Рай-1

31

Когда восторженные крики сошли на нет, все словно вспомнили, как близки они были к смерти. И в какой опасности еще находились.

Они затаили дыхание.

Прошло три минуты. Еще три минуты. Петрова все время просила Плута проверить корабль-колонию – например, узнать, работают ли там над устранением повреждений. Как ни странно, не работали. В грузовом шлюзе не было видно ни одного крошечного человечка, даже после того, как рассеялся дым и обломки. Даже свет померк.

– Это обычное человеческое поведение? – спросил Плут.

Она решила, что вполне может вернуться внутрь «Артемиды».

Осторожно сняв скафандр, она уложила его так, чтобы в случае необходимости можно было быстро облачиться. Лазер с благоговением повесила на стену. В конце концов, это хорошее оружие.

Потом она поняла, что Плут задал ей вопрос.

– Прости. Наверное, я очень устала. Ты что-то спросил?

– Я спросил, ведут ли люди себя так обычно?

– Как ведут?

– Если на тебя напали, и я имею в виду, кто-то очень хочет тебе навредить, даже убить. Если ты ударишь нападавшего в ответ один раз – может быть, кровь из носа польется, типа такого. Обычно этого достаточно, чтобы их остановить?

По позвоночнику Петровой пробежал холодок.

– Нет. Обычно это только злит. Хочется ударить в ответ, причем вдвое сильнее.

– Забавно, что корабль-колония не попытался напасть на нас снова. Ну что ж. – Робот поднял с пола одну из ее перчаток и протянул ей. – Ты уронила.

– Спасибо, – сказала она. Она была измотана. Может быть, скоро появится время вздремнуть.

Но это казалось маловероятным.

Она последовала за Плутом обратно на мостик. Мальчики приготовили для нее небольшую вечеринку – достали бутылку воды и пачку соленых крекеров. Она через силу улыбнулась, опустилась на пол и сделала большой глоток, затем взяла один из крекеров. Увидела, что Паркер наблюдает за ней – как будто переживает. Должно быть, выглядит она дерьмово.

Она подняла крекер, словно поднимая за него тост, и подмигнула ему. Он покраснел и отвернулся.

Крекер был невероятно вкусным. Она и не догадывалась, что настолько проголодалась.

– Есть еще? – спросила она, съев всю пачку. – Сколько у нас всего? Придется начать нормирование?

– У нас их несколько контейнеров, – ответил Чжан. – Единственная пища на борту, но ее много. Ешьте. Мы не умрем от голода в ближайшее время, что радует. Конечно, от недостатка витаминов тоже можно умереть. Но очень, очень медленно. А без белка и какой-нибудь растительной пищи наши энергетические показатели станут очень неустойчивыми.

– Да, хорошо. – Паркер подошел и сел напротив Петровой. – Ладно, хватит мрачных мыслей. Похоже, ты выиграла нам немного времени, чтобы подумать, как это пережить. Я бы хотел обсудить наши дальнейшие действия.

– Валяй.

Паркер вздохнул и улегся на пол, положив голову на палубу и скрестив ноги как в позе лотоса.

– Стоит заняться ремонтом «Артемиды». Мы мало что можем сделать с помощью ручных инструментов, но хотя бы попробуем упрочнить корпус корабля, чтобы свободно двигаться. Мне не нравится, что мы все еще так близко к «Персефоне». Нам нужно приземлиться на Рай-1 как можно скорее.

– Определенно, – сказала она. – Мы легкая мишень.

– Плут работает с радиотелескопом, проверяя, есть ли поблизости другие корабли. У нас нет связи, но, черт возьми, мы могли бы лететь рядом с другим кораблем и махать ему, пока не привлечем внимание. Наличие союзников, особенно с собственным кораблем, значительно облегчит нам жизнь.

– Логично.

Чжан принес еще пачку крекеров. Она сорвала обертку и засунула сразу три штуки в рот.

– Есть еще кое-что, рискованное, но я думаю, стоит попробовать. У Актеона имеется что-то вроде безопасного режима работы.

Она попыталась заговорить, но рот был набит углеводами. Выражение отвращения на лице Паркера заставило ее рассмеяться, отчего она чуть не подавилась. Она сделала большой глоток воды, проглотила ком пережеванных крекеров и жестом попросила его продолжать.

– По сути, мы можем прервать цикл, в который попал Актеон. Он перезагружается сам, снова и снова. Мы можем заставить его загрузиться в безопасном режиме, где функционирование значительно ограничено… Избавлю вас от всех технических подробностей, но эквивалентом для человека было бы введение его в искусственную кому, чтобы провести диагностику.

– Звучит как что-то невероятно безопасное, – отметила Петрова.

– Примерно так же безопасно, как стрелять гигаваттным лазером вручную по неизвестному противнику, стоя на внешнем корпусе сильно поврежденного транспортного корабля, – парировал он.

– Верно, как я и сказала. Это глупо. Думаешь, поможет?

– Возможно, это позволит нам выяснить, почему Актеон не работает. То есть я понятия не имею, сможем ли мы устранить проблему. Скорее всего, хуже не будет. Если только это не вызовет какое-то массовое повреждение файлов, что оставит Актеона мертвым и сделает нас совершенно неспособными контролировать системы «Артемиды».

– Я даже не буду спрашивать, каковы шансы, – решила она. – Потому что и так знаю – и не хочу, чтобы ты озвучил.

– И правильно не хочешь. – Он сел и снова посмотрел ей в глаза. – Что думаешь? Стоит попробовать?

Она нахмурилась.

– Я думаю, ты знаешь и корабль, и Актеона гораздо лучше меня. Если считаешь, что есть хоть какой-то шанс, что безопасный режим Актеона поможет нам снова контролировать «Артемиду», то я только за.

– Хорошо. Начнем. – Он нетерпеливо кивнул. – Я хочу вернуть свой корабль, черт возьми.