Клан Борзых 4: Барон

Глава 10

Совет решил провести поединок прямо там, в зале, и только теперь я понял, почему шестигранный зал больше похож на арену для боёв, чем на комнату для господ. Шершавый бетонный пол, со следами былых сражений. Выступающая над поверхностью галька говорила о том, что верхний слой стёрся из-за многократного тщательного мытья. Возможно, с него даже отскребали кровь и жизни неудачников.

— Не хочу тебя расстраивать, но это конец, — подойдя ко мне, уверенно сказала Жанна. — Великий князь — не тот противник, которого можно победить.

— Он лишь человек… — попробовал было возразить я.

— Нет. Он давно уже не человек. И уж точно не «просто», — резко ответила инквизитор. — Ты видел судебный поединок между Борзой и Секачовым? Они оба на тот момент не были Великими. Вспомни хотя бы дух кабана.

— Сдаваться я не собираюсь.

— А стоило бы. Милость истинных аристократов ничуть не менее благородна, чем их гнев. Возможно, тебе даже простили бы нападение на голос императора. Послужишь пару циклов инквизиции. Как брат библиарий. Дорастёшь до верхних чинов, соберёшь настоящую поддержку и верных людей, а потом…

— Жанна, посмотри мне в глаза, — резко оборвал я девушку, и она с вызовом взглянула на меня. — Я. Не. Сдамся.

— Хорошо. Прости, — выдохнула Барсова, выдержав лишь пару секунд.

На самом деле она была по-своему права, отстаивая интересы и правила инквизиции. С самого начала она придерживалась одной цели и, несмотря на это, всегда и во всём помогала мне, чем могла. Получала ли она что-то взамен, кроме проблем? Изредка и по обоюдному согласию.

— Я, княгиня Борзая, вызываю великого князя Волкова на судебный поединок, — неожиданно для меня Ольга, гордо вскинув голову, выступила на шестигранник.

— Эй, куда⁈ — едва успел возмутиться я, но дорогу мне уже преградил паладин. А без доспехов эту стальную тушу с пулемётом даже не сдвинуть.

— Ты лишь приближаешь неизбежное, — холодно сказал Волков, и легко, даже слишком легко для своего возраста, спрыгнул на арену.

— А может и есть ещё шанс, — тихо прошептала Жанна, и в этот момент Волков небрежным движением скинул с плеч китель. Мужчина, до этого выглядевший худощавым, оказался словно свит из толстых канатов мышц, рельефно проступающих под кожей, покрытой густыми волосами с сединой. — А нет…

— Вы, детишки, слишком зарвались. Забыв, что в первую очередь вы служите империи и её законам, а не наоборот, — с мрачным удовлетворением проговорил великий князь, поведя плечами. — А раз ваших родителей уже нет, придётся мне заняться воспитанием. Твой отец…

— Не смей даже упоминать мою семью, — чуть не рыча сказала Ольга.

— … Был достойным противником. Умным, сдержанным, пусть и слишком слабым. Он знал своё место, понимал, что ваш род давно уже не великий, — совершенно не смущаясь, продолжил Волков. — Остальные принимали твою скорбь, жалея и не решались поставить на место. Ничего страшного, ради соблюдения законов империи я готов запачкать меч.

— Судебные клинки для поединка! — громко провозгласил пришедший в себя Алларион, вступил на арену и внёс ножны в красном бархатном футляре. — Напомню правила…

— Не требуется, я согласна, — прервав мужчину, Ольга выхватила ближайший к ней меч, отойдя от судьи на свою вершину шестигранника.

— Продолжайте. Закон и протокол должен быть соблюдён, — не спеша брать своё оружие, махнул ладонью Волков. Ему явно доставляло удовольствие бесить Ольгу, а может это и был его план: заставить её выйти из себя и действовать опрометчиво. Я шагнул в сторону девушки, чтобы объяснить это, но мне преградил дорогу паладин и, неожиданно, Жанна.

— Не влезай, пожалуйста, иначе до твоего поединка очередь не дойдёт, — предупредила Жанна. — Прошу. Она уже достаточно взрослая и сама всё понимает. Иначе придётся признать, что она не может быть главой клана. А убить он её не убьёт. Скорее всего.

— Верно, он просто приговорит её род к исчезновению и передаст всех детей в род Волковых, который усилится многократно. Они хотят заставить подчиниться Борзую, — мрачно проговорил я, будто она сама этого не понимала. — Не княгиню, духа.

— Что? Как ты подчинил Манула? Но она же из первородных, такого просто не может быть, — помотала головой Жанна, по-новому взглянув на арену. — Я должна уведомить магистра. Немедленно.

Не дожидаясь ответа или разрешения, девушка выскочила из зала, оставив меня под надёжным конвоем паладина и его братьев. На арене же в это время заканчивали зачитывать довольно короткий свод правил. Никакого стороннего оружия, кроме судебного. Любые способности, данные духом или обелиском, разрешены. Убийство нежелательно, но не запрещено. Бой продолжается до тех пор, пока один из дуэлянтов не сдаётся или не становится неспособен вести бой дальше.

— … деритесь с честью и да пребудет с вами Император! — закончил свою речь Алларион и отступил за границу шестиугольника. — Можете начинать!

Стоило этим словам прозвучать, и Ольга сорвалась с места. Словно огненная вспышка она промчалась через всю арену и уже стояла за спиной Волкова. Таким же приёмом она прикончила Секачова. Но сейчас великий князь лишь шагнул в сторону, а в краткий миг их столкновения мечи высекли сноп искр.

— Как предсказуемо и неумно, — с невообразимой лёгкостью отбив атаку, проговорил Волков. — Вы и в самом деле забыли своё место. Может, в вашем клане до сих пор гуляет сказка о том, что именно ваш дух первородный? Позволю себе выступить в роли наставника и развею это глупое заблуждение. Все псы появились от волков. От нас.

Говорил он это спокойно, даже слишком, отбивая яростные атаки Ольги. Девушка двигалась за пределами человеческих возможностей. Не шла, а рывками перемещалась так, что глаз едва успевал её увидеть. И каждый такой шаг сопровождался звоном клинков и появляющимися в воздухе искрами.

И чем дольше шёл поединок, тем больше Ольга распалялась. На лезвии её меча всё чаще появлялись всполохи пламени. Одежда княгини начинала дымиться, в волосах проскакивали задорные огоньки. Движения становились ещё быстрее, хотя казалось, что это уже невозможно. В таком состоянии я вряд ли продержался бы против неё дольше пары секунд. Будь на месте противника Секачов, из него давно бы сделали шашлык.

Великий князь Волков с лёгкостью отбивал все выпады. Он двигался скупо, не стесняясь отступать, постоянно держал дистанцию и лишь улыбался, глядя на девушку свысока. Лишь присмотревшись, я понял, что он тоже использует благословение, может, не всё, на что он был способен, но достаточно, чтобы заметить.

Его руки словно удлинились, густая шерсть покрылась едва заметными льдинками, на плечах и груди появился тонкий, просвечивающий доспех. Но главное — его глаза. Они потеряли всякую человечность. Белки исчезли, радужка расширилась, а зрачки размылись и стали похожи на два чёрных провала, в которых тонули искры.

Казалось, все попытки Ольги безуспешны и разбиваются о его защиту, что скоро она должна устать, и тогда наступит неминуемый конец. Но вместо этого девушка лишь больше распалялась, её движения становились все более и более стремительными, дерзкими, точными. Я уже с трудом понимал, что и когда она делает, ведь силуэт девушки размылся, и даже его местоположение не всегда можно было определить.

А потом всё резко закончилось. В одно мгновение. Вот Волков отступает под шквалом ударов. Пропускает девушку, не принимая атаку на жёсткий блок, а в следующую секунду она уже лежит на арене, с выпученными от боли глазами и едва дышит, прижимая ладони к груди. Я не заметил встречного удара, но он явно был. Враг подловил её благодаря гигантскому опыту.

— Так похожа на мать, — покачал головой Волков. — Такая же импульсивная и рассчитывающая на силу духа. Глупо грезившая о былом величии.

— Судебный поединок окончен, — поспешил провозгласить Алларион, ступив на арену. — Княгиня Борзая не в состоянии драться, а её противник мог окончить схватку в любой момент. Исход очевиден и провозглашён!

— Я ещё не закончила, — опираясь за меч и с трудом поднимаясь, проговорила Ольга, но было очевидно, что сражаться в полную силу она уже не в состоянии.

— Так вот каков он, ваш судебный поединок? — громко сказал я. — Когда мужчина избивает девушку, годящуюся ему в дочери? Это ваша честь?

— Это был только её выбор, полностью соответствующий правилам.

— Мы не признаём поражения. Как Волков стал вашим защитником, так я стану защитником княгини Ольги, — сказал я, и на сей раз паладин отступил в сторону, пропуская меня на арену.

— А это будет даже забавно. Котёнок, едва научившийся стоять, решил защитить побитую псину, — нагло рассмеялся Волков. — Хорошо, я решу оба судебных поединка одним махом.

— Но по правилам… — попытался возразить Алларион.

— Это абсолютно не важно. Победа неминуема, — отмахнулся Волков. — Уберите девчонку, её род уже обрёк себя на вымирание, когда признал власть над собой.

— Я пойду сама, — отдёрнула руку Ольга, когда один из братьев ордена решил ей помочь. Вместо этого она приблизилась ко мне и заглянула в глаза. — Ты уверен?

— Полностью. Спасибо, что показала мне его силы, — ответил я, поддержав девушку, и она кивнула и отдала мне меч.

Лезвие всё в крохотных выбоинах, чуть ли не в середине — скол сантиметра на полтора. И почти такие же зазубрины на клинке Волкова. Такова была сила их столкновения, хоть противник и принимал их плашмя. Но великий князь не обращал на них никакого внимания. Кажется, ему было совершенно наплевать на состояние меча. Он был настолько уверен в собственной победе, что это даже смешно. Было. До того, как Алларион не отступил с арены, и я не оказался с князем один на один.

— Ты пришёл из другого общества, Старый. А потому к тебе относились как к несмышлёному ребёнку, прощали огрехи в воспитании и манерах, — проговорил Волков, не собираясь сразу атаковать. — Но это время закончилось, когда Император наградил тебя титулом барона. Пора взрослеть и отвечать за свои слова и поступки.

— Кто бы говорил, — коротко бросил я, покачивая клинком и привыкая к его весу.

Нет, даже надежды сравниться с противником в фехтовании у меня не возникало, для этого нужно было заниматься с мечом чуть ли не с пелёнок. Для него это было естественно, словно дышать, я же больше привык к чувству приклада, прижатому к плечу. Чтобы победить, мне придётся поломать все правила. Но на это нужна не только сила, но и время, и удачное стечение обстоятельств.

Волков шагнул ко мне, нанеся два пробных удара, которые я отбил с большим запозданием. Ему хватило лишь изменить положение кисти, чтобы удар шёл с другой стороны. Клинок танцевал в воздухе, а я едва успевал реагировать, подставляя под него свой меч. Неумело, не слишком красиво, но достаточно надёжно.

Князь на мои потуги лишь усмехнулся и усилил напор. Но делал он это столь легко и свободно, не напрягаясь, что меня пробил пот. Я не успевал! Куда мне до Ольги и её жуткой скорости? Куда мне до уровня профессионального фехтовальщика? И всё же сдаваться я не собирался, тем более что каждый его выпад отзывался сталью. Этот звон было невозможно не заметить.

— Доспехи на поединке запрещены! — возмутился Алларион. — Прекратите!

— Это способность Старого, так что всё по закону, — возразила Ольга, а учитывая явное превосходство Волкова, никто и не подумал остановить схватку.

Он ещё ускорился, теперь удары сыпались не только на корпус, но и на ноги. Даже такому болвану, как я, стало очевидно, что он хочет оттянуть защиту от рук и головы, а затем закончить бой одним точным ударом. Так что я защитил лишь левую ногу, которую держал впереди.

Звон стали превратился в перестук. Удары Волкова обрушились на меня словно град. Недостаточно сильные, чтобы разрубить пополам, но вполне способные оставить глубокий порез. На его лице появилось выражение откровенной скуки и пренебрежения. Он уже не ждал ничего от поединка. Неприятная работа, не более.

Когда я наконец сумел подстроиться под его ритм и в последнее мгновение повернул клинок не плашмя, а лезвием навстречу мечу противника, он лишь слегка надавил, рассчитывая на то, что с лёгкостью пробьёт блок. А в следующее мгновение на арену со звоном упал рассечённый меч Волкова.

— Противник лишился оружия и не может продолжать! — громко выкрикнула Ольга, быстро сообразившая, что произошло. — Вы должны остановить поединок и признать победу Старого.

— Нет! — крутя в ладони обрубок, сантиметров пятнадцати длиной, заявил Волков. — Мне хватит и этого.

А затем взмахнул ладонью, и рукоять меча покрылась ледяной коркой. Миг, и лезвие уже восстановилось, да ещё и стало длиннее предыдущего раза в полтора. Взяв рукоять за навершие левой рукой, князь сменил хват и стойку, направил остриё мне в лицо и победно улыбнулся.

— Пора заканчивать этот цирк, — проговорил он, а затем сделал резкий выпад, который я едва заметил. Дёрнулся, уводя голову из-под удара, и на щеке осталась длинная покрывшаяся ледяной коркой царапина. Меня обожгло холодом, из левого глаза тут же брызнули слёзы, щека онемела и мышцы перестали нормально работать. Но что хуже всего, из-за единственной царапины я стал хуже видеть.

И чуть не пропустил решающий удар, в последнее мгновение успев поставить жёсткий блок. Ледяное лезвие с треском вошло в мой клинок и завязло, мгновенно вмёрзнув в него. Князь дёрнул меч на себя, держа двумя руками и явно намереваясь лишить меня оружия. Явно был не в курсе, что я использовал такой же трюк с Данилой.

Я на мгновение задержался, создавая излишнее напряжение, между нами, а потом сам прыгнул вперёд, занося локоть для удара. И едва успел сгруппироваться, когда ледяной клинок треснул, а Волков со всей силы ударил меня коленом. Меня словно машина сбила, и, перекатившись, я встал у противоположного края барьера.

Ударив мечом о пол, я сбил ледяной нарост и поднялся, уже преобразовав меч в копьё. Если я не могу справиться по правилам, значит, нужно держать противника на расстоянии. Враг был слишком силён и умел. И ведь он даже не начал использовать свои силы, даже против Ольги он создавал ледяной доспех, а сейчас явно обходился минимальными силами. Обидно, но не критично.

— Деточки выучили пару фокусов и решили, что они всесильны, — усмехнулся Волков. — Пора взрослеть.

Замахнувшись двуручным мечом из серебристого прозрачного льда, он рванул вперёд, со скоростью едва ли уступающей Борзой. Я едва успел выставить наконечник копья, как нас учили со штыками. Но вместо того чтобы напороться на острие, Волков отбил его в сторону одним движением и рубанул вторым.

Чтобы отбить эту молниеносную атаку, мне пришлось в неестественной позе поднять руки, и только в следующее мгновение я понял, что тем самым открылся для выпада. Ледяное остриё вонзилось мне прямо в грудь… и с треском разлетелось на сотни осколков. Чего не ожидал не только князь, но и я. Совершенно забыл, что падший ангел, борясь за своё существование, переделал мне рёбра.

Враг тут же ударил обломком, как кинжалом, но это стало его ошибкой. Чему-чему, а рукопашному бою с ножом нас учили на совесть. А вот у аристократов такой дисциплины явно не было. Зачем учиться биться с ножом, если твоё оружие меч? Так что я тут же перехватил инициативу.

В ход пошли локти, кулаки, ноги, я с удовольствием пробил ему лоу-кик, усиленной металлом ногой и даже начал наступать, когда очередной удар не наткнулся на ледяную броню. Чуть не разбил костяшки, ободрав кожу. А через мгновение Волков весь оказался закован в ледяной доспех.

Да, я успел отработать пару связок, разбил его холёное лицо, осушил ногу, но враг быстро приходил в себя и, отбросив меня, восстановил полную длину клинка. Второй раз фокус с грудиной уже не пройдёт. Теперь он будет метить в уязвимые места.

«Готово», — наконец заявила Сара, и двинувшийся было вперёд Волков неожиданно замер на месте, не в состоянии оторвать ступни от пола.

— Какого?.. — не понимая, что происходит, он дёргал ногами, смешно покачиваясь из стороны в сторону. Я же, прекрасно осознавая, что приближаться к нему чревато, вновь создал в ладони плеть с тяжёлым гранёным грузилом.

Чем принципиально отличается гибкое оружие от обычного? Непредсказуемостью траектории и невозможностью его полного блокирования. Всё время схватки я ждал, пока Сара распределит металл по трещинам, чтобы получить лучшее сцепление, и, вытолкав противника в нужную зону, добился того, что его намертво прикрепило к бетону. Вырваться он мог, только сняв ботинки на высокой шнуровке. Наконец, настал мой шанс.

Плеть свистнула в воздухе, князь ожидаемо попробовал её парировать, и металлический конец с грохотом обрушился на ледяную пластину плеча, раздробив её на осколки. Отдёрнув оружие, я размахнулся и повёл язык хлыста с другой стороны, целясь в голову, когда меня неожиданно отбросило назад резким порывом ледяного ветра.

Лицо залепили непонятно откуда взявшиеся снежинки, а когда мне удалось от них избавиться, я увидел, как Волков с треском выдирает ноги из обуви. Узкие, со слеплёнными пальцами, покрытыми густой серой шерстью и ледяной бронёй поверх них, они мало чем напоминали человеческие.

Один удар, мне лишь нужно попасть по нему и выпустить молнию, и всё будет кончено. Пока он ещё не освободился окончательно. Я смогу!

Плеть свистнула, перекрикивая неожиданную вьюгу, но вновь наткнулась на ледяную броню. Грузило разбило шлем и часть кирасы, но пока я отводил оружие для следующего удара, трещины на них заросли, а князь продолжил меняться. Он словно вырос на полметра, хоть и остался таким же худым. Руки его удлинились, на пальцах показались длинные когти, отливающие голубым цветом.

Ещё удар! Жуткая вытянутая лапа поймала кончик плети на полной скорости, и я тут же дал разряд. Князь дёрнулся пару раз и потащил плеть на себя, скалясь изменившимся и вытянувшимся от уха до уха ртом.

— Вы, детишки, вообразили себе, что вы равны великим, — пророкотал Волков, изменившимся рычащим голосом. — Потому что никогда не видели, что есть настоящее, великое благословение духа. Но я тебе даже благодарен, Старый, давно мои клыки не пили человеческой крови. Слишком давно. Это пора исправить.

Трансформация продолжилась, а через мгновение он уже ничем не напоминал человека.

Передо мной в одеяле из снежной вьюги стоял двухметровый оборотень со скалящейся волчьей пастью, полной острых зубов. Крохотные глазки впились в меня. На концах пальцев появились пятисантиметровые крючковатые когти. Будто этого мало, всё его тело покрывала толстая ледяная броня, а в правой лапе блестел двуручный меч.

Говорить чудище уже не могло, а потому, издав полный жажды крови рык, бросилось вперёд. И мгновенно растворилось в снежном порыве.