Ростки под гнётом

Глава 2. Хранительница крипты

Там, где ещё недавно царила тишина леса, на третий день и третью ночь строители во главе с Зодчим запада, опираясь на древние знания и силу магии, создали цитадель по приказу помещицы. Она стояла, как величественная и неуклонная тень на фоне безбрежного зелёного моря лесов. Башня была как светящийся столп, вобравший в себя лучи солнца, излучавшие необыкновенную силу.

Её высокие стены были покрыты зеркальной черепицей, гладкой и прозрачной, словно небесное стекло. Солнечные лучи, преломляясь, танцевали на её поверхности, создавая сверкающие блики. Цитадель была не просто архитектурным чудом, но и могущественным магическим устройством, созданным для того, чтобы вбирать в себя самые мощные потоки энергии и направлять их в нужную сторону.

С вершины башни, словно из самого сердца этого святилища, вырывался луч света. Он был ослепительно ярким, и, казалось, сам воздух вокруг него искрился и подрагивал от силы, которой он обладал. Множество искрившихся нитей, соединявшихся воедино, создавали изогнутую дугу среди облаков. Как светящийся мост, они соединяли между собой цитадель и одну из башен столицы запада. При этом, лучи стремительно исчезали в недрах Черного замка, что стал самым настоящим магическим ядром. Для тех, кто не знал истинного назначения этой башни, она была бы просто странным архитектурным творением, и лишь единицы понимали суть: за этими зеркальными стенами скрыта гораздо большая тайна.

В части замка, куда направлялся магический поток, находился зал, где хранились волшебные артефакты. Элементы, содержавшие в себе накопленную магическую силу. Как драгоценные камни, они блестели и светились, бездвижно паря в воздухе у стен. В их недрах энергия накапливалась, словно в резервуарах, готовых выплеснуться в момент, когда будет необходима. Пока же энергия тихо хранилась, наполняя небольшие кристаллические сферы своим живым свечением, словно светлая кровь, что ждала своего часа.

– Хорошая работа, – отметила помещица, запрокинув голову и осматривая башню. В ней не было окон, не было отдельных этажей. Сродни маяку, цитадель с источником внутри скрывала в себе винтовую лестницу вокруг магического столба света, устремленного ввысь. Лишь на самом верху он преломлялся, и направлялся в сторону замка, прямиком в зал, за которым присматривал острый взгляд шамана, что ведал магическими ресурсами.

В каждой части государства при Помещике обязательно присутствовали Казначей, Генерал и Зодчий. И лишь на Западе, минуя распоряжения Царя и в тайне от остального двора, Помещику помогал шаман. Борос являлся кем-то вроде Казначея, что следил за наполняемостью магических элементов энергией. И, согласно докладам Шепчущих по завершении своих разведок, ни в одной части Меридиана еще не додумались до того, чтобы сохранять и накапливать магическую энергию, время от времени прорывающую землю откуда-то изнутри.

Никто не знал, что находилось там, под почвой, а также никто не имел понятия, где вскоре образуется новый источник силы. Их появления не поддавались прогнозам. Была в этом всём лишь одна странная особенность – раньше такие потоки появлялись в разных частях Меридиана. Еще несколько Великих лет тому назад свои заклинатели были на Севере и Юге. Но затем, по какому-то одним Отцу и Матери известному закону, источники начали появляться лишь в западной части Меридиана и немного в восточной. По странному совпадению, набеги со стороны соседей начали происходить именно с тех пор.

– Благодарю, княгиня. Было потрачено около десяти тысяч элементов на строительство башни, – ответил зодчий Арис. Мужчина спрятал руки за спиной и выжидающе смотрел на княгиню. Он прекрасно понимал цену строительства башни за столь короткий срок, и ждал слов княгини. Ведь не станет же владыка заниматься расточительством ресурсов, что бережно хранятся не одно десятилетие, и используются лишь в важных случаях.

Елена прищурилась, все так же осматривая башню и не переводя взгляда на своего спутника. Почти десять тысяч элементов – весомая цена за скорость, равная практически всем запасам энергии в Черном замке. Оставшиеся запасы можно было потратить на относительно сложную магию. Например, передвинуть с места огромный камень размером с крестьянский дом или разломать его на мелкие осколки. Но не более. И все же, что-то подсказывало Помещице, что жертва, которую она принесла, даст свои плоды. Ибо она почувствовала, когда коснулась столба света, что раньше подобной энергии нигде не возникало. Все еще, при взгляде на себя в зеркало, Елена замечала янтарные отблески в своих глазах, а кончики пальцев девы все еще покалывало. Ладонь ее все так же была тепла и даже горяча, и что-то под кожей пульсировало.

– Я поговорю с Боросом. А пока, сколько у нас всего источников, Арис?

– Четыре, Ваше высочество.

Зодчий подозвал княгиню к большому валуну, на котором разложил карту, начерченную на пергаменте. По форме своей и протяженности границ, Меридиан отдаленно напоминал растянутый в разные стороны щит треугольной формы, нижнее острие которого кончалось на заброшенных диких пляжах южных земель. Раньше существовали лишь отдельные племена, которые, в итоге, сплотились, образовав Меридиан – единственную страну на Континенте. Большой площадью владел Яков – под его началом находились абсолютно все земли, что были севернее Капитолия и заканчивались в предгорье Финем Мунди – цепочки горных хребтов, за которые еще не ступала нога человека. Западная часть Меридиана, за счет своих экспедиций дальше за границы, расширилась. Это не нравилось Якову – еще бы, ведь вскоре Запад по количеству земель и их площади мог, действительно, сравняться с Севером. Но только он ошибался, полагая, что княгиню интересовало расширение ради суверенитета и обоснования собственного государства. Ох, не это занимало мысли Помещицы.

– Один источник в ущелье, прямо за Черным замком, второй – ближе к восточной границе, близ деревушки Корнеги. Оказался в кроне древнего дуба, – пояснил Арис, оглядывая карту и указав рукой на отмеченную точку, находившуюся не так далеко от Северного княжества. Елена, переведя туда взгляд, скрестила руки на груди.

– Это там северные солдаты хотели проломить нашу оборону?

– Всё верно. Третий – в озере, которое названо в честь Вас. Исследовательский отряд Черного легиона нашел его на территории выжженных земель. Странно было увидеть там водоем среди иссушенных деревьев. Находится за лесом, где Вы нашли пока последний, четвертый источник.

– Как Вы считаете, во сколько раз энергия, находящаяся в четвертом источнике, превосходит остальные? – Елена предпочитала не тешить себя догадками и ощущениями, и обратилась к зодчему, сложив руки в замок и не сводя взгляда с карты. Она не отводила своего внимания от четырех белых пометок, обозначавших построенные цитадели в местах, где были обнаружены столбы света, рвущиеся в небеса.

– Четвертый источник по своей силе превосходит остальные в одиннадцать раз, Ваше высочество.

– И за сколько мы сможем восполнить потраченные запасы элементов?

– При условии, что не будет больше найдено никаких источников и не построено никаких цитаделей в кратчайшие сроки… – Арис замешкался, наткнувшись на пронзительный взгляд Елены. Зодчий находился на тонком острие лезвия. Одно неверное слово, и он тут же мог соприкоснуться с землей. – Что, безусловно, нам важно, ведь чем больше источников – тем лучше… И тем не менее, если не будет найдено никаких источников, запасы элементов восполнятся в течение около двенадцати декад.

Или сто двадцать дней.

– К началу зимы все будет восполнено, Арис? – из мыслей помещицы не выходило пророчество, полученное лично ею несколько дней назад, когда она вместе с генералом Хейдралом нашла незнакомку в лесу, прямо на том же самом месте, где сейчас стояли подошвы ее чёрных сапог. Впитала ли незнакомка в себя силу источника? Что с нею произошло? Как она туда попала? Все это ей предстояло узнать, но лишь тогда, когда незнакомая гостья очнется.

– Надеюсь, что да, – не сразу, но зодчий ответил помещице.

– Мне не нужны Ваши надежды, мне нужен четкий ответ, – ледяным тоном произнесла Елена.

– Не полностью все, но большая часть будет восполнена, Ваше высочество, – Зодчий не замешкался и ответил ей твердо, смотря прямо в глаза.

Помещица поджала губу и медленно кивнула. Магические ресурсы, которые ранее они накапливали годами, теперь можно восполнить за несколько месяцев. Если бы не зловещее предзнаменование, она бы чувствовала себя гораздо спокойнее. Но что-то ей подсказывало, что едва ли они успеют до начала зимы, ведь на дворе стояла середина лета. Светловолосая молча осматривала карту, водя взглядом по начерченным на пергаменте северным землям. В местах, где северяне однажды обнаружили источники, еще были изображены белоснежные линии. Казалось, север был ими испещрен когда-то. Их было куда больше, чем в остальных частях Меридиана. На карте насчитывалось около восьми магических столбов только на Севере. Пока чья-то воля не воспротивилась этому.

– Хорошо. Можно я выскажусь на более личную тему, пока мы находимся одни? – поинтересовалась Княгиня. Мужчина, явно не ожидавший такого от своей Владыки, слегка приоткрыл рот от удивления и еще несколько мгновений молчал, прежде чем утвердительно кивнул.

– Странно, что Вы спрашиваете разрешения, ведь Вы можете задать мне любой вопрос.

Елена опустила взгляд на свои руки. Она перебирала тонкими длинными пальцами рубиновый перстень, на мгновение снятый с ее пальца. Дева словно что-то обдумывала, сощурив глаза и изучая драгоценный камень. Она всегда так делала, прежде чем затронуть в разговоре личные темы. Тщательно подбирала слова, будто ей было не совсем удобно проникать на чужую территорию, скрытую от других глаз. Лишь после того, как помещица вновь надела перстень на свой безымянный палец, она проговорила:

– О Вас во дворце ходят не самые лестные слухи, Арис. Поговаривают, будто Вы делите ложе с мужчинами, а порой и вовсе устраиваете его в хлеву вместе с домашним скотом.

– И Вы верите тому, что обо мне говорят? – спокойно спросил мужчина, выровнявшись перед Помещицей и собрав руки за своей спиной.

Черты лица Ариса были острыми, с чёткими скулами и прямым носом, придающими ему вид воинственного аристократа. Волосы, темные и волнистые, были уложены в аккуратную, но слегка взъерошенную прическу, что добавляло ему несколько небрежного, но всё же привлекательного вида. Казалось, будто он мог мгновенно привести себя в порядок. Зодчий был облачен в изысканную темно-синюю мантию, опускавшуюся до самой земли. В отличие от остальных, её стиль был гораздо более сдержанным и утонченным. Элементы отделки были простыми, но с явным налётом аристократизма: серебристые вышивки на воротнике и манжетах, как изысканные акценты, едва замечались другими на фоне общей сдержанности.

Его глаза, светлые и пронизывающие, точно два глубоких озера, были главной особенностью внешности. Казалось, что в них заключены тысячи мыслей и вопросов, которые он умело скрывал за своей невозмутимостью. Княгиня прониклась к нему уважением за одну черту: зодчий всегда смотрел и говорил прямо, не страшась и не заискивая перед нею. Мужчина вел себя так вне зависимости от того, кто перед ним находился. А потому недобрые языки и сплетались за его спиной, придумывая самые нелепые, а порой попросту обескураживающие истории. И, как обычно бывает, находились слушатели, что верили в рассказы, полные дорисовок обиженными людьми.

На вид Арису было около тридцати лет, но на самом деле он куда старше. Невозможно было не заметить, как его внешность, несмотря на свою красоту, носила на себе отпечаток пережитых испытаний и дорог, которые нужно было пройти.

Зодчий терпеть не мог северян. Однажды его жизнь чуть не оборвалась, когда на него напали жители вражеских земель. И с тех пор на шее мужчины красовался глубокий шрам, как напоминание о схватке, из которой он едва вышел живым. На помощь тогда подоспела его собственная магическая сила. Оказавшись на волоске от смерти и едва не испустив последний вздох, он оттолкнул от себя нападавшего мощной волной энергии. Верёвку разорвало на части, враг оказался откинут в сторону к ближайшему валуну и повержен. А сам Арис обзавелся незыблемым принципом, через который он не собирался переступать: Северяне – враги, и любая попытка наладить контакт с ними приводит к плачевным последствиям. Зодчий всей душой проклинал северные земли а так же их жителей, желая им сгинуть в Темени. И княгиня, чья жизнь не раз оказывалась на краю по воле помещиков из Самоцветовой горы, его взгляды разделяла.

Не догадывалась помещица лишь об одной черте мужчины: непримиримости, которая не раз лишала зодчего возможности построить крепкий союз. Любая барышня, что не соответствовала лишь одному ему известным ожиданиям, тут же была спроважена из его общества. Так, Зодчий мог жениться уже добрые три раза, но все девы оказывались им отвергнуты.

– Хочу отметить, что я не вижу никаких следов соломы или грязи хлевов на Вашей одежде, Арис, – подытожила Елена, внимательно осмотрев аккуратную и чистую одежду Зодчего. – И верить слухам я не привыкла. Так и у меня могут статься живые наследники где-то на другом краю Меридиана, но мы-то с Вами знаем правду.

Она горько усмехнулась, и после продолжила.

– Я не хочу, чтобы моего приближенного и главного Зодчего Запада за спиной обливали помоями. И рекомендовала бы Вам не тянуть с женитьбой, чтобы обрубить любые порочащие Вас слухи. Найдите ладную барышню, Арис. Женитесь, заведите детей.

– Это приказ, Ваше высочество? – осведомился Зодчий.

– Нет, считайте это дружеским советом со стороны человека, который беспокоится.

– Благодарю за Ваше беспокойство. И все же, я не считаю уместным угождать кому-то, и потому жениться. Я не собираюсь как-либо отвечать на слухи, которые обо мне плетутся. Пускай люди говорят, что хотят. Это их дело. У меня же есть другие заботы, – встретив пронзительный взгляд зеленых глаз Елены, мужчина добавил. – Я приму к сведению Ваш совет, Княгиня. Но я не хочу связывать свою судьбу с человеком лишь для того, чтобы пресечь разговоры каких-то невежд.

– И в этом Вы куда свободнее нас, Арис.

– Я так же свободен, как и Вы, княгиня. Вы просто об этом забыли.

Столь необычное высказывание заставило Елену вновь слегка повернуть голову в сторону карты, задумчиво разглядывая нанесенные на куске пергамента границы Меридиана.

– Еще раз хочу сказать, что Ваша работа прекрасна, Арис. А теперь, насколько помните, нам нужно кое-что сделать.

– Я буду вовремя, Ваше высочество.

Зодчий поклонился княгине и проводил ее к лошадям, но та предпочла пешую прогулку поездке верхом. И Арис, запрыгнув на скакуна, повел за собой вторую кобылицу, принадлежавшую Елене – белоснежную Ирис, с гривой, отливающей серебром в солнечных лучах, что во время прогулки напоминала скорее искрившуюся звезду, упавшую с неба.

Как только Арис скрылся в лесной чаще, княгиня осмотрелась, словно бы ее мог кто-то еще заметить. Дева перевела взгляд на свои ладони, и прикусила нижнюю губу в раздумьях. Что если магия, которой ее наполнил источник, была достаточной силы, чтобы создать портал, ведущий прямиком в подземелья Черного замка, и при этом не используя магические элементы? Помещица, хоть и могла без них обходиться, но все же предпочитала держать свои врожденные способности в узде и никоим образом не проявлять их, никому не показывать. А потому, если она и колдовала, то только при при помощи магических артефактов, попросту не умея взывать к своим природным силам, скрытым внутри. Княгиня подняла взгляд вверх. Среди пышущей зелени деревьев виднелись черные башни. К одной из них словно стекались четыре луча света, исчезая где-то за угольной каменной кладкой.

Елена сделала глубокий вдох, словно набираясь решимости, и закрыла глаза. Внутри неё поднималась волна энергии, знакомая, но всегда неожиданная. Её левая ладонь медленно поднялась вверх, пальцы дрогнули, будто проверяя плотность воздуха, а затем начали описывать круг, невидимый для других, но ясный в её сознании.

В мыслях она представляла то место, куда хотела бы попасть. Образ вырисовывался постепенно, словно с каждым вдохом наполняясь деталями. Тёмные лестницы, спрятанные за массивной деревянной дверью под тяжёлым гобеленом с изображением Жар-птицы. Запах сырости, смешанный с тонкими нотками тлеющего дерева. Подземелья, окутанные дымкой, едва различимой, но ощутимой, как невидимое прикосновение. Она видела это место так ясно, будто находилась там.

Едва представленный образ обрёл форму, Елена ощутила, как её ладонь начала нагреваться. Сначала тепло было едва заметным, но вскоре оно стало интенсивным, проникая в кожу, мышцы и кости. Казалось, что её руки пылали огнём, хотя ни одного язычка пламени не возникло. Это было странное чувство – жгучее, но не обжигающее, как будто пламя стало частью её самой.

Она открыла глаза, и то, что предстало перед нею, заставило затаить дыхание. Из ладоней струились белоснежные нити света. Они были тонкими, но невероятно яркими, напоминая лунный свет, запутанный в паутине. Эти нити, извиваясь, начали падать на землю, словно лёгкие перья, и тут же оживали, как змеи. Они скользили по траве, оставляя за собой едва заметное мерцание, и постепенно начали переплетаться в причудливом танце.

Вскоре в воздухе сформировалась прямоугольная рама. Её очертания светились мягким белым светом, который не резал глаз и притягивал к себе. Это был портал. Внутри него не было ни её отражения, ни привычного пейзажа. Елена увидела дрожащие огоньки факелов, их пламя то вздымалось, то затухало под лёгкими порывами ветра, вырывающегося из дневного леса сквозь магическую брешь. Стены за порталом были грубо обработанными, влажными, поросшими мхом. Это были подземелья.

Княгиня сделала шаг вперёд, неуверенный, словно пробуя почву перед собой. Тепло в ладонях уменьшалось, уступая место лёгкому покалыванию. Когда её нога коснулась зеркальной поверхности портала, волна холода пробежала по её телу, будто лёд обвил щиколотки. Но она не остановилась.

Вскоре её лёгкие наполнил спертый воздух, пахнущий сыростью и тлением. Это был знакомый запах, тяжёлый, но отнюдь не неприятный. До ушей донеслось потрескивание дерева – старые балки, поддерживающие сводчатые потолки подземелий, словно шептали свои древние истории.

Елена обернулась. Позади всё ещё зиял портал, но белые нити, казалось, начали истончаться. Она вновь закрыла глаза, сосредотачиваясь на том, чтобы запечатать разрыв в пространстве. В сознании вырисовывалась картина: один за другим на место светящихся нитей вставали каменные блоки, как будто рука невидимого каменщика с удивительной скоростью замуровывала проход.

Ощущение было странным: будто она сама тянула каждый камень, чувствуя их холод и тяжесть в своих мыслях. Её дыхание стало глубже, медленнее, пока последняя воображаемая плита не закрыла проём. Открыв глаза, помещица увидела перед собой обычную каменную стену. Лес, пение птиц и шёпот ветра исчезли. Остался только факел, чей свет выхватывал из темноты грубую кладку. Его пламя слегка покачивалось, отбрасывая тени, которые будто оживали, сплетаясь в замысловатые узоры.

Елена взглянула на свои руки. Ладони больше не сияли, но на коже осталась едва заметная золотистая искра, словно память о магическом воздействии. Она медленно разогнула пальцы и ощутила лёгкое покалывание, как если бы они держали что-то горячее слишком долго.

Её губы дрогнули, и уголок рта изогнулся в лёгкой, почти невидимой улыбке. Не произнеся ни слова, она повернулась и уверенно зашагала вглубь подземелий. Шаги её эхом отдавались по каменным сводам, растворяясь в тишине, и только танцующий огонёк факела остался свидетельством того, что здесь произошло нечто необыкновенное.

***

– Среди нас не все, – заключила Елена, обведя взглядом пять фигур в черных мантиях. Они стояли вокруг стола, над которым вверх поднимались огненные искры, но не обжигали они присутствующих, а словно бы обласкивали, продолжая кружить ввысь и растворяясь в черном своде потолка. Огоньки начинали каждый раз взлетать ввысь сами, как только в небольшой зал со сводчатыми каменными потолками прибывали люди, обладавшие магическими способностями, что были запрещены Царской династией.

– Сир Родис, Ваше высочество. Его нашли обезглавленным, а сама голова уже покоится на пике возле врат в Черный дворец, – произнес знакомый ей мужской голос. Арис приспустил капюшон своей мантии, дабы смотреть в глаза княгине во время своего доклада.

– Что же, это прискорбно. Сир Родис был нам весьма полезен. Однако, он посчитал, что его знания о наших встречах могут пригодиться в другом месте, – произнесла Елена, измеряя пространство шагами вокруг стола, у которого стояли члены собравшегося Ордена. На каждого из них Помещица смотрела пристально, вглядываясь во тьму, скрывавшую лица под капюшонами. В ее зеленых глазах можно было увидеть остатки янтарного свечения. Некоторые списывали это на блики от огненных искр, другие же – удивились этому внезапному явлению (ведь раньше подобного не было), и внутри у них что-то сжалось.

Среди извилистых коридоров и мрачных сводов подземелий Чёрного замка, ставшего прибежищем Шепчущих, нашла своё укрытие ещё одна группа людей. Под началом помещицы, скрытые от чужих глаз, они объединились в Орден. Среди его участников не было ни одного северянина. Цель столь малого общества была невероятно амбициозной – сделать магию доступной для всех, как это было в далёкие времена. Когда весь континент, задолго до возникновения Государства Меридиан, был полон людей, свободно владевших магическими искусствами.

Об этом не писали в свитках, хранившихся в Капитолии. Любое упоминание о народе магов вызывало у Царского двора ярость, словно воспоминания об этом могли подорвать могущество короны. И всё же, это не мешало Обители власти выставлять магические знамена на пирах. А среди простого люда упрямо и непогубимо ходили легенды, передаваемые из уст в уста. Особенно в маленьких деревнях, где память о необычных предках была частью их быта. Говорили, что когда-то мир был соткан из магии, что жил когда-то очень могущественный колдун, построивший целый город, что воздух, вода, земля и огонь говорили с людьми, а волшебство жило в каждом. А кто-то и вовсе утверждал, что еще каких-то триста лет назад на землях Меридиана можно было спокойно колдовать.

Коснулись эти истории и Елены. Помещик Джиор любил пересказывать малютке, как ему казалось, небылицы и сказки, услышанные им в путешествиях. А маленькая светловласая княжна смотрела на него большими изумленными глазками, жадно вслушивалась, запоминала и просила еще. Словно он стал единственным источником знаний. И князь совершенно не догадывался о том, что уже тогда эти слухи запали в душу Елены. Она верила в них искренне и беззаветно, мечтала найти тех могучих волшебников. Так могут верить только те, кто готов бороться за невозможное.

Не оставляя своей детской мечты, помещица пыталась собирать по крупицам обрывки сведений о заклинателях, населявших когда-то континент и утративших свои права на магию. Но она так и не нашла сведений или свитков, указывавших на то, что могучие колдуны, сотворявшие города, действительно жили на землях нынешнего Меридиана. Но уверилась в том, что сейчас оставались еще сыновья и дочери того древнего, выжженного из истории мира, народа. И способности потомков, хоть заметно ослабевшие (ведь уже никто не мог построить крепостей с помощью одних лишь заклинаний), могли бы вернуть магию.

Но поиски детей могущественных магов были опасными. Подобные вещи находились под пристальным взором Капитолия. Всякий, кто мог сотворить заклинание без использования ресурса – без прикосновения к элементам или внешним источникам – считался угрозой. Их называли «Заклинателями», но чаще просто изгоями. Любого, кто раскрывал перед людьми свои способности, немедленно забирали в столицу. Людей, уведённых стражей Капитолия, больше никто и никогда не видел.

Княгиня подозревала, что причиной этого была не простая боязнь магии или желание избавиться от всех колдунов, что представляли мнимую опасность короне. Шепчущие полагали, что за всем этим скрывалось нечто большее. В самом сердце Капитолия существовал старинный миф о легендарном артефакте, способном даровать своему обладателю неограниченную власть. И правившие Цари Меридиана верили, что ведающие и заклинатели, будучи потомками могущественных колдунов, могли что-то знать о его местонахождении или обладать подсказками, ведущими к нему. Именно поэтому они тщательно искали и забирали тех, кто мог проявлять магию без ограничений. Но происходило это тайно и без шума. Лишь Отцу и Матери было известно, что происходило с магами в стенах Обители власти.

Елена, понимая, что заклинатели находились в опасности, видела в их спасении свой долг. Она была убеждена, что сила этих людей – ключ к её поискам. Что именно с их помощью можно вернуть волшебство на земли Меридиана. Но, чтобы их спасти, она тоже должна была действовать тайно. Годы поисков привели её к самым дальним уголкам государства. Она находила заклинателей по слухам, по обрывкам, по словам запуганных крестьян или по следам магических всплесков, порой оставленных в местах странных катаклизмов.

Многие из них не доверяли ей сразу. Они боялись, что её предложения – лишь очередная ловушка. Им приходилось скрываться долгие годы, чтобы выжить. Но Помещица знала, как говорить с каждым из них, завоёвывая доверие, шаг за шагом, раскрывая перед ними свои намерения.

«У вас есть право жить и творить, – однажды сказала она одной из найденных заклинательниц, молодой девушке с глазами, цвета осенней листвы, чьи ладони могли управлять огнём без использования внешнего источника. – Ваши силы – это не проклятие, это дар. Я не позволю Капитолию отнять это у вас».

Так, шаг за шагом, она собрала вокруг себя пятерых заклинателей, чьи способности не зависели от ресурсов. Эти люди стали основой Ордена, созданного в подземельях Чёрного замка. Там, в сыром и тёмном укрытии, окружённые Шепчущими, заклинатели начали свои исследования. Они изучали старые свитки, искали связи между своими силами и способом сделать магию доступной для всех. Подземелья Черного замка были не просто убежищем. Это стало для них местом, где они могли, наконец, вздохнуть свободно и без страха быть схваченными.

Для Елены же это стало делом всей её жизни. Она стремилась доказать, что магия – не угроза. Однако, помещица знала, что у неё был враг, который так же не остановится, пока не достигнет своей цели. Капитолий продолжал охоту, надеясь использовать заклинателей в своих интересах. И Елена не могла позволить, чтобы эти люди, которых она собрала и спасла, стали инструментами в руках тирании.

– Я хотела бы предупредить, что подобная участь ждет каждого, кто осмелится рассказать о том, чем мы здесь с вами занимаемся. Это дело государственной важности, и отобраны вы были не просто так. Отец и Матерь распорядились таким образом, чтобы вы приняли участие в поисках ответа на единственный вопрос как сделать магию в Меридиане неиссякаемой. Как вы считаете, это честь?

– Да, Госпожа, – хором ответили четверо человек.

Один из них воздержался. Это был Лансель.

Он стоял за столом, укрытым свитками, картами и небольшими магическими артефактами, словно был его частью, но не активным участником. Его тёмно-коричневая мантия, сшитая из плотной шерсти, небрежно спадала с плеч, открывая чуть вытянутую шею с тонким шрамом, уходящим под ворот. Смуглая кожа его рук, казалась ещё темнее в слабом свете танцующих в воздухе искр. На пальцах виднелись тонкие полосы загрубевшей кожи, словно следы от давних ожогов или мозолей, которые не исчезли даже с годами. В его фигуре и движениях читалась лёгкая ленивость, как у хищника, который спал, но в любой момент мог вскочить.

Глаза Ланселя, глубокие, карие, с едва заметным янтарным отблеском, смотрели в одну точку на столе, где лежал обломок старинного кинжала с выгравированными знаками. Однако его взгляд был пустым. Казалось, он не слышал слов, раздающихся вокруг, и не собирался вмешиваться в обсуждение. Волосы цвета смолы спадали на лоб небрежными прядями, будто он не находил времени или желания их привести в порядок.

– И этот шанс поучаствовать в чем-то большем можно просто так выкинуть из своего дома, как булку паленого хлеба свиньям? – тон княгини был угрожающе спокойным и низким. Она никогда не кричала на своих подданных. Вместо этого, ее голос звучал спокойно и холодно, точно острое железо, которое вот-вот сделает опасный для жизни надрез.

– Нет, Ваше высочество, – вновь отозвались четверо.

– Прекрасно. Тогда давайте начнем, – подытожила Елена, остановившись во главе стола. – У кого-нибудь возникли новые идеи?

– У меня, Княгиня, – раздался женский мелодичный голос, вкрадчивый и уверенный, словно музыка. В зале тут же плавно зажглись свечи, их мягкий свет разлился по каменным стенам и устремился вверх, выхватывая из полумрака фигуру говорящей. Эрил не любила говорить во тьме и полумраке.

Обладательница голоса сняла капюшон, и её лицо оказалось под лучами колеблющегося пламени. Это была молодая женщина с гладкой смуглой кожей. Густые и прямые, но при этом коротко подстриженные волосы, стального оттенка с лёгким серебряным отблеском, обрамляли её лицо. Большие, миндалевидные глаза были глубокого, почти чёрного цвета. В их тёмной глубине вспыхивали искры энергии и неподдельной решимости, будто там, за барьером спокойствия, хранился целый мир магических озарений. Черты лица заклинательницы отличались мягкой утончённостью – высокие скулы, аккуратный прямой нос и полные, чувственные губы. На её подбородке была крошечная ямочка, придающая образу одновременно дерзость и трогательность. На груди сверкал амулет в форме полумесяца, висящий на тонкой серебряной цепочке.

Елена внимательно смотрела на заклинательницу, не прерывая тишины. Дева же продолжила говорить, её голос заструился по залу.

– Что если мы попробуем соединить все источники, найденные на Западе, под невидимым куполом и создадим заклинание, которое позволит магической энергии свободно обитать на наших землях? Мы сможем пользоваться магией.

Жестом, сопровождавшим её слова, девушка очертила круг в воздухе, словно хотела показать, как купол охватит земли. Её движения были стремительными. Эрил олицетворяла неугомонную прыть Южных земель, где люди никогда не останавливались на достигнутом и всегда стремились к большему, а так же довольно экспрессивно выражали свои мысли.

– Хорошая идея, Эрил, но как быть, если нашим солдатам придется отправляться в новые походы? Они не смогут применять магию в боях. И волшебство, зависящее от источников, опять… Настанет день, и источники иссякнут. И каждый раз мы будем находить новые, создавать заклинание и закупоривать себя, будто в бочке? – Елена покачала головой, опустив взгляд вниз. Она присела на стул, внимательно обдумывая слова девы.

– Если княгиня позволит, задам один вопрос, – произнес Арис, повернувшись к заклинательнице, и продолжил. – Вы пробовали создавать подобное заклинание? Или, быть может, кто-то из присутствующих? Поделитесь опытом?

– Я создал. В своём доме таким образом провёл воду, – раздался низкий и немного хриплый мужской голос из-за дальнего конца стола. Его обладатель снял капюшон и устроился поудобнее на стуле, откинувшись на спинку. Свет колеблющихся свечей осветил его лицо: на вид ему было около сорока лет, но глубокие морщины у глаз и у рта добавляли десяток сверху. Мужчина выглядел уставшим.

Под тёмной мантией, изношенной и местами потёртой, проглядывала простая крестьянская одежда: рубаха из грубого полотна, подпоясанная кожаным ремнём, и такие же простые холщовые штаны. Его руки, крупные, с потрескавшейся кожей и мозолями, выдавали человека, привыкшего к тяжёлому труду. Светлые глаза, безжизненно уставшие, говорили о долгих годах лишений и разочарований, хотя в глубине их иногда мелькали искры острого ума. Джон был из тех, кто старался не выделяться в толпе.

– Я заклинанием запустил реку по всему своему дому. Вывод – в овощные грядки. Создал еще заклинание распыления, – добавил он, глядя куда-то в пол, словно боялся встретить чьи-либо глаза.

Елена чуть приподняла брови, и в её взгляде мелькнуло восхищение.

– А это умно, Джон. Очень умно, – сказала она, немного склонив голову набок и улыбнувшись, изучая мужчину. – Хорошо, что ты так и не женился. У жены возникло бы к тебе предостаточно вопросов.

Джон смущённо улыбнулся, уголки его потрескавшихся губ дрогнули, но в этой улыбке было больше смирения, чем радости. Он опустил взгляд, сложив большие натруженные руки в замок, и больше за весь вечер не произнёс ни слова.

– А что, если мы создадим зелье, придающее магические силы? – голос, прервавший короткую тишину, принадлежал Тиле, молодой рыжеволосой женщине, стоявшей ближе к центру стола. Она откинула капюшон, и яркие волосы, похожие на всполохи пламени, тут же привлекли всеобщее внимание. Её большие карие глаза горели энтузиазмом, а кончики губ были чуть приподняты, будто она уже предвкушала одобрение своей идеи.

На ней была лёгкая льняная рубашка с широкими рукавами, поверх которой свободно лежала накидка песочного цвета, украшенная простым вышитым узором. Несмотря на её скромное одеяние, Тила отличалась жизнерадостностью, энергией и детской непосредственностью.

– Зачем? Чтобы все погрязли в зависимости от зелий и стали регулярно к нам наведываться? Это всё равно будет недолго, – отмахнулся зодчий, сидящий напротив неё, его слова звучали с явной оторопью и пренебрежением. – Наша главная задача – найти способ сделать магию неиссякаемой, а не позволять людям временно пользоваться силами.

Елена, наблюдавшая за развернувшимся спором с едва заметной улыбкой, сидела во главе стола. Её взгляд скользил по каждому из собравшихся, словно она пыталась прочитать их мысли. Её длинные волосы, уложенные в сложную прическу, украшали золотые нити и маленькие камни, искрящиеся в свете свечей. В отличие от остальных, её мантия была ярко-алой.

Джон, всё ещё сидящий в стороне, казался оторванным от происходящего. Когда к нему обращались, он лишь слегка качал головой в знак согласия или несогласия. Его фигура, сгорбленная и почти слившаяся с тенью, казалась странно одинокой в яростном споре.

Хозяйка Запада, немного прикрыв ладонью рот, погрузилась в размышления. Уже долгое время под сводами зала она собирала орден, надеясь на единство и общую цель. И каждый раз наблюдала те же споры, ту же неопределённость.

Неизвестно, что хотел сообщить Сир Родис неприятелю, и с кем именно он обсуждал орден, но одно известно точно – как только он вознамерился предать огласке тайну княгини, его голова тотчас слетела с плеч и оказалась на пике у ворот. В случае предательства столь бесславный конец ждал каждого заклинателя, что находился в одном зале вместе с княгиней. Принимая в свой орден людей, использовавших магию, Елена позаботилась о том, чтобы измена была отомщена. Семь встреч тому назад, когда все присутствующие в зале написали свои имена на пергаменте, подтверждая свое вступление в тайный орден Помещицы, они тем самым заключили магический договор, сами того не осознавая.

И пускай на сотворение подобного заклятия ушло достаточно элементов, Елена никогда не жалела о содеянном. Предательство каралось ею с особой жестокостью. Отказавшись однажды от обучения магии у шамана, помещица использовала в работе сторонние артефакты, так и не сумев до конца обуздать внутреннюю силу. Свои заклинания она записывала самостоятельно. На пергаментах оказывалось буквально первое, что приходило ей на ум. И глядя на пустующее кресло по правую руку от нее, которое обычно занимал сир Родис, один из солдат Черного Легиона, она понимала: созданные чары работали.

224 год после создания Меридиана.

16 лет назад.

– Ты бы видела лицо Гермеса в тот момент, когда ты с Еферием танцевала, – Хейдрал покачал головой и запустил пятерню в свои темные волосы, словно обдумывая что-то. Но на самом деле, он вспоминал событие, что случилось не так давно. Обручение молодой княжны Запада и юного дворянина с Востока. После того, как князь Еферий получил согласие княгини Рейны на его брак с будущей помещицей, был устроен пир в честь этого события.

– Он выглядел как полный идиот, – подытожил юный воин и усмехнулся, щурясь от багряных лучей закатного солнца, что падали на стены темного коридора.

Защитник и княжна решили сделать небольшую прогулку вне замка и уже направлялись к выходу. Они давно не проводили время подобным образом. С тех пор, как Елена пообещала будущему помещику стать его женой, молодая дева с каждым днем проводила все больше времени со своим возлюбленным. И все меньше читала книги и слушала назидательный голос Просветителя, обучавшего ее сызмальства не только истории Меридиана, но и тому, как подобает вести себя княгиням. Казалось, молодая дева уже сама все прекрасно знала – свидетельством тому служил горящий взгляд юного князя Еферия, что каждый раз с восторгом взирал на свою будущую супругу.

– Почему ты так говоришь? – Елена с недоумением посмотрела на своего спутника. Тонкие брови на ее лице взгромоздились в кучу. Она даже остановилась на мгновение. Светловласая княжна подумать не могла, что шепчущий будет присматривать за нею, и уж тем более заявится на помолвку.

– А что тут непонятного, – протянул Хейдрал, переведя взгляд своих светлых глаз на будущую помещицу. Ему казалось странным, что молодая княжна, отличавшаяся гибким умом и воображением, не хотела замечать очевидного. Ведь для самого юноши это было выведено красными чернилами по белоснежной ткани. – Он тебя ревновал. Влюблен в тебя Шепчущий. Даже запрет не один нарушил, когда просочился на церемонию. У меня голова от этого песнопения разболелась, я отошел к выходу, пока все гости в зале толпились. Никто ничего не замечал, кроме вас с князюшкой. Там я и приметил его, у дверей. Стоял, как собака дворовая, прячась за колонной. Его бы воля, он в тот же момент князюшке в горло кинжал вонзил бы.

Защитник заливисто и с легкой издевкой гоготнул, запрокинув голову назад, но тут же получил толчок в бочину и взгляд, полный осуждения.

– Не называй так Еферия. И быть того не может, – пробормотала княжна, явно не ожидавшая услышать подобное от своего защитника. Все то время, что она видела и знала Гермеса, тот ни слова не произносил в ее сторону. И Елена никогда бы не подумала, что среброволосый юноша испытывал к ней чувства. Шепчущий казался отстраненным и ни разу не разговаривал с нею. Оно и верно, ведь шпионам Помещика разрешено общаться лишь меж собой, или же с самим Владыкой, но никак не с придворными дамами, и уж тем более с княжнами.

– Да ты бы видела, как он тебя глазами съедал. Говорю же, дурачье. Шепчущие могут только помечтать о том, чтобы получить деву, – хмыкнул юноша. Он считал расточительством столь пристальное внимание к Елене, когда у Гермеса было все, чего только мог желать воин. Он мог проникать в самые потайные части Государства, и никто бы его не заметил. Мог использовать магию в бою, что влияло на ход битв и войн. В руках Гермеса словно бы сосредоточилась власть и военная мощь. И Хейдрал хотел бы тоже ею обладать. Только сам себе в этом желании не признавался.

– Перестань, – слова юноши начали смущать княжну. Она вновь слегка толкнула своего защитника в бок и опустила взгляд, не желая продолжать этот разговор. Ей отчего-то казалось, что их могли услышать.

– Я-то перестану, а вот Гермес – нет. О тебе он мечтает не останавливаясь, – Хейдрал лишь еще сильнее разгорелся и раззадорился, продолжая провоцировать будущую помещицу, отчего на его губах засияла самодовольная ухмылка. Он с вызовом смотрел на нее и усмехался. – Каждый раз, когда на меня натыкается, так и спрашивает: а княжна то? А княжна это? А где княжна будет вечером?

– Замолчи! – выкрикнула Елена, топнув ногой с такой силой, что пол под её каблуком содрогнулся. В тот момент, как нога юной девицы коснулась каменного пола, вспыхнули яркие искры, как звезды, и мгновенно рассеялись в воздухе. – Ой!

– Что такое? – усмешка, которая ещё недавно играла на губах Хейдрала, исчезла, как по мановению невидимой руки. Юноша резко схватился за рукоять меча, его глаза мигом сузились, готовые отразить любую угрозу, если потребуется. На его лице застыла тень настороженности.

Елена, стоявшая на месте, пыталась сосредоточиться на камне под ногами, но огоньки уже исчезли, не оставив и следа. Всё вокруг стало таким же обычным, как было до этого, но в воздухе всё равно оставалась странная, почти незаметная вибрация. Она точно чувствовала, что не ошиблась.

– Ты заметил? – её голос был тихим, но полным удивления. Она снова посмотрела вниз, пытаясь разглядеть, не осталось ли хотя бы малейших следов искр на камне. Но ничего не было. Они исчезли так же внезапно, как и появились.

– Что? – недоуменно спросил Хейдрал, его уверенность начала таять.

– Искры вылетели у меня из-под ног! – повторила Елена, её глаза горели нетерпением. Она шагнула вперёд, как будто надеясь, что пол под её ногами снова откликнется и задрожит. – Ты не видел? Они были прямо здесь!

– Это просто закатные лучи, тебе показалось, – холодно отмахнулся Хейдрал, снова поворачиваясь к ней спиной, но рука его не убиралась с меча. Он всё ещё был насторожён, готовый к действию в любой момент. – Видимо, ты просто утомилась от жары. Не стоит так волноваться.

Елена почувствовала, как ярость накатывала, её горло сжалось, а в груди закипела обида. Он не верил ей. Странная энергия закипела внутри. Магия была частью княгини, и она знала, что это не просто совпадение. Княжна это чувствовала.

– Но я правда могу колдовать, Хейдрал! Я уже это делала! – крикнула она, топнув ногой, отчаянно пытаясь пробудить у защитника хоть малую веру в своих словах, а заодно вновь вызвать искры. – Я не воображаю! Я реально могу!

Юноша повернулся к ней, и его длинные ноги скользнули по каменному полу, словно он был в каком-то танце. Его ухмылка была наигранной и самодовольной, а взгляд – полным сомнения.

– Врешь ты всё, – сказал он с лёгким, почти насмешливым тоном, складывая руки на груди и изогнув губы в улыбке, которая не скрывала его издевательства. – Помещики не могут колдовать. Мы с тобой оба знаем это. Нельзя. Среди вас не было и нет заклинателей, ведающих… только пустые разговоры.

Слова Хейдрала, словно ледяной поток, охладили её горящие ощущения. Но Елена не могла поверить, что её способности – это всего лишь плод воображения.

– А я могу! – повторила она, сжав кулаки. Рядом с юношей она чувствовала себя ещё более уязвимой. Его уверенность в своей правоте была почти осязаемой, но её собственное чувство силы, магии, было гораздо сильнее. И Елена не собиралась позволить ему в этом сомневаться.

Хейдрал, заметив её решимость, слегка наклонился, его глаза играли в лучах заката, свет которых окрашивал его лицо в тёплые, золотистые оттенки. В его взгляде было что-то насмешливое, но и нечто другое, вызывавшее у Елены лёгкое потрясение.

– Докажи, – произнес он тихо, но с таким вызовом, что кровь стыла в венах. Юный воин не отпускал её взгляд, и Елена почувствовала, как вокруг неё сжался воздух.

«А вот и докажу» – в ответ княжна с вызовом посмотрела на воина. Попросив не следовать за нею, она направилась к лестнице, ведущей на третий этаж. Миновав картины, что были написаны рукой Гантиса – ее прадеда – юная дева остановилась возле прохода к винтовой лестнице, ведущей наверх, в одну из башен Черного Замка.

Со скрипом открылась тяжёлая дверь, и княжна шагнула внутрь. Просторный зал предстал перед ней, как чудо из другого мира, пронизанный волшебным свечением. Множество искрящихся сфер парили в воздухе, излучая мягкое сияние. Каждая из них была уникальна – переливаясь, меняя оттенки и играя всеми цветами радуги. Стены зала искрились, как будто в них были вкраплены миллионы драгоценных камней. В этом святилище магии, казалось, всегда царил день.

Воздух в нем был наполнен каким-то едва уловимым ощущением чудесного присутствия. В этом чарующем просторе, полном хрупких и маленьких, но могущественных шаров, не было слышно шагов, только легкий, почти неуловимый звон. Тихий и чистый, он доносился от светящихся сфер, наполняя зал неведомым ритмом. Это был звук, казавшийся одновременно звоном и дыханием, неуловимой пульсацией, словно здесь текла живая сила.

Елена подошла ближе к одному из элементов, и её глаза ярко блеснули от удивления. Она поднесла руку, чтобы прикоснуться, и почувствовала, как воздух вокруг ладони становился странно плотным. Кристальный шар был полупрозрачным, словно сделанным из стекла, но в самом его сердце будто горела яркая, сверкающая звезда. Как одна из тех, что наполняют ночное небо. Искры её отражались на хрупкой поверхности элемента, создавая завораживающий и неестественно красивый световой танец.

Молодая княжна стояла, охваченная этим зрелищем. Сердце колотилось так быстро, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Её ладонь вот почти коснулась поверхности элемента, но светловолосая замерла, не решаясь нарушить магическую гармонию. Весь зал, наполненный волшебными сферами, был живым, дышащим организмом. Здесь магия не просто существовала – она жила и была частью всего.

***

– Ты выкрала магический элемент?! – Хейдрал изумлённо застыл на месте.

Его светлые глаза округлились от шока, стоило ему увидеть, как Елена, словно не заметив его растерянности, вытащила из-под своей бордовой накидки светящуюся сферу. В девичьих руках она выглядела почти неестественно, как маленький осколок волшебного мира, заключённый в стеклянной оболочке. Сфера мерцала, переливаясь всеми цветами, но всё равно оставаясь твердой и холодной на ощупь.

– Я не выкрала, а взяла на время, – с упорством, которое могло бы испугать кого угодно, произнесла она, сжимая шар обеими ладонями. – Я покажу тебе, что умею колдовать, и больше ты никогда не усомнишься в моих словах.

Хейдрал, стоявший рядом с нею, поморщился. Когда княжна собиралась кого-то заставить поверить ей, не случалось ничего хорошего. И защитник прекрасно это знал. Он снова оглянулся по сторонам, будто надеясь, что этот момент останется тайным, но вокруг них уже начали собираться редкие зеваки, заставшие молодую княжну вне стен Чёрного замка. Кто-то просматривал в их сторону через окна домов.

Деревня возле столицы Запада была маленькой, едва насчитывающей два десятка хижин, окружённых лесами. На улице царила тишина, прерываемая лишь треском деревьев. В этом уютном уголке мира ничего не предвещало беды. И, тем не менее, воздух здесь был наполнен чем-то необычным. Спутники проходили по улице и сразу же решили спрятаться в пустой избе, дабы не привлекать внимания.

Елена почувствовала, как магия, наполнявшая её, пробуждалась. Сначала будущая помещица только наблюдала за светом, отражённым от каждой игривой искры, танцевавшей внутри шара, но потом, собравшись с духом, она закрыла глаза и сосредоточила все силы. Вдох. Она вспомнила искры, что вырвались из-под её каблука в замке, неуловимую дрожь. Княжна вообразила, как эти огоньки перетекали в её руку, наполняя силой.

Вслед за этим в воздухе раздались громкие хлопки. Свет за окном стал неестественно тусклым, и в самой комнате воздух задрожал. Тёмные углы казались ещё темнее, а звуки вокруг стали эхом. Мелькнула тень.

– Вот Темень, – пробормотал Хейдрал, его голос дрогнул от изумления. Защитник поднял взгляд вверх. Прямо над их головами, под самой крышей, в воздухе из ниоткуда появлялись искры. Сначала они казались случайными, как те, что можно увидеть при ударе молнии. Затем, соединяясь, создавали яркие, неестественные картины.

Перед ними проплыл по воздуху светящийся корабль. Его белоснежные паруса распахнулись, набирая силу, но не было ветра. Они вздымались, искрясь, и казалось, что судно само порхало среди невидимых волн воздуха. Затем паруса внезапно порвались, и из их остатков в волшебной метаморфозе всплыл цветок – огромная роза. Её лепестки распускались прямо в воздухе, оставляя за собой шлейф светящихся искр.

– Вот это да! – удивлённо пробормотал Хейдрал, не веря своим глазам.

– А я говорила, – сказала Елена, открывая глаза и с удовлетворением наблюдая, как огоньки менялись, образуя новые фигуры. Княжна сосредоточилась, и в её мыслях возник образ коня – грациозного, мощного, светящегося существа, которое должно было воплотиться перед ними. Легкий, почти незаметный вдох, и вот она вновь почувствовала, как сила наполнила её руки. Пространство вокруг начало изменяться. В следующую секунду, прямо перед ними, в воздухе, как по волшебству, материализовался скакун.

Он был невероятно красив, словно созданный из самого света. Его тело переливалось, как жидкое золото, отливавшее светом и искрами. Каждое движение казалось замедленным. Воздух вокруг него начинал светиться мягким сиянием. Мускулы коня были плотными, словно созданными для стремительного скачка, несущего его через пространство и время. Его грива была соткана из мягких искрящихся нитей света.

Копыта этого чудесного коня были из чистейшего серебра. Они блестели, как звезды на ночном небе, и с каждым его шагом маленькие огоньки вырывались из подков. Как искристые росы, развеваемые ночным ветром, они расплывались в воздухе, мгновенно растворяясь.

– У меня тоже будет такой конь, – мечтательно произнес Хейдрал, глядя, как волшебный жеребец оставлял следы искр в воздухе. Он поднимался всё выше и выше. Пока не исчез, растворившись в потолке избы и оставив за собой дыру в крыше.

Искры, что вырывались из-под копыт скакуна, падали на деревянные балки. Каждый след, оставленный магическими огоньками, был поцелуем настоящего пламени, что постепенно начинал прожигать древесину. Маленькие язычки вспыхивали там, где прежде сияли росинки. Крошечные огоньки начали расползаться по старым балкам.

Всё это происходило настолько быстро, что княгиня со своим защитником даже не заметили, как огонь, едва тронув крышу, постепенно начинал распространяться. Молодые спутники были столь увлечены своими спорами, что даже не заметили, как искры, что были так красивы в воздухе, обжигали древесину, пробиваясь в трещины. Кровлю с каждой секундой охватывало всё большее пламя. Тихий, зловещий треск разнесся по комнате.

Тем временем, уже снаружи искры пламени подхватило ветром. Они начали перемещаться на соседние дома, незаметно для крестьян обжигая соломенные крыши. Тлеющие угольки падали на землю, а ветер разносил их всё дальше, поджигая и другие дома. Едва заметно запустилась цепочка бедствия. Но ни Хейдрал, ни Елена не замечали растущей угрозы. Их головы были заняты совершенно другим.

– Теперь ты мне веришь? – с довольной усмешкой спросила Елена. Она почувствовала, что все её усилия не были напрасны.

Однако Хейдрал, как и прежде, не был готов признавать свою ошибку столь легко. Он лишь тяжело выдохнул, и его взгляд потускнел.

– Теперь верю, – произнёс он с явным недовольством. Его взгляд уже не выражал той радости, что был на его лице, когда он впервые увидел чудеса магии.

Елена поджала губы. Её победа не полная. Она ожидала большего.

– А извиниться передо мной ты не хочешь? – уточнила княжна, подметив, что её защитник не спешил признавать её правоту. Она тут же выпрямилась, задирая носик.

– За что? – в недоумении спросил юноша, словно бы не понимая, чего еще нужно было княжне.

– За то, что не верил в мои способности! Ты ведь считал, что я вру! – её голос срывался на злость, и она, казалось, едва сдерживала внутренние чувства. – Ты скоро станешь моим солдатом! Ты должен мне верить!

– Вот станешь княгиней, наденешь диадемку из самоцветов, тогда и извинюсь, – усмехнулся Хейдрал.

В этот момент из соседнего дома раздался отчаянный женский вопль, пронзивший воздух. Он был столь громким, что вмиг прервал все распри. И вот, в ушах спутников загремел треск. Как только они подняли головы, всё вокруг потемнело. Балка, охваченная огнем, падала с крыши.

Хейдрал, быстро оценив ситуацию, сделал мгновенный шаг назад. Он успел схватить Елену за руку и оттащить её в сторону. Бревно с диким грохотом рухнуло на землю и искры разлетелись во все стороны. Пламя взвилось вверх, обвивая стены хижины, и заполнило всё вокруг. Подростки оказались в ловушке. Воздух заполнили запахи жженого дерева, сена и горящей бумаги. Хейдрал резко прикрыл княжну собой и потянул её к выходу.

Когда они вырвались из огненного заточения на улицу, воздух тут же наполнился свежестью. Елена моментально сделала глубокий вдох, пытаясь заполнить кислородом лёгкие. Она осмотрелась, и её взгляд застыл на ближайшем доме, который уже был охвачен огнем. Пламя, что сначала охватило крышу пустой хижины, перекинулось на соседний дом с невероятной быстротой, поглощая всё на своём пути. Крестьяне в панике выскакивали на улицу, крича и прося о помощи, но никто из них не мог остановить стихию. Кто-то тащил ведра с водой, но они были бесполезны против бушующего пожара. Языки пламени стремительно лизали окна, а дерево трещало, словно разрываясь. Рядом с домом кто-то плакал, а из глубины охваченным огнём стен доносился визг маленького ребёнка.

– Им надо помочь! – голос Елены сорвался, почти превратившись в всхлип. Она вцепилась пальцами в край своей бордовой накидки, не в силах отвести глаз от охваченной огнём избы. В груди сердце колотилось с дикий ужасом, а тревога ледяными щупальцами обхватила ступни. Это она. Это всё из-за неё.

Внезапно воздух разрезал отчаянный женский крик:

– Помогите! Там осталось дитя!

Слова ударили княжну, словно плеть. Хейдрал молниеносно бросился в горящую хижину, оставив княжну одну. Мир вокруг словно сжался, сделался узким, душным, пропитанным дымом.

– Нет… – выдохнула она, шагнув было вперёд, но земля будто приросла к ногам.

И тут раздался страшный треск. Крыша вспыхнувшей хижины, словно сдавшись перед неукротимой силой пожара, обрушилась внутрь, взметнув в воздух искры и языки огня. Воздух прорезал крик. Хейдрал с боевым кличем успел выбежать из охваченной пламенем избы с младенцем на руках, прежде чем стены заходили ходуном. А затем одна за другой она начали рушиться, исчезая в огненной пасти.

Горло княжны сдавило, дыхание сбилось. Она не отрывала глаз от пламени, ощущая, как внутри разрастается бездонная, ледяная пустота. Всё тело сотрясала дрожь. Ещё несколько мгновений назад она радостно демонстрировала другу силу, что пробуждалась в ней, играла с магией, не задумываясь о последствиях. А теперь…

«Отец и Матерь, что же я наделала!»

Елена судорожно всхлипнула и сжала руки в кулаки, вбивая ногти в ладони, лишь бы не разрыдаться. Она не хотела, она не думала, что так выйдет… Но её желание повеселиться чуть не обернулось чужой смертью.

Вдруг что-то холодное, как лёгкое дыхание осеннего ветра, коснулось лица Елены. Она вздрогнула, но не успела осознать, что происходит – тело вдруг стало отступать назад, будто по чьей-то невидимой воле. Чужая рука легла на её плечо. Сильная, но не грубая, потянула княжну прочь от бушующего ужаса. Мир перед глазами закружился, огонь, крики, рушащиеся стены – всё разом размылось в вихре света и теней.

Глухой удар. Вместо влажной травы её ладони коснулись чего-то твёрдого и холодного. Камень.

Елена резко распахнула глаза и замерла.

Она была уже в другом месте, но очень знакомом. В зале, полном магических элементов, тихо парящих у стен. Светящиеся сферы, пульсирующие в тени колонн, бросали призрачные отблески на гладкий пол.

Как? Как она могла оказаться здесь так быстро?

Ещё мгновение назад её лёгкие жгло от дыма, жар пламени обжигал кожу, а теперь… она была здесь. В безопасности.

В панике княжна оглянулась, когда вдруг сквозь мерцающую, искрящуюся раму, ведущую в деревню, вышел высокий человек. Борос. Придворный шаман шагал уверенно, и в его светлых глазах горела решимость. Вокруг рук мужчины пульсировали тонкие светящиеся нити – они переливались живым светом, сплетаясь и расходясь.

Через несколько мгновений рядом с Еленой тяжело упал Хейдрал. Юноша громко вдохнул, судорожно хватая ртом воздух, и, шатаясь, сел, в страхе осматриваясь по сторонам. Он был бледен, губы его побелели, а на лбу выступил пот.

– Где… – его голос сорвался, взгляд метался. – Где огонь?

Елена не ответила. Она только и могла, что наблюдать, как шаман поднял руки, а его магические нити взвились в воздух, закружившись над рамой. Мужчина сосредоточился и, сложив ладони, произнес заклинание, отголоски которого эхом отозвались в каждой клетке воздуха. Сквозь колышущуюся рябь портала княжна увидела деревню.

Огонь, заполнивший избы… утихал. Словно кто-то медленно тушил его. Пламя, что разгорелось в деревне, затухало, поглощаемое теми светлыми нитями магии, которые продолжали обвивать руки Шамана. С каждым новым движением его ладоней, пламя слабело, оставляя лишь задымлённый воздух. Треск постепенно стихал, и в воздухе больше не было запаха горящей древесины – лишь легкая вуаль от магического вмешательства. Деревня, оказавшаяся на грани исчезновения, была спасена.

Стоило шаману закончить и закрыть портал, как его взгляд остановился на Елене. Княжна сразу почувствовала, как внутри всё сжалось.

Борос смотрел прямо на неё, и в светлых глазах мужчины плясали искры гнева. Не тихого, сдержанного раздражения, каким она иногда его видела, а гнева настоящего, жгучего, похожего на тот самый пожар, что только что охватил деревню.

Она вздрогнула. Перед ней был не тот невозмутимый, рассудительный придворный шаман, которого она знала. Этот человек казался… другим. Угрожающим.

Он шагнул вперёд, и плащ, тяжёлый, из плотной тёмной ткани, взметнулся за его спиной, словно крылья хищной птицы. Под ним виднелась кожаная туника, обшитая металлическими вставками, которые тускло поблёскивали в свете магических сфер.

Елена непроизвольно отползла назад, но тут же наткнулась на Хейдрала. Юноша напрягся, резко подняв голову, и встал между княжной и шаманом. Его пальцы судорожно сжались в кулаки, но в глазах мелькнула растерянность – он понимал, что против Бороса ему не устоять.

Воздух в зале стал тяжёлым.

Мужчина подошёл вплотную и остановился. Его голос прозвучал негромко, но в нём таилась сила, от которой внутри всё похолодело:

– Глупцы. Что же вы наделали.

– Борос, это… я… я заставил Елену… выкрасть элемент, – Хейдрал запнулся, словно язык вдруг перестал его слушаться. – Она говорила, что умеет колдовать, и я… я хотел убедиться…

Голос юноши дрожал, слова срывались, распадаясь на бессвязные звуки. Он никогда раньше не заикался, но взгляд шамана – холодный, пронизывающий, тяжелый, как свинцовая плита – сковал его волю, лишая сил даже на оправдания.

– Тебя ожидает княгиня Рейна, – отчеканил мужчина ровным, безукоризненно отточенным тоном, в котором не было ни тени мягкости. – Выйди.

Приказ, не терпящий возражений.

Хейдрал сглотнул, бросил быстрый взгляд на Елену – едва уловимый, виноватый, но в то же время полный немого отчаяния – и, не дожидаясь повторного распоряжения, вышел. Как только дверь закрылась, в воздухе разлился новый звук. Голос. Холодный, отстранённый, будто зимний ветер прорвался в зал, обдавая ледяным дыханием стены и всё живое вокруг. Княгиня Рейна.

С каждой её фразой воздух становился плотнее, тяжелее, словно мороз сжимал грудь, не давая вдохнуть. Елена ощутила, как по спине побежали мурашки, а пальцы задрожали, будто от настоящего холода. Она поёжилась, сжавшись в своей плотной бордовой накидке, привезённой Еферием – подарке к помолвке. Бархатный материал был мягким, тёплым, но даже он не мог спасти её от той ледяной дрожи, что пробирала до костей.

Елена не смела пошевелиться.

– Отдай мне элемент, княжна, – проговорил Борос, протянув ладонь вперед. Пальцы мужчины более не светились, из них не вылетали искры и не тянулись странные светлые нити.

Елена тяжело сглотнула, переведя свой взор на лицо шамана. Она молча достала сферу из своего кармана – видимо, она тут же спрятала элемент, когда начался пожар, но даже не вспомнила этого.

– Как Вы сделали этот портал? – казалось, девочка вот-вот расплачется. И все же, она нашла где-то внутри себя остатки самообладания.

Княжна впервые увидела, как при ней кто-то колдовал. И вместо того, чтобы смиренно и молча ожидать выговора, из её уст посыпались вопросы. Нет, безусловно, Елена испугалась магического казначея, ведь еще ни разу она не видела его столь рассерженным. И всё же, даже будучи охваченной страхом, она хотела узнать – как именно у него получилось сотворить волшебство?

– Подумал о том, куда хочу попасть и поставил руку, из нее вышел сгусток энергии и образовал портал. Но тебе это не понадобится еще очень долго. Ты хоть понимаешь, что натворила? – голос Бороса дрожал от злости. Казалось, в его глазах светились искры. Такие же, как и у нее в той хижине, янтарного цвета. Елена не проронила ни слова в ответ.

– Из-за тебя могла погибнуть вся деревня. Магия, тем более магические элементы – детям не игрушки! – шаман тряс перед лицом девочки пустую сферу. Теперь она еще больше была похожа на стекло. Его крик эхом разносился среди стен зала.

– Магическая энергия – это ресурс, который находится в дефиците. Нужно считать каждую сферу, чем я и занимаюсь. Царь неустанно следит за тем, чтобы никто не творил волшебство так, как захочется. А потом появляется княжна, считающая, что вправе распоряжаться элементами, словно это её личные игрушки? Что ж, будь моя воля, я бы высек тебя розгами, чтобы впредь не смела даже думать о подобных безрассудствах. Но, к твоему счастью, это не в моей власти.

Перестав сотрясать воздух своей яростью, мужчина резко повернулся к девочке спиной. Елена заметила, как он покачал головой, что-то невнятно пробормотав себе под нос. Его пальцы сжались, и с безмолвным жестом он поднес к стене небольшой магический элемент. Сфера словно ожила. Вырвавшись из его рук, она плавно взмыла в воздух, мерцая, и начала обретать свет, наполняясь магической силой. Легкие искры начали струиться по её поверхности. Постепенно она полетела вперед, и с тихим, почти незаметным звоном заняла свое место среди других элементов, которым до этого не хватало сияющего спутника.

– Надеюсь, ты понимаешь, к каким последствиям могла привести твоя выходка, княжна? Запомни этот день и больше не делай подобного, – голос Бороса стал спокойнее. Он все еще стоял спиной к княжне.

– А ребенок? – Елене не хотелось верить, что из-за нее мог кто-то пострадать. А потому, дева очень желала услышать, что все обошлось. Внутри всё её существо вновь скрутило в ожидании ответа шамана.

– Никто не пострадал. Я все исправил. Но не смогу всегда это делать. А сейчас, простите Ваше Высочество, но мне нужно уйти.

Дверь, ведущая из зала элементов, скрипнула и распахнулась в ответ на шаги. Борос вышел в коридор, и в тот же миг Елена заметила, как Рейна, сдержанно и величественно, вывела Хейдрала из небольших покоев напротив. Княжна еще ни разу не бывала там, но её взгляд успел зацепиться за один заметный элемент – зелёный гобелен, растянувшийся по всей стене. Его плотная ткань пульсировала в тусклом свете.

Матушка шла с непреклонным выражением лица, её взгляд был холодным и строгим. Однако, несмотря на это, она как-то легко и почти с мягким жестом похлопала юного воина по плечу, отправляя его в сторону, словно тот был всего лишь младшим сыном, а не её подданным.

Елена, стоявшая чуть в стороне, с замиранием сердца ждала, когда наконец этот ледяной взгляд, устремлённый на Хейдрала, обратится и к ней. Княгиня будто бы почувствовала это ожидание – и не спешила поворачиваться, оставляя своей дочери все эти мучительные мгновения тягучей неуверенности. Каждый момент растягивался до предела, и Елена готова была поглотить своими слезами весь зал элементами. Но её глаза оставались сухими, не позволяя обмануть себя в этот раз.

– Пойдем, девочка. Я кое-что тебе расскажу, – голос Рейны на удивление был спокоен. Наконец, она обратила свой взгляд на дочь. Дверь, ведущая в покои, отворилась шире, впуская будущую помещицу внутрь.

На зеленом гобелене оказались изображены деревья. Точь-в-точь такие же, как во внутреннем дворе замка, где княжна любила гулять меж статуй и кустов роз. Среди изумрудных листьев словно прятались чьи-то руки, обхватывая массивные ветви. Казалось, они вот-вот раздвинут листву и откроют взору багряное закатное солнце.

– Ты что-то здесь видишь? – спросила Рейна, заметив то, с каким интересом юная дева рассматривала гобелен.

– Листву и руки, матушка, – тихо ответила княжна, все еще ожидая своего «приговора».

– Хорошо. Однажды, они откроют тебе тайну. А пока, я хочу тебе поведать кое-что.

– Я поступила ужасно, матушка, – Елена более не могла себя сдерживать. С ее глаз покатились по тонкой дорожке бусины слёз. Рейна тотчас склонилась к дочери и мягко обхватила ладонью её щеку.

– Нет, и не вини себя. Но ты могла погибнуть, Елена, – впервые княжна услышала, как задрожал голос помещицы. Рейна с укором смотрела на свою дочь, но за этим таилось нечто иное, что Елена поймет со временем – страх. А пока, маленькая княжна виновато опустила взгляд, силясь не заплакать еще сильнее.

Только сейчас она поняла, что произошло. Или могло бы. И что бы случилось с матушкой, если бы ее, Елены, не стало?

– Помнишь, ты задавала вопросы, которые я оставляла без ответа? О магии, – Рейна убрала ладонь с лица девочки и скрестила руки за спиной. Взгляд ее зеленых глаз бродил по гобелену, словно бы среди изображенных листьев и ладоней таился ключ, что мог решить все проблемы.

– Да, помню, – княжна стояла не двигаясь, и присела лишь тогда, когда Рейна жестом указала на кресло, стоявшее возле окна. По обе стороны от него находились шкафы с книгами.

– В тебе есть сила, Елена. Покуда многим нужен источник или элементы, чтобы колдовать, тебе этого не нужно. И магическая энергия, сокрытая в том зале, делает тебя еще сильнее. Но держи это в секрете, – Рейна склонилась к девочке и проговорила шепотом, словно бы их мог кто-то подслушать.

– Но почему?! – воскликнула Елена, после чего тут же ощутила указательный палец матери на своих губах, как призыв к тишине.

– Ты видела хоть одного помещика, который бы творил заклинания? Магического ресурса в государстве слишком мало. Лишь единицы могут освоить это ремесло, – княгиня убрала ладонь от лица девочки и села рядом с нею, склонившись ближе к дочери и положив теплую мягкую ладонь ей на плечо.

– Ты говоришь так, будто Магия – это труд.

– О, еще какой, душа моя. Однако, ты не будешь пропалывать землю. Ты будешь взращивать себя. А это куда тяжелее, чем копаться среди листьев и вгрызаться пальцами в почву. Среди помещиков давно нет тех, кто осваивает магию. С приходом к власти предков царя Ланна, когда разные госу… племена объединили в Меридиан, появились князья, в чьих владениях оказались части земель. И среди них уже не было тех, кто мог творить заклинания. И не должно быть. Потому что это прямая угроза самому Царю. Ведь если ты обладаешь магией, значит, можешь не подчиняться ему и делать так, как хочешь и считаешь нужным. Это значит, что ты сильнее него. И ни один государь не любит этого. Тебе нужно быть осторожнее, Елена. Возьми свою силу под контроль. Не показывай никому, что ты умеешь.

Елена молча смотрела на матушку, обдумывая сказанное ею. Ей вновь вспомнился пустующий дом, что оказался ею сожжен. Перед глазами появилась пылающая крыша и разрушившийся каркас. Пылающее сено снова унесло ветром к соседней хижине, и ту обвил огонь. Княжна закрыла глаза и мотнула головой, стараясь отогнать от себя сковывающий в свои ледяные тиски страх.

– Но как же мне тогда научиться это контролировать? – Елена подняла на мать глаза, сверкавшие страхом и мольбой. В её взгляде таилась надежда, что Рейна сумеет дать ей ответ, что княгиня знает нечто, способное рассеять ужас.

Но Рейна лишь тихо выдохнула, провела кончиками пальцев по светлым локонам дочери, заправляя прядь за ухо. В этом жесте было всё: забота, тревога, сожаление.

– Я не знаю, душа моя, – наконец заговорила она. – Я не обладаю такой силой, как ты. Но Борос… если ты решишь учиться, он сможет наставить тебя.

Елена вздрогнула, едва прозвучало это имя.

– Он меня ненавидит, – тихо пробормотала она, нахмурившись. Едва ли не впервые княжна осознавала, что одна лишь мысль о шамане вызывала у неё необъяснимый холод в груди. Но Рейна вдруг рассмеялась и, обняв дочь, прижала к себе.

– Ненавидит? – в её голосе слышалась усмешка. – Нет, девочка, он лишь не терпит самовольства. Ты взяла элемент без спроса, и это могло стоить тебе жизни. Больше так не делай. Никогда.

Слова её были ласковы, но пальцы, сжимавшие плечо княжны, вдруг стали холодны, а взгляд потемнел, словно налился свинцом.

– Хорошо… – выдохнула Елена, потом внезапно подняла голову. – А что с Хейдралом? О чём ты с ним говорила? Ты ведь не станешь его наказывать?

В её голосе звучала паника.

– Матушка, он ни в чём не виноват! Это я сама… я захотела показать ему, что умею колдовать!

Рейна медленно выпрямилась.

– С завтрашнего дня он будет солдатом Чёрного Легиона, – спокойно произнесла она. – И перестанет быть твоим личным защитником.

После окончания заседания Ордена, Елена направилась в восточное крыло замка. Узкие коридоры, обрамлённые резными карнизами и свечами в бронзовых канделябрах, вели её вверх по винтовой лестнице, каждый шаг которой звучал гулко в густой тишине. На третьем этаже находился зал магических сфер – одно из самых необычных мест в Чёрном замке, где, казалось, время остановило свой ход.

Двери, выполненные из тёмного дуба, распахнулись без скрипа, словно подчиняясь невидимому приказу. Елена вошла внутрь, и воздух тут же наполнился ощущением чего-то древнего и мистического.

Перед её глазами открылась необычайная картина: вдоль стен зала, уходящих ввысь, парили крохотные сферы. Они были не больше напёрстка, но в их форме и движении заключалась магическая гармония. Эти сферы, как крошечные светящиеся камни, складывались в единое полотно, напоминавшее неприступную стену. Когда-то оно искрилось и переливалось всеми оттенками радуги, освещая зал. Но сейчас большая часть сфер потускнела, обесцветилась, превратившись в невесомые стеклянные призраки. Лишь малая часть, находившаяся на уровне колен, продолжала мерцать, подобно звёздам, с трудом пробивающимся сквозь густую мглу.

Взгляд помещицы обратился к центру зала. Над круглым постаментом из чёрного камня, в воздухе парила огромная сфера, белоснежная и переливающаяся, как сияние далёкой луны. Её поверхность постоянно изменялась, вспыхивая мягкими искрами, которые рассыпались, словно звёздная пыль.

Из этой сферы, подобно тончайшим ручейкам, струились потоки света. Они медленно тянулись к пустым элементам у стены, наполняя их магической энергией.

Елена подошла ближе, её шаги раздавались гулким эхом в огромном зале. Она протянула руку к сияющей сфере, но остановилась в нескольких мгновениях. Тепло, исходящее от неё, обволакивало ладонь, напоминая солнечные лучи в холодный зимний день. Взгляд княгини снова устремился к парящим элементам. Они словно оживали, стоило потоку достигнуть их.

– Княгиня, должен заметить, что это расточительство – использовать так много энергии на построение новой башни. Вы могли оставить нас без запасов, – раздался встревоженный голос, знакомый ей до боли. Шаман стоял в стороне, наблюдая за княгиней и сложив руки за спиной.

– И всё же, не оставила, многоуважаемый Борос, – произнесла Елена, её голос звучал мягко, но с той стальной ноткой, что не терпит возражений. – Мне удалось обнаружить новый источник. Совершенно случайно. Его мощь и качество магии, смею заверить, превосходят всё, что мы знали прежде. Скажите, что вы об этом думаете?

Магических дел мастер, высокий мужчина с усталым лицом, покрытым сетью тонких морщин, словно не спешил слишком близко подойти к центру зала. Его глаза, выцветшие от времени, всё же вспыхнули живым любопытством, когда он неохотно сделал несколько шагов к источнику.

Елена, не дожидаясь ответа, поднесла свечу к одному из потоков магической энергии. Словно прочная неразрывная нить, он искрился, пересекая пространство, и обвивал парящую в воздухе белоснежную сферу. Та напоминала клубок пряжи, только вместо шерсти были потоки магической энергии.

Стоило фитилю коснуться яркого белоснежного луча, что был заметно мощнее остальных, как пламя, что до этого едва мерцало, вспыхнуло с силой, заставив Бороса вздрогнуть. Огненный столб поднялся вверх, ярко освещая всё вокруг. Пламя извивалось, будто танцуя в безумной радости, и, казалось, вот-вот сорвётся, чтобы улететь ввысь. Языки огня, золотисто-алым вихрем обвившие воздух, освещали стены и отражались в глазах мастера.

Лицо Бороса, обычно уставшее, исказилось от изумления. Он не мог отвести взгляда от танцующего пламени, которое теперь возвышалось над ним, почти касаясь высоких сводов.

– Это… – его голос прозвучал едва слышно, почти шёпотом. Он сглотнул, чувствуя, как слова застревают у него в горле. – Это невероятно.

Мужчина перевёл взгляд на Елену, в его глазах появилось странное выражение – смесь восхищения и тревоги.

– Да, – наконец выдохнул он, как будто признание далось ему с трудом. – Этот источник действительно… мощнее всего, что я видел.

– И что это значит, Борос? – выжидающе ответила помещица, убрав свечу и спрятав слегка вспотевшие ладони за спиной. Сколько бы времени ни прошло с тех пор, как шаман отчитал маленькую княжну, руки ее неизменно покрывались испариной, стоило Елене вновь оказаться рядом с ним в зале элементов. Ее брови слегка приподнялись, а зеленые глаза стали еще больше. Тонкие губы помещицы изогнулись в победной улыбке. Княгиня прекрасно понимала, что на сей раз одержала верх в споре со своим старым знакомым. И все же, она негласно требовала того, чтобы мужчина признал свое поражение.

– Что Вы не ошиблись, Ваше высочество, воспользовавшись запасами почти наших ресурсов без моего ведома. Что я по сей день крайне не одобряю, – ворчливо произнес Борос. Его волосы не раз обретали серебряный оттенок от выходок княгини. И, когда он в очередной раз увидел пустующие элементы в зале, его голова полностью чуть не покрылась серебром.

– Я лишь пожертвовала чем-то, в обмен на большее, Борос. Вы сами меня этому учили, – напомнила Помещица.

– Вы должны быть осторожнее, княгиня, – голос шамана, сухой и низкий, прозвучал как далёкий гул колокола. – Эта энергия копилась не один Великий год. Вам ли не знать, что магия в наших землях не бесконечна? Каждая её частица – сокровище, которое мы не имеем права растрачивать понапрасну.

Елена остановилась, и её строгий профиль обернулся к шаману. Глаза, зелёные, как лес после дождя, сверкнули решимостью, а губы изогнулись в линии, не терпящей возражений.

– И всё же, не вы правите Западным княжеством Меридиана, а я, – её голос прозвучал ровно, но в нём ощущалась сталь. – И я считаю, что скупердяйство – не способ пополнить наши запасы магии. К тому же, вы прекрасно знаете, над чем я работаю.

Слова княгини повисли в воздухе, словно острый меч, готовый обрушиться в любую секунду. Борос в своей песочного цвета мантии напоминал истощённого горного орла. Его светлые, почти прозрачные глаза, долго смотрели на Елену, как будто он пытался прочитать её мысли.

Старик не ответил сразу. Его молчание было громче слов, а взгляд, глубокий и проникновенный, наполнялся отчётливым разочарованием. Он напоминал строгого отца, узнавшего об очередной выходке своенравной дочери.

– Знаю, – наконец произнёс он, тяжело вздыхая. Его голос звучал устало, как ветер, обвивающий старые каменные стены. – И молю Отца и Матерь, чтобы ваши поиски увенчались успехом.

Слова эти не были произнесены в укор, но в них звучала горечь и отчаяние, которые Борос не смог скрыть. Он медленно отвёл взгляд к стене магических сфер, большинство из которых уже потеряли своё сияние, превратившись в пустые, безжизненные оболочки.

– И они благоволят нам. Иначе я бы не нашла нового, более мощного источника.

«Долго ли они будут потворствовать столь самоуверенной особе? Боюсь, что нет» – думалось Боросу, и все же, они кивнул в знак того, что согласен с Еленой.

– Вы знаете, что я душой и сердцем всегда за наши земли, – губы мужчины тронула легкая печальная улыбка, а во взгляде, изучающем пустующие элементы, ютилась грусть и тревога.

– Я понимаю. И в этом мы стоим по одну сторону, – княгиня улыбнулась мужчине и на мгновение замолчала, чем вызвала недоумение у Шамана. Мужчина в смятении посмотрел на нее. Елена словно что-то вспоминала. Пустой взгляд ее блуждал по стене, а губы слегка подрагивали от злости.

– Что-то случилось, Ваше Высочество? – произнес Борос.

– Не то чтобы случилось, но… – княгиня словно собиралась с мыслями, прежде чем озвучить ему свои переживания.

В голове Помещицы вновь возникла библиотека Капитолия и царевна Асенья, изучавшая историю государства в то время, пока ее отец пировал в свою честь. Одно воспоминание о произошедшем поднимало внутри княгини волну негодования и злости.