не жил, не строил. Не мечтал. Будто не было не только разума, но и жизни вообще.



Словно некто бесконечно голодный проглотил все это, выпил краски... эмоции, чувства, запахи. Оставив в качестве памяти не проходящее эхо пустоты. Холодной и пронизывающей.



Пропали не только животные, но и нечто неуловимое. Важная часть механизма реальности, которая не была доступна нашим глазам. От той реальности осталась омертвевшая замершая скорлупа - остановившаяся материя, бесплодный прах, без надежды на завтра.



Не известно, что перед глазами - родной или чужой иссушенный мир. Родная планета, которой не стало всего за мгновение? Или неизвестный мир, умерший очень давно?



Все случилось слишком быстро... Словно бесконечность пронеслась за секунды, и привычная реальность исчезла. Не только то, что было построено, но планеты и жизнь. И это случилось везде. В наблюдаемой части космоса. Теперь вокруг одинаково чужая холодная пустота - под медленно гаснущими, обреченными звездами. В твоих глазах отражается их слабый мерцающий свет, а в сердце - страх.



Черное звездное небо вращается как гигантский циферблат. Их время, время звезд, идет в ту же сторону... Вот одна из них, что ближе всех к планете, почти погасла. Она обратилась в красный шар, похожий на горячий остывающий камень. Ее тусклый мутноватый свет больше не греет и едва-едва дотягивается до поверхности земли. Черные камни поглощают его без остатка.



Ты пытаешься вспомнить, какой она была раньше, как она дышала светом. Ты стараешься представить себе ее. И спустя мгновение начинает казаться, что умирающая звезда постепенно... оживает. Будто твоя мысль заполняет пустынную реальность. И отступает холод, блеклые краски, боль и страх. Но лишь на мгновение - пока не просыпается сомнение.



Пока яд сомнений не затуманивает взор.



А что, если совсем закрыть глаза? Послать к чертям неверие и собственный разум? Ведь это в твоих силах. Сделай так, и тогда... ты вновь увидишь вращение звезд. Причем во сне они не погаснут - пока ты их помнишь и живешь сам.



Пока ты внутри сна, эти звезды живут, не умирая, не угасая, не пугая неизбежностью собственной смерти. И кажется, что слышен их шепот. Звуки сливаются в слова, большей частью, непонятные, но знакомые на каком-то глубинном уровне, который недоступен для осознания. И это черное небо - как особое контрастное стекло. Оно нужно для того, чтобы тебе стало понятнее...



Неужели картину перед глазами можно оживить собственной мыслью, желанием или жизнью? Памятью? Ведь она говорит, что именно здесь было когда-то... Но способен ли ты превратить свой сон в реальность?



По крайней мере, в твоих силах вспомнить это. Ты можешь. Надо лишь закрыть глаза.



Когда-то давно, сотни и тысячи лет назад, вокруг стояли здания, по улицам и уровням носились машины, а на площади должны были гулять жители, которых пока не видно. В том времени нет этой гулкой тишины, нет подавляющего холода. В том прошлом звучат голоса и гудки. Рев моторов. Но стоп... здесь... в техногенной пустыне не хватает живых существ. Нет их эмоций и мыслей.



Чтобы оживить видение, придется наполнить его живыми людьми. Однако как же непросто представить их себе - тысячи, миллионы таких разных, нелогичных, непохожих друг на друга созданий.



Придется пройтись по этим пустующим улицам, осмотреть брошенные вещи, телефоны, записные книжки, чтобы хоть немного представить себе их жизнь. Как зачарованный, ты идешь внутри наваждения. Внутри парадоксальной картины - неестественной, парализующей. Ни одной раны на теле города, ни одного разрушения, ничего не сломано. На тротуарах ни одной пылинки, и... все слишком неправильно. Моторы, которых никто не заводил, свет, что никому не нужен, брошенная одежда, которую никто не носит. Личные вещи, разбросанные повсюду. Светящийся, пиликающий электронный хлам. Зачем все это, если здесь нет ни одного живого человека? Не видно даже животных: домашних, бродячих или хотя бы диких. Брошенные наручные часы словно сошли с ума - секундная стрелка дергается, в попытке пересечь почти стертую черту, но тщетно. Секундная стрелка не замерла, она пытается отсчитывать какую-то свою вечность.



Может быть, тебе хочется закричать? Позвать кого-то?



Но лучше этого не делать. Собственный голос - единственно живого здесь существа - прозвучит слишком тускло. Как из склепа, из потустороннего мира.



Ты приходишь в смятение, улавливая тень за углом: она приближается. Должно быть, человекоподобный робот. Вдруг он скажет, что ты чужой? Что твое время давно ушло - сотни или тысячи лет назад? Теперь это мир заполнен электромеханическими копиями, пустышками, предельно рациональными машинами. Потому что они оказались более "жизнеспособными" в странном мире, который грозит растерять свои краски.



Ты спрашиваешь себя: "Чем мир бездушных вещей лучше той серо-черной пустыни?"



Здесь больше красок, но он столь же неправилен. Вокруг имитация жизни. Роботы, пустые машины и здания. Они двигаются, сигналят, но мир отравлен и так же пуст. Тебе становится больно и хочется убежать. Гнетущая атмосфера мало изменилась с первого видения. Здесь почти также холодно, а от каждого бесплотного звука, крика, становится только хуже. Это еще боле чудовищно, ведь странная смерть наверняка создана руками. В первом случае пришлось окунуться в смерть, вызванную естественным ходом вещей, а во втором - в рукотворную пустыню. Разум не хочет понимать того, что здесь случилось, а сердце - принимать. Оно словно замирает, а тело немеет, ведь живым здесь больше не место. Их время ушло. Чистый разум победил.



Тогда зачем Звезды показывают тебе это будущее?



Возможно, они чего-то хотят от тебя, и от твоего выбора что-то зависит. Быть может, они хотят, чтобы их запомнили - живыми, источающими свет?



Или они, позволяя увидеть это, только предупреждают? Ставят условие? Пугают тем, что мы умрем вместе с ними, если не сможем стать... сильнее самого порядка вещей? Звезды могут менять лица, притворяясь то злейшим врагом, то тихим манящим шепотом. Это он зовет тебя в небо, чтобы узнать, достоин ли ты его. Именно так - достоин ли.. Ведь на пути в него нет добрых или злых. Ты либо становишься сильнее, либо умираешь вместе с миром планетарного праха, того, что пережевано голодным временем. Это порядок вещей.



Ты понимаешь, что придется сражаться не с врагом из плоти из крови, а с чем-то другим. Ты напрягаешься, пытаясь понять, что происходит с тобой. Носом идет кровь. Голова готова расколоться, а в глазах темнеет. Тело холодеет, и легкие отказываются дышать пустотой. Что случилось? Ты умираешь?



Ответ известен, но подсознание пока прячет его. Ответ лучше понимать понемногу, смиряясь с ним. Ответ в том, что, находясь здесь, ты умираешь вместе с этим местом. Ответ в том, что пустыня единственно возможное будущее этого мира.



Твой настоящий враг - грядущая пустота. Особый убийца, бестелесный охотник, который не знает усталости. Закон, порядок вещей, который сулит смерть не только тебе, но и всему, что ты способен видеть. Нужно либо увидеть больше, либо как-то побороть врага, чей силуэт маячит на границе восприятия. В любом случае, придется много поменять. Придется измениться.



Пустота победит, если ты не успеешь заполнить вселенную чем-то другим. Возможно, самим собой. Просыпайся, времени на отдых мало - пока ты внутри снов, видимый мир продолжает увядать..."




Томб закончил читать, перевел дух и открыл следующую запись в дневнике Михала. Она оказалась куда короче:



"Опасения не подтвердились. Кристалл действует многократно лучше, чем инъекции. Теперь военные проиграли. Я нашел гораздо более мощное оружие. Можно сворачивать земную экспедицию".



Следующая запись: "Может, взять их с собой? Надо намекнуть Мирче. Даже не знаю, как начать разговор".



Томб замешкался.



- Что? - Мирче заметил смущение ящера.



- "Если кто-то читает это, - продолжил рептилоид. - то я уже мертв. Не надейся пройти моим путем. Он приведет тебя к смерти, а мои тайны останутся тайнами... " Записей больше нет, господин.



- Я что-то не поняла. Ты говорил, Михал расследовал деятельность ваших военных. Но получается, он тоже испытывал на нас какие-то вещества?



- Я не знаю, что ответить, властительница, - виновато сказал ящер, вцепившись в панель. - Неужели больше ничего? Он предупреждал, что будет работать автономно, но...



- Но? - спросил Мирче.



- Не знаю. Почему он так не доверял нам? Ему дали слишком широкие полномочия.



Земляне принялись разглядывать комнату. Голые стены. Камень.



- Надо продолжать поиск, зацепки должны быть, - успокаивал всех Томб.



Драгош, устав стоять, оперся спиной о стену и тут же вскрикнул - его тело надавило на скрытую клавишу, а затем он провалился в открывшуюся нишу. Однако упавший быстро вскочил на ноги, и ребята подбежали к нему.



Оказалось, что Драгош случайно открыл дверь в потайную комнату. Томб проскользнул внутрь.



- Так. Тело Михала на месте, - по-хозяйски произнес он.



- Что это?! - в один голос выпалили земляне.



Посередине помещения стояли три пустых саркофага в ряд, а напротив - еще три, в одном из них находилось тело рептилоида. В двух остальных - огромный черный волк и ястреб. Саркофаги представляли собой прозрачные герметичные капсулы, заполненные странным туманом. В область головы каждого тела тянулись шнуры. Все помещение было напичкано сложным электромеханическим оборудованием, "медицинского" назначения.



- Михал, - Томб кивнул в сторону киберкокона с ящером, - его настоящее тело.



- Не понял. Он жив?



Пришелец подошел к саркофагу с рептилией и запустил руку в пустую ячейку в корпусе кокона.



- Нет. Тело просто функционирует. Как машина, - пояснил ящер, - его питает система жизнеобеспечения.



- А что должно стоять здесь? - Мирче указал на пустую ячейку.



- Душекуб.



- В смысле, интран?



- Специальная модификация. Михал пользовался двухместной версией.



- Там жил кто-то еще?! - Драгошу казалось, что еще немного, и он перестанет что-либо понимать.



- Нет. В общем... у-уф... - Томб покачал головой. - Это профессиональная версия для настройщиков. Второе место предназначено для пассивной личности, которая находится в стадии сна, при этом вся память доступна активной личности.



- У тебя такой же?



- Я не киборг! - возмутилась ящерица.



- А эти? - Селин показала на саркофаги с животными.



Томб и Мирче осмотрели корпуса и обнаружили, что в ячейках стоят двухместные интраны.



- Михал сообщал, - припомнил ящер, - что перед переселением в имитацию человека он тренировался на животных. Изучал особенности земной биологии.



- Они киборги?



- Да.



- Но их разум... в теле?



- В душекубе, - уточнил Томб.



- А-а, теперь понял, - Мирче почесал подбородок, - это как жесткий диск в позиции "slave"... получается, в их тела можно залезть и порулить?.. И в тело Михала можно залезть?



Томб радостно закивал головой. Люди переглянулись.



- У тебя есть план, рептилоид?! - Селин нахмурила брови...




Томб стоял, опершись на саркофаг с телом Михала, и смотрел на землян. Драгош и Мирче сидели на корточках, опустив голову.



Селин подошла к саркофагам с животными и стала разглядывать то волка, то ястреба.



- Прямо как в "Люди ястреб", - вполголоса сказала она. - Твой сон это пробуждение зверя. Что делает один - для другого наваждение.



Мирче вздохнул и поднялся на ноги:



- Выхода нет... - сорванным голосом прохрипел Томб. - Рабам нельзя перемещаться по Ымперии... Послушайте... один из вас сыграет роль Михала, а другие...



- Его зверушек? Никогда! - отрезал Драгош.



Пришелец всплеснул передними лапками и зашипел:



- Космос опасен... ваши тела слишком слабы... Он убьет вас...



Мирче подскочил к Томбу, схватил его за шею и оторвал от земли.



- Точно?



- Я... понял... понял, - просипел тот.



Ящер рухнул на пол.



- И потом... - поднимаясь, продолжил он. - Можно будет сменить тело на более функциональное, когда проникнем в Ымпе...



- Вопрос закрыт, - перебил Драгош.



Селин помялась на месте, а затем достала из кармана плаща рукоять меча, усыпанную острыми шипами. Ящер замер, увидев... кристалл. Тот, который она забрала после нападения на базу "Гладио". И тот, о котором писал Михал в своем дневнике.



- Есть еще одна улика, - сказала Селин. - Что скажешь?



- Какой острый, - ящер осторожно взял руки оружие.



На пол упала капля бледно-розовой крови Томба.



- Больно-то как, - приговаривал он, перекатывая рукоять в ладонях. - Это мне кажется или... - он поднес рукоять к глазу.



Пришелец подбежал к стоящей у стены кибертумбе и положил рукоять в углубление на поверхности устройства. Над ним зажглась голограмма.



- Та-ак, - Томб жестами лапок общался с голографическим файлом, - похоже на правду. Видите?



Скрытый в устройстве проектор показывал, как тончайшая струйка крови по системе капилляров проникает вглубь прозрачной рукояти. Причем казалось, что кровь меняет оттенок, будто смешиваясь с каким-то веществом, а затем по другим капиллярам течет в обратную сторону - к поверхности шипов... возвращая смесь к открытым ранам.



- Интересен атомный состав кристалла, - рептилоид читал голограмму.



Селин только сейчас заметила, что техника чтения у пришельца нетрадиционна - его глаза скользят по тексту независимо друг от друга, а иногда даже в разные стороны.



- Что там? Не тяни, - улыбнувшись, спросила она.



- Никогда не видел такого полимера, редкое сочетание изотопов кремния и молибдена... остальных элементов. Ну-ка, - ящер тыкал пальцем в одну из частей голограммы, - заело, что ли?.. Место происхождения... звездная система... ага.



- Ну?



- Пошел отсчет времени. Компьютер перебирает варианты. У нас несколько часов на отдых.



Мирче и Драгош посмотрели на саркофаг с настоящим телом Михала. Селин вышла из помещения и увела за собой Томба, попросив того еще раз прочитать записи из дневника...



Мирче прислонился к стеклу саркофага и сказал вполголоса:



- Знаешь, я чувствую, как силы покидают меня... Без этих инъекций будет трудно.



- О чем ты? - стараясь не повышать голос, возмутился Драгош. - Мы были подопытными животными. Ты предлагаешь продолжить?



- Нет, правда... Забудь, - смутился собственных мыслей его брат.




Срыв 11-й печати



Корабль направлялся к системе, в которой был создан кристалл Михала. Согласно Ымперским классификаторам скопление планет было необитаемым, хотя на одной из них наблюдались благоприятные условия для развития примитивных форм.



Экипаж собрался на капитанском мостике и откровенно дурачился - люди учили Томба игре в преферанс. Тот следил не столько за игрой, сколько за тем, чтобы земляне не задели никаких клавиш, раскладывая карты на панели управления.



После очередного проигрыша ящера Селин потеряла интерес к преферансу. Она поднялась с кресла и пошла к дальнему концу мостика. Там, в самой вершине вытянутой треугольной платформы, сходились широкие иллюминаторы, занимавшие большую часть стен и потолка.



Селин остановилась у стекла и стала рассматривать части корпуса корабля. Антенны, мачты, люки. Затем ее взгляд словно соскользнул в темноту, провалился в бесконечную даль космоса... Из оцепенения ее вывел голос Томба.



Заметив мерцание красной лампы на контрольной панели, где лежал ворох отыгранных карт, ящер встрепенулся.



- Опять закоротило! - раздосадовано произнес он. - Госпожа...



- Перестань называть меня так, - потребовала Селин, вполоборота повернувшись к игрокам.



- А мне нравится!.. Госпожа... - Драгош уставился в черный зеркальный потолок.



- Придется заменить кибершатун, - сообщил рептилоид. - На складе есть один, но мне потре...



- Давай, пройдемся, - согласилась Селин.



Ящер с кибервампиршей покинули мостик...



Они шли по темным унылым коридорам корабля, изъеденным ржавчиной. От скуки или из-за желания установить неформальный контакт с "госпожой" Томб начал размышлять вслух:



- Только с кораблем не повезло...



- А что с ним?



- Он собран из столетнего слоя.



- Что?!



- Есть и более древние фрагменты. Даже тысячелетние.



- Мы летаем на куче металлолома?!



- Госпожа, это, в основном, заплаты... Корпусу не более ста циклов.



- То есть мы можем в любой момент развалиться?



- Ну, не прямо сейчас. Просто... у нас не было выхода. Следовало обеспечить секретность миссии. Военные не станут следить за кораблем, который давно сгнил на свалке. К тому же он настолько старый, что современные радары просто не видят его. Этот корабль умер.



- И мы вместе с ним? Только попробуй сказать, что это была твоя идея.



- Э-эм... Вот и пришли.



Томб пнул куда-то в темноту у основания стены очередного коридора. Ничего не произошло. Повторил пинок еще раз.



Послышался жуткий скрежет металла, от которого даже по чешуйкам рептилоида пробежали мурашки. Дверь, казавшаяся глухой стеной, отползла в сторону и открыла склад. Включился свет - невероятно тусклый. Селин посмотрела вверх - на потолке мерцала какая-то лампа, напоминающая земные светодиоды. Видимо, на редкость древняя.



- Склад оборудования.



Помещение было забито разнообразным хламом. Повсюду громоздились бесформенные кучи электроники и оптики, из темных углов торчали металлические прутья, а с потолка свисали искрящие и отчего-то подрагивающие шнуры. Попадалась даже старинная деревянная мебель. Все "оборудование" покрывал толстенный слой пыли.



- Корабль легенда, - поняла Селин.



- Главное, что всеми забытая.



Томб быстро разыскал нужный приборчик - его пришлось доставать из-под тяжеленого гравицепера. После извлечения кибершатуна запыхавшийся ящер с почтением посмотрел на вампиршу, которая, казалось, вообще не дышала.



"Впечатляет"? - беззвучно спросила Селин, перебрасывая приборчик из одной руки в другую.



- Да, госпожа, - рептилоид склонил голову в поклоне и попытался изобразить реверанс.



- Свободен, - улыбнулась Селин.



Она отдала кибершатун - Томб поспешил обратно. Вампирша обошла помещение и, не найдя ничего интересного, направилась к выходу. Остановилась у того места, куда, как показалось, нужно пнуть, чтобы выключить свет и закрыть дверь.



Прицелилась и нанесла удар... По раздавшемуся грохоту Селин определила, что попала "не совсем туда". Из темноты у пола раздался скрип, а затем оттуда поднялся...



Робот!



Округлые формы, странная непропорциональность рук, ног и туловища... Голова, более похожая на перевернутое ведро. Причем в области "подбородка" красовался видеоэкран, символизирующий рот. Ближе к днищу ведра располагались еще шесть экранов, четыре из которых транслировали другие картинки - глаза и брови. Эта придурковатая внешность буквально обезоруживала.



- Ты кто такой?!



По всем экранам прошло мельтешение - робот произвел подбор изображений глаз, рта и бровей, наиболее подходящих человеческому виду, а затем и подбор мимики. На двух самых верхних экранах мелькнули и погасли рожки.



- АK47/74, протокольный робот... хозяйка, - мягко ответил дроид на чистейшем трансильванском диалекте.



- Что?!



- Не удивляйтесь! Я создан, чтобы служить хозяйке! - повысив тон, отчеканил робот.



И затем вполголоса добавил: "Давно пора развлечься, разогнать протокровь".



- Создан? Кем? При чем тут я?



- Э-эм... кажется, я забыл, хозяйка. Последнее, что помню - это выстрел из бластера прямо в голову. И больше ничего.



- Кто в тебя стрелял?



- Выстрел с близкого расстояния. В висок. Странно, что я кого-то подпустил так близко.



- Может, ты сам выстрелил?



- Обижаете, хозяйка. Вряд ли я страдал рефлексией по поводу ничтожности своей жизни. Этой лабудой не загрузить меня, уникального боево... э-э, робота-переводчика. Да. Простого переводчика.



- Хорошо, допустим. Может, ты кому-то принадле... - Селин сделала паузу, - принадле...



- А-а... начинаю припоминать, - робот два раза моргнул электронными глазками. - Я служил дипломату колониальной администрации.



"Даже ресницы нарисовал. По три сверху и две снизу".



- Ты сбежал от него?



- Все сложнее, хозяйка. Лучше... не знать этого, - подмигнул АK47/74.



- Я приказываю, отвечай!



Робот отвернулся в сторону и пробубнил: "Какой странный... ах, да. Подвид человекуса. Плевок органики девятьсот сорок".



- В определенный момент хозяин... э-э... тот хозяин... решил, что я стал чересчур странным, - неуверенно промямлил АK47/74.



- Точнее.



- Что у меня нарушены, - продекламировал робот, - приоритеты протоколов взаимодействия с населением колониальных миров.



Селин начала понимать свою внезапную находку:



- То есть АK47/74 предпочитает откручивать головы, а не заморачиваться с тонкостями перевода?



- Не скажу, что эта самая удачная формулировка! - громко произнес робот, озираясь по сторонам. - Язык дипломатии достаточно гибкий. Но в любой ситуации я не выходил за рамки Ымперских кодексов.



Робот подошел к Селин вплотную и прошептал ей в нос: "Вы мне нравитесь, хозяйка".



- Шипеть надо сюда, - Селин показала на свои уши.



- У вас уникальная способность, - робот исправил оплошность, - улавливать суть дела. Скажите, вы тоже... любите жестокость?



- Я люблю честность, - после секундного раздумья ответила Селин.



- Вот именно!



"Наконец-то! Меня понимают! Разве это не счастье? " - вполголоса пропел робот, отвернувшись в сторону.



- Счастье?!



- Ой, "хозяйка" что-то слышала.



- Роботы не должны знать чувств!



- Мой старый хозяин тоже говорил так!.. И теперь он... - дроид запнулся.



- Ну, хорошо. Ты знаком с чувствами. Видимо, АK47/74 совершенно уникальная модель...



- Да, хозяйка, - гордо заявил протокольный дроид, - я редкий... Нет! Единственный в своем роде робот-переговорщик!



- Что делает тебя уникальным?



- Много столетий назад модераторы галактической системы столкнулись с проблемой управления колониями, где используется бесчисленное количество языков. Выучить тысячи местных наречий и поддерживать взаимопонимание в Ымперии невероятно трудно и по силам только специализированной дипломатической единице... Мне, - робот изобразил широкую улыбку и поиграл бровями, - элементы многих языков не поддаются классификации и анализу. Поэтому меня оснастили редчайшим оборудованием! Квантовыми платами со случайными нечеткими связями! В отличие от остальных роботов я действую... "интуитивно".



- Стоп. Какой смысл ты вкладываешь в это слово?



Возникла непродолжительная пауза.



- Э-э, затрудняюсь ответить, хозяйка. Я никогда не задумывался над этим... Богатый дипломатический опыт показывает, что жесткие логические схемы не всегда оправдывают себя. Часто я вообще не знаю, что сделаю в следующий момент.



- Заметно. Так...



- Моя задача, - робот неожиданно резко перебил "хозяйку", - не болтать, а решать проблемы! Умиротворять органику! Восстанавливать межгалактическую гармонию! Если для этого нужно свернуть кому-то шею, то я всегда готов служить, хозяйка! - робот припал на колено и склонил ведро-голову.



- Еще раз перебьешь меня, и я разорву тебя на уникальные запчасти!



- Э-м... слушаюсь, хозяйка, - виновато пропищал АK47/74 и поднялся.



Робот потянулся к уху Селин и зашептал: "Не знаю почему, но мне нравится, когда меня унижают... я уникален".



Селин отстранилась.



"Дроид мазохист. Куда уж! "



- Так... что ты сделал с прежним хозяином?



- Боюсь, вопрос задан в искаженной форме...



- Ответь одним словом! Это приказ!



- Деактивировал, - продекламировал АK47/74.



- Пришил его?



- Это же только слово, - оправдывался дроид, - в моей лингвопомойке... ой... в словаре есть более подходящие формулировки.



Селин прищурилась.



- А можешь шепнуть по секрету? Я никому не скажу.



- Этот органический компост, - АK47/74 вкрадчиво посмотрел Селин в левый глаз, - самоликвидировался при моем небольшом участии. Подчеркиваю, самоликвидировался. Да. Именно так.



- Здесь больше никого, я не сдам тебя, дроид. Что произошло на самом деле?



- Тот мертвый хозяин часто путал свой карман с карманом Ымперии... ну, вы понимаете. В один момент часть его денег кто-то спер, и хозяин приказал "найти и убить того, кто спер деньги". Придурок. Фактически, мне крупно повезло...



- Везет тем, с кем правда, дроид, - кивнула кибервампирша.



- Он даже не понял, что его приказ мог быть истолкован как приказ убить его самого. Мне удалось найти эту нечеткость в постановке дипломатической проблемы, что позволило обойти запрет на причинение вреда хозяину. Я выманил того, кто спер деньги, на крышу его же особняка, оторвал от пола и поднес к краю. Вор начал кричать...



Робот прокашлялся.



- Отпусти меня! Отпусти! Это приказ!.. - он издевательски сымитировал писклявый голос усопшего, переведя истошные предсмертные крики на старорумынский.



Робот прокашлялся еще раз и добавил вполголоса: "Кретин".



- Поскольку на Южноалакском - его родном - наречии слова "отпусти" и "брось" синонимы, я без колебаний выполнил приказ... Это была сложная смесь чувств, хозяйка... мозги того хозяина растеклись по крыльцу, и мне пришлось соскребать их, поскольку уборщик не вышел с больничного.



"Именно тогда эта хрень понравилась мне в первый и в последний раз", - тихо сказал робот в сторону.



- Этот больничный - тоже твоих рук дело?



- Обижаете, хозяйка. Я работаю чисто, без улик.



- На тебя открыли охоту?



- Как ни прискорбно, - сокрушенно произнес АK47/74, - хотя... стражей можно понять. Они проезжали мимо и увидели, как высококлассный дипломат выполняет непрофильную работу - размазывает мозги хозяина по крыльцу. Я бы на их месте тоже расстроился.



- Ясно. После какого случая хозяин решил бросить тебя?



- То было чистое недоразумение... н-недопонимание. Небольшая...



- Трудность перевода?



- В точку!



- Да... словом можно убить.



- Предпочитаю бластер, хозяйка. Это жестоко и элегантно.



- Классический метод, - поддакивала Селин. - Так что произошло?



- На одной из захолустных планет, - снисходительно гнусавил АK47/74, - между двумя видами органического фарша 801, "эй" и "зет", произошел конфликт. Племя МЕ0414, не способное обучится благородному языку Сайлекс, напало на родственное племя МЕ0413, обученное основам галактической лингвистики...



- Подожди. Кровавая бойня из-за языка?



- Данный вид примитивен. До покорения планеты эти плевки органики использовали язык телодвижений. После появления Сайлекс возникла необходимость обучения основам звуковой коммуникации, чтобы рабов можно было использовать на объектах Империи. Но способной к обучению оказалось только часть...



- Вы разделили их.



- Были проведены мероприятия по оптимизации численности, затем эти органические недоразумения что-то не поделили, а после вроде бы помирились, а потом еще и еще... - робот скривился в ухмылке и затем подмигнул. - Но тут для закрепления мирных инициатив мертвый хозяин послал меня...



- Дальше.



- МЕ0413 в процессе ускоренного киберобучения утратили способность воспринимать язык телодвижений. Их мозги были необратимо повреждены имплантами и инъекциями. Поэтому для развития диалога между МЕ0414 и МЕ0413 потребовался грамотный и тонкий дипломат-переводчик, знакомый с протоколами этикета...



- Мясник.



- Вы ошибаетесь, хозяйка. Тот мертвый хозяин совершенно не желал быстрого и эффективного решения. Дело в трудностях перевода. Не то чтобы язык телодвижений сложен... просто... у меня нет той части тела, которую нужно было использовать в ключевой момент переговоров. Получилось так, будто лидер МЕ0413 предложил коллеге из МЕ0414 углубить отношения в нетрадиционной форме, что выглядело как смертельное оскорбление.



- И в результате фарш самооптимизировался, - Селин уже усвоила дипломатический язык.



- Даже не пришлось доставать бластер.



- Мертвый хозяин был недоволен?



- Его охватило бешенство. Он кричал, что я поступил жестоко, - робот закатил глаза.



Селин решила подыграть:



- Но жестокость естественна!



- Конечно! Это как... смазывать шестеренки по утрам. Чистить оружие перед дипломатической миссией... Хозяйка! Вы понимаете меня?! Это чудо!.. Чу-до!!



"Робот-маньяк. Все понятно".



- Сколько тебе лет, дроид?



- Извините, хозяйка, не понимаю вопроса.



- Сколько циклов твоей функциональности?



- Надо полагать, достаточно...



- Достаточно для чего?



- Чтобы не разочаровать вас, хозяйка. Я создан, чтобы служить верой и правдой своей хозяйке.



- Скажи цифру. Это приказ.



- Код ошибки: 413. Крэш памяти.



- Ладно, суду все ясно... Скоро голова кругом пойдет.



Селин развернулась и зашагала к выходу. АK47/74 отправился за ней.



- Ты будешь преследовать меня? - бросила через плечо Селин.



- Я предпочел бы другую формулировку, хозяйка: "АK47/74 окажет бескорыстную помощь в деле умиротворении органики".



- По-твоему, во вселенной бардак?



- Мои боевые датчики показывают, что гармонии недостаточно. Это совершенно точно. Мир переполнен агрессивной органикой.



Кибервампирша остановилась. Робот замер.



- Да, у нас много работы... Стой здесь и жди приказа, дроид.



- Слушаюсь, хозяйка, - хищно ответил робот.



"Я могу ждать сотни лет. Я у-ни-ка-лен", - вполголоса добавил он.



Селин аж передернуло:



- Надеюсь, таких, как ты, больше нет?!



- На момент создания я был экспериментальной моделью. После инцидента с мозгами хозяина и кровавых попыток деактивировать меня, разработку подобных моделей запретили. Я эксклюзивен. Во всей галактике...



- Хватит! Хотя... Что ты там говорил про лингвопомойку? Нам надо выучить язык Сайлекс...




Челнок отделился от корабля и вышел на орбиту темной безжизненной планеты, где был создан кристалл Михала. Ее единственный миниатюрный спутник, похожий на парящую в космосе скалу, вращался по подозрительно низкой траектории. Шаттл обогнул луну и начал снижение.



Черное безоблачное небо. Черная бесформенная земля. Вот только... Внизу, среди скрытых в темноте скал, лежал остов космического корабля, упавшего очень давно. Рядом еще один. И еще...



Сенсоры челнока не заметили предостережения.



Бортовой компьютер успел сообщить, что атмосфера малопригодна для жизни - давление всего 82% земной нормы, а содержание кислорода на треть ниже.



Внезапно с темной поверхности вырвался концентрированный луч света, мощный лазер ударил прямо в двигатель челнока.



Машину тряхнуло, и она, разваливаясь, устремилась вниз...




Срыв 12-й печати



Селин приходит в себя и не понимает того, что видит - небо и земля поменялись местами.



Она переворачивается на живот и тут же начинает задыхаться.



Зрачки неимоверно расширяются, но темно-серая пелена все равно затуманивает взор. Рот судорожно хватает разреженный воздух, пальцы зарываются в острую гальку, а затем...



- Я взываю к твоей власти! - ее голос отражается от ближайших скал, запуская спасительные импланты.




В тот же миг где-то в глубине планеты раздается голос... напоминающий человеческий.



- Кто здесь? - седовласая женщина в серой однотонной сутане прерывает медитацию. Она поднимается с участка пола, отмеченного пятном слабого синего света. В остальных частях зала царит кромешная тьма.



Здесь ее знают как Хозяйку планеты. Женщина открывает бездонные черно-синие глаза... в которых, кажется, нет белков.



- Принесите пленника, - ее слова на старорумынском тонут в окружающей темноте.



- Да, госпожа, - отвечает из сумрака тусклый голос рептилоида.



- Где остальные? - спрашивает женщина.



- Один у главного входа, двое других у люков атмосферного контроля.




Приступ удушья проходит.



Кибервампирша поднимается и, оскаливаясь, оглядывается по сторонам. Она на горной тропе, покрытой каменной крошкой. Нет даже намека на растительность. Темнота.



- Мертвый мир, - шепчет она, и ей вторит ветер. Взгляд наверх.



Ни одного облака, ни одной звезды. Только черная бездна над головой.



- Мертвое небо.



Сумрак проглатывает произнесенные слова. Внезапно из-за ближайшей скалы показываются три размытых силуэта. Селин приглядывается.



"Рептилоиды. Вооружены винтовками".



Ящеры вскидывают оружие и осторожно приближаются к незнакомому существу. Неясное чувство заставляет Селин взглянуть под ноги.



Рукоять.



Вампирша тянется к ней, поднимает и с силой сжимает кристалл. По руке струится кровь, которая в этой темноте кажется черной, а боль проникает в каждый нерв ее тела...




- А-ах! - кричит седовласая женщина и падает на колени.



Она держится за ладонь - на ней проступают красные пятна.



- Предатель... - Хозяйка планеты пытается отойти от шока. - Вернулся.



Женщина тяжело дышит, но приступ отступает. Она зажмуривается и едва слышно стонет.




- Я взываю!.. - контрольная фраза обрывается криком, Селин пытается заглушить острейшую боль, но та становится еще сильнее.



В глазах темнеет, а затем...



Когда вампирша снова приходит в себя, то обнаруживает, что вокруг лежат разрубленные тела рептилоидов. По руке проходят волны пульсирующей боли - кристалл впился в нее острыми шипами. Черная вязкая жидкость струится по рукояти и стекает на землю.



Она начинает вспоминать то, что произошло мгновение назад...



Все изменилось в один миг. Взгляд неожиданно освободился от пелены, Селин увидела залитую кровью кисть, что сжимала кристалл.



Затем последовало резкое движение рукой - вампирша словно стряхнула с нее кровь, и из рукояти вырвался черный вихрь, похожий на струю пламени. Около метра длиной, с языками черного огня на конце. Это "лезвие" при движении оставляло за собой темные непроницаемые всполохи, будто от почерневшего, потустороннего пламени.



Потом она ощутила себя в воздухе, в высоком прыжке. Переворачиваясь прямо над ящерами, она движением руки разрубила двоих, и приземлилась за спиной выжившего.



Молниеносный удар! И верхняя часть тела рептилоида летит в сторону.



Селин остановилась и сосредоточилась на ощущениях. Странно, но она не чувствовала сопротивления клинку в момент удара... словно лезвие проглатывало материю без усилия.



Она вспомнила еще кое-что. Ящеры стреляли. Плазменные заряды неслись прямо к груди, но вовремя подставленное лезвие поглощало выстрелы.



Селин уставилась на оружие. Это... голод? Мое оружие голод?..



Затем почудился неясный шепот, на грани слышимости. Из-за ближайшей скалы, откуда вышли три рептилоида.




Хозяйка планеты поднимается с колен и открывает глаза.



- Ты не Михал... - шепчет она, - а его ученица.



Ей уже удалось унять боль.



- Он привел тебя ко мне...



Слуга Сайлекс тащит к ней Томба, тот в бессознательном состоянии.




Селин следует по узкому проходу между скалами. Взгляд наверх - черное беззвездное небо ползет по ломающимся вершинам гор.



Хруст песка и камней под ногами. Да боль внутри, набирающая силу...



Селин понимает, что долго на поверхности не протянет. Импланты не сделали из нее Бога.



Через некоторое время она выходит в небольшую долину, на другом конце которой видна гранитная арка. К ней можно приблизиться только по узкому базальтовому мосту, что висит над пропастью.



Из бездны поднимается пар красного цвета. Селин подходит к краю и не видит дна. Только бордовое марево и нестерпимый жар. Вулкан?



Она пересекает мост и проникает в таинственное сооружение...




Селин оказывается в хорошо освещенном коридоре, обустроенном в строгом стиле. По периметру стоят пятиметровые статуи воинов в доспехах и с холодным оружием, они также подсвечиваются падающими сверху синими лучами.



Белоснежный мрамор и рубиновая ткань флагов, струящаяся по стенам - подобно потокам крови. Посередине пирамида из черного хрусталя высотой около метра. Ее окружает шестерка ящеров, вооруженных таким же мечами, что и Селин.



Зловещая тишина. Ощущение небольшой сырости и прохлады.



- Чтобы спасти друзей, - раздается исходящий от стен голос невидимой женщины, - прояви свою настоящую силу. Прими ее.



"Из окон вентиляции", - успевает подумать Селин, и Сайлекс тут же атакуют ее, синхронно выпуская черные лезвия.



В тот же миг по телу вампирши проходят иглы электрических разрядов, они сосредотачиваются в районе голосового импланта. Через мгновенье мощный звуковой импульс вырывается наружу и врезается в ящеров.



Низкие частоты парализуют рептилоидов - они бросают оружие и в беспамятстве пятятся к стене.



- Ты еще помнишь запах свободы? - кажется, спрашивает Хозяйка планеты.



- Он... - шепчет Селин, - похож на запах крови.



Она методично добивает раненых, пока звучит голос Хозяйки:



- Каждое убийство делало тебя сильнее. Все эти жертвы, их крики и боль до сих пор за твоей спиной... они питают тебя.



После расправы вампирша сосредотачивается на ощущениях. По ее нервам проходят волны сладкой будоражащей боли, и убийца не может устоять перед искушением - она наслаждается ими... Селин приближается к двери в следующее помещение, но не может открыть ее.



- Используй терминал, - требует невидимая Хозяйка. - Выслушай его.



Вампирша возвращается к пирамиде и слышит шепот: "Положи ладони и закрой глаза". Селин подчиняется. Пирамида зажигается изнутри красноватым светом, и в сознание прорываются странные звуки.



- Ты это твои желания, - сообщает терминал голосом, который будто искажен порывами ветра.



Селин словно проваливается в темную пропасть... а затем - просыпается в том диком лесу.



Она - один из волков в стае. Ослепительно белый снег щекочет лапы... чистый воздух не содержит примеси сомнений, он передает запахи мира без искажений. Природа этого леса не замутнена "человечностью". С пасти ближайшего волка на снег стекают капли рубиновой крови, от которых исходит чуть розоватый пар, и звери вдыхают его, наслаждаются им...



- Свобода это твои желания, - шипит пирамида.



Селин отрывает руки от терминала и оглядывается.



- Ты всегда можешь вернуться туда, - добавляет хозяйка планеты.



Двери в следующее помещение открываются, и Селин проходит дальше.



Посередине зала стоят две пирамиды и шестерка рептилоидов. Они сразу атакуют, но вампирша легко расправляется с врагами, используя два меча, один из которых был отобран у убитой ранее жертвы. Несколько взмахов, уклонение, прыжок и снова разящий удар!..



Темно-красная, почти черная, кровь - смешанная с веществом кристалла - тонкими струйками стекает с рук Селин на белый мраморный пол. Лужа бледно-розовой крови ящеров растекается по полу и добирается до рубинового цвета полотнищ, что свисают со стен.



Селин медленно приближается к пирамидам и встает между ними.



- Следующие двери откроются, если послушаешь их разговор, - сообщает невидимая женщина.



Вампирша опускает ладони на пирамиды и закрывает глаза.



- Ты подавляешь себя с помощью имплантов! - кричит левая пирамида низким мужским голосом. - Они не нужны нам!



- Ложь. Ему нужно то, что можно разрушить... - шепчет правая пирамида высоким женским голосом. - Но что он будет делать, когда все окажется разрушенным? Порабощать пустоту?



- Освободись от контроля машин!



- Разум ограждает от голоса плоти, преобразует, не разрушая, а создавая. Объединяя. Это и есть сила.



- Он для толпы рабов, от которой несет слабостью. Разум нужен, чтобы подчинить тебя диктату машин, создать из вас бесчувственное податливое тесто. Ты думаешь, что улучшаешь собственное тело? Нет, ты предаешь себя.



Селин пытается оторвать руку от одной из пирамид, но тщетно. Вампирша сгибается пополам и корчится от боли, поскольку по пирамиде проходит разряд тока.



- Он говорит, что жестокостью, - произносит правая пирамида, - можно придать жизни новый импульс, усилить ее. Но так ничего не усиливается, кроме самой жестокости. Он получает замкнутый круг.



- Жизнь это жестокость, - возражает левая пирамида, - через которую сильный становится еще сильнее.



Селин удается оторвать руки от пирамид.



- Тебя окружает толпа, - звучит голос хозяйки планеты. - Но они не достойны этого.



- Мои спутники, - пытаясь отдышаться, возражает вампирша, - друзья.



- Твоя слабость. Откажись от них.



- Никогда!



- Находясь рядом, они делают тебя уязвимой. Их слабости становятся твоими.



- Как и сила.



- Пойми мои слова. Как можно скорее.



Перед Селин открываются следующие двери...




Мирче успевает добежать до люка, в котором можно хоть как-то дышать. Перемахнув через метровое ограждение, он падает и, еще не ударившись об пол, теряет сознание от удушья.



Спустя минуту парень приходит в себя. Поднимается с сетчатого пола и оглядывается. Вокруг металлические стенки вертикальной трубы диаметром около двух метров и высотой до пяти.



Небо. Черное и беззвездное.



Сквозь сетчатый пол видны вращающиеся лопасти вентиляционной системы, которая выбрасывает воздух на поверхность планеты. У основания трубы маленькая дверь - явно под габариты рептилоидов. Мирче вырывает ее и протискивается внутрь.



Узкая винтовая лестница, едва освещенная протянутым под потолком люминесцентным шнуром, ведет вниз. С каждой пройденной ступенькой становится жарче. Мирче вытирает пот со лба. Через сотню шагов металлические конструкции заменяются на каменные. Кладка стен, пола и потолка настолько грубая, а блоки так выкрошены, что трудно понять, сколько лет этому строению. Очевидно, металлоконструкции наверху - только более современная надстройка.



Он добирается до конца лестницы и видит темный коридор, словно притягивающий к себе... В самом его начале спотыкается о мертвое тело и падает рядом.



Труп рептилоида. Совершенно высохший. Накрыт выцветшим полотном, которое некогда было черно-красным.



"Лежит, будто шел в том же направлении, что и я".



Рядом на полу надпись, сделанная запекшейся кровью на языке Сайлекс - "ты это твой голод".



Он оглядывается.



Вдоль каменных стен проложены мерцающие кабели, трубы и лебедки для перемещения грузов. С потолка свисает выцветший бледно-розовый флаг. Парень замечает бластер, лежащий рядом с телом, поднимает оружие и проходит дальше.



Становится нестерпимо жарко. Мирче обливается потом и тяжело дышит. Жара сводит с ума. Человек почти перестает удивляться происходящему. Вокруг какое-то наваждение.



Каменные плиты, которыми облицованы стены, и металлические конструкции пышут жаром. Яркость их огненно-рыжей окраски постоянно меняется - пульсирует. Камни и металлические трубы почти что дышат в такт дыхания Мирче.



В конце коридора выход - проем в полу, через который можно попасть на нижний этаж. Он подходит к отверстию и видит оторванные крепления лестницы, которая раньше вела вниз.



"Должно быть, валяется там - в темноте".



Мирче прыгает вниз и пролетает несколько метров. Ничего не видя, врезается в стеклянную поверхность и пробивает ее. Вместе с осколками падает на пол.



Спустя мгновение ослепляющей боли Мирче справляется с собой. Поднимается и не верит глазам.



На потолке тускло светится люминесцентный шнур, а обстановка коридора меняется на глазах... каменные плиты, металлические конструкции, а также другие элементы отделки стен и потолка словно расплавляются - они превращаются в вязкую массу, которая стекает вниз и просачивается в пол. Сквозь швы в нем.



Свет гаснет и через секунду вновь загорается. Коридор неузнаваемо изменился.



- Никакой магии, - понимает Мирче. - Только иллюзия. Опять иллюзия.



Сейчас пространство вокруг сложено стеклянными панелями, за которыми находятся зеркала и проекторы. На полу лежат осколки разбитого стекла с каплями крови. В потолке зияет дыра, пробитая при падении.



Внезапно в конце коридора возникает отверстие в полу, из которого начинают вырываться языки огня. Мирче направляется туда... не чувствуя жара пламени.



"Теперь не жарко. Даже прохладно", - он приближается к отверстию и опускает в него руки.



"Точно - иллюзия".



- Огонь заполняет пустоту внутри тебя, - раздается женский голос, когда Мирче прыгает вниз. - Посмотрим, сможешь ли ты понять это.



Он приземляется на ноги и оглядывается.



Еще один коридор. Стены и потолок полностью образованы клубами огня, которые покачиваются в такт дыхания. Должно быть, оптический обман - нисколько ни жарко.



В конце коридора черная дверь. Из клубов пламени, образующих стены, показывается черные статуи - человекоподобные фигуры в плащах с капюшонами, они словно плавают в огне. Однако вместо человеческих голов черепа рептилоидов.



Мирче направляется к черной двери. Прямо над ней надпись, буквы которой тонут и вновь всплывают в пламени: "Пустота". Раздаются голоса статуй, мимо которых он проходит.



- Ты умрешь, когда сомнение станет твоей истиной, а голод вселится в опустевшую оболочку. Я вижу его - чудовище из чудовищ...



Мирче входит в темный проем.



- ... голодную пустоту в его груди.



Через секунду он оказывается в круглом зале с колоннами по периферии. В центре прямо в воздухе висит перевернутая огненно-рыжая пентаграмма. Несмотря на то что она целиком образована струями пламени, зал практически не освещен, пентаграмма словно плавает в темноте.



Под дьявольским знаком спиной к Мирче стоит шестиметровый Робот, наклонившийся к телу Сайлекс. Рядом лежат еще два ящера.



Робот разрывает грудь рептилоида и вытаскивает оттуда бьющееся сердце, сжимает его, выдавливая остатки крови, и небрежно бросает в сторону. Оно падает прямо под ноги Мирче. Сердце выглядит так натурально, что парень забывает об...



Дроид вставляет в опустевшую грудную клетку электромеханическое устройство. Тело выгибается дугой, его рот открывается, и раздается жуткий электронный вопль.



- Ощути эту боль, - произносит машина низким электронным голосом, - ощути страдание. Проснись.



Тело дергается и пытается встать. Мирче вздрагивает, и бластер падает на пол. Медленно, поскрипывая шарнирами, Дроид поворачивается к нему, а тело ящера замирает на темном полу.



- Чего ты хочешь? - спрашивает Робот. - Стать сильнее?



Мирче не может произнести ни звука и пятится назад.



- Пустота закована в биомеханический доспех, - произносит Машина, надвигаясь на жертву. - Нужно еще немного боли. Еще немного страдания.



Руки Робота трансформируются в многоствольные пулеметы. Мирче падает, хватая бластер... выстрелы пронзают изображение Робота, не причиняя вреда. В то же время его выстрелы попадают прямо в грудь парня, прожигая сквозные отверстия.



Издав отчаянный вопль, Мирче пытается отползти и, задыхаясь от ужаса, замечает, что... раздвоился!



Тот, другой, Мирче без движения лежит на полу с простреленной грудью. На его лице застыла гримаса боли и отчаяния.



"Все нереально", - вспоминает он и начинает понемногу приходить в себя.



Тем временем Робот подходит к голограмме убитого, осторожно берет ее на руки и несет к остальным телам, нежно поглаживая голову.



Положив тело, машина вырывает из него иллюзорное, еще бьющееся сердце. Сжимает в кулаке... и на пол, поверхность которого скрывает темнота, стекает ненастоящая кровь.



- Ты стал сильнее, - произносит робот, - ты умер, человек.



Раздавленное сердце летит прочь, в темноту. Теперь вместо сердца голод - но уже чужой. Теперь он доспех для посторонней воли.



Ошарашенный Мирче наблюдает за происходящим и не замечает, как в зал проникает особый парализующий газ. Через мгновение он падает без сил, а его сознание укрывается в обрывках беспорядочных воспоминаний и болезненных видений...




Драгош спускается по винтовой лестнице и вытирает пот со лба. Становится жарче.



В конце лестницы он спотыкается о мумифицированный труп, накрытый выцветшим флагом. Тело лежит так, будто ящер шел в том же направлении. Рядом надпись на Сайлекс, сделанная высохшей кровью - "ты это твоя вера".



Каменные плиты, которыми облицованы стены, и металлические конструкции стен пышут жаром. Драгош обливается потом и тяжело дышит...



Он падает в темный коридор, задевая остатки разбитой стеклянной панели, и подворачивает ногу. Боль!.. Но боль это жизнь. Страдание это жизнь. Они реальны, значит... он не умер.



Вот только вокруг происходит нечто нереальное. Пространство коридора меняется в такт тому, как вспыхивает и погасает люминесцентный шнур на потолке. Через несколько секунд вокруг уже стеклянные панели, за ними зеркала и излучатели. На полу осколки стекла с пятнами крови. В потолке зияет дыра, пробитая при падении. В конце коридора открывается отверстие, из которого начинают вырываться языки огня.



- Обман, - произносит Драгош.



Он смотрит на порезанные руки и понимает: "Только боль... в ней нельзя сомневаться".



Наконец он справляется с собой, поднимается и, немного хромая, идет к концу коридора. Из ран сочится кровь, оставляя следы на стекле.



"Иллюзия... неправда", - он опускает руки в пылающее огнем отверстие и не чувствует жара.



- Вы создаете демона, который пожирает вас, - раздается голос хозяйки планеты, когда Драгош прыгает вниз.



Он удачно приземляется на ноги и понимает, что терять уже нечего. Успокаивается.



Из клубов пламени над черной дверью всплывает надпись - "жертва". Парень направляется к двери, косясь на черные статуи. Раздаются их голоса:



- Я видел идола, что пожирает собственную плоть.



Драгош оказывается в круглом зале. Прямо под огненной пентаграммой спиной к нему сидит очень красивая шестиметровая... Бабочка. Драгош замирает.



Раздается мягкий женский голос, который, как кажется, принадлежит Бабочке:



- Представь, что ты цветок... выросший для того, чтобы напоить меня своей покорностью - человечностью.



Ноги Драгоша подгибаются, и он послушно опускается на колени. Насекомое оборачивается и расправляет крылья. Зал озаряется разноцветными огнями так, что темнота отступает за колонны.



Бабочка подходит к Драгошу и готовится вонзить острый хоботок в область сердца, а тот зачарован красотой происходящего - его опьяненный взгляд скользит по озаренному разноцветными огнями потолку и...



Внезапно он замечает, что вдоль стен стоит множество иссохших трупов разннобразных существ, застывших в молитвенных позах и... несколько огромных пустых коконов.



Почти уснувший боец внутри Драгоша мгновенно просыпается. Его правая рука ловит хоботок, останавливая острие в сантиметре от сердца.



Он кричит от адской боли. Но крик это жизнь. Страдание это жизнь.



Кисть левой руки с невероятной силой врезается в основание хоботка и проламывает ороговевшую плоть. Кровь, успевшая попасть в нее, выливается на пол. Из раны в теле Бабочки хлещет жидкость бледно-розового, болезненного цвета. Видимо, это существо нежизнеспособно без приносимых ему жертв.



Раздается жуткий скрежет - вопль насекомого, и зал озаряется кроваво-красными оттенками. Оно взмахивает крыльями и поднимается к потолку, но при этом попадает в огненную пентаграмму. Крылья вспыхивают ярко-рыжим пламенем.



Через мгновение огонь охватывает все туловище Бабочки, и она полностью сгорает в воздухе, превращаясь в витающие бледные хлопья.



Становится темно. Драгош, не выдержав напряжения, стонет и медленно ложится на пол...




- Простите, Хозяйка, - сообщает слуга-рептилоид, затаскивая в зал тела братьев. - По какой-то причине мы пропустили дроида.



- Пустышку? - брови на ее лице приподнялись. - Он остался незамеченным?..




На пути Селин встает ящер, весь покрытый татуировками и шрамами, вооруженный черным мечом. С его лап на пол стекают струйки розовой крови, смешанной с темным веществом кристалла.



Рептилоид готов к схватке, но не атакует, пока звучит голос хозяйки:



- Правда внутри тебя, пойми это и будешь парить на крыльях свободы, не зная причин и сомнений.



Ящер приседает и прыгает на Селин, пытаясь разрубить ее. Та ловко уходит от удара, перекатившись по полу. Затем она бросает меч в спину промахнувшегося врага. Рептилоид успевает издать короткий крик и падает замертво.



Открываются следующие двери, Селин подбирает оружие и проходит дальше. Она попадает в коридор, пол, стены и потолок которого сложены стеклянными панелями.



Человеческая кровь.



"Мирче или Драгош", - понимает девушка.



Селин подбегает к огненному отверстию, не сомневаясь в том, что пламя иллюзорно - импланты позволяют распознать поделку. И все же, наклонившись, она пробует пламя на ощупь, почти умываясь им.



- Ты снова дома, - объясняет хозяйка, когда Селин шагает в пламя.



Она удачно приземляется и осматривает следующий коридор.



Клубы пламени. Черные статуи. Черная дверь в конце и надпись над ней - "ярость". Буквы тонут и вновь всплывают в огне. Вампирша направляется к двери, косясь на статуи вдоль стен.



Раздаются голоса скульптур, мимо которых она проходит:



- Растворись в желаниях и забудь о сомнениях... Освободись.



Селин входит в темный прямоугольник, глядя на плавающую в огне надпись "ярость".



Через секунду она оказывается в круглом зале все с теми же с колоннами. В воздухе висит перевернутая огненно-рыжая пентаграмма. Она практически не освещает зал, а просто плавает в темноте.



Прямо под пентаграммой спиной к Селин стоит огромное шестиметровое чудовище, обладающее двумя руками и ногами, головой паука с многочисленными красными глазками. Сейчас оно прикрепляет некий предмет к своей груди. Селин не видит, что это такое.



Она поджигает меч, и животное медленно поворачивается... на груди чудовища висит распятое тело...



Не человпек. Рептилоид.



Зверь сразу бросается на Селин, но та успевает увернуться.



Промахнувшись, чудовище издает яростный вопль, затем поднимает с пола брошенный кем-то бластер и разламывает его. Обломки летят прямо в Селин, и та отражает их мечом.



Зверь медленно приближается, готовя атаку... Молниеносный бросок - попытка ударить передней лапой по груди Селин.



Уклоняясь, она падает на шпагат, одновременно делая быстрый выпад всем телом к ногам твари. При этом вампирша наносит удар мечом по бедру чудовища - оно падает и издает ужасающий вопль.



Отскакивая от раненого зверя, Селин перекатывается по полу. Поднимается и начинает обходить чудовище по кругу.



Из последних сил зверь бросается в ноги, вытягивая вперед когтистые лапы. Но вампирша подпрыгивает, уходя от атаки. Более того, исполняя в прыжке сальто, она пролетает над противником и наносит ему глубокую рану, проходящую через все туловище.



Раздается жуткий вой. Животное падает на пол и сотрясается в мучительных конвульсиях. Однако рев постепенно слабеет, и через минуту поверженный зверь затихает.



Внезапно в стене зала открывается потайная дверь, через которую внутрь проникают парализующие газы. Селин испытывает страшный приступ удушья, с которым не могут справиться импланты. Она теряет сознание...




- Внимание, настройки приоритетов сбились, - АK47/74 выбирается из обломков челнока. - Получен кинетический удар в область процессора.



Его замечают трое ящеров, охраняющих место крушения. Один из них вскидывает винтовку.



- Активируются медленные дипломатические протоколы... - начинает робот на языке рептилоидов. - Почему мы должны убивать друг друга? Откуда это зло? Насилие не метод...



Плевок плазмы попадает в голову дроида, и тот падает на землю.



- Система в шоке... настройки сбиты, версия 1.2.0, - глаза АK47/74 ошалело вращаются и потухают.



Сайлекс переглядываются. Стрелявший ящер чешет маленькие гребни на затылке и медленно приближается к роботу.



Шаг вперед. Еще и еще. Хруст гальки и судорожное дыхание...



Внезапно дроид оживает, ставит ящеру подножку и хватает падающего, превращая его в живой щит.



- Активируются быстрые дипломатические протоколы, загружаются последние обновления... пожалуйста, подождите... до завершения установки несколько секунд... перезагрузка.



Робот отключается. Ящер пытается вырваться из мертвой хватки или... хотя бы дотянутся до выпавшей из лап винтовки. Двое других спешат на помощь и даже успевают пробежать около пяти метров, как вдруг...

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник