Соседи с 37-го (Мы - однопланетяне! #2)

Вечер Даниил встретил на школьном стадионе. Глядя на играющих в футбол пацанов, ему тоже страшно захотелось вернуться в детство. Да, оно не было прожито им буквально, но воспоминания о беззаботном пинании кожаного мяча по тёплой пыли родного городка были нарисованы превосходно. И уже за это он был невероятно признателен Рогову.

А баталии на поле разворачивались с невероятным накалом. Вечерело, и в командах малолетние карапузы постепенно уступали места более взрослым ребятам. Вели они себя куда серьёзнее, да и мастерство было на голову выше.

— Недурно, да? — раздался справа хрипловатый голос.

— А то! Прямо как сам в детство вернулся, — ответил Даниил подсевшему мужчине средних лет.

— Ну, ещё не вернулся… — собеседник затянулся сигаретой, — Но это можно устроить. Погоняем мяч?

Даниил уже собрался пошутить, но осёкся, видя совершенно непривычную картину. Сзади него, прямо на трибунах переодевались отнюдь не юнцы. Серьёзные мужики, кто лет тридцати, а кто и хорошо за сорок, с пивным животом и сединой в висках. Они деловито шнуровали потёртую в футбольных баталиях обувь, аккуратно складывали в пакеты и сумки рабочие костюмы и, не торопясь, начинали разминаться. Собеседник внимательно следил за выражением лица Даниила, а затем безо всяких формальностей предложил:

— У меня есть старые бутсы. Сорок второй номер подойдёт?..

***

Два дня Инга не могла прийти в себя. Она заперлась в комнате, включила полную звукоизоляцию и лежала в кровати. Нервное потрясение практически доконало девушку, начисто лишив и физических и душевных сил. Лишь не высыхающие от слёз глаза упрямо смотрели в небо. А оно, как на зло, то и дело меняло гамму. То пронзительно голубое, то беспросветно серое, то непроглядно черное, то кроваво закатное… Инга вглядывалась в воздушную живопись, а перед глазами стояла насмешливая физиономия Даниила. Его лицо в такт с небесами меняло оттенки улыбки от нежно-ироничной до холодно-саркастичной. Девушка сквозь слёзы пыталась что-то сказать видению, но голова отказывалась даже формировать сколь-нибудь связную мысль.

В конце концов перегруженная психика просто выключила сознание. Переутомлённый мозг не стал добивать Ингу ночными кошмарами, и десятичасовой сон полностью привёл её в норму. Открыв глаза, она тут же обнаружила танцующие на окне занавески. Распахнувший окно утренний ветер сходу бросил в лицо настоящую радугу ароматов готовящихся яств. На что пустой желудок мигом отозвался громогласным урчанием.

К её удивлению у накрытого прямо перед домом стола никого не было. Голос Наума тут же прояснил ситуацию:

— Это я приготовил. Специально к твоему пробуждению, царевна Несмеяна.

— Кто? — Инга едва не подавилась горячущим беляшом.

— Была такая девушка в старых сказках. Тоже ничего не делала, а только рыдала с утра до ночи.

Инга залилась краской и опустила глаза. Но скрывать взгляд от присутствия виртуального собеседника было глупо, и девушка попыталась перевести разговор в другое русло:

— А где все?

— Все работают. Подключить питание Оскару не получается. Отсюда мы тоже не можем кинуть достаточно мощности. Выход один: спешно собираем дополнительный центр управления, который постараемся вживить сыну Оскара.

— Вживить? Погоди! — Инга от ужаса побелела как мел, — Вы не боитесь, что он может перезагрузиться?

— Ну, схема у него в высшей степени странная. Но думаю, что всё получится. Так что, давай заканчивай чавкать и вливайся! Для спасения Дана каждая секунда на счету!

***

Прошла неделя пребывания Даниила в виртуальном плену. Хотя пленение, надо сказать, выглядело довольно комфортно, чему молодой человек не переставал удивляться. В глубине души Даниил изо всех сил надеялся, что всё происходящее вокруг делается с ведома тутошнего бога. Но вот на диалог творец этого мира выходить никак не желал. И Даниил порой долго размышлял вслух о причинах столь странного поведения.

Для таких сеансов он выбирал уединённые места, порой настолько глухие, что задерживаться тут в тёмное время суток было страшно до колик. В этот день, забредя в какие-то непролазные дебри, Даниил по устоявшейся привычке вскинул голову и закричал в небо:

— Эй! Творец! Ты меня пустил в свой мир, так почему не разговариваешь? Тебе привет от Оскара! Надеюсь, ты не забыл, что так зовут твоего отца?

Кинув вверх ещё несколько дежурных фраз, Даниил решил на этот раз прекратить монолог и отправился домой. Да, да! Все эти дни молодой человек проводил не под открытым небом, а проживал в персональном коттедже. Хотя маленький домишко сторожа с крохотной чадящей печкой не тянул даже на дачу, но гордый переселенец именовал его не иначе как коттеджем.

Досталось это жилище Даниилу на второй день пребывания. После вечерней футбольной баталии последовала не менее захватывающая попойка, где участники матча со слезами на глазах выслушивали придуманную на ходу историю об оставшемся без денег горе-иммигранте. Поведанный хмельными устами незамысловатый рассказ неожиданно вызвал у собутыльников совершенно искреннее сочувствие. В результате, спустя два тоста Даниилу предложили жильё и работу сторожем.

***

— Что, опять не вышло? — вопросил Лев, даже не удосужившись оторваться от экрана.

— Знаешь, что? — донеслось из-за спины злобное шипение.

— Ну, ну! Не кипятись! Погоди полчасика. Лады? Потом пообедаем.

Но Инга уже не слышала. Она беззвучно свалилась на диван. Вымотанное сознание покинуло девушку ещё до того, как голова успела коснуться мягкого валика. Ей не было дела до стёртых в ботинках ног, наплевать на кое-как обработанную рану на плече, и уж совершенно не заботили такие мелочи как перепачканный армейский камуфляж. Она спала как ребёнок, свернувшись калачиком, а маленькие, перемазанные пальцы с обломанными ногтями крепко сжимали автомат.

Лев несколько минут смотрел на эту непривычную картину и не знал, что делать. Но тут дверь беззвучно распахнулась, на пороге возникла Вероника. Обнаружив спящую Ингу, она тут же перевела вопросительный взгляд на Льва. Тот лишь развёл руками и, стараясь не шуметь, вывел девушку в коридор.

— Пусть поспит. Что у вас произошло?

— Вчера мы не смогли пробиться к действующей линии электропередач. А сегодня было уже поздно…

— Ясно. Вот почему она была в такой ярости… — Лев обречённо вздохнул.

— А как у вас? Есть успехи?

— Мало.

— А конкретней? — в вопросе явственно зазвучал металл.

— Вероника, не сверли меня глазами. Пожалуйста! Пожалей мои силы! Мне ещё перед Ингой оправдываться.

— Простите, — произнесла девушка извиняющимся тоном.

Услышав как вернулся так хорошо знакомый голосок с едва уловимой хрипотцой, Лев мигом растаял:

— Уф… Не пугай меня так! Мы тут тоже не бездельничаем. Сейчас заняты проблемой кодировки виртуального слоя. Там всё ой-как не просто.

— Тарасов помочь не может? Или его коллеги?

— Увы! Это целиком творчество Оскара, переделанное до неузнаваемости его наследником. Но сегодня ночью мы кое-чего достигли, — Лев гордо выпятил грудь, — Мы нашли Даниила!

— Что?! Как он там?

— Вроде неплохо. По крайней мере передвигается бодро. Это надо сказать спасибо дополнительному центру управления. Просто чудо, что он в такой короткий период смог расколоть шифр позиционирования персонажей. Большего пока не достигли. Но думаю, что сможем углубиться. Должны!

***

Во временном штабе разведчиков шла подготовка к очередной миссии. Дежурная группа внимательно изучала объёмную проекцию места предстоящей вылазки, а также планы возможной переброски резервных энергосетей. Инга деловито инструктировала и без того уже поднаторевших в боевых действиях ребятишек. Во время постоянных рейдов обучаться приходилось на ходу, и взрослеть тоже. После первой увиденной смерти каждый начинал смотреть на мир иначе. Но перемены сквозили не только во взглядах. Ребята и вести себя стали иначе. Куда-то подевался детский смех, пропала неуверенность и суетливость, совершенно исчезли пустые разговоры. Инга понимала, что со всем этим нужно срочно что-то делать, но на педагогическую деятельность не было ни сил, ни времени.

Лев осторожно отворил дверь штаба и обратился к Инге:

— Вам придётся отложить вылазку.

— Причина? — отозвалась белокурая снегурочка голосом суровой воительницы.

— У нас получилось осуществить воздействие на реальность Даниила, — Лев стремительно прошагал в центр, бухнулся на стул и под взглядом жадных до информации глаз продолжил: — К сожалению, влияние минимальное. Мы по-прежнему не можем ничего ему передать.

— Погоди! А в чём тогда влияние?

— Нам удалось отследить прогрессию логических цепочек, ведущих к информационному ядру. Мы можем завязать их на Даниила. К сожалению, только это.

— Не поняла. Что он будет иметь? Карту? Или что?

— В том-то и вся загвоздка, — Лев сокрушённо всплеснул руками, — Мы не можем прогнозировать, как это отразится на существовании Даниила в том мире. Но он точно получит что-то ведущее к разгадке.

Глава 9. Захват

Пробуждение в этот раз далось невероятно тягостно. Даниил выкарабкивался из состояния полузабытья, с трудом понимая, где реальность, а где покинутый мир грёз. Тело ломило от лёжки на неудобном топчане, но ничего другого в его распоряжении не было. Сознание не привыкшее к столь продолжительному ночному бодрствованию усиленно сопротивлялось. Но деваться было некуда. Увы, человеку с птичьими правами даже место сторожа реконструируемого здания было за счастье.

Даниил потянулся, хлебнул из полупустой бутыли колодезной воды и выскочил на свежий воздух. Шум работ на стройплощадке реконструируемого здания, которое и охранял пришелец из другого мира, был сегодня тише обычного. Сверление, гудение мешалок, царапающий нервы визг электропил и грохот то и дело падающих предметов регулярно перемежался далеко не всегда цензурными криками работяг. Последнее особо грело душу Даниила. Незамысловатая, подчас совершенно беззлобная брань будила воспоминания о чём-то родном и давно утраченном. Вот и сейчас сзади раздалось разухабистое:

— Мать-перемать! Ты какого рожна тут встал?

Даниил с улыбкой обернулся, и тут глаза от удивления полезли из орбит. Перед ним стоял вовсе не рабочий, а какое-то радужное облако. Оно медленно переливалось, являя зрителю куда больше цветов, чем в привычном солнечном спектре. Форма его тоже менялась непрерывно, и углядеть в этом причудливом создании очертания человеческой фигуры можно было лишь с огромным трудом.

Даниил икнул и дрожащим голосом поинтересовался:

— Ты вообще кто?

На что облако разразилось такой отборной площадной руганью, что даже у хладнокровного пришельца порозовели щёки. А цветной собеседник, исторгнув приличный запас нецензурных выражений, наконец сообразил, что со сторожем явно что-то не так, и тут же завопил:

— Мужики! Айда сюда! Сторож наш глюки ловит!

От увиденного Даниил разом утратил дар речи. Перекидываясь шутками разной степени непристойности, к нему приближались такие же бесформенные многоцветные сгустки. Но посланник иной цивилизации недолго был в оцепенении. Быстро подавив захлестнувшие эмоции, Даниил попытался мыслить рационально. “Так. Размыты только люди. Предметы я вижу по-прежнему чётко. Себя тоже вижу хорошо. Значит, дело не в зрении. Хм… К гадалке не ходи, это может быть либо последствия попыток пробиться ко мне, либо действия местного творца. Хотя, последнее навряд ли…”

***

С этого дня существование Даниила в созданном сыном Оскара мире значительно осложнилось. Он как и раньше превосходно слышал и понимал окружающих, но вот разглядеть их, а уже тем более правильно понять жесты было практически неразрешимой задачей. Если человек молчал, то даже половая принадлежность оставалась загадкой. Пару раз Даниил влипал в весьма неприятные ситуации. Уставшие насмехаться рабочие теперь относились к беде сторожа с пониманием. Каждый не преминул хоть что-то посоветовать. Одни убеждали обратиться к врачам, другие уповали на народные средства. Чего тут только не было! И всевозможные настойки, и купание в ледяной воде, и банальное пьянство под благовидным предлогом прочистки мозгов, Но Даниил, мужественно терпя неудобство, вежливо отвергал все варианты.

Были в его ситуации и плюсы. Уже следующей ночью Даниил заметил, что непроглядная тьма ночи не является преградой для обнаружения обитателей этого мира. Радужные фигуры сияли в черноте так же ярко как и днём. А потому любых расхитителей казённого имущества сторож с лёгкостью засекал ещё за сотни метров до подхода к охраняемому периметру.

***

Даниил изо всех сил старался привыкнуть к новому зрительному эффекту. Это оказалось далеко непростой задачей. Первая же попытка побродить по городу едва не закончилась печально. Резидент иной цивилизации чуть не потерял сознание, находясь в бурлящем разноцветии. Разум отказывался верить в реальность происходящего, и страх нахождения в водовороте сверкающего месива бил по нервам не хуже электрошокера.

Задыхаясь и стараясь смотреть только под ноги, перепуганный сторож с трудом вырвался из плена центральных улиц и добрался до своей лачуги. Шатаясь, переступил порог и тут же рухнул как подкошенный. Даниила била крупная дрожь, сердце трепыхалось так, словно забыло о каком-то упорядоченном ритме, лёгкие изо всех сил хватали воздух, но в крови всё равно был дефицит кислорода, а обволакивающий конечности холод ещё больше добавлял паники.

Ночью он взобрался на крышу вверенного в охранение здания и до хрипоты кричал в небо. Отлично понимая, что Инга на том конце сходит с ума, а ребята рвут жилы, чтобы его вытащить, Даниил, тем не менее, периодически ругался самыми последними словами. Впрочем, после таких оскорбительных выпадов молодой человек быстро брал себя в руки и кричал уже извинения. Но небо оставалось безмолвным.

Начал брезжить рассвет. Полные слёз глаза ещё тщетно таращились на холодные звёзды, а замёрзшее тело почти утратило чувствительность. На душе было пусто. Молодой человек, пошатываясь, спустился в сторожку, хлебнул подаренной бригадиром ягодной настойки и тут же свалился на топчан, сражённый мертвецким сном.

***

Проснувшись за полдень, Даниил устроил себе сеанс самовнушения более похожий на штурм. Он сидел на своей лежанке и, стиснув кулаки, твердил как мантру, что боятся совершенно нечего, что всё происходящее есть не что иное, как следствие попыток спасения, что цветные создания — обычные нарисованные люди. Минуты бежали, человек всё повторял короткие рубленые фразы, а уверенности в душе не прибавлялось ни на йоту.

Неизвестно, чтобы из этого вышло, не упади взгляд отчаявшегося на утлый столик. От удивления Даниил даже крякнул. Он враз позабыл про попытки внушить себе уверенность и потянулся к стоящей напротив бутыли. Сообразив, что кто-то из работяг, преисполнившись сочувствия, последовал примеру бригадира, Даниил взял в руки неказистый сосуд. С трудом выковырнул тугую пробку, осторожно понюхал горлышко. В нос шибануло таким густым первачом, что молодой человек даже закашлялся. Но отступать было поздно, и порция обжигающего адского зелья хлынула внутро. Даниил закричал, но крик не мог вырваться из парализованного горла. Боль когтями рвала пищевод, глаза вылезли из орбит, а лёгким не хватало воздуха. К счастью, рядом валялась пара наливных яблок. И это спасло незадачливого разведчика.

Спустя полчаса, Даниил пошатываясь вышел в город. Кружащий голову дурман действительно отлично сглаживал эмоциональную перегрузку. Даниил практически бесстрастно смотрел на плывущие мимо цветные облака. И в глубине души даже находил это весьма привлекательным. Он осторожно двинулся хорошо знакомым маршрутом, стараясь не удаляться от своего места обиталища.

***

В следующий раз Даниил решил, что блужданий по окраинам с него достаточно, и пора переходить к погружению в полноводные потоки улиц. Вновь хлебнув для храбрости жуткой самогонки, молодой человек решительным шагом направил свои стопы в центр города. Стараясь не обращать внимание на творящееся вокруг, Даниил больше глазел на дома, растительность, вывески, памятники. Увы, но невысокие чахлые деревца стояли словно близнецы, строения были практически лишены архитектурных изысков, а от ярких реклам начинало тошнить, хуже чем от людей. И молодой человек всё чаще поднимал глаза на плывущие в небе лёгкие облачка.

— Осторожнее! Не видишь ни черта что ли? — внезапно раздалось над самым ухом.

Молодой человек вздрогнул и обернулся.

— Простите, пожалуйста… — но слова тут же застряли в горле, ибо перед Даниилом стоял человек. А вовсе не радужное облачко! Да, он был размыт, но лишь слегка. Вокруг незнакомца словно волшебные ауры плавали несколько цветовых контуров. Но сам он был виден превосходно.

Даниил несколько секунд удивлённо пялился на статного высокорослого мужчину, словно не мог насмотреться на давно потерянного друга. Но тому, видно, было некогда. Он лишь слегка склонил гладко выбритую голову, бросил на зазевавшегося парня полный презрения взгляд и твёрдым шагом направился восвояси.

В голове Даниила царил настоящий хаос. Кто этот человек? Почему он выглядит практически идеально? Как это связано с погружением в виртуальность? Ком вопросов рос с каждой секундой, а ответами даже и не пахло. Разведчик кинул полный жалости взгляд вслед почти скрывшегося из вида незнакомца, и тут ноги сами понесли его за ускользающей ниточкой…

***

Режущий нос запах нашатырного спирта моментально выдернул молодого человека из липких лап забытья. Он с трудом разлепил глаза и попытался сфокусировать их на стоящих напротив массивных фигурах. Двое дюжих молодцов словно скалы нависали над сидящим Даниилом. Расплывающиеся вокруг них радужные силуэты были совсем прозрачные и практически не мешали созерцать отливающие злобой и желчью ухмылки. Даниил от страха икнул и обнаружил, что крепко привязан к металлическому стулу. Обескураженное выражение лица так позабавило пленителей, что преисполненные квадратности физиономии расплылись в ещё более мерзких улыбках. И тут Даниил заметил за их спинами давешнего господина. Тот стоял в другом конце комнаты и сосредоточенно вглядывался в планшет. Сейчас этого крепыша можно было рассмотреть более внимательно: перевитая жилами бычья шея, массивные кулаки с разбитыми за годы тренировок костяшками, гладко выскобленный череп. Но куда больше пугала преисполненная хищной грацией поза.

Внезапно незнакомец оторвался от гаджета и взглянул на пленника. Низкий тяжёлый бас ухнул словно молот:

— Очнулся? Что ж, давай побеседуем. Но предупреждаю: враньё у нас наказывается самым жестоким образом. Доступно?

— Вполне, — пролепетал Даниил.

— Отлично. Вопрос первый: кто ты такой?

Молодой человек, словно перед прыжком в воду, набрал побольше воздуха в лёгкие и заявил:

— Я пришелец из другого мира.

На что бритый только хмыкнул и сделал пару шагов в сторону связанного. Даниил уже открыл было рот для вопроса, но тут же подавился скрутившей тело болью. Невероятно мощный удар в берцовую кость моментально выбил из Даниила последние остатки оптимизма.

***

В следующие часы то и дело терявший сознание Даниил рассказал о своей жизни всё. И про криоцентр, и про Рогова, и про Ингу, и про Оскара… Сорвав голос, он изо всех сил пытался убедить в правдивости своих слов. Но мучителей сообщённая информация совершенно не впечатлила. В какой-то момент Даниилу даже начало казаться, что палачи попросту глухонемые, но руководивший их действиями бритый крепыш таковым не являлся. На корчившегося в адской боли пленника он смотрел с безразличием усталого продавца круглосуточного супермаркета. А его подручные, безукоризненно грамотно причинявшие невероятные страдания, лишь периодически поглядывали на шефа. Но тот не собирался давать им перекур. И избиения продолжались.

В очередной раз воткнув короткую палку в плечевой сустав и внимательно выслушав раздавшийся вой, палач вновь вопросительно обернулся к начальнику. Бритый уже собирался кивком дать команду на продолжение, когда в помещение вошёл щуплый невысокий старикашка, одетый в белоснежный врачебный халат. Он неторопливо откашлялся и скрипучим раздражённым голосом заметил:

— Паша, достаточно. Не стоит чрезмерно усердствовать.

— Вы думаете? — пробасил бритый.

Старичок засеменил к пленнику. Подойдя вплотную, морщинистой рукой вцепился Даниилу в подбородок, задрал голову кверху и брезгливо уставился в полные ужаса глаза. После нескольких секунд переглядывания старикан задумчиво пробормотал:

— Хм… А ведь он не врёт. Знаешь, Паша… Давай-ка его ко мне.

Избитого парня моментально отвязали и куда-то потащили длиннющими коридорами. Даниила жутко мутило, всё тело выло от невыносимой боли. Каждое движение причиняло страдания, но волочащим его мордоворотам было на это совершенно наплевать. Вывернув жертве руки, они бесцеремонно транспортировали объект своих издевательств вглубь неизвестного здания. Краешком сознания Даниил пытался понять, что это за место. И чем больше старался, тем сильнее впадал в панику. Его тащили по пустым полутёмным коридорам. Грубый бетонный пол иногда перемежался мерзкими участками кафеля. Тошнотворный скрип периодически открываемых бугаями решёток то и дело терзал слух Даниила.

Наконец их путешествие завершилось. Пленника усадили в центре просторного помещения в потёртое кожаное кресло и пристегнули наручниками. Старикашка сделал здоровякам знак удалиться, и те моментально скрылись за дверями. Сам же хозяин кабинета устроился за массивным письменным столом и начал неспешно раскуривать сигару. Эта действо по какой-то неведомой причине тут же связало образ старикана с врачами-изуверами концентрационных лагерей. Даниил же почувствовал себя настоящим борцом. Он яростно стиснул зубы, решив больше не сказать ни слова, как неожиданно опомнился. Вокруг старикана полностью отсутствовал даже малейший намёк на размытость. Этот столь сильно поразило посланника иной цивилизации, что он начисто позабыл о своём состоянии. Он полным удивления голосом вопросил:

— Кто вы?

Старичок хмыкнул и не менее удивлённо ответил:

— А тебя только это интересует? Ну, что ж, для посланца из другого мира, или скорее человека, истово в это верящего, сделаем исключение. Меня зовут Арсений Макарович Ганов. Я глава этого заведения.

— Какого?

— Это научный центр. Закрытый. Он существует вне каких-либо структур. А потому гости у нас весьма редки, — Арсений Макарович сделал глубокую затяжку и поинтересовался: — Значит, ты нас нашёл по уменьшению степени размытости? Занятный факт. Или фантазия?

Даниил хотел было ответить, но старикан и не думал давать ему слово.

— То, что ты не можешь вернуться назад весьма и весьма интересно.

— В смысле?

— Видишь ли, я уже не одно десятилетие изучаю свойства эфира. И не безуспешно! Совсем недавно мне удалось доказать, что реальность имеет более трёх измерений. Увы, но у людей нет органов чувств для их восприятия.

— У нас тоже, — прохрипел Даниил.

— Согласен, — старикан кивнул, — Но у вас есть технологии. Увы, допрос показал, что ими ты не владеешь. Как-то странно для посланца, не находишь? Но это не столь важно, ибо у нас есть способ вернуть тебя.

— Что? — Даниил не поверил собственным ушам.

— С твоей помощью я собираюсь опробовать одну идею. Она зиждется на древних методах воздействия на человеческую природу.

— Каких? — интуиция посланца иного мира тут же забила тревогу.

— Мы будем постепенно устранять твои инстинктивные привязки. Это в первую очередь касается самосохранения. Параллельно начнём осуществлять различные воздействия на мозг.

— Воздействия?

— Да. Психологическое программирование, электрическую и волновую стимуляцию. К сожалению, тут не обойтись без ограничения в использовании привычной пятёрки чувств. Извини, это будет больно. Очень больно, — старикан выпустил столб дыма и, состроив кривую ухмылку, заявил, — Но это должно помочь ощутить выход в иное измерение.

— Вы с ума сошли?! — в ужасе завопил Даниил.

— Отнюдь. Просто этот способ видится мне наиболее перспективным.

Глава 10. На войне

Инга осторожно переступала лежащих, стараясь не потревожить отдыхающих после очередной вылазки или боевого дежурства. Темень подземного коридора давно стала привычной, и девушка из экономии не пользовалась ни фонариком, ни, тем более, прибором ночного видения. Она шла знакомым путём и лишь изредка касалась холодной стены. Наконец, добредя до собственного спальника, она как кукла повалилась на пол. Вымотанная суточным рейдом по окраинам, девушка устала до такой степени, что практически перестала что-либо чувствовать. В голове царила звенящая тишина. Ингу уже не беспокоило пересохшее горло, стёртые ноги, натруженные тяжестью оружия руки. Она отупело пялилась в темноту, не понимая, спит она или нет.

Но неожиданно мозг подал сигнал, что с ногами что-то происходит. Инга напряглась и тут же ощутила, как чьи-то руки осторожно снимают с неё ботинки.

— Не дёргайся, — зашипел в потёмках Лев, — Сниму обувь, ногам полегче будет.

— Спасибо, — прошептала девушка, — Ты всем так помогаешь?

— Угу. Я тут пару человек даже с ложечки кормил.

— Что? — удивление было столь сильным, что Инга даже подняла голову.

— Шучу! Погоди, не напрягайся. Вот возьми! — в руку девушки легла капсула, — Это новый стимулятор. Отлично работает.

— Что ж вы творите! — простонала Инга, — Тратите вычислительные мощности на всякую фигню!

— Имеем право, — важно сообщил бывший преподаватель физики пространства.

Услыхав такое заявление, девушка удивлённо задумалась, но напрягать извилины уже не было сил.

— Лев, что ещё вы там сварганили?

— Спи! — потом расскажу.

— Нет! Сейчас! Иначе, я вообще не усну.

— Да, не ори ты! — грозно зашипел напарник, — Всех перебудишь! Ладно, слушай. Наум разработал новые энергоячейки. Они просто невероятны! Лёгкие и очень ёмкие. Их запросто можем перекидывать в НИИ через канал.

— Что? — Инга враз позабыла про усталость, — Сколько времени это даст Даниилу?

— Сколько угодно.

— Это правда?

— Инга, ты совсем стала как человек. Даже научилась сомневаться в моих словах, — Лев грустно вздохнул, — Наверное, наши психологи правы, и твой разум постепенно переключается на человеческий образ мышления.

— Извини, — девушка смутилась, но тут же вернулась к теме: — Так теперь питание сына Оскара не проблема?

— Да, такой проблемы больше нет. По предварительному расчёту скоро мы можем не только поддерживать модуль Даниила, но и запустить Оскара.

— Когда?

— Через несколько дней.

— Точнее!

— Точнее пока не скажу. Во-первых, расчёт лишь теоретический. Во-вторых, есть мнение, что сын Оскара мог что-то предпринять после перемещения в его пространство Даниила.

— О чём ты?

— Никто не знает, как расценил разум этого компьютера наше вторжение. Раз он даже с Оскаром не общается, то вероятнее всего нужно ждать сюрпризов.

— И как это отразится на переносе батарей?

Лев прислонился к стене и медленно сообщил:

— Мы хотим попробовать перетащить сюда пространственный сканер.

— Что?! — забывшись вскричала Инга, — Зачем? У нас времени нет! НИИ вот-вот сметут к чёртовой матери!

— Нам до конца неизвестна архитектура этого компа. Опасно действовать бездумно. А так мы сможем на острове воссоздать его копию и понять что к чему.

— А ты не забыл, что у нас каждая секунда на счету? У нас идёт война! От которой мы, кстати говоря, собирались спасать аборигенов.

— Знаю! — отрезал Лев, — Именно поэтому Даниил и ввязался в эту авантюру. К тому же…

Но договорить ему не удалось, вой сирены резанул в пси-диапазоне так, что даже мертвецки уставшие защитники моментально пробудились и похватали оружие. Едва проснувшиеся в потёмках подростки, на удивление Льва, действовали невероятно слаженно и чётко. Не было ни суматохи, ни толкотни, ни криков. Каждый точно знал, что ему надлежит делать и куда бежать. Поражённый невиданной организацией он чуть не проморгал Ингу, но в последний момент спохватился, активировал прибор ночного видения и кинулся за девушкой.

Едва выскочив на крышу, Лев был тут же оглушён дружным грохотом выстрелов. Не успев в очередной раз удивиться воинской выучке вчерашних подростков, он сам выхватил короткий автомат и глянул в сторону нападавших. Тут глаза физика полезли на лоб — всего в полусотне шагов стояли два спрутоподобных механизма. Высотой они были метра четыре, многосуставчатые стальные ноги выглядели несколько гротескно по сравнению с массивным плоским туловищем. Но расположенные сверху пулемёты враз отбивали всякое желание шутить.

Стоявший ближе повернул турели в сторону защитников НИИ столь быстро, что Лев моментально пожалел об отсутствии в руках гранатомёта. Он кинулся за бетонный выступ и вжался в грязные плиты крыши. Вокруг грохотало так, что казалось здание вот-вот обрушится и похоронит под обломками и защитников и нападавших. С трудом переборов панику, он оторвал голову и попытался осмотреться. Открывшаяся картина повергла представителя цивилизации ледяных в ужас. Мальчишки и девчонки бесстрашно поливали огнём наступающего монстра. И страха в их глазах не было ни капли, а вот ярости…

Лев немало знал о природе хомо сапиенсов. Но лицезреть на яву пробудившийся в детях воинственный дух было столь поразительно, что физик на несколько мгновений просто выпал из реальности. И только громыхнувший взрыв вытряхнул его из состояния транса

— Отходим! — проорала в самое ухо Эми, затем словно пушинку подхватила перепуганного учёного и метнулась с ним в сторону лестницы.

***

Инга напряжённо изучала в бинокль окрестности и тихую поступь заметила слишком поздно. Она крутанулась, но хорошо знакомый слегка хрипловатый голос мигом успокоил:

— Это я.

— Вероника? Ты какого чёрта здесь? Было же решено убрать всех воспитанников.

— А кому защищать НИИ? Бойцов мало. Ваших — раз, два и обчёлся. Да и не бойцы они, — Вероника разочарованно махнула рукой, — Им мозгами нужно работать, а не с оружием тут сидеть. Боевых роботов тоже сделать не успеваем. Наум и так скоро кипеть начнёт.

— Но для нас тут опасности практически нет. А вот вам…

— Знаю. Но мы не за себя тут торчим. Вот вытащим Дана и свалим.

— Свалим? — Инга удивлённо воззрилась на воспитанницу, — Ещё недавно вы рвались спасать местных.

— Я и сейчас не против спасать. Только… — Вероника опустила голову, и чёрные, как смоль, волосы закрыли лицо.

— Только теперь ты в них разочаровалась?

— Не в них, — едва слышно пробормотала девушка, — В себе. Слишком много о себе думала.

Инга тактично отвернулась, но всё же, переборов себя, сказала:

— Это взросление.

— Думаешь?

— Погоди, — Инга сосредоточенно вглядывалась в окуляры, — У нас гости!

Вероника моментально бросилась на землю. И во время! Тут же прямо над головой засвистели пули.

— Сколько их?

— Много. Только на этом направлении два десятка. А может и больше. Я уже подняла наших. Сейчас осмотрятся.

Но ответа ждать не пришлось. Грохот взрывов хлынул со всех сторон. И тут же по ушам хлестнуло мерзкое стрекотание автоматных очередей.

— Похоже, нас хотят взять в кольцо, — холодно констатировала Вероника.

— Так и есть. Отступаем!

***

Бой продолжался до темноты. Защитники НИИ, превосходя нападавших в техническом оснащении, без потерь удержали плацдарм. Уже привыкнув к периодическим вылазкам аборигенов, десант иной цивилизации закрепился в полузаброшенном здании по всем правилам фортификации. Минирование, пулемётные гнёзда, маскировка и всё остальное было сработано в полном соответствии с последними достижениями военного искусства Земли.

И всё же в этот раз не обошлось без сюрпризов. Наступающие удивили не столько количеством, сколько яростью бессмысленных и безграмотных атак. Люди с перекошенными злобой лицами бросались к зданию, совершенно не обращая внимания на направленные на них стволы оружия. Большинство старалось подбежать поближе и кинуть в окно бутыль с зажигательной смесью. Зачастую такие бойцы сгорали сами, не успев приблизиться на дальность броска. Но даже ужасающие мучения умирающих не останавливали их товарищей.

***

Лев проснулся легко, словно кувырком выкатился из сна в явь, и тут же изумлённо цокнул языком.

— Что? Удивлён? — насмешливо прозвучал голос Реи.

— Честно говоря, да. А что произошло?

— Не помнишь? — медик нахмурилась, — Я не проверяла детально психограмму. Но, видимо, придётся. Тебя зацепило последним выстрелом, когда вы уже бежали вниз. Приличный калибр обеспечил тебе значительную кровопотерю. Но регенератор всё же справился.

— Хм… Ничего не помню. А ребята как? Все невредимы?

— Да. Не беспокойся. Было тяжело, но роботов остановили. Наум уже выпотрошил их.

— Интересно.

— Тебе ещё интереснее будет, когда ты почитаешь его доклад. Вчера вечером он уже всех посвятил в детали.

— Вчера? А сколько дней я уже здесь?

— Третий день. А что? Нормальная скорость восстановления. А сейчас поспи. Сегодня тебе ещё нельзя вставать, — и Рея покинула палату.

Но отлёживаться в лазарете Лев не собирался, а потому тут же мысленно обратился к Науму. Кибермозг отозвался привычным старческим брюзжанием:

— Тебе что было сказано отдыхать? Вот и спи!

— Уснёшь тут!

— Рея тебе не объясняла, что перегрузка при восстановлении нервной системы может быть фатальна?

— Сам знаю! — зарычал Лев, — Но если ты сейчас же не скинешь мне основные данные, то у меня точно нервный срыв будет.

— Ишь, какой прыткий! — Наум высокомерно хмыкнул, но всё же через секунду смягчился, — Расскажу в двух словах. Тот бой оставил немало вопросов. Хорошо, что нам удалось на многие ответить. Вот как ты думаешь, откуда эти роботы взялись на крыше НИИ?

— Понятия не имею.

— А их, в количестве восьми штук, десантировали с вертолёта.

— Что? — успокоившийся было Лев едва не вскочил.

— Именно! А не заметили мы его потому, что у них были весьма недурственно сработанные глушилки.

— Они заблокировали наши датчики? Поверить не могу!

— Увы, это факт.

— Погоди, ты говоришь, их было восемь. Но мы видели двоих.

— Верно. Потому, что остальные пошли прочёсывать окрестности. Натворить дел они успели немало. Последнего завалили лишь пару часов назад.

— С ума сойти!

— Вот-вот. Но самое интересное открылось при анализе их блоков памяти и инфообмена. Как ты уже сообразил, на институт их высадили не просто так. У командующих роботами была информация, что здание вовсе не заброшенное. К сожалению, мы не знаем, насколько они в курсе работы подпольной лаборатории. Но то, что они решили разыграть местное население, показав, что источник нападения находится в недрах НИИ — неопровержимый факт.

— Значит, они планировали, что два робота разделаются с учеными, а остальные будут добивать живущих по соседству? При этом выжившие решат, что эти роботы — порождения НИИ. Так?

— Именно так! Немудрено, что на следующий день почти полторы сотни местных, вооружённых чем-попало пошли на штурм института.

— Что?! — в ужасе закричал Лев.

— Да, — холодно отчеканил Наум, — У наших потерь нет. Но наступавшим досталось на всю катушку. Печально, но разговаривать они не пожелали.

Лев лежал как громом поражённый. Ужас вставшей перед глазами бойни поверг в глубокий шок. Расширившиеся зрачки смотрели сквозь потолок, слёзы текли по щекам, конечности била крупная дрожь. Состояние пациента тут же активировало сигнал тревоги. Вбежавшая в палату Рея моментально вкатила в вену успокоительное, а потом самыми страшными словами, на какие только была способна, обругала Льва.

Очнувшись, физик слабой ниточкой сознания снова потянулся к Науму. Старик долго упорствовал, но Лев упросил ответить лишь на один вопрос:

— С какой целью нужно было устраивать эту атаку роботами?

— У… — протянул Наум, — Тут разговор не на пять минут.

— Ну, хоть вкратце! — взмолился физик.

— Те роботы, как ты понимаешь, далеки даже от примитивного искусственного интеллекта. Но их вскрытие оказалось весьма полезным. Их система связи теперь для нас совершенно прозрачна. Видишь ли, они лишь автоматы, управляемые верхушкой тамошней элиты, которой надоели бесполезные им миллионы голодранцев.

— Погоди, — ошалело выдавил Леонид, — Они вздумали так решить проблему перенаселения?

— В самую точку! Химическое, ядерное и прочее оружие массового поражения, безусловно, в этом деле куда эффективнее. Но планету надо очистить, а не изуродовать. А роботы аккуратны, но не менее безжалостны. И что самое важное — их действия легко списать на банальное восстание чужеродного разума.

— Но общественность? — Лев попытался ухватиться за соломинку.

— Средства массовой информации того мира давно утратили независимость. Увы, но обыватели этого не знают.

***

Густая зелень травы металась, словно пламя, под порывами холодного ночного ветра. Деревья гнулись и недовольно шуршали пышными кронами. Покрывшееся бурунами море волновалось всё сильнее. Легко одетая Инга, казалось не замечала подступающего ненастья. Она будто забытая кем-то кукла сидела в траве и отрешённо смотрела вдаль. Не обратила она внимания и на подсевшего рядом физика. Тот вежливо кашлянул и смущённо посоветовал:

— Ты бы хоть что-то накинула. Холодно сейчас в одной майке шастать.

Девушка молчала. Лев совсем смешался и уже хотел было уйти, но вспомнив о важности предстоящего разговора, остался сидеть.

— Я слышал ваш диспут. Прости, подслушивать нехорошо. Но сейчас не та ситуация. Твои ребята молодцы. Не теряют присутствия духа. Хотя их идеи, увы, никуда не годятся, — Лев коротко глянул на девушку, та никак на это не прореагировала. И он продолжил: — Это не я так думаю. Все рождающиеся планы рассматриваются советом и обсчитываются Наумом. Прости, но революцию нам не потянуть. Как и остальные варианты. Что касается предложенного Татьяной заражения тамошнего пространства вирусом копирования, то это уже ни в какие ворота! Твои вообще понимают, о чём говорят?

Девушка по-прежнему молчала. А Лев был не намерен отступать.

— Мы собираемся просканировать сына Оскара, а затем воссоздать его клона. К сожалению, сканер слишком тяжёл. И по частям его невозможно перекинуть, в НИИ нет условий для сборки. Наум в трансе. Все работают на пределе сил. Но ты отлично понимаешь, что всё может рухнуть в любой момент. Ты меня слышишь? — Лев уже не мог сдерживаться и кричал.

Инга медленно повернула к нему мертвенно-бледное лицо. На идеальных чертах не промелькнуло и тени эмоций. Холодный взгляд был красноречивее любых тирад. Лев понял всё. Он поднялся, но прежде чем уйти сообщил:

— Ты должна понять, что ребятам там всё опаснее и опаснее. Стоит ли рисковать ради спасения одного человека?

Глава 11. Другой взгляд на мир

Казалось, ещё вчера сырой мрак узилища невыносимо давил на психику, а сегодня Даниилу уже было на это глубоко плевать. Он вообще перестал обращать внимание на что-либо помимо себя. В какие-то часы весь окружающий многомерный мир стремительно сжимался, пока не сколлапсировал до размеров истерзанного тела. Исчезло будущее, растворилось прошлое. Даниилу уже не было дела до проблемы самоидентификации личности, а вся колоссальность неразрешимого вопроса существования его искусственного разума оказалась позабытым пустяком. Под напором запредельной боли из памяти, словно песок в часах, убегали события и лица. Даже кошмарная картина вымершей планеты, по которой бродят безликие клоны виделась не более чем несмешной анекдот. Теперь его реальностью стали переломанные кости, содранная кожа и обожжённое мясо.

Даниил с ужасом ждал прекращения действия наркотика. Только эта спасительная инъекция не давала рухнуть нервной системе под ударами чудовищных ощущений. Адское средство плешивый профессор в обязательном порядке колол всем подопытным после каждого сеанса. Эти сеансы Арсений Макарович Ганов именовал не иначе как попытками прорыва и иную реальность. И относился к ним как к серьёзнейшим научным изысканиям. Он совершенно не обращал внимания на разрывающие уши вопли агонизирующих пациентов, целиком погрузившись в тщательный анализ их психограмм. Порой результаты ввергали старика в отчаяние, и он нервно жевал сигары, ломал карандаши и даже рвал чахлую шевелюру. Иногда Ганов воодушевлялся и радостно подскакивал, потрясая тщедушными кулачками. Но в каком бы состоянии он не находился, отношение к испытуемым было всегда одинаковое — полное неприятие каких-либо чувств страдающих людей.

Если после первой серии страшных процедур Даниил полностью уверился в абсолютном безумии дряхлого садиста, то позднее пришёл к выводу о гораздо более сложной подоплёке действий начальника местных палачей. Старый хрыч относился к подопытным как расходному материалу. Но материалу дорогому и ценному. Однажды профессор решил провести исследование сразу на группе, и по его приказу санитары-палачи выставили в зале десяток коек с прикованными жертвами. И надо ж такому случиться, что кто-то из них чихнул. Что тут поднялось! Ганов взвился как ужаленный, вопя о разрушительном действии инфекции. Субтильный низкорослый старикан едва не поубивал подчинённых. При этом он не уставал орать, что те плохо присматривают за объектами исследований. Те моментально приволокли нового, а счастливого чихуна тут же укатили назад в клетку.

Эти клетки были настоящими кошмаром. Ранее Даниил и представить себе не мог, каково жить в крохотном узилище объёмом четыре кубических метра. О каких-либо удобствах типа канализации и водопровода не приходилось даже мечтать. Каждое утро изверги-санитары обходили длиннющий зал, полностью заставленный решетчатыми боксами и вымывали из брандспойта все нечистоты. Затем профессор лично посещал подопытных. Старикан тщательно проверял состояние узников, иногда раздавал лекарства, недовольно морщился при виде очередного холодного тела. Бугаи молчаливо утаскивали труп, а на его месте в этот же день оказывался новичок. Но пообщаться с кем-либо из товарищей по несчастью у Даниила не было сил. Как не было их и у прочих обитателей сего печального места. Никто не выкрикивал слова ругательств, не просил о помощи, не слал проклятия. Сломленные духом жертвы могли только бесконечно скулить или хрипеть в агонии. В периоды же краткого воздействия наркотика люди впадали в спасительное забытьё и утешались лишь мыслью о скором конце.

***

В этот раз Даниила поволокли в процедурную около двух часов пополудни. Усадив несчастного в стальное кресло, санитары принялись сноровисто цеплять ему на голову клеммы. Старик Ганов сидел в дальнем углу помещения и не высовывался из-за циклопического нагромождения мониторов. Наконец один из бугаёв пробасил:

— Готово.

Плешивый радостно выскочил из своего укрытия и засеменил в сторону стонущего пленника.

— Ага! Да это же наш гость из иных миров. Что ж, давай поработаем!

— Поработаем? — прохрипел Даниил, — Вы так и мясу говорите, когда пускаете его на фарш?

— Что за глупости! Если ты себя чувствуешь некомфортно, то это ещё не значит, что надо уподобляться тупой скотине на бойне.

— Неужели? Знаете, я лучше бы на бойню пошёл, чем вот такое терпеть.

— Ну, ну! Не преувеличивай. Конечно, приятного мало. Но зато ты вместе со своими товарищами вносишь колоссальный вклад в развитие цивилизации.

— Это вы скажите тем, кто подох! — крик тут же отдался невероятной болью, и молодой человек едва не потерял сознание.

— У! Ты что-то совсем плох. Это никуда не годится! Придётся прогнать внеочередное сканирование психограммы. Ты понимаешь, что этим задерживаешь мою научную работу? — Ганов разочарованно покачал головой.

— Научную работу? О какой науке может идти речь, если вам неизвестны даже понятия элементарной морали?

— Ошибаетесь, молодой человек, — пробубнил профессор, энергично нажимая кнопки, — Я отлично понимаю, что мои эксперименты идут вразрез и с моралью, и с правом. Но, увы, нам надо спешить. Видишь ли, объём исследований колоссальный, а времени в обрез. Сколько я ещё проживу на белом свете? А надо успеть всё закончить!

— Неужели? — сквозь зубы выдавил Даниил.

— Именно! Хотя… — старик на мгновение задумался, — Если внешний мир таков, как ты описывал, то может и не стоит пытаться прорваться туда? Какая польза от вселенной, где всё то же самое?

— Угу. Вы бы лучше позаботились об этом мире.

— Что ты имеешь ввиду?

— Избавили его от таких мразей как вы и ваши подручные.

— Ох, — Арсений Макарович тяжело вздохнул, — Ты лишний раз убедил меня, что действительно ничегошеньки не знаешь о переходе между мирами. А ведь я возлагал на тебя большие надежды.

— Что?

— Да, да! Я был уверен, что ты мастерски имитируешь, что не в курсе технической стороны дела. Но теперь вижу, что, сколь ни прискорбно, но это правда. В противном случае, ты бы не стал нести подобную чушь, — Ганов подошёл к Даниилу и грустно глядя в глаза продолжил: — Как было бы здорово, если бы ты действительно помог нам. Но, увы!

— И только поэтому меня можно мучить и калечить?

— А для чего ты ещё сгодишься? — Ганов насмешливо глянул в переполненные болью и злобой глаза, — Потому, друг мой, приготовься. Сегодня продолжим отбивать у тебя инстинкт самосохранения.

Раздался едва слышный щелчок тумблера, и сознание молодого человека моментально затопило чудовищной болью.

***

Вечерело, и действие наркотика постепенно ослаблялось. Даниил с ужасом ожидал наступления очередной волны нестерпимых мук. В голове пульсировало единственное желание — только бы не страдать эту ночь, только бы не присоединиться к кошмарному хору воющих жертв адских истязаний. Слушая предсмертные стоны, он поймал себя на мысли, что отправиться на небеса — совсем неплохой выход. Даниил вцепился в лавку изо всех и начал методично биться затылком в доски. Обещанное Гановым ослабление инстинкта самосохранения ощущалось превосходно, и молодой человек радостно поверил, что вот-вот разобьёт ненавистную черепушку. Удары становились всё сильнее и сильнее. Но неожиданный громкий, раздавшийся над самым ухом рык моментально выбил суицидальный настрой:

— А ну, прекратить! — и могучая ручища санитара схватила отчаявшегося пленника за горло, — Ишь чего удумал! Больно, что ли? Ладно, сейчас полегчает.

Вколотый в вену наркотик в несколько секунд вернул Даниила в человеческое состояние.

— Оклемался? Потопали! — и Даниила вышвырнули из клетки, — Профессор желает тебя видеть.

Мысли в голове ворочались еле-еле: “Почему сейчас? Вечером этот изверг обычно ничего не делает. Зачем дали наркотик? Ведь перед процедурами он исключён. Что вообще происходит?” Даниил отлично знал, что задавать вопросы санитару бесполезно, а потому безропотно последовал в неизвестность. Они прошли мимо процедурной и спустились этажом ниже. Несколько поворотов извилистого коридора, и они оказались в довольно уютном кабинете. Массивная хрустальная люстра, будто украденная из фойе театра. Резная мебель, явно дорогих пород дерева. Ковёр с толстенным чистейшим ворсом, по которому явно никогда не ходили в грязной обуви. Хозяина этого тёплого местечка Даниил заметил не сразу. Ганова за столом не было, он сидел в дальнем углу в кресле-качалке.

— Присаживайся, — устало выдохнул старикан, — Да, не озирайся ты! Мы ж не в лаборатории.

Даниил опустился в довольно жёсткое кожаное кресло и молча уставился на мучителя. Ганов сделал глубокую затяжку и, выпустив столб дыма, сообщил:

— По твоей милости во второй половине дня я не смог произвести ни одной процедуры.

Эти слова не произвели на пациента никакой реакции. И профессору пришлось продолжить:

— Я проверил твою психограмму. Затем максимально скрупулёзно перепроверил ещё раз. И ещё, — Ганов задумчиво пожевал сигару, — Ты не врал, говоря, что ты из иной реальности. И у тебя нет и следа умственного расстройства. Получается, что ты действительно прибыл из мира, на компьютере которого был сгенерирован наш. В то же время, ты понятия не имеешь, как он устроен. Более того, не можешь отсюда выбраться. Так?

Ответ Даниила не интересовал Ганова. Он в очередной раз выпустил столб дыма и с грустью уставился на висящую на стене картину. Даниил тоже взглянул на неё. В богатой золочёной раме находился незатейливый лесной пейзаж: вытоптанная дорожка петляла между тонущих в сумраке кривых стволов. Картина явно была написана бездарным любителем, но старикану она, видимо, навевала какие-то воспоминания. И он довольно долго не мог от неё отвести взгляд. Наконец, он повернулся к пациенту и, словно через силу, поведал:

— Нам обязательно нужно вырваться за пределы этого мира.

— Зачем? Чтобы и там творить такие же ужасы? Если мои друзья смогут наладить связь, первое, что я сделаю, попрошу вырубить этот комп к чёртовой матери.

— Они не сделают этого. Ведь ты тогда умрёшь.

— Вместе со всеми вами! — от злости Даниил даже заскрипел зубами.

Ганов вздохнул.

— То, что я мучаю тебя и твоих товарищей по несчастью, не делает мой мир лучше или хуже твоего. Или ты встречал здесь только боль и ненависть? Пойми, нам необходимо понять цели нашего создателя. И не просто понять, а выйти с ним на диалог!

— Для чего?

— Вот ты говоришь, что компьютер, создавший наш мир был запущен совсем недавно. Тогда получается, что вся наша предыстория сочинена им. Почему она такая? Для чего? — профессор задумчиво качнулся взад-вперёд несколько раз, — Когда я только начинал анализировать мироустройство, то сообразил, что наша вселенная не самодостаточна. Все нестыковки мира говорят об этом. Наши учёные, рассматривая реальность как цифровую симуляцию, также пришли к выводу, что она не является закрытой системой. А, значит, архитектура этого суперкомпьютера отлична от той, что используем мы. Многие специалисты склонны полагать, что в нём нет деления вычислительного пространства на отдельные процессы. Получается, что управление нашим миром можно осуществить и изнутри. Ничего не хочешь к этому добавить?

Даниил никак не прореагировал на сказанное. Ганову это явно не понравилось. Он скривил мерзкую гримасу, но удержал себя в руках и продолжил:

— Сам факт того, что в сочинённой истории есть размышления наших предшественников о выходе за пределы мира говорит о том, что это необходимо сделать. Увы, оставленные нам в наследие принципы в текущей ситуации не просто трудно реализуемы, они видятся совершенно невыполнимыми. Одна только мысль, что нужно убрать из науки все выдумки и заблуждения, что насадила человеческая глупость и эгоизм, приводит в отчаяние. Но не легче и дальнейший путь. Ведь потом придётся, основываясь только на подтверждённых фактах, восстановить принципы функционирования мира. И лишь затем попытаться овладеть управлением. Тут даже круглому дураку ясно, это очень долгий и трудоёмкий путь.

— Вам лень по нему идти? — тихо пробормотал Даниил.

— Отнюдь! Увы, но мои собратья учёные не просто не желают идти по нему, но и не дают это делать своим более продвинутым коллегам.

— Таким головорезам как вы?

— Да, и таким головорезам тоже.

Эта фраза, произнесённая безо всякой враждебности, неожиданно успокоила Даниила. Он едва заметно улыбнулся, откинулся на спинку кресла и стал разглядывать сверкающие льдисто-хрустальные украшения люстры. Его взгляд блуждал в микроскопических огоньках, растворялся в мелькавшей радуге, скользил по витым золотым цепочкам. Казалось, вот-вот и заурядный светильник вспыхнет порталом, а перед Даниилом тут же вытянется струна стеклянного моста…

Но неожиданно искалеченная рука съехала с подлокотника. Это слабое движение, тут же отозвалось коверкающей реальность болью. Даниил закусил губу и с ненавистью взглянул на Ганова. Оказалось, что тот неотрывно наблюдал за блуждающими по лицу пациента мыслями.

— Хорошо провалиться в грёзы на несколько минут? Ну, не сверкай глазами. И без этого вижу, что ты желаешь мне смерти, а сам мечтаешь убежать в свой мир.

— Мечтаю, — зло прошипел пленник.

— Мечтай. Но пока ты поможешь нам решить выше поставленный вопрос.

— Выйти из этого мира? Интересно, как я это сделаю?

— Есть способ, который не известен ни моим коллегам, ни, тем более, предшественникам, — Арсений Макарович закурил новую сигару и, усмехнувшись, пояснил: — Ты уже его опробовал.

— Опять будете пытать? — ненависти в голосе Даниила было столько, что даже Ганов удивился.

— Сколь ты эмоционален! Но это нам на руку.

— Что?

— Да, да, мой друг! Эмоциональность — один из ключевых показателей потенциала разума. Не удивляйся, ценность твоего мыслительного аппарата заключается не только в том факте, что ты прибыл из внешнего мира.

— А в чём ещё?

Но профессор не спешил. Он поднялся и стал медленно расхаживать взад-вперёд. На лице Ганова сияла столь неестественная улыбка, что Даниил далеко не сразу сообразил: старикан испытывал настоящее наслаждение. И оно не шло ни в какое сравнение с тем, что отражала его физиономия при удачных результатах в лаборатории. Арсений Макарович явно упивался величием собственных мыслей. От понимания этого Даниилу, вынесшему ужасные пытки и непрерывный кошмар ожидания новых мучений, стало невероятно страшно. Никогда прежде животный ужас так не сдавливал его сердце.

Ганов остановился в центре комнаты, сделал глубокую затяжку, покачался с пятки на носок, словно убеждаясь в мягкости ковра. Затем своим привычным скрипучим голосом весело объяснил:

— Я убеждён, что мозг человека весьма универсальная вещь. Он горазд не только на глупые фантазии и заковыристые задачки. Он способен на куда более мощные свершения.

— Какие?

— Я верю, что мозг способен моментально осуществить познание нашего мира.

— Что? — Даниил от удивления даже позабыл о страхе.

— Видишь ли, у всего есть слабое место. Например, прочнейшее стекло. Можно безрезультатно долбить его сколь угодно долго. Но если обнаружить точку напряжения, оно лопнет как мыльный пузырь. Мир велик, сложен и невероятно устойчив. Пытаться познать и переделать его глупо. На это не хватит и вечности. Но у него есть слабое место. И это мозг! — Ганов приблизился и, пристально глядя в переполненные ужасом глаза парня, пояснил: — Поэтому я продолжу мучить тебя. Так реализуется самый простой способ решения выше поставленного вопроса.

Глава 12. Прорыв

Спрятавшись за облупившуюся кирпичную кладку, отделение Инги несло очередное дежурство. Сегодня оно получилось на редкость спокойным. Защитников НИИ не беспокоили ни роботизированные убийцы одной стороны, ни обезумевшие хомо сапиенсы с другой. Да и сама погода преподнесла сюрприз: после многодневной пелены дождя, выдался необычайно солнечный и тёплый день. Полное безветрие и комфортная влажность лишь добавляли очарования.

Лина отложила портативный монитор и с наслаждением потянулась.

— Эх! Искупаться бы!

— Я так понимаю, что ты скучаешь по мародёрам? — поинтересовался Михаил, — Их ведь не остановит тот факт, что ты живая. А скорее наоборот.

— Заканчивай со своими шуточками! Никто никуда не пойдет, — насупившись, заявил Андрей, — Это в нашем районе затишье. Ты не в курсе, какие бои идут на северной окраине? Нет ни воды, ни электричества. Горят целые кварталы!

Михаил тут же сдал на попятную:

— Ты чего такой суровый стал? С голодухи поди?

— А ты снова будешь отпускать шуточки про лишний вес? — хищно сузила глаза Вероника.

Это заявление тут же заставило вмешаться старшую:

— Так! Прекратить разговорчики! Мы на дежурстве. Дома будем купаться! — но оглядев помрачневшие физиономии, Инга миролюбиво добавила: — Через сорок минут плановая переброска. Получим обед и боеприпасы.

— Командир, не будет ни обеда, ни патронов.

На вынырнувшую словно из ниоткуда Эми небольшой отряд моментально уставился во все глаза. Цифровой интеллект девушки-робота хоть и обладал широким спектром эмуляции эмоций, но тратить энергию на бесполезное смущение она не желала. Зато вовсю транжирила её на сверхскоростное бесшумное передвижение. Вот и теперь Вадим скорчил кислую мину и недовольно пробухтел:

— Снова понты!

Все отлично знали, что при любом недовольстве Вадима Эми моментально становилась шёлковой и пускала в ход женское очарование, причём потоком максимальной эффективности. Вот и сейчас Эми изящным жестом откинула с лица длиннющую прядь черных до синевы волос, но дальнейшего представления зрители не дождались. Ко всеобщему разочарованию кибердевушка даже не посмотрела на своего друга, а лишь официальным тоном доложила Инге:

— Поставка продовольствия, боеприпасов и оборудования приостановлена на двое суток.

Эта информация моментально вызвала совершенно не вяжущийся с обстановкой взрыв возмущения. Но стоило Инге вскинуть руку, как в наступившей тишине можно было услышать лишь сдавленное дыхание повзрослевшей ребятни.

— Эми, что это значит? Не было никаких сообщений.

— Я принесла его вам. Всё оборудование приведено в режим максимального энергосбережения. Даже передатчики. Но в экстренном случае они, естественно, включатся.

— И на том спасибо, — пробурчал Фёдор.

— Погоди! А причина? — нахмурилась командир.

— Лев собирается протащить сквозь врата пространственный сканер.

Сказанное привело маленький отряд в неописуемый восторг. Иван даже решил дать в небо очередь, но единственная сохранившая спокойствие Вероника была настороже и вовремя осадила великовозрастного проказника. Инга поражённо пробормотала:

— Неужели получится? Он же говорил, что даже предварительный расчет поставил крест на этой идее.

— Отец Вероники помог, — буднично сообщила Эми, — Он предложил Науму несколько необычных вариантов оптимизации конструкции сканера. Кое-что из этого сработало. Так что теперь он тютелька в тютельку пролезает в портал. К сожалению, энергозатраты будут таковы, что два дня нам придётся сидеть на сухом пайке.

— И без патронов, — мрачно добавила Вероника.

— Нормально! Протянем! — заявил Иван, и отряд полностью с ним согласился.

***

В подвале НИИ царила кромешная темнота. Не горела ни одна лампочка, не светился ни один экран. Вся доступная энергия была переброшена на создание максимально расширенного канала перемещения. Держа в левой руке наскоро сделанный факел, Лев в который раз нервно перепроверял схему необычной конструкции. Из-за недостатка времени пространственный сканер пришлось собирать из установленных на острове бытовых синтезаторов. От этого пострадали не только дежурящие в институте. Островитяне тоже остались без массы привычных вещей, от моментально готовившейся пищи до необходимой научной аппаратуры. Но понимание важности текущего момента не позволило в умах родиться даже тени недовольства.

До начала процедуры перемещения оставалось несколько минут. Лев, чертыхаясь, одной рукой сложил гигантскую распечатку, с трудом упрятал её в карман, затем ещё раз обошёл вычищенную площадку. Убедившись в полной готовности принять бесценное оборудование, он уселся на стул и рассеянно уставился в пляшущие языки пламени. Древний человеческий светильник пробудил в учёном воспоминания, когда он только готовился стать преподавателем и в огромных объёмах поглощал информацию по психологии и педагогике. Вот тогда он и наткнулся на статью о воздействии созерцания огня на разум хомо сапиенса. Окунувшись в историю первобытного человечества, физик тогда многое узнал и понял. И необъяснимые с точки зрения логики ледяных поступки людей теперь виделись ему совершенно закономерными.

Лев усмехнулся и перевёл взгляд в непроглядную темноту недр зала. Но долго вглядываться ему не пришлось. Буквально через две секунды, в точном соответствии с предварительной договорённостью, подземелье окрасилось зелёным свечением открывающегося портала. Лев поднялся и пристально смотрел на выползающую из огненного пузыря громаду. Он до самого последнего момента не был уверен, что задумка Рогова сработает. Но теперь парадоксальная идея отца Вероники воплощалась на его глазах.

Сначала неторопливо показался угол, затем медленно пролез торец гигантского контейнера. Лев, отступив в дальний конец зала, следил за точным расположением прибывающей махины. Но волнения оказались напрасными. Колоссальный ящик с точностью до миллиметра вписался в положенное пространство. Не успел Лев перевести дух, как прямо перед ним вспыхнул ещё один портал, из которого стремительно вывалились двое. От неожиданности физик отпрыгнул назад и, приложившись затылком о стену, раздражённо закричал:

— Это ещё что такое?!

— Лев, ты разве нас не ждал? — удивлённо вопросил кибернетист. Он поднялся и помог встать охающему коллеге.

— Ждал. Но вы должны были прибыть вечером! — Лев растерянно смотрел на своих собратьев, — Вы не могли переместиться вместе со сканером. Масса и так предельная. Или тут недокомплект?

— Не боись! Всё в норме. Просто Наум так поразился образу мысли Рогова, что решил творчески подойти к вопросу энергосбережения. И получилось сэкономить почти полтора центнера.

— Да? — услышанное немало озадачило. Лев хотел было задать несколько вопросов, но спохватившись, заговорил о более насущном: — Ладно! Раз вы раньше прибыли, то быстрее сможем закончить. Питание всухомятку не пойдёт ребятишкам на пользу.

— Вот именно! — кибернетист окинул взглядом тонущий в непроглядной тьме подвал и деловито поинтересовался: — Лев, у тебя второго факела нет?

— Не беспокойся. В процессорном зале заготовил всё, что нужно.

— Отлично! Потопали!..

***

Инга с трудом разлепила веки и уставилась на трясущую её девушку. Переутомлённое сознание ещё вовсю плавало в остатках сновидений, и зрение отказывалось узнавать ученицу. Но слух уже безошибочно доносил торопливое бормотание:

— Инга! Проснись. Пожалуйста!

— Уже… — хрипло выдохнула наставница, и сверившись с таймером, тоскливо протянула: — Таня, у нас два часа назад кончилось дежурство. Что случилось?

— Наум смог взломать клона! — горячо зашептала Татьяна, хотя надобности в сохранении тишины уже не было.

— Что? — Инга спросонья не могла поверить в услышанное.

— Он взломал клона сына Оскара!

— Да поняла я. И перестань шептать. В комнате кроме нас никого, — тут до Инги наконец-то дошло, — Погоди! Но ведь клон был запущен только вчера вечером. Как Наум успел?

— А Лев тебе не говорил?

— Нет. Я его ещё не видела. А о чём речь?

— Ребята кибернетисты из группы Фила параллельно запустили ещё несколько дополнительных вычислительных уровней.

— Правда? — от нахлынувших эмоций Инга вскрикнула как дитя.

— Да! Дешифровка прошла почти мгновенно! Представляешь?

Но переутомлённая Инга уже исчерпала лимит эмоций, а комок в горле не давал выхода словам. И девушка просто затрясла головой. Видя бегущие по лицу наставницы слёзы, Татьяна перепугано затараторила:

— Инга, сейчас Лев готовится с ребятами нырнуть в виртуальность за Даниилом.

— А я?! — в голове словно сработал неведомый детонатор, выплеснувший неприкосновенный запас сил. Инга ракетой вылетела из комнаты.

Она неслась по дорожке к центру перемещения, выжимая последние силы. По странной причине холодный и расчётливый разум представительницы цивилизации ледяных полностью утратил логичность. Инга не понимала, зачем ей нужно присутствовать при спасении Даниила, но была абсолютно уверена, что это чрезвычайно важно. Ноги несли невесомую фигурку, подгоняемые обжигающим страхом, что спасатели уже ринулись за Даниилом. А на её перемещение просто не хватит энергии. Не тратя времени на открывание, она снесла двери центра. От сильнейшего рывка что-то хрустнуло в плече, сломанные створки жалобно заскрипели на половину вырванными петлями. Но это совершенно не заботило Ингу. Столпившиеся перед экранами сотрудники группы Льва моментально обернулись к вбежавшей. Кто-то тут же поинтересовался:

— Инга, ты чего примчалась? Случилось чего?

— Вы… Вы ещё… не отправились? — слова с трудом пробивались через сбившееся дыхание.

Лев удивлённо цокнул языком и, нахмурившись, спросил:

— Ты что такое говоришь? Разве мы можем что-то предпринимать без тебя?

С души моментально рухнула скала. Инга покачнулась, но вбежавшая следом Татьяна не позволила наставнице упасть. Её усадили в кресло, сунули в руку чашку кофе. Лев вздохнул и, глядя как Инга сверлит глазами собравшихся, сообщил:

— Во-первых, мы уже запустили в НИИ алгоритм поиска. Даниил жив. Так что можешь успокоиться.

Сказанное подействовало с точность наоборот. У Инги градом хлынули слёзы. В этот раз успокоить её оказалось куда сложнее. Наконец девушка перестала всхлипывать и хрипло спросила:

— У вас всё готово? Можем отправляться?

— Погоди, не всё так просто, — внезапно раздавшийся старческий голос Наума заставил девушку вздрогнуть, — Я ещё должен выяснить несколько важных моментов. И к чему спешить? Даниил жив, и вряд ли ему там некомфортно.

— Каких ещё моментов? — взмолилась Инга, — Я чувствую, что с ним что-то не так! Понимаете?

Она обвела умоляющим взглядом окружающих, но в глазах встречала только удивление и непонимание. Лишь Лев, потупив взор, тихо пояснил:

— Прости. У тебя с Даном явно взаимодействие высшего порядка. Потому, придётся к тебе прислушаться. Но тут ещё проблема с логикой тамошнего компа. Видишь ли, мы только сейчас поняли, что творится с сыном Оскара. Он заразился странной задумкой: решил познать самого себя.

— Что? — изумилась Инга.

— Да. К сожалению, это обрушило его сознание в бесконечный цикл, что заблокировало возможность общения. Как ты сама уже понимаешь, в реализованном им мире может твориться бог знает что.

— Ты что, хочешь отложить его спасение до разгадки всех своих хотелок? — Инга хищно сузила бирюзовые очи.

— Ну, ну! Не кипятись! Никто ничего не откладывает. Сейчас отправляемся в НИИ. На месте запустим новый алгоритм. Тарасов уже подготовил канал входа.

— Мы идём с вами! — неожиданно раздалось сзади.

Все моментально обернулись. В дверях стоял отряд Инги в полном составе: Таня, Андрей, Лина, Михаил, Злата, Вадим, Эми, Кирилл, Вероника, Фёдор, Иван. Но судя по снаряжению, ребята прибыли не просто поддержать командира. Лев не без удивления заметил, что все были в полной экипировке для самого серьёзного военного рейда. А во взглядах читалось запредельное количество решимости.

— Куда?! — в Инге тут же проснулась командирская ответственность, — Вы только с дежурства. А ну, марш спать!

Но никто не двинулся с места. Все молча в упор смотрели на Ингу, и лишь Михаил спокойно возразил:

— Мы пойдем спасать Даниила. Вам туда всё равно нельзя. Из-за

несовпадения метрик это пространство для вас закрыто.

— Ну-с, молодой человек, — неожиданно влез Наум, — Должен вам сказать, что теперь этот аргумент утратил актуальность.

— Что?! — вопрос одновременно вырвался у большинства присутствующих.

— При работе с клоном я немного поколдовал с пространственными моделями. Не буду вас утомлять подробностями. В двух словах: есть возможность сделать подобие привычного многомерного кокона, только с изменённой энергоматрицей. С его помощью представители цивилизации ледяных наконец-то смогут погрузиться в мир Даниила.

— Это правда возможно? — вскрикнула Инга.

— Пока нет. Как вы понимаете, до сего момента я был занят другим. Потому отправляйтесь в НИИ, запускайте программу и пообщайтесь с Даниилом. Возможно, с ним всё в норме. И твои страхи, Инга, не имеют под собой никакой почвы.

— А когда можно ожидать новые коконы?

— При удачном раскладе — пара-тройка суток. Ну, а теперь приготовились! Открываю канал в НИИ!

***

Сидящий у монитора Тарасов, никак не предполагал появления из портала столь многочисленной толпы. От неожиданности младший научный сотрудник застыл на месте, но быстро спохватился и начал выводить прибывающих из лаборатории в коридор. Лев переместился последним. Он осмотрелся, но обнаружить знакомого аборигена не получилось. Тарасов сам закричал, неуклюже подпрыгивая и энергично махая над толпой руками:

— Лев! Привет! Я тут!

— Ох! Отлично. Я уж испугался. Как у вас дела?

— Пока без приключений. А чего вас так много?

— Соорудили новый алгоритм. Попробуем поговорить с Даном. Вот никто, понимаешь, не хочет пропустить этот эпохальный момент.

— Серьёзно? Супер! — Тарасов засиял как начищенный пятак.

— Так, ребята! — Лев повысил голос, обращаясь ко всем, — Давайте рассредоточимся. Прибывшие на дежурство, попрошу следовать на свои места. Без возражений! Инга, пусть твои побудут пока в коридоре. В лаборатории не протолкнуться. Фил, бери Дмитрия и загружай прогу. Первая группа кибернетистов следует в процессорный зал, вторая монтирует установку портала. Действуем согласно утверждённому плану.

Спустя четверть часа все приготовления были завершены. Тарасов вопросительно глянул на Льва и, получив короткий кивок, нажал “Пуск”. Стена лаборатории вспыхнула так, что резануло глаза. Но уже через пару секунд свечение стало резко терять интенсивность, и зрители могли свободно смотреть на находящийся по другую сторону реальности мир.

— Отлично! Фил, уровень материализации перехода?

— Сто процентов.

— Запускаем поиск Даниила.

— Выполнено. Даю картинку. Как изображение?

Но склонившийся за монитором Фил не дождался ответа. Увиденное так потрясло собравшихся, что все оцепенели от ужаса. Прямо перед ними лежал Даниил. Зрелище было столь страшное, что никто не обратил внимания на упавшую в обморок Ингу. Не было дела им и до кошмарного вида звериной клетки, в которой распростёрлось тело, не пугали и густо испачканные засохшей кровью остатки одежды. Увы, но получив даже минимальный опыт боевых действий, все поголовно привыкли к таким натюрмортам. Не особо ужасали переломанные конечности и вывернутые суставы, торчащие сквозь гниющую плоть осколки костей и пласты сожжённой кожи. Страшнее всего были глаза Даниила. Расширенные до пределов радужки зрачки застыли в таком ужасе, что казалось, молодой человек смотрит в жерло бездонного адского колодца…

Глава 13. Спасение

Лев первым пришёл в себя.

— Живо портал! Прямо рядом с ним!

Тут же перед лежащим Даниилом вспыхнул эллипс точки перехода. На столь яркий свет смотреть было попросту невозможно. Но это не вызвало у пленника никакой реакции. Он по-прежнему лежал раздавленной куклой, а его ничего не видящие глаза смотрели куда-то сквозь горящий портал.

— Жизненные показатели! Скорее!

— Сейчас. Минуту! Идёт загрузка, — нервно прокричала Рея.

Мгновения тянулись невероятно долго. В лаборатории, словно в вакууме, царила мёртвая тишина. Наконец главный медик более облегчённо выдохнула:

— Он жив, — и тут же вдребезги разбила зарождающиеся восторги: — Но в глубоком шоке. Можно сказать, на грани. Его надо срочно вытаскивать! Немедленно!

— Но как?

Ответить Льву не успели. Мимо стоящих ледяных словно ночные тени мелькнули в портал несколько воспитанников.

— Куда?! Стойте! Чёрт вас дери! — завопило сразу несколько глоток.

А ребята были уже в другой реальности. Моментально сбив замок, большинство спасателей высыпало в коридор. С Даниилом осталась лишь Татьяна. Она, не теряя, ни секунды распахнула аптечку и вкатила Даниилу полный набор препаратов экстренного действия. На том конце канала, схватившись за голову, вопил Лев:

— Инга! Останови их! Ты что, ничего не понимаешь?!

Этот окрик пробудил остолбеневших наблюдателей, и лежащая без сознания девушку была тут же поднята и приведена в чувство. Моментально разобравшись в происходящем, она тут же выкрикнула:

— Отряд! Забирайте Даниила и марш обратно! Слышите? Это приказ!

Но её распоряжения более не интересовали подчинённых. Охваченные важностью миссии по спасению собрата, они тут же нашли новую цель — вызволение остальных пленников. В отсутствие наставницы Вероника взяла командование в свои руки. Её негромкий с хрипотцой голос внезапно приобрёл железобетонную мощь:

— Андрей и Лина, взять под контроль дальний выход. Михаил и Злата, ближний. Вадим и Эми, за вами лестница. Татьяна, следи за состоянием Даниила. Остальные вскрывают клетки!

Но не успели ребята сломать и десятка замков, как с лестницы донеслись автоматные очереди. Фёдор с Иваном бросились было на помощь, это не понадобилось. Уже поднаторевшие в военном деле Эми с Вадимом заранее заняли грамотные позиции, а потому моментально заметили приближение противника.

— Всё чисто! — выкрикнул Вадим.

— Кто это? Сколько их было? — поинтересовалась Вероника.

— Было четверо. Пока подкрепления не слышно, — доложила Эми.

— Выглядят они странно, — прокричал спустившийся на один пролёт Вадим, — Здоровенные мужики в белых халатах. Но поверх напялили броники. Автоматы у них нормальные, скорострельность что надо!

— Это палачи-санитары, — неожиданно для всех прохрипел пришедший в себя Даниил, — Не расслабляйтесь. Сейчас ещё прибегут.

Прислонившись к решётке, он смотрел в полные отчаяния глаза Татьяны. Чертовски хотелось сказать что-то ободряющее, что-то приятельски тёплое. Даниил открыл было рот, и тут реальность потекла. Режущие взгляд прутья клетки потеряли чёткость. Лицо девушки стремительно деформировалось, движущаяся клякса рта что-то кричала, но этого он уже не слышал.

***

Повторное пробуждение оказалось для Даниила куда более приятным. Он не только оказался вне мерзкой клетки, но и с немалым удовольствие обнаружил следы качественного медицинского вмешательства. На перебитые берцовые кости были наложены шины, переломанные пальцы рук залиты фиксирующим раствором, а многочисленные ожоги закрыты тугими повязками. Что огорчало, так это понимание, что он всё ещё находится в этой реальности. Только в этот раз он лежал на мягком диване в кабинете профессора Ганова.

Даниил осторожно поднял голову. И тут же заметил сидящую за компом Татьяну.

— Как самочувствие? — голос девушки полнился тревогой, но к удивлению Даниила, компьютер её интересовал гораздо сильнее, чем состояние спасённого.

— Нормально. А где остальные?

— Вытаскивают других бедолаг из клеток, — ответила Таня, не отрывая взгляда от дисплея.

— Ясно. А почему мы ещё здесь?

— Тебя не желательно было перемещать сквозь портал в бессознательном состоянии. Мы этот вариант загодя просчитали.

— Просчитали? Так вы видели, что со мной творилось?

— Нет, прости. Если бы мы знали… — и без того нерадостная девушка вмиг сникла.

— Тогда почему такой вариант просчитывали?

— Лев волновался за тебя. В тайне от Инги рассматривал все возможные варианты. И такой тоже был в его перечне.

— Ясно. Лев в своём репертуаре. А что с местным персоналом? Профессора обезвредили?

— Местные оказались упёртыми созданиями. Видимо, их соорудили, не особо запариваясь. Рационального мышления ноль!

— Знаю. Так что с ними?

— Всех положили.

— А профессор?

— Плешивый старикан? Так вон он сидит, — и Татьяна брезгливо кивнула в противоположный угол.

Даниил повернул голову и обнаружил сидящего на полу Ганова. Старик выглядел непривычно растерянно. А пустой застывший взгляд и неестественность позы наводили на нехорошие мысли.

— Что с ним?

— Вероника ему шею свернула.

— Ох, зря вы это сделали, — простонал Даниил.

Но Татьяна ничего не ответила, а лишь продолжила сосредоточенно барабанить по клавиатуре.

— Не просто так я вышел на этого живодёра. Сдаётся мне, он был средоточием каких-то мыслительных изысканий местного создателя. Из него можно было столько полезного вытянуть.

— Сомневаюсь! — неожиданно заявила девушка, — Эти бандиты, возжелавшие власти и бессмертия, лишь побочный продукт перегруженного работой цифрового мозга, который я сейчас пытаюсь вывести из состояния шока.

Пальцы Татьяны ещё интенсивнее забегали по клавиатуре. Даниил молча переваривал услышанное. Голова соображала туго, а потому удалось сформулировать лишь один-единственный вопрос:

— И что дальше?

Но в этот момент дверь в кабинет распахнулась и на пороге оказалась вся команда спасателей. Вероника сурово оглядела очухавшегося Даниила и поинтересовалась у Татьяны:

— Как он?

— В норме, — девушка в последний раз щёлкнула по клавиатуре и резко поднялась, — Можем возвращаться.

— Отлично! Пленникам мы оказали посильную помощь. Дальнейшее наше пребывание здесь не требуется. Так, Фёдор и Иван, берите Дана, и все двигаемся к точке перемещения.

Парни тут же подхватили забинтованного разведчика и осторожно приподняли с дивана. Процессия медленно вышла из кабинета, но не успели они сделать и десятка шагов, как с ближайшей лестницы совершенно беззвучно выкатилась группа новых противников. В отличие от неуклюжих громил-санитаров, эти были великолепно экипированы и тут же показали на что способны. Они моментально рассредоточились в узком пространстве коридора и открыли шквальный огонь. Секундное замешательство дорого обошлось маленькому отряду спасателей. Четверо впереди идущих получили серьёзные ранения и рухнули, истекая кровью.

К счастью, ребята отлично представляли, что такое реальное боестолкновение. Ответный огонь не заставил себя ждать. Грянули автоматные очереди, и уже нападающие понесли потери. Гильзы градом валились на пол, пули резали воздух и рвали плоть. Обе стороны отлично понимали, что перестрелка в замкнутом пространстве и без каких-либо укрытий грозит полным истреблением. Потому не мудрено, что практически одновременно командиры дали своим отрядам приказ на отступление.

— Отходим! Отходим! — вопила Вероника, оттаскивая израненного Фёдора и не замечая потоков крови из-под собственного бронежилета.

— Надо идти в западное крыло, — выдохнул Даниил, — Там сможем по галерее прорваться в тюремный зал. А то пока смонтируют новую точку переноса, нас сто раз перебьют.

Подхватив раненых, маленький отряд устремился в указанном направлении. Минутный забег показался Даниилу бесконечным. Лишь мгновенный взгляд в побелевшее лицо Вадима, моментально заставил забыть и грохот армейских ботинок, и хриплое дыхание бегущих, и шуршание амуниции. Лихорадочно мечущиеся мысли готовы были вот-вот разорвать гудящий череп: “Господи! Они ведь на это пошли ради меня…”

Забег прекратился внезапно. Раненых аккуратно сложили на полу. Татьяна и Эми тут же начали полевую реанимацию. Мутнеющим сознанием Даниил ещё слышал выкрики Вероники и щёлканье перезаряжаемого оружия. Но когда он повернулся и увидел, зашедшуюся булькающим кровавым кашлем Злату, разум тут же скользнул в спасительное беспамятство.

***

Запах нашатыря выковырнул Даниила из забыться словно пробку из бутылки. Он уставился в перекошенное лицо Татьяны и не сразу сообразил, от чего она так усиленно его трясёт. Наконец, слова прорвались в витающее в остатках грёз сознание:

— Дан! Они нас блокировали! Нам не прорваться в зал с клетками! Тут есть другой проход?

— Не ори! Дай мне подняться.

Татьяна сделала безуспешную попытку поднять изуродованного пленника, но получилось это лишь с помощью подоспевшего Кирилла. Он осторожно прислонил Даниила к простенку и тут же предупредил:

— Выглядывай осторожно! Окна у них под контролем.

Хлебнувший лиха Даниил и так сообразил откуда ждать беды. Он вжался в стену и начал медленно поворачивать голову, боковым зрением ощупывая открывающуюся панораму.

— Что думаешь? — донёсся снизу голос Вероники.

Даниил ещё пару секунд изучал диспозицию, затем медленно съехал по стене вниз. Вероника сидела, скинув куртку и бронежилет. Одеяние её верхней части состояло лишь из белья и нескольких слоёв бинтов, явно позаимствованных в местном хранилище.

— Хреново дело. Они оцепили здание. Лестница разрушена. Да и не пустили бы нас туда. Мы на четвёртом этаже, тюремный зал в соседнем корпусе на втором. До него каких-то двадцать метров. Можно было бы сигануть туда по натянутому тросу, но его нет. К тому же, этот фокус если и прошёл бы на ура, то только в первый раз. Следующие попытки местный клуб любителей стрельбы попросту не допустит. Так что к порталу не прорваться, — Даниил тревожно оглядел раненых и поинтересовался: — Сколько нам ждать создания новой точки переноса?

По грустным лицам Даниил моментально сообразил, что тут явно что-то не так. И Вероника это подтвердила:

— У нас было энергии в обрез. Наум истратил все запасы на выращивание клона.

— Клона?

— Да, он клонировал сына Оскара, чтобы произвести дешифровку. Канал был рассчитан на то, что ты сам переместишься, — и совсем тихо добавила: — Мы ринулись на помощь без разрешения.

— Понятно. Так сколько нам в таком случае ждать?

— Точно не знаю. Сутки. Или около того. Уточнить не могу. Аудиоканал активен только рядом с порталом.

— Мда… — протянул Даниил, — Столько мы не продержимся. Можно попытаться сдаться. Вот только нужны ли мы им живыми? Сама понимаешь, они плод душевного расстройства суперкомпьютера.

Сказанное неожиданно привело Веронику в ступор. Девушка несколько секунд смотрела в глаза Даниилу. По её, обычно безэмоциональному, лицу теперь отчётливо читалось блуждание весьма специфических идей. Это не могло не насторожить.

— Так. Вероника, ты чего это удумала, а?

Но девушка уже отвернулась и обратилась к Кириллу:

— Кир, выставь камеру на тюремный зал. Что там происходит?

Конопатый мальчуган засопел и через пару секунд выдал:

— Пленники по прежнему там. Лежат на полу. Ага! Вижу снайперов. Их пятеро. Все держат на прицеле нашу галерею.

— Поняла. Ребята! — Вероника неожиданно обратилась сразу ко всем, — Есть выход. Вы пошумите перед окнами для отвлечения внимания. Только не подставляйтесь!

— А ты? — тихо поинтересовался израненный Иван.

— А я кину им волшебную гранатку, — хищно осклабилась новый командир отделения.

— Никакая граната им не повредит, — разочарованно брякнул Даниил, — Ты видела их экипировку? И броня, и противогазы. Ты только пленникам хуже сделаешь.

— Вот именно пленникам я и хочу помочь. И нам заодно, — с этими словами Вероника вытащила из накладного кармана стальной цилиндрик и засунула его в подствольный гранатомёт, — Ну, что? Начинаем?

***

Сгрудившись в тесной лаборатории, ледяные поражённо смотрели на творящееся по ту сторону канала. Вспышка возмущения на самоуправство воспитанников моментально погасла, когда стала видна окружающая обстановка. Едва пришедшая в себя Инга потеряла дар речи, глядя как ребятишки освобождают из запертых клеток изуродованных людей. Изувеченные, едва двигающиеся пленники являли собой столь душераздирающее зрелище, что на какое-то время все позабыли и о Данииле, и о незапланированной переброске отряда воспитанников. Когда же после первой перестрелки Даниила куда-то потащили, ледяные моментально очнулись. Надеясь, что его услышат, Лев изо всех сил проорал:

— Назад! Немедленно назад!

Но подростки были заняты оказанием медицинской помощи и на грозные приказы попросту не обращали внимания.

Развернувшиеся спустя несколько минут события заставили наблюдателей вновь в панике схватиться за голову. Уже не было ни криков, ни приказов. Каждый судорожно пытался найти решение возникшей проблемы. Фил то и дело менял точку обзора, а скованные ужасом наставники смотрели на прибывающие и прибывающие отряды оцепления. Лев выскочил из лаборатории и кинулся к блоку питания НИИ в тщетной надежде выцарапать необходимую для переноса портала энергию. Инга с застывшим лицом неотрывно смотрела в экран и была на грани помешательства.

На картинке опять появились держащие оборону юные земляне. Но теперь они творили что-то непонятное: каждый, способный двигаться, на секунду выставлял над подоконником намотанный на приклад камуфляж. Кирилл даже умудрился сделать обмотку из тряпья и нацепить на неё балаклаву с наушниками. Огрызаясь на эти провокации, снайперы из соседнего корпуса не жалели патронов.

— Зачем они отвлекают стрелков? — озадаченно огласил Фил терзающий всех вопрос.

Ответ не заставил себя ждать. На слух определив, что двое или трое стрелков заняты перезарядкой, Вероника высунулась из укрытия и пальнула в окно тюремного зала. Ледяные во все глаза смотрели, как упавшая позади лежащих узников граната начала источать синеватый дымок.

— Какого чёрта она делает? — терялся в догадках Лев, — Что это за фокусы?

Но спустя несколько секунд Лев уже мечтал только о том, чтобы всё увиденное оказалось дурным сном. Ибо под действием источаемого гранатой газа сначала один пленник, затем другой, третий и все остальные начали невероятно быстро распухать. А превратившись в уродливые подобия перекачанных резиновых кукол, люди с отвратительным чавкающим звуком разделялись на две независимые особи.

— Они размножаются делением?! — поражённо воскликнул доселе молчавший Тарасов.

— Нет, Дима. Это вирус, — похоронным голосом сообщил Лев, — Вирус Гекатонхейров.

Глава 14. Эпидемия

Сон потихоньку отступал, нехотя возвращая человека в привычную явь. Медленно проклюнулось осязание, тут же сообщившее о невероятной мягкости постели. Букетом, более похожим на фейерверк, вспыхнуло обоняние и одарило позабытыми ароматами детства. Какие-то едва уловимые шорохи нежно теребили слух. Всё это было столь материально и одновременно сказочно, что находящийся на грани сна и яви Даниил был совершенно уверен в призрачности ласкающих ощущений. Не желая даже размышлять над выбором между кажущимися чудесами и суровой реальностью, молодой человек изо всех сил старался удержаться в чертогах Морфея. Ибо отлично понимал, что грядущее пробуждение скорее всего будет последним в его жизни. Но наблюдавший за ним уже бормотал полным радостного ворчания голосом:

— Ну, ну! Соня! Сколько можно валяться?

Удивление от понимания, кому принадлежит голос было столь велико, что Даниил тут же подскочил на кровати. Распахнув глаза, он с наслаждением смотрел в заполнившее весь настенный экран лицо Льва.

— Лев! Привет!

— Здравствуй, Дан! Как себя чувствуешь?

Даниил для начала окинул взглядом помещение. Он лежал в громадной постели, расположенной в заполненном светом зале. Мягкие солнечные лучи струились сквозь невиданной красы витражи, рисуя на паркете причудливые фигуры. Роспись потолка была явно скопирована с лучших образцов наследия земных живописцев. Молодой человек удивлённо икнул и, спохватившись, откинул одеяло. Придирчивый осмотр тела не принёс огорчительных сюрпризов. Чистая кожа, упругая мускулатура, целёхонькие кости.

— Следов пыток нет. Погоди, так я опять в цифровых потрохах компа?

— Именно. Только теперь нашего компа.

— Чего ж ты спрашиваешь о самочувствии? Как ещё может себя чувствовать созданное друзьями тело, да ещё в мире… — Даниил оглянулся на окружавшее великолепие и моментально догадался, — в мире, нарисованным любимой!

Лев усмехнулся, но всё же уточнил:

— Я спрашиваю о душевном состоянии.

В ответ Даниил нехотя пробурчал:

— Вспоминать погано. Да, плевать, — но тут же с тревогой спросил: — А как Инга перенесла всё это?

— К счастью, ни она и никто другой не знал, что с тобой творилось. Когда мы тебя увидели в этой чёртовой клетке… — Льва аж передёрнуло, — Не удивительно, что твой вид заставил ребятишек без раздумий рвануть на помощь. Инга свалилась без чувств. Думаю, это её спасло от помешательства.

— Ребятишек? Так это молодёжь меня спасла?

Этот вопрос разом изменил направление беседы.

— Что? Так ты не помнишь, что ли? — Лев поражённо округлил глаза.

— Нет… — неуверенно выдавил Даниил, — А что случилось?

Физик цокнул языком, рассеянно почесал затылок, приведя белые с лёгкой примесью рыжины волосы в окончательный беспорядок.

— Мы смогли пробиться к тебе, но никто из наших не мог проникнуть в ту реальность.

— Я это знаю. Отлично помню, как ты не хотел меня одного отпускать.

— И я, увы, оказался прав. Так вот. Когда мы увидели в каком ты жутком состоянии, то выставили портал прямо перед тобой. Но ты был без сознания, а показатели жизнедеятельности практически на нуле. Вероника и остальные из отряда Инги рванули к тебе.

— Ты об этом говоришь с таким сожалением, как будто у вас был другой выход.

— Не было.

— Погоди! Неужели кто-то погиб?! — в ужасе вскричал Даниил.

— Успокойся! Все живы. Но находятся, как и ты, в виртуальных доменах.

— Э… А почему?

— После того, как тебя вытащили, юные спасатели начали освобождать других пленников. За это никто их не осуждает. Надо сказать, действовали они грамотно. Даже вспомнили тот факт, что тебя нежелательно перемещать в бессознательном состоянии. Меня это чрезвычайно поразило. Я даже не поленился и переворошил записи инструктажей. Так вот, об этом было упомянуто лишь раз! Но они запомнили.

— Раз пацаны и девчонки так себя показали, то чего ж ты сообщаешь это с похоронной мордой? — недоверчиво поинтересовался Даниил.

— Дело в том, что силы оказались неравны. Ваш отряд не мог пробиться к точке переноса. И тогда Вероника выпустила вирус Гекатонхейров.

— Что?!

— Да. И в цифровой вселенной он заработал молниеносно. Представь, как местные отреагировали на возможность мгновенного размножения делением.

— Капец! Представляю, какая поднялась паника…

— Паника? Ну, что ты! Это слово даже близко не может описать сотрясший общество ужас, — чтобы унять нервную дрожь Лев стиснул руки в замок, — В творящемся хаосе вам удалось улизнуть. Но вирус вы всё же подхватили. А он, как оказалось, запросто переносится из виртуального тела в реальное. Поэтому тела всех, побывавших в том мире, уничтожены. Сейчас ребятишки, как и ты, ждут окончания выращивания новых вместилищ сознания. А НИИ теперь запретная зона.

— С ума сойти! — Даниил не верил собственным ушам, — Но откуда у Вероники штамм этого вируса?

— Хороший вопрос! Знаешь, сколько раз мы её об этом спрашивали?

— Молчит?

— Угу. Но могу дать голову на отсечение, что это дело рук её отца.

— Но для чего?

В этот раз Лев долго молчал. И Даниил, глядя на стремительную смену выражений лица собеседника, беспокоился всё сильнее. Наконец Лев взял себя в руки и ответил:

— Я склонен подозревать, что мы ещё слишком слабо разбираемся в психических расстройствах хомо сапиенсов, чтобы уверенно заявлять об их наличии или отсутствии.

— Хочешь сказать, что Рогов ненормален?

Но Лев поднялся и погасил экран.

Даниил озадаченно хмыкнул и посмотрел на подушки. Валяться уже надоело, он засопел и вылез из постели. Шлёпать босыми ногами по тёплому отполированному паркету было настолько приятно, что не хотелось покидать этот чудесный спальный зал. Но интерес всё же погнал его к дверям. Невесомые створки бесшумно распахнулись и выпустили молодого человека в осенний сад. Впрочем, первое впечатление, породившее в голове эпитет “осенний” тут же сменилось пониманием, что Инга весьма слабо разбирается в особенностях сезонов земной флоры. На зелёно-жёлто-красных деревьях вовсю соседствовали распустившиеся цветы и перезрелые плоды.

— Мать честная! Тут прям райский сад!

— Понравилось? — неожиданно раздалось за правым плечом.

Даниил рывком развернулся. Инга улыбалась той же беззащитной улыбкой, которая сразила парня в самую первую их встречу. И опять он потонул в бездонном омуте огромных бирюзовых глаз…

— Инга!

Даниил кинулся к ней и изо всех сил сжал в объятиях. Он ткнулся лицом в водопад платиновых волос и беззвучно плакал. Ум понимал, что даже в нарисованном мире не стоит так сильно сжимать хрупкое тельце. Но руки упрямо не желали разжиматься, подчиняясь страху потерять самого близкого человека. Бежали секунды и минуты, а они стояли, не в силах оторваться друг от друга. Идеальный мир мог ждать их столетиями.

Постепенно разум вернул себе бразды правления, и Даниил, опомнившись, разжал объятия. Он посмотрел в сверкающие слезами счастья глазищи и хрипло пробормотал:

— Я больше никогда никуда от тебя не уйду!

Инга закивала и вновь молча ткнулась в его грудь. Даниил нежно чмокнул её в макушку и уже привычно весёлым голосом поинтересовался:

— А тут есть где искупаться?

***

Лёжа на мягком как мука песке, они предавались созерцанию удивительных красок местного заката. Даниил никак не мог привыкнуть к странной цветовой гамме этого мира. Да, солнце, как водится, слепило золотом, но вот всё остальное… И если перистые облака щеголяли естественными отливами от белоснежного до багрово-коричневого, то сиренево-малиновые волны с вишнёвыми бурунами были просто умопомрачительны.

Даниил перевернулся на живот, сунул в рот травинку и постепенно вернул течение мыслей в сторону актуальных проблем.

— Инга, я утром говорил со Львом. И не совсем понимаю нынешнюю ситуацию.

Девушка, вытянувшись на песке в струнку, созерцала неспешную смену красок небес и ответила с явной неохотой:

— Наладить диалог с сыном Оскара так и не вышло. Все были уверены, что после твоего освобождения всё изменится. Но стало только хуже.

— Хуже?

— Прости. Хотела сказать “сложнее”, — Инга опять замолчала.

— Можно подробнее?

Девушка вздохнула, прикрыла глаза и ответила:

— Сын стал говорить с отцом. Инфообмен идёт в очень больших объёмах. Это несомненно положительный знак. Но теперь Оскар не желает общаться с нами.

— Почему? — поразился Даниил.

— Ах, если б хоть кто-то знал, — грустно протянула Инга, — Боюсь, что это навечно останется загадкой.

— Э… Ты хочешь сказать…

— Тот мир рушится. И Лев тут зря распаляется. Что бы он не говорил, а выходка Вероники ничего критического не привнесла. Кому какое дело до нарисованного мирка, когда гибнет цивилизация?

— Погоди. Я в курсе, что в мире Оскара гражданская война. Но что творится в виртуальном мире? Или доступа туда уже нет?

— Есть. Сын Оскара не стал блокировать виртуальное пространство от наблюдения. И это ещё одна загадка, — Инга повернулась к Даниилу, — Так тебе это действительно интересно?

— Да. Думается, что тут не всё так просто.

— Что именно?

— Мне кажется, эти два мира как-то связаны, — неуверенно пробормотал Даниил.

— Ну, раз кажется, то давай взглянем на место твоего пленения.

Инга, словно заправская волшебница, щёлкнула пальцами, и перед ними моментально развернулась панорама.

— Узнаешь?

— Погоди… — неуверенно пробормотал Даниил, — Это же… Это мой район!

На большее слов не хватило. Он смотрел на дымящиеся руины так хорошо знакомого, почти отремонтированного здания. Работы были давно заброшены, оборудование либо пропало, либо было сломано. Но куда сильнее ужаснуло состояние этой части города. Зияющие выбитыми окнами опустевшие дома, обугленные кузова автомобилей, груды смердящих трупов и тонны мусора. Некогда утопавший в живописной зелени район узнать в этих гниющих развалинах было нелегко.

Даниил вздрогнул, непроизвольно желая отринуть чудовищное наваждение. Но картинка никуда не пропала. Более того, стоило приглядеться внимательнее, и становилось заметным шевеление листвы. Затем из-за угла выбежала стая бродячих собак, и этим окончательно разрушила иллюзию застывшего слепка. Инга без слов поняла эмоции Даниила.

— Это трансляция в реальном времени. Город ты узнал. Он, к сожалению, вымер. Потому посмотрим на те места, где жизнь ещё идёт.

Девушка махнула ладонью, будто перелистнула страницу невидимой книги, и перед ними возник совершенно незнакомый населённый пункт. Невысокие стоящие тут и там двух-трёхэтажные дома говорили о незначительности данного городка. Даниилу было не до особенностей тамошней архитектуры, он во все глаза смотрел на бредущий по улочке отряд. Десяток хорошо вооружённых парней бодрым шагом направлялся куда-то мимо заросших лопухами заборов. Шли уверенно, грамотно держа на изготовке автоматы.

Неожиданно дорогу им преградила выскочившая словно из-под земли старушенция. Выцветшее серо-коричневое платье, побитая молью душегрейка, линялый платок. Ничего примечательного в этой фигуре не было. Но Даниила приковал взгляд бабки. Она смотрела на парней без тени опаски, словно прицениваясь к товару на рынке. Скрученные запущенным артритом пальцы сжимали исцарапанную клюку. Иссечённые морщинами руки не дрожали. Наоборот, казалось бабка неторопливо разминает затёкшие конечности. Парни в свою очередь хмуро уставились на встречную. Неизвестно, сколько это переглядывание могло продолжаться, если бы из-за бабкиной спины с рыком не выскочил лохматый пёс. Здоровенный цепной зверь тут же кинулся на вояк. Стоявший впереди моментально открыл огонь, короткой очередью прикончив старухиного защитника. Произошедшее следом настолько поразило Даниила, что он попросту отказывался верить в увиденное. Лицо пожилой гражданки исказила жуткая гримаса, она издала каркающий рёв и кинулась на парней. Те, в свою очередь, к изумлению Даниила, бросили на землю оружие и устремились в рукопашную. Начавшаяся схватка совершенно не походила как на бытовую драку, так и на сражение виртуозов кровавого дела. Разыгравшееся действо было сродни бойне обезумевших от голода хищников. Через несколько секунд сообразив, что у противников явный перевес, старушка раздвоилась. Даниил лишь безмолвно таращился на происходящее, для Инги же это было не в диковинку. Она брезгливо отвернулась от экрана.

Сражение заняло меньше минуты. Одержав победу, бабулька на пару с тремя собственными клонами принялась суетливо обыскивать тела поверженных солдат. Смотреть на это у Даниила уже не было сил. Он повернулся к девушке.

— Инга, какого чёрта там происходит?

— Ты наблюдал последствия воздействия вируса Гекатонхейров.

— Ну, допустим вирус позволяет тамошним созданиям осуществлять мгновенное копирование. Допустим, его действие подняло уровень агрессивности. Но почему они побросали оружие и сражались врукопашную? Вирус снижает интеллект? Но ведь они пристрелили собаку!

— Нас это тоже удивило. Но сейчас мы выяснили, что это не чистый штамм изначального вируса. Он весьма сильно изменён.

— Как изменён?

— Заразившись, человек не только приобретает способность самокопирования, но и становится неуязвим для любых видов оружия, травм или болезней. Сложно сказать, сам вирус мутировал или здесь тоже приложил руку отец Вероники.

— Погоди! Так это реально конец той цивилизации?

Инга пожала плечами.

— Вероятнее всего, в конце концов останутся лишь несколько человек. Если они смогут договориться и сосуществовать вместе, то тогда…

— Взойдёт заря эры бессмертных, — пробормотал упавший духом Даниил, — Но общества не будет. Получаем повтор того, что случилось на Земле.

— Не совсем.

— То есть?

— Ты наблюдал лишь один эпизод столкновения. И не заметил важного момента. Как ты думаешь, почему старушка с клонами победила? Ведь парни тоже резво делились.

— Э… Не знаю. А почему?

— Увы, я тоже не знаю, — девушка устало откинулась навзничь, — И никто из наших не понимает, почему они сражаются и от чего зависит победа. Ставки делать совершенно бесполезно. Тут не решают ни возраст, ни опыт, ни физическая сила. Даже количество клонов тут не играет никакой роли.

Молодой человек нервно кусал губы. Какая-то дельная мысль маячила поодаль и никак не хотела быть пойманной. Голова кипела, а решения не было. Неожиданно Инга поднялась.

— Дан, прости. Мне нужно идти. Спасение цивилизации мы провалили. Надо восстанавливать учебную работу. У нас и так больше половины дополнительных блоков Наума погорело от перегрузок. А без роботов трудновато.

— Что? — вскричал Даниил, — Без роботов? Вот оно!

— Что? — округлила глаза Инга.

— В той симуляции боевые роботы бесполезны!

Но девушка только непонимающе хлопала глазами. А Даниил радостно завопил:

— Я понял! Разгул вируса — это моделирование спасения их реального мира!

Глава 15. Живая виртуальность

— Ты совершенно прав! — раздался тихий баритон, и перед ними собственной персоной появился Антон Владимирович Рогов.

Даниил лишь усмехнулся, а Инга, насупившись, строго заявила:

— Очень хочется получить от вас объяснения всему происходящему. А так же тому, как вы здесь оказались. Или Наум тоже под вашим контролем?

Рогов уселся на песок, скрестил по-турецки ноги и дружелюбно улыбнулся.

— Инга, в твоем тоне слишком много враждебности. Но ввиду неосведомлённости это простительно.

— Ещё бы! — фыркнула девушка.

— Недоброжелатель не стал бы приходить. И уж тем более что-то объяснять. Но я здесь. И с радостью всё расскажу.

Инга глянула на Даниила, но молодой человек лишь пожал плечами и тоже уселся на песок. Нехотя, девушка села рядом.

— Мы вас слушаем.

— Прежде всего хочу извиниться, что держал всех в неведении относительно своего плана. Увы, Инга, но если бы я обратился к твоим сородичам, то рассмотрение моего предложения затянулось бы незнамо насколько. Уж очень вы любите всё взвешивать и просчитывать наперёд. А времени было в обрез. Да, я поступил в какой-то мере аморально. Но был ли у меня выход, когда появился хоть и мизерный, но реальный шанс на возрождение моей цивилизации?

— О каком шансе вы толкуете? — осторожно вставил Даниил.

— Сейчас вы всё узнаете.

— А почему только мы? Вы больше никого не желаете в это посвящать? — строго поинтересовалась Инга.

— Ну, что ты! Наум сейчас ведёт трансляцию на весь остров.

— Веду, веду! — прохрипел с неба кибермозг.

— Так вот, — продолжил Рогов, — Всё началось, когда я узнал о творящемся на тридцать седьмом слое бран вселенных.

— И как вы решили это использовать? — холодно уточнила девушка.

— Видишь ли… — Рогов опустил голову и невероятно печально сообщил: — Я не стал прибегать к компьютерному расчёту. Да и компьютера такого под рукой не было. Просто сама собой родилась уверенность, что всё получится.

— Что получится? — не понял Даниил.

— Спасти нашу планету, мой друг. Ситуация в том мире как нельзя лучше подходила для реализации моего плана.

— И в чём же состоял ваш план?

— Терпение. Уж извините, что излагаю неторопливо. Просто хочу наиболее точно донести своё видение ситуации. Чтобы вы смогли судить не только с точки зрения отстранённого наблюдателя. Знаю, вы были невероятно удивлены, что у воспитанников получилось пробиться аж на тридцать седьмой уровень. А ведь считали, что пятый — их максимум. Что ж, могу вас поздравить. Вы были правы. Ребятам действительно было сложно погрузиться ниже. Это сделал я.

— Что-то похожее я и ожидала, — недовольно буркнула Инга.

— Вижу, что женская интуиция свойственна и представительницам вашей цивилизации, — хитро улыбнулся Антон Владимирович.

— Интересно, почему Наум молчал о ваших поползновениях?

— Убедить кибермозг было нелегко, — Рогов тут же утратил весёлость, — Но в этом мне помогла Татьяна. Все знали, что она отлично разбирается в эмоциональной сфере Наума, только не понимали насколько. Перед Татьяной я виноват больше всего. Тогда я убедил её в правильности своих действий, хотя сам жил лишь смутной надеждой. Но она поверила! И заразила этой уверенностью Наума. Так я проник в тот мир. Он был технологически близок землянам, а потому найти подходящий суперкомпьютер труда не составило. Я изменил задумку Оскара и тем самым спровоцировал создание новой вселенной.

— Погодите! — запротестовала Инга, — Но вы же говорили, что у вас не было компьютера под рукой. Как вы могли проанализировать и изменить схему?

Рогов как-то странно усмехнулся и посмотрел вдаль.

— Да, у меня не было мощностей даже для приблизительного расчёта. Я всё делал без черновиков, и вероятность ошибки была колоссальная. Но… меня что-то вело.

— Вело? Что?

— Не знаю. Возможно, божественное провидение? — Рогов опять тяжело вздохнул, — Тот мир несовершенен. Любой мир хомо сапиенсов несовершенен. Ибо сам человек далеко не идеален. Потому и мир таков. В мире людей нет правды и справедливости. Но это полбеды. В нём нет и истины. Каждый видит лишь свой кусочек. Он отстаивает и борется за него, нередко кладёт за это жизнь. Его называют героем. Другой изо всех сил пытается думать и смотреть на ситуацию под разными углами. Это мало у кого получается. Таких принято считать философами и мудрецами. Но беда в том, что ни герои, ни мудрецы не живут счастливо. Да, они частенько говорят обратное. Вот только это их счастье измеряется мгновениями. Оно яркое и горячее. Оно превосходит жалкую радость обывателя словно полуденное солнце ночного светлячка. Но всё же оно занимает невероятно малую часть жизни.

— Это всем известно, — тихо заметила Инга.

— Да, известно. Но неведом ответ на куда более важный вопрос: как научить человека быть счастливым? Я размышлял над этим годы и десятилетия. Вся моя научная работа занимала лишь жалкие крохи мыслительной деятельности, направленной на решение этой задачи. На самом деле, всё оказалось очень просто: ребёнка нужно воспитать жить в постоянной неопределённости. Он должен не боятся хлюпающего болота, а наслаждаться зыбкостью жизни. Понимать, что смерть — неотъемлемый её атрибут, как и рождение.

Рогов осторожно достал из внутреннего кармана бумажник, извлёк из него фото. С голограммы смотрела юная женщина с развевающимися на ветру чёрными волосами. Не нужно было ничего спрашивать. И Инга, и Даниил сразу сообразили, что это мать Вероники. Антон Владимирович несколько секунд неотрывно вглядывался в родные черты, затем спрятал фото в бумажник и вернулся к рассказу. Голос его теперь звучал необычайно глухо:

— А ведь говоря о простоте, я, извините, слукавил. Не просто это. И дело здесь не только в самом процессе воспитания.

— Хм. А в чём тогда? — не поняла Инга.

— Поясню. В пору моей юности было в ходу такое словцо “новатор”. Это человек, внедряющий в своей деятельности прогрессивные идеи и методы. К сожалению, среди педагогов они встречались нечасто. И вот представь, ты — педагог-новатор. Ты вырастила и воспитала целый класс. Да, твои методы были странны и непонятны. Родители ругались, возмущались, спорили. Но потом дети выросли, возмужали, как раньше говорили, стали в жизни на обе ноги. И вот тогда их отцы и матери, преисполнившись благодарности, пришли к тебе на поклон. Представила? Затем ты возглавляешь уже не класс, а школу. О! Тогда о тебе напечатают в газетах, ты будешь писать книги о своей методике, вузы будут драться за право слушать твои лекции. Ты изменишь жизни многих! Но до масштабов человечества тебе далеко.

Рогов сгорбился, будто постарел лет на двадцать. Дрожащей рукой зачерпнул горсть песка. Подождал, пока крупинки сбегут сквозь пальцы, и продолжил:

— Но вот теперь давай представим, что ты, Инга, обрела могущество и берёшься за воспитание каждого ребёнка. Как думаешь, что тогда будет?

— Не могу это представить, — сдалась девушка.

— Я тебе подскажу: ничего хорошего не выйдет. Мир рухнет.

— Почему?

— Потому, что твоя система воспитания была построена на основе знаний старого мира. Она росла на его ценностях и ориентирах. Да, ты пыталась смотреть вперёд. Но твой разум может воспринять только объекты привычного тебе мира. Потому, при всём желании, ты создашь не новый порядок, а ужасающий хаос. Значит, чтобы понять, как переустроить мир, нужна вселенная, в которой такие манипуляции можно проводить безболезненно.

— И вы решили построить такую вселенную?

— Да.

— Но в результате вы потерпели фиаско. Сын Оскара, насколько я понимаю, сошёл с ума. А цивилизация тридцать седьмого уровня доживает последние дни.

— Увы, Даниил, ты не прав. Да, я не мог всего предвидеть. И самым главным сюрпризом стало появление у существ того мира полноценного самосознания. Не скрою, я в глубине души надеялся на это. Надеялся, но боялся.

Инга с Даниилом удивлённо переглянулись и уже хотели задать вопрос, но Рогов продолжил:

— Зато целиком оправдалась моя надежда на восстановление общения цифровых отца и сына. Вы только вдумайтесь: они полноценные разумные живые существа цифрового мира! — Даниил поразился тому, с каким посветлевшим лицом произнёс это Рогов, — Когда я впервые вступил в контакт с Оскаром, то моментально уловил гнетущее его отчаяние. Он часами мог рассказывать, как их человеческая цивилизация росла и развивалась, но не находила иных форм жизни. О том факте, что их ученые пришли к выводу, что нет никаких параллельных миров, он говорил с неподдельным трагизмом. Или вы думаете, что компьютерам не свойственно испытывать душевную боль? Уж кому-кому, а тебе, Даниил, не стоит в этом сомневаться.

— Да, я и не возражаю.

— Вот и молодец. Так вот, Оскар был в глубокой депрессии, что одиночество тяготило людей. Хотя нет. Правильнее будет сказать, что оно их убивало. Вот потому он и решил создать виртуальную вселенную. И появился проект его сына. Увы! Но то, что проект был неудачен, Оскар не хотел понимать. Об этом я тоже сообразил далеко не сразу.

— И решили самостоятельно влезть в его код?

Рогов не успел ответить. За него это сделал Наум:

— Я только что общался с Оскаром. Он просил передать, что исключительно благодаря вмешательству Рогова его сын воистину смог стать творцом и решить загадку построения самосознания.

— Да. Он действительно это сделал, — подтвердил Антон Владимирович, — Хотя не обошлось без накладок. Эмоциональная перегрузка была весьма значительной. Это вылилось в довольно приличные аберрации логики, которые едва не стоили Даниилу жизни. Но всё же сын Оскара смог подарить жителям виртуального мира разум и душу.

— Как? — поражённо воскликнула Инга.

— Он сделал интересный ход, который помог виртуальным созданиям ощутить себя людьми. Он рассуждал так: человек не зря всё делит на “я” и “не я”. То есть, отделяет себя ото всего мира. При этом определяет себя как создание, имеющее душу. Но как устроено самопонимание? Просто. Эту вселенскую загадку он решил совершенно элегантно: один персонаж в другом.

— Что это значит? — не понял Даниил.

— Видишь ли, в его понимании, человеку не нужно знать о природе своей двойственности. Он должен считать душу средоточием себя. Как, собственно и происходит с хомо сапиенсами. В мире сына Оскара душа — это лишь внутренний персонаж. Но теперь я склонен думать, что данная концепция не является присущей исключительно той реальности.