Оборотень (СИ)

Эпилог

Первым на чердак пробрался запах. Стойкий, медово-приторный с нотками корицы.

Он заставил меня напрячься и сесть на софе. Отвлечься от чтения в ожидании гостей. Точнее, гостьи. И Реона не заставила себя ждать.

Выглядела она уже не такой раздражённой и отстранённой, как пару часов назад, и перед собой осторожно и бережно женщина несла тарелку яблок в карамели, которые и источали сладкий аромат.

Это лакомство успело опостылеть мне ещё за годы притворства Астерией, но… Сейчас почему-то не раздражало. Скорее наоборот, вызывало в груди щемящую грусть с нотками ностальгии. Хорошее ведь в замке тоже было, пусть и не вспоминалось так же быстро.

Пока я пыталась разобраться с собственными мыслями и чувствами, Реона опустила тарелку на тумбочку рядом с софой и, помедлив, осторожно опустилась рядом.

Просто небо и земля, если сравнить с нашим последним разговором. И это тревожило. Подобное переключение со злости на добродушие я могла вспомнить лишь у тёти Шонель… И ни разу оно не принесло мне ничего хорошего!

Реона молчала задумчиво, я – настороженно.

– Почему ты?..

Реона оборвала сама себя с явным усилием и дёрнула головой.

Я поджала губы.

Выслушивать очередные упрёки и обвинения не было никакого желания. А на примирение такой заход не тянул совершенно.

– Я знаю, что произошло на площади днём ранее. Между тобой и Кирой.

Звучало медленнее и спокойнее, но всё равно… Отвечать на это было нечего, да и не особо хотелось, если уж на то пошло.

– Мне… Не стоило так на тебя наседать, – эта фраза далась жрице сложнее. – Ты ни в чём не виновата.

Подумав, я медленно кивнула. Не подтверждая, но принимая её слова. На признание вины они по-прежнему не тянули, конечно, вот только… Кажется, Терион – или магистр Виарно? – говорили, что люди, облечённые властью, редко признают свою вину. Особенно вслух. А уж… ждать извинений от кого-то вроде Старшей жрицы – всё равно что ждать снега летом. И то, снег реальнее, его может и маг наколдовать при желании.

– Угощайся. Яблоки – тебе. В качестве… примирения.

Я с сомнением посмотрела на тарелку. Как элемент ностальгии – прекрасны. Но ничего похожего на аппетит не вызывали. Даже мысль о том, чтобы съесть одно из вежливости, вызывала неприязнь, склеивая челюсть так, словно карамель уже прилипла везде, где только можно.

– Яблоки... любит Астер. Я – предпочитаю шоколад.

– Я запомню, – рассеянно кивнула Реона и слабо улыбнулась. – Кармель… Тоже любила яблоки.

Упоминание матери казалось неуместным, но пришлось кивнуть. Однако расспрашивать про неё я не стала. Не знаю, чего именно добивалась Реона, но никакого желания обсуждать прошлое или предаваться воспоминания… Раскрывать перед ней душу. Ничего этого не хотелось.

По-детски, иррационально, но мне было обидно.

Реона ничего мне не была должна. Но сейчас, после её признания, что я – не виновата, почему-то обида вернулась. Хотелось как в детстве, при играх с Астер, когда та вдруг выигрывала, надуть губы и заявить, что она жулик. А потом пойти к Симоне и…

Я вздохнула.

Горевать по няне сейчас тоже было совершенно некстати. Особенно в присутствии Реоны, которую я до сих пор не понимала, как воспринимать.

– Я… повела себя неправильно. Давай попробуем заново?

– Что?

Наверно удивление в моём взгляде читалось чересчур явно, потому что Реона кашлянула, будто смутившись.

– Я не про ссору. Не про площадь. Точнее, не только про них. Мия, мы ведь родственницы. Единственные, оставшиеся друг у друга…

Заход точь-в-точь, как у тёти Шонель, когда она собиралась меня обмануть. И из вредности захотелось напомнить, что родственники у меня и ещё есть. И отец, и Астер, и Корнелия, и брат… Они ведь живы, хоть наши с ними взаимоотношения не соответствуют моим представлениям о семейных.

Но эту фразу я приберегла. И лицо – удержала. Внимательно, с вежливым интересом выслушала в меру прочувствованную речь Реоны.

О том, что она слишком долго жила в статусе жрицы Арион… Только жрицы Арион. О том, что она забыла, каково это, заботится о ком-то. И о том, что попросту разучилась общаться без масок нравственности и справедливости.

– …Как ты на это смотришь?

Я неопределённо пожала плечами.

Звучало, конечно, красиво. Местами даже искренне. Но я вспоминала отца. Вспоминала тётю. Даже Лона порой могла выдать что-то подобное! И не могла поверить в то, что Реона говорит от чистого сердца.

Но жрица ждала ответа. И, кажется, в самом деле верила в то, что всё в самом деле так, как она говорит.

Я вздохнула.

Мне всё ещё хотелось научиться чему-то... Полезному и важному. Хотелось быть поближе к статуе Арион. И совершенно не хотелось становится волком насовсем из-за того, что провожу в зверином облике слишком много времени. А бегать со стаей на человечьих ногах – подвергать опасности свою звериную семью.

– Попробовать… Можно. Вот только…

– Я не буду на тебя давить, – Реона понятливо кивнула.

Верилось с трудом, но я улыбнулась в ответ. Не слишком радостно, но достаточно искренне.

Почему бы и не попробовать ещё раз, в самом-то деле.

В конце концов, сбежать я успею всегда.

***

Астерия остановилась перед дверью в зелёную гостиную и шумно выдохнула, собираясь с духом.

Первое её самостоятельное решение. Первое самостоятельное желание. Задуманное и… Уже воплощенное, если говорить о том, что гостья уже ожидает в зелёной гостиной. А вот дальнейшее будет зависеть от того, как повернётся разговор. Сможет ли Астер убедить эту женщину помочь, или же придётся искать иные пути и способы. Потому что на отца рассчитывать не приходилось.

Шумно выдохнув носом, недовольная собой – дурацким, трусливым промедлением, что не к лицу наследнице, – Астер расправила плечи и толкнула дверь. Постаралась войти в гостиную плавно и величественно, но шаги получились слишком быстрыми, широкими.

Зелёная гостиная славилась своей нежностью. Но на взгляд Астерии, эта комната ничем особо не отличалась от всех других гостиных. Астер даже и не разглядывала её. Единственной причиной, чтобы выбрать именно зелёную, было то, что Астер не могла вспомнить, чтобы кто-либо использовал её. Ни отец, ни Шона, ни сёстры и брат. Она даже не слышала о подобном, и оттого посчитала, что она лучше всего подойдёт для её встречи. В конце концов, она не хуже прочих венценосных родственников и имеет полное право отдать предпочтение одной из гостиных.

Астер остановилась напротив дивана, где расположилась гостья, и медленно исполнила придворный поклон. Немного неуклюжий, но уже заметно более грациозный, чем пару дней назад на балу – тренировки перед зеркалом прошли не зря.

– Доброго дня, леди Гортензия, – произнесла она медленно. – Я рада, что вы откликнулись на моё приглашение.

Неторопливость давалась ей с трудом. До Артемии в этом плане ей было далеко – Астер слишком привыкла говорить прямо, что думает. Не сдерживаясь. Не видя смысла в выдумывании каких-то обходных манёвров и плетении словесных кружев, которые ей не особо-то давались.

Леди Гортензия поднялась, исполнив более изящный поклон, вызвав толику зависти у Астер. Зависти и уверенности в том, что она сделала правильный выбор.

– Разве я могла отказаться от встречи с наследницей? – Гортензия лукаво улыбнулась.

– Вы – могли.

Астер пришлось приложить усилие, чтобы на диванчик опуститься, а не упасть. И то лишь оттого, что Терион сказал, что это произведёт хорошее впечатление на его мать. Потому Астер старалась не пренебрегать всеми доступными ей знаниями и показывать себя с наилучшей стороны.

Подчиняясь её хлопку в ладоши, в гостиную зашла служанка, везущая целый столик съестного. Недостаточно для полноценной трапезы, но идеально для чаепития. И весьма щедро, чтобы продемонстрировать своё расположение и добрые намерения – по крайней мере, именно так это объяснил Терион, посоветовавший это.

Леди Гортензия наблюдала за служанкой с едва заметно приподнятой бровью, но Астерии казалось, что женщину происходящее забавляет.

Стоило лишь служанке удалиться, Астер приглашающе махнула рукой.

– Угощайтесь.

– Благодарю, Ваше Высочество, – Гортензия покорно взяла себе чашку и спрятала в ней улыбку. – Вы очень щедры.

Она не особо-то скрывала, что ситуация её забавляет. Астерии же оставалось лишь теряться в догадках.

Насколько глупо она сейчас выглядит. Насколько очевидны её намерения. В самом ли деле леди Гортензия такова, какой казалась и какой её описывал брат.

Леди Гортензия невозмутимо пила чай, бросая одинаково лукавые взгляды по сторонам и на Астерию. А сама Астер чувствовала себя невероятно глупо. Вынужденная сидеть и улыбаться, потому что «нельзя сразу начать разговор о делах», но не представляющая, что именно ей надо сделать. Не стихи же декламировать.

– Как вам здесь?

– Недурно, – задумчиво произнесла Гортензия, вновь оглядываясь по сторонам. – Никогда раньше не любила эту комнату, но… Кармель проделала неплохую работу. Теперь здесь действительно уютно.

– Кармель? – Астер часто заморгала, подумав, что что-то недопоняла.

– Да, Кармель, – улыбка леди Гортензии стала мягче. – Эту гостиную очень любила твоя мать. Видимо из-за своего поклонения Арион. Оттого и отразила это здесь.

Астерия огляделась по сторонам чуть растерянно.

Отмечая теперь и растительный узор по обивке, и вышитых невесомых бабочек на прозрачном тюле, который до того и не замечала никогда. Не интересовалась совершенно.

Она по сути и матерью не интересовалась никогда. Если уж даже имя её она вспомнила с трудом, что говорить о чём-то большем.

– Отец не говорил.

– О, совершенно не удивлена, – Гортензия не удержалась от смешка и поставила свою чашку, всё ещё полную чая, на стол. – Лерион никогда не отличался умением раскрывать душу.

– И тётя Шонель не говорила, – Астер нахмурилась.

Весёлый тон Гортензии неприятно задел – то, как именно она отзывается об отце. Задел, но не разозлил. Скорее вызвал досаду от того, что леди Гортензия знает короля лучше, чем сама Астер. И не вспомнилось в тот момент, что перед ней сидит первая королева, бывшая жена Лериона, что знает его раза в три дольше, чем сама Астер на этом свете живёт.

– И этому не удивлена, – спокойно согласилась герцогиня. – Они не особо ладили.

И всё. Никаких дополнительных пояснений.

Перед Астерией встала настоящая дилемма.

С одной стороны, ей было неприятно слышать подобные слова в адрес своих близких. Тем более слышать от незнакомой, по сути, леди. Да ещё и в таком пренебрежительном ключе! Но с другой стороны была необходимость. Понимание, что больше обратиться не к кому. Не у кого просить помощи. И абсолютное незнание того, как эта леди среагирует, если Астер вздумает сейчас вспылить, повести себя как привыкла… В башне. Где не требовалось сдерживаться вообще не перед кем.

– Почему? – Астерия всё же не удержалась.

– То мне неведомо, – Гортензия пожала плечами. – На тот момент я была далека и от дворца, и от столицы, и от придворных сплетен.

Астер нахмурилась, чувствуя в словах собеседницы… Не фальшь, но лукавство.

– Как можно быть бывшей женой короля и не знать, что происходит в его жизни? – пробурчала Астерия недоверчиво.

Гортензия опешила буквально на миг, и рассмеялась. В её исполнении это звучало чуть бархатисто и совершенно не обидно.

– Очень просто, моя милая наследница, – Гортензия мягко улыбнулась. – Но вы ведь позвали меня не ради этих расспросов?

– А если ради них? – Астер вскинула подбородок, дерзко встречая взгляд собеседницы.

– В таком случае, боюсь, мне больше нечего вам поведать, – она покачала головой, ничуть не изменив выражения лица.

– Не любите сплетни?

А в ответ – молчание. И всё та же мягкая улыбка, которую у Астер при всём раздражении не получалось назвать снисходительной. Было что-то в ней такое… Без надменности, как у той же Лонесии.

Астерия почувствовала себя неловко. Словно ребёнок, который решил пообщаться со взрослым, а тот сидит и терпит… Или словно она один из тех купцов, что пытались на недавнем балу снискать её расположения, как наследницы, а она старалась держать лицо – лишь бы не показать, насколько ей всё равно.

От ассоциации захотелось скривиться. Ощущение было неприятным. И гораздо более обидным, чем если бы Гортензия вовсе отказалась прийти.

Нахмурившись, Астер посмотрела на Гортензию иначе. Но та держала лицо не в пример лучше собеседницы и упрекнуть её было не в чем.

Вот только ходить так кругами можно ещё долго. А раздражение Астерия чувствует уже сейчас. Раздражение, незнание, как ещё можно подтолкнуть леди к интересующей девочку теме… И абсолютное понимание, что именно этому ей и надо научиться.

– Леди Гортензия, у меня к вам будет просьба!

– Я внимательно слушаю, принцесса.

Ирония в голосе совершенно Астер не смутила. Скорее уж наоборот, подсказала, что та делает правильно.

– Научите меня этикету.

– Ваше Высочество, кажется, я…

– Этикету. Я прошу вас научить меня этикету, – увереннее повторила Астер, довольная тем, что ей удалось удивить эту непробиваемую леди. – Всем этим гласным и негласным традициям. Как вести себя на балах, как встречать гостей, что можно и нельзя говорить тем и другим… Вот этой вот всей мишуре, которая позволит… Выжить в светском обществе.

Леди Гортензия смотрела на девочку пристально, изучающе. И серьёзно – впервые за все те встречи, сколько помнила Астер.

– Зачем вам это Ваше Высочество? – спокойно, чуточку задумчиво уточнила Гортензия.

Внутреннее ликование на миг сменилось досадой и смущением. Признаваться в собственном незнании не хотелось. А рассказывать о том, в какую ситуацию чуть не попала на балу – стыдно… Но от мысли, что она окажется в такой ситуации снова, и рядом уже не будет заботливого старшего брата, который прикроет, во рту стало сухо.

– Чтобы соответствовать своему статусу и возлагаемым на меня ожиданиям, – произнесла Астер неожиданно твёрдо даже для самой себя.

И лишь закончив, осознала, что повторила слова из прочитанных писем. Слова лишь раз процитированные Корнелией, но умудрившиеся отпечататься в памяти. Слова принадлежавшие Мие.

– У вас достаточно учителей.

Не вопрос – утверждение. Который как нельзя лучше показывал, что не так уж всё равно Гортензии на – происходящее во дворце. Просто, видимо, Астер не входит в число тех, с кем можно откровенничать.

– Ещё бы они учили нормально, – не удержавшись, проворчала Астерия.

На губы Гортензии вновь вернулась улыбка, но ощущалась она более живой. Более искренней, хотя и до этого Астерии казалось, что бывшая королева абсолютно открыта.

– К тому же… Кто научит наследницу быть королевой лучше, чем бывшая королева?

– А если я обижусь? – вопреки провокационному тону, глаза леди искрились весельем.

– Вы для этого слишком умная, – Астер вздохнула и, помедлив, призналась. – А я слишком глупая, чтобы сказать иначе.

– Настоящие глупцы никогда не признают своей глупости, – качнула головой Гортензия.

Девочка пожала плечами. Не соглашаясь, но и не отрицая. Не представляя, что ещё сказать, как убедить. На пару секунд даже пожалела, что решила просить сама, а не через отца или хотя бы брата. Уж Териону бы леди не отказала, мать как никак.

Астерия поджала губы, недовольная собой. Она наследница, в конце концов. Даже слабая Мия справлялась. А она что, чуть сложности и сразу в кусты? Это ж хуже Лоны! К тому же, если леди не согласится, можно будет попросить отца, или магистра, или…

– Хорошо.

Гортензия отвлекла Астер от мыслей и посмотрела на неё совершенно серьёзно. Как будто не она иронизировала и ускользала от ответов всё это время, а какой-то иной человек.

– Но я – строгий учитель. Не терплю отлынивания и не даю поблажек. И, если ты ошибёшься, не посмотрю на то, что ты наследница, и отчитаю со всей строгостью.

– Конечно, леди Гортензия, – кивнула Астерия, с трудом скрывая облегчение.

– Значит, договорились. А сейчас – начнём наш первый урок.