Дейдара. Отверженный

Глава четырнадцатая. Кровавая баня.

Отчего-то я думал, что проснусь первым, однако получилось, что меня разбудила Айсун, она активно трясла меня за плечо, пытаясь разбудить.

- А, что случилось? – я открыл глаза и не сразу смог понять, что происходит, вокруг полумрак, голова тяжёлая, смутно я вспомнил, что происходило вчера, - ты чего меня трясёшь?

- Господин, все построились и ждут Вас, - Айсун выглядела немного напуганной и растерянной, - как вы себя чувствуете?

- Плохо он себя чувствует, - в шатёр вошла Тики, как обычно с инжектором, - Он вчера создавал канал с быком, поэтому теперь у него меняются ментальные каналы, и дальше будет только хуже.

- Мне нельзя хуже, - я скрипя встал с постели, - Мне нужно ехать бошки рубить…

Тики подошла ко мне и молча всадила мне инжектор в спину. Я хотел было что-то возразить, но совершенно неожиданно мне стало легче, я почувствовал неимоверный прилив сил и отсутствие всякого дискомфорта и усталости.

- Это чего такое за чудесное снадобье? – мне хотелось подхватить свои спасительницу на руки и кружить её в воздухе, но я вовремя вспомнил, что сильно обижен на неё, - а почему раньше ты так не делала?

- Потому, что очень вредно и опасно, - Тики была хмурой, - Это тебе придаст силы на пару суток, можешь даже не спать, потом вырубишься.

- На долго? – я перестал веселиться, потому что понял, на что сейчас пошла Тики, - сколько я потом буду в отключке?

- Пока нанниты не восстановят организм, пока не укрепятся ментальные каналы, - девушка вздохнула, - пока не выведется препарат.

- Сколько? – мне уже было не до шуток, - Сколько времени меня не будет?

- Дней десять, - Тики опять вздохнула, - всё будет зависеть от степени повреждения организма.

- Повреждения? – Я непонимающе уставился на девушку, - Что ты имеешь в виду?

- То, что после перехода на новый уровень, - Тики подошла ко мне и по-матерински погладила по голове, - нужно отдыхать и восстанавливаться, а не бежать куда-то бошки рубить, и активно пользоваться новым каналом связи с сущностью.

- Пусть так, но если я буду ждать, то гиены войдут в силу, и тогда нам будет трудно выстоять! – я сжал кулак, так что костяшки хрустнули, - значит мы пойдём и покрошим их сейчас, а не потом, когда будет поздно!

В это время Айсун подошла ко мне и подала совершенно новую броню, сделанную их тех самых кусочков кожи и пластинок металла. Что ж, если мне быть на переднем фланге, то нужно, чтобы сил хватило, и защита не подвела. Я молча протянул руки, и девушка одела на меня подобие бронированного халата, с защитой шеи и разрезами для ног внизу. Прям татарский воин из средневековья. Но оказалось, что это ещё не всё, и на меня одели кольчужный койф вместе с тонким кожаным подшлемником, и почти глухой шлем, выкованный всё из той же тонкой и прочной обшивки инопланетного оборудования. У меня не было времени рассматривать подарки, но я понял, что весь лагерь старался облачить меня как можно надёжнее. В конце мои хранительница подали мне кожаные перчатки, закрытые лепестками металла и точно такие же сапоги.

- Ну вы блин даёте, - я осмотрел себя со всех сторон, - да с таким снаряжением я всех собак один перебью! Тики, ты бы дала своего зелья и бычаре моему.

- Уже дала, - Тики опустила глаза, - Берегите себя, и помните, вы не бессмертны…

После этих слов девушка вышла из шатра, и если я правильно понял, в её глазах стояли слёзы. Я обернулся на Айсун, но и она не могла скрыть предательскую влагу, и при этом подавала мне пояс с мечом и кинжалом. Я молча навесил на себя оружие, аккуратно обнял девушку, чтобы не поцарапать о доспехи.

- Не провожай меня, - я легонько чмокнул девушку в заплаканный носик, - не хочу видеть твоего грустного лица. Главное помни – это простые собаки, я их всех победю и вернусь!

Поймал себя на мысли, что хочу шлёпнуть девушку по попке, но вовремя остановился, ведь получить по заднице латной рукавицей врятли кому будет приятно. Я молча вышел из шатра и передо мной предстала вся моя команда. Махновцы, одним словом. Вооружены кто чем придётся. Тут были и солдатские мечи Анджея, и охотничьи ножи из Золотого Города, даже столярные топоры, молотки и вилы. А уж про снаряжение я и не говорю. Часть солдат была наполовину укомплектована новой бронёй, остальные были одеты в грубо подогнанные куски кожи, но несмотря ни на что, все были воодушевлены и полны отваги.

Когда я предстал перед моими бойцами в полной красе, то сначала меня ждал восхищённый шёпот, а потом восторженный крик. Как же, теперь их командор на боевом, кхм, быке, помчит вперёд всей армии врагам пиздов раздавать! Чтож, нужно советовать.

- Ко мне, бегом, Бычара, - Потихоньку произнёс я под восторженные крики толпы, - Ну что братцы, дадим жару супостату?

Дадим!!! Кричали одни, Аааа!! Орали другие. Порвём гадом, гудели третьи… Потом вдруг все притихли. Со стороны загона для быков, позвякивая боевой сбруей шлёпал Бычара. Вашек постарался, нет слов. Он сделал почти монолитную броню для шеи, сделал защиту для паха, закрыл морду, и даже навесил специальные накладки на ноги, чтобы можно было эффективнее топтать противника, а в довершение установил на рога острые колпачки, соединённые между собой цепью, украшенной угрожающего вида шипами. Сам мастер стоял у моего шатра и улыбался какой-то странной улыбкой.

- Вашек, ты молодец! – В это время бык заулыбался, - такую монстру сделал, как успел-то?

- Дык, Командор, кто ж кроме меня то? – Вашек пожал плечами, - надо до же успокоить тварей, вы не против, если я теперь пойду посплю?

- Иди, конечно, ты и так считай две смены без остановки! – я пожал руку кузнецу, а он только как-то рассеянно кивал головой, - Иди, отдыхай, а я тебе самую красивую башку привезу!

Вашек заулыбался, потом подошёл к краю моего шатра, улёгся прямо на землю и захрапел…

- Можешь меня тут подождать… - Я осмотрел ещё раз воинство, заскочил, точнее попытался заскочить на быка, а на самом деле кряхтя забрался, всё-таки к новому снаряжению нужно привыкать, - за мной, воины! Побьём супостата!

И под крики «Ура!!» я тронул быка пятками, что теперь означало «Вперёд!», а затем ещё два раза, после чего Бычара резвой рысью помчал в сторону гор, а в моей памяти маячил образ склона и тёмной дыры в его основании, внутренний навигатор стрелочками показывал путь к цели. Казалось, что бык не выдыхается совсем, его мерный топот заставлял кровь вскипать, а может быть это зелье от Тики так действовало, но синий силуэт, казалось, таких далёких гор приближался к нам удивительно быстро. Я не пытался дождаться основную команду, моей целью было дойти первым и смять ка можно больше противников, позже подоспевшее подкрепление добьёт полудохлых гиен, которые ещё не успели восстановиться и на этом цель похода будет достигнута. Я не представлял себе, что основная команда отстала от меня уже минимум часов на пять, но это сейчас не было главным, как тогда, в Восточной Европе, были только я и друган мой Корд, и задача была только одна – не пропустить. Так и сейчас задача только одна – дойти первым и сохранить как можно больше жизней моим бойцам.

Цели мы достигли неожиданно, гора вдруг неожиданно оказалась перед нами. Гора, и десятка три удивлённых нашим неожиданным приходом Гиен. Именно так, с большой буквы. Я не знаю, кого мне описывал Николас, но особи примерно чуть выше пупа тут тоже были, но в основном рост Гиен доходил до груди среднего человека. Думать мне особенно не приходилось, поэтому я на ходу вытащил свой меч, и проорав «В Атаку!», направил Бычару в самую кучу Гиен. Гиены привыкли сами атаковать достаточно крупных «карликовых» слонов, поэтому сразу в разные стороны не разошлись, а Бычара низко опустил голову, и как жаткой прошёлся по сразу нескольким собакам. Жруст костей и брызги крови сопровождали первую атаку, а мой меч нашёл несколько зазевавшихся собак, и теперь они были основательно порублены и угрозы не представляли, на вскидку, первая наша атака снесла почти пятую часть всей стаи, но теперь Гиены осознали происходящее и уже не стояли на месте, а разбежались по кругу, и накидывались на нас по двое, или трое, намереваясь ухватить быка то за шею, то за морду или пах, но металлическую защиту прокусить они не могли.

Мои ноги тоже получали своё, так как Гиены пытались схватить меня за такие привлекательные конечности, но толстая слоновья кожа, в паре с обшивкой инопланетных приборов были неприступны для громадных челюстей Гиен, чего не скажешь о самих ногах, которые за время укуса прибывали в подобии тисков, и что-то мне подсказывало, что кости мои уже находятся на пределе.

Во время одной из атак, Гиена пыталась увернуться, и её голова и половина туловища застряли между цепью и доспехом Бычары, и теперь её клацающие зубы почти касались моего лица, которое оставалось открытым, я не долго думая, выхватил свободной рукой кинжал, и несколько раз воткнул куда придётся в кусачую голову, после этого голова перестала кусаться, и попыталась высвободиться, когтями раздирая незащищённые участки шкуры Бычары, я чувствовал боль своего напарника, и чувствовал, что он так же как и я закусил удила, и теперь будет биться до конца. Дабы избавить скотину от мучений, я кинжалом вспорол горло Гиене. Она тут же притихла, но хлыщущая из раны кровь теперь заливала глаза Быка, а гигантская туша тянула голову к земле. Не найдя ни чего лучше, я подцепил цепь адамантом кинжала и резко дёрнул на себя, цепь натянулась, а потом разлетелась в разные стороны, вместе с заострёнными колпачками, а туша, теперь уже дохлой Гиены упала под ноги Бычаре, и он раздавил её гигантскими копытами.

Я не считал время, которое мы потратили на битву, Гиен осталась едва ли половина, но теперь они стали осторожнее, как будто поняли смысл моих атак, и теперь рассредоточились ещё сильнее, бегать за ними стало бессмысленным. Тогда я направил быка к узкой расселине, которая заканчивалась тупиком, и сдав назад, мы приготовились к атакам Гиен. Кинжал я убрал и привстав в стременах, взял меч двумя руками, ожидая нападения. Правда атака произошла оттуда, откуда мы не ждали, и одна из Гиен, как я заметил позже, уже раненая, забралась по кале вверх, и спрыгнула в расселину, пытаясь попасть сверху мне на голову. Я бы ничего не заметил, но бык встрепенулся из-за осыпавшихся камней, и я машинально поднял голову вверх, как раз в этот момент Гиена прыгнула.

На меня как будто кусок скалы свалился, даже Бычара от нагрузки упал на колени, я успел выставить меч и Гиена напоролась на него, поэтому теперь болталась как шашлык на шампуре, она сдохла моментально, скорее всего я перебил её что очень жизненно важное, но текущая из ней кровь залила мне глаза, а собственно вес туши заставил некоторое время бороться с ним, пытаясь избавиться от тела.

В это время с почувствовал, как что-то неимоверно острое впилось мне в плечо, проходя между соединений пластин, меня тянуло вниз, на землю, и сбросив, наконец, дохлую тушу, с увидел сомкнувшуюся на моём плече пасть, в это время мой Бычара взвыл, так как ему сразу в две ноги также впились две гиены, напасть большим числом они не могли, так мешала расселина. Думать и размахивать здоровенным мечом было некогда, поэтому я отбросил его в сторону, и выхватив кинжал принялся тыкать им во всё, что мне не нравилось, во всё серое, пятнистое и вонючее, постепенно входя в боевой раж, и превращаясь в кровавые жернова.

Две Гиены, которые вцепились в Бычару, давно превратились в коврики для его копыт, а я уже далеко впереди кружился со своим кинжалом. Богатая инкрустация камнями не давала мне выронить оружие, а кипящий в крови адреналин не давал орать от боли. Левая рука беспомощно висела, болтаясь на лоскуте мышц и кожи, торчащая кость обломком периодически задевала за броню, вызывая у меня приступы ярости. Я продолжал нападать на Гиен, всё чаще и чаще вгоняя свой нож в раскрытые пасти и раздувающиеся бока. Резкая боль пронзила мою правую ногу чуть выше колена, я тут же увидел сомкнувшиеся на ней челюсти и не раздумывая рубанул куда-то туда кинжалом. Я почувствовал, как крошится моё бедро, но сомкнувшиеся и застывшие челюсти держали мою ногу как аппарат Елизарова. Кровь хлюпала в моём латном сапоге, кровь текла из обрубка шеи гиены, а вокруг меня всё кружился хоровод из скалящихся морд. Да сколько же их тут? Но нет, я не сдамся, пока могу двигаться я буду их крошить!

Неожиданно на меня начал наваливаться какой-то гул. Смешение звуков было всё ближе, и вместе с этим, окружившие меня Гиены вдруг резко оставили меня в покое, и кинулись куда-то в степь. «Ура!!!» донеслось до меня. Значит мои ребята подоспели мне на помощь, сколько там осталось зверюг? Штук десять? Думаю, завалят и без меня, а мне нужно отдохнуть. Я убрал окровавленный нож в ножны, оставшейся рукой опёрся на камень и тяжело сел, вытянув прокушенную ногу. На меня глядели остекленевшие глаза Гиены. Пришлось снова вытаскивать кинжал, и перерезать мышцы на челюстях, после чего отрубленная башка упала на землю. Вот и будет подарочек Вашеку…

Очнулся я по обыкновению в своём шатре. Попытался встать, но у меня ничего не получилось. Мышцы как будто онемели, шевелились одни только глаза. Сквозь мутную пелену я увидел склонившихся надомной Тики и Айсун.

- Рано ещё…

Какой же приятный был голос…

Следующее пробуждение было более чувствительным. Я смог пошевелить правой рукой, поэтому я ощупал сначала левое плечо, затем дошёл до локтя, рука была на месте, значит нанниты справились и сумели её спасти. Нога тоже была на месте, я сел на кровати, и первое, что я увидел, это мои доспехи, которые теперь были одеты на подобие манекена, только теперь на них были ужасающие следы от зубов, бурые подтёки на кожаных элементах, и царапины на блестящем шлеме. Рядом на стойке висел мой пояс с ножнами и мечом и, естественно, кинжалом.

Обнаружив себя совершенно голым, я накинул тунику и вышел из шатра. Тут же я наткнулся на двух рослых мужиков, которые стояли у входа в шатёр, и явно не просто так, а что-то вроде почётного караула. Самое интересное – на них были шлемы, сделанные из голов гигантских Гиен. Головы были высушены, отделаны металлом, и сквозь раскрытую пасть смотрели довольные рожи дружинников. А в качестве плащей красовались шкуры всё тех же гиен. В общем вид в солдат был тот ещё. Меня они заметили не сразу, но заметив, вдруг громко заорали «Ура!!!», и из всех хижин повалил народ. Что характерно, почти все мужики были обряжены в точно такие же гиеновые наряды. Я также заметил на поясах короткие мечи, с рукоятью из белого материала, очень похожего на бивни карликовых слонов. Впрочем, я не готов ругать моих мастеров за подобное использование редкого материала.

Также тут были копья, с длинными наконечниками и широкими перекладинами, наподобие тех, что готовили при охоте на гиен, только теперь всё было добротно изготовлено. Серая сталь с красивыми серебристыми и золотистыми прожилками играла на солнце. Я заметил на воинах доспехи, вроде моих, только грудь была накрыта не лепестками, а массивной с виду плитой, как оказалось позже, это просто была такая чеканка, а внутри всю конструкцию закрывала кожа. При детальном рассмотрении я увидел, что на плите красуется моя рожа в профиль, что ж, занятно, но как-то слишком пафосно.

- Здравия желаю, бойцы! – что я ещё мог сказать? – Бычара мой жив?

- Жив, Командор, - один из бойцов, наконец, подал голос и перестал орать, - его теперь в отдельном загоне держат и с ним всех коров сводят.

- Вот как? – значит мой боевой компаньон в полном ажуре, - потом пойду проверю. И долго я загораю?

- Дык неделю назад месяц справили, - второй боец тоже решил подать голос, - мы караул каждый день несём, это ещё заслужить надо.

- Да? И чем вы это право заслужили? – я внимательно посмотрел на дородных ребят, - может расскажете мне?

- Дык, я первый собаку эту проклятую заколол, когда мы добежали то, - Здоровый детина покраснел и опустил глаза, - она из щели в горе выскочила и на нас, дык я ей копьё прямо в пасть и воткнул.

- Лихо ты её, - я обратил внимание, что на доспехи парня выгравирована голова гиены, - а ты чем отличился?

- Я это, - парень покраснел весь, - я руку нашёл и вашей женщине принёс.

- Какую руку? – я с удивлением посмотрел на солдата? – Расскажи-ка поподробнее.

- Вот эту, - парень показал на мою левую руку, - её собаки вот по сех пор отъели и в камнях плюнули, а я нашёл и принёс.

Я посмотрел на свою руку, на парней, и почувствовал лёгкий приступ головокружения, значит оторвали всё-таки руку мне, я уж и не запомнил этого.

- А как вас звать то, бравые воины? – мне стало интересно что это за герои такие, ведь я даже не познакомился со всеми, как-то некогда было, - Хочу отметить вас для себя.

- Я Семён Негреску, из красного десятка, - покраснев пробубнил первый вояка, у которого голова была выгравирована, - воин, стало быть.

- А я Томас, Том Вашингтон, - проговорил второй, - так-то я за быками смотрю, я из обеспечения…

- Разрешите пожать вам ваши руки, и поблагодарить за моё спасение, - я искренне говорил с воинами, потому, что понимал, что без их помощи гнить мне сейчас в какахах гиеновых, - и я передам мою благодарность вашим командирам, пусть отметят для себя вашу доблесть.

Воины с каким-то благоговением пожали мне руку, поклонились, и наотрез отказались покидать почётный пост. Я же направился было к бычьему загону, но люди, которые к этому моменту уже повыходили из хижин, по очереди жали мне руки, женщины поголовно лезли целоваться, все желали восстановления здоровья и скорейшего возвращения в строй. В общем к бычьему загону я добрался только через час, а ведь пройти нужно было всего каких-то метров двести. Бычара встретил меня радостным мычанием, я подошёл к соратнику и почесал ему между рогов, отчего его рожа расплылась в улыбке. Я увидел, что рога тира помечены множеством отметин от клыков, все ноги в свежих шрамах, даже на боку целая россыпь рваных отметин. Бычаре тоже досталось, что тут говорить. Неожиданно ко мне подошёл Жора, наш повар.

- Командор, сегодня народ хочет праздник устроить, в честь вашего выздоровления, - Жора немного помялся, - можно мы бочку вина откроем?

- А на закусь что будет? – я посмотрел на расплывшуюся в улыбке физиономию кока, - опять слона жарить будете?

- Нет, охотники трёх нормальных оленей добыли, их теперь тут много стало, не боятся ни чего, - кок стал серьёзнее, - вы гиен всех выбили, теперь в степь выйти радость только.

- Понятно, а на закусь то что? – я опять спросил кока, потому что хорошенько подкрепиться тоже очень хотелось, - а то вино давай откроем, а закусывать подошвой опять.

- Не, мы трёх оленей в кислых ягодах уже второй день замачиваем, - Кок расплылся в улыбке, - ещё сыра наделали, хлеба напекли, рыбы наловили, она весной с икрой вся, икры насолили, сделали бы ещё много чего, только пока с продуктами не очень хорошо.

- А чего ж бочку-то? – я подмигнул коку, - вина у нас достаточно, и с собой забрали, и у солдат изъяли, так что открывай три бочки, а вообще столько, сколько душа потребует. Нехера это зелье по морям за зря катать!

- Ай да Командор! – Кок чуть не в пляс пошёл, - скажу ребятам, вот они довольны будут!

- Ага, охолодить есть где? – я представил себе вкус тёплого вина и мне как-то не интересно стало, - или вы его тёплым пить собираетесь?

- Нет, мы погреб сделали в гроте под берегом, там холод жуткий, так оно там неделю уж, - тут повар осёкся, - ой…

- Да ладно тебе! – я хлопнул повара по плечу, - сегодня можно!

Жора убежал куда-то вприпрыжку, а я остался стоять около загона. Мне показалось, что этот мир стал немного чище и добрее после того, как мы убрали с его лица эту мрачную стаю.

- О чём мечтаешь, Командор? – неожиданно ко мне подошёл Джузеппе, - Радуешься своему воскрешению?

-Навроде того, - я пожал куру своему кораблестроителю, - а чего так сразу воскрешению?

- А, тебе не рассказывали ещё, - Джузеппе вздохнул, - Так мы когда собак добили, тебя еле нашли. Видать ты от кровопотери вырубился, и собачки тебя того, съели почти что.

- Как это съели? – я открыв рот смотрел на Джузеппе, - я же вот, целый стою.

- А так, доспех тебя спас, иначе разорвали бы в клочья, - Джузеппе вздохнул, - А так поотрывали руки и ноги, голову помяли чутка, шлем опять-таки добрый Вашек смастерил, но не оторвали, вот и говорю, доспех хороший оказался.

- Что-то ты какие-то ужасы рассказываешь, - меня аж передёрнуло, я поднял полу туники и посмотрел на ноги, через бедра шли едва заметные шрамы, - а как же собрали то?

- Женщине скажи своей спасибо, - Опять кормчий вздохнул, - пять дней тебя вместе со служанкой собирала, сначала спасала обрубки, потом приделывала обратно. Если бы не она, так и лежал бы сейчас самоваром, пока новые отрастут, да и не отрасли бы нормальные, так, чтобы передвигаться только.

- Обязательно скажу, дружище, только я не видел её сегодня, - я посмотрел на моряка, - может ты недоговариваешь чего?

- Да чего тут недоговаривать, вон в мастерской она спит, целыми ночами возле тебя мается, - Джузппе поправил пояс, - хорошая баба, простил бы ты её уже, вот и служанка всё ходит ко мне, просит за госпожу свою.

- Ты о чём это? – я посмотрел в глаза давнему товарищу, - Чего я не знаю?

- Да брось ты, - Джузеппе заметно рассердился, - все знают историю с Вашеком, и все кроме тебя понимают. Ты думаешь, когда запрет сошёл, тут такое было. Тебя не было вот ты и не знаешь. Пока определись кто с кем, все по кругу прошли, гормоны то играли будь здоров, даже между мужиками и между бабами бывало. А ты на бабу валишь, когда она один на один осталась после такого.

- Да не кипятись ты, - я очень удивился эмоциональности Джузеппе, - А почему ты мне всё это только сейчас рассказываешь всё это?

- Тогда не до этого было, - думали, что ты и так всё знаешь, да только не рассказывали тебе ни чего, - и да, ещё момент, в той оргии только три человека не участвовали – Тики, Айсун, и Вашек. Вашек сам в отключке был, Айсун от тебя ни на шаг не отходила, а Тики чуть сама не убилась с горя.

- Да уж, интересно девки пляшут, - я почесал затылок, - Может ты и прав, я и сам давно простить хочу её.

- Давай, прощай поскорее и не дури больше, - Джузеппе сердито, по-стариковски пожевал губами, - помяни моё слово – не будет тебе человека вернее!

- Хорошо, - я решил сменить тему, - ты расскажи-ка лучше, чем битва закончилась? Там псов десяток оставался, и я штук двадцать пришиб, много там ещё полудохлых было?

- Хм, да уж, башку тебе отгрызли, это точно, - Джузеппе покачал головой, - Пять, всего пять гиен мы убили.

- Получается остальных двадцать пять я грохнул? – похоже у меня двоилось в глазах в конце боя, - чего молчишь?

- Шестьдесят две, - Джузеппе опустил голову, - Если бы не ты, Командор, полегли бы мы все в том бою.

- Шестьдесят две полудохлые собаки вы ещё нашли? – я не совсем понял слова Джузеппе, - значит их меньше сотни всего было?

- Ну как с тобой разговаривать? – Джузеппе поднял голову и я увидел, что по его щекам текут слёзы, - ты в том бою убил шестьдесят две здоровенные, матёрые гиены! Мы добили ещё пятерых раненых. Всего шестьдесят семь Гиен.

- Я убил шестьдесят две гиены? – я ни как не мог поверить услышанному, - Да ладно заливать то.. Как бы у меня получилось такое?

- А как у тебя получилось перебить кучу вражеских солдат, когда от самого осталась едва половина? – Джузеппе посмотрел на меня с каким-то странным взглядом, - Не убежать, не просить о помощи, а биться до последнего? Сделать так, что даже труп стал ловушкой для врага?

- Откуда ты…

- Откуда знаю? – Джузеппе опустил голову, - Когда я разбирал свою память, чтобы построить Корыто, я наткнулся на одну закладку, которая так и звала меня посмотреть, что там. А там история десятилетней войны. Описание подвига русского солдата, ты же знаешь, что в Италии многие интересовались такими вещами. Когда я посмотрел эту закладку, то по образам из памяти узнал тебя, ты не сильно изменился внешне. Я очень уважаю твой поступок, я сам не смог бы так сделать, и теперь, когда я увидел последствия боя с гиенами, я снова увидел того парня.

- Почему ты мне всё это рассказываешь? – Я посмотрел на мрачно выглядящего Джузеппе, - Ты ведь не просто так всё это делаешь?

- Да, я хочу сказать тебе, что не должен больше так поступать, - Джузеппе опять подвигал по-стариковски губами, - пойми, ты вождь, ты должен вести за собой, ты не должен очертя голову кидаться в гущу врага. Тебе нужно организовать воинов, позаботиться, чтобы они максимально выжили, а не жертвовать собой всякий раз. Однажды мы можем не спасти тебя. А без вождя нам всем конец.

- Я понял тебя, друг, - я обнял Джузеппе, и понял, о чём он говорит, - и обещаю, что стану хорошим вождём, ты будешь мной гордиться.

- Ты уж постарайся, сынок, - Джузеппе смахнул набежавшую слезинку, - ничего, что я так тебя назвал? Это тут мы все одного возраста, а там я был глубоким стариком и в прадеды тебе уже годился.

- Зови как хочешь, только не при народе, - я постарался улыбнуться, но улыбка как-то не получилась, - так ты мне не договорил, сколько не созревших вы добили?

- Ни сколько, -Джузеппе вздохнул, - не нашли мы их.

- Значит, где-то там в горах сидят ещё столько же гиен? – я посмотрел на синеющие горы, - как думаешь, стоит из добить?

- Это ты сам думай, - Джузеппе улыбнулся, - только теперь мы о них больше знаем, да и вооружение у нас лучше.

- Хорошо, я подумаю.

- Думай…

Джузеппе ушёл по своим делам, а я остался стоять у загона Бычары, я даже не заметил, как бык ткнулся мокрым носом мне в плечо, я машинально почесал его между рогов. Он был со мной до конца, мой верный друг. «Интерфейс, мне нужно сменить идентификатор Бычара на Корд». «Идентификатор изменён». «Отбой».

- Теперь ты Корд, а не просто бычара.

Бык посмотрел на меня своими глазами и негромко ответил мне: - Му! Я почесал его между рогов и пошёл в ремесленную мастерскую, мне нужно было сделать то, что я давно хотел.

Тики тихонько спала на широкой лавке в глубине мастерской, мне показалось, что её яркие, белые волосы как-то выцвели, лицо осунулось, и стало каким-то серым. Не могу сказать, что мне стало жаль её, нет, мне стало жаль себя, поэтому я прошёл в мастерскую, сел тихонько на лавку возле Тики, и погладил её по голове, отчего она моментально открыла глаза и молча уставилась на меня.

- Чего ты тут лежишь? – я подал ей руку, - Пошли домой, там тебя уже заждались.

Тики ничего не ответила мне, просто кинулась на меня и как маленькая девочка повисла у меня на шее, я чувствовал, что она плачет, но старается при этом не проронить ни звука. Все ремесленники как по волшебству куда-то пропали. А мне не осталось ни чего другого, как взять девушку на руки, благо весовые категории у нас, мягко говоря, не совместимые, и отнести её к себе в шатёр, в наш походный дом. По дороге нам не встретился ни один человек, даже «почётный караул» закрыл глаза и отвернулся в стороны от нас. Все демонстративно не хотели быть свидетелями нашего примирения, и все очень его хотели.

В шатре нас уже ждала Айсун, она попросила меня положить Тики на кровать, а потом жестом попросила уйти. Я понимал, что не моё общество сейчас нужно Тики, поэтому оставил Госпожу на служанку, и вышел на улицу. Примирение состоялось, значит можно жить дальше.

В этот день я ходил от хижины к хижине, общался с людьми, они делились со мной разными историями, пытались угощать разными «вкусностями, но мне хотелось просто поговорить со всеми, ведь эти люди очень гордились мной, и теперь я в из глазах стал вождём не только из-за программных привязок, но ещё и по своей человеческой сути. Постепенно день склонился к закату. По времени сейчас должно быть середина, или даже конец апреля. Поэтому вечер выдался тёплым, высокая трава шелестела от дуновения бриза, вездесущие цикады наполнили воздух своим стрекотом, в воздухе весьма гармонично смешались запахи коровьего навоза, душистых весенних цветов, дыма от костров и запаха жарящегося мяса. Я вспомнил землю, летние вечера в деревне. Как же мало нужно человеку для счастья. Просто немного запахов, немного тепла и уверенности, что теперь то уж точно всё будет хорошо.

Кок громогласно позвал всех откушать за выздоровления уважаемого меня и отпраздновать победу над мерзкими гиенами. Народ начал подтягиваться к месту «пира». Я увидел, что ремесленники изготовили длинные столы и скамьи, на которых можно было удобно сидеть, столы демонстративно укрыли шкурами гиен, и «украсили» высушенными головами, на которые поставили подставки с световыми кристаллами, вытащенными из закромов ради такого случая.

Стол удивил меня не только жареной олениной, которая оказалась действительно вымоченной в ягодах, с травами и морской солью, но ещё и соусами, который сварили из каких-то ягод, непонятно откуда взявшихся, большими краюхами белого хлеба, но это скорее всего повар растряс запасы с Корыта, большими головками свежего сыра, различной копчёной, солёной, жареной рыбой и обещанной икрой. Смешение вкусов было настолько естественным на этом пиру, что никто даже не придавал этому значения. А мне больше всего понравилось свежее сливочное масло, которое было очень вкусно намазывать на хрустящий хлеб. Ну и естественно, прикатили бочки с вином!

Меня усадили на стул с высокой спинкой во главу стола, рядом со мной стоял ещё один стул, чуть меньше, а дальше ещё один стул совсем обычный. Мне не очень понравилась такая дискриминация, потому что я понял для кого эта табуретка.

- А чего у нас стульев нормальных нет больше? – я обратился к ближайшему ремесленнику, - чего табуретку-то сюда поставили?

Ремесленник смутился, и быстро умотал в мастерскую, откуда вернулся с ещё одним стулом, копией стула поменьше моего.

- Ставь сюда, - я показал пальцем с другой стороны от себя, - а то как-то не симметрично получается.

Мужик смутился, но стул поставил.

- Тебя как звать? – я решил отметить старания мастера, - а то мы так и не познакомились.

- Хай Нгуен, - ремесленник поклонился, - я мастер по дереву.

- Вьетнам? – я посмотрел на мастера, - правильно я подумал?

- В моей памяти есть много из страны с таким названием, - Мастер поклонился, - я изучаю искусство резьбы.

- Ну как вспомнишь, сделаешь мне мебель, достойную царя, - я налил мастеру вина, - а сегодня выпей со мной за победу!

Мастер не отказался, а принял чарку и выпил её до дна, с поклоном. Вообще он оказался весёлым парнем, и мы успели обменяться парой шуточек. Позже до меня дошло, что людей рассадили по ближе ко мне по уровню их заслуг. Так рядом со мной сидели все заслуженные мастера и воины. Иво тоже был недалеко от меня, совсем рядом усадили Джузеппе, недалеко сидел всеми уважаемый Вашек, и вообще, нужно было сделать как-то по-другому, чтобы не так дискриминационно, но это уже на будущее. Два ряда столов, поставили буквой «П», а в центре горели костры, так что всем и всех было хорошо видно, а компашку у нас не такая уж и обширная, чтобы переживать, что кого-то обделили.

Фурор произвели мои дамы. Тики совершенно преобразилась. С лица пропала осунутость, цвет кожи стал совершенно здоровым, одета она была естественно, как и все, в тунику Золотого Города, потому что это подчёркивало то, откуда мы все тут взялись и ещё было очень удобно. Однако на девушках появились украшения из ажурного жёлтого металла, который очень красиво переливался в свете костров, и главным украшением были кристаллы из голов Гиен. Они были кроваво красные, как рубины, и идеально подходили под жёлтый металл. Но тут я тоже понял, откуда всё это взялось, ведь среди моих запасов было и золото, которое я держал на всякий случай, видимо вот он и произошёл.

Девушки не сразу подошли к своим местам, а сначала прошли вдоль всех столов и каждому присутствующему раздали по украшению, сделанному из жёлтого и белого (платину тоже притырили) металла, основным элементом которого был непременно камень из головы Гиены. Женщинам раздавали Заколки, выполненные в виде спицы, с навершием из камня, что было весьма актуально, так как парикмахерских тут не было, и самой популярной причёской был свернутый пучок, заколотый деревянной палочной. Из этого теперь сделали целую церемонию. Каждая девушка пришла за стол с распущенными волосами, я даже удивился этому, а подходя к девушке, Айсун сворачивала из её волос аккуратный пучок, а Тики закалывала его заколкой. Как бы оказывая уважение и вознося благодарность за победу.

Каждому мужчине женщины вручили по кинжалу в ножнах. Лезвие было выполнено с помощью открытой Вашеком слоистой технологии, а эфес был выполнен из золота, рукоять из бивня слона и украшал композицию кровавый кристалл на навершии. Ножны также были украшены золотой вязью. Пусть церемония и заняла достаточно длительное время, но это было красиво и совершенно в тему. В конце концов люди сживались с памятью носителей, и всё больше становились именно людьми, несмотря на те ограничения и возможности, что давало им ядро.

Наконец девушки подошли ко мне. Я уж думал, что церемонии закончились, но не тут-то было. Мне вручили здоровенный золотой кубок, украшенный сценами битвы. Там было всё, и как я гордо мчался сидя на быке, и как разбрасывал во все стороны гиен, разрубал их мечом, колол кинжалом, и даже была сцена возвращения меня домой, когда люди несли изувеченное теле на высокоподнятых руках, и естественно сцена «возрождения меня из забытия», кубок был украшен кровавыми кристаллами, причём так, что ни просвечивались насквозь, и в свете факелов зрелище оказалось просто незабываемое. Тики держала этот кубок, Айсун налила туда вина и подала мне. Я принял его двумя руками, так как чаша, эдак литра на полтора по-другому взяться и не могла, поднял его как мог высоко и произнёс:

- С победой нас всех, други! – после этих слов я сделал большой глоток из кубка, - новому миру быть!

Мне ответили ставшим уже традиционным «Ура!», после чего люди полностью расслабились и просто радовались угощению, нашей победе, моему выздоровлению и просто чудесному вечеру.

- Тики, скажи мне, дорогая моя, а вы что точно знали, когда я очнусь? – я с прищуром посмотрел на девушку, - а то как-то вы всё к сроку подготовили.

- Мы думали, что ты пролежишь около месяца, - Тики пожала плечами, - плюс-минус пару дней.

- Понятно, эй, налейте почётному караулу! – бравые ребята в полной выкладке стояли с боков от наших кресел и несли службу, их ни кто не просил, но это было теперь очень почётно, правда из-за того, что постоянно просил им налить, стоять у них получалось уже плохо, - И закусить дайте!

- Я хотела с тобой поговорить, - Тики попыталась отвлечь моё внимание от кубка, в котором уже почти ничего не осталось, - ну поговори со мной! Мне кажется странной та гора.

- Та, это где меня на куски порвали? – я подмигнул Тики, - Кстати, а как так вышло, что ты смогла мне руки ноги обратно приделать?

- Тебе помогли нанниты, они запасают питательные вещества и кислород, как раз для таких случаев, и несколько дней, даже оторванная конечность может сохранять жизнеспособность, - Тики вздохнула, - а потом они же помогают восстановить ткани и восстановить повреждённые клетки, достаточно лишь соединить сосуды, чтобы они могли нормально работать.

- Ты правда пять дней возилась? – я обнял девушку и поцеловал в щёку, - Что бы я без тебя делал…

- Мне Айсун очень помогла, - Тики улыбнулась, - одна я бы не справилась.

- Да? Айсун, так ты тоже моя спасительница? – я притянул к себе ещё одну девушку и тоже поцеловал её в щёку, - теперь у меня два ангела хранителя.

В это момент мой манёвр с девушками был кем-то замечен, и громкий голос откуда-то оттуда прокричал: Ура Командору! До дна!!

Пришлось отпустить девушек и выпить за себя любимого, впрочем, вечер проходил весьма весело, и закончился также легко и незаметно. Постепенно люди наелись, напились, стали вставать из-за стола, кланяться всем оставшимся поздравлять с победой и уходить по своим домам, уходили парочками. Было весело, но нанниты никому не давали напиться до беспамятства, потому, проводив всех гостей, я захватил со стола кувшин с вином, несколько кубков и здоровенный печёный окорок, после чего отправился восвояси, отдыхать то тоже нужно, благо рассвет не за горами…

Ночь была также прекрасна, как и вечер, по обе стороны от меня были две мои самые любимые женщины, и мне хотелось дарить ласку каждой, спасибо наннитам, у меня хватало сил на двух сразу. А в конце вечера я попробовал включить ауру единения. Это было нечто! Я чувствовал всё то, что чувствуют девушки, и мне угадывалось каждое их желание, что помогло довести обеих до вершин блаженства, правда когда я вырубил эту штуку, то мне стало немного не по себе, Тики сразу всполошилась, и когда узнала, что я сделал, чуть не наваляла мне по самое не хочу. Правда такой способ тренировки ментальных каналов был всеми признан как замечательный. Если я к утру не буде корчиться от головной боли, то можно будет повторить.