Князь улиц #Обратная боярка

Глава 8

Я вернулся домой и лёг спать. Раз Колю хотят сначала попробовать уволить, значит, его жизнь пока вне опасности. Рассказывать ему что-то я не собирался — он всё равно не поверит. Да и вопросы возникнут: откуда я это узнал, где подслушал?

На следующее утро я, собрав ребят, поехал вместе с ними в бар.

— Неплохое местечко, — заметил Бонд, когда мы вышли из такси.

Бар находился почти в центре, на оживлённой улице с постоянным потоком машин. Одноэтажное здание из тёмного кирпича выделялось среди соседних строений стильным фасадом и большими панорамными окнами. Над входом висела вывеска «Ёрш».

Рядом с баром располагалась небольшая летняя терраса с несколькими столиками под навесом, где даже в это утреннее время сидела парочка с чашками кофе. У входа стояли металлические стойки с меню, а возле двери — массивные горшки с декоративными растениями.

Мы потянули тяжёлую дверь и вошли внутрь.

Внутри оказалось довольно чисто и вполне уютно. Приглушённый свет ламп создавал тёплую атмосферу, а воздух наполняли ароматы кофе и свежей выпечки. Негромко играла музыка из скрытых динамиков.

Вдоль стен тянулись кожаные диваны тёмно-коричневого цвета, между которыми располагались низкие столики из полированного дерева.

В центре зала находился небольшой танцпол, окружённый несколькими столиками. Над ним свисали разноцветные лампы, сейчас почти не заметные при дневном свете, но явно предназначенные для вечерних посетителей.

У окон за одним из столиков сидела молодая парочка и неспешно завтракала, тихо переговариваясь друг с другом.

Массивная барная стойка из тёмного дерева занимала правую часть помещения. За ней, облокотившись на полированную поверхность, стоял молодой парень лет двадцати с аккуратной стрижкой.

Он сосредоточенно смотрел что-то на смартфоне, изредка прихлёбывая из небольшой чашки.

Он поставил видео на паузу и обратил внимание на нас:

— Ребят, вы поесть пришли?

В это время дверь рядом с барной стойкой открылась, и вышел владелец — тот самый мужик, с которым я вчера беседовал. Его вроде Иван зовут.

Он сильно преобразился: побрился, надел рубашку и брюки и в целом выглядел гораздо живее.

— О-о, ребята! — бодро взмахнул он рукой. — Я вас заждался! Пойдёмте!

Он чуть ли не подбежал к нам.

— У меня тут есть небольшой зальчик для компаний. Теперь он будет полностью ваш. Понял, Макар? — Иван посмотрел на бармена. — Эти ребята могут входить сюда когда угодно, и любой их заказ записывай на счёт заведения. Запомни их всех.

— Понял, — кивнул Макар, с удивлением нас разглядывая.

Парочка посетителей тоже обратила на нас внимание.

Флюгер поправил рюкзак за спиной, расправил плечи и широко улыбнулся. Бонд чуть набычился и усмехнулся. Один Циркач всё так же выглядел скованным.

Бодрый и оживший Иван, оживлённо расхваливая своё заведение, провёл нас через весь зал мимо столиков и барной стойки.

Остановившись у неприметной двери в дальнем углу, он торжественно повернул ручку и распахнул её перед нами:

— Вот ваш личный зал! Прошу!

Мы оказались в небольшой, но уютной комнате. Вдоль стен располагались мягкие кожаные диваны всё того же шоколадного цвета, а в углу на кронштейне висел плоский телевизор.

У противоположной стены стоял овальный деревянный стол, на котором аккуратной стопкой лежали меню в кожаных обложках. Четыре мягких стула с высокими спинками были расставлены вокруг стола.

— Выбирайте, что хотите, к вам скоро зайдёт Макар и примет заказ, — сказал Иван. — По утрам он тут один, но уже к вечеру у нас персонала гораздо больше. Ну как, вас всё устраивает?

Он с выжиданием посмотрел на меня. Я кивнул и велел Флюгеру:

— Доставай папку.

Флюгер с важным видом положил на один из стульев свой рюкзак, раскрыл и вынул папку с бумагами. Глаза Ивана заблестели.

Я подошёл, взял документ, пролистал его, показывая Ивану. Тот закивал:

— Да, да, да, это тот самый грабительский договор.

На глазах у хозяина заведения порвал документы на мелкие клочки и вручил их ему. Когда тот выдохнул, я незаметно надавил на него аурой и подошёл почти вплотную.

Иван вздрогнул и попытался отступить, но упёрся в стену. Его белая рубашка под подмышками начала темнеть.

Я чуть наклонился прямо к уху владельца и тихо заговорил:

— Сиплого ты больше никогда не увидишь. Никто его не увидит.

Иван вздрогнул, а я продолжил:

— Мы с тобой договорились, но… если ты решишь сдать нас или как-либо ещё навредить, то отправишься вслед за ним.

Похлопав по плечу слегка дрожащего мужика, я сказал:

— Пусть Макар зайдёт через несколько минут. Мы пока посмотрим меню.

— Д-д-да, — заикаясь, проговорил Иван. — К-к-конечно. Я с-сейчас же п-предупрежу.

Он развернулся и быстро вышел.

— Что ты ему сказал, босс? — заинтересовался Флюгер.

— Просто немного проинструктировал, — я сел за стол и открыл меню.

Ребята разместились рядом и тоже начали листать меню.

— В следующий раз можно и Настю сюда взять, да? — задумчиво произнёс Бонд. — А то как-то нечестно получается. Мы ей кстати серёжки так и не купили, хотя обещали.

— Купим, — кивнул я.

— Можно ей еду с собой завернуть, — предложил Циркач. — Навынос.

— А может быть, мы и для семьи будем хавку брать? — вскинулся Флюгер.

— Только не наглейте, бар не резиновый, — спокойно сказал я, продолжая листать. — Что там с нашими новобранцами? Вы с ними связались?

— Да, — отозвался Флюгер. — Они готовы прийти в любой момент на встречу.

— Отлично. Тогда давайте поедим и начнем отбор новичков. Проверю их.

Флюгер поёжился и переглянулся с другими ребятами.

И чего они так реагируют? Нормальная же проверка…

Отдел полиции номер семь.

Коля сидел в своём кабинете и внимательно изучал документы. Он едва сдерживал нетерпение — ему хотелось сейчас же броситься к начальнику и рассказать о том, что он нашёл у себя под дверью. Однако оперативник сдерживался.

Он понимал — надо действовать аккуратно. Нельзя торопиться.

Этим утром, войдя в кабинет, он нашёл на полу конверт с фотографиями и несколько папок с бумагами.

Изучив фотографии, Коля сразу понял, что дело серьезное, а представленные документы лишь подтвердили его предположение.

В бумагах был компромат на некоторых чиновников и бизнесменов города и задокументирована преступная сделка по вырубке леса. Незаконная — в области заготовка леса запрещена.

Коля понимал, что с таким материалом он может начать крайне громкое и резонансное дело. Однако тут нужно быть очень осторожным.

А ещё эти девушки… На фото.

Когда он вновь начал просматривать снимки, ему на рабочий телефон позвонили. Коля ответил, и раздался хмурый голос начальника:

— Николай, зайди ко мне. Есть важное дело.

Коля, чуть подумав, решил пока не брать с собой нежданную находку.

Альберт Степанович ждал его в кабинете и явно был не в настроении.

— У тебя проблемы, парень, — сказал он, внимательно глядя на Колю.

— Какие проблемы? — не понял Коля. — Что случилось?

— Тот щипач, которого ты задержал, сегодня умер. Прямо в камере.

— Как умер? — не понял Коля.

— Не знаю, — покачал головой Альберт. — Но до выяснения всех обстоятельств мне велели отстранить тебя от занимаемой должности. Временно.

— Но как? Почему? — нахмурился Коля. — Это ошибка. Он не мог загнуться из-за моего задержания. Фигня какая-то…

— Я тоже так думаю, — вздохнул Альберт. — Но пару минут назад позвонил судебно-медицинский эксперт, наш уважаемый Семён Петрович. Он сказал, что потерпевший умер именно от вчерашней травмы, которая была нанесена по времени, совпадающем, примерно, с периодом задержания. Что-то там с кровоизлиянием в мозг связано. Ну, может, стукнул ты его по башке, не рассчитал.

Альберт постучал себе по виску.

— Семён Петрович? — пробормотал Коля. — Он так быстро вскрытие провел?

Этот жирный мужик никогда ему не нравился.

— А как же камеры видеонаблюдения? — вскинулся Коля. — Вдруг стукнули уже здесь? В камере⁈

— Видеонаблюдение, Николай, к сожалению не работало в момент смерти, — неохотно признался Альберт.

— Давайте назначим повторную экспертизу! — жарко предложил Коля. — Я уверен, что там какая-то ошибка. Ну не мог я причинить ему смертельное повреждение.

Он ощутил липкий страх.

— У нас нет на это оснований, — покачал головой Альберт. — К тому же недавно случилась перестрелка между бандами, и сейчас столько трупов, что у судмедэкспертов аврал. Сдай оружие, Коля, — вздохнул он. — По тебе будет решаться вопрос о возбуждении уголовного дела.

Коля медленно расстегнул кобуру и положил свой табельный пистолет на стол.

— Ты пока будешь выведен за штат, — добавил Альберт Степанович. — Мне жаль, Николай. Но сам понимаешь…

Молча кивнув, Коля развернулся и вышел.

Ему было страшно. Всё указывало на то, что его подставили. Он прекрасно помнил, что при задержании того щипача не было никакой жести с его стороны…

Хотя… Коля вдруг вспомнил, как его брат подрался сразу с тремя и весьма неплохо их приложил.

Блюда в баре оказались весьма вкусными. Мы все остались довольны, и после плотного завтрака поехали обратно в гаражи.

Там нас уже ждали двое желающих попасть в нашу группу — высокий с выдвинутой челюстью и низкий коренастый.

Оба выглядели немного нервными.

Я прошёл мимо них и открыл дверь:

— Входите.

Оба вошли и сразу начали оглядываться. Но ничего необычного они не заметили — деньги и золото мы убрали ещё ночью.

Я подошёл к столу и достал нож. Затем велел Циркачу:

— Неси аптечку.

Повернувшись, я внимательно посмотрел на ребят:

— Я собираю не банду, я собираю гвардию. Мы не шпана и не бандиты. Мы — сила… Братство… Чтобы попасть к нам, вам придётся доказать свою смелость и желание стать одним из нас.

Я взял нож за узкий серебристый клинок и протянул рукоятью вперёд:

— Возьмите нож и сделайте надрез на ладони.

— Чего? — нахмурился высокий. — Какого хрена, Жуков? Какой ещё порез? Какого хрена?

Циркач поставил на стол аптечку и фыркнул.

— Мы все через это прошли, — сказал Флюгер и раскрыл свою ладонь.

Бонд и Циркач тоже показали — у каждого из них по центру ладони шёл прямой белый рубец.

— Да не буду я в этом участвовать! — взорвался высокий. — Что за лажа? Вы что, блин? Бред вообще!

Он развернулся и вышел. А вот коренастый — которого, вроде, Костя зовут, — остался стоять.

Я чуть повернул руку, протягивая рукоять ножа ему. Он явно колебался.

Наконец, выдохнув и внимательно посмотрев мне в глаза, всё-таки схватил нож и резко разрезал себе ладонь.

Костя зашипел от боли. Я, удовлетворённо кивнув, протянул ему руку для рукопожатия.

Ладонь нового рекрута чуть подрагивала, но он всё же протянул её в ответ. Мы крепко пожали друг другу руки, и я запустил свою магию крови.

Время вокруг меня словно остановилось. Я смотрел в глаза слегка испуганного и явно нервничающего парня и видел его насквозь. Я читал его кровь, видел его суть — слабости и особенности характера.

Как правило, если человек соглашается вот так порезать руку, то он как минимум обладает смелостью. Но этого недостаточно.

Я видел слабости Кости, но не заметил никаких перегибов — он в меру труслив, и при этом где-то смел и совсем не склонен к предательству и обману. Такой человек не бросит друга в беде, не убежит, увидев опасность.

— Ты подходишь, — сказал я, и время вокруг меня словно вновь продолжило бег. — Циркач говорил, ты самбо занимаешься?

— Д-да.

— Будешь зваться Самбистом. Садись, я заштопаю тебе рану.

Кивнув, Самбист сел и положил раскрытую ладонь на стол.

— И часто такое? — спросил он подрагивающим голосом.

— Только пятеро согласились порезать ладонь, — сказал Флюгер. — Но двоих босс не принял, так что тебе повезло.

Он похлопал Самбиста по плечу.

— И что, они просто порезали свои ладони и ушли? — удивился Самбист. — Это даже обидно.

Я вдел нитку в иголку и принялся зашивать рану. Одновременно с этим впускал в кровь немного своего кровавого тумана. Я делал это незаметно — никто этого не видел, кроме меня.

Самбист зашипел, стиснув зубы.

— Не бойся, у нашего босса волшебные руки, — сказал Бонд. — Если он штопает рану, то она заживает гораздо быстрее. И сразу почти не болит.

— Ага, — кивнул Флюгер. — Скоро сам почувствуешь.

Закончив с раной, я завязал нитку и обильно полил рану хлоргексидином:

— Готово. Скоро порез заживёт.

— А зачем ты вообще решил к нам присоединиться? — вдруг спросил Циркач у Самбиста. — Насколько я знаю, у тебя же всё нормально в семье.

— Да не то чтобы, — поморщился парень. — Надоело мне это всё.

Он покачал головой:

— Этот спорт, родители, их вечные приказы — знаете, уже по горло сыт. Мне хочется чего-то… Не знаю.

Он на некоторое время задумался, а потом продолжил:

— Просто я видел, как вы дрались против парней Косого. И знаете, я захотел так же. А ещё по району слухи ходят, что сейчас все группировки вас опасаются. А про тебя, — он посмотрел на меня, — вообще какие-то небылицы говорят. Говорят, что ты в одиночку можешь целую толпу раскидать. А ещё те, кто за тобой пойдут, тоже сильно меняются. Вот умник, — он махнул в сторону Флюгера, — раньше был просто задрипанным ботаником, а теперь вон фигачится с гопотой, считай, на равных.

Флюгер расправил плечи и надул грудь.

В это время дверь открылась, вошла Настя:

— О, вы тут?

Она держала в руках пакет с продуктами:

— А я тут сгоняла в магаз, кое-что прикупила.

— Проходи, — кивнул я ей. — У нас новенький, можете познакомиться.

— Новенький? — удивилась Настя.

— А ты тоже в группе? — удивился в ответ Самбист.

— Босс, мне дальше искать квартиру для твоей матушки? — спросил Флюгер.

— Да, — кивнул я. — Кстати, где можно обменять золото?

— Какое золото? — удивился Самбист, отвлёкшись от беседы с любопытной Настей, которая распрашивала про порез на руке.

Бонд скосил глаза на нашего новичка и посмотрел на меня.

— Неси, — махнул я рукой. — Он уже наш. При нём — можно.

— Ты слишком доверяешь людям, — поморщился он и ушёл глубже в гараж.

Через минуту он вернулся с коробочкой и, положив её, аккуратно открыл. Внутри лежали четыре брусочка золота.

— Охренеть! — выпалил Самбист.

— Мы грабанули домушников, — гордо сказал Бонд, усмехнувшись немного свысока. — Вынесли там всех и стянули общак.

— Охренеть, — повторил Самбист.

— Где можно обменять это золото? — спросил я.

— Ну, думаю, в ломбарде каком-то, — почесав бритую голову, сказал Бонд. — В банк мы с таким вряд ли пойдём.

— Так у меня дядя в ломбарде работает, — Самбист поднялся и заглянул в коробку. — Я могу ему звякнуть.

— Скажи, что нашёл мажориков, которые сбыть хотят рыжьё, — предложил Флюгер, который стоял у дверей и с интересом слушал беседу. — Так будет правдоподобнее.

— Да, мажорик — это хорошо, — кивнул Самбист.

— А кто сыграет его роль? — нахмурился Циркач.

— Да ты и сыграешь, — предложил Самбист. — Просто оденешься получше.

— Тогда так и сделаем, — сказал я. — Звони дяде.

— Отлично, — усмехнулся Самбист. — За такого клиента дядя мне даже процент отстегнёт.

— По легенде, пусть этот мажорик будет из столицы, — Флюгер махнул рукой на Циркача. — Надо ему только как-то приодеться, шарф намотать. — Он покрутил пальцем. — Чтобы лицо скрыть. А вдруг твой дядя его узнает?

— Да мы сами справимся, — поморщился Бонд. — Иди уже. Тебе квартиру искать надо.

Фыркнув, Флюгер открыл дверь и быстро вышел наружу.

Первым делом мы поехали в магазин с одеждой, где приодели Циркача. Парень хоть и был несколько смущён, но ради плана стойко терпел все подколки Самбиста.

После мы поехали в ломбард. Самбист уже договорился со своим дядей, и тот с радостью ожидал мажорика, который решил продать несколько золотых слитков.

Когда мы подъехали, мне позвонил брат:

— Миша, ты где? — встревоженно спросил он.

Я назвал адрес.

— Скоро буду.

Я отключился и увидел вопросительный взгляд Флюгера.

— Брат звонит, попросил встретиться, — пояснил я. — Идите одни.

— Ты уверен? — нахмурился Бонд.

— Да. Вы справитесь.

Ребята серьёзно кивнули и ушли в сторону ломбарда.

Через пару минут подъехала машина Коли, и он подозвал меня к себе. Я сел на переднее сиденье.

— Помнишь того щипача, которого я скрутил в ТЦ? — спросил Коля.

— Да, — кивнул я.

— Ты бил его по голове?

Я, припомнив, покачал головой:

— Нет, только в бок. Он там грохнулся, но головой не бился точно.

— А когда я его скручивал, он не ударился головой?

— Думаю, нет, — покачал я головой. — А что такое, Коль?

— Да бля… — Коля почесал затылок. Судя по тому, как он нервничал, те двое, кого я подслушал, уже начали действовать.

Он решился сказать:

— Этот щипач… умер. Его тело исследовали, вскрыли, и теперь хотят на меня повесить его смерть. Из-за, якобы, жёсткого задержания. Превышение полномочий, в общем… у него там что-то в голове сдвинулось или лопнуло, походу, я не знаю.

Коля заметно нервничал.

— На тебя пытаются повесить убийство? — уточнил я.

— Да! — рыкнул он. — Ещё этот судмед, Семён Петрович, этот жирный слизняк, — Коля скривился. — Мы с ним всегда в контрах были. Это он проводил вскрытие, и я уверен, что этот урод просто ошибся.

— Поехали к нему, — предложил я. — Поговорим.

— Может быть, правда, поговорим. Да, точно, надо поехать к нему. Знаешь, я съездил в ТЦ, проверил камеры наблюдения, но, как оказалось, в тот день они, якобы, не работали, — Коля завёл машину. — И в участке камеры не работали. Совпадение? Я не знаю, мне кажется, меня хотят подставить. Неужели из-за дела с похищением девочек?.. Ума не приложу…

Машина дёрнулась и тронулась с места. Коля нервно перебирал пальцами руль:

— Если правда хотят подставить, то у меня проблемы, понимаешь, брат? Большие проблемы. На кого-то опасного я вышел. И меня слить хотят.

— Ты слишком разогнался, — спокойно сказал я. — Езжай потише.

— Да, да, — Коля сбавил скорость.

— Камеры, говоришь, не работали, да? Как и во время суицида водителя? — спросил я.

— Ага, представляешь? И дежурный изолятора был один и тот же! Совпадение, да? — Коля в очередной раз нервно рассмеялся.

— Кто был дежурным? — зацепился я.

— Да этот… Филя Смирнов вроде, — поморщился Коля. — Думаешь, он крыса?

Весь путь он строил разные планы и пытался придумать способ, как ему выбраться из этой ситуации. Парень был сильно взволнован и порой говорил какую-то чушь, поэтому я его особо не слушал.

Мы остановились перед двухэтажным зданием из серого бетона. Над входом висела потускневшая табличка «Бюро судебно-медицинской экспертизы».

Несколько окон первого этажа были заложены кирпичом, что придавало зданию ещё более мрачный вид.

— Мы на месте, — Коля заглушил двигатель.

Мы вышли из машины и направились к металлическим дверям с облупившейся зелёной краской.

Вошли внутрь. В небольшом вестибюле за стойкой сидела вахтерша, читающая газету.

— Вы к кому? — подняла она глаза на нас.

— К Семёну Петровичу, — сказал Коля, доставая удостоверение.

— Он сейчас в секционной. Вниз по лестнице, потом направо до конца коридора. Знаете дорогу?

— Конечно, — Коля уверенно направился к лестнице.

Мы спустились в подвал по бетонной лестнице, стены которой были выкрашены в унылый зелёный цвет. В воздухе витал характерный запах — смесь дезинфицирующих средств и смерти.

— Кстати, — Коля посмотрел на меня. — Не боишься в морг-то заходить?

— Нет, — ровно ответил я.

Коридор заканчивался массивной металлической дверью с матовым стеклом, на котором было написано «Секционная». Рядом с дверью висел диспенсер с дезинфицирующим средством и стояла коробка с одноразовыми бахилами.

— Надевай, — Коля взял из коробки пару синих бахил и протянул мне такие же.

Мы натянули бахилы поверх обуви и вошли в просторное помещение. Посередине стояли шесть металлических столов из нержавеющей стали, на пяти из которых лежали накрытые простынями тела. Вдоль стены располагались ещё несколько каталок с телами, ожидающими своей очереди на вскрытие. Воздух здесь был ещё холоднее и пропитан резким запахом чего-то неприятного.

У дальнего стола, склонившись над телом и что-то тихо мурлыча себе под нос, работал крайне полный мужчина в синем медицинском костюме, резиновом фартуке и латексных перчатках.

Он резко оглянулся на нас и мерзким голосом заголосил:

— А вы что тут делаете⁈ И кто вас вообще пропустил⁈

— Семён Петрович, — стиснув зубы, сказал Коля. — Меня интересует причина смерти Гавриила Рудова. Вы точно не ошиблись в своем заключении?

Услышав Колю, толстяк успокоился.

— Это тот, у которого кровоизлияние в мозг? — он отложил скальпель и подошёл к соседнему столу, где лежало накрытое простынёй тело.

Он резко сдёрнул ткань, обнажив бледное тело того самого щипача, которого вчера задерживал Коля.

— Вот, смотри сам, — Семён Петрович указал на вскрытый череп.

Верхняя часть черепа была аккуратно снята и лежала рядом на столе. Я заметил обширное тёмное пятно на сером веществе мозга.

— Видишь эту гематому? — толстяк ткнул толстым пальцем в направлении тёмного участка. — А вот здесь след от удара. Классическое кровоизлияние в мозг от тупой травмы затылочной части. Всё проверил дважды — смерть наступила именно от этого повреждения.

— Но может, ему кто-то ударил по затылку уже в камере? — настаивал Коля. — После задержания прошли почти сутки!

— Исключено, — покачал головой медэксперт. — По характеру повреждений удар был нанесён вчера. Никак не позже.

Я мысленно хмыкнул. Ага, вчера, как же. Рана свежая — мне, как магу крови, это очевидно.

Толстяк накрыл тело простынёй:

— Если это всё, то иди, иди отсюдова. У меня знаешь сколько дел? — Он раздражённо махнул рукой на остальные столы. — Тут недавно перестрелка была, куча тел. Мне тут работы на всю ночь, а вы ещё пришли мешать! Отвлекаете.

Он прошёл мимо и чуть отодвинул металлический стол, на котором лежало довольно крупное тело одноухого мужика.

— Давайте, идите, идите!

— Но, Семён Петрович…

— Я сказал — идите! — закричал он. — Иначе я начальнику твоему позвоню, скажу, что Жуков саботирует работу бюро СМЭ!

Сцепив зубы, Коля сказал:

— Идём, Миша.

Резко развернувшись, он направился на выход. Я долгим взглядом посмотрел на этого жирдяя.

Коля ещё слишком молод и не умеет читать людей. Иначе он бы увидел, что после вопроса: мог ли щипач умереть в камере? — толстяк слегка занервничал, и у него забегали глаза.

Да и весь его вид показывает, что его легко купить.

Я вышел вслед за Колей, и вскоре мы оказались на улице. Парень дрожащей рукой достал сигарету и закурил, хотя, насколько я помню, он никогда не курил.

— Проблема, — выдохнул он. — Большая проблема. Миша, я не знаю, что делать.

Он нервно хохотнул и покачал головой:

— Не знаю. Я просил сменить судмедэксперта, назначить другую экспертизу, но мне отказали. «Видите ли, нет оснований», — перекривлял он кого-то и нервно хохотнул.

— А если основания будут? — спросил я.

Он посмотрел на меня:

— Я не знаю, — Коля поморщился. — Не знаю. Слушай, не важно.

Он покачал головой.

— Мне пи*дец, понимаешь?

Коля плюнул и выкинул наполовину недокуренную сигарету:

— Ладно, поеду я к Оле своей, нужно поговорить с ней и думать, что делать дальше. Если меня признают виновным, то одним увольнением всё не закончится, понимаешь? Это срок за превышение должностных. Ладно… Тебя давай довезу.

— Нет, езжай, — махнул я рукой. — Я сам доберусь.

— Смотри сам.

Коля спешно сел в машину и уехал.

Я вызвал такси, позвонил Бонду и спросил:

— Ну что, как всё прошло?

— Сбыли золотишко, — бодро сказал он. — Деньги у нас, мы в гараже сейчас. Босс, а ты где?

— Скоро буду.

Я поехал в гаражи и увидел живо общающихся Настю, Бонда, Циркача и Самбиста. На столе стояли бутылки с лимонадом.

Я оглядел их и спросил:

— Флюгера ещё нет?

— Нет, он скоро будет, — сказал Бонд. — Он там какую-то неплохую хату нашёл, хотел тебе показать фотографии.

Я кивнул и предложил:

— Поехали в бар. Поужинаем там.

— А можно мне тоже? — вскинулась Настя.

Я внимательно поглядел на неё и сказал:

— Только если ты сможешь замаскироваться, чтобы тебя не узнали.

— Конечно, смогу! — она вскочила.

Девочка замялась:

— Мне нужны деньги. Я знаю, тут есть в одном магазине парики, и там же я могу купить накладные ресницы. Меня тогда вообще никто не узнает. И ещё какое-то платье.

Она чуть отвернулась от смущения. Бонд широко усмехался.

— Возьми сколько надо денег и иди, только побыстрее, — кивнул я.

— Спасибо! Ты лучший! — Настя убежала.

Мне хотелось есть, но я решил всё-таки нормально поужинать в ресторане.

Вскоре вернулся Флюгер. Он показал мне несколько фотографий квартир на телефоне. Они все были неплохими, но одна мне особо понравилась — просторная, светлая, в элитном жилом комплексе.

— Полтинник в месяц, — сказал Флюгер. — Но это реально элитка. Думаю, мать и сестрёнка будут рады. Там рядом и садик есть.

— Отлично. Тогда сегодня я поговорю с матерью, а завтра, если всё будет нормально, то перевезу их.

— Хорошо, — бодро кивнул Флюгер.

Через несколько минут вернулась и Настя с пакетами из магазина. Она быстро скрылась в глубине гаража, откуда минут через десять донеслись звуки возни и недовольное бормотание.

Когда она появилась снова, мы с трудом её узнали.

Длинный каштановый парик скрывал короткие волосы Насти, а толстый слой тонального крема и яркая косметика кардинально изменили черты лица.

Поверх чёрного платья она накинула серый кардиган, который скрывал её худощавую фигуру.

— Не буду говорить, как ты выглядишь, — прокомментировал Бонд.

Настя фыркнула и задрала подбородок:

— Зато так меня никто не узнает!

Я вызвал два такси.

Ребята обменяли четыре бруска золота ещё на пятьсот тысяч рублей. Этих денег достаточно, чтобы не беспокоиться в ближайшее время.

Вскоре автомобили подъехали, и мы направились в сторону бара.

— Я не понял, у вас правда есть свой бар? — спросил Самбист.

Он сидел вместе с Циркачом сзади.

— Да, — гордо сказал Циркач. — Но он не совсем наш, но мы там можем бесплатно есть и пить.

— Блин, капец, — пробормотал Самбист. — В какую же я банду попал? Я думал, вы просто школьники, откуда у вас такое?

Циркач усмехнулся и солидно сказал:

— Выбирай места, где можно болтать, а где лучше молчать.

— А, понял, — кивнул Самбист.

Таксист скосил глаза на меня, но не стал ничего говорить.

В этот раз перед баром было довольно шумно, да и внутри было немало людей. На небольшом танцполе в центре зала под ритмичную музыку двигалась молодёжь, явно успевшая выпить.

Как только мы вошли, тут же появился владелец.

— О, ребята, ребята! — Иван потёр ладони, широко улыбаясь. — Пойдёмте, пойдёмте. Ваш зал всегда вас ждет!

Бонд рядом расправил плечи и вздёрнул подбородок. Флюгер, широко улыбаясь, оглядывался на посетителей, словно пытаясь сказать всем: «Вот смотрите, какой я крутой!»

Даже Циркач, самый скромный из ребят, и тот выпрямил спину.

Мы небольшой толпой проследовали в сторону нашего зала и расселись на диванах и у столов.

— Принесите нам что-нибудь вкусное, на твоё усмотрение, — сказал я Ивану.

— Но пусть это будет побольше мяса, — добавил Бонд.

— А мне можно пельмени? — встрял Флюгер.

Остальные тоже начали высказывать свои гастрономические пожелания.

— Простите, у вас есть креветки? — с надеждой спросила Настя. — Я никогда не пробовала креветки!

Чуть вспотевший владелец, словно обычный официант, быстро записывал всё в блокноте.

— Конечно, конечно, — кивая, проговорил он. — Скоро всё будет!

И быстро ушёл.

— Не, ну видели, как на нас смотрели? — радостно заметил Флюгер. — Мы реально тут как хозяева!

— Не, ребята, это вообще что-то непонятное, — покачал головой Самбист. — Как вы умудрились-то?

— Всё благодаря боссу, — Бонд кивнул на меня. — Всё это он устроил.

Я молча сидел на диване.

— Я так и не поняла, как вы этот бар-то получили? — спросила Настя. — Это что из-за той бумажки, которую нашёл Флюгер?

Ребята живо переговаривались. Я сидел расслабленно на диване, слабо улыбался и думал о том, чем займусь этой ночью.

Вскоре дверь открылась, и две официантки начали вносить тарелки с едой, от которых поднимался ароматный пар.

Мы очень хорошо поужинали, а затем парни, набравшись смелости, решили с кем-нибудь познакомиться из посетительниц бара. Чем-то напоминая молодых павлинчиков, они вышли из зала.

Мы с Настей остались вдвоём.

— Босс, а ты не хочешь тоже с кем-нибудь познакомиться? — спросила она.

— Мне пока не до этого, — покачал я головой.

— А почему? — она прищурилась. — Неужели ты…?

Я строго взглянул на неё, и она, хмыкнув, отвернулась:

— Да шучу я, шучу. Просто ты знаешь, как будто гораздо взрослее, чем они, — Настя махнула рукой в сторону столов. — Они все такие обычные, а ты вообще другой. Наверное, поэтому ты и смог всех собрать. И сейчас мы сидим не в гараже, а уже в баре.

Я не мешал её размышлениям вслух. Вполуха слушая её, искал информацию в интернете про судебно-медицинские экспертизы. У меня появилась идея, как помочь Коле, но нужно кое-что проверить.

— Босс, — вдруг позвала меня Настя.

Я поднял взгляд и увидел крайне серьёзную девочку. В руках она держала нож. А затем, зажмурившись, медленно порезала себе ладонь и протянула её мне.

На пол закапала кровь.

— Вот, — сказала она. — Я тоже хочу в твою гвардию.

— Дура, тут нет нашей аптечки, — поморщился я.

— Ой…

Вздохнув, я поднялся и сжал ладонь Насти. Девочка ойкнула от боли.

— Ты принята, — кивнул я, быстро прочитав её. Как и думал, всё с ней нормально.

— Ура! — Настя прижала ладонь к груди. — И как теперь быть с кровью?

— Пойдём, тут должна быть аптечка.

Мы вышли из зала. Я заметил Флюгера, который нелепо двигал локтями на крошечном танцполе, пытаясь что-то сказать высокой девушке. Правда, та его игнорировала.

— Михаил! — ко мне подошёл Иван. — Ой, что это⁈ Кровь⁈

— У вас есть аптечка?

— Да, конечно!

— Неси её.

Мы с Настей вернулись в зал, и вскоре появился Иван с аптечкой. Там не было иглы, поэтому я просто обработал рану и перевязал её.

Судя по облегчённому вздоху девочки — она была только рада этому.

— Скажи ребятам, что нам уже пора, — обратился я к Ивану, проверив время.

— Да, конечно! — он вышел.

Через пару минут парни вернулись. Все поникшие, грустные.

— Блин, да она по-любому смотрела на меня, — бормотал Флюгер.

— Да ты два слова перед ней связать не смог, — хмыкнул Бонд. — Только трясся как эпилептик.

— Как будто сам лучше, — огрызнулся Флюгер.

— Я-то лучше, — он криво усмехнулся. — Я хотя бы познакомиться предложил. Меня просто послали.

— Надо было выбирать простых девочек, а не этих фиф, — прокомментировал Циркач.

— Ой, ты бы вообще молчал, — отмахнулся Самбист. — Стоял там в сторонке, боялся шагу сделать.

— Просто я не нашёл достойную, — хмыкнул Циркач.

— Ага, ага, заливай.

— Ладно, ребят, — я поднялся. — Разъезжайтесь по домам. Завтра встречаемся утром в гаражах.

Мы все вышли из бара, и каждый из ребят вызвал себе такси. При этом они выглядели невероятно радостно, словно за ними должен прилететь вертолёт, а не обычная машина эконом-класса.

Мы с Настей поехали в гаражи. Там я получше обработал её рану и немного воздействовал на неё своей магией — завтра уже зарастёт.

Отправив Настю спать, я вышел из гаража и снова вызвал такси. На этот раз — в морг.

Этот Семён Петрович сам сказал, что будет работать ночью, и, судя по количеству тел у него в работе, он не соврал.

Хе-хе. Морг, полный трупов — прекрасное место для перевоспитания, ведь так?