Молот Солнца 2: Камень Нируби

Глава 8

На Полуостров они добирались около получаса. Вручили кэбмену серебряную монету и через пару минут уже были у ворот школы медикусов, сквозь железную решетку наблюдая, как валит из огромного каменного здания по широченной лестнице поток студентов.

Занятия только что закончились — они успели как раз вовремя. Боясь, что Рата не пойдет через главные ворота и воспользуется каким-то другим, неизвестным им выходом с территории школы, они подошли к нижней ступени крыльца и остановились прямо посреди потока, внимательно высматривая среди толпы знакомое лицо.

Будучи гвардейцами, отобранными по специально утвержденным умственным и физическим критериям, они были на целую голову выше самого высокого студента-медикуса, и потому вести наблюдение им было достаточно удобно.

На них смотрели с интересом и восторгом, а девушки, коих здесь была добрая половина — даже с игривыми нотками, а молнии так и сверкали в их наполненных восхищением глазах. В какой-то момент Томми почувствовал себя очень глупо, как покупатель в рыбном магазине, который под грудой свежей форели выискивает ту самую трижды перемороженную рыбину, которую видел здесь на прошлой неделе…

Несколько минут спустя он уже и не понимал, для чего они ищут здесь девушку, имя которой едва смогли вспомнить, когда вокруг столько других. Разных, красивых, непохожих друг на друга.

Похоже, Пагги тоже был в замешательстве. Он крутил головой, ловя на себе многочисленные вспышки манящих взглядов, и похоже совершенно забыл для чего они с Томми сюда прибыли.

А поток студентов постепенно иссяк, и друзья растерянно переглянулись. Толи Рата покинула сегодня школу раньше, толи они ее прозевали, толи ее вообще сегодня не было по какой-то причине.

Тяжелая дверь в очередной раз гулко захлопнулась, на крыльцо вышла девушка с острым носиком и заплетенными в короткую толстую косу волосами каштанового цвета. Одета она была, как и все студентки, в бело-синюю форму, будто нарочно созданную для того, чтобы пробуждать в гвардейцах самые неприличные фантазии. Ростом она была не маленькая, доставала макушкой Томми почти до переносицы — это он понял, когда он прошла мимо, торопливо спустившись по ступеням. Но, отойдя на несколько шагов, она вдруг остановилась. Медленно обернулась, подошла к друзьям и обошла их по кругу. Остановилась перед Томми. Осмотрела его внимательно, постучала пальцем по эмблеме на груди.

— Ого, левый фланговый… — проговорила она. — Ну ничего себе! Послушай, а ведь я, кажется, знаю, кто ты такой… Ты Томми Вектор, у тебя сегодня было посвящение.

Дружище Пагги тут же сделал шаг вперед.

— А я Пагги Ши-Кан, меня уже неделю как посвятили! — оповестил он девушку.

Но она даже не взглянула на него, продолжая осматривать Томми.

— Откуда ты меня знаешь? — удивленно спросил тот.

Голос его осип. Он вдруг страшно испугался, что девушка сейчас ответит ему что-нибудь, а потом уйдет, и он уже никогда ее не увидит, как не смог сегодня разглядеть здесь курносую Рату. Он не хотел, чтобы она уходила, только не знал, как ей об этом сказать.

— У меня брат — курсант гвардейской школы. Юл Дарио, вы должны его знать…

Томми не сразу понял о ком она сейчас говорит, он смотрел на девушку во все глаза и не мог оторваться, хотя уже и начал осознавать, что со стороны, должно быть, это выглядит нахально и глупо. Но Пагги обрадованно воскликнул:

— Рыжий Юл! Конечно, мы знаем Рыжего Юла! Дружище Юл, мы всегда рады его видеть…

Но девушка показала ему на кончик носа пальцем, и он сразу же замолчал.

— Как интересно… — сказала она. — Когда курсанты собираются что-нибудь праздновать, мой братец всегда прибегает сюда и уговаривает девчонок составить им компанию… А вам сегодня есть что отпраздновать, не правда ли, Томми Вектор, левый фланговый?

— Правда, — ответил Томми, подавляя в себе желание вытянуться по стойке смирно перед этой очень красивой и очень строгой девицей.

— Так почему же моего братца здесь не видать? Или вы ищете здесь кого-то конкретного?

Но Томми не хотел ничего объяснять, как не хотел и оправдываться. Вместо этого он сухо переглотнул и спросил сипло:

— Как тебя зовут?

Девушка нахмурила бровки.

— Что? — коротко чирикнула она.

— Как тебя зовут? — повторил Томми.

— Дари, — ответила девушка. — Папенька решил подшутить надо мной, и теперь я Дари Дарио. На древнем языке это означает «танцуй, крошка».

Тут в разговор снова вклинился Пагги.

— Кстати, именно по этому поводу мы сюда и пришли! — весело оповестил он. — У нас как раз намечается небольшой и очень благопристойный праздник, с танцами и белым вином…

Но на него никто не обращал внимания. Он что-то говорил и говорил, что-то объяснял, не понимая даже, что его никто не слушает, а Дари смотрела на Томми своими необыкновенными очень-очень карими глазами, и этим все глубже ввергала его в ту пучину, о которой он прежде много раз слышал, но сам пока ни разу не попадал. И вот надо же…

Дари сделала движение, как будто собиралась шагнуть в сторону ворот, и Томми в испуге сразу схватил ее за кисть левой руки. Девушка не одернулась, только смерила Томми изучающим взглядом. А он понял, что выглядит сейчас по меньшей мере неприлично, агрессивно, а потому очень аккуратно, как вазу из тонкого фарфора, опустил ее руку и даже погладил зачем-то напоследок.

Дари невозмутимо, не двигаясь, наблюдала за его действиями. А Томми очень хотелось сказать ей что-нибудь хорошее, чтобы все те чувства, что в это минуту кипели в нем, стали известны не только ей, но и вообще всему подлунному миру. Но он не знал, как это сделать. Попросту не умел. Да и нужных слов для этого у него не было…

Но Дари все решила сама.

— Ты прокатишь меня на своем драконе? — вдруг спросила она.

Дружище Пагги тут же сунул между ними свою голову.

— Я, конечно, жутко извиняюсь!.. — заявил он. — Но мне нужно знать: вы сейчас имели в виду что-то неприличное, или в самом деле желаете прокатиться на боевом ангеле?

Дари взглянула на него с удивлением, а потом вдруг расхохоталась, закинув назад голову, демонстрируя свою тонкую гладкую шею, отчего Томми, который в это мгновение уже полыхал от любви с ног до головы, даже пошатнулся. Он так и не смог ничего ответить, и хорошо, что дружище Пагги не бросил его в столь тяжелый момент.

— Вам очень повезло, сударыня! — воскликнул он, словно купец на столичном рынке в самый разгар торгового дня. — Именно сегодня наш друг Томми стал полноправным гвардейцем, и теперь боевой ангел по кличке Сило-Нумо приписан к нему круглосуточно! Поэтому Томми без проблем сможет вас прокатить на нем, как не катал еще никто и никогда… Если, конечно, мы с вами говорим об одном и том же. Потому что, если мы говорим о разных вещах, то я буду крайне смущен и даже могу покраснеть до кончиков волос…

Даже не глядя на приятеля, Томми положил руку ему на плечо, развернул и оттолкнул в сторону. Пагги обиженно насупился.

— У тебя забавный друг, — сказала Дари.

— Он пошляк, — сказал Томми. — В казарме мы его так и называем: Пагги-пошляк… Но в одном он прав: с этого дня я могу пользоваться боевым ангелом в любое время дня и ночи. Я обязательно тебя на нем покатаю… Мы с друзьями встречаемся сегодня в семь вечера у ратуши, праздновать будем у Лютого Микка. Придешь?

— Я не знаю, кто такой Лютый Микк, но я обязательно приду, — ответила Дари. — Мой братец будет?

Томми покачал головой.

— Его не приглашали.

— И это лучшая новость на сегодня! — рассмеялась девушка мелодичным звоном колокольчиков. И направилась к воротам школы. На мгновение задержалась в них, обернулась и помахала Томми рукой. — В семь вечера у ратуши, Томми Вектор, левый фланговый! — напомнила она, улыбаясь. — И смотри не опаздывай!

— Захвати подружек! — крикнул уже ей в спину Пагги. — Обязательно захвати подружек! — А потом потрепал по щеке Томми. — Хорошая девушка, хорошая… И вовсе не рыжая, как ее братец…

Как бы то ни было, а цель миссии была достигнута, не смотря на потери среди боевого состава. Раненный в самое сердце Томми едва смог дождаться вечера. Время тянулось, тянулось, стрелки на часах даже и не думали сдвигаться с места, словно приросли. Случайно повстречав в казарме Рыжего Юла, Томми принял его поздравления и был вынужден пригласить к Лютому Микку, отметив при этом, что тот нисколько не похож на свою сестру. И это было просто замечательно.

Чтобы заставить стрелки на часах двигаться быстрее, он решил вздремнуть, но как ни старался, как ни крутился на кровати, заснуть не мог. В какой-то момент отключился, а когда очнулся, то понял, что прошло всего несколько минут. И с тяжелым стоном вновь откинулся на подушку…

В общем, до вечера он еле дотянул, прожив за эти несколько часов множество длинных скучных лет. И если в казарму он вошел полным сил восемнадцатилетним парнем, то вышел из нее усталым, изможденным прожитыми годами стариком.

Впрочем, около ратуши все изменилось. Дари пришла не одна, с ней было четверо подруг, но Томми даже толком не рассмотрел их лица. Да это ему и не дали бы сделать, потому что курсанты (а некоторые из них уже успели стать полноценными гвардейцами), моментально обступили девушек, распушили хвосты и принялись выставлять напоказ все свои самые лучшие (как им самим казалось) качества. А поскольку кроме как в беседе проявить себя здесь было нельзя, то все до единого принялись шутить. И делали они это настолько плоско, а порой и пошло, что если бы Томми не был так увлечен Дари, то ему стало бы стыдно за своих товарищей.

Дари единственной из всех девушек был одета не в платье, а в горчичного цвета костюм для верховой езды и короткие кожаные сапожки на шнуровке. Но это ее нисколько не портило, а скорее даже наоборот — подчеркивало ее женственность и хрупкость.

И как это всегда бывает после томительного ожидания, время теперь понеслось вскачь. У Лютого Микка стол был уже накрыт, и праздник начался! Вино полилось рекой, но Томми почти не пил. Как и Дари. Рыжий Юл сначала глазам своим не поверил, когда увидел сестру в этой шумной компании, но потом убедился, что зрение ему не изменило, поскучнел и налег на белое домашнее.

А когда все были уже порядком навеселе, и даже затянули удалую гвардейскую песню, Дари взяла Томми за руку и утащила его в сторону.

— Когда ты прокатишь меня на драконе? — спросила она.

— Мы называем их боевыми ангелами, — с самым серьезным видом ответил Томми. — Когда пожелаешь.

— И можно прямо сейчас?

— Если ты не хочешь дождаться, когда принесу торт, то можно и сейчас…

— Я не люблю торты.

— Тогда побежали?

— Побежали!

И они побежали. Наняли кэб, и он быстро домчал их по пустеющим улицам к драконарию. Лейб-гвардии дракон-мастер Ривз еще не ушел, как раз заканчивал чистить стойбище от навоза. Обычно после занятий этим занимались второкурсники, но и к вечеру навоза успевало накопиться немало, поэтому дракон-мастеру регулярно приходилось задерживаться допоздна.

Он поздравил Томми с посвящением, хмуро покосился на Дари, но ничего говорить не стал — с глубоким вздохом отправился седлать Сило-Нумо.

Седла для драконов бывают нескольких типов. Для боевых вылетов обычно использовали облегченные, но даже они предусматривали место для второго седока. Это было необходимо на тот случай, если будет нужно вывести с поля боя раненного бойца. Потому заднее место и было оборудовано удобной спинкой с двумя ремнями, которые застегивались крест-накрест и не позволяли седоку выпасть из седла даже в том случае, если боевой ангел вдруг начнет неистово маневрировать.

Но существовали еще и специальные прогулочные седла, которые вмещали до пяти седоков. Впрочем, в гвардейском драконарии таковых не было. За ненадобностью…

Сило-Нумо очень обрадовался, завидев Томми, завозился радостно, а на Дари покосился с подозрительностью. Но Томми его успокоил:

— Это свои, Сило-Нумо, свои… Ее зовут Дари, теперь она наша подруга. Мы просто хотим прокатиться…

И Сило-Нумо его понял. Он подставил крыло, позволив седокам взобраться по нему и сесть в седло. Томми крепко пристегнул Дарии на заднем месте и проверил натяжку — чтобы ладонь туго входила под ремни. Он это сделал на автоматизме, как учили, но вдруг густо покраснел, когда почувствовал под своими пальцами упругую грудь девушки.

— Извини… — сказал он.

Дари не ответила. Скорее всего она и не поняла, за что извиняется перед ней левый фланговый. Весь вид ее выражал нетерпение и предвкушение. Томми прекрасно ее понимал. Нечто подобное испытывал и он сам перед своим первым полетом.

Дракон-мастер Ривз потянул рычаг, и крыша над стойбищем неторопливо раскрылась. Томми даже не пришлось использовать поводья, он просто хлопнул дракона по шее и сказал: «Вперед, Сило-Нумо», и боевой ангел его понял. Он расправил крылья, мягко оттолкнулся задними лапами от пола, и в следующее мгновение они уже были в воздухе. Огромное помещение драконария отползло назад и пропало из вида, а вскоре они увидели прямо под собой и заведение Лютого Микка, где в эту самую минуту пировали и веселились их друзья.

— Уи-и-и! — закричал Томми, заставив Сило-Нумо на бреющем полете пронестись над самой крышей таверны.

Дари у него за спиной восторженно взвизгнула. А Томми по большой дуге обогнул центр столицы, полеты над которым были строго запрещены, и направил Сило-Нумо к окраине. Они пролетели над школой медикусов, где уже не было ни души в это час, потом пересекли весь Полуостров и скользнули на самой «калиткой самоубийц», около которой тоже не наблюдалось очереди из желающих спрыгнуть вниз.

А потом как-то сами собой вылетели за пределы летающего острова, несущего на себе всю Небесную Столицу. Даже сквозь ветер в ушах Томми услышал, как охнула позади него девушка, и понимающе усмехнулся. Здесь все охали в первый раз, и это было нормальной реакцией.

Летающий остров Столицы по форме был похож на прямоугольник с волнистыми сторонами, в одном из углов которого торчал округлый отросток Полуострова. Длина большей стороны острова составляла почти тридцать миль, меньшей — около двадцати, и парил он на высоте двух миль над земной поверхностью. Толщина острова была около мили, и нижняя его поверхность не являлась плоской — скорее напоминала перевернутую вниз головой гору. С «вершины» это горы свисал длинный иззубренный «киль».

Низкие облака плавали снизу, а высокие парили сверху, порой же в остров «въезжало» облако, оказавшееся на той же высоте, и тогда город погружался в густой туман.

Повсюду — слева, справа, чуть выше или чуть ниже — висели в пространстве такие же острова. До самого ближнего из них и одновременно самого маленького — менее мили в поперечнике — было совсем рукой подать, и к нему был даже перекинут мост, по которому сновали туда-сюда конные экипажи. Островок это назывался Сантрос, и представлял он собой жилой квартал для состоятельных граждан Столицы. Но среднее расстояний между летающими островами составляло пятнадцать миль, и уже до них можно было добраться либо на драконах, либо на пассажирских дирижаблях…

Томми сделал круг над Сантросом, поднырнул под рейсовый дирижабль, а потом повел Сило-Нумо круто вниз на огромной скорости. Они прошили тонкий слой облаков и сразу оказались в вечерних сумраках подоблачного мира. Внизу раскинулись поля и леса, вдали слева и справа виднелись горы с покрытыми снегом вершинами, за которыми серебрился Восточный Рифт. Томми сразу направил дракона к одной их них, Пику Богов, потому что точно знал: тот, кто хоть раз увидит вблизи эту вершину, уже никогда ее не забудет…

Он дважды сделал круг над самым пиком, а потом заскользил вниз над склоном, вспугнув при этом семейку горных козлов. Пролетев немного по-над рекой, которая называлась Утренница, Томми свернул к Спящему Миру. По всему периметру его охраняли сторожевые отряды Энскардии, и у Томми сейчас не было допуска, чтобы пройти за периметр, но он знал, как обойти этот запрет. Пешком по земле сделать это было невозможно, но если у тебя есть дракон, то и невозможное становится возможным.

С юго-востока Спящий Мир закрывали высокие отвесные скалы, преодолеть которые было не под силу даже горным козлам, снующих здесь, казалось бы, повсюду. Потому и сторожевых отрядов там не было. Первое время их туда еще доставляли десантными дирижаблями, но после того, как один из них разорвал свою оболочку о скалы, в результате чего погибло полтора десятка легионеров, отряды туда больше не посылали. Все равно охранять те места было не от кого. Где горный козел не пройдет и дирижабль не пролетит — там все-равно не проберется ни одно живое существо. Из тех, у кого нет крыльев, разумеется…

И поэтому Томми направил Сило-Нумо на юго-восток, к скалам. Он посадил дракона на большое плато, закрытое от ветров, расстелил прямо на камнях меховой плащ, который всегда имелся в седельной сумке, и поставил на него припасенную корзинку с фруктами и бутылкой вина.

— Ты хочешь меня напоить, Томми Вектор? — со смехом спросила Дари.

Томми покачал головой.

— Просто маленький пикник перед тем, как я покажу тебе кое-что интересное…

— Весьма заинтригована! — У Дари действительно был очень заинтересованный вид.

Тем временем Томми распечатал бутылку вина, ругнулся из-за того, что забыл бокалы, и вручил бутылку Дари.

— Бокалов нет, придется пить из бутылки, по очереди.

Дари с улыбкой приняла бутылку и сделала глоток прямо из горлышка. Вернула ее Томми. Тот тоже сделал пару глотков, потом разломил пополам брызнувшее соком яблоко, и одну половину вручил девушке. Она откусила, утерла подбородок кулачком.

— Ничего романтичнее у меня в жизни не было, — сообщила она.

— Правда? — Томми улыбнулся. — У меня тоже…

— А когда ты меня поцелуешь, Томми Вектор, левый фланговый? Это будет сегодня?

Томми с трудом проглотил недожеванное яблоко.

— Конечно… — ответил он.

И придвинулся на плаще ближе к Дари. Ее лицо теперь было прямо перед его лицом, он чувствовал ее запах, видел, как бьется у нее на тонкой шее венка. Глаза у нее были закрыты.

— Только знаешь, я должен признаться… Я не очень хорошо умею целоваться…

Дари открыла глаза, рассыпая искорки.

— Я тоже, левый фланговый. Значит, будем учиться этому вместе…

И они стали учиться этому вместе. Они целовались долго и громко, иногда даже настолько, что обоим становилось смешно. И они смеялись, а потом снова начинали целоваться. Снова поочередно пили вино прямо из горлышка, и снова целовались.

А потом Дари спросила:

— Так что ты хотел мне показать?

Томми взлохматил волосы.

— Ты знаешь, что такое Спящий Мир?

— Ну… разумеется… — девушка неопределенно повела плечом. — Это все знают, даже в школах рассказывают. Это священный мир наших предков, которые когда-то жили внизу, здесь, на земле. Враги их постоянно притесняли, хотели уничтожить, но однажды великий маг Локс нашел большой магический камень и с помощью его силы создал воздушные города. Все жители переселились туда, и с тех пор нижний мир называется Спящим. Но большой магический камень до сих пор хранится там, поддерживая силу летающих островов, и мы вынуждены содержать целую армию, чтобы горцы, ушаны или зеленухи не проникли в Спящий Мир и не нарушили магию камня…

— Все верно, — кивнул Томми. — А ты хочешь своими глазами увидеть Спящий Мир?

На этот раз Дари ответила ему не сразу. Похоже она была ошарашена таким предложением. Но потом все же сказала:

— Конечно, я хочу его увидеть!

Томми встал на ноги и протянул Дари руку.

— Тогда пойдем. Нужно поторопиться, пока совсем не стемнело…

Они оставили Сило-Нумо на плато, а сами двинулись по узкой расщелине через скалы. Вскоре тропинка повела круто вниз, и спустя четверть часа они вышли в долину, залитую серебристым светом. Еще не совсем стемнело, и вряд ли это был лунный свет, хотя сама луна была уже хорошо видна за одним из летающих островов — Дари так и не смогла определить, что именно это за остров. Она спросила у Томми, не Столица ли это, но тот покачал головой.

— Это Летающий Острог, — пояснил он. — Там содержат преступников…

Дари никогда прежде не слышала о Летающем Остроге, и потому покосилась на него с опаской и уважением. И они пошли вглубь долины.

Древний город был виден как на ладони. Он еще не успел превратился в развалины, хотя ощущение покинутости и заброшенности витало здесь повсюду. Они перешли вброд небольшой ручей, преодолели ров, который некогда, видимо, был заполнен водой, а теперь же от его защитных атрибутов остались только торчащие по обе стороны колья. Странно, но они не сгнили и вид имели вполне себе свежий, как будто их заменили не так давно.

Сразу за рвом начиналась каменная стена высотой не менее чем в десять человеческих ростов, и Дари подумала было, что на этом их экскурсия к Спящему Миру и закончится — преодолеть эту стену было невозможно. Но Томми уверено повел вдоль стены куда-то направо, где возвышалась укрытая ветвями огромного дуба сторожевая башня.

— Мы здесь уже бывали несколько раз, — пояснил Томми. — Там под самой башней есть проход. Он закрыт решеткой, но замок уже совсем проржавел, я смогу сбить его камнем…

— Ой! — испугалась Дари. — А разве так можно? Замок, наверное, для того и повесили, чтобы никто не смог войти.

— Это было очень давно, — успокоил ее Томми. — И нет ничего плохого в том, что мы посмотрим, как жили наши предки. Мы ничего не будем трогать…

Между тем они подошли к башне и в зарослях лебеды и крапивы действительно увидели арочный проход, заделанный решеткой с толстыми ржавыми прутьями. Замок, удерживающий небольшую калитку, был большой и тоже очень ржавый, даже из замочной скважины торчали хлопья ржавчины.

Недолго думая, Томми поднял с земли увесистый камень, коих здесь было рассыпано великое множество, и сходу шандарахнул им по дужке замка. Тот моментально развалился на части и упал в траву. А гул от удара, казалось, прокатился по всей баше, снизу доверху.

Некоторое время они стояли, замерев и даже не дыша, а когда убедились, что здесь ровным счетом некому обращать свое внимание на посторонние шумы, то открыли калитку и двинулись по проходу вперед. Он зарос почти полностью, крапива то и дело жалили руки им обоим.

— Почему Спящий Мир никто не охраняет? — спросила Дари, когда они уже вышли из прохода и оказались перед зарослями низкорослого кустарника. — Нам в школе говорили, что легионеры на земле и гвардейцы в воздухе не позволяют врагу проникнуть в Спящий Мир.

— Его охраняют, и очень надежно, — уверил ее Томми. — Это просто главная крепость, а сторожевые отряды наших легионеров стоят повсюду на подступах к скалам. Гвардейцы патрулируют Спящий Мир с воздуха, враг очень боится нас. Само-то они не смогли приручить драконов. К тому же нам помогает магия камня. Его-то и хотят получить враги — все эти горцы, зеленухи и всякие ушаны…

— А ты сам когда-нибудь их видел? — Они продрались через кустарник и оказались на большой каменной площади, по ту сторону которой находилась гигантских размеров лестница, ведущая к таким же гигантским воротам каменного замка, принятого называть «главным», некогда величественного, а сейчас же притихшего в сером сумраке.

— Неоднократно, — заверил девушку Томми, который зеленух и горцев встречал лишь пару раз, а ушанов вживую не видел вовсе. Только мертвых. — Не такие уж они и страшные, как принято считать. У зеленух кожа действительно зеленого цвета, и пахнет от них странно — ванилью, и запах этот остается везде, где бы они ни были. А у ушанов большие оттопыренные уши, и они, говорят, могут ими даже размахивать, но в остальном они такие же как мы… А горцев вообще от людей отличить сложно, только по одежде. Правда, воняет от них псиной, опять же. Но это нормально, если ходишь в шкурах…

В щелях между камней, которыми была вымощена площадь, проросла трава и кустарник, кое-где камни вспучились, и из-под них вырывались какие-то толстые сплетенные корни. Не задерживаясь, они пересекли площадь, поднялись по широким ступеням и подошли к воротам. Видимо, запереть их возможно было только изнутри, потому что снаружи никаких замком или засовов заметно не было, и ворота чуть-чуть оказались приоткрыты.

Томми взялся за большое медное кольцо на приоткрытой створке и потянул на себя. Поддалась она с трудом и отчаянным визгом, и они сразу же замерли, глядя наверх, туда, откуда доносился этот визг.

— Не надо! — испуганно воскликнула Дари. — Не тяни больше, мы протиснемся…

И они действительно протиснулись, и сразу же очутились в колоссальных размеров зале, и вовсе не таком темном, как предполагал Томми. На стенах трех сторон располагались длинные едва ли не до пола окна, и даже стекла в них были почти везде целые. Лишь четвертая дальняя стена терялась где-то в мраке. Лунный свет проникал внутрь несколькими широкими потоками, ярко освещая центральную часть зала, где находилось какое-то странное сооружение. Оно представляло собой трехступенчатую четырехугольную пирамиду со стороной около десяти ярдов, а может и того больше. Высота ступеней была примерно в ярд, а глубина каждой составляла около двух.

Но самым примечательным было то, что на каждой ступени были установлены саркофаги из белого мрамора. На нижней ступени — самой большой — их умещалось больше всего, примерно десяток с каждой стороны. На второй ступени их было немного меньше, а на самой вершине этой пирамиды находился один-единственный саркофаг, и лунный свет из круглого окна под самым сводом падал прямиком на него. От этого мрамор саркофага, казалось, светится сам по себе.

Над ним возвышалась большая — наверное, в три человеческих роста — мраморная статуя Дикруса Второго и последнего, Истинного Рекса, скрытого за тьмой веков. Он был именно таким, каким его изображали на картинках в учебниках — широкоплечий, хорошо скроенный мужчина лет тридцати с небольшим. Чуть угловатые черты лица, крепкий подбородок. Правую руку Дикрус Второй протянул немного вперед, держа ее ладонью вверх, а на ладони лежал какой-то предмет неправильной формы, напоминающей человеческое сердце, каким его изображают на своих рисунках дети или влюбленные девицы…

— Что это? — отчего-то шепотом спросила Дари.

Ей казалось кощунством говорит в этом месте вслух. У Томми было точно такое же чувство, и он ответил тоже шепотом:

— Не знаю… Я сам здесь впервые…

Это была чистая правда. Когда они с Пагги бывали здесь в прошлый раз, то добрались только до башни с решеткой и внутрь крепости не проникли. И тем более они не могли быть в этом лунном зале…

— Интересно, что в этих саркофагах? — спросил Томми по-прежнему шепотом.

— Наверное, какие-то мумии… — предположила Дари. — Древние правители, а может быть жрецы. Нам в школе рассказывали, что раньше в Спящем Мире, когда он еще не был спящим, всем заправляли жрецы. Но это было очень давно. Наверное, тысячу лет назад…

Томми легко запрыгнул на нижнюю ступень пирамиды, из-под сапог его полетела пыль.

— Что ты делаешь⁈ — зашипела на него Дари.

— Я просто хочу посмотреть…

— Это же усыпальница! Нельзя осквернять усыпальницы!

— Я ничего не собираюсь осквернять. Но мы ведь не можем уйти отсюда, так и не узнав, что здесь находится…

Мысль его была логична и понятна. Возраст этой крепости насчитывал не менее трех тысяч лет, саркофаги наверняка были намного моложе, но все равно находились здесь не меньше тысячелетия — в этом Дари была абсолютно права. А значит, никакими осквернителями могил они не были, а были самыми обычными исследователями древностей…

Такими или приблизительно такими словами убеждал себя Томми в правильности своих действий. Но Дари, похоже, с ним была не совсем согласна.

— Только не вздумай открывать крышку! — предупредила она, увидев, что он взялся за крышку ближайшего к нему саркофага. — Древние часто накладывали заклятье на такие могильники. Тот, кто откроет крышку — будет проклят!

Томми торопливо одернул руку от саркофага.

— А что бывает с теми, кого проклянут древние? — поинтересовался он.

— Не знаю, — честно ответила Дари. — Уши отвалятся, например. Или хвост вырастет…

Томми рассмеялся. Потом поморщился, жмурясь, затряс головой, а в оконцовке оглушительно чихнул, подняв вокруг себя клубы пыли, которые особенно хорошо были заметны в серебристом лунном свете.

Эхо прокатилось по залу, снизу до самого купола. Где-то с криком вспорхнула птица, было слышно хлопанье ее крыльев, но сама она в поле зрения так и не попала.

— Мне как-то не по себе, — сказала Дари, когда шум в зале стих. — Уже ночь, а нам еще возвращаться…

— Хорошо, — сказал Томми. — Если хочешь, я довезу тебя на драконе до самого дома. Или вернем его в драконарий, а самим прогуляемся пешком…

— Уж лучше пешком. Если моя мама увидит, как я слезаю с дракона, с ней случится апоплексический удар…

Томми совсем уже было собрался спрыгнуть с нижней ступени пирамиды на пол, и даже придержался для этого за крышку ближайшего к нему саркофага, как вдруг замер. Снова выпрямился и с удивлением посмотрел на свою ладонь.

— Что там? — обеспокоенно спросила Дари.

— Пыль… — ответил Томми.

— Разумеется, здесь полно пыли! Тут тысячу лет никто не прибирался…

Томми склонился над саркофагом и потер крышку ладонью.

— О, боги… — прошептал он.

— Что⁈ Что случилось⁈

— Крышка прозрачная… Она сделана из стекла… Из толстого стекла…

И Томми принялся усиленно стирать пыль с крышки. Дари больше не смогла безучастно стоять внизу и тоже забралась на нижнюю ступень пирамиды. Подошла к Томми, который протирал крышку саркофага рукавом.

Потом он замер, всматриваясь внутрь.

— Там мумия? — тихо и даже с какой-то надеждой спросила Дари.

Но Томми отрицательно покачал головой.

— А что же там?

— Какой-то человек…

Вид у Томми был совершенно ошарашенный.

— Какой еще человек?

— Взгляни сама…

Дари подошла к саркофагу и склонилась над крышкой, как раз над тем местом, которое Томми успел расчистить от толстого слоя вековой пыли.

Крышка в самом деле была прозрачной. Была ли она сделана из стекла, или же из какого-то другого материала — этого Дари не знала, но она была очень прозрачной, прозрачней даже, чем вода в ручье. Если бы не пыль, то можно было бы подумать, что крышки на саркофаге нет вообще…

И там, внутри, под этой крышкой, действительно лежал человек. Это был мужчина лет сорока на вид, несколько осунувшийся, слегка посеревший, но впечатление мертвого он не производил. У него были густые усы и небольшая бородка — словно сажей мазнули по подбородку. Длинные волосы были аккуратно зачесаны. Одет он был в белый плащ, застегнутый под самое горло.

— Он совсем как живой… — прошептала Дари. — Послушай, Томми, я хочу уйти отсюда… Мне почему-то страшно…

— Знаешь, мне тоже не по себе, — признался Томми. — Возвращаемся к Сило-Нумо, тем более, что она нас наверняка заждался.

Он хотел первым спрыгнуть со ступени, но вдруг остановился, подошел к соседнему саркофагу и так же рукавом стер с него пыль. Всмотрелся внутрь, а потом отшатнулся.

— Боги… — прошептал он.

— Что⁈ — в испуге закричала Дари.

Но Томми молча соскочил со ступени, и протянул к девушке руки. Она тут же спрыгнула, и Томми ее легко подхватил, поставил на пол.

— Уходим отсюда, — сказал он хмуро.

В молчании они прошли через зал, вышли в ворота, и Томми прикрыл их за собой с видимым усилием. Обратная дорога показалась Дари короче, возможно потому, что она уже знала, где находится их конечная цель. Они преодолели проход под сторожевой башней, проследовали вдоль стены, снова пересекли ров. И уже скоро вышли на плато, где их с видимым нетерпением дожидался Сило-Нумо. Он даже заскулили совсем по-собачьи, когда вновь увидел своего хозяина. Принялся облизывать его своим длинным раздвоенным языком.

— Ну, всё, Сило-Нумо, всё! — хмуро отмахнулся от него Томми. — К чему эти нежности?

От повернулся к Дари и протянул ей руку, чтобы помочь подняться в седло, но Дари уже не торопилась. Она посмотрела Томми прямо в глаза.

— Скажи мне, что случилось, Томми Вектор, левый фланговый? — строго сказала она. — Что ты увидел в том саркофаге?

Томми глянул на нее исподлобья и медленно покачал головой.

— Я даже не знаю… — ответил он как-то неуверенно. — Возможно, мне просто показалось.

— Что именно тебе показалось? — Дари и не думала даже оставлять его в покое. — Ты узнал этого человека? Кто это был? Ну же!

Последняя короткая фраза была произнесена столь громко, что Томми даже вздрогнул от неожиданности. А потом вздохнул.

— Мне показалось… Мне показалось, что это был директус нашей гвардейской школы! Это был господин Порси Войт!