Новобранец. Том 1

Глава 21

Десятый стоял и пристально смотрел на меня. Но всё же иногда на что-то нервно отвлекался, поглядывая по сторонам. Казалось, что ему не совсем уютно находиться в моей компании как минимум, а может, просто сама городская аура давила на него. Точнее, аура разрушенного города.

Мгновением ранее я спрыгнул с телеги и просто молча подошёл к нему. Думал, что он заговорит, даст знать, зачем он так пристально смотрел на меня, явно давая понять, что я ему нужен… но он молчал. Просто молчал и озирался по сторонам время от времени. Иногда в его глазах что-то загоралось, а потом тут же тухло, а губы двигались, насылая на кого-то безмолвные угрозы.

— Я был бы осторожнее с такими… словами, — как можно тише старался говорить я, но при этом достаточно громко, чтобы мой собеседник мог меня услышать. — А то мало ли… новые, выстраиваемые сейчас законы мироздания услышат тебя и исполнят твои просьбы.

— Возможно, — громче меня ответил заместитель Чертей. — Но всё же мне нужно было дождаться того момента, когда все пройдут мимо. Нужно прогуляться с тобой до одного места… кое-что интересное сегодня нашли.

— Ну идём, — пожал я плечами, после чего мы двинулись в южную сторону города.

Шли мы молча, лишь чуть-чуть сместившись за городскую линию. Старались идти улочками и едва заметными проходами. Иногда даже пробирались через разрушенные дома, в некоторых задерживались, чтобы не привлекать к себе внимание идущих мимо людей. Ну а у меня иногда в памяти всплывали кадры прошлого: как я рос в этом городе, как строились эти самые дома на моих глазах, как в них заселялись заслуженные жители города или ветераны множества войн.

Двигались мы к храму. Это я понял сразу. Внутри начала возрастать тревожность, даже лёгкая паника. Но я старался себя никак не выдавать. Ну и что с того? Да, это был единственный храм в нашем крупном городе, да, там я находился, и недалеко от него я упал со скалы. Сделал бы сам, то было бы как в той песне… стоп… какой песне?..

Дурные мысли прочь! Кстати, помогло отвлечься и в какой-то степени развеяться. Никогда за собой такого не замечал, но, видимо, лёгкая самоирония помогает мне справиться с тревогой. Стоит запомнить. Весьма эффективный защитный механизм, как говорил… а кто говорил? Вот опять эти спонтанные «приступы» каких-то непонятных воспоминаний.

И всё же мы двигались к храму. Когда мы с десятым начали забирать сильно западнее, — храм находился примерно по центру южной окраины города, — то это стало просто очевидно. И скрываться мы стали куда чаще. И это в какой-то степени успокаивало. Десятый что-то пытался сохранить в тайне… а что именно — вот-вот раскроется. И теперь тревога сменилась манией, мне хотелось даже узнать, что меня ждёт. Даже если попытаются прикончить… ну что ж… у меня есть магические умения, которые меня гарантированно спасут.

Уже после заката, когда в центральной и северной части начали разгораться факелы для освещения улиц, мы смогли добраться до разрушенного храма. Людей тут не было вообще, за исключением двоих. Царя и его сына, моего командира.

Сам факт наличия этих людей в таком месте… наводил на тревожные мысли. Я подсознательно замедлил шаг, что не осталось незамеченным со стороны двух весомых персон нашего государства. Царь на это просто вздохнул, не сводя с меня взгляда, шумно вздохнул, я даже услышал. А вот царевич помотал головой, посмотрел после этого куда-то за спину, после чего снова развернулся ко мне и промолвил одними губами, но я его понял.

— Тебе ничего не угрожает.

И это вновь подлило масла в огонь. Обычно такое говорят, если верить моей паранойе и подсаженной памяти, как раз перед тем, когда хотят прикончить. Но зачем им меня убивать? Зачем они меня сюда звали? Хотели бы убить — публично бы обвинили. Так что нет… не в этом дело. Скорее, тут какая-то важная информация, которую требуется скрыть от всех остальных. И если учитывать то, что тут произошло…

— Ну раз так, — сделал я глубокий вдох и зашагал, вдыхая тёплый вечерний и слегка соленый из-за близости моря воздух.

Отец и сын после этого синхронно улыбнулись. Не со злобой, а наоборот, с добром. Они явно переживали, что я решу дать стрекача, видимо, поняли, что я слишком многое скрываю от реальности, от своих союзников. Хотя почему поняли? Царевич с самого начала дал об этом знать и, видимо, старался как-то развить эту тему в общении с отцом. Видимо, у него получилось. Вокруг не было ни души, скорее всего, складскую зону оцепили и специально решили не выделять светом факелов, так что они хотели узнать что-то от меня… или про меня.

Кивнув, царь развернулся и направился внутрь храма, его же сын дождался меня, после чего встал по правую руку и пошёл рядом. В его глазах тоже была тревожность, некая задумчивость и лёгкая апатия. Он чего-то не понимал, что-то выходило за рамки его понимания. И, видимо, от меня зависел ответ на этот вопрос. При этом, даже несмотря на все мои странности, которые раскрывались до этого момента, царевич не проявлял таких черт, наоборот, он был напорист, горяч, энергичен. А сейчас словно потерялся в догадках.

Десятый остался у входа. Нужны были глаза, чтобы контролировать территорию и не пропускать лишних, если вдруг какие зеваки решат сюда пройти. Удивительно, что нет охраны для царя… хотя… зная силу и умения нашего повелителя, это неудивительно, ибо силой, умом и умением он добился того положения, которое он сейчас занимал.

В итоге мы далеко не ушли. Дошли до небольшой комнатушки, возле руин которой лежали до боли знакомые мне двери. Причём до боли практически осязаемой. В голове вспыхнули кадры, как из-за этих дверей выглядывал ребёнок, как с ним общался жрец… и что там дальше… я уже догадывался, но не хотел признавать этого.

Но всё же я сделал шаг. Зашел и обернулся в сторону лежанки. И там был труп. Даже два трупа. Первый — пухлый, даже полный мужчина в почётном возрасте, я его моментально узнал. Жрец Асклепия, тот, кто подарил мне камень умения. В его руках был всё тот же нож. Вот только он лежал лицом в собственной уже засохшей крови. Царь его толкнул мыском, перевернул, после чего сплюнул презрительно, безмолвно выругавшись.

— Этот слабак решил покончить с собой, когда осознал, что сотворил, — хмуро проговорил повелитель, отвернулся и что-то пробормотал себе под нос, уперев руки в бока. — А может, на то была воля богов? Или самого Хаоса? Ведь часто такие приносили порядок, а Хаос ненавидит порядок… вот и решил избавиться от того, кто несёт свет…

Я не совсем понимал, что именно говорит царь, точнее, о чём он говорит, но понял, что это связано со вторым телом, от которого были видны только ноги, оставшиеся на кушетке. Большая часть тела оказалась за ней, а безмолвие царевича, как и попытки, точнее их отсутствие, прояснить ситуацию я расценил как призыв к действию. И именно из-за этого я решил сделать несколько шагов, обойти койку, чтобы увидеть молодого человека, грудь которого была обезображена до такой степени, что даже несколько рёбер лежало рядом с ним. На лице был ужас. Страх. Глаза застыли при этом в смеси не только описанных эмоций… но и удивления. Немудрено, ведь его убил именно тот, кого боги призвали спасать жизни.

И понятное дело — это было моё тело.

— Какого черта⁈ — не выдержал я и выругался, после чего присел и стал внимательно осматривать тело… своё тело. — Ни черта не понимаю. Как такое вообще возможно?

Это был действительно я. И при этом не просто я… а идеально сохранившийся, словно кто-то заморозил это… моё тело. Если труп жреца уже начал подгнивать, что немудрено, особенно в такую погоду… солнечную, и с учётом прошедшего времени, то моё тело было нетронуто. Вообще. Только холодное, окоченевшее. И я не понимал, как так. Но одно знал точно — этого никто больше не должен увидеть. Будет слишком много лишних вопросов, на которые никто не сможет дать нормального ответа. Даже я. А с учётом того, что моя история началась у подножья скалы, на которой мы находимся… то весьма вероятно, что сами боги вмешались в моё бытие.

— Вот мы это у тебя и хотели уточнить, — подошёл ко мне царевич. — Решили ничего не трогать до твоего прихода. Уж слишком всё это странно и парадоксально выглядит. Но… также позволяет задуматься о том, что тут явно не обошлось без вмешательства богов.

— А теперь давай-ка, сынок, ты нам расскажешь всё, что помнишь, вообще всё, от самого начала до текущего момента, — смотрел мне в глаза царь, схватив до этого за плечо, с силой рванув вверх, чтобы я был одного с ним роста. — И поверь… это может быть очень важно. И ответит на некоторые интересные вопросы… так что я слушаю.

Я несколько минут молчал. Царь не торопил, только отпустил меня и отошёл в сторону, начав крутить в руках какую-то палочку. Царевич же присел возле трупа жреца и начал внимательно обследовать его, временами подавливая приступы рвоты. Последнее было немудрено. В некоторых местах тело вздулось, словно вот-вот должно лопнуть. Дерьмовое зрелище. Благо, не взорвётся на самом деле, а просто начнёт гнить. Если уже не начало.

Когда мысли в голове, наконец, были уложены по полочкам, что особенно трудно, когда в голове полная неразбериха, а понятие «кто я, мать вашу, такой?» не имеет чёткого определения, я начал рассказ. Медленно, с самого момента моего нахождения в Великом ничто, после которого я оказался тут, в этом самом храме. Рассказывал о том, что старик мне дал камень, который сначала ничего не давал, а потом над ним появился непонятный текст, который со временем перестраивался для более понятного… состояния.

— Не возражаешь? — уточнил царь, взяв в руки своё копье, на котором, к слову, была уже одна золотая полоска.

— Вы хоть знаете, что там за свойства? — на всякий случай уточнил я.

— Знаю, — кивнул он. — Повышенная прочность, иногда повышенный шанс урона, примерно каждый двадцатый удар, а также обширная область поражения. Весьма… занимательный эффект, кстати. На бесполезных пленных проверял, не переживай.

— Ясно, — вздохнул я, после чего бросил ещё один взгляд на оружие царя, после чего посмотрел в глаза царя. — Разрешите, хоть панцирь сниму, а то только подобрали. А это сделать было достаточно трудно.

Царь просто кивнул, а я сразу приступил к тому, что требовалось. Царевич Митрокл тут же подскочил, помогая мне расстёгивать ремни. С его помощью я справился раза в два быстрее. Пока я занимался правой стороной, он полностью расстегнул всё на левой.

Когда через голову — верхние ремни было решено не трогать — я снял панцирь и отложил его в сторону, тут же посмотрел на царя. В его глазах были железная решимость и интерес. Но при этом лицо сохраняло абсолютное спокойствие. Почему-то я уверен, что раньше никогда бы не обратил внимания, что творится в душе человека, а сейчас… вижу. Ведь глаза — зеркало души.

Кивок. Я был морально готов к следующему действию. Готов, но всё равно боялся. Рана будет большой, и точно одного применения своей способности не хватит. Придётся несколько раз это делать. Но я уже через такое проходил ранее, так что справлюсь и сейчас.

С криком «Хыа» Александр нанёс удар. Жгучая боль тут же скрутила меня, крик не мог вырваться из груди, хотя удар был нанесён в живот. Я просто хватал ртом воздух, схватившись за оружие царя, которое спокойно болталось в сквозной дыре моего брюха.

Поняв, что делать дальше, я отпустил оружие повелителя, тот его мгновенно убрал. Бросив мимолётный взгляд на лицо совершившего удар, я заметил тревогу. Он действительно переживал. Хотелось улыбнуться… но боль не позволяла. Только рычание вырвалось из моей груди. Злость формировалась где-то внутри. Не на удар, а на то, что я чувствую эту чёртову боль, что меня ещё возможно так легко убить, если потребуется.

Самоисцеление…

Самоисцеление…

Самоисцеление…

На третье применение рана затянулась полностью, а боль отступила. Резкое облегчение заставило меня расслабиться, из-за чего я рухнул на колени. Шумно задышал. Пот покрывал моё лицо, да и не только. Руки мелко тряслись, а на лице всё же появилась глупая ухмылка. В какой-то степени мне сейчас было легко. Не в физическом плане, а в душевном. Тайна раскрылась… но она не стала источником угрозы мне со стороны такой влиятельной персоны… нет. Царь убедился в том, кто я, не стал убивать, а, скорее всего, поддержит.

— Никто не должен знать о его способности, — тут же проговорил царевич. — Наши… союзники, афиняне и македоняне, да даже представители независимых полисов могут попытаться захватить его, использовать в личных интересах. Но если верить старым легендам…

— Его потенциал надо развивать, да, — кивнул Александр. — Когда я впервые пересёкся взглядом с этим юношей… он был ниже меня ростом, немного, где-то на мой лоб… но ниже. А сейчас он сравнялся. Всего за пару дней! Я нигде такого не видел! Хорошо, что бойцы его особо не запомнили, не придали этому значения. Но весточку от кладовщика я получил, он это заметил. Да и ты, сын, тоже. Что говорит о его… быстром физическом развитии. Как такое возможно? Только с помощью божественного вмешательства. Но… история не рассказана до конца, ведь так?

Я кивнул и продолжил свой рассказ. Далее было про то, как жрец пытался мне что-то поведать о героях древности, о том, какая мне предначертана судьба. Я тогда не понимал его слов, но сейчас… смысл немного раскрывался. Возможно, он был хранителем этой тайны, как и главный жрец до него. Но вдаваться в эти детали я точно не буду. Не для меня… не моего ума вопросы.

А вот дальше пошёл короткий устный очерк про то, как старик сошёл с ума и прикончил меня. Как оказалось… реально прикончил. Тело тут лежит, а значит… я физически умер. Но каким-то образом при этом воплотился в другом месте. Как именно это произошло, я толком не понял, да и не хотел понимать. Я смертен… в это я хотел продолжать верить. И озвучивал это вслух. Боль я чувствовал? Чувствовал. Эмоции у меня были? Были! Даже кровь покидала моё тело как у самого обычного человека.

— А может… — посмотрел на кинжал старика царь, а потом на моё, чёрт, мёртвое тело. — Может, жрец так помог раскрыться в тебе некой силе? Хотя нет… камень же ты взял, с твоих же слов, и поглотил, когда соприкоснулся с ним… значит, нет. Может, это была божественная проверка? Им нужно было перестроить твою плоть, подготовить для дальнейших изменений на благо человечества?

— Звучит весьма разумно, отец, — подошёл к нам Митрокл, который мгновением ранее отходил за моей броней, которую сейчас держал в руках. — Нагнись, — это обращение было уже ко мне, так как требовалось накинуть через голову панцирь. — Ага… так вот. Звучит разумно. Первое… все мы знаем, что боги не имеют право вмешиваться в наше бытие, но могут проявлять себя в той или иной степени.

— Типа молний Зевса или наводнений Посейдона, — кивнул Александр. — Прописные истины.

— Жрецы, насколько мы знаем, обладают толикой силы того божества, с кем поделились кусочком своей души, — продолжил рассказ царевич. — Свитки явно говорят об этом. Я много времени провел в нашей библиотеке, отец, даже в закрытой части.

— Ах ты, чертёнок, — рассмеялся тут же царь, но осёкся, нахмурился и тише добавил: — Продолжай.

— Так вот… скорее всего, как мне кажется, жрец находился под влиянием сразу нескольких богов, из-за чего и произошло помутнение рассудка и… безумие — накинулся на Астера, — показал Митрокл на моё тело. — На кинжале есть следы… словно от волн. Такого металла я не видел, при том что он в районе рукояти оплавлен. На руке тоже следы… ожогов. А такое бывает при большой температуре. А как доказали мыслители: любое тепло — это энергия.

— Хочешь сказать, что этими ударами жрец направил в это тело энергию богов, из-за чего оно осталось нетронутым? — уточнил на всякий случай царь, на что его сын просто кивнул. — Немного противоречиво, так как перед нами стоит ещё одно тело… но допустим.

— Так вот… то тело, — вновь сын царя кивнул на мой труп, — было несовершенно, а значит, требовалось выдернуть душу из него. То, что тело сохранилось… думаю… следствие вливания энергии. А когда душа оказалась вырвана, то она переместилась к ближайшей божественной стихии, а тут близость моря, возле которого материализовалось новое тело, сотканное из энергии богов. По крайней мере… рана восстанавливалась волнами, что натолкнуло меня на эти мысли.

— А ты точно мой сын? — прищурился царь. — А то слишком хорошо думаешь для бестолочи военной…

— Отец… — помотал головой Митрокл.

— Да я шучу.

— Не похоже.

— Серьёзно.

— Угу.

— Может, к делу? — привлёк я внимание двух великих персон. — Что делать-то будем в итоге?

— Оба тела сжечь, — спокойно сказал царь, а потом сразу направил взор на меня. — Причем сжигать будешь ты. Скорее всего… часть энергии вольётся обратно в тебя.

— Думаешь, пап?

— Не уверен, — с глупой улыбкой сказал Александр. — Но не попробуешь — не узнаешь, ведь так?