Коллектор

Глава 16

— Ну здравствуй, Андриевский, — проговорил знакомый голос.

Я поднял голову и увидел входящего в помещение Строганова. Довольного собой и бодрого. Не знаю, на чем сидит этот пиджак, но надеюсь, что эта дрянь сведёт его в могилу как можно скорее. Если я не доберусь до него первым. А мне этого хотелось бы.

— Пошел ты, — ответил я и отвернулся. Меньше всего мне хотелось видеть эту рожу.

Я был пристегнут к столу наручниками, а за дверью стояла корпоративная охрана. Этот урод чувствовал себя в полной безопасности. По больше части так оно и было, ведь кого он видел сейчас? Сломленного человека с отключенными имплантами.

— Я надеюсь, ты думал обо мне, — сказал он и уселся на стул напротив.

— Я не по этому делу, — ответил я. — Так и знал, что ты из любителей зайти с черного входа.

— Очень смешно! — он криво усмехнулся. — Но я был уверен, что тебе в первые же сутки прочистят мозги. И ты вспомнишь, где видел меня в последний раз. Четыре года назад. Вспоминай, черт тебя дери!

Последние слова он прокричал. Я повернулся, посмотрел на него, внимательно всмотрелся в лицо. Нет. Не помню. Вообще ничего не помню.

— Что я тебе сделал? — спросил я. — Убил твоего друга? Трахнул твою девушку? Продал на органы твоего дорогого кота?

— Нет, Андриевский, если бы все было так, то я бы забыл об этом. Но твое дело стоило мне карьеры. Семьдесят шестой, лето. Конвой «РосИнКома». Помнишь?

Я вспомнил. Да, было дело, мы брали корпоратский конвой. Я тогда плотно работал с Карой, ещё до того, как она сошла с ума на своей паранойе. Все было как обычно, толпа наемников, охранники, резня, а потом вывоз груза. Сработано быстро и четко. Вот только причем тут он?

— Тебя там не было, — сказал я. — Мы не оставили никого в живых.

Это тоже было правдой. Наемники стараются не оставлять свидетелей. Никто не должен знать, кто именно атаковал конвой, иначе пиджаки придут за каждым.

— Оставили, — покачал он головой. — Вот только меня там действительно не было. Но я руководил тем конвоем. Прокладка маршрута, логистика — все было на мне. А потом меня обвинили, якобы я слил маршрут решалам, и выгнали. Теперь мне приходится работать инспектором в коллекторском отделе. Ты хоть представляешь, насколько это мерзко?

Я промолчал. За последние несколько суток я и сам успел переосмыслить свою жизнь и работу.

— Как такие, как ты, вообще ходят по земле? — спросил он. — Сперва ты убивал и грабил, потом ты отбирал у людей последнее. И снова убивал. Как ты можешь смотреть на себя в зеркало?

— Почему я? — спросил я.

— Что? — не понял он вопроса.

— Почему я? — я повторил. — В том деле участвовали два десятка парней. Ты мог прихватить любого из них. Но ты почему-то выбрал меня.

— Мы взяли одного из вас, — он улыбнулся, и его физиономия показалась мне мерзкой. Сразу захотелось садануть чем-нибудь тяжёлым, жаль под рукой ничего не было. — Он указал на тебя. Ты планировал дело. Ты командовал.

Это тоже было правдой. Практически все дело было на мне. И это при том, что заработал я на нем не так уж и много. Тысяч восемьдесят, насколько я помню. Груз был не таким уж дорогим, да и делить пришлось на слишком много участников, и это не считая долю решалы.

— Ты лишил меня карьеры, — сказал он. — А я в ответ лишил тебя всего. Твоя жена... Как ты думаешь, она мне даст, если я пообещаю скостить тебе срок?

Я почувствовал, как лицо само собой превращается в злобную маску, и с трудом сумел удержаться от того, чтобы наброситься на него. Нет. Я так ничего не добьюсь.

— Уверен, даст, она тебя любит. Будет просить, чтобы я ничего тебе не рассказывал. Ох, как это будет сладко. А потом... Ничего не будет, понимаешь? Я же не собираюсь держать своего слова.

— Рано или поздно тебя выведут на чистую воду, — сказал я. — Узнают, что ты подделал доказательства. И мы встретимся тут снова.

— Ты думаешь кому-то есть дело? — он ухмыльнулся. — Дело уже раскрыто, у банка появился новый работник. Я получу премию за то, чтобы взял тебя. А доказательства... Кому до них дело? Такое уж время, извини меня. Но я оставил копии. Они у меня дома, в моем личном архиве. Я буду пересматривать их и вспоминать о тебе, пока ты будешь гнить здесь.

Этот человек сошел с ума от ненависти. Может быть, причиной этому были ещё и вещества, на которых он сидел, чтобы работать дольше и лучше. Но он определенно был психом, самым настоящим, я на таких насмотрелся.

Куда вообще отдел кадров смотрит?

— Деньги, — сказал я. — У меня есть деньги. Я ураганил четыре года. Неужели ты думаешь, что все, что у меня было, я потратил на квартиру? И я отдам их тебе.

— Вот как? — спросил он. — Ну и чего ты хочешь?

— Не трогай моих родных. Оставь их в покое.

— Я подумаю, — он улыбнулся. — Ну? И где они?

— В контейнере на Малой Морской. Номер — семь, семь, три. Код от замка...

— Погоди, — он огляделся, посмотрел на дверь, на стену, на которой висела камера, а потом подвинулся поближе. — Ну?

Камера наверняка не работала. В допросных вообще они редко когда работали, никто же не хочет фиксировать собственные преступления. Если спросят, то можно сказать, что был сбой. Однако он решил перестраховаться, удостовериться, что его никто не услышал.

Цепочка на наручниках была достаточно длинной, чтобы человек мог взять ручку и что-нибудь написать. Или подписать какие-нибудь бумаги.. И этой длины хватило для задуманного.

Я толкнулся вперёд, схватил его одной рукой за ворот и припечатал к столу. Он успел вскрикнуть, но через секунду цепь уже обернулась вокруг его горла. Я рванул на себя что было сил.

Строганов захрипел, засучил ногами, задёргался, уронив свой стул. Я же давил сверху и одновременно тянул цепь на себя так, будто мне хотелось отрезать ему голову.

Прошло около минуты, и он перестал шевелиться. Я резким движением разорвал цепь и встал. Схватил инспектора за голову и крутанул шею, переламывая ее.

Даже если меня сейчас убьют, то я умру не зря. Но все же постараюсь, чтобы этого не произошло..

Я знал, где находятся доказательства. Этот урод сам мне сказал, что они у него дома, в его личном архиве. Вот туда-то мне и надо.

Через секунду в помещение уже вломились охранники, двое, один из них держал в руке тазер, а второй рывком раскрыл телескопическую дубинку.

Ну и где ваше оружие, уроды?

Тот, что был с тазером, выстрелил, а я молниеносным движением нырнул под стол. Ускорителя рефлексов у меня больше не было, а вот реакция осталась. Импланты расслабляют, но иногда можно обойтись и без них. Конечно, оптика до сих пор была выключена, и я видел только правым глазом. Но даже с ополовиненным зрением, лишенным объема, я все равно мог сражаться.

Раздался звук разряда, запахло озоном. Я вынырнул из-за своего укрытия, перехватил руку того, что уже замахивался телескопичкой, а левой прописал ему в челюсть. Послышался хруст, ноги парня подогнулись, и он упал на колени.

Выхватив из его рук дубинку, я развернулся ко второму, что судорожно пытался вставить в тазер новый картридж, долбанул его. Под первый удар он успел подставить руку, послышался хруст сломанной кости, второй пришелся ему точно в голову, глаза разъехались, и он завалился на задницу.

Сложив дубинку, я снял с одного из охранников куртку, натянул на себя. Я сомневался, что такая маскировка сработает, но все же надеялся, что меня не сразу заметят, и это даст мне лишнюю пару секунд. Ударом о стену сложил телескопичку, сунул ее в карман. Торчит, но вывалиться не должна.

Подхватил с пола тазер, вставил в него картридж, во второй карман засыпал горсть запасных. Так себе оружие, не на каждого срабатывает даже, ведь есть изолирующие оболочки, защищающие человека от тока.

Я подошел к телу Строганова. Его шея выгнулась под неестественным углом, на лице застыла испуганная физиономия, глаза оставались открытыми. Я наклонился над ним, поковырялся по карманам и нашел личную ID-карту, на которой помимо прочих данных была информация с его адресом.

Это ровно то, что мне нужно. Я спрятал карту в нагрудном кармане. Если получится сбежать, она мне пригодится.

Вокруг меня лежали три тела: один дохлый, у второго челюсть сломана, у третьего башка пробита. Ну что ж, теперь церемониться со мной никто не будет. Впрочем, и я с надзирателями цацкаться тоже не собирался. Мне нужно доехать до дома, спрятать семью, а потом добраться до доказательств своей невиновности.

Я хорошо запомнил путь сюда. Смотреть и запоминать. Это требовалось всегда: и на работе коллектором, и в наемничьи будни. От этого зачастую зависела сохранность жизни.

Обычный человек не будет смотреть и запоминать, он полностью покорится своей судьбе. Меня же, с моими опытом и навыками, никак нельзя было назвать обычным.

Я двинулся вперёд. Дверь дальше по коридору открылась, наружу вышел человек и тут же поймал грудью два электрода. Он дернулся, завалился на землю, ток, бегущий по проводам, издавал странный звук. Штаны его стали мокрыми, запахло мочой.

Я снова перезарядил тазер, подскочил ближе, заглянул в комнату и увидел внутри ещё одного человека, который смотрел в стену невидящими глазами. К разъему на его голове был подключен кабель, идущий из расположенной на стене коробки. Комната гудела, заполненная шумом кулеров и работающих серверов.

Зачем тратиться на мониторы, если можно использовать одного хакера? Похоже, он одновременно наблюдал за всеми камерами в колонии. Я подскочил к нему и ударил дубинкой по голове. Парень упал, посмотрел на меня уже осмысленным взглядом, снова получил в лоб и отключился.

А я осмотрелся. Это была комната безопасности. Здесь записывались данные с камер, понатыканных повсюду в долговом лагере. Интуиция подсказывала мне: тут же находилось управление ошейниками, которые сдерживали всех должников.

Что будет, если ошейники вдруг отключатся? Да, заключенные — калеки без имплантов. Но их много. Гораздо больше, чем охраны.

Ясно одно, будет весело.

Двумя ударами дубинки я смял крышку ящика, из которого шли провода, вскрыл его. Действительно сервер. Ну что ж, мне точно не хочется, чтобы дальнейшие события попали на записи. Чем больше неразберихи, тем лучше.

Несколькими ударами я превратил хрупкие внутренности сервера в искрящиеся обломки. Видеонаблюдение я вырубил, если тут есть кто-то ещё на камерах, то у них должны погаснуть экраны. Начнется шум.

Но сперва ошейники.

Я подскочил к пульту, отбросив в сторону кресло, принялся набирать команды. В качестве подтверждения компьютер потребовал отпечаток пальца. Подтащил вырубленного хакера, приложил палец — допуск появился.

Писать что-то вручную мне некогда, да и не смогу я, навыков не хватит. Я ж не хакер, так, баловался экспойтами, которые мне загружали, не более. Значит, нужно воспользоваться готовым протоколом.

«Бунт». Это, скорее всего, полностью заблокирует тюрьму, а может быть, просто выжжет мозги всем узникам. А названия других протоколов мне ничего не давали.

Вот почему не назвать один из них «Амнистия»? Четко и понятно же. Так, дальше.

Ага, тут и подпрограммы есть. ElecTrapSec System. Ну-ка?

Есть. То, что нужно. Я долбанул по кнопке, и когда полоска загрузки заполнилась, я схватился за свой ошейник, переломил его пополам и отбросил в сторону.

А потом разбил компьютер телескопичкой. Вот так вот, свободу всем, и чтобы никто не ушел обиженным.

Теперь надо бы свалить отсюда. Сбежать до того, как начнется бунт, я точно не успевал и к тому же рисковал попасть под руку другим заключённым. Уж очень многие из них оказались в курсе, что я был коллектором.

Я вышел из комнаты, захлопнул за собой дверь и двинулся по коридору обратно, в ту сторону, откуда меня привели. Там должна быть лестница, по ней можно спуститься на второй этаж. Оттуда во двор долгового лагеря, ну а дальше уже по ситуации.

Я пробежал по коридору, буквально скатился вниз по лестнице и скоро оказался на первом этаже. Охранник, дежуривший здесь, увидев меня, успел схватиться за пистолет в кобуре, но, получив электроды в грудь, тут же завалился на кафель и выбыл из игры. Даже вскрикнуть не успел.

Подскочив к нему, я наклонился, выхватил пистолет. Самый обычный самозарядный «ПЛК-м». Не сказать, что новье, но и не самый плохой ствол. Следом в мой карман перекочевало два запасных магазина. Надеюсь, этого хватит.

Так, тазер и картриджи на землю, играть в благородство больше не время. Пора действовать наверняка.

Я открыл дверь тамбура и оказался в холле башни. Меня здесь явно не ждали, так что первый же из охранников получил пулю в голову и упал на землю.

Шум. Вот, что мне нужно. Должники ещё не поняли, что их ошейники больше не имели над ними власти, и мне следовало достучаться до них. Отправить красноречивое послание.

Не уверен, что звуков стрельбы для этого будет достаточно. Нужно что-нибудь погромче.

Второй успел выстрелить в меня в ответ, да только слишком поторопился, поэтому пуля пролетела мимо моей головы и расщепила дверной косяк. Я прицелился, пусть мне и было непривычно делать это одним глазом, дважды нажал на спуск. Пистолет толкнулся в ладонь, гораздо легче, чем привычные руке крупнокалиберные револьверы. Парень упал.

— Нет! — завизжала корпоратка, сидевшая за стойкой на ресепшне, девчонка с таким же каре, как у Кузнецовой. — Не трогайте меня!

Она нырнула под стойку, спрятавшись, но у меня и в мыслях не было что-то с ней делать. Насколько я помнил, именно отсюда, из этого здания, трубили отбой, подъем, давали сигналы на завтрак и ужин. Периодически грузили по громкой связи проповедями о том, что долги нужно отрабатывать, и что рано или поздно мы все окажемся на свободе.

Вот только где этот чертов пункт громкой связи?

Я всё-таки подскочил к стойке, схватил девчонку за волосы, дёрнул вверх, вытаскивая ее наружу, прижал к столешнице.

— Где пункт громкой связи? — проорал я ей в лицо, приставив пистолет к голове. — Откуда транслируют всю эту муть?

— Там! — она показала в сторону — противоположную той, откуда я пришел. — Там лестница, по ней на третий этаж!.. Первая дверь слева, внутри вся аппаратура!..

— Хорошо, — ответил я, перехватил ее за шею.

Пережал сонные артерии. Девчонка побилась несколько секунд, после чего обмякла, и я осторожным движением столкнул ее тело обратно за стойку. Пусть поспит немного.

Если задуманное мне удастся, то тут действительно скоро станет жарко. Так что лучше ей поваляться где-нибудь в укрытии, пока сюда не приедут подкрепления и не наведут порядок.

Я двинулся в сторону, которую мне указала девчонка, толкнул дверь, и через секунду на меня набросился охранник. Он, видимо, оказался достаточно умён, чтобы попробовать отсидеться, либо же услышал, о чем я говорю с корпораткой, и решил напасть на меня из засады. Ему это удалось.

Взмахнув дубинкой, он обрушил ее на мою правую руку, и та вспыхнула болью. Парень знал, куда бил, ладонь разжалась сама собой, и пистолет упал на пол. Под второй удар я успел поднырнуть, сместился чуть в сторону, третий заблокировал предплечьем левой руки. Мои мышцы и сухожилия были достаточно укреплены, чтобы я мог отбить удар телескопички и при этом ничего себе не сломать.

Я услышал шаги сверху по лестнице и понял, что времени у меня не осталось. Бросился вперёд, поймал удар дубинки левой ладонью, а правой рукой вмазал парню по роже. Толкнулся всем телом, впечатывая его в стену, ударил ещё раз, а потом схватил подмышками в захват и развернулся.

Пули, предназначенные мне, впились в тело охранника. Одной рукой продолжая удерживать его на весу, я второй выхватил пистолет из его кобуры, большим пальцем скинул предохранитель, привычным движением дослал патрон о брюки и нажал на спуск.

Убитый скатился по стене, оставляя на ней кровавый след. Это был уже не охранник, судя по форме, это был один из оперативников службы безопасности. Игра вышла на новый уровень.

Я выстрелил ему в голову, чтобы уничтожить кибердеку и не оставить следов, и пошел дальше.

Это была запасная лестница, не основная. Отдельный вход, чтобы попасть в рубку громкой связи, или как там на самом деле называлось это помещение. Она была гораздо теснее, а дверь на втором этаже вела не в коридор, а в какой-то чулан. Если я не ошибаюсь, на первом должен быть запасной выход. Вот им-то я и планировал воспользоваться.

Пробежав наверх, я толкнул дверь, ведущую на третий этаж, тут же сместился в сторону, но тут никого не оказалось. Так, первая дверь слева.

Внутри сидел парень с пышными дредами, на голове у него были здоровенные мониторные наушники, из тех, что покупают настоящие эстеты. Он покачивал головой в такт музыке, кажется не слышал ничего вокруг. На нем была униформа, но даже ее он носил как-то по-щегольски, выпустив воротник рубашки за ворот куртки.

Я подошёл к нему, левой рукой сорвал наушники с его головы, а правой прижал ствол к виску. Парень сперва взвизгнул, но тут же замолчал, когда я сильнее вдавил пистолет ему в кожу.

— Как мне выйти в эфир? — вкрадчиво проговорил я.

— Сейчас-сейчас, — он переглотнул и потянулся вперёд, принялся нажимать на кнопки на большом пульте, располагавшемся перед ними. — Вот, — он подтянул микрофон ближе. — Говорите.

Я откашлялся. Говорить нужно было уверенно.

— Эй, мясо! — проговорил я и услышал сквозь стены, как динамики по всей территории тюрьмы повторили и усилили мой голос. — Вы дальше будете терпеть то, что с вами делают, или начнёте уже бороться? Я тут вам сделал королевский подарок — ошейники больше не работают, так что у вас появился реальный шанс выбраться наружу. Первый и последний. Ну так что, кто готов хлебнуть корпоратской крови?

Секунду спустя снаружи послышались крики, а следом за ними и первые выстрелы. Я выпустил джина из бутылки.