Неправильная последовательность

Глава 11

Она оставила телевизор включённым, но смотреть не стала. Её хватило на первые две минуты. Как только в кадре появились шесть «Тайфунов», девушка не выдержала и, бросив всё, поехала в участок. Туда новости стекались с большей оперативностью и не поддавались такой цензуре, как для широких масс. Мысленно извинившись перед Андри, девушка на всех парах спешила в отдел, используя допуск уровня С как пропускной билет для патрульных.

Как и ожидалось, в отделе кипела жизнь. Все мониторы показывали репортажи, изображение с камер видеонаблюдения не только на подходе к Сектору, но и улицы непосредственно Периферии. До прибытия спецтехники всё было тихо. И лишь в десять утра, когда первая партия «Тайфунов» высадила личный состав у КПП, началось то, чего опасались и власти, и гражданские.

С картинки на экране Харден наблюдала, как первая группа военных попыталась пересечь негласную линию. И тут же застопорилась, поскольку появившиеся на их пути протестующие фактически перегородили дорогу. Без оружия, все как один в белых одёжках: футболки, рубашки, майки — неважно. Главное — цвет. И поднятые руки в знак мирного протеста. Военные замерли, нерешительно переглядываясь друг с другом. Тёмные шлемы, полностью скрывающие их лица, не давали возможности рассмотреть детально, кто стоит на передовой, но глубоко в душе Харден надеялась, что Андри среди них нет.

Из толпы людей в белом вышел один человек. Харден узнала его: Руомар, ну конечно, никого другого не приходилось ожидать. Он вплотную приблизился к лидеру военного отряда, пытаясь разглядеть лицо сквозь плотную защитную маску.

— Сэр, прошу увести своих людей с дороги. У нас есть приказ. Его содержание Вы знаете, — всё это ровным голосом отчеканил военный.

— К сожалению, это невозможно, — покачал головой Гастальби, оборачиваясь на стоящих позади, — эти люди, этот Сектор — наш дом, и мы не отдадим его.

— У нас приказ, — повторил военный, явно теряя терпение.

У Руомара его было не больше.

— А у нас должна быть свобода выбора. И мы официально заявляем всем властям этого Купола: Шестой сектор против расселения!

Его голос эхом разнёсся над обширной территорией, отзываясь в сердцах каждого смятением. Те немногие свидетели, что осмелились нарушить комендантский час и выбрались к границе, отвели взгляд. Словно испытывали стыд за своё более привилегированное положение. Журналисты неустанно фиксировали каждое слово, каждое действие противоборствующих сторон. И только непосредственные участники конфликта замерли в ожидании. «Белые футболки» ожидали действий военных, в то время как последние ждали сигнала вышестоящего командования. Затишье перед бурей. И лучше бы скорее грянул гром.

Пока военные ждали дальнейшего приказа, за спиной девушки началось какое-то движение. Она не сразу обратила внимание на суматоху, но, когда обернулась, едва не села прямиком на стол. За её спиной, чинно держа в руках кашемировое коричневое пальто, стоял Эарох Корген, взгляд которого был также обращён к ближайшему монитору.

— Сэр, — нерешительно приблизился капитан Финрох, не зная, как подступиться, — там люди… они не дают пройти военным. Отказываются следовать приказам и расходиться. Их много, и у них нет оружия. Мы не можем открыть огонь по ним.

Голос в голове истошно кричал «какой огонь!?», пока рассудок спокойно просчитывал варианты развития событий. Этим же занимался и Корген, которого, судя по всему, пригласили лично координировать действия военных. Только он с разработкой плана справился на порядок быстрее Харден.

— Отправьте ещё один отряд и оттесните недовольных в стороны так, чтобы могла проехать спецтехника. Никаких боевых патронов, но при необходимости пусть используют резиновые пули.

— Есть, сэр, — кивнул Финрох, мгновенно скрываясь среди суетящихся сотрудников.

Корген тем временем занял место у монитора, повесив пальто на спинку стула. Кинул беглый взгляд на стоящую рядом Харден, коротко кивая. И от этого жеста у неё буквально волосы дыбом встали.

— Мисс Гартерд, я полагаю.

— Откуда Вы меня знаете? — удивлённо выдохнула девушка, напрочь забывая о правилах приличия. И о том, что лишних вопросов людям его уровня задавать не стоит. Впрочем, Корген или не обратил на это внимания, или не стал акцентировать его. Предпочёл ответить на вопрос в своей привычной, собранной манере.

— Я знаю обо всех, кто контактировал с Шестым Сектором в течение последних двух месяцев. Как-никак это моя работа.

Поняв, что это самый исчерпывающий ответ, который она могла получить на тот момент, девушка отступила на шаг, возвращая внимание к событиям на экране. И вовремя.

Подоспевшее подкрепление действительно оттеснило людей к краям дороги, создавая своеобразный коридор для машин. На которых должны были расселять людей по другим секторам. Протестующие не сильно-то сопротивлялись, и именно в этом смирении Харден видела самый главный подвох. И не ошиблась.

Первый же грузовик, пересёкший невидимую черту, взлетел в воздух, оставляя после себя клубы дыма и раскуроченные куски металла. Девушка вздрогнула, прикрывая рот рукой. Остальная колонна мгновенно затормозила, прекращая всякое движение. На секунду в участке воцарилась тишина. Они ожидали отпора, но никак не взрывов, при которых будут погибать люди.

Именно в тот момент Сопротивление перешло негласный рубеж.

Тогда же Совет получил «карт бланш» на дальнейшие действия.

— Внимание, красный код. Всем отрядам прийти в боевую готовность. С этого момента любое сопротивление расценивается как неповиновение приказу. При нападении открывать предупреждающий огонь, при непосредственной опасности жизни стрелять на поражение. Если видите готовых сдаться, уводите из зоны боевых действий. Лишние потери нам не нужны.

Как полагается военным, перегруппировка заняла считанные секунды. Небольшими группами они обошли горящий грузовик, проверяя кабину на наличие выживших. Характерное движение рукой, и кто-то из диспетчеров тихо выругался: водитель и сопровождающий мертвы.

Секунда промедления — и войска снова двигаются вперёд, на этот раз особо тщательно проверяя открывающееся пространство. И не зря.

После двух дымовых шашек, перекрывших обзор отрядам, последовало затишье, которое нарушилось громкими выкриками в адрес правительства.

«НЕТ РАССЕЛЕНИЮ»

«МЫ ЗА СВОБОДУ»

«ДОЛОЙ ПСЕВДОРАВЕНСТВО»

«МЫ ЛЮДИ, А НЕ ВЕЩИ»

«ПЕРЕМЕН»

И ещё много и много других лозунгов. Глаза разбегались, прочитать каждый не представлялось возможным, но общий посыл был ясен: люди требовали прервать исполнение действующего приказа и дать им свободу выбора. Дать им законное право на жизнь. Их было в разы больше, и в какой-то момент военных взяли в кольцо, отрезав от потенциального подкрепления.

Те, что стояли у стены в белых футболках, внезапно начали действовать, бросаясь на спецназ с голыми руками. Кого-то сразу клали на землю, кому-то удавалось взять числом и отбить оружие у солдат. Поднималась паника, набирающая обороты с каждой новой волной движения. Людей с Периферии было много, они стекались из-за стены, выстраивая баррикады для машин. Чтобы не пустить технику в сам Сектор.

Силы Сопротивления и военных были примерно равны, и, когда накал сражения достиг своего пика, прогремел первый выстрел. Люди замерли, невольно озираясь по сторонам. Искали пострадавшего или, ещё хуже, убитого пулей. И нашли. Один из спецназовцев сбросил с себя тело, буквально навалившееся на него из-за потери пульса. Кровавое пятно постепенно расползалось по спине убитого. От дула автомата в воздух медленно поднималась струйка горячего воздуха.

Дальнейшие события Харден никогда не сможет описать иначе, чем хаос. Все схемы, структурированные действия, запланированные заранее системы обороны и нападения — всё это рухнуло. Стороны смешались в единый вихрь, в котором то и дело раздавались выстрелы и крики людей. Кто-то падал от ранения, кого-то сбивали с ног и затаптывали насмерть. Не спасала даже спецодежда: в такой неразберихе выживает тот, кто быстрее.

Постепенный перевес сил в сторону противника заставил военных перегруппироваться. Они отступили, выстраиваясь ровной шеренгой поперёк дороги. Выставили перед собой щиты, сгруппировавшись так, чтобы не мешать стоящим за спинами товарищам открыть огонь. И только выстроившись в неком подобии "черепахи" смогли снова выдвинуться вперёд.

Тогда и полетели первые "коктейли для Молотова".

При первом же поджигном снаряде Корген хотел отдать новый приказ, однако с другого конца отдела к нему подоспел Домпи. Раскрасневшийся, тяжело дышащий, он пытался привлечь внимание Мэра и в итоге получил своё.

— В чём дело? — слегка раздражённо спросил Эарох, нехотя переводя взгляд на полицейского.

Тот в последний раз выдохнул, усмиряя лёгкие, после чего начал говорить:

— Группа людей, сэр. Около пятисот человек. Двигаются в противоположном направлении от столкновения.

— Куда они направляются?

— Предположительно к гермодверям, сэр, — торжественно отчеканил Допми, лучась самодовольством. Харден скрипнула зубами, косясь на мужчину. Не зря он не понравился ей ещё при первой встрече. — Может, отправить им вслед отряд? Чтобы не думали бежать.

— Бежать? Они всерьёз решили покинуть Купол?

— Согласно информации из моих источников, именно это они и планируют. Открыть гермодвери и выйти наружу, — перевёл взгляд на стоящую чуть позади девушку, гаденько усмехаясь, — Хотя удивлён, что Вы не узнали об этом раньше. Учитывая, что столько людей водят дружбу с беглецами.

Корген промолчал. Он вообще не был склонен разбрасываться словами, если не был уверен в их последствиях. Снова оценил состояние бойни на экране, нажимая кнопку передачи сигнала:

— Всем постам, полная боевая готовность. Приступить к выполнению четвёртого этапа. Приоритетная цель — расчистить как можно больше свободного пространства с минимальными потерями среди гражданских. Действуйте больше в направлении самозащиты, не нападения. Берегите себя.

Как и ожидалось, часть военных оторвалась от общего состава, сворачивая с намеченного пути. Харден не составило труда понять, в чём дело: эти две группы направлялись прямиком к гермодверям. Тревога напоминала о себе ледяными кончиками пальцев. Девушка понимала: если военные доберутся до единственного возможного выхода из Купола первыми, людям не удастся уйти оттуда живыми. «Убиты при попытке бегства» или «При сопротивлении задержанию» — они придумают что угодно, но не оставят мятежников в живых. Слишком высок риск повторения попытки побега в будущем.

Достала телефон, молясь кому угодно, лишь в столь напряжённой ситуации звонок прошёл. Она не рассчитывала дозвониться до обычного телефона Рекдри, но, если перенастроить служебный мобильный на манер рации, можно поймать нужную волну. Лишь бы сигнал прошёл. Ей просто необходимо было предупредить их о приближающемся наступлении.

Заметив её манипуляции, Домпи резко схватил её за руку. Девушка вскрикнула. От резкой боли пальцы разжались, и телефон упал под ноги, отчего погас экран.

— Что Вы делаете!? — возмутилась девушка, пытаясь разжать стальную хватку. — Отпустите!

— Чтобы ты своих дружков предупредила? Мистер Корген, посмотрите: у нас тут ещё один заговорщик.

Однако Эарох не спешил обращать на потасовку внимание. Он отрешённо смотрел в одну точку перед собой, обдумывая всё происходящее. Рассчитывая дальнейшие действия. И когда Харден уже решила, что с Домпи ей придется разбираться в одиночку, он решил дать о себе знать.

— Отпустите её.

Нехотя полицейский повиновался, но отходить дальше, чем на шаг, не стал. Внимательно следил за каждым движением девушки, которая отвечала ему яростным взглядом, потирая болевшую кисть. Хватка у него что надо: лёгкий синяк на несколько дней обеспечен.

Тем временем Корген сам поднял её телефон и, убедившись в отсутствии трещин на экране, протянул его девушке. Но как только её пальцы коснулись смартфона, он придержал противоположный край в руке, заглядывая в глаза.

— Ничего не хотите рассказать, мисс Гартерд?

В такие моменты Харден начинала понимать, почему именно этот человек возглавлял всю систему правительства Купола. Когда он смотрел в глаза, в голове даже не возникала мысль солгать. Было страшно. Казалось, он распознает ложь с первых секунд, даже самую искусную. И только одному ему известно, какими будут последствия неверного ответа.

— Нет, сэр, — с титаническим усилием переборов себя, собрав всю волю в кулак, тихо просипела девушка. — Я правда ничего не знаю. Мистер Домпи преувеличивает: у меня нет друзей на Периферии. Я всего лишь выполняла свою работу.

Он не поверил. Харден видела это по едва заметным снисходительным смешинкам в глазах. Но тратить время на полномасштабный допрос не стал. Вместо этого поднялся с места, окончательно отдавая телефон владелице. Отошёл, давая так необходимое сейчас пространство для размышления и лишнего вздоха.

И как только Харден набрала номер Андри, понимая, что не стоит рисковать и звонить Рекдри напрямую, услышала:

— Как себя чувствует Ваш отец?

Телефон с занесённым над кнопкой вызова пальцем замер на полпути к уху. Она медленно, не веря собственным ушам, повернулась в сторону Коргена. Думала, что ослышалась. Он стоял с такой же прямой спиной. Сосредоточенный на деле, без единого намёка на несерьёзность по отношению к происходящему. Смотрел, как удав на кролика, терпеливо дожидаясь ответной реакции.

— О чём Вы говорите?

— Я лишь хочу напомнить Вам, мисс Гартерд, — тихим, стальным тоном начал Корген. Говорил так, чтобы другие ничего не заподозрили, но сама девушка на сто процентов поняла всё, что услышит, — что наша общая цель — стабильное развитие общества на должном уровне. И я должен, обязан, сделать всё, что в моих силах, дабы сохранить этот комфортный уровень жизни. По возможности улучшить его. И я не допущу, чтобы из-за одного человека, одного просчёта или глупой ошибки в системе всё пошло прахом. Подумайте, мисс Гартерд, может, теперь Вы вспомните какие-то детали? Что угодно. В противном случае, Ваши родители будут крайне расстроены потерей уровня. Или внезапным снижением официального процента их ДНК. В таком случае придётся переселить их на Периферию. Вы же не хотите этого?

Грязный шантаж, главным предметом которого являлось благополучие её семьи. И это сработало. Харден стиснула кулаки, напряжённо вспоминая всю информацию, которую получила за последнее время. Отбросила симпатию к семье Бруниген и страх за жизнь беженцев, которые вот-вот столкнутся с военными.

Собственные родители дороже.

Треклятый телефон снова зазвонил, но на этот раз звонок прошёл по обычной, гражданской линии.

— Да! — едва не выкрикнула девушка, тут же прикрывая рот рукой. Не хотелось привлекать лишнего внимания: достаточно Коргена, который следил за каждым её движением с внимательностью энтомолога. — Да, что такое? Всё нормально? Ты не ранен?

Голос Андри едва пробивался сквозь множество помех и посторонних звуков. Периодически слышались крики и громкие голоса, отдающие приказы. Совсем рядом прогремел взрыв, и Харден накрыло волной ужаса, что мужчина мог быть ранен. Но через пару мгновений качество звука стабилизировалось, и на передний план вышел голос самого мужчины.

— … ишь? Ты меня слышишь?

— Да, слышу, что происходит? Скажи мне, с тобой всё в порядке?

— Дела нормально, но не это главное. Слушай, до меня только дошло, — тараторил Редени, стараясь говорить как можно скорее, притом не потеряв мысль, — они хотят уйти через гермодвери, так? И это может сработать, но есть два нюанса: гермодвери можно открыть или из Центра города, из самой Администрации, где находится пункт управления абсолютно всеми автоматизированными системами, или же им нужно создать перепад энергии в Куполе. Под перепадом я подразумеваю полное внеплановое отключение электричества, после чего у системы будет тридцать секунд на перезагрузку, по истечении которых, если поток энергии не возобновится, активируется протокол «Извлечения» и абсолютно все гермодвери в каждом Секторе откроются, чтобы выпустить людей. Это мера предосторожности на случай выхода из строя системы Купола.

— Они пойдут по первому пути, — прошептала Харден, лихорадочно соображая, что делать дальше.

— Что? Харден, я не слышу!

— Береги себя, — выдохнула девушка, отключая звонок. Редени справится, в нём она не сомневалась. Гораздо важнее сейчас было добраться до Администрации, в корпус управления всеми системами.

— Мистер Корген, мне нужно уехать. Обещаю, я сделаю всё возможное, чтобы остановить их, — глядя мужчине прямо в глаза, твёрдо сказала Харден. — Вы разрешаете?

— Куда ты собралась? — вклинился Домпи, уже затягивающий пояс от кобуры. — Совсем ничего не понимаешь!? Нужно подкрепление в сам Сектор, каждый человек на счету!

Она не обратила на его слова внимания. Вместо этого всё ещё ожидала разрешения действовать от единственного человека, который одним словом мог изменить жизнь всей её семьи. В случае провала операции — далеко не в лучшую сторону.

— Помни, что стоит на кону, — единственное, что сказал Корген, отступая в сторону. Пропуская девушку вперёд.

И она не стала долго раздумывать.

Уже по дороге к Администрации она пыталась понять, как такая огромная группа людей смогла беспрепятственно пройти мимо десятков патрульных, точно дежуривших в каждом Секторе круглые сутки. Откуда они взяли столько горючего и, судя по последним кадрам, которые заметила перед уходом, оружия?

Ответ пришёл неожиданно. Такой очевидный и одновременно нелогичный, что Харден не сразу поверила в его правдивость. То самое дело со взломом Архива. Это была не просто шалость. Архив хранит в себе не только данные о проценте абсолютно каждого человека, но и достижения любого жителя за всю историю его существования. Успехи в садике, школе, институте и, наконец, работе — в Архиве можно было найти всё. И если соотнести случай с процентом Андри, который не совпадал с действительностью, с возможной целью взлома данных, всё вставало на свои места.

При желании можно найти десятки таких людей. Тех, кто по каким-то причинам занимал не своё место. Юта сам сказал: «Одна из многих ошибок». Значит, помимо Андри, были и другие. Несложно догадаться, что такие люди знали о своём положении. И если и дальше хотели сохранить привилегии жизни в Центре, им пришлось содействовать Сопротивлению в обмен на молчание последних.

Подъезжая к главной площади, Харден вдруг задумалась. Даже если она найдёт этого человека, где гарантия, что сможет предотвратить воплощение его плана в реальность? Простыми словами? Силой мысли? Этого катастрофически мало. Ей необходимо запастись чем-то более весомым, чем красноречие. Именно поэтому перед выходом из машины она открыла бардачок и вытащила оттуда табельное. Всего одна обойма, но Харден искренне надеялась, что и одной пули будет много.

И уже поднимаясь по лестнице к главному входу, она не заметила ещё одну машину, притормозившую чуть в стороне, в тени. Тонированные стёкла не давали возможности рассмотреть сидящего за рулём, но, как только фигура девушки скрылась за высокими дверями, преследователь выбрался из салона, направляясь следом. Пальцы в кожаных перчатках ловко прикрутили глушитель к личному пистолету. Бесшумность — признак лучшей работы.

*

Её пропустили без лишних слов. В здании находились всего два охранника, которых убедило удостоверение следователя с уровнем С и слова, что лично мистер Корген отправил её сюда для выполнения задания, «о котором Вам знать не обязательно, извините, но я спешу».

Поднимаясь по лестнице, она старалась справиться с внутренней дрожью, перебирая десятки вариантов в голове: кто мог быть за пультом? У кого был нужный уровень доступа, чтобы беспрепятственно пройти через все уровни охраны? Глубоко в подсознании она уже знала ответ, но девушка категорически отказывалась принимать его как данность. До последнего надеялась, что ошибается.

И как же больно было чувствовать обрушение всех надежд, когда, открыв дверь в пункт управления, она увидела именно его.

— Подними руки.

В этот момент время остановилось. Харден словно со стороны наблюдала, как поднимает пистолет, направляя дуло аккурат в голову стоящего к ней спиной. Как человек медленно поднимает руки в безопасном жесте, замирая на месте. Ожидая следующих слов.

— Повернись.

Как и предыдущая, эта просьба была выполнена в ту же секунду. Без попытки спровоцировать на выстрел. Харден судорожно выдохнула:

— Зачем?

В ответ на её обескураженный вид Юта не нашелся с ответом. Всё так же держал руки поднятыми, но молчал, ожидая дальнейших слов. В помещении не было окон, все стены были заняты мониторами и прочими приборами для управления системами Купола. Над головой тихо шумела вентиляция. От лёгкого сквозняка из-за приоткрытой двери несколько листов бумаги слетели на пол, разбивая тишину шелестом листьев.

— Это из-за Рекдри? Из-за того, что ты считаешь их семью своей?

— Нас слышат, — кивнул на панель Юта, и только тогда Харден заметила горящую кнопку «ON». — Звук передаётся прямиком в динамики рядом с гермодверями, так что не стоит…

— Отвечай!

Он замолчал. Мгновение ушло на обдумывание ситуации, после чего медленно, демонстрируя безопасность своих намерений, Юта опустил одну руку, оттягивая ворот тонкого свитера в сторону. Татуировка. Амброзия, Гаултерия, Вечерняя примула. Ошибиться невозможно.

— Так это из-за него, — едва не опустив оружие, тихо заметила Харден. Она не могла заставить себя выстрелить. Физически не получалось подвигать пальцами. Тело замерло, замёрзло. Только сознание продолжало работать, складывая картину мира вокруг в единое целое. — Но ты же…

— Неважно, — он опустил руки, видя отсутствие желания стрелять. Бросил взгляд на циферблат на стене. Секундная стрелка неумолимо приближалась к концу текущей минуты, и, видимо, это стало толчком для дальнейших действий. Стимул торопиться. — Прости, Харден, но я не могу отступить.

— У меня приказ стрелять на поражение, — снова вскинула пистолет девушка. Полуправда, но в их ситуации никто не стал разбираться, где правда, а где ложь, — отойди от пульта, Юта. Второй раз повторять не стану.

Он улыбнулся. Сделал шаг назад, то и дело переводя взгляд на часы. Сверяясь со временем.

Опустил руку на широкую красную кнопку.

Харден сняла пистолет с предохранителя.

И когда секундной стрелку оставался всего один шаг до нового отсчёта он прошептал тихо, почти на грани слышимости. Именно так, как того боялась девушка.

— Ну так стреляй.

*

В момент, когда комнату управления потряс звук выстрела, на крайней границе Купола сработала аварийная сирена. Гермодвери натужно заскрежетали, начиная медленно расходиться. У людей не было слишком много времени на раскачку. На радость от удавшегося побега.

Над толпой людей висела гробовая тишина. Как только сработала система открытия, связь с рубкой управления прервалась. Они слышали выстрел. А значит, ещё один член их небольшой, но сплочённой единой целью семьи был уже мёртв. Чатель подрагивала от страха. В попытке успокоиться девушка хотела подойти к брату, но отшатнулась, стоило увидеть его взгляд. Столько обречённости в глазах родного человека она не видела ещё никогда.

Осторожно, стараясь не спровоцировать паническую атаку, она коснулась его руки, нежно переплетая пальцы. Сжимая, пытаясь привлечь внимание.

— Ло…

— Идём дальше, — невидящим взглядом посмотрел в сторону выхода. И первым сделал шаг вперёд, отпуская руку сестры. — Надо идти, мы же этого хотели?

Рекдри бросил предостерегающий взгляд на людей, не позволяя приближаться сейчас к сыну. Он был прав, им пора уходить. Войска не выйдут наружу, но вполне могут помешать их планам, если догонят здесь, ещё на территории Купола. Снаружи уже ждали грузовики. Корген просчитался, если думал, что абсолютно никто не мог выйти на поверхность на пару часов. Долгосрочное отсутствие или уход нескольких людей сразу всегда заметят, но это не значит, что нельзя короткими вылазками привести брошенные несколько лет назад автомобили в удобоваримое состояние.

Теперь у них было всё время мира. Карта в руках, компас на приборной панели. И долгие часы путешествия без какой-либо гарантии на хороший результат. Но надежда — это лучшее, что может случиться с человеком, который видел Ад перед собой. Надежда, которая не давала опустить руки. Надежда, которая помогала двигаться вперёд.