Кочергин и Бескрылый

Глава 4. Весёлые старты

Когда Кочергин катил обратно, дуга над Канавинским мостом никуда не делась, правда от неё осталась лишь половина. То есть, с одной стороны металлическая сверкающая арка уходила ввысь, там перегибалась и дальше просто заканчивалась прямо в воздухе — вторая её опора начисто потерялась в синих зимних сумерках. Парень с факельной шевелюрой и крылатым коточудищем тоже пропали, за что им особая благодарность.

Кочергин съехал с моста и уже направился было в сторону Речного вокзала, чтобы потом подняться на Верхневолжскую, но передумал. Приложил руку ко лбу. Вроде бы горячевата голова. Вот, точно. Он просто опять подхватил какую-то инфекцию, поэтому его и глючит почём зря. Стало быть, надо просто ехать домой, попить чаю, аспирин там какой проглотить и лечь поспать. Завтра всё само пройдёт.

Кочергин уверенно проехал площадь Минина и направился дальше, из Нижегородского района в Советский. Соня, разумеется, ещё не вернулась. Она ведь тоже, чтобы Владкину ипотеку тянуть, дополнительные заказы берёт, чуть ли не до ночи в своём зуботехническом кабинете сидит, мастерит людям новые челюсти.

Ну да. Кочергин ведь ещё утром всё постельное бельё стащил, чтобы жену вечером порадовать. Пришлось самому копаться в шкафу, стелить свежие простыни и, тихо матерясь, самостоятельно натягивать пододеяльник.

Покончив наконец с наглыми углами одеяла, Кочергин сходил за чаем и прямо с кружкой залез в постель. Ещё и градусник из аптечки захватил. Думал сериальчик какой-нибудь включить, но решил, что лучше бы хорошенько выспаться.

Градусник уверенно показывал тридцать шесть и восемь. А с чего тогда Кочергина так штормит? Наверное, переутомился. В любом случае, сейчас — спать.

Поставив кружку на прикроватную тумбу, Кочергин завернулся в одеяло. Хорошо, что ещё и шторы задёрнул. А если бы снял их утром, чтобы Сонька постирала, то теперь маялся бы в свете фонаря. Надо же, прожектор-то на столбе за забором, а установлен так, чтобы прямо им в окна светил.

Проснулся Кочергин в полной темноте под бухтёж жены.

— Ещё и жрал опять в кровати, — бормотала Соня, возясь где-то рядом. — Вся простынь опять в крошках будет, да хоть бы сухари и пряники в кровать не тащил.

— Ладно, в следующий раз борща налью, — выдал Кочергин, давясь, чтобы не рассмеяться. — Или наложу пельменей с майонезом.

— Фиг тебе, а не борщ с пельменями, — уже тише пробубнила Соня. Видимо, поняла, что супруг не спит, и немного сбавила обороты. Зато добавила: — Градусник ещё приволок, ипохондрик хренов.

— Полы не забудь помыть, — промямлил Кочергин, переворачиваясь на другой бок.

Куда ему посоветовала отравиться жена, не дослушал — снова провалился куда-то. Вынырнул из мрака в просторной тёмной комнате. Большая, вроде залы или гостиной в каком-нибудь старинном особняке. Круглый стол, окна с портьерами, резная деревянная мебель. Антикварная.

Кочергин не смог удержаться и подошёл к большому шкафу тёмного дерева. Дорогая вещь. Огромный такой гардероб, почти до потолка достаёт. Лакированный, с зеркалом. Правда, в нём сейчас, ночью, ничего не разобрать. Хотя…

Присмотревшись к старому гладкому стеклу, Кочергин смог различить на нём отпечатки ладоней. Будто кто-то упирался в зеркало, чтобы не дать двери открыться.

Изнутри шкафа что-то бухнуло, так что стенки затрещали, а зеркало гулко дрогнуло.

Кочергин мигом проснулся. Оказывается, утро уже. Даже рассвело — сквозь щель между плотными шторами в комнату пробивался яркий луч солнца, в котором медленно плавали пылинки-искорки. Стало быть, Соня-то влажную уборку не так чтобы особо тщательно проводит. Надо бы ей за это высказать пару претензий.

С другой стороны, чего жену зря третировать. Эта мысль пришла к Кочергину после душа и пробежки по снегу, когда он уселся завтракать. Оказалось, Соня оставила ему два бутерброда «яйца бенедикт» — один с красной рыбой, другой — с ветчиной из индейки. Да ещё блюдо крышкой накрыла, а сверху натянула кухонный колпак, чтобы завтрак не остыл. Подумаешь, пылинки.

Похрустывая багетом, Кочергин включил телевизор. Яйцо-пашот разлилось матовым желтком по блюдцу. Пока Кочергин собирал его корочкой багета, на экране показывали, как спасатели из брандспойтов тушили какие-то обугленные конструкции. Глаз зацепился за знакомую улицу, и Кочергин промазал — ткнул багетом в жидком желтке себе в шрам на щеке.

Ну, точно — журналисты смаковали пожар в расселённом деревянном доме. Бывшие владельцы квартир утирали слёзы за ограждением.

— Дом давно признали ветхим, — рассказывала бабуля, сама ветхая на вид, однако с хорошо поставленным голосом, ясным взглядом и отличными зубными протезами. — Он горел несколько раз, ещё пока мы тут жили. Мы с соседями даже дежурили по вечерам. Говорят, поджоги. Может, подростки баловались, а может, риелторы. Место-то давно хотели продать под застройку.

Кочергин промокнул губы салфеткой. После очередного пожара людей наконец расселили. А место-то действительно выгодное: Нижегородский район, близко к центру. И дороги есть, и зелёная зона. Н-да, кто-то неплохо заработает на многоквартиниках.

И тут Кочергин вспомнил свои вчерашние покатушки по городу. Серую машину с заляпанными номерами и отчётливым запахом бензина и гари. Да ладно, не его это дело.

Стоило так подумать, как в самый краешек кадра на миг влез знакомый полицейский. Увидев, что оказался слишком близко к камере, Витька мигом отвернулся и скрылся за спинами местных.

Нет, ну не Кочергина это дело. С другой стороны, надо же проверить, глючило его с запахами, или нет. Допив кофе, Кочергин набрал-таки Витькин номер.

— А, привет, — жизнерадостно поздоровался Витька. — Как на вольных хлебах?

Ёрничает, — угрюмо подумал Кочергин. Все же знали, что он как из полиции ушёл, так ни одного толкового дела не раскрыл. И на спортивную машину с яхтой тоже не заработал.

Заставив себя звучать пободрее, Кочергин выдал:

— Всё путём. Слушай, это тебе спихнули дело о поджоге в центре?

— С чего ты взял, что это поджог? — быстро спросил Витька.

Кочергин чуть по лбу себе не дал, но всё же нашёлся:

— Журналисты трындели. Вот что. Я тут с одним персонажем пересёкся, — осторожно говорил Кочергин, рассматривая своё искажённое отражение в стенке чайника, — очень возможно, что он как-то замазан в этом поджоге.

Витька заинтересованно помычал. Кочергин назвал марку машины и часть номера, которую сумел рассмотреть.

— И с чего ты взял, что он при делах? — деловито спросил Витька, записав данные.

— Есть основания, — уклонился от прямого ответа Кочергин. — Ты там проверь. Может, что интересное и всплывёт. Только если что — я тебе ни чего не говорил, лады?

— Лады-то лады, — вздохнул Витька. — А с чего ты вдруг бывшим коллегам решил помочь? Назад, что ли, хочешь?

— Нет уж спасибо, — попытался сыграть насмешливый тон Кочергин. — Хватит с меня сверхурочных весёлых стартов. Просто сегодня я тебе ценную информацию подкину, завтра ты со мной чем-нибудь полезным поделишься.

— Так-то да, — протянул Витька. Судя по голосу, он улыбался. — Главное, чтобы твоя инфа оказалась ценной.

— Ну, тогда до созвона.

— Да, давай.

Кочергин быстро завершил вызов. С чего он вообще взял, что тот мужик в серой машине как-то связан с пожаром в центре? Может, у него дачу спалили. Или он сам чью-то дачу спалил. Ну, тогда Витька его раскрутит, и всё будет нормально. Невиновного мурыжить не станут.

А если мужик — хозяин одной из квартир в том доме? Или он вообще просто на шашлыки ездил? Да какие шашлыки с костром из обоев. Нет, ну если это просто бывший жилец дома, то лишних вопросов тоже не должно быть.

Устав метаться по кругу из сложных вопросов, Кочергин решил заняться хоть чем-нибудь. Например, одеться и сгонять в бар, где его зачем-то рекомендовали как охотника на сверхъестественное. Да уж, достойная смена карьеры — из майора-замначальника убойного отдела в ловца привидений.

С другой стороны, один шрам на физиономии ему уже изобразили. Да ещё так, что все вокруг только ржали вместо сочувствия. Потому что психопат, закрывший тёщу в погребе и угрожавший взорвать связку гранат, умудрился ткнуть Кочергину в лицо раскалённой кочергой. Именно так. Вот не надо было самим туда лезть, но нет же — СОБР застрял в сельской распутице, а парни начали канючить «давай сами, что он нам сделает». Звёздочек им хотелось. Благодарностей и премий хватило на всех, а со шрамом-рогаткой в пол-лица остался один Кочергин.

Да ещё Сонька всё время ныла — мол, его так когда-нибудь насовсем прикончат, как же она одна останется. Ага, на все Владкины хотелки зубной техник в одиночку не заработает, уж слишком здоровые аппетиты у их избалованной дочурки.

Кочергин надел шляпу, стильное пальто и встал к зеркалу вполоборота. Ну и ладно. Зато он для своих сорока с небольшим в отличной форме.

Повернулся. Да, пресс у него что надо. И осанка как у аристократа. Чуть наклонил голову, чтобы щёку со шрамом скрыло тенью от полей шляпы, а скула и острый подбородок выделились контрастом. Ну, хорош. Гроза нечисти по-нижегородски. Ему бы ещё пару фигурных клинков, обязательно заговорённых, раритетный пистолет с серебряными пулями, витой осиновый кол и арбалет. Нет, лучше огнемёт.

— Сделаем, — с готовностью произнёс кто-то прямо у уха.

Кочергин чуть не подпрыгнул и стал быстро и глупо осматриваться. Кто это сказал?! Но прихожая пустовала, как и весь дом.

— Только придётся хорошенько потрудиться, — усмехнулся голос.

Кочергин резко обернулся и шарахнулся от собственного отражения в зеркале. Он сошёл с ума, определённо. Вчера были только визуальные и запаховые галлюцинации, а сегодня он ещё и голоса слышит. Всё, дорогая Сонечка, тянуть тебе дочкину ипотеку самостоятельно. Шизофрения основного заёмщика — явно не страховой случай.

Шумно выдохнув, Кочергин снова осмотрел своё, теперь уже жалкое отражение — ссутулился, словно дед, лицо угрюмое. Интересно, его сразу в стационар положат, когда он расскажет врачам про свои потусторонние приключения?

По телу прошла крупная дрожь. Нет, к врачам в другой раз. Снова подтянувшись, Кочергин решил всё же для начала сгонять в «Старый ключ». Да и камеру из подъезда эскортницы Элины надо забрать, она ведь не так чтобы полностью легально установлена. «Пальчиков» Кочергин на девайсе, разумеется, не оставил, но кто знает, в чьи руки эта штуковина может попасть.

Новый день кардинально отличался от предыдущего — метель улеглась, температура опустилась, и выглянуло яркое декабрьское солнце. Некоторое время Кочергин просто стоял во дворе, пуская пар и рассматривая радужные дугообразные столбы с обеих сторон ослепительного шара. Как-то умно это явление называется. Впрочем, как бы ни называлось — божественно красиво.

По скрипучему снегу Кочергин дошёл до гаража, сел в авто и отправился выяснять, с чего этот Дриго решил, что на частного детектива можно сваливать дела, явно отдающие нечистью.

Пробок сегодня в городе почти не было, больше того, за ночь ещё и дороги расчистили. Солнечные лучи миллионами искр отражались от выпавшего снега, так что Нижний сегодня сверкал. Аж настроение улучшилось.

Без происшествий добравшись до Верхневолжской, Кочергин припарковался у бара. Дошёл до двери и притормозил. И что он там скажет? Или вдруг этот Дриго пойдёт в отказ? Вот и увидим.

Кочергин потянул дверь за массивную резную деревянную ручку. Посетителей сегодня в баре почти не было. Только девица с фиолетовой чёлкой и пирсингом в носу разбирала какие-то штуковины, доставая их из большой коробки. Кажется, это продавщица из книжно-сувенирного магазинчика, соседствовавшего с баром.

А из-за стойки виднелась голова Дриго. Волосы дыбом, но хотя бы не пламенеют. Стоило так подумать, как бариста резко глянул в сторону Кочергина, будто тот позвал его по имени. Кочергин приветливо улыбнулся и даже помахал рукой. Дриго вяло махнул длинными пальцами в ответ.

Кочергин намеренно медленно снял пальто и пристроил его на вешалку. Отряхнул невидимые пылинки с полей шляпы, которую взял с собой и положил на стойку.

— День добрый, — растянулся в улыбке Кочергин, усаживаясь на высокий деревянный стул. — Как жизнь?

— Ничего, — пожал плечами Дриго, поднимаясь со стульчика, на котором сидел, будто угловатая птица. — Налить?

— Да, давай. Чего вы там наливаете посетителям, так что у них крышу сносит. Вот этого самого и плесни.

Кочергин уставился в тощее бледное лицо с глазами непонятного цвета. Дриго пару раз моргнул, потом щёлкнул длинными пальцами, и его шевелюра полыхнула синим пламенем.

— Приехали, — выдал Кочергин, вцепившись в стойку, чтобы не упасть. — Огнетушитель у вас есть?

— У нас всё есть, — показал острые зубы Дриго, положив обе ладони на стойку. — Осиновые колы, серебряные пули и… Что ты там ещё хотел? Огнемёт?

И Дриго чуть наклонил голову вперёд, так что факел его шевелюры оказался прямо перед глазами Кочергина. Синеватое плазменное пламя отчего-то не слепило, хотя и отвести взгляда не получалось. Вокруг огня стали медленно расходиться в стороны радужные круги. Как эффект гало вокруг солнца. О, вот как это явление называется.

Рядом с Кочергиным кто-то тихо фыркнул. Он на миг отвернулся, чтобы увидеть надменный взгляд девчонки с пирсингом.

— Я разобрала коробки, — произнесла девица. — А ты своими дешёвыми эффектами гостей распугаешь.

— Да ладно, всем обычно нравится, — снова улыбнулся Дриго. Волосы у него стали похожи на человеческие.

Девица снова надменно фыркнула и направилась к двери, ведущей в магазинчик.

— Ещё вопросы есть? — спросил голос Дриго.

Оказывается, Кочергин так и таращился вслед девице. Он чуть вздрогнул и вернулся в нормальное положение. Бариста смотрел на него со смесью скуки и презрения.

— Есть вопрос, — кивнул Кочергин. И, разделяя слова, чётко произнёс: — Что ты такое?

— Более вежливо было бы сказать «кто ты такой», — заметил Дриго, изогнув одну тонкую бровь.

— А я не уверен, что ты вообще человек.

— Так я и не человек, — усмехнулся бариста, причём говорил так, будто констатировал общеизвестный факт. — Но это не мешает мне именоваться «кто», а не «что».

Кочергин сдавил руками виски. Всё, он пропал. Причём буквально.

— Да ладно, не кипешуй. — Дриго с улыбкой убрал руку Кочергина от головы. — Лучше выпей чего-нибудь повеселее.

— Мне бы сейчас успокоительного, да помощнее, — просипел Кочергин, чувствуя, что вот-вот расплачется от бессилия хоть что-то понять.

— Нет, успокоительного тебе пока рано. Потом будешь отдыхать. — Дриго активно давил ступкой какие-то зелёные травы в стакане. — Для начала надо зарядиться энергией и хорошенько поработать.

И бариста весело подмигнул. Учитывая обстановку и внешний вид этого упыря, вышло зловеще. Зато Кочергин вспомнил, зачем он, собственно, сюда притащился.

— Это ты рекомендовал меня Маловой? — прямо спросил Кочергин.

— Угу, — с готовностью кивнул Дриго, заливая давленые травы жидкостью цвета индиго. — Тебе же нужны деньги, ты сам говорил. А она хочет заполучить проклятую картину Шварцстрема. Ваши интересы, так сказать, совпадают.

Дриго изящно махнул рукой над стаканом, и синяя жидкость зашлась высоким светлым пламенем.

— Я это пить не буду, — пробормотал Кочергин, когда бариста поставил стакан прямо перед ним.

— Да ладно, полегчает. Обещаю.

— Полег… с чего ты вообще… — Кочергин шумно выдохнул, когда понял, что этот персонаж в курсе его видений и близости к нервному срыву. — С чего ты взял, что я могу отыскать эту картину? Может, её уже перепродали сто раз? Вывезли за границу? Сожгли? Или её вообще никогда не существовало?

Не дожидаясь ответа, Кочергин схватил пылающий стакан и залпом опрокинул. Ожидал, что внутренности снова обожжёт, однако случилось обратное — всё напряжение из тела будто испарилось. Свалилось, как одежда, которая не нравится и ещё сильно велика. Мысли прочистились, мышцы расслабились, нервы успокоились.

— Я же говорил — полегчает. — Дриго снова упирался руками в барную стойку.

— Спасибо, — произнёс Кочергин, разглядывая самый обычный с виду стакан.

— Вот что, — вздохнул Дриго. — Раз уж я тебя в это дело втянул, так и быть, помогу. С чего начнём?