Когривед: Проект «Мимикрия»

Андрей Семизаров. Когривед: Проект «Мимикрия»

Глава 1

Георгий Колосов никогда не слышал, чтобы кто-то матерился с такой поэтичностью и, одновременно, злостью. Если бы он не знал, что это Сергей Сергеевич Хлебников, то решил бы — в кабинете ревёт сам Люцифер. Брань пробивалась даже через плотно закрытую дверь со звукоизоляцией. Интересно, кто же так разозлил интеллигентного дядечку, с которым они общались по видеосвязи? И чем же удалось довести его до белого каленья?

— Как⁈ Нет, ну как такое возможно⁈ — голос Хлебникова стал чуть тише, а выражения — более печатными. — У меня в голове не укладывается! Взять и наплевать на все мои доводы, проигнорировать докладные записки и отчёты!

— Сергеич, — примирительно сказал кто-то, — они их читали. Просто выбрали другой вариант. Я предложил несколько, им глянулся не тот, что тебе. Да и вообще, у нас через минуту встреча с Колосовым, поэтому попей водички, страви пар, выдохни…

Пиликнула СМСка. Соцстрах сообщил, что за выполнение нормы физической активности и соблюдение рекомендаций терапевта отчисления в фонд снижены на один процент. Если и дальше продолжать вести здоровый образ жизни, в конце года упадёт хороший бонус в виде поездки в санаторий при администрации президента.

На улице упорный дятел-красношапочник настойчиво долбил одинокую осину, покрытую желтоватыми наростами. В небе парила какая-то хищная птица. В глубине леса надрывалась кукушка. Деревья иногда шумели и покачивались под порывами ветра, гулявшего в кронах и не достававшего до земли. Сквозь щель в приоткрытой для проветривания створки окна сочился тягучий запах хвои вперемешку чем-то пряным, травяным.

Георгий честно дождался, пока на часах не отобразится 15.00, после чего встал с диванчика для посетителей и шагнул к кабинету. Магнитный замок щёлкнул, дверь отползла в сторону, спрятавшись в стене.

Внутри помещения сидели трое: уже знакомый Колосову Хлебников — спортивный, подтянутый, с лёгкой сединой в волосах, но с чернейшими усами, на которые даже приближающаяся старость не рискнула покуситься, его коллега — чуть полноватый мужчина лет пятидесяти с рыжими волосами и обсыпанным веснушками лицом, и худощавый парень слегка за тридцать в футболке с надписью «Самарский Роботех».

— Знакомьтесь, — Серей Сергеевич указал на рыжеволосого, — Василий Евгеньевич Островский, представитель «Роскосмоса».

— Матвей Андреевич Юдин, главный инженер, — представился сотрудник «Роботеха». — Веду проект со стороны, скажем так, конкурентов…

— Вы бы присели, что зря ноги нагружать… — раздалось у Колосова над ухом.

Георгий вздрогнул, развернулся, сжав ручку табельного… Сзади никого не было.

— Знайка, — укорил невидимку Островский, — прекрати уже свои выходки! У меня до сих пор сердце ёкает, а тут — новый человек…

— Искусственный интеллект нашего института, — пояснил Хлебников. — Чрезмерно общительный, навязчиво эмпатичный, омерзительно заботливый…

— Имею допуск первой формы, — зачем-то доложил Знайка. — Кстати, взломать меня не смогли даже в киберотделе ФСБ.

— Это ты нас сейчас унизить пытаешься? — усмехнулся Колосов.

— Ни в коем случае! Просто довожу до вашего сведения, что я не какая-то там устаревшая модель, генерящая всякую белиберду, а самая что ни на есть инновационная технология!

В словах Знайки прозвучала искренняя гордость, отчего Георгий хмыкнул.

— На эмоции внимания не обращайте, — сообщил Василий Евгеньевич. — Чистой воды имитация. Но очень удачная, не скрою.

Колосов уселся в кресло, предложил:

— Приступим? Мне выдали только общие вводные, поэтому я, можно сказать, чистый лист. Руководство решило, что многие знания — многие печали… В смысле, необходимо во всё вникать и погружаться на месте, чтобы быть объективным и непредвзятым.

— Не вопрос! — Сергей Сергеевич протянул ему планшет. — Здесь три досье наших новых сотрудников. Один из них — микоид, и вам предстоит его разоблачить.

— Кто⁈ — вытаращил глаза Георгий.

— Микоид, — повторил Хлебников.

Пересвет сидел в раскладном стуле и тщательно пережёвывал галету. Ритуал повторялся почти ежедневно, за исключением редких увольнительных, в которые командир частной охраны уходил крайне неохотно. Пересвет любил армейские пайки: сытно, вкусно, чёткий калораж, позволяющий контролировать вес. Командир держал его строго в пределах ста двадцати килограммов. Больше было тяжело на себе таскать из-за возраста, при уменьшении же первой сдувалась мышечная масса. Когда тебе под шестьдесят, такое неудивительно.

Хотя, конечно, парни из внутренней охраны очень нахваливали институтскую столовую. Сочно описывали и блюда, и шеф-повара. Пересвет сглатывал слюну, но держался. Вот выпрут на пенсию, тогда и погурманствует. Сейчас важно поддерживать форму.

Рация пиликнула и отчиталась, что всё штатно, инциденты отсутствуют, ничего подозрительного не выявлено. Пересвет удовлетворённо кивнул. Последний раз попытки напасть на институт предпринимались в 2052 году, с тех пор экотеррористы сюда не совались. Ох, знатно же они тогда по зубам получили! Надолго хватило. Но это не повод расслабляться! Злодеи только того и ждут, чтобы охрана расслабилась.

Пересвет заглянул в планшет, сверился с графиком дежурств. В ночь сегодня Воробьёв идёт. Хороший парень, подающий надежды. Отличная характеристика из армии, ни одного нарушения за шестимесячный испытательный контракт. Скоро в штат надо будет переводить. Заслужил.

В траве зашуршало. Сосредоточенное лицо Пересвета преобразилось, по нему растянулась улыбка.

— Привет, Колючка!

Ёжик хрюкнул в ответ. Делал он так чаще всего невпопад, только Пересвет сознательно замечал совпадения, а на другие случаи не обращал внимания. С Колючкой они подружились много лет назад и с тех пор не расставались. Сейчас ёжик уже постарел: иголки иступились, шерсть выглядела неровной и растрёпанной, потемневшей на животе и мордочке. Пересвет понимал, что Колючке осталось недолго, два-три года, не больше, поэтому старался за ним ухаживать, чтобы друг не протянул лапки раньше времени.

Пересвет присел, порылся в рюкзаке, достал оттуда баночку диетического пюре из яблок без крахмала и сахара. Открыл, вытряхнул содержимое в миску, придвинул её ёжику. Затем уселся на стул и принялся с умилением наблюдать, как Колючка, пофыркивая, уминает пюре. И без того хорошее настроение Пересвета стало ещё лучше.

— Биороботы, созданные на основе грибного мицелия, — ответил за Хлебникова Знайка. — Или, как говорят, грибницы. «Микис» — это гриб по-гречески. К нему добавили «-оид», сокращение от «андроид», «человекоподобный робот». Название придумал я. Ой, Сергеич, не надо так морщиться, словно у тебя зуб болит! Я же спроектировал микоидов.

Искусственный интеллект включил трёхмерную голопрезентацию.

— Первоначально микоиды разрабатывались для социальных служб, тюремных комплексов, долгих космических миссий и работы на планетах с экстремальными условиями. Они устойчивее людей к радиации, перегрузкам и тяжёлому быту. Потом пришли Минобороны с ФСБ, и всё заверте…

Знайка захихикал.

Колосов принялся рассматривать биоробота. Что-то в его облике вызывало тревогу, но Георгий не мог понять, что именно. Вдруг Колосова осенило. Кожа! В ней было что-то неестественное. То ли фактура, то ли какие-то вкрапления… Они располагались под самой поверхностью и сплетались в странные узоры, больше напоминавшие татуировки или неглубоко залегающие омертвевшие сосуды.

— Анатомия у них проще человеческой, — Знайка подсвечивал органы по ходу объяснений. — Мозг — это вычислительный модуль с воздушным охлаждением. Воздух заходит через ноздри, проходит через черепную полость, охлаждает процессор, затем попадает в трахею. На выдохе — обратный путь. Заодно питает кислородом мицелий, пронизывающий лёгкие. Пищевод — вот. Печень заменяет аккумулятор. «Селезёнка» — микробный топливный элемент для подзарядки без внешних источников. По центру — искусственный желудок. Из него получают питание гифы, служащие и проводкой, и нервной системой микоида. Два отдельных замкнутых контура, друг с другом не пересекающиеся. «Нейроны» передают импульсы от управляющего модуля к искусственным мышцам и обратно. Кожа не настоящая, но тёплая и приятная на ощупь. Брюшная полость заполнена жидким диэлектрическим гелем. Он ещё и предотвращает перегрев органов, забирая лишнее тепло и отводя его к поверхности тела. Кости выполнены из запечённого мицелия. Так, что у нас дальше? Выделительная система. Минималистичная и эффективная.

— То есть он… испражняется? — уточнил Георгий.

— Не совсем. Грибы выделяют мочевину, кислоты и углекислый газ. Вот их-то и сбрасываем. У людей процесс куда менее эстетичный.

— А эти узоры на коже?

— Дополнительные гифы-нейроны. У человека рефлексы мгновенны: дотронулся до горячего — одёрнул руку. У биороботов искусственные мышцы и кожа, сигнал идёт с задержкой. Пришлось дублировать систему, не то бы, рано или поздно, без рук и ног остались. Пальцев бы точно поубавилось.

— Любопытно! Получается, биороботы ведут себя, как люди? Раз моя задача — разоблачить того, кто внедрился в НИИ. Какая-то особая форма искусственного разума, с осознанием себя?

— Нет. Это просто ИИ. Причём своеобразный — они искренне считают себя людьми и смеются над теми, кто в этом сомневается.

— То есть? А как же этический кодекс робототехники, по которому машина не должна имитировать человека?

— Здесь начинается печальная история о том, как изначально гражданская разработка превратилась в военную. В Минобороны, не без участия вашей конторы, захотели создать разведчиков, превосходящих живых агентов по морально-психологическим качествам. Каким бы подготовленным ни был человек, он имеет определённые ограничения. Микоиды их лишены, они действуют сообразно программе. Существовали планы по внедрению их в различные зарубежные структуры, включая будущие колонии на Марсе.

— Да ладно! — не поверил Колосов. — С такими-то глазищами, зубами и прожилками в коже? Их же сразу опознают!

Искусственные глаза с неживыми белками, гифы и белоснежные зубы действительно придавали облику микоида довольно устрашающий вид.

— Кожа выравнивается пигментами, подкрашивающими гифы. Оптику доработали, решение существует, просто на опытных моделях использовали самые недорогие в исполнении сенсоры. На штучных уже тестируются новые технологии. Дополнительно планировалось оснастить биороботов системой искусственного кровоснабжения. Для придания максимальной реалистичности. Возможно, это тоже уже реализовано. Нас пока не извещали.

Колосов глянул в окно. Мягко светило солнышко, по небу вальяжно и неторопливо ползли облака, по подоконнику скакала любопытная синица, периодически постукивавшая клювом в стекло. То ли хотела что-то добавить, то ли намекала, что в погожий денёк грех сидеть в офисе. Георгий взял себя в руки и вернулся к беседе.

— Допустим, а первичные половые признаки? На схеме их нет, — заметил он.

— Не проблема. Существуют рабочие прототипы.

Георгий почесал подбородок.

— То есть бить морду подозреваемым или лезть им в штаны бессмысленно…

— Так точно, — подтвердил Знайка.

— А если надавить психологически? Вдруг есть триггеры, заставляющие расколоться?

— Бесполезно. Код писали инженеры при помощи поведенческих нейросетей. Каждый произведённый микоид вышел индивидуальным во внешних проявлениях, но, как ни крути, основной функционал у всех един: ограниченный набор поведенческих алгоритмов, основанный на сотне базовых скриптов.

— Один момент неясен. Гифы — плохие проводники. Как они передают ток?

— Конкретно эти обнаружили внутри Electrophorus marine, — ответил Знайка, — ранее неизвестного вида электрического морского угря, с которым такой же ранее неизвестный науке гриб вступил в симбиотическую связь. По наиболее достоверной теории он изначально завёлся в ротовой полости как паразит, а потом грибница разрослась и проникла в электрический орган рыбы. К тому времени в ней содержалось достаточное количество серебра, полученного из морской воды и позволявшего проводить ток, после чего организмы превратились в симбионтов. Вот статья, если интересно.

— Скажи… — Колосов замялся. — А может ли у них появиться… Влечение. К человеку или другому роботу. Среди подозреваемых есть девчонка, вот и уточняю. Хочу быть готовым ко всему.

— Технически они машины. Самосознания нет. Хотя имитировать можно всё до мелочей: и поведение, и физиологию — что надо затвердеет, где нужно намокнет…

— Поручик, отставить! — Островский закатил глаза.

— А что такого-то⁈ — отозвался Знайка. — Мы тут все взрослые люди…

— Особенно ты! Георгий, пойдёмте-ка обедать. У нас отличная столовка при институте!

— Я потом поем, — сказал Юдин. — Созвон с руководством и пачка отчётов по другим задачам.

Колосов прихватил планшет, и они вышли из кабинета.

Официально обеденный перерыв в институте закончился три часа назад, но руководящий состав и старшие ИТР часто его пропускали из-за совещаний или загруженности, поэтому Валя всегда держала «умную кухню» наготове, хотя регламент предписывал после 14.00 запускать генерацию вечернего меню, чтобы сотрудники могли заранее выбрать, что будут есть на ужин.

Вот и сейчас в столовую заглянули два больших начальника в сопровождении незнакомца — блондина-атлета с ослепительно синими глазами. Его квадратное лицо с крупным подбородком сложно было назвать привлекательным, а вот взгляд цеплял из-за яркой и броской радужки. Когда он повернулся спиной, девушка отметила, что зад у блондина очень ничего. С лица же, как известно, воду не пить.

— Валентина, здравствуйте! — поприветствовал её Хлебников, затем сообщил блондину: — Это наш новый шеф-повар. Старый на пенсию ушёл, вот мы и решили дать дорогу молодым. Очередь из желающих у нас работать — ого-го! Выбор огромный. Остановились на краснодипломнице. У неё на защите федеральный министр продовольствия присутствовал, настолько ему тот дипломный проект глянулся!

Валя чуть зарделась. Ровно до такой степени, чтобы скромность не выглядела жеманством. Выставила в окно раздачи пищи подносы с заранее заказанными через приложение столовой блюдами. Она могла бы делегировать это автоматике, только тогда пропадал элемент ненавязчивой заботы о посетителях, без которого в современном мире никуда. Вокруг всякие бездушные машины, технологии, устройства… А человеку хочется тепла, внимания…

Начальство и блондин уселись за дальним столиком у окна. Островский раз пятый на памяти Вали пытался худеть, из-за чего уныло давился капустным салатом и чечевичным супом без мяса. Хлебников традиционно ел за троих, совсем не опасаясь за фигуру, но даже он проигрывал «мистеру Отличный Зад»: тот взял двойную порцию борща, стакан сметаны, огромное блюдо ферганского плова, пять зраз с перепелиным яйцом и литровый кувшин облепихового морса.

— Вот это я понимаю! — одобрил Сергей Сергеевич.

— Массу надо держать, — блондин отправил в рот ложку сметаны, — иначе попадётся какой-нибудь громила, а скрутить не сможешь.

Валя заинтересованно прислушалась. Чекист? Полицейский? Новый сотрудник «частников»? Чёртово любопытство! Нехорошо! Она ушла на кухню и прибавила громкость на телевизоре, чтобы звук заглушал беседу в зале. Как назло, шла реклама.

— «Морозко» — взрывной продукт на рынке ипотеки! — вещал жизнерадостный голос. — Минус за окном — ваш плюс!

На самом деле, предложение было действительно привлекательным: крупный государственный банк предлагал ипотеку с привязкой процентов по кредиту к среднемесячной температуре в городе. Это делалось, чтобы простимулировать переезд в малонаселённые регионы, откуда погода заставляла людей сбегать туда, где теплее. По условиям договора если на улице в среднем держалось, например, минус тридцать, то банк доплачивал клиенту, а не взимал с него оплату долга. Правда, живых денег не давали. Начисленные суммы поступали или в программу долгосрочного инвестирования в том же банке, или на вклад, равный сроку ипотеки. Само собой, существовали у программы и минусы — в тёплое время года приходилось платить по повышенной процентной ставке, но, если раскидать приходы и расходы на двенадцать месяцев, выходило два-три процента годовых, а ещё и бонус по истечении двадцати-тридцати лет в виде единовременной выплаты прилетал. К слову, эти средства, пока они хранились на депозите, банк вкладывал в государственные же строительные компании, что приносило пользу всем.

Валя одно время подумывала о переезде на таких условиях, ведь её с руками оторвёт любое предприятие или компания, но потом нежелание мёрзнуть пересилило стремление обзавестись собственным жильём. Ей и в служебном при институте хорошо.

Брат, вон, вообще поступил радикально — укатил в Танзанию, где под патронажем Совета по правам человека БРИКС реализуется международная программа по обеспечению африканского континента продовольствием: активно строятся марифермы, на которых выращивают морской салат, богатый белками, клетчаткой, витаминами и минералами. Позвонить, что ли? Пожалуй, не стоит. И здесь, и там разгар рабочего дня. Вечером наберёт.

Валя переключила внимание на телевизор. Реклама уже закончилась, сменившись ток-шоу, где молодой человек с горящими глазами вещал что-то про отправку CO2 на Луну.