Русская Америка. Сухой закон 4

Глава 2. Чикагский союз

13 февраля 1920 года. Чикаго.

Арендованный «Мерседес» с рычанием пробивался сквозь заснеженные улицы Чикаго. В сумерках город начинал дышать совсем другой жизнью. Запотевшие стёкла авто дрожали от неровного ритма булыжников в местах, где снег таял вокруг решеток канализации. Погода последние два дня, что дома, что здесь, выдалась для американской зимы в этих штатах тёплая и сырая. Я прижался лбом к холодному стеклу, вглядываясь в этот кипящий мегаполис.

Поистине нужно было называть «Адской Кухней» не район в Нью-Йорке, который будет славиться в восьмидесятые своими криминальными разборками, а место в Чикаго, где находился знаменитый клуб «Четыре двойки». Громоздкие пятиэтажки будто давили на узкие улицы, где жизнь била ключом. Повсюду уже появлялись рекламные плакаты «Лаки Страйка» и «Кока-Колы», подсвеченные закреплёнными под козырьками лампами, создавая привычный киношный образ самого крупного города штата Иллинойс. Они мерцали сквозь пелену мелкого дождя и пара, вырывавшегося из люков.

Солнце почти село, и мегаполис представал передо мной в том виде, в которым его любили показывать в нуарных фильмах. Прокуренный, пропитый, грубый, квадратный и дождливый.

В отличие от Золотого Яблока, где Манхэттен был центром богемной и красивой жизни, этот город представлял собою лоскутное полотно. Мы пронеслись мимо залитого огнями театра. Там толпились шикарно одетые парочки. И тут же резко свернули в переулок, где царствовала совсем иная, «подпольная» эстетика.

Я даже опустил окно, чтобы прочувствовать эту совсем иную жизнь. Наверное, Балабанов не случайно снимал вторую часть «Брата» именно в Нью-Йорке и Чикаго. Это были два совсем разных города. Здесь прямо из подворотен доносился хриплый смех и приглушённые звуки кабацкой музыки, в воздухе витал сладковатый запах виски — несмотря на сухой закон. А через минуту же начинался широкий проспект с фешенебельными магазинами. Чтобы опять смениться трущобами. До «гигантской перестройки» Чикаго было ещё далеко…

Виктор тоже рассматривал улицы вокруг. С собою в эту поездку я взял из «замов» только его. На заводе справляется Мишка и Давид. А Рощупкин-старший, отец Мишки, занимается нашими грузовиками и машинами. Из всех членов наших семей к «теневой» стороне нашего бизнеса я допустил только его. И как показало время, не зря. Кухни и детсады на матери и сестре. Безопасность под руководством Синицына.

В кои-то веки я чувствовал, наконец, что отлаженный мной механизм начал работать самостоятельно. Нет, его постоянно нужно было направлять и «смазывать». Но с каждым днём я всё меньше занимался рутинными делами.

Громова я взял с собою, чтобы он «проинспектировал» заведения, что стали законной добычей после развала банды «Норд-Сайд». Ему полезно. Заодно в пути мы обговорили много дел.

— Найди в Нью-Йорке несколько хороших мест, которые можно будет переоборудовать под клубы. Возьми Гарри в помощники. Он хорошо знает город. Лучше, чем мы все, вместе взятые, — посоветовал я.

— Ты хочешь открыть ещё несколько заведений наподобие «Колизея»? — удивился Громов.

— Для начала пять точек. Вместе с «Колизеем» и «Парадизом» будет семь. Если получится, пусть аренда будет дешёвая, а помещения без ремонта. Мы быстро сделаем из них то же самое, что и в «Парадизе». Это дёшево и публике зашло, — подтвердил я, — Я придумал целый ряд новых коктейлей на вине под открытие. И кое-что для музыки… Запустим «волну». Люди пойдут.

— А полиция?

— С ней пусть работает Гарри. Я сказал ему не представляться на улице патрулям своим именем. Газетчики его фото не делали, и это очень хорошо. Он точно «найдёт» подход к патрульным. К ним вообще все сейчас находят подход…

Ну да, к середине двадцатых в Нью-Йорке было несколько тысяч спикизи. И усилия бюро расследований по контролю за алкоголем никак не сократили их число. Об этих барах знали все, но предпочитали не обсуждать и не «сдавать». Даже само слово «спикизи» по одной из версий произошло от «говори тише».

Самое смешное, что во многих из них использовались поистине идиотские на первый взгляд уловки. «Заплатите двадцать пять центов и посмотрите на свинью без одной ноги!». И это абсолютно нормальная «реклама». Вы идёте в подпольный бар. На хрюшку вам смотреть необязательно. Хотя она там сто процентов есть. Пускает пузыри в сарайчике и видит десятый сон на заднем дворе прямо посреди одного из районов Нью-Йорка. Но вам «бесплатно» нальют джина. На те самые двадцать пять центов, что вы заплатили за «представление». Теперь докажите, что вам продали алкоголь, а не угостили по-дружески!

И таких примеров — вагон и маленькая тележка. От очень хитрых до невероятно абсурдных.

Виктор тем временем нахмурился:

— Что, если клуб «накроют»?

— Нам нужны «подставные» хозяева-управляющие. И набрать их надо из «своих». Обязательно расскажите им про риск: двадцать-тридцать суток в тюрьме, если поймают. Штраф за нарушение Акта Волстеда мы будем платить из своего, а не из их кармана. И обеспечим лучшими адвокатами. Зато получать они будут десятую часть выручки. Но я уверен, что арест будет только в крайних случаях. Потому что весь алкоголь будет идти бесплатно из личных запасов. А продавать мы будем входной билет!

— То есть они платят на входе…

— Чтобы попасть в наш клуб и потанцевать. А там их угостят.

— А если кто-то зарвётся и «закажет» выпивки больше, чем стоимость билета?

— Значит, парни Гарри объяснят ему, что нужно заплатить за его «друга». Который якобы не пришёл, но место было продано, — усмехнулся я, — Короче, пусть платит ещё раз. Но обслуживание должно быть на высоте. И музыка тоже.

Громов быстро прикинул всё в уме и выдал:

— Если ты хочешь, чтобы это было на высшем уровне, то заработаем мы на этом немного. Будет очень много текущих трат.

— Только поначалу. Поверь, вскоре деньги оттуда потекут рекой. Тем более, нам это нужно на будущее. И для связей, — успокоил я друга.

К моим, с первого взгляда бредовым идеям он относился спокойно. Удивление они вызывали, но Виктор не спорил, а лишь задавал уточняющие вопросы. Я замечал иногда его задумчивый взгляд. Словно он пытался раскусить: почему его друг неожиданно стал сыпать удачными идеями?

Говорить ему о том, что мне нужна именно сеть клубов, которая впоследствии разрастётся по всей стране, я не стал. Рано. Это сейчас Атлантик-Сити является игорной и развлекательной столицей Штатов. Но мне нужны узнаваемые работающие на меня развлекательные бренды до того, как Лас-Вегас станет всемирно известной точкой притяжения для олигархов и политиков. Кто его знает, может в этом ответвлении истории центр казино из Вегаса сделают вовсе не итальянцы…

Чем дальше я буду развиваться, тем больше людей придётся «просеивать» через свои сети. Продажных политиков, судей, полицейских, начальников городских управлений хозяйством. Все они хотят отдыхать. У них есть жёны и любовницы, которые тащат их в злачные места. Это публика, у которой есть деньги, и они вечно хотят чего-то нового. Новой музыки, коктейлей, редкого виски, необычных представлений и танцев. А я дам им это новое…

Виктор добавил:

— Помнишь шерифа из Аунего? Фила Граймса.

— Конечно, — кивнул я, вспоминая неприятного типа, который с насмешкой отдавал мне обглоданные тела моих людей. А потом ещё и участвовал в нападении на заброшенный заводик.

— Он смог убежать в суматохе штурма из Аунего, как и последний Манфилк. Похоже, Волков вышел на его след. Сектанты проболтались про ночлежку в Гленс-Фоллсе, где он может прятаться. Там его не оказалось, но хозяин ночлежки вспомнил — куда он звонил, перед тем, как съехать? Он, возможно, в Нью-Йорке. Что с ним делать?

— Я решу этот вопрос, — сухо ответил я.

Вот и первая «работа» для Николая Лесного. Каторжник живёт на съёмной квартире и получает жалованье, а я не «свечу» его никому. Про громилу знает только капитан Синицын и я. Из поля зрения адвоката Исаака Ванжевского Николай исчез сразу же, как тот вытащил его из распределительной тюрьмы вслед за мной.

Вообще, шериф Аунего Граймс — интересный кадр. Все они там вроде как были против контактов с внешним миром. Да только вот и Манфилки и он, как ближайшие соратники Хотфилда и Пророка — похоже, вполне часто выбирались «в цивилизацию».

Предстоящий разговор был очень важен. И для меня, и для моего положения в Нью-Йорке. Я морально готовился к нему всю дорогу. Мерседес высадил меня около знаменитых «2222», и Матвей увёз Громова к нашим точкам в Северную часть Чикаго. Я с телохранителем зашёл в обитую красной тканью дверь. Здесь это знак, что внутри можно получить не только еду и выпивку, но и легкодоступных девочек.

Коренастый итальянец ругался с кем-то по телефону. На его бычьей шее даже вены проступали от злости:

— Если он не заплатит до конца недели, то передай ему, что я САМ лично НАВЕЩУ его! И тогда он будет молить Деву Марию, чтобы я просто забрал его бар, а не сделал с ним кое-что похуже!

Он с яростью грохнул трубкой по жалобно звякнувшему телефону и развернулся. Увидел меня и тут же переменился в лице:

— Алекс! Рад тебя видеть? Как добрался?

Удивительное свойство Капоне — он мгновенно разгонялся до всеразрушающего безумия, и тут же остывал, когда разговор касался важных дел.

— Привет, Аль! — пожал я руку бутлегеру, — Неплохо. Новый поезд из Нью-Йорка прямо загляденье. Чего не заезжаешь погостить к нам?

— Мой дом здесь! — хмыкнул низкорослый гангстер, — Но вскоре придётся смотаться по делам на побережье, тогда и заскочу к тебе.

Я сделал себе зарубку на память. Потому как, на мой взгляд, никаких важных дел в Нью-Йорке у Капоне сейчас быть не может. Алкоголь течёт к нему рекой либо с севера со стороны Великих озёр и Канады, либо от Ремуса из Цинциннати.

— Как поживает старый «Лис»?

— Неплохо. После того как не стало «Норд-Сайда» — город наш! — самодовольно усмехнулся Аль, словно это его, а не мои ребята помножили на ноль верхушку банды Дина О’Бэниона.

Из двери, ведущей в подсобные помещения, показался Джонни «Лис» Торрио. Он расставил руки и радостно возвестил:

— А вот и наши друзья из Нью-Йорка!

Я обнялся с ним, ответив на доброе приветствие. Хотя и не верил в него от слова «совсем». Не зря же Торрио прозвали «Лисом». Он очень хитрый и опытный дипломат, который переживёт несколько покушений и уйдёт на покой, оставив всё Алю. Гангстеру «новой волны». Это сейчас Капоне — всего лишь одна из рук Джонни. Как и Лучано с Лански у Ротштейна. А в будущем они все в моём мире поднялись до таких высот, что стали буквально «олимпийцами» криминального мира.

— Необычное место для встречи… — намекнул я на то, что в прошлый раз на серьёзные переговоры мы собирались в знаменитом отеле «Лексингтон».

— Ну когда организовываешь большой сбор партнёров по бизнесу, то нужно делать это с размахом, в соответствующей обстановке А вот такие небольшие встречи тет-а-тет я предпочитаю проводить в «домашней» обстановке.

Не знал, что «Четыре двойки» используется Торрио в качестве «базы» для ведения дел. С другой стороны, тут повсюду его люди и бары. Здесь на несколько кварталов вокруг — даже кошелёк без его ведома не подрежут на улице.

— Пройдём.

По узкому коридору, огибая нагромождения ящиков с виски, мы дошли до неприметной двери. Я оставил телохранителя снаружи, а сам зашёл в небольшую и уютную комнатку. Она действительно была обставлена по-домашнему. Мне показалось, что я попал в недорогую квартиру, которую дёшево сдают туристам в двадцать первом веке, рассказывая, будто это стиль «antico». То есть, под старину. Отдыхающие с умным видом кивают, не понимая, что по-нашему это называется «оставил бабушкин ремонт, как было». Такое любят проворачивать не только в Италии, но и в Испании.

— Вы, наверное, голодны с дороги? Сейчас принесут настоящую пасту аль бурро. Моя кузина готовит её так, что вы пальчики оближете. Домашний секретный рецепт! Не чета той ерунде, что подают в местных ресторанах! — уселся за стол Торрио, закинув ногу на ногу и доставая сигару, — Что вас привело ко мне, Алекс?

Я устроился поудобнее напротив Лиса и заговорил:

— Спасибо! Проверяю свои заведения в Норд-Сайде. И есть очень щепетильный вопрос.

Это был лёгкий намёк, и Лис его понял правильно. Он кивнул и ответил:

— Можете говорить, Альфонсо всё равно узнает обо всём. Я доверяю ему, как самому себе.

Крепыш довольно крякнул, наливая себе виски и тоже доставая сигару. Копирует Торрио. В будущем его образ в принципе будет неразрывно связан с толстыми «кубинками», которые он смолил круглосуточно. Как только он не загнулся с такой вредной привычкой?

— Один человек, известный нам всем, очень хотел моей смерти. И даже пошёл на сговор с полицией, чтобы обставить это дельце…

Джонни сузил глаза, выпустив кольцо дыма, и слегка махнул рукой:

— Продолжайте.

— Я думаю, что этот человек — угроза для всех нас. Так как слишком быстро усиливается. И скоро наложит свою лапу на бо́льшую часть Нью-Йорка. А то и на весь.

Аль пристально посмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Кажется, я понимаю, о ком вы говорите, мистер Соколов, — усмехнулся Торрио.

А я продолжил:

— Так вот, если в руках этого человека окажется порт Золотого Яблока, то он вряд ли остановится. Дальше — больше. Штата ему будет мало. Он запустит свои руки к соседям. Такие попытки ведь уже были? — задал я вопрос.

А Капоне сообразил:

— Джо Массерия? Ты о нём, Алекс?

Несколько лет назад между Чикаго и Нью-Йорком уже были разборки. Разногласия так и не переросли в войну только потому, что у Торрио в Чикаго были свои проблемы в виде ирландцев, а у Массерии конкуренты в лице Ротштейна, которые могли на фоне ослабления оттяпать себе хорошие бизнесы. Или конкретно подвинуть обоих. Но каждый понимал: шаткое положение может в любой момент нарушиться. Плотность населения на севере Штатов таково, что основная масса подпольных баров теперь лежит именно между Чикаго и Нью-Йорком. Эти два города и делят между собою север.

Я подтвердил догадку Альфонсо:

— О нём самом. Получив доступ к порту, он «на коротком плече» сможет быстро получать виски и зальёт им все штаты вокруг. Для него это станет намного дешевле…

Капоне нахмурился. Насколько мне известно, он уже скопировал хитрую систему поставок из Канады, которую придумал ныне покойный Дин О’Бэнион. Но это был долгий, сложный путь с массой тонких мест. Которые естественным образом снижают объёмы поставок. Из-за этого Торрио вынужден плотно сотрудничать с Ремусом и везти недостающие тысячи ящиков с виски из Цинциннати. Если Массерия добьётся своего, то Чикаго автоматически превратится в осаждённую крепость, которой будет сложно конкурировать с дешёвым пойлом Джо «Босса». На этом я и хотел сыграть.

— Готовитесь к войне за Нью-Йорк, мистер Соколов? — усмехнулся Лис.

Он не дурак. И уже всё просчитал и понял.

— Я не собираюсь проигрывать в этой схватке. Ротштейн и Массерия вот-вот вцепятся друг другу в глотки. А это повредит бизнесу, нарушит баланс и ударит по всем. Кто знает, кого ещё «засосёт» в эти разборки?

Это местные криминальные аксакалы ещё не в курсе, что потом за место под солнцем несколько раз передерётся «молодая мафия». А закончится всё это Кастелламарской войной. Отжимать бизнес Массерии приедут сицилийские гангстеры. А Джо «Босс» к тому времени разовьётся так, что его уже будет не спихнуть извне. И только его же собственные подчинённые в лице Чарли Лучано убьют Джо «Босса».

И не в моих интересах вообще допускать то, чтобы Массерия расправил крылья так, что Ротштейн уйдёт раньше времени в тень, окончательно занимаясь ценными бумагами и ставками. Тогда меня просто сметут полчища итало-американской мафии.

Сегодняшняя встреча должна заложить первый камень в строительство «светлого» будущего Нью-Йорка без Массерии и прочих ему подобных. А заодно и проложить ниточку к Сицилии, пока оттуда не приехал Сальваторе Маранцано и не начал знаменитый кровавый передел начала тридцатых.

Лис задумчиво смотрел куда-то вдаль. Он размышлял. Просчитывал варианты. Ведь в моём времени он остался в стороне. А здесь ему предлагают сделку. Против того, кто ему никогда не нравился, и с кем были, мягко говоря, натянутые отношения.

Сейчас я, возможно, очень сильно влияю на изменение криминальной истории Штатов. Ведь оставшийся в стороне Торрио тихонько ушёл в сторону и отдал бразды правления Капоне. А тот, чтобы удержать власть в своих руках — залил кровью весь Чикаго и его окрестности.

Для меня же пока именно он является более предпочтительным «компаньоном» после Наки Джонсона и Арнольда Ротштейна. Уравновешенный, соблюдающий старые неписаные правила ведения теневого бизнеса Джонни Торрио лучше, чем Капоне, который ещё год-два и почувствует за собою такую силу, что начнёт чудить не по-детски.

— Как вы докажете, что Джо играет не по правилам? Это ведь серьёзное обвинение, — наконец спросил Лис.

— Со мной вышел на связь человек, который по требованию Массерии стал якобы свидетелем того, что я убил Луи «Два ствола» Альтери. Паоло Колетти. Если ему помочь, то он сможет выступить против Джо. Дело у копов на меня заведено официально. Хорошо, что не предъявили обвинение официально. Так что его слова будут подтверждены извне. Как только свидетель окажется у меня, я найду людей из полиции, которые работали с Массерией. Вдобавок к словам этого Паоло…

— А почему он просто не пришёл к тебе? — задал вопрос Капоне.

— Погоди, Альфонсо… Какого рода помощь нужна этому Паоло? — прищурился Лис.

Старый пройдоха сразу уловил этот момент. Что же. Жизненный опыт, как известно, не пропьёшь.

— Его семью держат в заложниках на Сицилии. И убьют, если Массерия посчитает, что Паоло слил информацию. Поэтому Колетти сдаст своё местонахождение, только когда его жена и дети будут в безопасности, — отчеканил я, — Родственников Паоло удерживает дон Альберти из Маринео. И мне нужны надёжные люди на острове, на которых я могу положиться в деле освобождения этих несчастных.

Оба гангстера переглянулись, и воцарилось молчание. Мой запрос ни много ни мало касался связей Джонни Торрио за океаном. У Альфонсо таких банально не было. К Торрио я пришёл именно потому, что знал о его разногласиях со всеми мафиози Палермо. Выходец из Южной Италии, Лис имел тесные знакомства в восточной части Сицилии. А если я хоть что-то понимаю в их порядках и помню их историю — грызня между богатой провинцией Палермо с остальными регионами острова была вечной. Тем более, я подкрепил это знание звонком Капоне, расспросив его о том, как относится к дону Альберти его босс? Если бы Аль сообщил, что Лис и Альберти в неплохих отношениях, то я бы даже не брал билет в Чикаго.

— Я знаю Альберти. Та ещё крыса. Хм… Вы пришли за помощью ко мне, Алекс. И раскрыли своего свидетеля. Смело… Что мешает мне договориться с Джо? У него побольше сил, чем у вас, — хитро улыбнулся Лис.

— Если вы свяжетесь с Джо, то он и так поймёт — о каком свидетеле идёт речь. Паоло, когда писал мне, уже заочно приговорил себя в случае неудачи. А я пришёл сюда предложить выгодное дело, — мимоходом поправил я Торрио.

Не сто́ит создавать в мыслях у собеседника уверенность, что это он вам нужен больше, чем вы — ему.

Я продолжил:

— Если умерить пыл Джо Массерии раньше, чем он наберёт ещё больше сил, то все останутся при своём и не придётся «подвигаться». Либо мы можем ничего не делать, не предъявлять ему обвинений при всех «боссах», и ждать, когда виски Массерии начнёт продаваться уже в пригороде Чикаго. Он уже один раз показал всем, что его амбиции простираются гораздо дальше северо-востока. Не думаю, что что-то поменялось.

Лис степенно кивнул, выпустил струйку дыма и спросил:

— Что мы получим взамен?

— Я могу предложить виски по тридцать пять баксов за ящик. Тысячу в месяц начиная с середины марта, и две тысячи в конце весны.

У Капоне поползли вверх брови:

— Ты где такую цену нашёл, Алекс?

Торрио тоже явно удивился.

— Собственное производство, — отчасти слукавил я, ведь оно ещё пока не принадлежало мне, и даже не будет полностью в собственности.

С кузеном Блум — Томасом Брауни мы договорились, что я вложусь в его новые перегонные заводики в горах Кентукки. Часть нужного товара возьму оптом сейчас, а на мощность в три тысячи мы сможем выйти к середине весны. Я назвал Торрио и Капоне время с запасом. На случай непредвиденных обстоятельств.

Но зачем им про это знать? Правда?

— Хорошее предложение. Но это выгода и для вас, Алекс, — улыбнулся Лис.

— Что вы хотите?

— Десять крупных точек в Нью-Йорке. На «свободной земле», куда пока что поставляете виски конкретно вы.

— Когда начнётся война за Нью-Йорк, то свободной земли не останется, — заметил я.

— Понимаю. Поэтому и не требую «земли» там, где торгуете не вы, — ухмыльнулся Торрио.

Понятно, хочет просто перебить под себя крупные точки на окраинах Бронкса. Которые пока что снабжаем мы. Независимо от исхода раздела Золотого Яблока он останется при своём. Я задумался. Точнее, сделал вид, что хмурюсь и недовольно перебираю в голове варианты. На самом деле, ответ пришёл ко мне сразу.

— От сто одиннадцатой до сто пятьдесят пятой подойдёт? — бросил я «щедрое» предложение. Почти сорок пять небольших узких линий-улиц.

Лис, который явно прекрасно разбирался в Нью-Йорке, даже не смог скрыть радости, промелькнувшей в его глазах.

— Это самая южная часть, где мы являемся поставщиками, — пожал я плечами, словно говорил о чём-то само собой разумеющемся. Мол, далеко, тяжело держать.

— Идёт! — протянул мне ладонь Торрио.

— По рукам! — пожал её я, а Капоне хмыкнул:

— М-да, торговаться — не твой конёк, Алекс.

А я всеми силами пытался сохранить лицо и не смеяться. Знали бы они, что это за неликвид. Ведь я только что спихнул им в руки Гарлем! Сейчас он состоит из афроамериканцев только на четверть. Там неплохие кварталы, и он кажется перспективным. Но через десять лет чернокожего населения в Гарлеме будет больше семидесяти процентов. Район от реки до парков превратится в один из самых бедных участков Нью-Йорка. Там появятся свои очень сильные банды, которые вряд ли потерпят итальянцев на своей территории и будут грызться с ними постоянно. Торрио и Капоне придётся как-то удерживать всё это «богатство» дистанционно из Чикаго. Удачи!

А я вот получу абсолютно защищённый от конкурентов рынок сбыта в Чикаго. Мои грузовики без проблем и препятствий будут доезжать из Кентукки к складам Лиса. При этом зарабатывать с одного ящика я буду примерно так же, как сейчас выручаю с продажи того, что приходит океаном в Портленд к Грейсу МакКою.

— Итак, если мы договорились, то я хотел бы знать — с кем связаться на Сицилии, чтобы всё прошло гладко? — посмотрел я в глаза Лису.

Тот подался вперёд и затушил сигару:

— Слушайте внимательно. У Альберти есть заклятый враг. Дон Де Лука. Он — мой старый товарищ. И не откажет в помощи. Тем более, речь идёт о том, чтобы насолить этой гниде Альберти. Если ваши люди поторопятся и сядут на быстрый океанский лайнер, то через десять-двенадцать дней уже будут на Сицилии…

И мы принялись обсуждать дерзкий план.