Мой магазин с нуля

Глава 18

Всю следующую неделю и приходил в себя после случившегося в подземелье и с Сильвио. Плюс к этому нужно было каждый день посещать местного целителя, который оказался «смесью» мага и алхимика.

Я потратил почти все свои деньги на его услуги. Сума не большая, но и не маленькая — пять серебряных монет. За эти деньги он полностью очистил мои легкие, убрал некоторые струпья на коже. Как оказалось, споры успели повлиять на кожу и порядком ее разрушали. А еще мне пришлось всю неделю пить отвратительный отвар, для быстрого заживления внутренних органов.

Спустя неделю я полностью поправился. Лекарь помог мне снять наручи раба. Я очень был рад от них избавиться и наконец почесаться в этих местах. Оказалось, что заклинание, которым были зачарованы наручи, исчезло как только Сильвио подписал освобождение меня от рабства, но снять я их все равно не мог. Лекарь показал мне сложный механизм замка и смог освободить меня.

После лечения кашель медленно отступал и уже не мучал меня. Лекарь сказал, что жизненноважные органы отказали бы уже через пару дней, если бы я не пришел к нему, а смерть наступила бы через четыре.

На здоровье нельзя экономить, это невосполнимый ресурс, так что я отдал почти все свои накопленные деньги без сожаления. Торговаться пытался, но не вышло. Лекарь сам понимал, что когда от лечения зависит жизнь или смерть человек в лепешку разобьется, но найдет нужную сумму.

Так что у меня осталось всего пять серебряных монет.

Но все было не так плохо. Я договорился с хозяином таверны, что Гиталия будет помогать по таверне. Разносить еду и напитки, чистить и крошить овощи, пока я занимался лечением.

За это Гиталия питалась бесплатно и даже получала небольшие деньги за работу. Точнее это я получал деньги за «аренду» рабыни. Каждый вечер хозяин таверны отсыпал мне по несколько медяков, иногда чуть больше, иногда чуть меньше.

А итоге через неделю я был здоров, полон сил и энергии, а в кошельке у меня скопилось четырнадцать медяков. Если бы система автоматически конвертировала деньги, то это равно серебрушке и четырём медякам, но к сожалению она этого не делала.

Теперь, когда я полностью здоров, сыт и свеж, я не готов спуститься под землю. К тому же у меня есть дела на поверхности. Хочется походить по зеленым лугам, насладится солнцем и летом, иначе так скоро наступит осень а потом и зима, а я все это время по подземельям шарился и света белого не видел.

К тому же зелье, которое я нашел у гоблинов в самой первой стычке, все еще не изучено, а его свойства неизвестны. Но самым интересным для меня была карта разбойника.

Она нарисована от руки. За неделю я смог разыскать одно из мест, отмеченных на ней и это была лавка травницы на рынке. Несколько дней я следил за продавщицей. Обычная симпатичная девушка двадцати лет, примерно. Ранним утром она уходила собирать растения, а после обеда, когда солнце опускалось, она открывала прилавок и продавала то, что удалось собрать.

Единственная странность это то, что к ней часто приходили непонятные люди, вроде того бандита, который хотел у меня купить кольцо правды, кажется он говорил, что его зовут Ларрик. Такой тип людей есть и в нашем мире — подозрительные, вечно одетые так, что не видно лица, опирающиеся по сторонам и говорящие очень тихо, либо наоборот очень громко.

Я даже осмотрел лавку травницы, пока ее не было на месте, но мне ничего не удалось найти. Травы портятся очень быстро без должного ухода, поэтому она их не хранила в прилавке.

В общем, я не понимал почему на карте разбойника была отмечена эта лавка, но в том, что это нужный прилавок — я уверен. Тот, кто рисовал карту отобразил верное количество лотков и других магазинов вокруг, так что разобраться было легко.

Всего на крисунке отмечены три места. Крестик в лесу у дерева, кружок на лавке травницы, и крестик у заброшенной мельницы на окраине леса с другой стороны.

Пока я не понимал, что это значит, но судя по масштабу карты — оба крестика находились недалеко от деревни, на схеме указан ближайший лес. И судя по всему, все три обозначенных места можно посетить за день.

Карта интриговала и разжигала во мне интерес. Мало ли что мог скрывать тот разбойник. Может быть в этих местах спрятаны особо ценные вещи, которые он украл или снял с трупов, а может он принадлежал к большой группировке преступников и в этих местах хранятся еще большие сокровища, чем я думаю.

У меня было всего два варианта извлечения прибыли из карты: первый — продать ее. Это не просто, ведь тогда нужно заводить знакомство с головорезами, а этого я не хочу. Обычные люди не станут покупать эту мазню за хорошую цену, а вот тот, кто знает что здесь обозначено может убить меня за нее или хорошо заплатить. Второе — разобраться во всем самому и найти то, что сокрыто. Затем я смогу решить, что делать с находкой.

Учитывая, что мне хотелось насладиться жизнью на поверхности, я решил сконцентрироваться на этой загадке. Это сулит прибыл и приключения. К тому же в процессе поиска я точно смогу найти пару-тройку товаров на продажу.

Для начала я вместе с Гиталией отправился в лес. Эта точка находилась ближе, чем заброшенная мельница.

Перекинулся парой слов со стражником на выходе из деревни. Тот сказал, что Иглистый Черный Кабан ушел дальше в лес и несколько дней его никто не видел. Это хорошая новость, значит можно рассчитывать на безопасный поход в лес.

После пережитого мне очень не хватало обычной прогулки по лесу. Это умиротворяет и добавляет мыслям ясности. Если многие люди для снятия стресса предпочитают пить в таверне или валяться с женщинами, то я предпочитаю одинокое умиротворение и спокойствие в приятной обстановке.

Прогулка была замечательной. Летний зеленый лес радовал взгляд, листья шуршали на головой от порывов ветра, дятлы неустанно выстукивали лесную мелодию.

Гиталия поделилась впечатлениями от работы в таверне:

— Утром — человяки хорошие. Вечером человяки — мерзкие — фыркнула она, когда я спросил.

— Почему?

— Утром человяки кушают, занимакаются делами, быстро уходить на работку. Вечером человяки пьют, шумятят и трогают — гоблинка вздохнула, пнув маленькую веточку на тропе.

— Тебя трогали?

Гиталия кивнула.

— Предлагачили взякать комнатку в таверне. А когда моя отказывайся, они просить моя тело у хозяин таверны. Он моя защищать, говорить, что я не продавайся. Говорил надо покупачить его человячных девушек для этого.

Я усмехнулся. Даже не сомневался, что женщины в таверне подторговывают своим телом под пристальным взглядом таверншика. Наверное, в этом нет ничего удивительного, каждый зарабатывает как может.

— Ты молодец, что отказывалась, думаю тебе предлагали многое за время работы.

Гоблинка кивнула.

— Предлагачили ехать в юг с караваном. Говоричили, что моя будет жить в большой город.

— Ты даже от этого отказалась?

— Да.

— Не пойми меня неправильно, но почему? Ведь там для тебя что-то могло измениться.

Гоблинка посмотрела на меня и слегка прижав длинные зелёные уши.

— Вот, да. Моя не хотеть изменится. Моя знать, что человяки делают с рабами-гоблинцами. Хозяина не такой, как другие человяки. У хозяина лучший жить.

Я улыбнулся, Гиталия тоже, и я приобнял ее за оголенное плечо, чувствуя некое единение и возможно даже родственную душу.

Через несколько часов ходьбы, когда солнце перевалило за полдень, мы подбирались к похожему месту, как отмечено на карте.

Мне сразу показалось странным, что это было не случайное место в лесу, а старый лагерь, которым, часто пользуются. На небольшой опушке выложено костровище, вокруг разбросаны старые гнилые доски от телеги. Сломаны ветки, валяются куриные косточки, оставшиеся после трапезы, а трава примята так, будто на ней делали лежанку для сна.

Может быть это было место встречи и я опоздал? Следы костра свежие, вокруг множество сгоревших факелов. Здесь точно кто-то был и бывает регулярно.

Вдруг я услышал голоса в стороне. Я потянул Гиталию за руку и мы уселись в пышных кустах неподалёку. Больше здесь прятаться было негде.

Шуршание травы и голоса доносились не со стороны деревни, откуда я пришел, а из глубины леса.

— Я тебе говорю, он нас кинет. Он и так не выплатил все деньги за предыдущий караван, так с чего ты взял, что в этот раз будет по-другому?

— Завались! Не слышал его что-ли? Через неделю деньги будут, так что хватит трястись как худая псина лютой зимой!

Я нашел небольшое отверстие среди листьев кустарника и наблюдал за поляной. На нее вышли двое. Явные головорезы, на лицах черные банданы, на поясах оружие — кинжалы и меч. Идут, о чем-то говорят, попивая пиво из фляг.

Я жестом показал Гиталии, что нужно сидеть тихо. Послушаю о чем они говорят.

— Ты кого псиной назвал, а? — один толкнул другого в плечо — Да я уже нашел покупателя на маршрут и он платит в три раза больше, чем Грох!

Второй хотел было ответить на толчок, но замер:

— Что ты сделал?

— То и сделал! Пока наш бесстрашный лидер прячется после небольшой потасовки, как последний трус, я уже нашел покупателя, который заплатит больше и в срок!

Так-так… Кажется, между ними что-то назревает…

Второй развернулся к первому и начал закидывать вопросами:

— И давно ты ходишь сам по себе, а? А кто тебе дал право договариваться? Вся эта схема принадлежит нам и Гроху, это он кровью разнюхал всю инфу, так какого лешего ты ищешь покупателя на стороне⁈

— Деньги! Я предлагаю деньги здесь и сейчас, а не ждать пока Грох залижет раны и примется за дело! Мы и без него может управлять делами, нам он не нужен.

Второй положил руку на клинок, висящий на поясе.

— Ты хочешь продать маршрут и кинуть Гроха?

— До тебя только дошло? Пара дней на проверку одного маршрута и деньги уже будут у нас. Сколько мы будем ждать Гроха? Месяц, два?

— Ты… Долбаный предатель!

Второй вытащил кинжал и напал на первого. Началась драка на смерть. Несколько секунд первый уворачивался от второго, и даже успел ударить кинжалом в ответ, но первый был проворнее и уйдя влево, воткнул кинжал в шею противника с правой стороны.

Тот повалился на землю и зажал горло, но это ему уже не помогло. Было понятно, что через пару минут он уже будет мертв.

Мои руки затряслись. Что делать⁈ Не подавать вида? Вмешаться? Убить незнакомца? Я медлил. Хоть и понятно, что это головорезы и если убить «победителя», то мир станет чуть лучше, но я ведь не судья. Мне этот мужик ничего не сделал. Может, лучше схватить его и сдать страже? Наверняка они заинтересуются убийством, которое я видел. А с другой стороны, что ответить когда меня спросят, что я здесь делал?

Значит… Остаётся только один вариант, если я хочу докопаться до сути. Я тихо вложил арбалетный болт в направляющую арбалета, пока бандит еще что-то говорил истекающему кровью.

Я вышел из кустов и направил арбалет на бандита, тот уже собирал вещи с трупа своего напарника.

— Эй! Я видел, что ты сделал.

Тот резко обернулся, выставив кинжал вперёд. Взгляд его был крайне удивлённым.

— Ты еще кто такой, а? И что это за игрушка у тебя в руке?

Следом вышла Гиталия, держа лук наготове.

— Или ты говоришь, что вы здесь забыли или эта зеленая милашка прострелит тебе колено — твердо сказал я.

Тот усмехнулся:

— Ха! — он медленно поднялся, перехватил кинжал поудобнее — Думаешь, я поверю? Погоди-ка. Кажется, я тебя видел на рынке… А ты не тот ли погорелец? Раб старика Сильвио?

— Я начинаю терять терпение.

Между нами примерно три метра. Нас двое, он один, и мы можем убить его прямо отсюда. Я не чувствовал страха, только решимость получить ответы.

— Ну точно! Тебе сколько лет-то, парень? Опусти свою пукалку и скажи этой зеленой…

Я выстрелил из арбалета. Целился рядом с его ногой, туда и попал. Болт воткнулся в землю, скрывшись под высокой травой, но вдруг я услышал звук тетивы.

Разбойник дико заорал и повалился на траву, держась за колено.

— Вашу мать! Да гори ты в пекле подземелья! — завопил он.

Я с удивлением молча посмотрел на Гиталию, но она не поняла суть моего взгляда. Она не должна была стрелять, я всего лишь хотел его запугать и получить информацию, но теперь придется менять план.

— Ты по прежнему мне не веришь или все-таки скажешь то, что я хочу услышать?

— Пошел ты! Следующая смена узнает, что ты был здесь, они найдут тебя и подвесят за яйца на дереве!

— Значит диалога не получится — выдохнул я и кивнул Гиталии.

Гоблинка мгновенно всадила стрелу в череп бандита, тот откинулся трупом на траву, раскинув руки в стороны.

Ну вот и все. Еще одна человеческая жизнь на моей совести. Меня успокаивало, что он хладнокровный убийца. Я не мог отпустить его, иначе бы это поставило мою жизнь под угрозу. А у гоблинов вообще врожденная ненависть к людям. Гиталия — другое дело. Она уже привыкла ко мне, потому что я хорошо к ней отношусь.

— Ну а теперь я буду искать тайник, а ты собери все ценное, что у них было — сказал я гоблинке.

Зеленая прижала длинные уши и посмотрела на меня виновато:

— Моя не должна была стрелякать?

— Да, но уже поздно, чего сделала — уже не вернуть.

— Но хозяина сказал стрелякать в колену…

— Я тебе позже объясню про враньё, блеф, запугивание и намеки, а пока не волнуйся об этом.

Я приступил к поиску тайника. Сначала сверился с картой и нашел нужное дерево. Найти его было не сложно, это большой, старый и роскошный дуб. Он здесь единственный такой и сам по себе привлекает внимание. Я покружил вокруг него, осмотрел корни, взглянул на ствол и не увидел ничего примечательного. Земля везде однородная, в корнях никто ничего не закапывал, на самом дереве тоже нет никаких пометок или подсказок.

К этому времени Гиталия сложила в кучу все, что удалось собраться трупов. Я брал все, за исключением одежды. Мне кажется, что снимать одежду с покойников — это уже совсем крайний случай. Сделаю так, только если от этого будет зависеть моя жизнь.

Нам удалось собрать не так много, как я рассчитывал:

Три неплохих обычных кинжала.

Меч с двумя большими зарубками на лезвии.

Две руны «огонек».

Две большие фляги, примерно на два литра каждая.

Разнообразная еда примерно на два-три дня на двух человек. Там было вяленое мясо, лук, две буханки хлеба и большой кусок сыра. В маленьком мешочке лежали орехи.

И самой ценной находкой стали деньги — три серебряных и четыре медяка.

А у бандитов всегда водится много денег. У обычных деревенских жителей больше серебряного при сеье никогда нет, только если они не целенаправленно идут за крупной покупкой или на рынок. Может стоит переквалифицироваться в народного деревенского героя?

Я усмехнулся и сел у корней дуба, откинулся спиной на ствол и запрокинул голову, глубоко вздохнул.

— И где же может быть тайник… — сказал я на выдохе.

И тут я заметил дупло. Примерно в пяти метрах от высоты моего роста. Меня вдруг как молнией ударило.

— Гиталия, умеешь лазать по деревьям?

— Хозяина вроде бы умный, а вопросы глупый иногда — хихикнула она.

— Выбирай слова, когда говоришь с хозяином, зеленая леди — улыбнулся я — А теперь лезь наверх и посмотри нет ли чего-то интересного в дупле.

Гиталия положила лук у дерева и ловко завралась наверх, я даже не успел увидеть за что она хваталась, явных толстых веток так низко не было.

— Будь осторожнее, там может быть животное или ловушка — сказал я, наблюдая за ней снизу.

Гиталия посмотрела в дупло, затем подвинулась ближе и просунула руку.

— Моя нашла! Точнее ваша нашла! Тайникер!

— Бери все, что там есть, только аккуратно и слазь. Там может быть что-то хрупкое.

Я увидел как гоблинка кладет листы бумаги в заплечную сумку. Затем она достала тяжелый большой мешок. Судя по всему его вес был больше пяти килограмм.

Вдруг я услышал слабый щелчок, Гиталия вскрикнула и отпустила ветку за которую держалась.

Гоблинку будто отшвырнуло от дупла на несколько сантиметров и она полетела на землю.

— Гиталия!

Я постарался поймать ее и поймал. Она упала сверху на меня, я ушиб спину, потянул сухожилия на правой руке, но не обратил внимания.

— Гиталия!

Я быстро и аккуратно вылез из-под нее, и положил зеленую на траву. Она старалась не шевелиться и я увидел в ее плече большой толстый деревянный кол. Казалось это была обычная толстая ветка, очищенная от сучков и заостренная ножом. Рана была глубокой, но не смертельной. Кол пробил плечо девушки, далеко от сердца или легких.

— Нет нет нет! Гиталия, не закрывай глаза, слышишь⁈

— Моя все забрать… — проговорила гоблинка и вяло похлопала рукой по своей тяжелой сумке.

Я снял с нее все сумки и отправил их на свой склад не глядя. Тоже самое сделал со своим оружием и всеми вещами кроме одежды. Я максимально облегчил себя и Гиталию.

— Умница. Сейчас я вытащу этот шип, готова?

В этот же момент я резко вытягиваю деревянный кол из ее тела. Гоблинка вскрикивает.

— Все в порядке, это всего лишь царапина на плече. Сейчас я обработаю твою рану от кровотечения и заразы и мы пойдем в деревню, ладно? Лекарь тебя осмотрит и быстро приведет в порядок, так что не волнуйся, просто дыши и терпи.

Я старался ее успокоить и не подавать вида, но рана серьёзная и глубокая. Хорошо хоть попало в плечо. Если бы я полез на дерево, то уже испустил бы последний вздох лежа на траве. Гоблины маленькие, поэтому ей повезло. Меня бы шип скорее всего мгновенно убил.

— Хорошо, хозяина…

Я быстро обмазал рану обеззараживающей мазью на основе корней, ее я всегда брал с собой в подземелья. После этого посыпал порошок из каких-то сушеных грибов, который останавливает кровотечение. А затем уже обработал заживляющей мазью из экстракта листьев растения, название которого я так и не запомнил. Этим раствором я полностью замазал рану.

Гоблинка слегка вскрикивала, корчилась от жжения, но стиснув зубы, она все стоически вынесла.

— Отлично, все готово, а теперь пойдем. Можешь сама идти?

Я видел по ее лицу, что не может. Она слегка побледнела.

— Моя не…

— Ладно, тогда давай так.

Подхватил гоблинку на руки, усадил к себе на спину и взял ее за бедра.

— Держись, Гиталия и не смей спать. Рана точно не смертельная и я не разрешаю тебе умирать, поняла? Я твой хозяин. Если умрешь, то будешь работать в таверне ещё месяц за бесплатно, поняла?

Я старался немного шутить, но выходило так себе, ведь я сам очень переживал за нее.

— Моя не хотеть в таверну…

— Вот! Тогда не засыпай. Расскажи лучше историю. Где ты родилась? Сколько в вашем племени гоблинов? Какое твое любимое блюдо?

Я тараторил постоянно, и Гиталия поддерживала разговор. Она неохотно начала рассказывать, что-то о своем прошлом, о семье и о племени. Голос у нее был вялый, но девушка не сдавалась и это было главное.

А я ускорил шаг. До деревни примерно полтора часа идти, если потороплюсь, может быть, приду за час. Надеюсь она продержится. Должна продержаться.