Ника, Эрн и осколки кружев (СИ)

Глава 11

Ездить в самоходных повозках Монике не приходилось — дома она каталась в карете, в Лодваре были наёмные экипажи и извозчики. А в отсталой стране, где магов держат в ошейниках и у власти стоят перевёртыши, оказалось, что самоходки вполне распространены. Через лоналийскую границу в Рилантию попадали те самые редкие и дорогие товары, которые было проще покупать, чем налаживать их производство — не те ресурсы. Поэтому-то Ника и катилась по столице в обнимку с Эрнардом и глядела на ночной Саранте.

В Мисолье маленькие домики казались вырезанными из дерева, а столица впечатляла броскими фасадами из розового мрамора, вензелями и фронтонами, украшенными барельефами и гербами. Саранте словно бросал в глаза свою роскошь горстями, забывая про сдержанность и вкус: лепнина и позолота, колонны и аттики, балюстрады из шлифованного камня и золочёные шпили, взмывающие в небо. Инор Тилио Партано, показавшийся Монике модником, потерялся бы среди нарочитой помпезности города.

К счастью, поездка оказалась недолгой. Ания выпорхнула из самоходки с грацией и преувеличенной томностью, расправила облегающее платье и соблазнительно улыбнулась Кайдо. Ника призналась себе, что Саранте подходит Ании Понцелер куда больше, чем Лодвар. Потрепав девушку по щеке и шлёпнув Эрнарда пониже спины, женщина со смехом удалилась к себе, чтобы сменить наряд: «она ведь не знала, что встретит такого интересного мужчину». Моника кисло улыбнулась и переглянулась с Кайдо, на которого только что официально открыла охоту роскошная женщина, которая могла посоревноваться со столицей в красоте и вычурности.

Девушка прошла через длинную анфиладу комнат, на которую успела махнуть рукой Ания, перед тем как сбежать, и очутилась в нише, оканчивающейся тремя дверьми. Толкнув их по очереди, Моника обнаружила, что войти может только в одну — центральную. Пожав плечами, она вошла в спальню и поморщилась: ярко-алые шёлковые обои, золотые орнаменты и лепнина. Не хватало только колонн, таких же как на улицах и в гостиной Ании.

Эта броская роскошь напоминала Нике предсвадебную подготовку — те же цвета и та же торжественность. Девушка тихонько вздохнула, сбросила наплечный мешок с вещами и плащ на стоящую у двери софу и прошла в ванную комнату. В зеркале отразилось уставшее чумазое лицо дочери бывшего посла Кадарии и мундов трилистник на груди. Склонившись над мраморной чашей, Ника включила воду и умылась, а затем покосилась на огромную ванну, но не решилась тратить время на купание, опасаясь пропустить момент появления Арнана и Динстона. У Моники накопилось очень много вопросов, которые ей не терпелось задать. И пусть только попробуют отмахнуться!

После того как девушка освежилась и почувствовала себя лучше, она подхватила плащ на всякий случай — последние события показали, что все свои вещи лучше носить с собой. Открыв дверь из комнаты, Моника наткнулась на Кайдо, подпиравшего стену.

— Зачем это всё? — Ника указала рукой на свой наряд, плащ и наплечный мешок с вещами. — Я не верю, что ты решил взять меня в ученики только из-за метки Таккедо Стенели на моей ауре, которую, кстати, обычные нулевики не видят.

— Это в Кадарии, может быть. Здесь другие потоки, другая страна, — Кайдо прищурился и оглядел девушку. — Ты ведь ничего не знаешь о Рилантии, кроме того, что местные мастерицы кружева плетут, — его голос стал жёстким, грубым — казалось, что наёмник жалеет о своём решении. — А должна бы уже понять — то, что ты сотворила у Сольерского каньона — не всякий бы осилил.

— Что это было? Почему ты хотел убить Арнана? — Моника сжала зубы, чтобы не выругаться как Татия, и погладила пальцем рукоять тычкового ножа, спрятанного в потайном кармане на рукаве сюртука. — И что говорил инор Партано про разлом с сырой магией и какие-то выбросы?

— Если бы я действительно хотел убить твоего жениха — ты бы его не спасла, — с кривой усмешкой проговорил Кайдо, ловко выудил из нагрудного кармана маленький флакончик. — В моей руке было лечебное зелье. Впредь следи за обстановкой — вокруг тебя были незнакомцы, среди которых мог скрываться кто угодно.

— Это мне тебя ещё и поблагодарить надо за то, что всадил моему мужчине кинжал в бок⁈ — возмутилась девушка, кривя губы и наступая на Кайдо.

— Надо. Но ты не станешь, — наёмник подался ближе и понизил голос. — Про выбросы тебе лучше у братца своего спросить — это ведь с его подачи ты оказалась у разлома с сырой магией, — Кайдо почти шептал, голос его звучал зловеще и предостерегающе. — Непростой он человек, даже не потому что бизар, а потому что в глазах его сама тьма таится. Такой никого не пожалеет.

— Политики редко бывают жалостливы, но Динстон любит свою семью, — так же тихо сказала Моника, облизнув пересохшие губы. — Я это точно знаю.

— Ну-ну, знает она. Братца обманом отправил во вражескую страну, сестру заманил сюда же, — мужчина хмыкнул и отодвинулся. — Я сначала не поверил, решил убедиться. Умения твои очень ценны, и на твою голову давно открыли охоту. Хочешь ты того или нет, но я твоя единственная защита.

Девушка не стала отвечать на провокацию, фыркнула и направилась в гостиную. Наверняка Динстон с Татией и Арнаном уже приехали — самое время спросить у брата прямо, что он задумал. Ника почти бежала, стараясь оторваться от Кайдо, но наёмник не отставал, хотя его шагов не было слышно. Ворвавшись в гостиную, Моника застала весьма интересную картину — Ания Понцелер пыталась надеть на Эрнарда ошейник, а тот верещал и бегал по комнате. Динстон сидел в кресле, наблюдая за представлением с лёгкой улыбкой на губах.

— Ну я же не собачка какая и не ручная зверушка, — бросил на бегу Эрн, отмахиваясь от рук бывшей модистки.

— Не я, так другой наденет, это не обсуждается, — строго проговорила Ания, увидела Нику, застывшую на пороге, и остановилась. — Угомони его, Мони́к!

— Пусть побегает, надо же куда-то девать его неуёмную энергию, — пожала плечами девушка и устремилась к Арнану — ей хотелось почувствовать его тепло, убедиться, что он в порядке.

— Ника! Я тебя прошу! Нет, умоляю! — завопил мужчина, замерев на мгновение, а затем снова начал наматывать круги по гостиной. — Скажи уже своей модистке, что я не надену эту штуку!

— Ну, у тебя всего два варианта — надеть ошейник или отправиться домой, — проворчала Ника, обнимая жениха. Арнан прижал девушку к своему боку и положил подбородок ей на макушку. — Выбирать-то тебе.

— Домой? В Венитар? — Эрнард остановился, заметив, что Ания Понцелер уже не догоняет его, а сидит на подлокотнике кресла, обмахиваясь руками по старой привычке, только веера не хватало для полной картины. — Но ведь у нас нет портала в столицу Кадарии, а магию использовать нельзя, сразу эти… из департамента прибудут.

— А кто тебе сказал, что портала нет? — хмыкнула Татия, скривив губы. Она покосилась на Динстона и саркастически подняла бровь. — Я точно знаю, что в рукаве у нашего интригана завалялась парочка, ведь я их собственными руками сделала.

— Э-э-э, нет. Домой я не хочу, — протянул Эрнард, пятясь подальше от Динстона Гордиана. — Всё самое интересное здесь. То есть… я не могу тебя одну оставить, я должен быть рядом.

— Не переживай, Михар наверняка найдёт для тебя занятие, — продолжила мысль Татии Моника, довольно жмурясь в объятиях Арнана. — Ты ведь вроде как ещё на него работаешь?

— И ты туда же⁈ — драматично воскликнул Эрн, оскорблённо прижимая руки к груди. — Я думал, что ты меня поддержишь.

— Ага… ты меня сюда притащил, втянул в неприятности, а я тебя поддерживать должна? — возмутилась Ника, оторвавшись наконец от жениха и с негодованием глянув на бывшего босса.

— Довольно, — веско сказал Динстон Гордиан, прекращая перепалку двух друзей. — Как дети малые бранитесь, — он вынул из внутреннего кармана пальто одноразовый портал и протянул на ладони к Эрнарду. Монике показалось странным, что брат готов использовать бесценный одноразовый портал на то, чтобы просто отправить домой Эрна. И ладно бы такая необходимость действительно была, но ведь этот портал в случае чего может спасти жизнь им всем. — Ошейник или портал?

— А без него точно никак? — проблеял Эрн, прижимаясь к стене и испуганно глядя на Динстона.

— Без него ты лишишься разума через несколько дней, — ответил Динстон, сжав ладонь с порталом. — Спонтанные выбросы сырой магии сведут тебя с ума. Не просто так между Кадарией и Рилантией возвели незримую магическую границу.

— Выбросы сырой магии… а что это? — тут же спросил Эрнард, оттягивая неизбежное — и ошейник надевать не хотелось, и домой отправляться желания у него явно не было.

— Изначально магическую границу основали для защиты остального мира от сырой магии, которая вырывается через разломы на стыке подземных плит, — медленно проговорил Динстон, будто раздумывая, что стоит сказать, а о чём умолчать. — Потом в Рилантии поселились нулевики и перевёртыши: первым было плевать на выбросы, вторым — только так и можно было выжить.

— А, э-э-э… почему всё изменилось? — тихо поинтересовался Эрн, впечатавшись в стену и отходя ещё дальше. Он следил взглядом за Динстоном, но косился в сторону Ании Понцелер, в руках которой до сих пор болтался ошейник. Впрочем, женщина уже не обращала на него внимания — она слушала бывшего военного советника Кадарии, придвигаясь ближе к Кайдо и «совершенно случайно» прикасаясь к нему бедром.

— Потому что людская натура весьма переменчива, — снисходительно пояснил Динстон, обернувшись к Татии. — Кто-то желает власти и находит нужные инструменты, кто-то бежит от справедливого наказания. Рилантия уже не та, да и люди здесь другие.

— Зачем ты здесь? — не удержалась от вопроса Моника, подавшись вперёд и сурово посмотрев на брата. — Зачем заманил сюда Тарита и меня?

— Я следил за веяниями среди людей, раскрывал заговор против Идариса II и обнаружил, что это не заговор против короля, — Динстон многозначительно замолчал, давая всем присутствующим проникнуться важностью момента. — Это заговор против магов. Против магии вообще.

— Глупости! — выпалила Моника, вскочив с диванчика и встав напротив брата. — Даже если всех магов перебить, разломы никуда не денутся.

— И вот тут кроется вопрос, ответа на который я до сих пор не смог найти, — ответил Динстон, задумчиво взглянув на сестру. — Раз такой заговор появился, кто-то стоит за ним. Кто-то точно знает, как использовать разломы и сырую магию.

— Тогда на балу… на твоей свадьбе весь высший свет Кадарии сошёл с ума под воздействием настойки неистовства, — проговорила Ника, складывая в голове фрагменты, кусочки мозаики, которую постоянно от неё утаивали.

— Умница, — кивнул мужчина и улыбнулся уголком губ. — Эту настойку сделали на основе той самой сырой магии, которая лишает разума любого мага, оказавшегося под её влиянием.

— Но как Алиена сумела создать такое? — поинтересовалась вслух Моника — скорее, чтобы разобраться во всём самой, и не ожидала получить ответ. — Это же немыслимо.

— Алиена… Лирейна всегда была особенной, — в голосе Динстона появилась тоска, но не такая, как раньше, другая — больше похожая на застарелую тихую грусть. — Она изменила состав лечебной мази в девять лет. С тех пор от любого шрама можно избавиться при помощи одной-единственной мази, а не спустя долгие недели использования притирок.

— И ты заявил, что её сестра стала твоей невестой, — Ника покоилась на шрам Кайдо, заметила ладонь Ании Понцелер, уверенно лежавшую на бедре наёмника, и отвернулась.

— Это было разумнее и уместнее всего, — снова кивнул Динстон, будто такое решение ничего не стоило ни ему, ни Татии, которая была младшей сестрой Алиены-Лирейны.

— Но вы же друг друга ненавидите, — возразила девушка, прищурившись и посмотрев на спокойно сидящую Татию. — Я сама видела, как вы грызётесь.

— Всего лишь деловой подход, — пожал плечами Динстон, взял Татию за руку и оставил на тыльной стороне ладони сдержанный поцелуй, соответствующий правилам поведения между женихом и невестой. — В Рилантии мы обручены.

— Пусть так, — тихо сказала Моника, отводя взгляд. Ей-то казалось, что между братом и бывшей соседкой возникли чувства, что Динстон сумел избавиться от чувства вины за смерть возлюбленной. — Зачем тебе Тарит и я? И зачем ты притащил с собой моего жениха.

— Ты плохо меня слушала? — принуждённо усмехнулся Динстон, словно этот разговор причинял ему неудобство, но Ника знала, что брат на самом деле заботится о ней, что он не допустит, чтобы с сестрой что-то случилось. — Тебе нужен жених. А мне нужна ты. Всё просто.

— Конечно, просто! Ты взял с Арнана клятву молчания? Не потому ли он мне и двух слов сказать не может? — взвилась Моника, наставляя на брата палец. — Неужели всё, что касается Рилантии и меня — государственная тайна⁈ — спросила она, распаляясь от того, что Динстон промолчал — его сжатые губы стали невольным ответом на вопросы девушки. — Да нет, не может этого быть! Арнан? Эрнард? Татия?

Девушка с надеждой посмотрела на жениха — и снова молчание, опущенное вниз лицо, лишь бы не встречаться взглядом. Бывший босс ковырнул носком ботинка пол и отвернулся, а Татия резко мотнула головой, зло сверкнула глазами и указала кивком на Динстона. Моника отшатнулась от них, сделала несколько шагов назад, обвела взглядом бывших друзей и любимых. Вот они как, значит? Считают, что она не достойна узнать правду о себе? Не достойна знать, что происходит? Ну что ж, пусть упиваются своим знанием — ей, Нике, это и не нужно.

— Кайдо! Мы уходим. Прямо сейчас, — девушка коснулась пальцами трилистника на груди, запахнула плащ и послала Арнану сожалеющий взгляд — пока между ними тайны, рядом с ним она быть не сможет. — Ты ведь не прогулки ради в столицу собирался? Так пойдём же, сделаем то, что ты планировал.

— Урок третий, — наёмник ухмыльнулся и убрал со своего бедра загребущие руки Ании Понцелер. — Не доверяй.

— Да. Не доверяй и проверяй, как любит говорить мой брат, — Ника повторила любимую фразу Михара и посмотрела в глаза жениха. — Я не разрываю помолвку, но окончательное решение приму только после того, как ты объяснишь мне свои мотивы, Арнан.

— Не глупи, сестрёнка, останься хотя бы до утра, — попытался уговорить её Динстон, поднявшись с кресла и шагнув вперёд. — Не стоит гулять ночью по улицам Рилантии.

— По Мисолье я уже гуляла, чем Саранте хуже? — пожала плечами девушка, заметив про себя, что этот жест уже стал привычным для неё.

— Эй, а как же я? Ника! — Эрнард бросился к девушке, ухватил её за руки и умоляюще скривил лицо.

— Эрнард, ты уж прости, но мне плевать, — жёстко оборвала его стенания Моника, убрала руки бывшего босса и отступила к дверям. — Всё именно так, как ты и хотел: ты в самой гуще событий, великий и ужасный Динстон Гордиан рядом, тебе ничего не грозит, и ты точно не пропустишь ничего интересного, — она улыбнулась, но улыбка выглядела жалко. — Какое тебе дело до бывшей помощницы?

— Но мы не должны разделяться! — Эрн снова ухватил девушку за руки, потянул на себя и тотчас же отстранился, когда Ника вынула из-за пояса шпагу и наставила её в грудь бывшего босса. — И ты должна помочь найти Тарита…

— Кому помочь? Ты с Таритом знаком от силы пару месяцев, — холодно проговорила она, хлёстко взмахнула шпагой и убрала её на место. — А уж если за дело взялся Динстон Гордиан, то никаких сомнений не может быть, — губы девушки скривились, точь-в-точь как у Татии несколько минут назад. — Справитесь.

Ника кивнула своему новому учителю, открыла дверь и вышла в ночной Саранте, не оглянувшись и не увидев, как напряглись оставшиеся в гостиной шикарного особняка друзья и близкие ей люди. Не увидела она и того, как Арнан вдруг резко подскочил с дивана и сжав кулаки набросился на бывшего военного советника короля Кадарии. Как катались по мягким шёлковым коврам два мужчины, в сердцах которых горела любовь к несчастной девушке, вынужденной уйти среди ночи в опасный и незнакомый город. И конечно не увидела она, как Татия Кревено выхватила из кармана странный артефакт и бросила его в дерущихся мужчин.