Код идеальной магии

Глава 1

— Алекса, запись! — привычно сказал я, активируя голосовой помощник.

— Запись активирована. 17 декабря 2376 года, четверг, 12:25, — раздался приятный, хоть и искусственный голос.

— Чип работает в штатном режиме, отклонений нет. Вношу дополнительные правки в структуру модуля… — мне нравилось говорить с ней вслух, хотя это было и не обязательно.

Не успел я закончить, как по ушам резанул вой сирен.

— Внимание! Периметр здания нарушен. Проникновение!

— Перекрыть двери! — выкрикнул я, подключая дополнительный модуль. — Резервное копирование данных!

— Принято. Копирую данные.

На мониторе появилась длинная строка загрузки. Целых семь минут! Вечность!

— Внимание! Проникновение! Первый уровень защиты нарушен.

— Файл без даты! — ругнулся я, быстро отщелкивая шлейф от чипа.

— Небезопасное извлечение может привести к нарушениям в работе…

— Алекса! — оборвал я ее, — нас сейчас тут взорвут к хренам, а ты мне про безопасность! Выведи лучше видео с камер.

— Вывожу главный экран.

На мониторе появились картинки первого этажа: клубы пыли, раскуроченная стена, торчащие клыки арматуры. И ни следа незваных гостей.

— Алекса, найди их. И кому пришло в голову входить в биотех с гранатами?

— Лестница 4С, левое крыло.

— Там же сервера! — я выругался.

Данные, мои разработки, проекты — все! Нельзя допустить, чтобы они попали в чужие руки.

Виски стрельнуло болью, и голова начала наливаться знакомой тяжестью, а чип, вшитый у основания черепа, неприятно нагрелся.

— Алекса, блокируй двери, вызывай группу, — отрывисто скомандовал я.

— Уже сделано.

Я, не отрываясь, смотрел на монитор и сквозь пыльную завесу видел только крупные силуэты.

— Алекса, проанализируй их броню. Что-то она мне напоминает… — я скосил глаза на строку загрузки. — Черт, еще пять минут.

— Доспех класса А, невоенного образца. Поставщик…

— Ансинг-групп, — в один голос сказали мы. — Им-то что здесь надо?

— Анализ завершен. Данная броня списана по техническому браку.

— Прекрасно! — разозлился я, смотря, как разносится в крошку очередная стена. — Почему это здание такое хрупкое, твою ж мать!

— Здание построено с учетом всех необх…

— Алекса! — рявкнул я. — Покажи мне, где Вера.

Моя невеста работала здесь же, но на третьем этаже. Надеюсь, эти сволочи до нее не доберутся.

Вдруг камеры отключились. Я обновил приложение, но картинка не изменилась.

— Сбой системы, — сказала Алекса.

Экран снова мигнул, и я грохнул по столу кулаком.

— Данные! Данные еще не все скопированы! — крикнул я, пнув ногой стул.

— Загружаю резервную систему. Не волнуйтесь, Тимофей Викторович…

В этот момент здание тряхнуло и вой системы оповещения оборвался.

— Твой же файл без даты! — рыкнул я, едва удержав равновесие. — А это что еще было?

— Нарушение периметра, блок 7А. Блокирую.

— Подожди, какой блокирую⁈ Там же сотрудники! — я тряхнул головой, и тут же услышал звон в ушах. — Их нужно вывести!

Монитор внезапно ожил, и я увидел раскуроченные двери третьего этажа и темные следы с алыми бликами в нервных вспышках ламп.

— Я иду туда. Завершай загрузку.

— Это не целесообразно.

— Цыц. Там моя невеста! Выведи мне обходной путь.

Я заглянул в шкаф, вытащил оттуда биту, которую мне подарили ребята на день рождения, и дернул дверь. Смешное оружие против бронированных гадов, но другого нет.

Заперто.

— Алекса! Открой!

— Нецелесообразно. Тимофей Викторович, вы главная ценность компании, я не могу позволить вам рисковать жизнью. Прошу проследовать в изолированное помещение и ждать приезда группы перехвата.

— Алекса! Жестянка ты недоделанная! Быстро разблокируй дверь, — сказал я сквозь зубы.

Здание в очередной раз тряхнуло, и на моих глазах за стеклянной перегородкой разлетелся фонтаном бетона пол.

— Алекса! Протокол изоляции, — сказал я. — Код семь-девять-зет-восемь.

— Но он еще не готов! — в голосе помощника прорезались человеческие эмоции. — Это опасно! Чип может не выдержать такой нагрузки!

— Если они добрались до серверов, то уже все равно. Давай на всю мощность и в чип.

— Тимофей Викторович, нецелесообразно рисковать вашей жизнью.

— Это мы еще посмотрим, — я быстро подсел к столу и воткнул в свой чип шлейф. — Начинай.

Алекса что-то пискнула по полторы минуты, я с трудом ее услышал из-за стука сердца в ушах.

Пока шла загрузка, я продолжал смотреть в мониторы. Блок, где работала Вера, не тронут. И это давало мне надежду, что с ней все в порядке.

По зданию вновь прошла вибрация, но в этот раз ничего не взорвалось. Я поднял глаза от экрана и с ужасом заметил, как из дыры в соседнем зале поднимается металлическая махина.

И делает шаг ко мне.

— Алекса, сколько? — только и спросил я.

— Двадцать секунд.

Время растянулось мятной жвачкой. Я видел, как человек в броне медленно подходит к стеклянной перегородке и останавливается.

В следующее мгновение переднее забрало уползло наверх, и на меня с широкой улыбкой смотрел Воронов. А затем помахал мне рукой, в которой было что-то зажато.

— Тварь! — выдохнул я.

Главный конкурент. Бывший лучший друг. Предатель.

— Десять секунд.

Убедившись, что я его заметил, он начал говорить.

— Алекса, усиль, — сквозь зубы сказал я, глядя на Воронова.

— … ты не отвечаешь на мои сообщения. А ведь я так в тебе нуждаюсь! Мне нужны твои разработки. Ты же сам это прекрасно знаешь. Вот решил просто зайти к тебе и забрать свое, купить-то тебя не получилось.

Воронов огляделся, его взгляд остановился на прозрачной двери со сломанными жалюзи.

— Стучу, стучу, а ты не открываешь, — с улыбкой добавил он.

— Загрузка данных завершена, — тихо прошелестел голос Алексы.

— Ты ничего от меня не получишь, придурок! — процедил я. — Ты только о деньгах думаешь, а не о благе остальных.

— Зачем мне остальные, когда у меня есть только я, — со смехом ответил Воронов. — Деньги правят миром, Тим. Миром! И ты не встанешь у меня на пути. Смотри, что у меня тут есть?

Бронированная рука опустилась на стекло, и я, наконец, увидел, что в ней зажато. Пропуск. С трогательным фиолетовым бантом, который я полгода назад подарил Вере.

— Сволочь! — рявкнул я, сжимая кулаки.

— Внимание, дестабилизация системы, — зазвенела Алекса на одной ноте.

Я дернул шлейф, подхватил биту и поднялся.

— Что хочешь меня убить своей зубочисткой⁈ — расхохотался Воронов. — Хотя давай, у меня как раз в зубах застрял какой-то рыжий волос. Ха!

Его слова обрушились на меня, как ледяная вода из ведра. Пальцы лишь крепче сжали биту.

— Алекса. Протокол Ноль.

— Вы уверены? Не думаю, что это целесообразно. Может пострадать чип.

— Запускай, — прошипел я, не отрываясь смотря на пропуск.

— Активация протокола Ноль. Запускаю, — она на секунду замолчала и добавила. — Надеюсь, вы понимаете, что делаете.

— Прекрасно понимаю, — ответил я, видя, как Воронов жестом фокусника прикладывал пропуск к двери, и та, пискнув, мигнула зеленым.

Бывший друг спокойно зашел в кабинет, огляделся и присвистнул.

— Хороши хоромы, Тим. Неплохо устроился.

— Ты ничего не получишь, — твердо сказал я.

Нулевому протоколу нужно совсем немного времени для загрузки. А потом он разнесет вдребезги систему в броне Воронова. Зря, что ли, я этот код писал?

— Я убью тебя, Леша, — выплюнул я и демонстративно положил биту на стол. — Убью голыми руками.

— Ой, боюсь-боюсь, — начал он, как вдруг понял, что не может пошевелить своей здоровенной металлической ногой. — Какого хрена?

— Дестабилизация программного обеспечения, — теперь уже я улыбался.

В душе царило абсолютное спокойствие. Холодное, как в открытом космосе.

— Вот ты ж… — ругался Воронов, пытаясь выбраться из металлического плена. — Я тебя сейчас сам на куски порубаю.

— А смысл? Все данные вот здесь. И я нужен тебе живой, — я прикоснулся к затылку, куда был вживлен чип.

— Ты бы не стал.

— О нет. Стал. Из нас двоих я гений, а ты придурок.

— Я вырву чип из твоей башки, — он уже стоял передо мной в каком-то драном комбезе.

— Выглядишь паршиво, — усмехнулся я, а мысленно добавил: — «Алекса, силовая атака!»

Не дав Воронову ответить, я бросился на него, метя кулаком в челюсть.

Раздался смачный хруст, и сразу же во все стороны брызнула кровь. О, как я долго об этом мечтал!

Я бил бывшего друга со всей яростью, на которую был способен. За себя, за Веру, за все годы работы, которую он сейчас испортил.

— Внимание! Перегрузка! — голос помощника резанул по вискам.

Но я не останавливался, выжимая из своего тела все силы до последней капли.

— Хочешь чип? А хрен тебе! — ударив его в грудь, крикнул я. — Не получишь!

— Внимание! Температура устройства близка к критической! Стабилизирую! — Алекса всеми силами пыталась сохранить мне жизнь.

Воронов оказался никудышным бойцом. Он уже с трудом стоял, но все еще пытался оказывать сопротивление. Одно хорошо — в голову он не бил, боялся испортить чип.

— Все! Тим! Я сдаюсь! — шепеляво сказал он, влетев в стойку с оборудованием. — Ты победил.

У него не хватало одного зуба.

— Я ухожу, — он примирительно поднял руки. — Только вот дай я тебе верну пропуск.

Упоминание о нем вызвало новую волну гнева. Я налетел на Воронова и замахнулся, вкладывая в удар остатки силы. И едва мой кулак соприкоснулся с Вороновым, я ощутил резкую боль в шее.

Машинально отступив, я поднес руку, и пальцы нащупали рукоять кинжала.

— Сволочь, — слетело с моих губ.

— Внимание! Обнаружены повреждения! — голос Алексы звучал как-то странно, как из испорченного телефона. — Требуется немедленная проверка!

Сам не понимая зачем, я вытащил кинжал из шеи и посмотрел на Воронова.

— Ты умрешь, — сказал я.

Тот засмеялся, но не отступил. Это и стало его ошибкой.

Лезвие вошло ему в живот, прошив драный комбез.

— Мразь! — выдохнул Воронов и обхватил меня руками за шею, пытаясь добраться до чипа. — Он мой!

— Нет.

Перед глазами стремительно темнело, звуки доносились, как сквозь вату.

«Нужно держаться! Ради Веры!» — думал я, глядя, как падает Воронов.

Он так и не отпустил меня, упал, но продолжал слабо сжимать пальцами мою штанину.

— Внимание! Критический перегрев! — Алекса продолжала говорить, несмотря на то, что я почти умер.

По шее и спине текло что-то горячее. Кровь?

— Протокол «Последний шанс». Пароль «Вера», — выдохнул я.

— Загружаю, — безжизненно отозвался помощник.

Чип в голове начал стремительно нагреваться. Я хотел дотронуться до него, но в тот же момент провалился в темноту, которая напоследок сверкнула яркой вспышкой.

Холод. Мерзкий, пронизывающий до костей холод.

«Я жив? В больнице?» — мысли вяло перекатывались в голове. — «Алекса? Ты здесь?»

Тишина.

С трудом открыв глаза, я огляделся. Серые стены из грубо отесанного камня, колючая солома и противный запах сырости. А еще крошечное окно под самым потолком. С решеткой.

«А где дверь?»

Движение головы вызвали дурноту. Тело ломило от холода и неудобной позы. Виски простреливало болью.

«Мне это кажется? Галлюцинации на столе хирурга?»

Я машинально потрогал стену, пытаясь понять, происходит ли это все на самом деле. Затем выдернул пару соломин и сломал их.

«Не кажется.»

— Алекса! — вслух сказал я и прислушался, затаив дыхание.

Тишина.

Выругавшись, я поднялся и выглянул в окно. То, что я увидел, заставило меня протереть глаза: низкие здания, мостовая из брусчатки, люди, одетые в непривычную глазу одежду.

— Нет, мне все это мерещится, — обалдело сказал я.

Мой взгляд упал на собственную рубаху. Рубаху⁈ Где мой рабочий халат⁈

Рубаха, штаны из темной ткани, а руки! Руки!

Они не мои!

Нет шрама на безымянном пальце, кольца и мозолей, да еще они какие-то маленькие. Что за черт⁈

Я прикрыл глаза и начал размеренно дышать, чтобы успокоиться. Даже если меня действительно убили и перенесли сознание в другое тело… почему я нахожусь в каких-то казематах, а не в больнице⁈

Все эти мысли разрывали мне голову.

Чип!

Пальцы прошлись по шее и основанию черепа — ни гнезда для коннекта, ни уплотнения, даже шрама не было.

Что, черт всех дери разом, происходит⁈

— Так, Тим, успокойся и соберись. Ты думаешь, значит, существуешь. Уже хорошо, — зло шептал я. — Подумаешь тело другое и незнакомое место. Сейчас обязательно кто-нибудь придет и все объяснит. Должны прийти.

Успокоив себя этими мыслями, я встал на ноги и начал разминать затекшие мышцы. На третьем упражнении стало понятно, что бывший хозяин тела спортом не увлекался. Но определенно был моложе.

На пятом повторе у меня начали разрываться легкие и сердце стучало о ребра, как сумасшедшее.

— Что ж ты так себя запустил, а? — жадно глотая воздух, спросил я сам себя.

Немного согревшись, я начал исследовать свою темницу. Меня очень интересовала, где, все-таки тут дверь.

Проверил каждый камень, каждый скол на серой поверхности и каждый выступ. Ничего.

Это меня сильно озадачило. Ведь если я здесь, значит, как-то сюда попал?

Задумавшись, я стоял и смотрел в окно. Солнце ярко светило, с улицы шло приятное тепло, деревья и кусты тихо шелестели. Лето? Сколько же я провалялся в отключке?

А ведь за стенами биотеха стояла зима. Едва я подумал про работу, в голове вспыхнули воспоминания о последних минутах. Воронов!

— Ненавижу! — кулак впечатался в стену, и боль не заставила себя ждать. — Найду, сволочь и убью. А если ты и умер, то воскрешу и снова убью.

Гнев рвался из груди, и я хотел снова ударить стену, как вдруг за прутьями решетки что-то сверкнуло. Я встал на мысочки, чтобы разглядеть, что случилось. Мужчина в черной шляпе стоял рядом с девушкой и показывал ей фокусы.

Странные, к слову, фокусы. Незнакомец активно жестикулировал, и из его рук появлялись то цветы, то вспышки, то коробочки.

«Я в цирке, мать его итить.»

Но на этом представление не закончилось. Девушка покачала головой и тоже сделала плавный пасс ладонями. И перед ней возникло пышное платье. Через полминуты оно растворилось в воздухе.

«Голограмма какая-то.»

Оторвавшись от окна, я снова перевел взгляд на серые стены. Организм, проснувшись от разминки, захотел есть. Судя по тому, что я нигде не вижу посуды, меня не особо-то кормят.

Нужно отсюда выбираться! Вот только как?

Едва я об этом подумал, как на камнях появилась голубая линия. Она пробежала по стене, ловко вырисовывая большой прямоугольник. Дверь? Затем раздался шорох, и кусок кладки начал бледнеть, открывая то, что было за ним.

С трудом удержав брови, но знатно охренев от такого уровня технологий, я смотрел, как в полутемном коридоре стоят пятеро мужчин в военной форме. Очень старой форме, я такую только в музее видел.

Лица гостей были хмурыми и злыми. Один даже с усами щеткой, чуть ли не зубами скрипел, глядя на меня.

Наконец, проем стал прозрачным. Стоящий в центре мужчина сделал шаг ко мне навстречу и гаркнул:

— Заключенный триста семь, приготовиться на выход! — и протянул ко мне руки с диковинными наручниками.

— Ваше сиятельство! — робко раздалось из-за его спины. — Прошу вас, давайте без скандалов. Все уже решено.

Я продолжал стоять и не двигаться. Такую толпу я раскидать этим тщедушным телом, да еще и без Алексы, я все равно не смогу.

— Тимофей Викторович, пожалуйста, — упрашивал меня все тот же голос.

Усач отодвинул плечом своего коллегу и вошел в камеру.

— Предупреждаю, заключенный триста семь! — какой же у него неприятный голос. — Хоть один фокус и считайте, все поблажки закончились.

— Я в четырех стенах без еды и воды. О каких поблажках речь⁈ — с иронией ответил я. — И для вас я его сиятельство.

Меня страшно достал весь этот цирк!

— Заключенный триста семь, — напряженно повторил усатый, — на выход!

Они вдвоем заломили мне руки и надели наручники.

— Тимофей Викторович! Не волнуйтесь! — робкий голос принадлежал бледному и очень худому мужчине с лысой головой. — Я прослежу, чтобы все было по закону.

— Вощенов! — рявкнул усатый. — У меня все строго по закону. И за его дела он получит высшую меру наказания!

«Что⁈ Какие дела⁈ Какая высшая мера⁈»

— Я бы попросил вас, Сергей Юрьевич, держаться в рамках установленного порядка. Моего подзащитного даже не кормили! — Вощенов хоть и трясся как осиновый лист, но продолжал гнуть свою линию.

— Тут начальник я, — усатый зыркнул на подчиненного. — Уведите господина Вощеного и проследите, чтобы ноги его здесь не было!

— Вы не имеете права! Это абсурд! Тимофей Викторович! Ничего не подписывайте! — его крик отскакивал от мрачных стен и, в конце концов, потерялся в глубине коридора.

— Заключенный триста семь, следуйте за мной, — сквозь зубы процедил Сергей Юрьевич. — И без фокусов! Наручники антимагические!

«Анти… что?»

Меня вывели из камеры и куда-то потащили. За крепкими спинами сопровождающих я даже толком ничего не мог разглядеть. Непривычно смотреть на мир снизу вверх.

Постепенно стало светлее, и мы оказались в большом зале. Вокруг на трибунах сидели суровые старики и дамы в черных мантиях.

«Прямо настоящее судилище», — подумал я, все еще не веря в происходящее.

— Суд вынес свой приговор! — громко сказал тот, что стоял на возвышении.

У него был огромный белый парик, а по рукавам мантии бежали светлые полосы. Он дернул уголком губ и рявкнул:

— Кристалл!

За моей спиной послышалась возня, и в центр вытащили кусок хрусталя размером с футбольный мяч. На первый взгляд самый обычный камень, если бы не молочно-белая дымка внутри него.

«Голограмма? Мне, что видео показывать собрались?»

— Именем верховной власти суда объединенной империи, Тимофей Викторович Зарницкий за свои преступления приговаривается к пожизненному лишению магии!

В ответ не раздалось ни звука. Я оглядел весь зал, и мне виделось в их глазах… Облегчение? Что же я такого натворил? Точнее, не я, а тот, в кого поместили мое сознание.

— Привести наказание в исполнение, — закончил судья, и меня не очень-то гуманно толкнули к кристаллу.

Едва не упав, я выпрямился и с вызовом посмотрел на собравшихся.

— Ну же! Клади на него ладони! Быстро! — процедил усатый. — Раз, и дело с концом.

Меня разобрала злость. Я не понимал, что происходит, почему я здесь, за что меня, вообще, судили.

Я внимательно посмотрел на кристалл. Он переливался гранями, манил, звал и нашептывал мне что-то.

Тряхнув головой и отогнав наваждение, я вздернул подбородок и нарочито медленно поднял, а потом опустил ладони на прохладный камень.

Зал резко выдохнул.

Не успел я улыбнуться, как по телу прошла неприятная вибрация. Сцепив зубы, чтобы не клацнули, я хотел было отдернуть руки, но они прилипли к кристаллу! К тому же он начал стремительно нагреваться, став очень скоро обжигающе горячим.

— Что происходит⁈ — крикнул кто-то за моей спиной.

Тело парализовало, ладони пронзило тысячью иголок, а сияние камня становилось только сильнее.

До ушей долетел тихий хруст, а в следующее мгновение раздался оглушительный грохот, и кристалл просто-напросто взорвался.