Бесконечное лето. Реликты лета

День А. 1. 6

Я где-то читал, что сон – это маленькая смерть. Иногда действительно кажется, что это правда. Особенно, когда просыпаешься в непонятном пионерлагере, вырванном из привычного пространства и времени. Однако за прошедшие пять дней я успел привыкнуть к этому месту, насколько это вообще возможно. Успел познакомиться с новыми людьми, пусть некоторые из них и казались мне странными. Успел познакомиться со Славей…

В глаза ударил яркий дневной свет. Стоп! Где-то это уже было. Я проснулся не в своей кровати в домике вожатой, а в Икарусе! Ровно так же, как и пять дней назад. Стоит ли удивляться? Ведь само моё попадание в этот лагерь – событие достаточно удивительное, чтобы всё происходящее в нём воспринимать как что-то нормальное. Впрочем, именно здесь, в Совёнке, со мной пока не случилось ничего чересчур уж мистического, если не считать поиски Шурика в шахте.

Может быть, всё опять повторится? От этих мыслей меня охватил ужас. Я живо представил, как выбегаю из автобуса, пытаюсь уйти прочь от лагеря, потом катаюсь по траве, потом меня встречает Славя… Воспоминания о ней больно отозвались где-то глубоко внутри, захотелось поскорее её найти, ведь вчера всё закончилось совсем не так, как мне того бы хотелось. Может быть, несмотря на моё необъяснимое пробуждение в автобусе, Славя всё ещё томится в медпункте и ждёт меня? Странно, что ещё несколько дней назад я больше всего на свете хотел оказаться именно в этом Икарусе, вернуться в нём назад в свой мир, но сейчас и думать забыл об этом.

Я выскочил из автобуса и столкнулся нос к носу с вожатой.

– Ольга Дмитриевна, отлично, я как раз вас ищу! – начал я сбивчиво.

– С добрым утром, соня, – не особо приветливо улыбнулась она. – Или лучше сказать «добрый день»?

– Я вчера толком не смог вам объяснить, что произошло в медпункте, – продолжал я, игнорируя уже привычное ворчание вожатой. – Так вот, Славя ещё там? Мне нужно её увидеть! Если не доверяете мне, можем пойти вместе.

– Увидеть кого? – Ольга Дмитриевна недоумённо уставилась на меня.

– Приехали…

Мои самые худшие опасения начали воплощаться в жизнь. Но даже если так, как она может не помнить Славю?! Я набросился на вожатую:

– Славя! Славяна! Пионерка! Ваша помощница, забыли уже?! – Я сам удивился непонятно откуда взявшейся злобе и решимости.

– У нас в лагере таких пионерок нет. – Ольга Дмитриевна несколько опешила и смотрела на меня с удивлением и даже испугом в глазах.

– А кто есть? Лена? Алиса? Ульяна? Они есть?

– Ну конечно! – воскликнула вожатая, словно ответ на этот вопрос был настолько очевиден.

Я вдруг испугался собственной дерзости и в том числе реакции вожатой на эту дерзость. Стоит ли в моём положении так себя вести?

– С тобой всё в порядке, Семён? – Ольга Дмитриевна нахмурилась. Значит, она знает, кто я.

– То есть о Славе вы сейчас впервые слышите? – спросил я уже куда менее уверенно.

– Я же говорила, что да. – Она вдруг широко и как-то неестественно улыбнулась и продолжила: – Ну что же, пойдём в лагерь, познакомишься со своими товарищами!

Если они товарищи, то логично, что я с ними уже знаком. Впрочем, возражать я не стал, тяжело вздохнул и поплёлся за ней.

«Совёнок» выглядел точно так же, как и вчера: мы прошли здание клубов и мимо пионерских домиков вышли на площадь, никого не встретив по дороге.

«Совёнок» выглядел точно так же, как и вчера: яркие лучи дневного солнца ложились на его знакомые тропинки, делая их похожими на золотистые нити, протянутые через густую зелень. Время словно остановилось, а лагерь застыл как картина на стене в музее. Мы медленно двигались вдоль аллеи, проходя мимо здания кружков, где ещё несколько дней назад Ульянка пугала Лену кузнечиком.

Дальше начинались пионерские домики, каждый из которых казался по-своему уникальным, хотя все они имели одинаковую форму. На одном из них висел выцветший красный флаг, лениво колышущийся на ветру, в то время как другие домики словно прятались в тени деревьев.

Площадь выглядела пусто и безмолвно, и это пугало. Я остановился и спросил вожатую:

– А где все?

– Кто? Если ты опять про эту свою Славю… – Теперь Ольга Дмитриевна вновь походила на себя прежнюю.

– Пионеры. – Хотелось спросить конкретно про Лену и Ульяну, а также кузнечика, но ещё и про Алису. – Сейчас сколько времени?..

Я хотел достать телефон, но только сейчас понял, что одет не в пальто и джинсы, а в самую настоящую пионерскую форму. Впрочем, сил удивляться уже не было. Я продолжил:

– День в самом разгаре – где все?

– Наверное, на обеде, самое время ведь. Проголодался? – улыбнулась она и уверенно зашагала в сторону столовой.

Там действительно нашлись Лена, Алиса, Ульяна, а ещё Электроник. Но больше никого, даже поварих… Мы подошли к большому столу, за которым они сидели, и вожатая представила меня:

– Ребята, знакомьтесь, это Семён! Он всю дорогу проспал, так что у вас, наверное, не было возможности пообщаться. – Получается, она считает, что в лагерь мы приехали все вместе?

Пионерки и пионер как-то странно, с подозрением посмотрели на меня, но Ольга Дмитриевна не обратила на это внимания и продолжила:

– Это Алиса, Лена, Ульяна. А это Электроник – руководитель нашего кружка кибернетики!

Что же случилось с Шуриком? Я проспал лагерный переворот? Тем временем пионеры продолжали хмуро глядеть на меня, но наконец Ульянка хитро ухмыльнулась, встала и протянула мне руку:

– Добро пожаловать.

Я перегнулся через стол, ответил на рукопожатие, и мне сразу стало легче: пусть ещё неделю назад я и не знал никого из них, но теперь знакомые лица успокаивали.

– Ну что же вы сидите? Даже не предложили Семёну обед! – запричитала вожатая.

– Сегодня Лена готовила – я бы не рисковала, – хмыкнула Алиса.

– Тебя забыли спросить! – огрызнулась Лена.

Я посмотрел на тарелки: в них была навалена некая субстанция, в которой с трудом угадывались макароны по-флотски. Выглядело отвратительно, но есть хотелось сильно, так что я взял предложенную мне тарелку, поблагодарил и принялся за еду.

– Так нас тут всего шестеро, получается? – спросил я, быстро расправившись с макаронами, которые на вкус оказались куда лучше, чем на вид.

– Ну да, а что такого? – Вожатая удивлённо посмотрела на меня.

– Действительно, – саркастически вставила Алиса.

– А вы не находите это странным? Что в таком большом лагере всего шесть пионеров? – продолжал я.

– Ну, может, больше путёвок не дали, – пожала плечами Ольга Дмитриевна.

– Ну а повара хотя бы… – Я попытался продолжить допрос вожатой.

– Господи, ты как будто в первый раз! – фыркнула Алиса.

В первый раз? По моим подсчётам, сейчас идёт шестой день моего пребывания в лагере, но она явно не это имела в виду.

– Ну ладно, у меня ещё дела кое-какие, а вы тут пока сами. Осмотритесь, найдите занятие по душе. Увидимся! – Ольга Дмитриевна вышла из столовой, оставив после себя тягостное молчание.

Я смотрел поочередно на Лену, Алису, Ульяну и Электроника, который за весь обед не проронил ни слова, но никак не мог решиться, с чего начать. Наконец я спросил:

– А вы не знаете случайно Славю?

– Ух ты! – вдруг расхохоталась Лена, встала, взяла свою тарелку, отнесла её на мойку, затем, демонстративно игнорируя нас, вышла из столовой.

– Что это с ней? – осторожно спросил я.

– Да так. Тараканы, – лениво ответила Алиса.

– Большие тараканы, – хохотнула Ульяна.

– Спасибо за обед, – тихо сказал Электроник, и мы остались втроём.

Я отчётливо понимал, что здесь происходит что-то не то, ещё более странное, чем всё, что случилось со мной до этого. Моё замешательство заметила и Алиса:

– Да расслабься ты! Ещё разок-другой – пообвыкнешься! В первый раз со всеми так, понимаешь?

– В первый раз? – осторожно переспросил я.

– Да какой он первый раз! – вмешалась в разговор Ульяна. – Откуда он тогда Славю знает, сама подумай?

– То есть и вы её знаете? – Я немного осмелел.

– Встречались. Но здесь… то есть сейчас её здесь нет. – Алиса внимательно посмотрела на меня, а затем расхохоталась. – Сразу видно – герой-любовник! – Она встала из-за стола и хлопнула Ульянку по плечу. – Пошли, подруга!

– Погодите, но…

Тишина в столовой угнетала. Здесь не было так тихо даже вечером первого дня, когда Славя кормила меня булочками с кефиром. Казалось, с того момента прошла целая вечность. Славя… Вчера я отчаянно пытался объяснить Ольге Дмитриевне, что между нами ничего не было, но что я чувствую сейчас? Вот чудеса в моей жизни становятся всё чудесатее, а я только и думаю, что о Славе. В том ли я ещё мире, в котором оказался пять дней назад, или меня забросило куда-то ещё? Впрочем, девочки Славю как будто бы знали. Значит, надо поговорить с ними и в этот раз надо быть более настойчивым!

Я направился к выходу из столовой, но в дверях столкнулся с каким-то пионером. Его лица я не разглядел, а он лишь сильно ударил меня по спине. В глазах всё поплыло, окружающий мир вдруг стал напоминать картинку на старом советском телевизоре, у которого садится кинескоп. Я несколько раз моргнул и…

…обнаружил себя сидящим за столом в дальнем углу столовой, переполненной пионерами. Передо мной стоял поднос с пустыми тарелками. Пока я в ужасе озирался по сторонам, ко мне подошла Мику.

– Доброе утро, Семён! А я сегодня проспала что-то… Можно я тут с тобой посижу? – Не дожидаясь ответа, она села рядом.

Я ошарашенно смотрел на неё, но Мику сразу же принялась за еду и, не отрываясь от картофельной запеканки, спросила меня:

– А правда, что у вас со Славей это… того? Ну, ты понял. Я от Жени услышала, а она вроде бы от Сыроежкина. А ему сказала Ольга Дмитриевна. Ты не подумай… Я не хочу лезть не в своё дело, просто… Нет, если не хочешь, не отвечай! Но если это не секрет…

– Славя? Где Славя? – с трудом выдавил я.

Наконец Мику подняла на меня глаза и удивлённо спросила:

– С тобой всё в порядке? А Славя… Я слышала, она в медпункте сейчас. Разве ты не знаешь? У вас ведь…

Дослушивать я не стал и выбежал из столовой.

Сердце бешено колотилось, я хватал ртом обжигающий воздух. Сон? Галлюцинация? Мне всё это привиделось? Но даже если так, случившееся за последний час казалось совершенно реальным, ведь я до сих пор ощущал вкус тех странных макарон по-флотски.

– Чего застыл посреди дороги? – Я почувствовал лёгкий хлопок по спине, от которого аж подпрыгнул на месте.

Передо мной стоял Электроник и приветливо улыбался.

– Ты не видел здесь пионера… такого… такого… – Я пытался вспомнить, как выглядел тот пионер, из-за которого я предположительно вернулся сюда, но ничего не получилось.

– Тут полно пионеров. Ты кого-то конкретного ищешь? – Электроник озадаченно смотрел на меня.

– Ай, ладно, забудь! – огрызнулся я и трусцой побежал к медпункту.

Как бы там ни было, проблема со Славей никуда не делась, а даже в каком-то смысле обрела большую актуальность. Оказавшись всего на час в другом мире, я остро ощутил, что могу потерять её – и в этот раз вовсе не из-за чопорности Ольги Дмитриевны, а вполне по-настоящему. Пусть мы и не так давно знакомы, пусть я о ней буквально ничего не знаю, пусть даже до конца не уверен, что этот мир реален!

Я подошёл к медпункту, остановился около двери, постоял с минуту, собираясь с духом, а затем уверенно постучал.

– Да-да, – послышался голос Виолы.

И тут опять этот удар по спине! Я даже не успел обернуться, мир вновь поплыл перед глазами – и в следующее мгновение я оказался в кружке кибернетиков. По другую сторону стола стоял Электроник. Он недовольно оглядел меня и спросил:

– Вернулся?

– Откуда? – выдохнул я.

Во второй раз всё прошло как-то быстрее и как будто бы легче.

– Ну не знаю, где ты там был… – Он продолжил ковырять какую-то древнюю микросхему.

– Я что, просто возник из воздуха здесь?

Он лишь пожал плечами, не отрываясь от своего занятия.

– И тебя это совсем не удивляет?

И вновь эта сухая, безэмоциональная реакция – как будто так и надо.

– Да что тут вообще происходит, мать вашу?! – Я ударил кулаком по столу, от чего микросхема полетела на пол.

Электроник лишь печально вздохнул, но поднимать её не стал.

– Извини. – Я попытался взять себя в руки. – Может, ты видел здесь такого пионера… такого…

– Похожего на тебя? – не дал он мне закончить.

– Ну да, возможно. По крайней мере, такого же роста. Да и комплекции, кажется, такой же.

– Если это выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, вероятно, и есть утка, – глубокомысленно изрёк он.

– Не понимаю, о чём ты.

– А я о том, что ты, возможно, не там ищешь.

– Я вообще ничего не ищу.

– А как же Славя? Кажется, недавно ты искал Славю, – наконец слегка улыбнулся он.

– Если ты что-то знаешь, то расскажи, прошу тебя! Девочки в столовой… эти девочки, другие, тоже что-то говорили, но я не понял.

– Ты знаешь, что такое лента Мёбиуса?

– Не знаю и знать не хочу!

Меня затрясло, я вдруг ощутил, что мне остро не хватает воздуха, и выбежал из здания кружков. Хоть этот Электроник и отличался от своего собрата из другого мира, чего-то толкового от него тоже вряд ли добьёшься.

Я вышел на площадь и сел на лавочку. Смеркалось, хотя, по моим ощущениям, до вечера было ещё далеко. Этот лагерь казался пустым или, скорее, покинутым. Всё выглядело знакомо, вплоть до того, что краска на лавочке облупилась вроде бы в тех же местах. Даже Генда смотрел на меня всё так же внимательно и, возможно, с некоторым осуждением, словно ему известны какие-то мои тайны, которые неведомы и мне самому. Словно он стыдит меня за то, что я не делал вовсе или о чём только думал.

От пионерских домиков в мою сторону шла Лена. Я терпеливо ждал, пока она приблизится, а затем заговорил:

– Привет. Макароны были вкусные. Спасибо!

Она остановилась в паре шагов от моей лавочки и пристально, изучающе посмотрела на меня.

– Ты ведь на самом деле так не думаешь.

– С чего ты взяла? – удивился я.

– Потому что ты всегда так говоришь.

– Я? Да я этих макарон по-флотски уже сто лет не ел! Тем более в твоём исполнении…

– Не говоришь сейчас, но про себя так считаешь! – раздражённо выпалила Лена, и такой тон мне совсем не понравился.

– А ты теперь и мысли читать умеешь?

– Ты сам мне об этом говорил.

– Когда это я такое говорил?

Я внимательно оглядел Лену с ног до головы: как будто бы всё в порядке, всё по-прежнему, но её напряжённая поза и выражение лица выдавали нервозное ожидание чего-то плохого. Словно альпинист перед надвигающейся лавиной.

– Слушай, – осторожно начал я, – а ты не видела здесь пионера… такого… – и, вспомнив слова Электроника, продолжил: – похожего на меня?

– Видела. Он сейчас сидит передо мной, – спокойно ответила Лена.

Все эти игры в шарады мне уже порядком надоели, но я никак не мог решиться задать прямые, правильные вопросы.

– А, вот вы где! – Словно из ниоткуда, перед нами возникла Ольга Дмитриевна. – Ужинать пора! Алиса обещала что-то вкусное!

Казалось, в этом лагере пионеры только едят и праздно шатаются. Не то чтобы и в привычном мне «Совёнке» дела обстояли как-то иначе.

– А ты, Семён, – вожатая грозно посмотрела на меня, – сходи и принеси из здания кружков сахар, а то он у нас закончился.

– Сахар?! Опять?! – Я нервно засмеялся и обречённо всплеснул руками.

– Конечно, а что ты хотел? Как нам чай пить? – Она удивлённо посмотрела на меня, словно таскать туда-сюда тяжеленные мешки с сахаром – норма.

Конечно, мне совершенно не хотелось опять быть носильщиком для вожатой, но я не смог отказаться вчера, а уж теперь, в другом мире, сделать это было ещё сложнее.

– А тележку дадите? – обречённо вздохнул я.

– Спроси у Сыроежкина. Может, вдвоём быстрее справитесь.

Ольга Дмитриевна с Леной ушли в сторону столовой.

– Сахар! Сахар, мать его! – чертыхался я по дороге к зданию кружков. – Всем подавай этот чёртов сахар! Я ещё понимаю раньше: такой мешок на всех! А их тут три с половиной человека! Скоро им самим тележка понадобится, когда ноги от диабета отрежут!

Я подошёл к дверям, замер и боязливо огляделся по сторонам – вроде бы никого. Дёрнул за ручку и тут же услышал быстрые шаги у себя за спиной, но даже не успел обернуться. Опять удар, опять перед глазами всё поплыло.

Я сидел в лесу, рядом сидела Славя, под нами был расстелен спальный мешок.

– И что будем делать? – Девочка выжидающе смотрела на меня, а во взгляде читался упрёк.

– Как мы здесь очутились? – На более осмысленный вопрос меня не хватило.

После того как я собирался поговорить со Славей в медпункте, таинственный пионер перенёс меня в тот странный мир, а теперь, видимо, вернул назад. Секунду назад была почти ночь, а здесь всё ещё ярко светило солнце. Получается, время идёт не синхронно, а некоторые события происходят без моего участия.

– Как мы здесь очутились? – повторил я, стараясь выглядеть максимально серьёзно.

– С тобой всё в порядке? – Славя казалась испуганной.

– Нет, не в порядке. Так что мы здесь делаем?

– Ты не помнишь? Ты же сам меня сюда привёл.

– Зачем?

Она от удивления раскрыла рот и ничего не ответила.

Очевидно, что, пока я был в другом мире, в этом моё место занял некто иной. Может быть, тот самый пионер?

– Давай спрошу по-другому: я вёл себя странно за последние – ну, сколько там прошло – час или два?

– Конечно, ты вёл себя странно! – возмутилась Славя. – Я же говорила, что это плохая затея. Мы не можем просто прятаться ото всех в лесу! Лучше поговорить с Ольгой Дмитриевной и всё объяснить.

– Думаешь, я не пытался?

Она промолчала и опустила голову.

– А кроме этого? Ещё что-то странное было? Может, я тебе показался каким-то не таким, – продолжал я.

– Семён, ты меня пугаешь.

Похоже, для этой девочки я никуда и не исчезал. И кто бы ни был на моём месте, он просто аккуратно претворил в жизнь мой план по похищению Слави из медпункта. В таком случае всё становилось ещё запутаннее.

– Семён, я есть хочу. – Славя вывела меня из раздумий.

– А?

– Мы же не можем здесь сидеть без еды и воды…

– Не можем, наверное.

В любом случае, несмотря на все странности, есть и пить действительно нужно.

– Подожди тут, я скоро вернусь.

– Куда ты? – жалобно спросила она.

– За едой!

– Может, вместе пойдём?

– Не стоит. Я мигом! – В конце концов, если эти прыжки по мирам продолжатся, я хотя бы буду знать, где её найти в следующий раз. Возможно.

Оставив Славю одну на полянке, я метнулся назад в лагерь. В том, что она никуда не уйдёт и дождётся меня, я был абсолютно уверен. Хотелось бы также верить, что я запомнил дорогу.

Если они ещё и не поняли, что мы сбежали вместе, то Славю уже хватились точно, так что стоит передвигаться как можно осторожнее, чтобы меня не заметили. В принципе, опасность исходила от любого пионера, а не только от знакомых – о таком вопиющем случае похищения человека наверняка уже известно всему лагерю.

И если добраться перебежками до столовой не составило особого труда, то, что делать дальше, я не знал. Не могу же я вот просто так взять и войти туда?

– Прячешься? – Ульянка.

Я аж подпрыгнул от испуга.

– Проголодался небось? – Она пристально уставилась на меня. – Ну, чего молчишь?

Я на секунду потерял дар речи, поэтому ответить не смог.

– Так зачем пришёл? – продолжала допрос она.

– Хочу взять еду для Слави, – честно ответил я.

– Вот как?

– Да, вот так.

– Ладно, сейчас! Жди здесь!

К моему удивлению, Ульянка не стала задавать неудобных вопросов. Она побежала к столовой и в мгновение ока скрылась за дверью. Я не знал, что делать дальше: довериться ей и ждать или бежать, пока она не вернулась с кавалерией? Однако Ульянка не дала мне времени на обдумывание, так как уже спустя пару минут выбежала из столовой с каким-то пакетом в руках. Я было обрадовался, но тут же ощутил уже начинавший становиться привычным удар по спине.

Надеюсь, мой заменитель отнесёт еду Славе. А я тем временем очнулся, сидя на пеньке ночью в лесу. Странная девочка передо мной посыпала каким-то белым порошком гриб.

– Они так лучше растут, – серьёзно заявила она.

– Кто? – с трудом произнёс я.

– Грибы, кто же ещё!

– Грибы?..

– Да, грибы.

– Зачем тебе грибы?

– Есть, конечно же! Зачем ещё нужны грибы! – Девочка надулась.

Выглядела она как человек, не считая кошачьих ушей и хвоста. Одета же девочка была в какие-то лохмотья.

– Как я здесь оказался? – тихо спросил я, немного отойдя от шока.

Она непонимающе посмотрела на меня и пожала плечами.

– Я просто возник из воздуха, или на моём месте секунду назад кто-то был? – продолжил я уже громче.

Девочка не отвечала.

– Как мне вернуться назад? – Мне казалось, что она точно должна что-то знать.

– Так же, как ты пришёл сюда, – наконец отозвалась она.

– Я не пришёл! Меня перенёс сюда какой-то пионер.

– Не доверяй ему, – сказала девочка серьёзно.

– Уж поверь мне, не собираюсь! Да и чтобы кому-то доверять, этот кто-то должен хотя бы представиться для начала! А я… – Рядом громко заухала сова, отчего у меня мурашки побежали по спине. – Я просто пытаюсь разобраться, что здесь происходит.

Хотелось добавить: «…и вернуться к Славе», – но я осёкся. Имею ли я сейчас право думать о ней, когда моя жизнь, возможно, в смертельной опасности?

– Спасибо, кстати, тебе за сахар, – нарушила молчание странная девочка.

– За сахар? А я тут при чём?

– Ну как же! – Она вдруг приветливо и довольно мило улыбнулась. – Ты же вчера дал мне сахар.

Кажется, что-то такое действительно было, хотя я бы и не стал использовать слово «дал». Однако это означает…

– Погоди! То есть ты тоже можешь путешествовать между мирами?

– Я просто здесь. И я там. Вот вчера мне нужен был сахар, – серьёзно ответила она.

Я внимательнее пригляделся к странной девочке. Почему-то она на мгновение показалась смутно знакомой, но сейчас были вещи и поважнее, чтобы об этом задумываться.

– Я уже так от всего этого устал! Можешь просто рассказать, что здесь происходит? Мало того, что меня закинули в этот чёртов пионерлагерь вопреки моей воли, так теперь и это… Я уверен, ты что-то знаешь!

– Я знаю, как делать запасы, – серьёзно ответила она.

– Запасы?

– Ну да. Запасы на зиму.

– А здесь вообще зимы бывают?

Девочка в который раз безразлично пожала плечами.

– Так какой смысл тогда? – грустно усмехнулся я.

– Смысл в чём?

– Так, ладно, всё, хватит! – Я вскочил с пенька и грозно посмотрел на неё. – Мы рядом с лагерем? Как мне вернуться назад? Я имею в виду – в лагерь. В любой лагерь, чёрт возьми! Я устал и хочу спать! А завтра проснусь в своей квартире и забуду всех вас, как страшный сон!

– Туда. – Она безразлично махнула рукой куда-то в направлении за моей спиной.

– Счастливо оставаться!

Я действительно безумно устал от всего, что сегодня со мной произошло. Голова раскалывалась, а глаза закрывались сами собой. Из-за этих постоянных скачков между мирами я окончательно потерял счёт времени, но по субъективному восприятию дело приближалось к вечеру. Я чувствовал себя беспомощной игрушкой в руках высших сил с непонятными намерениями и даже сам себе не мог ответить на вопрос: что лучше – если у них есть какой-то конечный замысел или что это всё просто череда случайных событий. В конце концов, если упавшее дерево разрушит муравейник, то для муравьев это может показаться карой Господней, но всему виной на самом деле лишь разыгравшаяся буря, жуки-короеды, бобры или лесорубы. Однако сравнение себя с муравьём никак не настраивало на позитивный лад.

До лагеря я добрался довольно быстро. На площади никого не было, но это в любом случае неудивительно: ночь на дворе. Я почувствовал, что проголодался, и направился в столовую – авось там осталось хоть немного чудесной стряпни Алисы, о которой говорила местная Ольга Дмитриевна.

К моему удивлению, столовая была открыта, однако внутри никого не оказалось. Я изучил содержимое шкафов и холодильников, но там было совершенно пусто.

– Ну приехали… – Я сел на стул, уронил голову на стол и закрыл глаза.

С другой стороны, если меня сегодня закинули в другой мир, то почему этих миров должно быть только два? Может быть, в этом не существует вообще никого, кроме меня и той странной ушастой девочки?

– Здесь сахара нет – я уже искала.

Я открыл глаза: передо мной стояла хвостатая.

– Ты следила за мной?

Девочка лишь в энный раз пожала плечами, но затем улыбнулась и весело сказала:

– Я хотела подольше побыть с тобой, ведь иначе тот, другой, забрал бы тебя отсюда.

– То есть ты защищаешь меня от него?

– Он как ты, только… – Она напряглась, словно вспомнила слово на иностранном языке. – …заблудился.

– Из нас двоих местность точно лучше знает именно он, – усмехнулся я.

– Он не здесь заблудился. – Девочка сделала широкий жест руками, явно имея в виду лагерь. – А вот здесь! – А затем указала на свою грудь, возможно подразумевая сердце или душу.

– Ты хочешь сказать, что он не в своём уме?

– А в чьём ещё он может быть уме? – засмеялась она.

Не знаю, какими силами обладает эта девочка, но ведёт она себя странно.

– Я имею в виду, что у него не всё в порядке с головой. Что он сумасшедший. Ведёт себя не так, как надо.

Наконец, на третьем варианте её лицо просияло, и девочка быстро закивала головой.

– Да, совсем не так, как надо! Другие совсем не такие.

– Другие? Есть ещё?

– Конечно! – Девочка надулась, словно я спросил какую-то глупость. – Их много! В других… местах.

– И ты всех их знаешь?

– Я знаю всё! – явно довольная собой, ответствовала она.

– Ну так расскажи, как мне вернуться в тот лагерь, где я оказался изначально!

– А зачем тебе туда? Разве здесь не то же самое?

– Там остался один человек, который мне… – Я хотел сказать «очень дорог», но не решился. – Там остался человек, которому нужна моя помощь.

– Понятно. – Впрочем, по её лицу было очевидно, что ничего она не поняла.

– Так ты сможешь вернуть меня?

– Ну если ты так хочешь… – Девочка вдруг развернулась и быстро выбежала из столовой.

– Эй, погоди! – Догонять ушастую было явно бесполезно, и я лишь проводил её взглядом.

Когда я обернулся, передо мной напротив за столом сидел какой-то пионер. «Тот самый», – быстро догадался я. Его лицо было скрыто в тени, только злобная ухмылка как будто бы светилась сама собой.

– А я уж думал, она никогда не уйдёт, – скучающим голосом начал он.

– Это всё твоих рук дело? – Комок застрял у меня в горле.

– Ну, может, да. А может, ты сам во всём виноват.

Он вдруг вскинул руку и жестом приказал мне замолчать.

– Стой! – продолжал он. – Я знаю, что ты хочешь спросить. Кто ты такой и почему я здесь оказался? Но отчего же ты не хочешь спросить, почему ты вообще попал в «Совёнок»? Почему не хочешь узнать, как отсюда выбраться?

– Я…

– А ведь это более важные вопросы! – Пионер не позволял мне вставить ни слова. – Ты, наверное, хочешь вернуться к Славе? – Её имя он произнёс максимально пренебрежительно. – Но зачем?! Допустим даже, что ты вернёшься. Допустим, что она ответит тебе взаимностью. Но ты думал, что будешь делать дальше? А я тебе скажу! Всё повторится с начала: ты опять проснёшься в автобусе, пойдёшь в лагерь, встретишь там Ольгу Дмитриевну, девочек, Электроника… И твоя драгоценная Славя даже тебя не узнает!

Он злобно расхохотался, а я лишь смотрел на него, уже окончательно перестав понимать, что происходит. Даже страх куда-то исчез, словно у меня закончился запас эмоций, отведённый на сегодняшний день.

Пионер тем временем продолжал:

– Я планировал, что этот разговор состоится не так. Но ты всё испортил! – Он скрипнул зубами и на пару секунд замолчал. – Вы всегда всё портите! Если бы мы только собрались все вместе, то могли бы уничтожить это проклятое место! Но тебе больше упёрлась бездушная кукла, чем ты сам! Все они – куклы, как ты не понимаешь?!

Он вдруг навалился на стол, и в луче лунного света я узнал своё собственное лицо.

– Подожди, но как… – промямлил я.

– Неужели ты сам не догадывался?! – торжествующе воскликнул он.

Возможно, предположения у меня и были. Возможно, я боялся озвучивать их даже в собственных мыслях.

– Что ты такое? Мой клон? Двойник из параллельной реальности?

– Если ты спросишь меня про научное объяснение того места, где все мы застряли, то ответить я не смогу. Просто я – это ты, только много циклов спустя. А сейчас всё идёт не так! Не так, как должно! В прошлый раз ты замутил с Алисой, а в этот – должен был остаться один!

Честно говоря, я не помню, чтобы мутил с Алисой, но возражать ему я не стал.

– Однако почему-то тебя понесло к Славе, – продолжал он. – Вот я и решил вмешаться, устроив тебе небольшую экскурсию по циклам! Надеюсь, понравилось?

– Да что за циклы такие? – наконец не выдержал я.

– Циклы повторений. Ты просыпаешься в автобусе, проводишь здесь неделю, а потом уезжаешь, чтобы снова проснуться в том чёртовом Икарусе! – вновь злобно расхохотался он. – Но я здесь давненько, и в какой-то момент осознал всё происходящее, а потом и понял, как использовать слабые места системы.

Если даже всё, что он говорит, правда, сейчас меня больше волнует, что я когда-нибудь могу настолько двинуться рассудком. Я в какой-то степени был в состоянии представить, через что ему пришлось пройти, но больше всего пугал не смысл его слов, а то, как всё это было сказано. Моё альтер эго, сидящее напротив, больше напоминало стереотипного злодея-психопата из дрянных супергеройских фильмов, чем меня самого. И страшнее всего то, что я сам действительно не мог быть до конца уверен, что однажды не стану таким же, пережив всё то же, что и он.

– Дай угадаю, – скривился мой двойник. – Тебе страшно на меня смотреть. Ты сейчас думаешь: господи, неужели и я когда-нибудь стану таким?

– Если ты – это я, то ты знаешь, о чём я думаю, – осторожно ответил я.

– Знаю, конечно. – Он откинулся на спинку стула, и его лицо вновь скрылось в тени. – С вами, перваками, так скучно!

– И что дальше?

– В смысле? – Некоторое удивление в его голосе удивило и меня.

– Так и будем здесь сидеть до конца этого твоего цикла?

– А чем бы ты хотел заняться? – неожиданно серьёзно спросил он.

Этот вопрос поставил меня в тупик. Наверное, в глубине души единственное, что я хотел, – это вернуться к Славе.

– Впрочем, не отвечай, – всё так же холодно произнёс он. – Ты наверняка сейчас подумал о той кукле. Если бы ты только знал, что я с ними делал! – Он злобно расхохотался и вновь навалился на стол. – Знаешь, как весело хрустят кости человека, когда они медленно ломаются от растяжения?

Похоже, у него окончательно поехала крыша.

– Это всё или ещё что-то хочешь мне сообщить? – вызывающе спросил я.

– Конечно нет! Я с тобой ещё не закончил!

Двойник вскочил с такой скоростью и ловкостью, каких я от себя никак не ожидал, и метнулся ко мне. Я же даже не стал сопротивляться, потому что…

Мне действительно сложно было представить, что когда-нибудь я стану таким же, как этот чокнутый, но, если он говорит правду, то мы должны думать одинаково. По крайней мере, наш изначальный образ мыслей должен быть идентичен. И если бы я захотел поиздеваться над своим двойником…

Я оказался на лесной поляне рядом с небольшим озерцом. Я сидел, прислонившись к чему-то влажному. Обернулся – Славя. В одной мокрой рубашке на голое тело.

– Надеюсь, всё быстро высохнет, – сказала она смущённо.

Похоже, остальные всё же не замечают, как я то появляюсь, то исчезаю.

– Расскажи ещё что-нибудь! – продолжала она.

– О чём? – Я чувствовал себя как в том дурацком сне, когда ты оказываешься абсолютно голым перед толпой друзей и знакомых.

– Ты вдруг какой-то скованный стал.

– Ноблес оближ, – попытался отшутиться я.

И как только мы оказались в такой ситуации? Что делал и говорил мой заменитель всё то время, пока я был в другом мире?

– Что? Это французский? – засмеялась Славя.

– Говорю: положение обязывает.

– А что не так с нашим положением?

– Ну…

Чёртов двойник! Ведь наверняка же знал, куда меня закидывает! И я сам почему-то знал, что попаду в похожую ситуацию, хотя, конечно, не догадывался, что всё обернётся именно так. Это положение совершенно недвусмысленно намекало на абсолютно понятное развитие событий с закономерным итогом. Но у меня никак не шли из головы слова двойника про «кукол». Да, конечно, он прилично повредился в уме, но мне почему-то казалось, что у него была причина сказать подобное. И причина более весомая, чем простое желание поиздеваться над местными пионерами.

– Нам бы с Ольгой Дмитриевной поговорить! – попытался сменить я тему.

– Так мы ведь уже говорили, – удивилась Славя.

– Да? И чем закончилось?

– Семён, ты сегодня какой-то странный.

– А обычно я не странный?

Она села напротив меня так, что я не знал, куда девать глаза от её мокрой рубашки, которая была к тому же застёгнута даже не на все пуговицы.

– Обычно ты очень милый и добрый.

– Спасибо тебе за комплимент! – Я вскочил и отошёл на пару шагов. – Что-то я вспотел! Мне бы тоже искупаться!

Не то чтобы я не хотел… Просто я чётко понимал, что двойник отправил меня сюда с какой-то ведомой одному ему целью. И целью конкретной – наверняка она состоит в том, чтобы я что-то сделал, нежели чем не сделал. И если всё обстоит именно так, то это будет бесчестно по отношению к Славе.

Вода оказалась ледяной – как только она могла в ней купаться? Я окунулся несколько раз и вышел на берег, дрожа от холода. Однако, когда вернулся к спальнику, Слави там уже не было, зато рядом лежал пакет, который Ульянка несла мне из столовой. Внутри оказались несколько булочек и треугольник с кефиром.

Вряд ли Славя ушла сама. Скорее такой исход можно расценить как проваленный квест. Неужели я был не прав и мне всё-таки нужно было заняться с ней любовью? Если двойник может переносить меня между мирами, то наверняка может проделать этот фокус и с любым другим пионером. Или пионеркой.

Я попытался представить, как бы вёл себя, если бы был заключён в эти циклы на веки вечные. И в данном случае вопрос морали переходил из чисто психологической, социально-правовой и философской плоскости в сферу научной фантастики. Как поведёт себя человек, если будет точно уверен, что за любые его деяния не последует неминуемая кара? В реальном мире эта проблема тысячелетиями решалась религией, а в новейшей истории – секулярным гуманизмом. Однако сам я был максимально далёк от каких-то мысленных экспериментов – я находился во вполне осязаемом месте, где эти теории можно проверить на практике. Более того, я – будущий я – похоже, этим уже успешно и занимается!

Но что будет со Славей, если её действительно забрал двойник? В душе щемила тоска, однако в то же время где-то на краю сознания мельтешила мысль, зарождённая его словами: если всё вскоре повторится, то и Славя перезагрузится. Эксперименты в самообновляющейся системе. Кажется, даже в «Дне сурка» было что-то подобное. Но если не будет помнить Славя – буду помнить я. И смогу ли я жить с этим? Он, очевидно, смог.

Чтобы не околеть от холода, я забрался в спальник. Уже давно стемнело, а я просто лежал и смотрел на звёзды, пытаясь найти в небе МКС. Когда-то я читал в интернете, что в определённые летние дни её можно увидеть невооружённым взглядом. Возможно, эти дни не одинаковы для разных широт. Да и есть ли вообще МКС в этом мире?

– Тьфу!

Я вылез из спальника, кое-как свернул его и направился назад в лагерь.

Заблудиться в лесу оказалось куда проще, чем я думал. Единственное, в чём я был более-менее уверен, – это то, что нахожусь севернее «Совёнка», ибо южнее – река. Однако с какой бы стороны ни рос на деревьях мох, где бы ни находилась на небе Большая Медведица, я проплутал по тёмному ночному лесу, наверное, около часа, несколько раз упал, разодрал в кровь руки и ноги, но так до лагеря и не добрался. Кажется, сама идея шляться впотьмах была так себе. Оставалось только упаковаться в спальник и ждать рассвета.