Портрет Ласточки

Глава 1.2 Мозаика

Хотя метель накрывала голубую черепицу крыш и козырьков, а также внутренний двор плотным пластом снега, мороза почти не ощущалось. По приказу Альциры Овроллия, спрятавшись от непогоды в открытой арочной галерее, ожидала заместителя архимага. Он не появлялся долго, возможно, собрание задерживалось. Однако спустя время во дворе показался наставник. Кенциль, поправив покрывающий шею шарф, пересёк внутренний двор, чуть не врезался в одного из слуг с лопатой и, подходя к девушке, сказал:

— Со мной не говорили, можешь не волноваться. Мы всё понимаем полунамёками, благо живём дольше, чем вы.

— Иногда я забываю, профессор, — ответила Ови, рассматривая академских слуг, занятых работой, — что вам сто сорок два года. Вы старше моего прапрадеда… Нессир, что за успокоительное вы дали мне? Почему я…

— Сначала оно действует как успокоительное, но вскоре усыпляет тебя. Два в одном, полезная вещь, иногда принимаю, но всегда ношу с собой.

— А зачем оно вам?..

— Подсыпаю в чай активным студентам, срывающим занятия, — серьёзно отшутился он. — Не бери в голову.

Какое-то время молчали. Двор потихоньку засыпало, и слуги, напевая своё, с задором продолжали работу.

— Единственное, что радует меня в этой истории, девочка моя, что тебе доверяют, — Кенциль встал рядом с ней, отряхнул капюшон от снега и решил высмотреть так интересующую её точку во дворе. Однако она водила глазами по сторонам, будто пыталась сбить собеседника с толку. — В стенах учёной среды говорят: «Сначала ты зарабатываешь авторитет, потом авторитет оберегает тебя».

— Каждый из профессоров академии обладает уважением, многих обучал сам Паристо, — чародейка сцепила ладони вместе и окинула взором галереи и башни вокруг. — Кто-то сломался, учитель. Кто-то из своих. И мне страшно от осознания того, что этот человек мог учить меня чему-то.

— Я не верю, что это кто-то из нас. Думаю, один из стражников. Подкуплен агентами Таресиора или даже твоего родного Вайндуола. Скупщики магических регалий пустили свою паутину по всему миру, ни горы, ни океаны, ни пропасть не помешают их тёмным планам. Хм… Кажется, к нам идёт Алериц.

Ласточка огляделась и не сразу увидела мастера големов. Седеющий мужчина медленно брёл по крытой галерее, укрывшись плащом и обнажив короткую бороду.

— У него такой взгляд… Как же жаль его дочь, учитель, — хмыкнула Овроллия. — Говорят, она обучалась в Зеркальном университете, готовилась к посвящению в адепты после выпуска. Но несчастный случай…

— Я никогда не видел её, хотя он и приводил её сюда, — сказал Кенциль, поправляя шарф. — Лучше не трогай старые раны, не напоминай о ней. Я пойду. Прошу тебя, будь осторожна.

— В одиночку мне страшно ступить шаг, — проговорила девушка, заметив, как мастер Алериц встал в отдалении, словно ожидал окончания беседы. — Потому я жду магистра Хольберица.

— Коротышка не придёт, — заявил наставник. — Это тоже часть задания, Ови. Понять самой, когда нужно действовать в одиночку, а когда тебя должен вести за руку кто-то. Что бы тебе ни приказали, ты должна сделать это самостоятельно.

— Мне запретили даже к друзьям обращаться! — повысила она голос.

— Только ли к друзьям? — профессор поклонился и, придерживая спадающий шарф, отправился прочь.

Овроллия поняла его мысль, сомкнула ладони вместе и прочитала заклятье. Вначале появилась тонкая струйка бело-голубого света. Обратившись спиралью, змейка из пыльцы образовала в руках девушки небольшой вихрь. Показалось крохотное сердце — самая яркая часть тела птицы. Постепенно вихрь нарастил его маленькими клубками энергии и тонкими прожилками, имитирующими внутренние органы и кровеносную систему. Появились лапки, а затем и голова. В последнюю очередь птица всегда возвращала глаза. Едва ветерок перестал и две чёрные пуговицы уставились на чародейку, поблизости раздался меланхоличный голос:

— Так редко вижу это, весьма завораживающее зрелище.

— Мастер Алериц, — поклонилась Ови. Птица также опустила головку. — Не успела спросить у своего наставника, собрание закончилось недавно?

— Верно, — скульптор големов встал рядом и длинным ногтем погладил слегка светящуюся головку ласточки. — Архимаг очень любит читать долгие лекции, думаю, пару раз и ты застала его за этим занятием.

Чародейка кивнула. Алериц, рассматривая двор и бушующую непогоду, сказал:

— Мы живём в тревожные времена, Ласточка. В такие времена человеку требуется поддержка, только близкие могут дать её. Ответь, прошу тебя… При всём моём доверии к тебе и Кенцилю, но… ты ведь непричастна к совершённому злодеянию?

Птица вопросительно взглянула на скульптора. Он продолжал рассматривать двор и разгребающих снег слуг.

— Мастер, — прижав птицу к себе, произнесла девушка, — ваше доверие ко мне или моему наставнику может быть не абсолютным, но неужели слова архимага ничего не значат для вас?

— Его задача не допустить раскола. Ты знаешь, что преподаватели разбились на два лагеря? Только архимаг удержал наше единство.

— То есть… — она погладила ласточку. — Часть преподавателей хотела выдать меня юстициарам, несмотря ни на что?

— Даже те, кто учил тебя. Я не буду называть имён, чтобы ты не разочаровывалась в людях, которые могут служить примером в твоей жизни.

Любопытство нахлынуло на чародейку. Она пожелала спросить, чью сторону занял сам Алериц. Однако его надрывающийся голос принадлежал потерянному человеку, а не тому, кто мыслит рационально. Любое его слово не могло быть истинным, потому девушка отмолчалась.

— Два года не заживает эта рана, Овроллия, — прервал подвывающий ветер мастер. — Она засела так глубоко, что её сможет выкорчевать только время. Надеюсь, никто никогда не познает горечи утраты. Каково это — потерять дело всей своей жизни… Но моя история осталась в прошлом, так любит напоминать Паристо. Всё же я верю архимагу и стараюсь следовать его наущениям. Не бери в голову. Ты ждёшь кого-то?

— Да, друга, — солгала она.

— Что ж… — выдохнул он. — Доброго дня. Надеюсь, академия отныне будет спать спокойно.

Когда Алериц скрылся в одной из дверей соседних галерей, ласточка покрутила головой и дала голос:

— Что же приключилось, хозяйка, пока меня не было с тобой?

— Бессмысленная болтовня. Нужно искать злодея, пойдём, расскажу по дороге. Но… Нет, путь до башни-канцелярии я не знаю. Придётся найти проводника.

Овроллия плотнее укуталась, спрятала птицу под запахом мантии и отправилась наружу, в сторону соседнего корпуса, располагающегося чуть выше, на самой вершине холма. Слуги во всю расчищали снег, чинили хозяйственные пристройки, таскали утварь с провиантом; иногда по пути попадались преподаватели или школяры, но большая часть обитателей Белопергаментной работали и готовились к экзаменам внутри стен.

Стряхнув с капюшона снег, девушка вошла в широкие двери. Здесь располагался склад, где также трудились мастеровые, среди которых невысоким ростом выделялись три полурослика. Один из них и был нужен чародейке.

— Ласточка! — он подскочил к Ови и обнял её. Она погладила его покрытую худом голову. — Что-то произошло, верно? Профессора с горящими глазами ходят, пару часов назад я видел, как из главного корпуса выносили огромные свёртки, напоминающие рулоны, а уж юстициары во всеоружии просто так никогда не заявляются!

— Илес, мне нужна твоя помощь, по дороге расскажу всё, что знаю. Прошу, проведи меня к канцелярской башне. Ты ведь живёшь и работаешь здесь лет тридцать, уверена, сможешь…

— Приключения, значит? — полурослик отстранился от чародейской мантии и взглянул снизу вверх на подругу. — Ох, у тебя и птица твоя с собой. Дело серьёзное, правда? Пойдём, только подожди, отпрошусь у старшего…

Помещение наполнилось игривым фальцетом. Илес недолго переговорил на повышенных тонах с соплеменником, но в конце концов тот отпустил подчинённого, погрозив кулаком. Схватив с ящика меховую куртку, полурослик повёл Овроллию за собой, однако не наружу, а вглубь склада. Она решила не спорить, как и птица, к удивлению хозяйки, сопроводившая весь путь молчанием.

Какое-то время плутали по тёмным коридорам и лестницам. Девушка осторожно отвечала на наводящие вопросы полурослика, стараясь избегать упоминания об убийствах и главной подозреваемой, которой и поручили найти вора. Илес слушал и дополнял народными присказками и шутками, что никогда не звучали смешно из его уст. Ови показалось, что её низкорослый друг забыл дорогу, однако, когда она осмелилась уточнить, в конце тёмного, тускло освещённого коридора показался укрытый за прутьями свет. Порывшись в карманах и подобрав в связке нужный ключ, полурослик до звона в ушах стукнул металлической решёткой по стене.

— А как же конспирация? — удивилась чародейка.

— Тут редко кто бывает, это склады с консервами, а там, в углу, — он указал волосатой рукой в сокрытую во мраке часть помещения, — люк к погребу с солониной и мясом. Знаешь, что здесь все стены укреплены нержавеющей сталью? Специально, чтобы крысы не пролезли!

— Зачем же ты взял куртку, если мы в стенах академии?

— В башню можно попасть только через один из дворов. Идём, недалеко.

Подобрав очередной ключ, Илес попытался открыть дверь, но она не поддалась. Навалившись на неё, полурослик всё равно не смог совладать с невидимой силой.

— Давай помогу…

Вдвоём им удалось едва ли не выбить дверь. Снаружи стало мести ещё сильнее, и именно прорывающийся в академские стены ветер помешал чародейке и её другу попасть во двор.

— Вон она, видишь? — закрыв дверь, Илес указал на прикрытую пеленой снега тонкую каменную стрелу. Ови пригляделась и не смогла увидеть даже крышу. — Там только где-то на верхних этажах писарь работает, можем попробовать обмануть… Ты знаешь, что тебе нужно?

— Канцелярия, кажется, она находится где-то посередине, наверх точно не нужно…

— А? Не слышу!

Овроллия, перебарывая бушующую непогоду, повторила громче. Полурослик прижался к ней и повёл вперёд. К башне двигались полукругом, примыкая к нескольким хозяйственным пристройкам и огромному амбару, напоминающему конюшни. Наконец удалось разглядеть очертания двери.

Прорвавшись внутрь и закрывшись, незваные гости застыли и прислушались. Завывающий снаружи ветер не позволил разобрать, есть ли кто-то наверху, потому они стряхнули снег с обуви и шерстяных ног и отправились по винтовой лестнице. Ещё внизу заметили сложную систему из колокольчиков, висящих на уходящей наверх верёвке.

Некоторое время изучали кабинеты, уставленные стеллажами, столами и письменной утварью. Илес взял на себя нижние полки, Ови же проходила по верхним. В нескольких кабинетах не удалось найти ничего полезного, кроме сухой статистической информации, бесконечных отчётов и каких-то прошений.

Поднявшись на очередной этаж, услышали скрип над головами. Сразу же прошмыгнули в сторону, спрятавшись за огромным шкафом. Овроллия аккуратно выглянула наружу, как спутник внезапно прикрыл ей рот ладонью и прошептал:

— Не шевелись, я его сниму…

Она повернула голову и только успела заметить паучий силуэт размером с огромную ягоду, улетевший на лестницу благодаря полурослику.

— Спасибо, — выдохнула она. — Ненавижу их, с детства боюсь…

— Помню. Кажется, затихло, давай ты осмотришься, а я тихонько заберусь повыше, прислушаюсь, что там происходит. Всё же ты в сапогах, а без сапог тебе холодно будет.

Девушка кивнула. Когда Илес скрылся на лестнице, она принялась изучать содержимое полок, комодов и стеллажей. Внезапно её отвлекло агрессивное щебетание под запахом мантии.

— Что случилось? — прошептала чародейка, вынимая птицу. — Я не хочу, чтобы Илес тебя замучил, ты знаешь, что он любит птиц и…

— И в моих интересах найти злодея, хозяйка, — отчеканила пернатая, одним взмахом добравшись до стола с большим циркулем и картой окрестных земель.

— Откуда у тебя появились интересы? — спросила Ови, вновь начав копаться в пергаментах и книгах. — Ещё вчера ты была абсолютно послушной, даже не думала спорить со мной. А сейчас такое впечатление, что это ты мною командуешь…

— Эмоциональное потрясение, — пропела ласточка, — забыла? Не отвлекайся и не отвлекай меня, тут такая интересная карта…

— Когда мы покончим с этим делом, я точно внимательнее изучу своё заклятье, — пробурчала Овроллия. — Я почти всё осмотрела, ничего не нашла. Что тебе эта карта?

— Почему тут так мало земель? — огляделась птица. — Кажется, Квольцетар окружает дюжина небольших поселений, деревни или городишки — одним картографам ведомо.

— Эти земли кормят город и академию, — пояснила девушка, подойдя чуть ближе. — Зачем тебе знать об этом?

— Желаю прикинуть, кто и с какими мотивами мог заявиться сюда.

— Архимаг сказал, что никто не покидал стен академии, — помотала головой чародейка. — Стража контролирует все стены, да и уклоны под стенами такие, что даже сугробов нет. Любой человек сорвётся насмерть.

— Осмотримся после башни?

— Сейчас метель, если следы и были, то их замело.

— Но галереи покрыты крышами, — пернатая сузила чёрные бусины в ехидном прищуре. Ови задумалась, осмотрела карту окрестных земель, взяла на изучение другую карту, где во всех подробностях описывалась топография академии, и сказала:

— Отличная карта, даже склоны указаны. Смотри… Самый низкий уклон только на юго-востоке, где подъём и ворота. Значит, пойдём туда с Илесом.

— Я могу слетать одна, чтобы коротышка не щипал меня.

Овроллия взглянула на птицу. Всё больше в ней проявлялся неестественный для животного интеллект, появление которого чародейка ожидала больше всего в своей жизни.

— Лети. Если мы не придём, встретимся в спальне.

Птица ничего не ответила, вспорхнула и, дематериализовавшись в воздухе, пролетела полупрозрачным силуэтом через закрытое окно. Девушка бегло осмотрела оставшиеся записи и поднялась наверх.

На следующем этаже каких-то письменных принадлежностей было меньше, но все они носили характер неофициальных заметок, а не протоколов или распоряжений. Однако, когда чародейка стала заканчивать с осмотром содержимого нескольких полок и шкафов, сверху раздалось едва слышимое всхлипывание. На винтовой лестнице появился Илес, лицо его изображало пугливую гримасу, а голос отдавал тревогой:

— Ови, там это… канцлер спускается, кажется, он твою болтовню услышал!

Овроллия быстро осмотрелась, поняла, что здесь нигде не спрятаться, схватила соратника за руку и тихо побежала по лестнице вниз.

Предательский ветер заставил друзей хлопнуть дверью с такой силой, что с козырька веером разметало пригоршни снега. Волшебница и полурослик скрылись под навесом двери, ведущей на тот самый склад с провиантом. Бушующая непогода не помешала им разглядеть бредущий от верхних окон к нижним огонёк. Канцлер спускался медленно, осторожно, словно проверял каждый этаж, боясь посторонних. В конце концов обладающий острым слухом на манер лисицы Илес доложил, что услышал щелчок в замочной скважине.

— И как теперь нам попасть внутрь? — спросил друг чародейки. — Канцлер наверняка работает по какому-то графику, а на ночь башню точно запирают.

— Придумаем что-нибудь позже… — проговорила Ови. — Есть одна идея. Ты знаешь, где со стен академии можно безопасно спрыгнуть в сугробы и не разбиться о крутые склоны?

— Конечно! — воодушевился полурослик. — Рядом с воротами! Я проведу тебя знакомыми коридорами через подземелья, так быстрее. И меньше любопытных глаз по пути. Но, любезная подруга, ответь на вопрос. Вижу в твоих прекрасных ледяных топазах толику сомнения, страха, словно ты поведала мне не всё. Какие секреты таятся в твоей мудрой голове?

— Я дала им слово, — спустя время ответила она, заметив, как огонёк в окнах башни начал подниматься наверх, — что детали произошедшего не покинут стен зала собраний.

— И сколько же там собралось мудрецов? Весь цвет академии, верно? — иронически присвистнул полурослик, но подвывающий ветер поглотил его свист.

— Илес, слово нельзя нарушать, — выпалила девушка. — Ваше государство построено на принципах порядка и законности, любая мелочь — священна, как Грааль.

— Ох, не буду уговаривать, ведь дружба важнее, — он ткнул локтем в её бедро и по-свойски подмигнул. Но, подняв голову, сразу прикрылся, ибо снегопад захлестал по лицу. — Пойдём внутрь, нечего слушать наставления матушки-природы.

— Я поведаю тебе всё, что разрешат, даю слово, — ответила она внутри, когда спутник закрыл дверь на ключ. — Всё, что я могу сказать, — моя судьба зависит от того, найду ли я вора или нет. Если не найду, то…

— Значит, ты подозреваемая, — смекнул он, отряхнувшись и взяв с ящика фонарь. — Можешь не рассказывать больше, помни о данном слове, подруга. Идём.