Последний правитель Наймара

ГЛАВА 1

Первый советник Наймара - молодой мужчина с неестественно бледной кожей, имеющей скорее даже болезненно-сероватый оттенок, и с льдисто-голубыми глазами, был вне себя от ярости. Он то и дело нервно постукивал длинными аристократическими пальцами по старинному резному столу, еле справляясь с почти непреодолимым желанием поколотить прислугу, разнести к шакалу Дом Советов, высказаться в крайне неприемлемой форме и швырнуть уже на пол все эти свитки с доносами и планами, осуществить которые не предоставлялось возможным. Правитель сегодня превзошёл сам себя, издевательски отослав к границам Хатта-Ара на серебряном подносе бережно покрытые белоснежной окровавленной тканью пшеничный хлеб и голову, некогда принадлежавшую первой красавице - дочери Южного Владыки, вместе с тем сопроводив весьма оскорбительным посланием, надолго сохранившемся в памяти советника.

«Дорогой друг, возможно, я должен лично выказать тебе свое уважение и почтение за столь огромное внимание, но важные дела заставили меня остаться на собственных землях. Быть может эти дары смягчат твоё каменное сердце. А я ведь говорил, что предпочитаю отдавать вдвойне.»

Будто всякий раз нужно вступать в конфликт с каждым, на кого пало хоть малейшее подозрение!

Адлаир медленно, но верно сходил с ума. С каждым днём его поведение становилось всё более неуправляемым, а мысли, кажется, занимают одни лишь только поиски - пока безрезультатные. Будь проклят тот день, когда весьма туманное пророчество из Книги Судеб, которую, якобы, Верховные демоны Астрала пишут, прочно засело в его голове.

С какой жестокостью ныне проводятся пытки в подвалах горных темниц! Несчастные от отчаяния готовы откусывать себе языки, предпочитая захлебнуться кровью, нежели ждать, когда их, ещё возможно живых, но обезображенных и измученных, свалят в общую яму с гниющими трупами. Да, это всего лишь закоренелые преступники – точнее, убийцы и шпионы. Что с того? Великий Наймар стараниями Каа надолго погряз в хаосе. А напускное равнодушие, которое едва способно скрыть рвущее изнутри бессилие?

Дурная репутация правителя добралась неожиданно далеко и желающих не только сражаться, но и заключать союзы тоже поубавилось. Это было странно: как самая могущественная страна воинов, магов, кузнецов и ювелиров практически полностью могла зависеть от Хатта-Ара с его пшеницей, мукой и мёдом, и от Ярейи, поставляющей сахар, специи, масла и редкие фрукты?

Несмотря на то, что последние события выбили из колеи весь Правящий дом, не смотря на негодование и непонимание, мысли демонического потомка именно сейчас были как никогда чёткими.

Элиан впервые за долгое время молчания посмотрел на чёрные песочные часы, уже наполовину пустые сверху, и покорно склонивших головы слуг.

- Я, кажется, давно сказал вам всем пойти вон! - Он сам не заметил, как сорвался на крик. Едва успевшие захлопнуться двери слетели с петель, с диким грохотом падая на каменный пол, а на столешнице появилась глубокая, рассекающая её надвое трещина - внутренняя магия не любила эмоций и как всегда отреагировала самым неожиданным образом.

Советник небрежно поправил длинные белоснежные волосы - густые, но тонкие словно паутина, собранные простой серебристой лентой в конский хвост высоко на затылке, и поспешил выйти из комнаты.

Он почти забыл о долгожданном собрании и был намерен поквитаться с дурацким своеволием Адлаира. В конце концов тот обязан подчиняться Совету, и Элиан сделает всё, чтобы его заставить. Даже если придётся помочь в очередной нелепой затее.

Быстрым шагом мужчина пересёк большой заброшенный сад, где по-прежнему росло множество волшебных цветов, заботливо скрытых от почти круглогодично падающего снега толстыми стеклянными крышами. Сейчас это место, когда старые двери, хромоногие лавки и потёртые столы были увиты плющом, а каменные дорожки покрылись лоснящимся изумрудным мхом, ему нравилось даже больше. Почему-то он вспомнил о доме – о своём настоящем с ярко-голубым небом и тёплым летом доме, не существующем в реальности этого мира. Не было ни больно, ни тоскливо, и вернуться, как ни странно, не хотелось тоже. Таким место только на земле их предков.

Широкие пыльные коридоры, длинные, как сэххишские змеи, наконец привели к главной широкой лестнице, за которой начинались тронные залы. В некоторых принимали важных гостей, некоторые запрещалось посещать даже правителю. Двери одного из них были распахнуты.

Элиан, сложив на груди руки, и не решаясь пока зайти внутрь, прищурившись смотрел на трясущихся и клацающих зубами то ли от холода, то ли от злости Хатта-Арских послов в их чудаковатых красных халатах, вышитых золотом и драгоценными каменьями. Сам же повелитель Наймара, невероятно высокий и статный, стоял к ним спиной, в очередной раз выказывая тем самым свое неуважение и пренебрежение.

За южной границей тоже давно ходили слухи, что разум Каа почти помутился от очередных безрезультатных поисков несуществующего древнего артефакта, несуществующего портала, несуществующих тайных знаний, описанных в такой же несуществующей Книге Судеб.

Впрочем, удивляло то, что сам их Владыка на смерть своей старшей дочери, изначально высланной в залог нерушимого союза в качестве невесты, почему-то никак не отреагировал: лишь довольно плохо попытался изобразить некое подобие скорби. Зато не преминул воспользоваться ситуацией и собрать войско - так, на всякий случай. Когда же они поймут, наконец, что игры с Наймаром гораздо опаснее, чем кто бы то ни было мог себе представить?

- Каа, так будешь ли ты учтиво молить о прощении или же передать Великому Кайге об отказе от милостей его, объявляя о грядущей войне? - Казалось, раздосадованные послы чувствовали даже на расстоянии ледяной холод, исходивший от неподвижно замершего человека в чёрном простом шерстяном плаще, созданном скорее для походов, чем для тронных залов - холод, который сжимал в тиски само сердце.

- Скажите, – Адлаир говорил размеренно, тихо, даже слегка надменно, – что я обязательно ещё отблагодарю его за искреннюю дружбу.

ГЛАВА 2

Многослойная серая дымка облаков словно широкими невесомыми перьями накрыла жаркое солнце над лазурным морем Западных островов. На самом большом из них, в столице, смуглые люди в белых одеждах один за другим зажигали большие и плоские, больше похожие на блюдца, свечи. Казалось, весь город собрался на этом прекрасном берегу с удивительным золотым песком – таким же золотым, как и едва уловимый оттенок в волосах местных жителей. Все они сейчас стояли молча. Тишину нарушали разве что дети, наперегонки собирающие расколотые перламутровые ракушки, да размеренный шум волн. Угрюмый седой старик в изрядно потрёпанном, некогда тоже белом, платье и в не менее потрёпанном длинном жилете поверх, деревянной клюкой за шиворот поймал пытающуюся куда-то бежать девчушку лет пяти от роду с крупными каштаново-рыжими кудряшками.

- Стой тут! – Мужчина недовольно поморщился и проворно убрал палку за спину. Девочка с досадой сложила руки на груди и насупившись хотела было что-то ответить, но не успела. - Неожиданно люди стали расступаться перед странной процессией. Впереди шагали три уже немолодые женщины, совершенно не в лад распевавшие известную каждому в этих местах прощальную песнь. Совсем юная жрица следом несла на вытянутых худых руках плетёную корзину, доверху наполненную разноцветной тканью - несла торжественно и важно; за ней едва поспевали шестеро крепких мужчин с большой и тяжёлой деревянной лодкой, дно которой полностью было покрыто нежными благоухающими цветами. Там, в оранжевых одеждах, под причудливо расшитым яркими нитями покрывалом из плотной и переливающейся ткани, будто безмятежно спала красивая молодая девушка. Её роскошные тёмно-русые волосы, и капли лишённые того прекрасного тёплого оттенка, что присущ всем жителям островов, длинными волнами укрывали до локтей смуглые, протянутые вдоль туловища руки.

- Что это, дед? – Удивлённо спросил ребёнок почти шёпотом.

- Мы желаем ей спокойной воды и светлой дороги к Сагаре. Когда в кровавом камне отразится солнце, – старик указал пальцем на жрицу, в это время надевающую на ушедшую незамысловатое кольцо с ярко сверкающим рубином, - Богиня с небес увидит и проведёт её в своё прекрасное цветущее царство. – Старик мечтательно закатил глаза. - Каждый мечтал бы забыться в ясный безоблачный день.

Девчушка задумчиво посмотрела на небо:

- А если не будет ясного дня, что тогда?

- Значит, Бог-шакал Каа хочет забрать человека в страну вечного холода и тоски. Страну, которая окружена такими высокими горами, что и солнца не увидеть. Не перекричать дикие ветра, пытаясь вымолить пощаду. Не встать с колен, разве что вместе с кусками кожи, примерзая к обманчивой ледяной земле. Каа нашлёт острые каменные дожди, закинет в море ржавый крюк луны на длинном тросе из жил мертвецов, и потащит ладью с грешником в гнетущий мрак. – Старец неожиданно сам испугался своего рассказа, до того ясно представил картину. Девочка же недоверчиво пробурчала:

- А если Боги перепутают? Как выглядит лёд? Ты его видел? А снег белый? Он похож на соль?

- Глупая!  - Дед обернулся и пригрозил болтушке пальцем. – Какое счастье, что никто не видел! Только в древних книгах, рукою самих Богов, - добавил он, немного подумав, стоит ли вообще продолжать рассказ, – сделано описание каждого из миров настолько подробное, что волей-неволей начинаешь сомневаться, а не бывал ли и ты там?

- Ааа…

По воде уже плыли многочисленные, тающие на глазах или гаснущие от солёных брызг свечи. Пришло время спускать на воду тёмную лодку, к которой медленно подошла первая из жриц Вечного храма. Застёгивая на шее мёртвой девушки кожаный тонкий шнурок с четырьмя цветными деревянными бусинами, едва слышно произнесла:

- Знай, что Белые облака – покорность воле Небес, кристальная чистота. Они же благие деяния. Алому огню присущи красота и любовь, а Оранжевому острову – жизнь в цветущих садах. Золотое солнце пусть в час сомнений укажет путь! Пусть хоть там тебе повезёт прочесть Судьбу.

Я буду очень скучать, Ллея. – Тихо добавила она. - И помолись за нас Сагаре. – Женщина подняла вверх одну руку, другой как бы рисуя в воздухе круг – символ бесконечности жизни. Пора! По команде мужчины спешно подтолкнули лодку к воде.

Лёгкие волны несли её вслед за погаснувшими свечами, а позади тёплый ветер подхватывал лепестки пёстрых цветов из рук всё больше отдалявшихся жриц. Люди стояли на берегу до тех пор, пока горизонт совсем не опустел. Никто не проронил ни слезинки, ведь здесь не умирали - лишь уходили куда-то далеко, где словно любящие родители ждали их Боги. Только старик, глядя на стремительно темнеющее небо, с тоской произнёс:

- Бедная девочка. Сегодня наверняка будет дождь…

***

-Эй, Идис! – Колдун, разъярённый словно стая бешеных псов, выскочил из покосившейся лачуги, из трубы которой жуткими клубами валил едкий, глубокого серого цвета, дым.

– Ты готова спалить дом и быть проклятой собственным отцом, лишь бы удрать подальше к своему треклятому морю. – Он было сделал ещё несколько шагов, но спохватился.

- Демоны, проклятые жуткие Демоны! - Мужчина как будто вспомнил о чём-то невероятно важном и заспешил обратно. Его чёрные, наполовину скрытые тяжёлыми веками глаза, пылали праведным гневом. Внутри лачуги практически ничего не было видно и Ковар, задыхаясь и выплёвывая очередные проклятия, спешно начал читать заклинания, но лишь только развиднелось, снова схватился за голову. Старинная карта миров была разорвана в клочья, и на одном из уцелевших фрагментов явно мерцал портал.

- Идис… -  Колдун стремительно направился к берегу, попутно поправляя то и дело съезжавшую набок старую меховую шапку. Когда-то давно облюбованная молью она, вкупе с криво застёгнутым бархатным плащом, явно с чужого плеча, и спутанной смоляного цвета длинной бородой, делала образ Ковара довольно комичным, если не сказать совсем смешным.

- Непутёвая медведица! – Пробубнил колдун и не успел больше ничего добавить. Его взору предстала удивительная картина:

ГЛАВА 3

Последнее время ей снился один и тот же кошмар: как бесконечно льёт дождь, а вдали на обрыве стоит черноволосый бог смерти Каа. Он усмехается, и собирая звёзды плетёт из них нить, чтобы связать ею месяц и забросить ржавым крюком в мирно качающуюся на морских волнах погребальную лодку. Тело сковало сотней оков. Не в силах пошевелиться от страха она смотрит в холодные глаза цвета остывшего пепла, а вокруг на тысячи вёрст никого. Скалистые берега в обрамлении неприступных гор позади усыпаны обжигающим босые ноги ледяным сахаром-снегом. Небо бесцветно-серое – напополам.

Сделав очередное усилие над собой девушке, наконец, удалось открыть глаза. Из них крупными каплями не переставая текли слёзы. Сознание всё ещё отказывалось принимать действительность.

В этом странном месте было довольно темно, разве что пылал очаг, в котором успокаивающе потрескивали сухие ветки. По комнате разносился незнакомый, но очень приятный аромат диких трав или, быть может, ягод, и он был всюду: в воздухе, в волосах, пропитал насквозь одежду.

Ллея медленно пошевелила пальцами и попыталась перевернуться на бок. Ей это не удалось - всё тело нестерпимо болело, как будто было покрыто огромными синяками. Через некоторое время глаза привыкли к полумраку и она, насколько это возможно, смогла разглядеть помещение.

Стены деревянные, как и потолок с широкими тяжёлыми балками, с которых на плотной тесьме свисают подвязанные к ним разные странные вещицы. По левую руку стена, по правую круглый очаг из камня с высокой железной трубой, уходящей в низкую крышу. Спереди стол со множеством посуды и пара стульев, на одном из которых деревянная кадка, похоже, с водой.

На зов девушки никто не откликнулся. Хотелось пить. Она больше не успела ни о чём подумать, как впервые за долгое время провалилась в спокойный здоровый сон.

- Эй, ты очнулась, да? – Вставать совершенно не хотелось, было так сладко и тепло, но чужой голос настойчиво звал, бесцеремонно швыряя по разным сторонам остатки сладкой дрёмы.

- Чужеземка, ты всё-таки жива! Я так и знала. На-ка, пей вот давай. – Вернувшаяся Идис изо всех сил будила гостью. По её наблюдениям той пора уже было прийти в себя. И вот именно сейчас она заметила морщащуюся девушку и нашла повод. Хотя отец и запретил вмешиваться, но слишком уж велико любопытство. Ллея послушно глотала отвар, который то и дело проливался мимо рта. Боль, казалось, ушла в небытие, но не страх. Она боялась проснуться и узнать что-то ужасное, но всё-таки открыла глаза.

- Вот это да! - Воскликнула Идис и от неожиданности вскочила, открыв рот. – Они же… зелёные! Впервые вижу.

Ллея с не меньшим интересом разглядывала свою спасительницу. Черноволосая девушка - её ровесница на вид, имела длинные прямые волосы, часть которых состояла из тонких косичек или небрежных спутавшихся волн от них. Узкие чёрные глаза на смуглом худом лице и щёки, яркие как будто обожжённые солнцем, придавали ей слегка запущенный и немного хищный вид. Она была одета в серое простое платье из неизвестного материала, подпоясанное широким кожаным ремнём. Ллея нерешительно коснулась прямого рукава пальцами. На ощупь ткань оказалась колючей и тёплой.

- А там в городе, на знати, они совсем другие… Тонкие и мягкие, даже иногда слегка переливаются. -  Мечтательно произнесла колдунья, милостиво позволяя чужеземке трогать свою одежду.

- Значит мы не в городе? -  Спросила девушка и с облегчением вздохнула. С незнакомкой говорили они на одном языке. – Как далеко до Золотых островов?

Озадаченная Идис замолчала. Про острова слышала она впервые, но кое-что в географии понимала. – А как они выглядят? Конечно не в городе. Мы с отцом бываем там крайне редко и всё из-за этого дурацкого закона!

Было странно, что про Золотые острова спасительница не в курсе, ведь именно так их называли даже далеко за пределами и мало кто помнил настоящее название страны.

- Ты не знаешь про мой народ. Но разве это возможно? - Надежда прояснить ситуацию с каждой секундой таяла. - Как я сюда попала? - Девушка начинала злиться на неизвестность, которая её пугала.

Колдунья беспечно пожала плечами.

- Через портал из которого выплыла лодка, полагаю. А потом мы с отцом забрали тебя. Его следует благодарить за то, что ты получила вторую жизнь. А, вот, это ещё хотела показать. – Из сундука она достала оранжевое покрывало, припрятанное для себя, и протянула вмиг осунувшейся и оцепеневшей чужеземке.

- Так значит я умерла? – Скорее утвердительно произнесла та и с силой сжала ни в чём неповинное полотно. Колдунья в ответ почему-то только рассмеялась.

- Умерла? Да ты, наверное, спятила! Как там тебя… – Она поправила волосы, и, положив обе руки на плечи девушке, уже серьёзнее произнесла:

- За то, что ты хотя бы здесь, будь благодарна Каа.

- Каа? Разве я совершила в этой жизни что-то дурное, что Сагара оставила меня? – Она с горечью взглянула на Идис, но даже сейчас не позволила себе заплакать. – Меня зовут Ллея.

- А меня все зовут колдунья, но ты, как и мой отец, можешь называть меня Идис Медведица. -  Тихо произнесла та. - Я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь вернуться домой, но что бы ни случилось здесь, в Наймаре, никогда не верь, что это сон и никому не верь. Даже мне.

- Я надеюсь, ты не слишком долго будешь занята терзаниями? - По обыкновению опомнилась колдунья, которая ни манерами, ни особым чувством такта не отличалась. -  Я просто сгораю от любопытства.

Она встала, с трудом вытащила из печи глиняный горшок, поставила его на середину стола и подала гостье глубокую ложку из дерева, больше похожую на половник, виновато опустив глаза:

- Это из того, что осталось чистым.

Ллея действительно проголодалась. Идис ей понравилась, хоть и вела себя странно. Она зачерпнула ароматную жидкость и поднесла ко рту, долго дуя и не решаясь попробовать. От зоркой колдуньи это не укрылось.

- Это репа и куриные головы. Просто похлёбка, хоть и довольно пресная. – Медведица широко улыбнулась.

ГЛАВА 4

Ллея неуверенно вышла за порог и, присев, столь же неуверенно потрогала снег. Он был одновременно и пушистым, и лёгким, и мягким, и очень холодным. Быстро таял в руке водой и просто волшебно переливался на высоком солнце.

Она впервые, постепенно привыкнув к ослепительно яркому свету, посмотрела по сторонам. От какого-то странного детского восторга и морозного свежего воздуха перехватило дыхание. Позади дома, что находился на скромной в размерах полянке, стоял небольшой, но густой лесок, состоящий из невиданных ею ранее зелёных и голубых деревьев, укрытых снегом. Их ветви были колючими и очень ароматными, а с других - тех, что совсем без листвы, свисали сверкающие тонкие кристаллы. Далеко впереди – высокие могучие горы с белыми шапками обнимали залив.

- Это правда так удивительно?  - Колдунья внимательно посмотрела на застывшую подругу и отломила небольшую сосульку с козырька крыльца. Она протянула её Ллее. – Иногда я их ем. Но всегда рискуешь простудиться, если не знаешь меры.

- Есть? – Растерянно переспросила та и, снова забываясь в этой зимней красоте, сказала:

- Наверное, можно было бы хорошо зарабатывать, продавая эти чудеса людям.

- О, да, наверное. Если бы так быстро не таяли, а люди вокруг окончательно и бесповоротно сошли с ума. – Она закрыла дверь и что-то прошептала себе под нос. – Вряд ли мы доберёмся до города быстро, если пойдём пешком... Если доберёмся вообще. Хватай мою руку.

- В следующий миг водоворот колючих серебристых искр накрыл их так, что пришлось закрыть глаза. А когда Ллея их открыла, девушки стояли уперевшись носами в огромные ворота.

- Это что, настоящая магия?  - Изумлённо, пытаясь прийти в себя, прошептала Ллея.

- Так, - шикнула колдунья, - тихо тут! Кажется, я снова что-то не рассчитала. Запомни вот что, -  взгляд её, как и голос, стали совсем серьёзными, - здесь совсем не так безопасно, как тебе может показаться. Не поднимай глаз и не заговаривай ни с кем, на вопросы не отвечай – всё это тебя выдаст. И держись рядом. К тому же сейчас полно государственных шпионов, которые ищут для нашего окончательно спятившего правителя не пойми что. Ты ведь чужеземка.

Она вопросительно взглянула на Ллею, словно спрашивая, не совершила ли та чего противозаконного или, быть может, какие-то из вещей её мира могут быть особенно опасны? - И убери волосы под капюшон. Вот и хорошо.  – Отметила колдунья, когда та выполнила просьбу.  - Идём!

В следующий миг Идис постучала тяжёлым железным кольцом в маленькую дверь сбоку и что-то громко и отчётливо на незнакомом языке произнесла. Дверь неспеша отворили, но за ней не было ни единого человека, который мог бы это сделать. Они прошли на широкую заснеженную мостовую и перед девушками открылся прекрасный город, вдали которого, на горном возвышении, виднелся величественный замок с острыми синими шпилями на круглых башнях из чёрно-серого камня. Его также покрывал снег и выглядело это невероятно. Ллея даже боялась представить каким огромным он может быть, если подойти совсем близко, о чём и попросила колдунью. Та скривила лицо, словно мучаясь от зубной боли, но нехотя согласилась прогуляться. Неприятных воспоминаний было достаточно.

Город состоял из множества прямых широких и узких запутанных улочек. Все дома как один были аккуратными и серыми, высотой не более трёх этажей. За стёклами виднелись накрахмаленные  белоснежные занавески, а в некоторых даже милые фарфоровые статуэтки на подоконниках. Изредка мелькали яркие вывески маленьких магазинчиков или харчевен.

Многие из вымощенных булыжником дорог были почти без снега и по ним изредка на породистых лошадях мчались закутанные в чёрные одежды всадники. Ллея невольно остановилась.

- Смотри, - прошептала Идис указывая на людей вокруг, - вот те, что ходят в пурпурных плащах, – монахи и наставники. В чёрном – кузнецы и воины, а вот те в серебре – лекари и маги. Серебро – это цвет нашего правителя тоже. Всё это – знать, особенные и важные для государства люди. Хотела бы я примерить на себя хоть раз плащ, расшитый серебром… - Идис восхищённо вздохнула.

- Но разве ты и твой отец не маги? – Удивлённо спросила Ллея.

- Маги те, чьё образование – Академия, а не те, у кого есть дар. Я едва успела закончить школу, как нас выбросили прочь за стены города. Мой отец был лучшим из многих здесь, даже претендовал на должность айхона – а это особый наставник особого университета, который готовит наследников Правящего дома. Но после долгих споров с Советом остался на стороне свободных из Ковена. Все, что в столице – самые настоящие подлизы. Отец всегда считал, что магия - это свобода в первую очередь ума, а не действий. - Она схватила Ллею за рукав и потащила в сторону рынка.

- У нас не так много времени на прогулки. Темнеет здесь слишком рано, и до этого времени я уже надеюсь найти хорошую ночлежку. В ближайшее время вряд ли мы вернёмся домой. Не спрашивай. – Ответила она на вопросительный взгляд Ллеи.

Вскоре перед девушками аккуратными параллельными рядами выстроились деревья, создавая зимнюю аллею с лавочками под навесами и высокими фонарями, в конце которой виднелись палатки с красными тряпичными крышами – местный рынок. Это было шумное и весёлое, по сравнению с другими, место. Оно напомнило девушке Золотые острова. Ей подумалось, что торговцы везде одинаковы. Они зазывали покупателей, нахваливая свои товары, всячески демонстрируя их. Женщины то и дело ходили от прилавка к прилавку, оценивали вещи или еду и торговались. Все люди с чёрными или с другими очень тёмных оттенков волосами, бледные и изредка смуглые с кирпично-красными щеками – жители возвышенностей, похожие на Идис. Худые и непривычно высокие. Даже женщины на целую голову были выше Ллеи и периодически принимали её за ребёнка, задевая случайно и положив ладонь на голову говорили: «Прости, детка». Девушка, изо всех сил пытаясь копировать местное произношение, раз за разом повторяла слова, которые переводила ей Идис – их к обеду набралось порядка десяти. Они неспешно бродили, рассматривая диковинные вещицы, бесплатно пробуя сладости на развес и выбирая деревянные бусы для колдуньи по типу тех, что носила Ллея. Медведица грозилась непременно тоже раскрасить их в свои собственные цвета и придумать значения, чтобы потом подарить наречённому. Возлюбленный, как оказалось, у неё был.

ГЛАВА 5

- Я нашёл её. - Бесплотный дух спиралью обволакивал тело Каа. В его звенящем и пугающем голосе было плохо скрываемое торжество. – Беспечность и глупость - вот что отличает людей от нас. Лучше и не придумать.

Правитель промолчал.

- Адлаир Каа, - ещё один дух, возникший из ниоткуда и очертаниями смутно напоминавший человека, смиренно склонился перед неподвижно стоящим правителем, чьи глаза по-прежнему были закрыты, – Вы позволите показать? - В это время демон мыслями отчётливо увидел погребальную лодку, мирно качающуюся на волнах, деревянные бусы и колдуна, будто смахивающего рукой эту важную, но теперь ускользающую картинку.

- Вам следует остановиться, Каа. – Третий дух без лица, более реальный и плотный, чем два предыдущих, с ужасающими острыми иглами-зубами, обнажёнными в вечной блаженной улыбке, мягко положил свою серую руку на плечо правителю. – Девчонка так напугана, что вот-вот скроется из виду. Пока она заблуждается, пока не исчез портал, дайте событиям временно идти свои чередом. Повторяю, временно. – Ещё более мягко заговорил дух, чувствуя, как ненависть Каа покрывает его бесплотную сущность тонкой ледяной коркой.

- Какой портал?  - Переспросил демон.

- Какой портал? – В один голос изумлённо повторили члены Совета в полном составе собравшиеся по очередному, уже третьему за неделю, приказу Каа. Сейчас они, не смея нарушить первыми образовавшуюся гробовую тишину, и не смея потревожить странно ведущего себя правителя, недоумевали, о чём идёт речь. Адлаир вдруг начал приходить в себя. Он знал, что все порталы этого мира имеют свою форму и не могут возникнуть вот так, неизвестно откуда и где. К тому же перемещения, даже совершённые с большими ухищрениями, если и не доступны для охранной палаты, то явно уж от него – наследника первого демона, укрылись бы вряд ли. Но кому ещё, кроме Каа, Элиана и Занга, подвластна такая невероятная магия? – Вопросы вытекали одни за другими и с каждой минутой их становилось всё больше.

– Разве мог портал возникнуть сам собой, да кроме того на воде? – Первым опомнился Элиан, который от скуки практически уже успел задремать.

Каа пристально посмотрел на первого советника и, хотя ответ давно знал, всё-таки спросил:

- Откуда ты знаешь, что он был открыт на воде?

- А может быть тебе это лучше уточнить у Аяра? – Элиан скривил губы в усмешке. Серый дух плавно плыл в его сторону.

- Ну же, сын демона зеркал и иллюзий - потомка Лерегона и Анивель, хватит прятаться от дара, данного тебе по самой чистой из всех кровей. Ради кого нам сейчас опустошать свой Колодец? - Человекообразный Аяр теперь стоял за спиной Каа, и, казалось, рассмеялся бы, если только умел.

- Ты бы тоже хотел всё знать и перестать быть частью ненавистного Совета. - Насмешливо продолжил Атей. – Каждый тянет повозку в свою сторону, поэтому вам никогда не подчинить Каа.  

- Это никогда и не входило в мои личные планы! – Раздражённо отмахнулся мужчина.

Атей же наклонился к самому уху Элиана и едва слышно прошептал:

- Я дам тебе бесплатно один совет: чтобы править миром, нужно лишь узнать, увидеть и найти правильное решение – это и есть неиссякаемый Колодец с магией. – Духи исчезли, в зале стало невыносимо холодно.

- Я больше в этом не участвую! - Человек среднего возраста в сером плаще, полностью расшитом серебряными нитями, худой и высокий, с седыми длинными волосами и большими залысинами, встал со своего места. На лицо он был бледен и строг, с угловатыми чертами.  – Наш Каа, собрав очередной совет, решил на нём отмалчиваться, Элиан Каа-ра ведёт бессмысленные разговоры сам с собой, призывая к ответу некоего Аяра. Генерал Занг Каа-ра пытается сделать вид, что его здесь нет. И вообще в этом зале вечно так холодно, что я рискую простудить свою и без того больную спину.

- Уж не иначе, вы один из тех, кто причастен к последним событиям, благообразный Мир? – С ядовитой, плохо скрываемой усмешкой, громко произнёс вечный соперник главы Ковена магов лысый, до этого смиренно молчащий главный служитель храма. Он потёр свою блестящую, будто отполированную голову, привстал, картинно поправив полы пурпурного бархатного плаща, такого же, в котором сейчас сидел первый наставник Академии. Тот считал ниже своего достоинства встревать в глупые бессмысленные беседы и споры, а служитель Лим, с его поросячьими хитрыми глазками, вообще очень и очень был лично ему самому неприятен и во время последних слов он незаметно от него отодвинулся.

- Я словно внезапно оказался посреди дикого леса и вообще не понимаю, что тут происходит! – Возмутился старший лекарь, безобидный с виду старичок, о скверном характере которого ходило немало самых разных, далеко нелестных слухов. - Каким образом меня касаются ваши порталы и поиски? – Пробрюзжал он.

-  Что вы скажете, Каа? – Генерал Занг повернулся к правителю, столь же рослому, как он сам, с чёрными волосами, тяжёлым шёлковым водопадом ниспадавшими на плечи и струящимися до талии. В цвета остывшего пепла красивых глазах Адлаира застыло ледяное спокойствие и уверенность, а губы были плотно сжаты. Он проигнорировал и вопрос, и начавшуюся словесную перепалку между членами Верховного Совета, поедавшими изнутри свой криво склеенный воображаемый мирок столь же воображаемой власти. Дух Атей прав. С таким отношением друг к другу, раздутым самомнением и желанием всякий раз урвать кусок от общего, давно заплесневелого пирога, у них нет ни единого шанса сдерживать его силу долго. Видел это и Элиан, поэтому решил наконец-то прервать воцарившийся маленьких хаос.

- Книга Судеб якобы описала день, когда два мира пересекутся, чтобы указать на человека, в котором всё ещё течёт кровь древнего, но исчезнувшего народа Чёрных песков, и человек этот сначала пройдёт по дороге отчаяния, прежде чем заглянет в глаза самой смерти.

- Так вы, Каа, потому расправились с наследницей Владыки Хатта-Ара? – Кустистые густые брови служителя Лима поползли вверх.

ГЛАВА 6

Ллея проснулась в хорошем расположении духа. Впервые за всё это время она выспалась, а простая кровать в дешёвой ночлежке казалась ей царской периной после ночей, проведённых на жёстких лавках в лачуге. Ещё тут было хоть и простое, но нормальных размеров корыто. В нём не приходилось постоянно растапливать снег, а потом греть его в очаге маленькими чугунками, потому что целое ведро не убиралось. Да и мыться над другим ведром, поливая себя при этом из глиняной плошки, в тесноте и боясь лишний раз расплескать, то ещё занятие сомнительного удовольствия. А сколько мороки потом: протереть мокрый пол, одеться и вынести на мороз остатки грязной воды. Про мыло, которое дома у колдуньи наличествовало только одно на все случаи жизни и нестерпимо драло глаза при малейшем его туда попадании, вообще речи не шло. В дверь тихонько постучали.

- У меня хорошие новости! – Девушка узнала знакомый голос и торопливо впустила Идис в комнату. Было видно, что та явно замерзла, устала, но не растеряла при этом присущей ей одной бодрости духа в любых ситуациях и условиях.

- Вот!  - Она достала из внутренних карманов плаща несколько увесистых мешочков. – Это яры. Даже и золотые есть! Мне пришлось изрядно попотеть, объясняя откуда я взяла этот камень и почему продаю. – Добавила явно довольная собой девушка.

- Спасибо тебе. Ты можешь отсыпать половину, иначе как ещё я могу отблагодарить вас за то, что спасли, приютили и заботились столько времени? – Идис лишь нагло улыбнулась в ответ и излишнее благородство проявлять не стала. Это было как раз то предложение, от которого невозможно отказаться: денег не хватало, а планов и желаний слишком много. Да и не знала колдунья, как признаться девушке в том, что она сначала просто украла её бусы, заложила, а деньги присвоила и теперь собирается затаиться в посёлке, расположенном почти недалеко за городской стеной, а за кольцо выручила даже в десять раз больше, чем принесла. Кроме того, колдунья была страшно напугана внезапным визитом генерала - советника самого Каа, но старалась держать себя в руках. Сейчас она мечтала только об одном - как можно быстрее сбежать.

Ллея, к счастью, нарушила неловкую паузу первая:

- Хотела сказать, что возвращаться назад не намерена. Прошу, не пойми не так. Вы много сделали, но я не могу оставаться обузой, из-за которой любой шаг твоего отца теперь расценивают как преступление. Я бы пригляделась к столице. Тут красиво. Особенно прекрасен снежный сад и многолюдный рынок полный веселья, или спокойные аллеи… -  Голос девушки стал совсем тихим и практически превратился в шёпот к концу предложения. Непонятно, кого она пытается убедить в искренности сказанных слов?

Идис поджала губы, но понимала её сейчас как никто другой. – Я, по правде говоря, собиралась уехать, раз всё так удачно сложилось. – Теперь Ллея с непониманием смотрела на покрасневшую подругу, хотя только что сама пожелала её оставить. На сердце легла смутная тревога.

- Только не расстраивайся!  - Дочь колдуна, казалось, готова была пустить скупую слезу, но удержалась и лишь слегка хрюкнула.  – Знаешь, уже через неделю состоится праздник Середины Зимней луны, я вряд ли готова пропустить сие событие. А уж ты и подавно это должна увидеть. И была не была! Если Каа захочет найти тебя, то из-под земли достанет – тут и прятаться без толку.  – Произнесла она уже чуть веселее, словно успокаивая себя саму. Ведь Каа не только хочет, но теперь ещё и знает где. Оставаться дальше рядом с чужеземкой - всё равно что играть с огнём. Не смотря на весёлое времяпрепровождение отец ей был дороже, а деньги и того больше. Судя по поведению и разговорам Ллеи, эта тоже планировала рано или поздно скрыться - единственно верное решение, а значит совесть колдуньи чиста.

Предпраздничная неделя начала лететь с неимоверной скоростью. Город преображался и уже сейчас торговых палаток становилось всё больше. Всюду, и особенно над дверями домов, развешивали перевязанные синей лентой пучки странно пахнущей горечью травы. На пороги высыпали целые вёдра золы и все окна плотно завешивали тёмными шторами. Странный обычай – подумала девушка.

- В главный день смотреться в зеркала и отражающие тебя предметы нельзя. – С удовольствием пояснила Идис. – Вся неделя - время Зеркального демона и души тех, кого он таким образом может увидеть, заберёт с собой. Но особенно опасны в этот период водоёмы, ведь там, под замёрзшей водой таится демон вечного льда и холода.

- А это вот всё?  - Девушка кивнула головой на странные украшения домов и улиц.

- А, это… от злых чар. - Уклончиво ответила колдунья. Она, по правде сказать, и сама плохо помнила происхождение многих традиций, так как уже некоторые годы жила вдали от цивилизации, а какое до них дело отшельникам, да ещё и изгнанникам. Зато просто повеселиться ради самого веселья – всегда пожалуйста.

Теперь девушкам не нужно было думать о том, чем платить за ночлег и еду, а странный незнакомец в саду почти забылся. Да и Каа больше не являлся во снах.

Дни пролетали быстро, без тревог и забот. В праздничный день Ллее посчастливилось попробовать жареные в сале луковые кольца и солёные лепёшки с Хатта-Арским кунжутом, знакомые уже сушёные водоросли в яичной похлёбке и вяленые рёбрышки. Она заметила, что фруктов в Наймаре почти нет, а те, что красовались на прилавках торговцев, были привозными и стоили только за штуку как целые сутки ночлега в «Очаге». Намного быстрее кульками раскупали незнакомые ей раньше рябину в карамели и сахарную клюкву.

В день Середины Зимней луны знати на улицах стало даже больше, чем обычно. Мужчины по обыкновению надевали свои плащи, цвет которых соответствовал сословию, а женская одежда мало чем отличалась от той, что носили они с Идис. Принадлежность к людям не бедным выдавали стать и осанка, лёгкая походка и снисходительно вежливый взгляд; мягкие сапожки, сверкающие украшения и просто волшебный шлейф самых изысканных цветочных духов.

Девушка приуныла. От них с Идис разило то горелой травой, то дымом, то жирной куриной похлёбкой, а спутавшиеся вконец волосы приходилось расчёсывать руками. Теперь и она больше была похожа на ведьму, которой совсем не место даже на столичном базаре. Торговцы с высот и те выглядели опрятнее. То и дело отвлекаясь на зазывал, музыкантов и актёров, нарядившихся ледяным и зеркальным демонами, Ллея не заметила, как разминулась с дочерью колдуна. Её охватила паника. Она в ужасе вертела головой по сторонам, изо всех сил пытаясь среди почти одинаковых женщин в капюшонах отыскать подругу, но тщетно. До темноты хотелось вернуться в «Очаг», ведь путь был неблизкий, и к тому же плохо знакомый. Узкие дорожки, ведущие через множество маленьких длинных улиц, похожих на лабиринты, девушка почти не запоминала, надеясь на Идис. Ещё немного хаотично побродив меж торговых рядов, она сама не заметила, как вышла на большую, залитую золотым светом городскую площадь и открыла от удивления рот. Ледяные фигуры животных - гигантские и совсем маленькие заполняли её, переливаясь под фонарями точно драгоценные камни. На выстроенной из дерева сцене разворачивался целый костюмированный спектакль, главными героями которого, конечно же, были злые демоны. У подножья шуты раздавали ребятне сахарные леденцы-кристаллы, а миловидные девушки разноцветными бубнами и песнями зазывали гостей в рестораны, привлекая внимание горожан. Сейчас Ллея и сама выискивала подходящее место, в котором можно было хотя бы немного согреться. В том, что колдунья её бросила, сомнений не оставалось. Что могло случиться в самый разгар праздника, в месте с большим скоплением народа, почти при свете дня, ещё и с Идис? По правде сказать, она заметила пропажу бус, которые когда-то сильно приглянулись новой знакомой и которые та, без сомнения, утащила. Но вряд ли оно стоило ссоры. К тому же девушка и сама почти не прочь расстаться со своим теперь казавшимся таким далёким прошлым. Хотя пока и не понимала - больше была рассержена на себя за внезапный приступ хандры или обижена на трусливую подругу.