Путь первый: демон

Глава 29

Демоницам дарю души. Почти все, себе оставляю только сильные. Девушки реагируют с понимаем. Осознают что мне надо становиться сильнее. Однако подарки из ловушки принимают с радостью. Быстро выпивают души, слегка пьяные сами ведут меня по значимым местам развлекаться.

Развлечься есть где. В городе, самом крупном, полно баров, клубов с БДСМ тематикой, множество ресторанов и аттракционов. Театры, кинотеатры. Есть даже большой цирк.

Начинаем с похода в цирк. Смотрим представление где практически голые демоницы издеваются над грешниками. Садят их на колья, топят в чанах с кислотой или варят в котлах со смолой. Заливают в глотки распленное олово, снимают кожу. В общем весело. Публика ликует… Завершающим программу номером идёт казнь педофила, которого начиняют битым стеклом и гвоздями, заряжают в пушку и стреляют в утыканную шипами стену.

Сдохнуть урод по некоторым причинам не может. Стреляют им раз десять. Слушая его визг и мольбы о прощении, дескать он всё осознал, немного восстанавливают и стреляют ещё… Под занавес развоплощают. Испить эту мерзость, никто не хочет. Моральные качества не позволяют.

Далее ночной клуб. Строгий дресс-код. Девочки примеряют на себя БДСМ приспособления и одежды, меня заставляют принять демонический облик и оставляют в одной набедренной повязке и короне. Корона выпускает шипы, пронзает кожу головы, от чего провь течёт по лицу.

И мне вроде бы как очень больно. Но… По сравнению с той болью, что я испытываю выпивая души, эта боль приятная и особого дискомфорта не причиняющая. Мои девочки, от боли ещё и заводятся. Просят меня потянуть за цепочки, шлёпнуть их или ущипнуть.

В клубе, происходит лютая оргия. Кто-то кого-то хлещет плётками. Кого-то растягивают на дыбе. Демоница лёжа на спине, довольно жмурясь и хихикая наблюдает как демон вхреначивает пирсинг в её соски. И тут же, прям рядом с ними, молодой демон стоя на одном колене и прижав руки к груди, читает хихикающей демонессе милфуристого вида красивые стихи о любви. Чуть в стороне, за столом сидит парочка. Не моргая смотрят друг на друга, улыбаются и вздыхают. За ними, строгая и властная синего цвета демоница, шипастой плёткой хлещет визжащего грешника. У шестов извиваются неописуемой красоты демоницы.

— Ну как тебе здесь? — улыбается мне Люци.

— Ты знаешь… Мило. Попади я сюда раньше, я бы, наверное, сдох от ужаса. А сейчас… Мне весело. Контингент симпатичный. Музыка прикольная. О! Вон какого-то грешника на кол садят.

— Это потому что теперь ты один из нас, — обнимая меня со спины шепчет в ухо Ирис. — Будь ты человеком, даже с божественной искрой. Ты бы сошёл с ума от одной лишь музыки. Сейчас ты слышишь грубоватую, но всё же приятную мелодию. Голос певицы ласкает твой слух. Человек услышал бы дьявольскую какофонию звуков, а не музыку. А прекрасный голос певицы, показался бы ему ужасными, терзающими рассудок завываниями.

— Хорошо что я один из вас.

— Нет, любимый, — качает головой Дала. — Это прекрасно. И открывает новые грани восприятия.

— Это да.

— Ну, мы пока потанцуем, и с подданными пообщаемся, — улыбается Люци. — А ты выпей что-нибудь. Мы быстро.

Подваливаю к стойке. Сбрасываю с неё стонущее, замотанное в колючую проволоку тело, сажусь…

— Ваше величество? — телепортируется ко мне бармен, красный рогатый демон. — Чего изволите?

— Чего-нибудь, — скидывая со стойки лоскуты кожи и ошмётки плоти выдыхаю. — Чего-нибудь… Давай на твой выбор.

— О, какая честь. Одну минуту.

Бармен, если демона можно так назвать, ставит передо мной пивную кружку. Быстро наполняет её разными жидкостями, насыпает порошки. Вместо льда насыпает в кружку горячие угли, которые не гаснут, а заставляют напиток кипеть. Ставит в стакан соломинку, зонтик, на край надевает дольку кроваточащего фрукта.

— Пожалуйста, — подавая кипящее и коптящее фиолетовым дымом нечто кивает бармен. — Угощайтесь.

— Ну… Твоё здоровье.

Первый же глоток, заставляет внутренности задрожать. Горло и желудок пылают, в голове шумит. Глаза судя по тому что вижу, смотрят в разные стороны. По телу разливается невыносимый жар, собирается в груди и падает вниз. И я бы решил что меня отравили и я сейчас сдохну… Но не могу. Мне нравится вкус. Я не могу описать, но…

Выкинув соломинку, залпом опустошаю кружку и прошу бармена повторить. Выпиваю ещё одну, окосев заказываю третью. Слышу за спиной восхищённые возгласы…

— Ох, нихрена себе… — повернувшись выдыхаю.

На танцполе мои девочки. Под музыку извиваются. Извиваются так что дышать прекращаю. Их тела, их движения…

— Они совершенны…

— Да, ваще величество, — вздыхает бармен. — Ох и повезло же вам.

— Сам себе завидую.

Танец трёх демониц продолжается. В момент когда Люци создаёт шест и начинает крутится на нём, открываю рот. Выдыхая клубы фиолетового дыма встаю, плетусь к ним. Дала перемещается и звеня соединящей соски цепочкой крутится вокруг меня. От чего присутствующие хлопают в ладоши, свистят и подпрыгивают.

Музыка стихает, девушки подходят, целуют меня… От чего толпа сходит с ума и глушит нас одобрительными выкриками.Время как будто останавливается. Всё вокруг меркнет. Для меня есть только они. Три прекрасные демоницы. Больше ничего и никого. И я…Вот сейчас я понимаю что мне нужны только они. Что ни одна смертная женщина не даст мне и миллионной доли того что уже дали они. И я…

— На сегодня тебе хватит, — мурлыкает Люци. — Пойдём, развлечения только начинаются.

Продолжаются развлечения на Болотах Убийц. Плывём на лодке, держим в руках вёсла. Как только из разверзшейся кровавой жижи с целью глотнуть воздуха всплывает тело, глушим его веслом по маковке.

И вот новые изменение. Хоть и пьяный, я с первого взгляда понимаю что за тело всплывает. Я вижу кого, сколько и за что он убил. Знаю что двигало им. И понимаю, что жалеть здесь некого. От этого смеясь хреначу веслом по головам всплывающих. Которые от такого погружаются обратно.

— Мерзость, — ломая каблуком пальцы тех кто по глупости пытается найти спасение в лодке кривится Люци.

— Ещё какая, — выдыхая в рожу всплывшего поток пламени кивает Ирис.

— Полностью согласен с вами, — глуша веслом всплывшую женщину киваю. — Знаете, я всегда считал убийцей себя. Думал что на моей совести сотни невинных, тех с кем я погорячился.

— Глупости, — поймав за руку пытающегося забраться в лодку парня и поднимая его морщится Люци. — Вот пример. Конченая мразь. Вместо того чтобы учиться, работать, как-то самосовершенствоваться. До двадцати пяти лет сидел на шее у престарелых родителей. А когда у них не оказалось денег, хладнокровно убил их.

Кривясь Люци срывает с верещащего тела кожу и бросает за борт.

— Да, иногда смертные способны на по-настоящему ужасные вещи, — вздыхает Дала. — И вся фишка в том, что виноваты все. Мы, другие смертные, родители, учителя, правительство, пролетающая мимо ворона, магнитные бури, вспышки сверхновых, ноnb 1f40 sp;вот только не они сами. Им демоны, злые силы, на ухо всякие гадости нашёптывают. А они, просто несчастные жертвы. Эх…

— Успокойся, сестра, — улыбается Ирис. — Зато это весело. Я всегда о нас много нового узнаю. А тот случай в женском монастыре никогда не забуду. До сих пор смешно.

— А подробнее можно?

— Можно, — пожимает плечами Люци. — В мире похожем на твой, в эпоху которую ты назвал бы средневековье, в горах находился женский монастырь. Там монахини и послушницы, возносили молитвы богине создательнице Валиаре. Постами истязали свои грешные тела. Молитвами и песнопениями пытались очистить порочные души свои. Светили целомудрием так, что в соседних звёздных системах все ослепли нахер. И тут… О ужас! На монастырь напали инкубы. И как начали соблазнять монашек и послушниц. Ночи не проходило, чтобы какая-нибудь монашка не проснулась на кровавой простыне с засохшей спермой на лице. Коварные инкубы, наплевав на веру, приходили в сны несчастных, соблазняли их там и самым наглым образом насиловали. Несчастных потерпевших, отлучали от церкви, топили, жгли на кострах, омывали кислотой, делали всё чтобы смыть позор. Сёстры день и ночь молились, питались только водой и хлебом. Как могли пытались выстоять в этой мерзкой и жестокой войне. Накладывали на себя руки, всего лишь подозревая что вера их пошатнулась. Собирались в залы, запирались и стоя коленями на горохе, хлестали себя по спинам. Некоторые шли на радикальные меры. Они раскаляли щипцы и прижигали самое чувствительное место. Думали, что раз им больше не получить удовольствие, то и проклятые инкубы к ним не полезут.

— И что дальше?

— Дальше больше, — хитро улыбается Люциана. — Когда счёт погибшим, замученным, казнённым, перевалил за три сотни. Несчастные сестры, обратились за помощью к местному аналогу инквизици. Следователь дураком не был. Он быстро вычислил подозреваемых, устроил засаду и уже на вторую ночь, выловил инкуба, даже двоих. Ими оказались отец Миртус, тусующийся в монастыре с неясными целями. И его племянник, можно сказать разнорабочий при монастыре. Один подливал жертвам снотворное в еду. Второй сшив костюм демона, насиловал несчастных. На допросе, Миртус клялся что его попутали злые силы. Демоны, инкубы и суккубы, вместе с дьяволом заставляли идиота насиловать сестёр и кончать им на лица. Даже когда придурка к столбу привязали, он продолжал кричать что это не он, а мы так поступали с несчастными. Но мы были ни при делах. Мы, несмотря на то что тот мир один из наших, тихо охреневая смотрели. И что ты думаешь? После сожжения придурка всё прекратилось?

— Не уверен.

— Да, любимый. Мы, как оказалось продолжили. Совсем совратили святых дев. Заставляли их лишать себя невинности и устраивать кровавые оргии с жертвоприношениями. Это, весь этот бред, быстро разошёлся по свету и разделил всех на два лагеря. Началась война, борьба верующих с еретиками. Мир пылал почти сто лет. И только благодаря Игроку, он не развалился. Твой учитель, уничтожил всех. Оставил горстку людей, все летописи, упоминания и даже воспоминания об этом, он уничтожил. Помогло…

— Не особо смешно…

— Нам смешно не от того что мир захлебнулся в крови, — качает головой Дала. — А от того, что мы как всегда остались крайними, хотя ничего не делали. Мы проверяли, никто из наших, монастырь не трогал.

— Вот так, любимый, — смотрит на меня Люци. — Именно так один идиот, может уничтожить целый мир. И он бы уничтожил, но вмешался Игрок.

— А почему вы не вмешались?

— Глупые были. Молодые. Плюс знатно так охренели. Конечно, сейчас мы 1f40 nbsp;бы завалили их лидеров контрактами, обманули и выпили их души. Но вот тогда… Тогда мы прокололись.

— Печальная история. Но поучительная. Игрок говорил мне что белое и чёрное, не всегда таковыми являются и на самом деле…

— На самом деле, любимый, тебе только предстоит всё это понять. Это не просто. Ты совсем недавно научился делить мир на три цвета. Поверь мне, их гораздо больше. Придёт время и ты увидишь, что разделяющая чёрное и белое широкая полоса серого, на сам деле вырвиглазная палитра самых разных цветов и оттенков. Но это будет позже.

— Боюсь представить что я там увижу…

Хм… Очень интересно. Но да, всему своё время. Пока же, отдыхаем.

****

Отдых продолжается двое суток. По истечении которых понимаю что я здесь всё не на курорте и приступаю к действиям. Сам надеваю на себя защитные приспособления, запираюсь в комнате с мягкими стенами и совершаю страшное. Выпиваю души Хаширамы.

Плющит ужасно. Огромнейшие объёмы информации, новые силы и изменения тела заставляют выть от боли. Но в этот раз только выть. Нет провалов в памяти, вспышек ярости и желания выдрать себе глаза. По сравнению с прошлым разом, когда я выпил сразу две души, этот проходит относительно нормально. Ну и результаты, они радуют.

У меня теперь есть мокутон. Ага, счастье, я того рот шатал. Полезная способность, ничего не скажешь. А ещё у меня чакра, её теперь аж в пятнадцать раз больше. Она изменила структуру, стала более концентрированной. Подтянулись другие стихии, сила увеличилась на сорок процентов. Про ирьёниндзюцу вообще молчу. Я теперь Цунаде за пояс заткну. Конечно я бы заткнулся за её пояс и в декольте лицом зарылся, но я женат мне нельзя. Нельзя… Нельзя вообще. Можно только с Люци и её воплощениями, то есть с Далой и Ирис. А… О чём это я?

Ах да! Ну и, появились вопросы. Вопросы потому как в памяти почти ничего нет. Большая часть знаний потеряна. И именно поэтому… А как, собственно, зажмурился сей монстр имя которому Сенджу Хаширама? Его убили? Если так, то кто? Он же чудовище! Настоящий монстр. Он Какузу натянул, но почему-то не убил. От болезни? Столь великий мастер ирьёниндзюцу? Не поверю. Вроде как, Хаширама осознавал, что своими без преувеличения могу сказать чудовищными техниками он понемногу сжигал себя. Но тем не менее, сова на глобус не налазит. И тут… А ещё эта реинкарнация Ашуры, при всём своём уме, силе, опыте, была полудурком. Оно считало Мадару своим другом и не убивало при возможности. А возможности эти были и не один раз.

Мир крикливых полумотков. Вас бы сил лишить, дать десяток крышек и старенький пистолет, да и отправить в окрестности Ниптона. Вам бы рейдеры быстро политику партии и правду жизни объяснили. Мгновенно. И им, сколько бы вы не говорили о дружбе и воле огня, наплевать на всё. Может быть, спуская с такого идиота штаны и упирая руками в камень, они бы и согласились с такими доводами. Перед тем как вставить, но это…

Какой же блядь бред здесь происходит? Тут не великие шиноби реинкарнируют, тут сплошь и рядом долбоёбы перерождаются. Упёртые и непроходимые. Вы же убийцы, у вас сил хоть жопой жуй. Да вальни ты кретина пытающегося тебе кишки вырвать и живи спокойно. Посади его на кол, сожги, вырви глаза, проткни печень. Оторви яйца! И только потом, раз ты весь из себя такой добродетель, попытайся достучаться. Уверен, сам несколько раз так делал. Точно могу сказать, пуля в бедре, нож в животе, брикет С-4 в заднице или на худой конец несколько ударов ногой по яйцам, кардинально меняют мировоззрение человека и заставляют прислушиваться к тому что говорят. Как грёбанные убийцы с почти божественными силами этого не понимают? Что блядь заam 1201 p;nbsp;пацифизм?

Так, я спокоен. Рассудок мой ясен. Нервы как стальные канаты. Что мы имеем? На данный момент, много чего хорошего. Я силён, я пиздец как силён. А когда выпью душу Тобирамы стану ещё сильнее. Девятихвостый у меня, однохвостый вместе Гаарой в свитке и хранятся в архиве. Без двух хвостатых, местному ОПГ Рассвет, никакого Джуби не возродить. Спрятав двух кретинов, я аккуратно так, кое чем продолговатым и необрезанным провёл Пейну, Тоби и Кагуе под носом.

Осталось немного… Убрать ещё несколько хвостатых. Би и осьминога, не нравятся они мне. Девчонку из водопадов похитить, она всё равно сдохнет. Райкаге можно выпить, техники райтона мне пригодятся. Потом, чтобы наверняка, можно нейтрализовать Югито и двухвостую. Хан… А вместе с ним Сучий Каге. То есть Цучикаге. Его стихия пыли мне тоже пригодится. И… Узумаки. Убивать придурка жалко, не потому что жалко, а из-за того что к нему Дини прикипела. Хотя и надо бы его прихлопнуть. Оставлять… Да он же придурок, попытается сбежать. И если у него получится, то энергия мира демонов, как только эта блондинистая недоёбань выберется из комнаты, превратится его в херню какую-нибудь. С щупальцами.Его искорёжит, сплющит и изуродует. Душа останется, но толку с души данного неуча крайне мало.

Что мне это всё напоминает? Да хрен его знает. Но делать с Узумаки что-нибудь всё же надо. Бесит он меня. После того как я усвоил знания Хаширамы, посмотрел его невеликую память и понял что все реинкарнации Ашуры непроходимые долбоящеры, бесит он меня в разы сильнее. Зубами скрипеть хочется. Датебайо… Хуже только Хината, со своим пискляво приторным — Наруто-кун. Нет, Хината красивая. Её трогать нельзя. Может быть без утырка Узумаки она найдёт себе кого-нибудь более подходящего. Да хоть кого! Главное — Боруто не родится!

Кого я обманываю? Жалко мне его. Жалко… Пацана в аду вырос. Всеми гонимый, презираемый. Ему помочь надо. Надо… Дини, она справится. Она должна суметь запустить кисель в голове Узумаки. Она должна. Но если нет… Да, будет обидно, но в случае её провала, блондинка Узумаки, будет запечатана в свиток и уложена в архив.

Я спокоен…