Охотник на демонов

Глава 22

Глава 22

«Аврора» плавно остановилась у входа в мое общежитие. Низкий рык ее двигателя был единственным звуком в ночной тишине. Мы несколько секунд сидели молча, глядя на темные окна здания.

— Насчет мото я подумаю, — наконец произнесла Лиса, и в ее голосе уже не было ни тени иронии, только спокойная серьезность. — Есть одна идейка.

— Спасибо, Лиса. — Я повернулся к девушке. — За все.

Она коротко кивнула.

— До смены, боец, — с теплой усмешкой сказала она.

— До смены.

Я вышел из машины и не оглядываясь пошел к общаге. Слышал, как за спиной взревел двигатель и серебристая машина растворилась в ночи.

В своей спартанской комнате я первым делом скинул куртку, вытащил из внутреннего кармана толстые пачки денег и положил на единственный стол.

Я смотрел на эти деньги, и они не казались мне легким выигрышем. Просидев так минут десять, я спрятал деньги в тайник, а сам, приняв душ, завалился спать.

Проснувшись на следующее утро, я первым делом ощутил ноющую боль по всему телу. Пока пил утренний кофе, понял, что на день у меня нет совершенно никаких планов, а валяться в кровати желания не было.

Я достал коммуникатор. Пальцы на мгновение замерли над ее именем, но вчерашняя ночь научила меня одному — иногда нужно просто сделать шаг вперед. Я нажал кнопку вызова.

— Привет, Света. Это Саша. Не разбудил?

— Саша! Привет! — Голос звучал искренне радостно. — Нет, что ты. Я уже давно на ногах.

— Слушай, я тут думал… наше первое свидание было, мягко говоря, не очень нормальным. Я хотел бы извиниться за это. И предложить реванш. Никаких драк и головорезов, обещаю. Просто спокойная прогулка. Что скажешь?

Она рассмеялась, и этот легкий, мелодичный звук прогнал остатки моей неуверенности.

— Я только за. Когда?

Вечером мы встретились у входа в Летний сад. Погода была идеальной: теплое солнце, легкий ветерок. Вокруг гуляли туристы, смеялись дети — мирная, почти идиллическая картина.

Светлана была в простом джинсовом сарафане, и в солнечном свете ее волосы казались отлитыми из меди. Мы гуляли по тихим аллеям, разговаривая обо всем на свете. Я узнал, что самые страшные ее враги — это сессия и занудный преподаватель по биохимии. Мы говорили о книгах, о музыке, о любимых местах в городе. И с каждой минутой я все больше расслаблялся.

Мы сидели на скамейке у одного из фонтанов, когда наши руки, лежавшие на спинке, случайно соприкоснулись. На мгновение замер, а потом, собрав всю свою решимость, медленно накрыл ее ладонь своей. Она не отдернула руку. Лишь чуть крепче сжала мои пальцы в ответ.

Я проводил ее до самого дома. У ее подъезда мы остановились.

— Спасибо тебе за… нормальный день, — сказал я, и это было самое искреннее, что я мог произнести.

— И тебе спасибо, — тихо ответила она, улыбаясь. — Мне очень понравилось.

Она скрылась за дверью, а я медленно пошел домой, все еще ощущая тепло ее руки в своей.

День прошел, число сменилось, ни черта не изменилось.

Утром я проснулся не от мыслей о ней, а от назойливого сигнала будильника. Впереди была смена.

В отдел пришел вовремя, даже немного рано. Команда уже была в сборе, но моя первая цель сегодня находилась не в нашем кабинете. Сжав в руке мятый листок, я направился в самое страшное место в этом здании. В бухгалтерию.

Дверь с табличкой «Финансовый отдел» встретила тишиной и запахом бумаги. За столом, заваленным папками, сидела суровая женщина в очках на цепочке. Ее звали Тамара Павловна, и ее боялись даже больше, чем начальство.

Она подняла на меня свой строгий взгляд поверх очков.

— Лейтенант Зверев! Наконец-то! Я уже думала, вас демоны съели!

Я почувствовал себя провинившимся курсантом.

— Простите, Тамара Павловна, — смущенно пробормотал, протягивая ей справку от Волконского. — Был занят.

Она выхватила у меня бумагу, пробежала по ней глазами, хмыкнула и забрала.

— «Занят» он. Вся ваша служба — одно сплошное «занят». А ведомости на зарплату сами себя не заполнят. Свободны, лейтенант.

Я выскользнул из ее кабинета, чувствуя огромное облегчение. Бюрократический гештальт был закрыт, теперь можно ждать подъемных и зарплаты.

Вернувшись в наш кабинет, я с удовольствием погрузился в привычную атмосферу. День, на удивление, проходил тихо. Никаких тревог, никаких срочных вызовов.

Гром мирно похрапывал в своем кресле, которое жалобно скрипело под его весом. Ворон, отгородившись от мира, был полностью поглощен какой-то книгой, изредка делая пометки на полях. Кайл в своем углу тихо, но властно решал какие-то вопросы по коммуникатору — судя по его лицу, скорее политические, чем оперативные.

Лиса сидела за столом и методично точила один из своих многочисленных ножей. Она подняла на меня глаза, когда я вошел, и в ее взгляде промелькнула тень понимающей усмешки.

Я сел на свое место и полез в коммуникатор. Никаких сражений, никакой магии, никакой смертельной опасности. Просто работа.

И после всего, что случилось за последние дни, эта скучная, предсказуемая рутина была лучшим, о чем я мог мечтать. Никаких вызовов не приходило, и это было весьма приятно, солдат спит — служба идет.

После окончания смены, когда я, уставший, но довольный, вышел из отдела, меня окликнул знакомый голос.

— Сань, погоди. Есть разговор.

Я обернулся. У бордюра, припаркованная с дерзкой небрежностью, стояла ее серебристая «Аврора». Сама Лиса, прислонившись к водительской двери, скрестила руки на груди.

— Ты еще не наговорилась? — с усмешкой спросил я: всю смену она не упускала случая подколоть меня на тему моего «триумфа» в «Яме».

Лиса иронию проигнорировала.

— Да я серьезно. Садись в машину.

Ее тон не предполагал возражений. Если такая девушка, как Лиса, говорит «серьезно», значит, так и есть. Я молча прыгнул на пассажирское сиденье.

— В общем, такое дело, — начала она, выруливая на дорогу. — Я тут подняла свои старые связи, поузнавала. Нашла одно место, где можно посмотреть мотоциклы. Не салон, сам понимаешь, но вещи серьезные и доработанные.

Я удивленно повернулся, думал, наш разговор о мотоциклах был просто способом сбросить напряжение, но она, оказывается, восприняла всерьез.

— Хм, я тебе признателен за оперативность. И где это место?

— На окраине, в старом заводском районе, — ответила она, не отрывая взгляда от дороги. — Там по ночам собираются любители погонять, устраивают импровизированные гонки.

— Гонки? — нахмурился я, вспоминая свой выигрыш. — Если на них гоняют, то, наверное, это уже ушатанный хлам.

— Бывает и такое, — согласилась она. — Если ты в мотоциклах не шаришь, тебе «мертвый» аппарат подсунут, который с виду будет идеален. Поэтому поеду с тобой я. В качестве эксперта.

Тут Лиса гордо вздернула нос, но тут же не выдержала и рассмеялась.

— Короче, есть там один мастер, Дым. Он свое дело знает. Настоящий фанат. Я с ним поговорю. Если согласится, он соберет тебе довольно неплохой мотоцикл. Или продаст что-то из готового.

— Ну, раз со мной едет такой эксперт, согласен, — ухмыльнулся я, в глубине души понимая, что без нее этот поход был бы обречен на провал.

— Тогда договорились. — Она улыбнулась своей хитрой, лисьей улыбкой. — Ближе к вечеру заеду за тобой. Будь готов.

Она высадила меня у дома, уехав по своим делам. Поднявшись к себе, я завалился спать, но мысли о предстоящем вечере не давали покоя.

На часах было около девяти, когда раздался короткий сигнал коммуникатора от Лисы. Я спустился. «Аврора» ждала у подъезда.

Ехали мы довольно долго. Пока неслись по вечернему городу, Лиса, к моему удивлению, превратилась из язвительной охотницы в увлеченного лектора, рассказывая о плюсах и минусах разных классов мотоциклов, о разнице между рядными и V-образными двигателями, о нюансах управления. И в ее голосе было столько страсти, что я невольно заражался этим азартом.

Место, куда Лиса меня привезла, пульсировало жизнью, несмотря на заброшенность. Старый заводской район на окраине города, словно скелет давно ушедшей эпохи, оживал в такие ночи, становясь ареной для запрещенных страстей. Полуразрушенные корпуса цехов зияли черными глазницами окон, а лучи десятков мотоциклетных и автомобильных фар вырывали из мрака то вздыбленную колесами землю, то груды строительного мусора.

Рев моторов здесь был не просто шумом — это звучала симфония скорости. Бархатное урчание классических чопперов переплеталось с визгливым воем спортбайков и басовитым рыком тюнингованных маслкаров. В воздухе висела плотная завеса из запаха высокооктанового бензина, жженой резины и горячего масла, приправленная аппетитными ароматами жарящихся на передвижных мангалах шашлыков.

Толпа представляла собой калейдоскоп самых разных типажей. Тут были и дерзкие юнцы с горящими глазами, и матерые байкеры в потертых косухах. Девушки в вызывающих нарядах и парни с татуировками создавали атмосферу свободы и бунтарства. Музыка ревела, вырываясь мощными басами из акустических систем, установленных в багажниках припаркованных автомобилей.

Это был мир, бесконечно далекий от стерильных кабинетов Управления и темных, вонючих подвалов, в которых обитали демоны. Здесь тоже ощущалась опасность, но она была другой — честной, пахнущей бензином и адреналином.

Среди какофонии звуков и мерцания огней Лиса уверенно лавировала между мотоциклами и машинами, пока не привела меня к одному из наиболее обшарпанных ангаров. Однако, в отличие от своих мрачных соседей, этот ангар был ярко освещен изнутри, а из распахнутых ворот доносился не только грохот металла, но и ритмичная блюзовая мелодия, еле различимая сквозь общий гул.

Переступив порог, мы словно попали в другой мир. Я заметил, что музыка лилась из старого проигрывателя в углу.

Это было настоящее святилище для любителей скорости. Стены огромного ангара скрывались под выцветшими плакатами с изображением легендарных гонщиков и винтажных мотоциклов. Повсюду громоздились ящики с запчастями, пирамиды старых покрышек, канистры с маслом и бесчисленные инструменты, аккуратно развешанные на перфорированных панелях. В центре, на подъемниках, стояли несколько байков на разных стадиях сборки, каждый из которых казался произведением инженерного искусства.

За массивным верстаком, покрытым слоем пыли и масляных пятен, склонился мужчина. Его кожаная куртка была настолько потертой, что, казалось, хранила истории всех дорог. Из-под нее выглядывала выцветшая футболка с логотипом мотоклуба «Ночные Всадники». Длинные, с проседью волосы были небрежно собраны в хвост, а на кончике носа балансировали старенькие очки в тонкой оправе. Между сухих губ дымилась самокрутка, оставляя в воздухе терпкий запах дешевого табака.

Несмотря на этот несколько потрепанный вид, в каждом его движении чувствовалась уверенность и доскональное знание своего дела.

Мой взгляд скользнул по его творениям. Классический чоппер с высоким рулем сверкал хромом. Спортивный байк с яркой аэрографией, казалось, был готов сорваться с места. Но мое внимание сразу же привлек стоявший немного поодаль стритфайтер. Он выглядел агрессивно и стильно: укороченный хвост, мощный двигатель, вынесенный наружу, хищная передняя фара. Его матово-черная рама контрастировала с ярко-красными колесными дисками, а выхлопная система из полированного металла выглядела так, словно издавала утробный рык даже в неподвижном состоянии.

Я посмотрел на этот матово-черный байк, а затем на склонившегося над верстаком мастера. Я пришел сюда за мотоциклом. Но, кажется, нашел нечто большее — место, где металл и страсть становились единым целым.

Лиса, легко улыбаясь, подошла ближе и, слегка повысив голос, чтобы перекричать шум, окликнула мастера:

— Привет, Дым! Давно не виделись. Ты все так же в своей обители?

Мастер вздрогнул, оторвался от работы и медленно повернулся. Увидел Лису, и его морщинистое лицо расплылось в широкой, искренней улыбке.

— О, Лиса! Вот кого не ожидал увидеть! Какими судьбами занесло тебя в этот бедлам? И кто этот пассажир с тобой? — Взгляд с любопытством скользнул по мне. — Неужто нашла себе парня?

— Да нет у меня никаких парней, Дым. Отвянь, — отмахнулась она с деланым равнодушием. — Это Саня, мой коллега. Ему нужен байк, вот я и решила привести его к лучшему мастеру в округе. Надеюсь, ты таковым остался?

Дым хмыкнул, выпуская струйку дыма из уголка рта.

— Лучшим? Ну, это ты верно подметила. Мои кони еще никого не подводили. А этот твой… «коллега»… хоть шарит в двух колесах, или ты его тут просто выгуливаешь?

Я слегка нахмурился от его пренебрежительного тона, но постарался ответить спокойно:

— Шарить-то шарю, но пока больше по теории. Своей «лошадки» еще не было, не считая игрушек. Вот Лиса и взялась помочь. Ищу что-нибудь надежное, но чтобы дух захватывало. Стритфайтер какой-нибудь.

Дым затянулся своей самокруткой, внимательно посмотрел на меня, потом на Лису, потом снова на меня. Его взгляд задержался на моих руках, потом скользнул по плечам, словно он пытался определить, хватит ли у меня силы и сноровки, чтобы удержать одного из его «коней».

— Послушай, парень, — начал он, выпуская колечко дыма. — Я не против продать тебе мотоцикл. Но меня будет совесть мучить, если ты разобьешься в первый же день. Мои байки — это часть моей души. И отдавать их кому попало, не глядя… не в моих правилах.

— Дым, не умничай, — вмешалась Лиса. — Он не из пугливых.

— Может, и не из пугливых, но если он новичок, то это даже хуже, — отрезал Дым. — Значит так. Я вижу, как ты на мой стритфайтер смотришь. Я даю тебе его на один заезд, и мы устроим гонку. Если выиграешь, я продам тебе байк, да еще и скидку сделаю. Если проиграешь — уходишь отсюда и забываешь дорогу. Деньги твои мне не нужны.

Я опешил от такого предложения. Это была не просто сделка, а вызов. Лиса же лишь слегка улыбнулась, словно именно этого и ожидала.

— Ясно, — пробормотал я, глядя в упрямые глаза мастера. — Хорошо. Согласен.

— Отлично, — кивнул Дым. — Идем за мной.

Дым указал на тот самый матово-черный стритфайтер, стоявший неподалеку в тени.

— Бери его.

Пока я подходил к мотоциклу, меня перехватила Лиса. Ее лицо было серьезным.

— Саня, слушай внимательно, — быстро заговорила она. — Мотоцикл — это не машина. Он чувствует каждое твое движение. Самое главное — баланс. Сцепление выжимаешь плавно, газ прибавляешь осторожно. Переключаешь скорости ногой: вниз — первая, потом вверх — вторая, третья… И на скорости прижимайся к баку, чтобы улучшить аэродинамику. Понял?

Я кивнул, пытаясь запомнить каждое слово и вспоминая свой опыт езды на мопедах. Отступать было поздно.

— Готов.

Я сел на байк. Он был легким и агрессивным. Я нажал кнопку зажигания, и мотор завелся с пол-оборота, издав низкий, утробный рык. Чувствовалось, как его мощь вибрирует по всему телу.

Тем временем Дым подозвал моего противника. Это был высокий, худой парень по прозвищу Штырь. Он с насмешливой ухмылкой подкатил свой кастомный боббер — брутальную, мускулистую машину, созданную для яростных рывков с места.

— Правила простые, — пояснил Дым. — Становитесь на линию. Лиса даст отмашку. Нужно доехать до того фонарного столба, — он указал вдаль, метрах в трехстах от нас, — развернуться и вернуться. Кто первый, тот и выиграл.

Мы со Штырем встали на линию старта. Его боббер с грохотом сотрясал землю. Я ощущал на себе скептические взгляды толпы. Глубоко вздохнув, сосредоточился.

Лиса встала между нами и подняла руку. Секунда, вторая… Адреналин сжигал все внутри. Ее рука резко упала.

— Погнали…