Ревизор: возвращение в СССР 45

Глава 15

Москва, Комитет партийного контроля ЦК КПСС

Межуев, высказав секретарю партийной организации МГУ Фадееву всё, что он думает по поводу его нападок в отношении Ивлева, решил этим не ограничиваться.

Ивлева, над которым он взял своеобразное наставничество, необходимо было выручать из проблем с МИД. Парень серьёзный, обстоятельный.

«Очень сомневаюсь, – думал Межуев, – что он вдруг решил осознанно нарушить какие-то указания от Министерства иностранных дел, бросившись к Фиделю Кастро за этим интервью, в котором его обвиняют».

Да и сама постановка вопроса, честно говоря, достаточно странная. Что плохого в том, что советский журналист возьмёт интервью у лидера такого важного внешнеполитического партнёра Советского Союза, как Куба? Была бы у него возможность, Межуев сам бы с удовольствием переговорил бы с Фиделем Кастро. Лидер Кубы из тех людей, что добились всего сами. Это надо же суметь вначале отбить целое государство у американцев и уже почти пятнадцать лет противостоять всем их попыткам вернуть его к себе обратно!

Так что если Ивлева потянуло к Фиделю, к этому известному революционеру, добившемуся таких серьёзных результатов, то в чём, собственно говоря, его вина? Именно на Фиделя и нужно равняться советской молодёжи.

Несомненно, если всё это изложить в нужное время в нужном месте, эта позиция тоже будет учтена. Она не то что имеет право на существование, она важна с идеологической точки зрения.

Межуев знал, что часто тот, кто в сложной ситуации первым правильно поставит акценты по идеологии, и одержит потом победу.

Есть же значение, как именно рассматривать вопрос об этом интервью. Как вопрос о нарушении инструкций МИД по взаимодействию с лидерами иностранных государств или, при другой постановке акцентов, как вопрос о том, можно ли осуждать молодого человека за то, что он захотел лично познакомиться с самым известным революционером из ныне живущих на планете, пожелав проникнуться тем революционным духом, который крайне благожелательно воспринимается на территории самого Советского Союза?

МИД – организация очень консервативная. Не любят в этом министерстве ввязываться в идеологические споры. Поэтому в противостоянии с ним правильно расставленные идеологические акценты могут оказаться самым что ни на есть выигрышным оружием.

Но главный вопрос – с кем и как именно это нужно обсуждать в МИД?

В идеале бы выйти с Громыко на прямой разговор. Но нельзя. Пусть Межуев и знал, что он человек известный, но в его же КПК будет дурно воспринято, если он лично пойдет на прием к Министру иностранных дел. Такие походы – это уже уровень главы КПК, а не его.

Найти кого-то внутри МИД, чтобы он изложил его позицию Громыко? Знакомые в МИДе у Межуева, конечно, были, но, к сожалению, не такого высокого уровня, чтобы через них было можно повлиять на позицию министра.

Изменив постановку самого вопроса с нужным идеологическим акцентом, и начав прикидывать варианты, как донести его в таком виде до Громыко, Межуев вдруг вспомнил о том, о чём говорил позвонивший ему Гусев: что у Ивлева два поручителя в партию – он и Захаров, второй секретарь горкома.

С Захаровым у него было скорее шапочное знакомство, чем серьёзное. Несколько раз, само собой, встречались на различных партийных мероприятиях, перекидывались парой слов, но не более того. Межуев знал, что его репутация пугала людей, так что большинство новых знакомых не спешило налаживать более тесные отношения с человеком, который был известен тем, что совершенно беспристрастно проводил расследования. Боясь каким-то образом привлечь к себе его внимание...

Но теперь у них точно было что обсудить. Раз они вместе выступили поручителями по кандидатуре Ивлева, то совершенно разумно им вместе и решать возникшую проблему, поскольку она может дурно повлиять на карьеру Павла и его вступление в партию.

Так что Межуев велел своей помощнице набрать помощника Захарова и договориться о телефонном разговоре с ним.

***

Москва, горком КПСС

Захаров положил трубку после короткого разговора с Межуевым с весьма приятными чувствами.

Эта проблема, что возникла у Ивлева, имела достаточно неожиданные позитивные последствия. Владимир Лазоревич Межуев предложил с ним встретиться, чтобы обсудить совместную работу над её решением.

А ведь Захаров давно искал подход к этому человеку. Как известно, лишних полезных связей не бывает … И, несомненно, что близкое знакомство с Межуевым ему никак в жизни не помешает. Скорее однажды очень даже может пригодиться. Мало ли какая ситуация возникнет в жизни, вот как сейчас с Ивлевым, когда может пригодиться помощь серьёзного, влиятельного человека.

Тем более что, как он теперь знал, и Межуеву не было чуждо ничто человеческое, в отличие от той его кристальной репутации, в которую верили многие вокруг. Он же знал прекрасно, что Межуев покрывает директора мебельной фабрики, на которой существует самое что ни на есть серьёзное левое производство.

И из-за этого ещё больше уважал Межуева. Покрывать теневую деятельность, работая в КПК и имея репутацию непримиримого борца с любыми отступлениями от социалистической законности – это надо суметь. Это настоящий талант.

Они договорились пообедать завтра в одном из ресторанов гостиницы «Россия» и обсудить возникшую ситуацию. Пока Ивлев за рубежом, особой спешки нет, но это не значит, что дело стоит откладывать надолго.

***

Франция, Париж

Диана стояла под горячим душем, расслабляясь после очередного изматывающего дня и стараясь привести мысли в порядок. Весь день, работая на рекламном мероприятии, она думала только о бизнесе и своих задачах в рамках рекламного турне. В КГБ ее хорошо обучили абстрагироваться от ненужных в данный момент мыслей и концентрироваться на текущей задаче, поэтому утром после разговора с Фирдаусом она выбросила из головы все вопросы, связанные с французской спецслужбой, решив, что обдумает их позже в спокойной обстановке.

И вот теперь, когда дела на сегодня позади, можно вернуться наконец к сложившейся вокруг нее ситуации. А ситуация эта Диану совсем не радовала. У нее иногда возникали в последнее время мысли, что что-то не так в общении с людьми вокруг. Да взять хотя бы того же французского подполковника, с которым она столкнулась тогда в Риме… Но одно дело подозревать, а совсем другое – знать наверняка. И сейчас, когда Диана удостоверилась, что ею действительно заинтересовалась иностранная спецслужба, ей стало очень сильно не по себе. Ведь ее такая прекрасная жизнь, которую она сейчас вела, и которая ей так нравилась, могла в одночасье смениться тюрьмой. Причем на долгие годы и без возможности как-то исправить положение.

Как хорошо, что Паша тогда подсказал мне ни с кем не встречаться за границей, и никогда и ничего никому не соглашаться передавать, – подумала она с облегчением. – А ведь в КГБ очень настаивали на этом, да и до сих пор, нет-нет, да заведут разговор, – подумала она мрачно. – Теперь уж точно фигушки им. Ни за что не соглашусь на такое, чем бы ни грозили и как бы ни упрашивали…

Ах, до чего же хорошо под горячим душем стоять, когда на улице уже вовсю осень и прохлада, – отвлеклась от мрачных мыслей Диана, вздохнув от удовольствия и улыбнувшись. – Почему у нас в СССР в квартирах таких моделей душа нет? – задалась вопросом она. – Льется несколько струек слабеньких и все. Даже у нас в московской квартире так, а про Святославль вообще же вспоминать не хочется… Там мать на плите грела воду, чтобы детей помыть, а как подросли, стала водить мыться в баню. В бане было неплохо, конечно, но как же здорово иметь возможность помыться в любой момент там, где живешь…

Но что же предпринять сейчас? – вернулась она мыслями к французской спецслужбе.

Диану инструктировали, что в подобных случаях, когда на нее выходит иностранная разведка, ей нужно о случившемся обязательно доложить в КГБ, и не затягивая. Но как это сделать, находясь во Франции и не имея никаких контактов с резидентом советской разведки? Причем по ее же собственному настоянию…

Отпроситься, что ли, у мужа в Москву на пару дней? – подумала она. – Придумать что-то правдоподобное… Ну нет, – тут же отбросила она эту мысль. – Так я точно себя выдам. Французы сразу поймут, что я действительно со спецслужбами связана и поехала инструкции получать. Не надо мне такого…

Внезапно лицо Дианы озарила предвкушающая улыбка. Она еще раз не торопясь обдумала пришедшую в голову идею, боясь «спугнуть» ее, а потом удовлетворенно кивнула.

А вот это точно должно сработать, – тихонько сказала она сама себе. – Пашка же на Кубе с семьей сейчас. Нажалуюсь Фирдаусу, что устала смертельно на этой рекламной каторге, тут даже и сочинять особо не придется, и правда график невыносимый… А потом предложу съездить к брату моему на пару дней на Кубу. Сюрприз семье сделать, пообщаться, на солнышке позагорать… Подарков разных привезти… Должно получиться… А Пашка точно посоветует, как мне лучше поступить и придумает что-то с разведкой этой.

Вдохновленная пришедшей в голову идеей Диана вышла из душа, перед этим убрав с лица сияющую улыбку и постаравшись принять усталый и изнуренный вид. Надо было сыграть роль максимально убедительно, чтобы Фирдаус точно согласился с ее планом.

***

Франция, Париж

Фирдаус сидел и размышлял, как лучше дальше поступить. За последнее время произошло столько событий, что голова понемногу начинала идти кругом. Нужно было уже начинать активно действовать по сицилийскому и японскому направлениям. И там, и там следовало приложить много усилий и участвовать кому-то из семьи лично. Слишком важные это были проекты, от которых зависели перспективы развития семейного бизнеса на десятилетие вперед.

Текущее рекламное турне тоже требовало внимания, но, если еще недавно Фирдаус воспринимал его как грандиозный проект, стоящий в приоритете, то сейчас уже ставил европейский тур в лучшем случае на третье место, и то не факт. Хотя, конечно, эффект от рекламных мероприятий был выше всяких похвал. Им уже удалось заключить несколько крупных партнерских контрактов и это было только начало.

Правда, если бы не эта ситуация с интересом спецслужб к его жене, все было бы намного проще…

Фирдаус вздохнул и раздраженно потер глаза. Взбрело французам невесть что в голову, а мне теперь как поступить, не представляю даже, – мрачно подумал он. – Оставлять Диану одну теперь точно не вариант. Вдруг я уеду, а ее тут арестуют сдуру, от этих французов уже не знаешь, чего ждать… И Диана перепугалась, видно. Попросилась на Кубу под предлогом того, что там брат с семьей и можно повидаться. Понятно же, что распереживалась из-за обыска в номере и этих событий последних, вот и хочет уехать. Понять ее можно. А тут брат так удачно на отдыхе. Наверное, неосознанно защиты ищет, хочет быть поближе к близким…

Фирдаус почувствовал, как внутри знакомо кольнула ревность. Умом он понимал, что Паша брат его жены, очень близкий для нее человек, но все равно периодически испытывал ревность, когда Диана шла советоваться к брату, а не к нему самому или секретничала о чем-то с Пашкой в сторонке. Хотя он точно также и к Тимуру жену ревновал, и к матери ее, если уж быть до конца честным. Ни с кем не хотел делить ее… Но, понимая, что это не совсем правильное отношение, старался эти чувства контролировать.

Вот и сейчас, поняв, что снова задумался не о том, тряхнул головой и вернулся к насущным вопросам.

Так, Диана… Да, жену он одну не оставит в любом случае. Куда бы ни поехал, ее берет с собой. Так что нужно будет в ближайшее время переговорить с Марией, обсудить возможности переноса отдельных мероприятий в рамках турне, чтобы организовать им с женой недельку-другую перерыва. Будет сложно, конечно, но тянуть нельзя.

Почему же отец не звонит? – в который раз мелькнула тревожная мысль у Фирдауса. – Договаривались, что отзвонится в течение пары дней, скажет, когда и куда мне ехать. А уже гораздо больше времени прошло…

Встав с кресла, Фирдаус посмотрел на часы. Отец сейчас должен быть на фабрике, – прикинул он и, взяв трубку и набрав администратора, заказал разговор с Больцано.

***

Тарек очень обрадовался звонку сына. Фирдаус, поздоровавшись с ним и обменявшись буквально парой фраз, почувствовал, как его отпускает напряжение. Отец явно был бодр и доволен. Ни тени тревоги или озабоченности в его голосе Фирдаус не услышал. Скорее всего заработался, вот и не звонил, – понял Фирдаус, которому тоже было знакомо это состояние, когда занимаешься важным делом и теряешь счет дням, а то и неделям.

– Я хочу посоветоваться по нашим дальнейшим планам, отец, – сказал Тареку Фирдаус. – Надо уже решать вопрос с делами на Сицилии, да и с Японией начинать действовать.

– Ты совершенно прав, сын, – согласился Тарек. – Оба направления очень важны нам сейчас. Правда, про первый вопрос забудь. Сицилией я занимаюсь сам, там вопрос уже решается. Тебя привлекать к нему не буду, так что не думай об этом. Хочу, чтобы ты сконцентрировался на контактах с японцами и последующим с ними договоренностям. Время прошло не зря, мы купили два разорившихся автосалона, один в Риме, второй в Давосе. Оба салона юристы по моему поручению оформили полностью на тебя, и посвятят тебя во все детали, когда ты наберешь их. Так что ты приедешь в Японию, как разумно и предложил Ивлев, не совладельцем чемоданного завода, а полноправным владельцем двух автосалонов. Было бы прекрасно, если бы ты полностью взял на себя это направление и в дальнейшем, если ты не против, конечно. А я займусь Сицилией и развитием нашего традиционного бизнеса в Европе. Думаю, так мы сможем работать по обоим направлениям более эффективно, уж очень они разные. Ты не будешь отвлекаться на мои вопросы, а я не буду лезть в твои. Что думаешь?

– Согласен, отец, – подумав немного, ответил Фирдаус, не ожидавший, что японское направление уже так продвинулось, да еще он и владельцем автосалонов стал, сам того не зная. – Так действительно будет удобнее. Я уже и сам задумывался о том, насколько отличается новый проект с японцами от всего, чем мы занимались раньше. Но ты ведь будешь помогать мне советами? Я не уверен до конца, что смогу правильно оценивать все риски и возможности, особенно поначалу.

– Само собой, сын, – заверил его Тарек. – По стратегическим моментам будем обязательно советоваться. Здесь еще одна голова лишней точно не будет. Не забывай, что ты можешь получать советы и от Ивлева тоже, Москву поэтому тебе не стоит надолго забывать. Я от тебя тоже буду ждать советов и предложений по чемоданному бизнесу. Вы с Диной уже много поработали в этом направлении и прекрасно разбираетесь в вопросе. Но все контракты и оперативное планирование у нас будут самостоятельны. Здесь все в твоих руках. Поскольку сам будешь общаться с японцами непосредственно, тебе и решать, с кем из них и как работать. Уверен, ты уже достаточно опытен и сможешь все сделать на высшем уровне. Я верю в тебя, сын.

– Спасибо, отец, – искренне поблагодарил Фирдаус, который такой уверенности в своих силах отнюдь не испытывал, но похвала от отца была очень приятна. – Я тогда начинаю планировать поездку в Японию? Я правильно тебя понял?

– Совершенно верно, – подтвердил Тарек. – Чем быстрее отправишься, тем лучше. Надо пообщаться с этими японцами лично, чтобы понять, насколько они решительно настроены и серьезное ли это на самом деле направление, или же они только на словах готовы сотрудничать, а на деле все будет сложнее. Такие моменты зачастую можно выяснить только лично.

– Хорошо, я понял, – кивнул Фирдаус. – Тогда хочу предупредить, что графики мероприятий по европейскому рекламному турне придется сдвинуть. Я намерен поехать вместе с Дианой. Не нравится, что она работает большую часть времени тут практически одна. Думаю, вполне реально перенести какие-то рекламные акции, чтобы выкроить время на поездку в Японию вместе.

– Согласен, сын. Неправильно, что Дина работает на европейском турне почти все время самостоятельно. Когда мы планировали его, предполагалось, что это будет ваш совместный проект. Но видишь, как все повернулось… Ты был вынужден несколько раз отлучаться. Вопросы были слишком серьезны, чтобы оставлять их без внимания, сам понимаешь. Но это не значит, что надо так продолжать и дальше. Скорректируем график турне. Даже если и потеряем немного в эффективности, не страшно. Планы для того и составляются, чтобы менять их, когда того потребуют обстоятельства. А Дина тебе в Японии очень поможет, – добавил Тарек с улыбкой. – Красивая молодая жена рядом точно добавит тебе очков в глазах японцев. так что подбирайте билеты и собирайтесь, а с Марией я созвонюсь сегодня же и дам задание скорректировать график рекламного турне.

***

Сицилия, окрестности Мессины

Карло сменил у подзорной трубы Адриано, и тот, с удовольствием разогнув спину, тут же радостно поспешил на кухню. Нестерпимо хотелось пить и есть.

Время до следующей смены Адриано планировал поспать, готовясь к самой сложной следующей смене с двенадцати ночи до четырех утра. Если вечерком не поспать, то она станет очень некомфортной, в сон тянуть будет абсолютно невыносимо. А если сделать, как он – вздремнуть до двенадцати вечера, – то будет уже намного легче.

Но сначала поесть.

Карло в свое свободное время приготовил приятно пахнущую пиццу и только что заварил свежий кофе, и Адриано уже предвкушал, как доберётся до всего этого, а потом сразу завалится спать. Но только он протянул руку к кофейнику, чтобы налить себе ароматного кофе, как Карло его позвал:

– А когда ты последние минуты дежурил, тут была такая же суета?

Адриано был удивлён этому вопросу. Все четыре часа была скука смертная. В шесть вечера завод покинули рабочие, которых было не так и много – всего пару сотен. И после этого наступила тишина. Патрули, как обычно, ходили по два человека в совершенно неспешном ритме, да изредка покидал завод кто-то из засидевшегося допоздна руководства. Всё абсолютно так же, как и вчера, и позавчера, не было ничего нового. Какая еще суета?

Метнувшись обратно к наблюдательному пункту, он сказал:

– Карло, что там у тебя, покажи.

Напарник тут же уступил ему место у подзорной трубы.

Да, за какую-то минуту, как он отошел от трубы, ситуация резко изменилась. Перед заводом припарковалось шесть легковых машин, из каждой из них вышло по два-три человека, и все тут же отправились к проходной.

Подзорная труба давала прекрасное увеличение. А фары подъехавших машин выключили не сразу, так что Адриано рассмотрел, что у каждого из приехавших людей, кстати, молодых и выглядевших достаточно свирепо, была с собой чем-то набитая спортивная сумка. Едва поняв, что на заводе происходит что-то необычное, Адриано начал раз в несколько секунд нажимать на кнопку фотоаппарата, фиксируя происходящее. Наблюдать ему это не мешало, процедура давно уже была им отработана до автоматизма.

Сперва он подумал, что это какое-то нападение на завод, но нет. Не было беготни, никаких резких звуков. Учитывая, что окно приоткрыто, они бы это услышали.

Напротив, дверь на проходной открыли изнутри, и все вновь прибывшие деловито втянулись внутрь. А затем он увидел их уже изнутри, на хорошо освещённом пятачке около выхода с проходной внутри завода. Молодые люди стали массово открывать свои спортивные сумки, и извлекать оттуда ружья с короткими дулами. Да, те самые лупары, излюбленное оружие мафии на короткой дистанции, которые стали широко известны за пределами Сицилии благодаря тому, что часто использовались мафией в разборках…

Выглядело так, словно на завод приехала серьёзная подмога в помощь и так серьёзной охране, потому что смена охранников осуществлялась обычно в восемь утра. Да и следующие пять минут никто не спешил на выход, чтобы покинуть предприятие. Значит, речь о смене охранников точно не идет…

Позвав Карло и велев ему продолжить наблюдение, Адриано направился к телефону. Пришла пора звонить сеньору Эль-Хажж. Наверное, ему тоже будет интересно, что это тут за движение началось.

***