NeuroSoul Том 1.

Глава 10. Сюрприз

Если дышать не так глубоко, легкие не обжигало холодом. По пути нужно успеть захватить какой-нибудь каркас для Кубика, сверхпрочный, чтобы его не раздавило при случае. Такую форму еще поискать, одежка для хрупких вещей всегда делалась на заказ. Вряд ли удастся найти что-то быстро на нелегальное изделие. А Кубик был именно таким. Нелегальным. Усеченный ик… дальше Дэвид не помнил, придётся показывать Кубик продавцу, потому что будущая одежка явно не соответствовала его имени. Надеюсь, это последняя неразбериха с ним.

Улицы Арсии встречали непривычной суетой. В начале недели город просыпался, неохотно готовясь к новой рабочей неделе, но сегодня граждане казались необычно активными. Можно сказать, даже юркими. На улицах люди смешивались с дроидами, хотя обычно перемещались отдельными потоками — одна часть составляла реку живой плоти, с другой стороны дороги текла стальная ниточка роботов, за редким исключением прятавшихся за полосками искусственной кожи. Что-то смешало их в морозный день, и это точно не желание погреться. Дроиды были холодны, как лед, и тереться о них осенним колким утром ни у кого стремления не вызывало.

Город в кольце бывшего купола сильно отличался от окраин. Здания здесь походили на гладкие вылизанные кости животного. С крохотными окошками, словно россыпь пор на коже. На окраине строились кто как мог, и кое-как, так что многие постройки набрасывались друг на друга, словно в драке, и теряли по пути камни из своих стен. Шершавые и неказистые, они и сравниться не могли с надежными, но скучными глазу высотками купольного кольца. Так уж принято — бояться исчезновения атмосферы, и кто-то до сих пор мог позволить себе испытывать страх, остальные давно жили на «авось». Роскошь ужаса была не для них. Да и собаки в центре валялись на тротуарах, греясь на утреннем солнышке, а не потому что сдохли. Да, купольное кольцо сильно отличалось от окраин. Кроме лавочников — те непостижимым образом проникали в самые потаенные уголки Марса, обнаруживаясь порой даже в глубоких темных каньонах, и везде были одинаковы.

Свершившийся рассвет окрашивал костяные здания в золото и мед.

— Такой формы нет. Могу предложить каркас под усеченный октаэдр, на работу уйдет около двух дней. У меня есть знакомый правщик, — Дэвид давно знал Куртаса Мойла, местного торговца, он ходил с тонкой бородкой, она росла ровно посередине его подбородка и походила на шерстяную ленту. Остальное лицо было гладко выбрито. — Пятьдесят монеро. Деньги вперед, — Куртас протянул мозолистую ладонь.

Такое название тоже звучало сложно, но совсем не так, как другое сложное, принадлежавшее Кубику, а потому эта одежка ему точно не подходила. Нужно подыскать что-нибудь другое.

— Я не смогу засунуть Кубик в этот каркас, не сломав его, — Дэвид предполагал, что Кубик хрупок, а Куртас снова хочет его обмануть. Для него теперь все лавочники были одинаковы, и ни одному нельзя верить. Особенно Куртасу, знакомых он обманывает еще искусней. Дэвид спрятал Кубик обратно за пазуху. — Вы лучше скажите, откуда такая суета? Все куда-то спешат, как будто действительно хотят работать.

— Это все из-за хлебный крошек, — Куртас разочарованно спрятал ладонь в карман. — Если бы мне пообещали триллион монеро, я бы тоже так ходил. Но я плохо разгадываю загадки.

То, что должно было стать ясным, еще больше запутало Дэвида.

— Эта девка крутится на экране с самой ночи, увидишь на остановке. Ты же туда направляешься, — торговец утверждал, а не спрашивал. Он каждый день встречал Дэвида и уже знал его маршрут. — Рассказчик из меня еще хуже, чем разгадыватель загадок. Сходи и посмотри сам.

И снова он врет. Куртас может заговорить кого угодно, просто ему лень шевелить языком на морозе без всякой выгоды. Ну да ладно, все равно идти на остановку.

За спиной лавочника блестела витрина уличной булочной, его ярко-желтая куртка отражалась в стекле поверх хлеба и рогаликов. Проходить с утра мимо таких мест было опасно для кошелька. Запах на улице стоял умопомрачительный. У Дэвида рот наполнился слюной. Надо уходить отсюда быстрей, иначе не сохранить ему пару десятков монеро, которые никогда не бывают лишними.

По пути встретилось несколько дроидов с пустыми взглядами. Один из них был одет в розовое платье и отчаянно держался за оборки на подоле, неподвижно стоя на месте. Можно подумать, что они находились под действием цифровых наркотиков, и таких Дэвид обычно забирал в отдел, но теперь кое-что поменялось. В ту ночь они тоже стояли, застывшие и холодные, когда сеть взломали. Только сейчас неподвижными оказались всего несколько дроидов, и на них ругались и матерились прохожие. Будь они взломаны, улица не выглядела бы так беспечно. Да и люди бы не стояли, погрузившись разумом в сеть. Их прохожие тоже материли и к тому же толкали в спины. Застывшие люди вели себя точно так же, как дроиды, только к тому же раскрыли рты. И ни на одном не было розового платья.

«Наверное, это из-за того, что показывают сейчас на экране, — подумал Дэвид и ускорил шаг. — Наверное, это что-то очень интересное, раз они терпят тычки в спины и не выходят из виртуальной реальности». Добрался до места он не без сноровки — слишком суетливое выдалось утро, люди шли в два раза быстрее, чем обычно.

— Раз, два, три… белый кролик — посмотри… Да начнется гон!

Когда Дэвид добрался до остановки, огромный экран уже потух. Ему удалось услышать только часть сказанного, вернее, самые последние, отрывистые фразы. Пришлось немного подождать, когда снова начнется ролик. Оставалось еще девять минут и тридцать две секунды до прихода маршрутного такси. Дэвид всегда выходил заранее.

— Как часто вы гоняетесь за кроликами? — Дэвид уже понял, что эта женщина любит задавать странные вопросы. Отвечать на них не имело смысла — ответа никто не ждал. Но что она делает на экране? — Хватит всего одного маленького, белого, пушистого существа, чтобы сделать вашу жизнь совершенно безоблачной. — Из головы Нэнсис торчали два белых крольчих уха, мягких и длинных, рядом свисала рыжая коса. На стройное кибернетическое тело легла белая атласная ткань, слегка прикрыв ноги кроличьим мехом, на механических ладонях — шелковые перчатки с пушком на запястьях, тоже белые. В центре груди неизменно билось трепетное сердце, не прикрытое тканью. Нэнсис выглядела веселой, словно и не устраивала резню в «Бельтресе» неделю назад. — Знаете, что я обожаю? Загадки! Давайте разгадаем несколько вместе? Каждая отгадка — шаг до убегающего кролика, а кроликом буду я. — Нэнсис невинно склонила голову набок. Дэвид не хотел бы еще раз встретиться с таким кроликом. — В ответе на каждую загадку вы найдете по хлебной крошке. Это будут координаты следующей загадки, а за ней — следующей. По дорожкам из хлебных крошек вы найдете меня. — Нэнсис протягивает руки, оголяя ладони, на тонких запястьях смыкаются наручники. — Клянусь, что сдамся тому, кто отгадает последнюю загадку. Когда ты пересечешь эту черту, ты… — голографические руки в наручниках вышли за пределы экрана, белый указательный палец отстал от ладони, указав на Дэвида, — Да-да, ты — достойный охотник за дичью. Когда ты найдешь меня, лидер «Ока срединности» перестанет существовать. Я сдамся законным властям Марса. Будь проклято мое имя, если я не сдержу свое слово. — Вокруг Нэнсис вспыхнуло белое пламя, но можно было подумать, это вспыхнул ее черный взгляд. — Как сильно вы меня любите? А как сильно ненавидите? Какое это имеет значение, если за мою голову назначена такая высокая награда? Поймай меня и сделай свою жизнь лучше.

С Дэвидом поравнялась еще пара зевак, так же задравших голову. У одного из них торчал изо рта леденец. Нэнсис исчезла, на экране появился какой-то старик.

«Эльтар Дэррел» — глава корпорации «Голем», гласила мелкая надпись над его головой. Сам старик не представился.

— Корпорация «Голем» официально организует погоню за лидером «Ока срединности» с ее собственной инициативы. Это не значит, что мы идем навстречу преступному сопротивлению. Закон, порядок, спокойствие наших граждан… вот в чем заключается цель всех наших действий, — Дэвид слушал, раздумывая, стоит ли верить мелкому шрифту над головой этого старика. Он решил больше никогда не доверять мелким буквам. — Корпорация назначает награду в триллион монеро за поимку Нэнсис, известной всем нам как «Сумасшедшая Нэн». У этой женщины нет даже фамилии. Ничего, кроме прозвищ. Значит, у нее нет прошлого, а у кого нет прошлого, тот не имеет будущего. Она хочет, чтобы и у нас с вами тоже не было будущего. Положим этому конец, — Кубик молчал, как и полагается, но Дэвид чувствовал легкое дрожание в кармане на груди. Значит, он не ушел в спячку, а слушал. — В погоне могут участвовать все граждане Демократической Федерации Марса, достигшие совершеннолетия, включая киборгов и дроидов. Корпорация приложит все усилия, чтобы содействовать народу в достижении общей цели. Неограниченный доступ к объектам, транспорту, общей сети. Свобода действий и передвижения, — лицо Эльтара казалось напряженным, больше, чем его голос. — Если победителей будет больше, чем один, два, или тысяча, конечный выигрыш делится поровну между всеми игроками, перешедшими последнюю черту, но не менее одного миллиона монеро на игрока. Миллион монеро — меньшая награда, ожидающая героя в конце пути. Корпорация готова увеличить призовой фонд, если выигравших будет множество множеств. Каждый получит достойную награду. — Седой Эльтар схватился за рамки экрана — три метра на четыре, — подтянул дряхлое тело и вылез наружу, на улицу. Его старое лицо было изрыто глубокими ущельями морщин и глядело в упор на зевак. — Мы все обрели единую цель — человек, киборг и те, кто лучше нас. Так сделаем это вместе. Защитим свое светлое будущее. Оно в наших руках.

После этих слов Эльтар исчез, и снова появилась Нэнсис — в профиль, присевшая, словно для прыжка. Кокетливо покачав пушистым хвостиком на пояснице, она вдруг обернулась белым кроликом. Послышался заливистый смех, тонкий и чуткий, словно вопль раненого соловья. Белый кролик убегал на пушистых лапах вглубь экрана, оставляя после себя алые следы. Чем дальше, тем мельче. Алое на белом — силуэт кролика растворился прежде, чем превратиться в невидимую точку.

— Раз, два, три… белый кролик — посмотри… Да начнется гон!

«Подробности акции на официальном сайте госкорпорации «Голем». ВНИМАНИЕ! Регистрация в акции после подтверждения личности и гражданства».

Эти слова светились крупным шрифтом, но Дэвиду были совершенно не интересны. Прибыл транспорт, и пора отправляться на работу. Зеваки так и остались у экрана, погрузив разумы в сеть. Скорее всего, они изучали нюансы погони. В ближайшее время Марс окунется в небольшой хаос, а, быть может, и большой, и противостоять ему опять будет гвардия. Дэвид хорошо чувствовал, когда предстоит трудная работенка, и почти всегда это ему не нравилось.

— О, Дэвид, вот ты где. Иди-ка сюда, — Магилак появился внезапно, из совершенно неожиданной двери. Лицо его было красным, бакенбарды шевелились вместе с желваками на скулах.

Дэвид остановился, раздумывая, чем ему это сулит. Отследили его, конечно же, по геолокации. Когда начальник так делает, а потом появляется из незапланированных мест, ничего хорошего не жди. Но не повернуться было нельзя.

— У меня еще три минуты семнадцать секунд, — Дэвид сверился с часами на браслете.

Нельзя было сказать, что он опоздал. До актового зала он дойдет за две минуты, и осталась бы еще минута и семнадцать секунд, чтобы разместиться и сказать, что пришел раньше. Но раскрытая серая дверь посреди коридора нарушила планы Дэвида. Семьсот третий кабинет с гербом Демократической Федерации Марса — к его начальнику пришли другие начальники.

— Тебя перебрасывают на другой объект, — бросил ему Магилак. — С моего отдела только ты. Встанешь на охрану. Это все чертов гон…

— Но что я буду охранять? — Кубик в кармане завибрировал, ничего так и не сказав, но Дэвид успел испугаться. Магилак и без того был на взводе.

— Не что, а кого. Какого-то частного детективчика. У корпорации появились свои любимчики. Нужно обеспечить им полное содействие. Будет необходимо — кулаками. Как понял?

— Понял… — задумчиво проговорил Дэвид. Ему было все это не по нутру. — Почему я? — обиженно спросил он. Впервые он решился о чем-то осведомиться, прежде чем четко исполнить приказ.

— Слушай, — на удивление мягко сказал Магилак. Он не сдвинул брови и не прикрикнул на него, требуя немедленных действий. Он был каким-то… деликатным, и даже прикрыл за собой дверь, скрывая силуэты начальников. — Сергей, Фландер, Томаш, Кальвин… они были хорошими ребятами, но такова наша работа. У них была отличная реакция и отменное здоровье, только, видимо, недоставало немного удачи… у тебя она отменная, раз ты еще жив… но твое здоровье… — Дэвида кинуло в жар, а потом в холод. — Сегодня пришел твой госпитальный отчет, — Магилак положил руку на его плечо. — Ты не можешь исполнять прежние обязанности, парень. Тебе придется оставить службу до решения этого вопроса. Остается еще пара месяцев… или около того. Я перевел тебя на охрану, чтобы совсем не выкидывать из обоймы. В разгадывании загадок нет ничего сложного, особенно если это будут делать за тебя. Останется только защищать этого сопливого детективчика от конкурентов и бешеных собак. В общем, отдохнешь, подзаработаешь. На операцию, понимаешь? В гоне платят хорошие деньги.

Мама говорила ему, что он удачливый, но все же Дэвид представлял это несколько иначе. По его разумению удача была чем-то таким, что не допускало всякое огорчение. Будь он действительно удачлив, то не попал бы под Полет Миражей. А сейчас ему приходилось мучиться, не чувствуя по утрам правую половину тела и промахиваться по цели. Невеселая удача, по правде говоря. Очень грустная. С таким же успехом можно удачливо умереть. Дэвид не знал, каким образом можно сделать это, ведь внезапная смерть вообще не подразумевает какой-либо успех. Но удача у него до того странная, что, наверное, и такое было возможно.

— А… сколько платят за охрану? — как бы между делом спросил Дэвид, хотя Магилак — вовсе не тот, кому нужно задавать такие вопросы.

— Выкупишь квартиру вместе с процентами, — суетливо отрезал Магилак. — И еще. Поговаривают, мол, детективчик этот сыночек кое-кого из прошлой супер крутой элиты, но сдается мне он просто однофамилец. Не больно-то перед ним расшаркивайся. — Магилак цокнул. — Знаю я таких… Понабирают фамилию кумиров, берутся разгадывать тупые загадки и ходят, выделываются.

— Так точно, — кивнул Дэвид. — А загадки действительно тупые?

Магилак посмотрел на Дэвида задумчиво.

— Просто набор слов без какого-либо смысла. Понятия не имею, что там отгадывать. Сдается мне, это начало без конца. Ладно, все. Иди.

— А куда?

— У кадровиков спроси, где засел этот ищейка, — бросил Магилак и скрылся за дверью со своими начальниками.

Кадровик — дроид без глаз и конечностей, отправил его на нулевой этаж, куда не проникало и без того редкое солнце Арсии. Ни полиция, ни гвардия, ни армия не любила частных ищеек, сколько бы приказов «любить и жаловать» не получала. Дэвид и сам не помнил, откуда повелась такая мода, но с охотой ее соблюдал. С одной стороны, он не хотел выделяться из общей массы, а с другой ему и самому не нравились ищейки. Дэвид не знал, почему. Просто не нравились. Быть может, таких как он много, и это «просто» однажды превратилось в традицию?

Когда его ладонь легла на холодную металлическую ручку, из груди вырвался обреченный выдох. Дэвид толкнул дверь и вошел.

Внутри встретил полумрак, подсвеченный только синевой вороха голограмм. Они зависли в воздухе, безуспешно пытаясь придать форму окружающему. Это была небольшая коморка шесть на шесть, с большим столом посередине, погребенном под кипой бумаг и электронных носителей. Когда Дэвид вошел, парочка листов соскользнула с края стола от внезапного порыва воздуха. Остального было не видать, хотя он не удивился бы, если в углу заприметил парочку швабр. Вокруг синевы сгущалась темнота — хоть глаз выколи. Слабый свет рвано очерчивал высокую черную фигуру, нависшую над столом, словно гигантский ворон. Мужчина сгорбился, оперевшись о край стола ладонями. Склонив голову над бумагами, он пронзал острыми плечами тьму. Черные волосы полоскали воздух, словно длинные мокрые плети. На мужчине блестела атласная рубашка, слишком свободная и не по размеру — тоже черная. Лица ищейки видно не было. Дэвид сделал шаг вперед.

— Я… Дэвид Отрейл, — неуверенно представился он. — Вы — Андрей Коршунов? Я ваш новый телохранитель.

— «Когда заполнит боль пустой сосуд из слез и снов, молчание кричит погромче всяких слов». Когда ты слышишь это — что первое приходит на ум?

— Полет Миражей, — неожиданно для себя ответил Дэвид.

Вдруг зажегся свет. Дэвид зажмурил глаза от неожиданности, хотя они привыкли к таким испытаниям. В Арсии свет и тьма дружили, сменяя друг друга часто и мгновенно.

Ищейка вдруг разогнулся, подняв длинное бледное лицо. Это был высокий, очень высокий мужчина тридцати с лишним лет. Он был даже выше, чем Дэвид, но очень уж худ. Рубашка висела на нем, словно тряпка на пугале, у которого грубые палки вместо плеч. Длинные прямые пакли блестящих иссиня-черных волос стекали по бледному, даже белому лицу, из-за своего ровного и сплошного цвета терявшего нос, скулы и даже губы. Выделялась лишь массивная для такого костлявого тела челюсть и большие, просто огромные глаза с зелено-изумрудным отливом. Не человек, а упырь, подумал Дэвид. Натуральным образом упырь из страшных сказок. Мама рассказывала про таких, когда он не хотел засыпать, и говорила, что одного осинового кола для них недостаточно. Когда он встретил Бетани, она запретила маме рассказывать ему такие сказки, но он все равно помнил.

— Что ты сказал? — разомкнул бледные губы упырь, но голос его казался вполне человеческим. — Повтори.

— Полет Миражей, — обескураженно ответил Дэвид. Он не знал, почему сказал это. Просто вырвалось первое, пришедшее на ум. Самый сильный его страх.

— А ведь ты прав, — воскликнул Андрей Коршунов, ищейка. — Ты совершенно прав, черт возьми! За мной.

Андрей подхватил черный плащ, черную шляпу со стула рядом и быстрым шагом направился к выходу, забыв про все свои бумаги.

— Куда мы идем? — Дэвиду пришлось немного задрать голову, чтобы посмотреть Андрею в глаза.

— Собирать первые хлебные крошки.