Крышка чернильницы долго не поддавалась, проскальзывала, не сдвигаясь с места. Макс всерьёз задумался, получится ли зажать крышку плоскогубцами или тисками, как вдруг – бац, рывок! В левой руке Макса осталась крышечка, цепочкой прикованная к чернильнице, а в правой – сам сосуд. От инерции рука Макса дёрнулась вместе с чернильницей – и из неё вылилось… вытекло… появилось что-то непонятное.
Это было похоже на странное облачко. Вроде ваты, но плотнее. Как желе, но разреженнее. Оно было полупрозрачным, переливалось всеми оттенками синего и колыхалось при каждом движении руки Макса, зажимающей чернильницу.
Макс осторожно отпустил крышечку чернильницы, и та повисла, покачиваясь на цепочке. Попытался дотронуться до облачка пальцем, но оно отодвигалось, как будто ощущая тепло тела.
– Что же ты такое? – пробормотал Макс.
Он наклонился поближе к чернильнице, широко раскрыв глаза и затаив дыхание. И в тот момент, когда он почти вплотную приблизился к этому странному облачку…
– А-а-а-а-а!!! Ты чего?! Что это за дрянь!
То, что у облачка вдруг прорезались глаза, Макс ещё мог отнести к игре воображения, но тонкая струйка какой-то жидкости, которой пакостная дымка плюнула ему прямо в левый глаз, почудиться никак не могла. Макс выронил чернильницу и схватился за глаз. Щипало просто невыносимо.
Когда жжение немного утихло и Макс убрал руки от лица, ему захотелось выругаться. На ладонях остались тёмно-синие пятна. Чернила? Тьфу ты! Выходит, и под глазом у него теперь расплывается синее пятно.