Сквозь тени 90-x. Банды и магия

Глава 16

Помнится, одна из реликвий вернула меня в прошлое. Стоит ли рассказывать, какой мощью обладали неземные предметы неисчислимой магической концентрации? Почему бы и нет?

Интересный случай приключился в Пакистане. 1986 год. Один ведун, с интеллектом, как у огурца, воровал финики с пальм, как вдруг заметил выплеск. Прикарманил реликвию и попытался сбыть ее в родном городе Касур. Случайно активировал, когда демонстрировал покупателям… После этого в радиусе двух километров каждый житель, включая горе-ведуна, превратился в зараженную нечисть, что обращала всех убитых в себе подобных. Тогда Пакистан обратился за помощью к мировому сообществу. Поначалу зомби-апокалипсис пытались устранить подручными средствами, но в итоге в историю добавился второй случай ядерных грибочков да по крупному городу.

Мне, как прошлому внешнику, однажды довелось ознакомиться с архивами британской разведки. Во время двадцатилетней войны сверхдержавы сплотились и стали единым ударным кулаком, поэтому рассекречивали друг другу различные наработки. В архивах перечислялись точные даты и местоположения выплесков с тончайшими подробностями. Всю эту информацию я бережно храню в своей черепной коробке и по сей день!

Понятное дело, каждая страна пыталась урвать как можно больше реликвий и не стеснялась нарушать государственные границы, а то и внаглую воевать при выплеске. Англия достигла высот на этом поприще, но не так, как Россия. Все же нам принадлежала одна шестая часть суши, и каждая шестая реликвия была наша, как минимум. На территорию широкой необъятной матушки практически не рисковали соваться спецслужбы других стран. Помню лишь несколько случаев, когда «партнеры» пытались под шумок стыбзить реликвию, но безуспешно! Их можно понять, ведь выплеск никак предугадать. И когда очередная реликвия появлялась где-то в тайге, то хитрые конкуренты предпринимали попытки скоростного захвата и побега.

Утащить ценный артефакт у одной из сверхдержав означало рискнуть не только утратой элитной группы ведунов, но и с большой вероятностью спровоцировать крупную войну. Однако даже наши не стеснялись доминировать на территориях стран, чьи клыки были недостаточно длинны. Что уж говорить о нравах более агрессивных центров силы? В этом мире слабые шли на дно, а сильные использовали все возможности, чтобы утвердить свое превосходство, не щадя ни союзников, ни врагов.

Ведуны определенных видов школ, такие как спиритуалисты или сенсоры, чувствовали выплески магической энергии, после чего сообщали данные внешникам, и начиналась заварушка. Имелся даже специальный отдел, который отдыхал два месяца после выплеска, но как только срок истекал, сотрудники не спали ночами в ожидании. В шутку говорили, что в их офисах кулеры вместо воды наполнялись миксом из кофе и энергетика.

***

Я скучал в коридоре, соблюдая очередь на собеседование вместе с Аверьяном и Ведьмой. В универ мы приехали порознь, однако получилось пересечься. Друг однозначно тянул на внешника, но вот его девушка — не совсем. Их могло раскидать в разные группы. Но я почему-то был уверен, что все образуется.В единственном потоке находилось три-четыре группы по пятнадцать, плюс-минус пару ведунов. И среди половины сотни студентов лишь нескольких брали на специализацию внешников. Естественно, для элиты не выделяли отдельную группу, поэтому они скрашивали студенческие будни с истребителями или внутренниками.

Наконец, настал наш черед.

— Дамы вперед, — с улыбкой сказал я.

Спустя три минуты довольная Ведьма покинула аудиторию и крикнула:

— Истребительница!

Компаньоны обнялись. Из открытой двери послышалось: следующий!

Что ж, настал мой черед.

— Ни пуха, брат, — задорно сказал Аверьян.

— К черту!

Учебная аудитория университета, просторная и светлая, излучала атмосферу знаний и сосредоточенности. Деревянные парты, усталые от многократных лекций, были выстроены в аккуратные ряды, а на стенах красовались плакаты с цитатами великих умов и схемами, интригующими воображение. По центру помещения за столом преподавателя красовалась большая доска. На ее уголках сохранились едва различимые следы прошлых лекций.

Пятеро членов приемной комиссии что-то обсуждали, оставляли заметки на листках. Несколько профессоров и ректор собственной персоной. Сенсор девятого круга! Он с легкостью определял потенциал абитуриентов и даже мог читать мысли, но только не мои! Великовозрастный седой мужчина, высокий ростом, чем-то похожий на Гэндальфа Серого из «Властелина Колец», разве что одет был в черную мантию. Мудрое, харизматичное лицо и пронзающий взгляд оставляли приятное впечатление. «ИжУТН в хороших руках», — подумалось мне.

— Добро пожаловать на собеседование, Факел-два, — торжественно произнес ректор.

— Здравия желаю, уважаемая комиссия, — четко ответил я по-армейски.

Мужчины одобрительно переглянулись. Лупоглазый и морщинистый, как чернослив, профессор, ведун школы растений восьмого круга, взял инициативу разговора на себя:

— Впечатляющий послужной список. Один ордер чрезвычайно высокой сложности, шестнадцать высокой и тридцать три средней. Таких рекомендаций от главы ГВВ не припомню на старости своих лет. Потенциал… — профессор замешкался и глянул на ректора.

— Достижения десятого круга! — с огоньком в голосе, уверенно сказал Гэндальф.

Профессор продолжил:

— Вы метите в элиту? Похвально, однако вынужден вас огорчить. Ваш отец — бывший заключенный, убийца, к тому же замечен в связях с радикальными ведунами. Мы очень довольны продуктивностью, эм-м-м, Борзого, но устав есть устав. Добро пожаловать в ряды внутренников, Факел-два.

Вот уж не ожидал, что комиссия будет столь педантичной.

И когда это Борзый успел с радикалами пересечься?

Не понравилась мне маска омерзения на лице лупоглазого профессора, когда тот говорил о моем отце. Занимательно. Именно для такого поворота событий я приготовил пару увесистых фактов в виде двух личных записок. Эти козыри однозначно стоило разыграть, несмотря на результат. Пора позаботиться о величии страны!

— Разрешите возразить, товарищ ректор!

Комиссия вновь переглянулась. Профессор-говорун сморщил свое лицо до небывалой степени и стал похож на мошонку мумии.

— Да как ты сме... — хотел было сказать лупоглазый, но его перебил ректор.

— Разрешаю.

— Имею основание считать, что пригожусь внешней разведке. На других ролях себя не вижу! — я молча вручил ректору первую записку.

Болтливый профессор задрал нос и едва не испепелил меня взглядом. Да, крутые ведуны славятся суровым нравом и порой неадекватными склонностями. Но этот хрыч будто занимал позицию выбешивателя, проверяя устойчивость психики абитуриентов. Хорошо, если так. Но если он, обремененный властью в этом заведении, привык подавлять всех, до кого дотянутся костлявые пальцы, то это печально. Непрофессионально и угнетает дух студентов, понижая мощь будущего нашей страны. Я всё же таю надежду, что преподаватель попросту забыл выпить успокоительное с утра.

В моих ожиданиях — после прочтения записки ректор падет ниц и попросит прощения за случившийся конфуз. Но это, конечно, шутка. Гэндальф остался невозмутим. Ни единый мускул не дрогнул на его лице. Вот это кремень!

— Чем докажете? — обратился ко мне ректор.

Настало время второй записки. Если не прокатит, я, блин, уеду в Казань сегодня же и попробую счастья там! Может, они не до конца понимают суть происходящего?

Бумажка перекочевала в руку ректора.

Минута вдумчивого чтения...

Да-а-а! Каким удовольствием для меня оказалось наблюдать круговорот эмоций на лице главаря университета! Внутренне я ликовал, но внешне — как игрок в покер.

— Уважаемые коллеги, попрошу вас покинуть аудиторию до конца собеседования, — встревоженно произнес Гэндальф.

Трое членов комиссии направились к выходу. Лупоглазый терял контроль, его едва приступ астмы не хватил.

— Мефодий! — произнес ректор так звучно, что занавески у открытых окон едва не затанцевали гопак.

Лупоглазый нехотя повиновался и покинул аудиторию. Ох, несдобровать мне... топить же будет. Ну, ничего, и не таких видали. Почему так не везет с учителями... сначала тот историк, а теперь этот невротик.

Тем временем ректор применил общее заклинание восьмого круга, «полог непроницаемости», отсекающее любопытные глаза и уши возможных наблюдателей. Все правильно сделал, уважаю.

— Откуда вам вообще известно про реликвии? А тем более точные даты, время и локации возникновения прошлых выплесков? Такая информация не может быть доступна даже мне, но привилегии сенсора сулят мне, кхм, некую осведомленность.

— Родовая техника, — многозначительно произнес я и пожал плечами. — Дар прорицания на год вперед, касательно реликвий. Время, место, свойства, и, что главное, претендующие на обладание недруги всплывают четкой картинкой в моем сознании.

Ректор пустил испарину на лбу и протер ее платком.

— И где же, по вашим данным, произойдет следующий выплеск?

— Третьего сентября в 21:37 по московскому времени. Казахстан, неподалеку от космодрома Байконур. Без вторжения абсурдных тварей. Заметят и подберут китайцы спустя девять часов. Реликвия позволяет раз в месяц наградить даром ведуна любого гражданского. Потенциал предмета низкий, разве что получится скосить капусту с богатеев и породить посредственных волшебничков. То ли дело реликвия высокого потенциала, что появится в декабре...

— Довольно! Вы приняты в элиту. Поздравляю! Жду вас в своем кабинете сегодня в 16:00.

Счастливый, как призер лотереи, я покинул аудиторию. Профессора зашли внутрь. Мефодий совершенно случайно задел меня локтем, на что получил в ответ победоносную улыбку.

Нетипичную ситуацию наблюдала очередь, состоявшая из пары десятков ожидающих. Мои будущие сокурсники. Вот и познакомились!

Я дал пять Аверьяну и радостно воскликнул:

— Элита!

— Поздравляю! Другого и не ожидал. Теперь мой черед!

Аристократ последовал на собеседование.

Разношерстная группа абитуриентов косилась на меня с Ведьмой. Кто-то с завистью, кто-то с уважением, а некоторые откровенно пялились на сочные формы подруги друга.

Несколько ведунов попытались завести с нами знакомство. Эти в пчелки пойдут...

Ведьма одним выражением лица дала понять, что не хотела бы отвлекаться на кого попало. Она весьма немногословная мадемуазель, и это немного обескураживало. Болтуны как на ладони, а вот молчунов попробуй прочитай...

Я тоже игнорировал внезапных абитуриентов.

Как и следовало ожидать, Аверьяна приняли в элиту.

Мы направились к выходу. Сладкая парочка, полная радости, уехала отмечать поступление. Я же остался бродить по территории университета, погруженный в свои мысли. Зашел в столовую, где перекусил и немного помедитировал.

Здесь кормили на убой, но блюда казались слишком уж постными: гречневая каша, вареная курица, салат из капусты и едва сладкий ягодный морс. Минимум соли, полное отсутствие специй. Хотя добавок было сколько угодно, и ешь, сколько влезет — за счет государства, конечно. Диета получалась эффективной, но не удивлюсь, если скоро от нее начнет подташнивать!

Настало время посетить ректора. С добродушной улыбкой он пригласил меня присесть напротив, и я очутился в его кабинете. Интерьер, как ни странно, оказался минималистичным, если не сказать спартанским. Вместо роскоши и изысков, ожидаемых от главного лица университета, я увидел строгое оформление: стены были окрашены в нейтральные оттенки, а единственным украшением служила пара простых картин с абстрактными мотивами.

Стол из темного дерева располагался рядом с большим окном, из которого открывался вид на зеленый кампус, но даже это не разбавляло строгую атмосферу. На столе не было лишних предметов — лишь аккуратно сложенные бумаги и старая ручка, словно олицетворяющие сосредоточенность и деловитость. У стен расположились стулья, выполненные в лаконичном стиле, которые, несмотря на свою простоту, внушали чувство солидности и надежности.

Весь кабинет излучал дисциплину. Никаких ярких цветов или беспорядка, только чистота и скука, словно ректора больше интересовали идеи и стратегии, чем декоративные детали.

Я почувствовал, что здесь ценятся не только знания, но и серьезный подход к делу. Интуиция подсказывала, что с таким персонажем получится сварить вкусную кашу.

Ректор вновь использовал полог непроницаемости и спросил:

— Можете обращаться ко мне: Сёрчер. Что нас ждет в декабре?

— Принял, товарищ Сёрчер. Остров Сардиния. Британцы ликвидируют итальянский отряд ведунов и захватят реликвию. До появления первых очевидцев магический предмет пробудет в одиночестве двадцать минут. Стоит побороться за обладание реликвией, которая дарует пятнадцатипроцентное увеличение резервуара духа любому прикоснувшемуся НА-ВСЕ-ГДА. Было бы здорово пустить осколок метеорита по рукам всей армии российских ведунов.

— Вот как? Интере-е-есно. Ваши порывы похвальны! Отчего же не удается мне отсеять зерна от плевел? Отчего не получается прочесть ваши думы?

— Родовая техника, — ответил я и пожал плечами. — Забыл сказать, что на выплеске в Сардинии реликвию будет охранять одна абсурдная тварь высокой опасности. Наши справятся, только могут не успеть разделать. Главное — заберите как можно больше костей! Это неразрушимый материал!

— Впервые о подобном слышу. А не многовато ли техник для одного ведуна? До недавних времен знать не знал про ваш род. Что ж, третьего сентября проверим информацию. Если вдруг окажется, что вы любите сочинять сказки… то пеняйте на себя!

— А если не окажется? — нашел я смелости дерзнуть.

— Тогда вас переведут в Москву, поближе к руководству, — ответил ректор, нисколько не удивившийся неуставной беседе.

— Я бы не хотел такого поворота событий. Уже рассматривал подобный вариант будущего, дар прорицателя при этом затуманивался. Не сочтите за дерзость… вам ведь наверняка известно, как опытному сенсору, что в рядах ФСВ имеются, кхм-кхм… крысы.

— Даже не буду спрашивать, откуда сведения, — собеседник махнул рукой и отвел глаза. — Вы ведь опять скажете, мол, родовая техника, верно? — Сёрчер засмеялся, но тут же посерьезнел. — Хорошо. В таком случае буду информировать лишь проверенные каналы. Что-нибудь придумаю. А теперь прошу меня покинуть. Готовьтесь к предстоящей учебе!

Как-то не хотелось превратиться в дичь, за которой начнут охотиться спецслужбы недружественных стран. В Москве предатель на предателе сидит и предателем погоняет. Это я, конечно, утрирую. На самом деле дай только повод внешникам вцепиться в крысу… только на элите все и держалось. Развал, коррупция, кумовство… как бы скорее вырвать эту заразу с корнем?

Пришлось рискнуть сегодня, раскрыв козырь. Но без этого в нашем деле никак. Если буду сидеть молча и не предприму попытки к усилению армии, то человечество встретит иномирцев неподготовленным. До первого вторжения осталось полтора года. До начала двадцатилетней войны еще почти десять лет. Потому закончу УТН, как и в прошлой жизни, а дальше на фронт.

***

Следующие две недели я занимался выполнением ордеров и организационными вопросами. Снял двухкомнатную квартиру на год вперед неподалеку от университета, по улице Школьной, в пятиэтажке. Купил необходимое алхимическое оборудование, базовые ингредиенты и реагенты. Наполнил холодильник с бытовкой долгосрочным запасом продуктов питания. Обустроил новое жилище различной бытовой утварью: телевизор с видеомагнитофоном Panasonic, утюг, стиральную машинку ЭВИ. Приобрел также нижнее белье, носки, несколько сменных костюмов на все случаи жизни.

Родители отнеслись к переезду нормально. Борзый сказал напоследок что-то вроде: «Каждый орел должен вовремя покинуть гнездо, чтобы научиться летать!»

Пообещал родным, что буду пару раз в месяц навещать. С отцом-то наверняка чаще будем пересекаться. Учеба учебой, но скучными вечерами предстояло истребление нечисти. Не дома же фильмы по видику глазеть, да и чего я там не успел разглядеть ранее? Ящик приобрел больше для просмотра учебной или оперативной информации.

Не забыл я в торговой лавке ГВВ взять портативный отводчик глаз, что вешался на дверь под видом номерка квартиры. Пятьдесят жемчужин, однако!

С учетом трат на моем балансе красовалось 2400 жемчужин, что весили почти полтора килограмма! Забавно было бы представить богатея-ведуна, что, кряхтя, тащит за собой на сделку несколько мешков с валютой. Алхимики давно придумали, как все упростить. С помощью сложного процесса с жемчужин смывался верхний слой перламутра, обладающий крупицами духа. Далее проводилась кристаллизация. На выходе получался малый или большой жемчужный кристалл, в зависимости от количества используемого ресурса. Первый стоил три тысячи перламутровых сфер, с поправкой на работы алхимиков и траты реагентов, а второй — десять.

Помимо удобного средства для расчета малые кристаллы использовались для перехода на четвертый круг ворожбы. С пятого круга требовались только большие кристаллы. Их число удваивалось на каждом новом круге. Для пятого нужно два кристалла, для десятого — шестьдесят четыре. Всего на полное развитие уходило сто двадцать шесть кристаллов, стоимостью больше миллиона жемчужин.

С пятого круга большие кристаллы увеличивали резервуар духа ведуна. Первый прием усиливал его на десять процентов. Шестой, на десятом круге — на триста двадцать. В итоге сила духа вырастала в шесть раз. Такое усиление приходилось кстати, ведь высшая ворожба поглощала огромное количество энергии.

Эх, мысли о математике совсем вымотали, потому я пошел спать. Завтра — первое сентября!