Стрелок из-за кромки.

Глава 24

Глава 24.

Ополченец.

Летом 1861 года подразделения регулярной армии начали покидать Калифорнию. Их отзывало командование на восток страны. Где сейчас начались интенсивные боевые действия. В которых полегло немало профессиональных военных с обеих сторон. В общем, военные из нашего штата начали потихоньку уходить. А им на смену вставали местные ополченцы. Которые и должны были защищать покой нашего штата и поддерживать здесь порядок. 4 сентября 1861 года был избран первый губернатор Калифорнии Леланд Стэнфорд, принадлежавший к партии республиканцев, ратовавших за отмену рабства. Смешно, конечно, но до этого момента посты губернаторов нашего свободного штата в основном занимали политики из партии демократов, которые как-раз симпатизировали рабовладельцам с Юга. Но сейчас политическая конъюнктура сменилась. И губернатором стал противник рабства.

Новый губернатор энергично взялся за дело. Он прекрасно понимал, какая непростая обстановка с сепаратизмом сейчас сложилась в Калифорнии. И начал предпринимать усилия по уничтожению сепаратизма в нашем штате. Он обратился ко мне с предложением возглавить отряды ополчения в Южной Калифорнии. Тут сказалось мое боевое прошлое. Мои подвиги во время гражданской войны в Канзасе, где мы с оружием в руках вместе со знаменитым Джоном Брауном как-раз сражались против рабства. За это надо сказать спасибо газетчикам. Они создали из меня эдакого непримиримого борца против рабовладельцев. И в американском обществе мое имя было теперь тесно связано с аболиционизмом. Короче говоря, в рабовладельческих штатах Юга мне было лучше не появляться. Там меня многие ненавидели и желали моей смерти. Кроме этого я успел зарекомендовать себя и в Калифорнии как военный лидер. Губернатор Стэнфорд был наслышан о моих победах над мятежниками в Сан-Франциско и апачами в Южной Калифорнии.

Конечно, битвой за Сан-Франциско командовал не я, а генерал Шерман. А я лишь был его заместителем тогда. Но генерал Шерман нас покинул, уехав в Вашингтон и поступив на службу в армию Союза. И вроде как там уже вовсю воевал с южанами. Но мои боевые заслуги тоже имели место быть. Да, и я также уже успел доказать свою состоятельность как полководец в войне с апачами. Но самое главное – это то, что я сейчас ни под каким предлогом не смогу поддержать сепаратистов и встать на сторону рабовладельческой Конфедерации. Поэтому мне верят власти штата. Мне губернатор прямо об этом сказал. Когда предлагал мне эту должность. Ведь оказалось, что в Калифорнии в данный момент очень мало людей моего калибра, которым можно доверить такое ответственное дело. Слишком много здесь среди калифорнийской знати появилось людей сочувствующих КША.

Отказываться я не стал и, немного подумав, согласился возглавить ополчение Южной Калифорнии. Чин полковника ополчения у меня уже имелся. Мне его другой губернатор присвоил еще раньше. Поэтому я сейчас взялся за формирование вверенных мне частей. Которые со мной отправятся в Южную Калифорнию. Мне предстояло набрать один пехотный и один кавалерийский полк калифорнийских ополченцев. За основу кавалерийского полка я взял пять сотен моих конных бойцов из Китежленда. А еще шесть сотен всадников из жителей Центральной и Северной Калифорнии мне удалось набрать довольно легко. Тем более, что я пообещал вооружить их как и моих русских стрелков магазинными карабинами, винтовками и револьверами системы «Кольта-Сноу». Пока такое новейшее оружие здесь в Калифорнии мало распространено. Но многие тут уже знают о многозарядных винтовках, которыми были вооружены все взрослые мужчины Китежленда. Мы же уже пару раз их тут успешно и довольно массово применяли раньше. И это произвело неизгладимое впечатление на местных жителей.

А вот с формированием пехотного полка возникли трудности. В пехоту же обычно шли довольно бедные люди. Которые не могли себе позволить иметь лошадь и нормальное снаряжение. Хорошо, что хоть оружие им должны были власти штата из армейских арсеналов выделить. А то еще и на пехотинцев у меня в закромах Форта Росс пока просто не было столько оружия. Я и так все свои запасы выгреб, чтобы вооружить ими своих кавалеристов. Поэтому пехотный полк у нас состоял из семисот шестидесяти трех человек всего. Мда! На востоке обычно батальоны такую численность имеют. А у нас вон гордо 5-м пехотным полком обозвали. Ну хоть мой 1-й кавалерийский полк своему названию соответствует. Там с численностью все в порядке было. Тысяча сто пятьдесят четыре всадника. Нормальный полк получился. Прямо по армейским штатам. И вооружен он отлично. Новейшим оружием.

В отличие от моей пехоты. Ведь пехотинцам губернатор выделил из арсенала какое-то допотопное старье. Гладкоствольные, дульнозарядные мушкеты «Спрингфилд» модели 1842 года, которые надо было заряжать после каждого выстрела. Нет, были там и нарезные мушкеты «Спрингфилд» модели 1861 года. Эти тоже однозарядные и заряжаемые с дула. Зато с нарезным стволом, что позволяло стрелять дальше чем гладкоствольное оружие. Но таких ружей в арсенале было крайне мало. Мда! Печальная картина! Вот не понимаю я этих американских военных. В армии США сейчас только пока почему-то кавалеристы и моряки вооружаются новенькими винтовками системы «Кольта-Сноу». А пехотинцы упорно продолжают бегать с однозарядными мушкетами. Которые к тому же еще и значительно устарели к этому времени. Это я про те гладкоствольные и дульнозарядные фузеи модели 1842 года говорю, что нам выдали из армейского арсенала. В общем, полное барахло, а не оружие.

А ведь с такими смешными ружбайками сейчас там на востоке США десятки тысяч солдат с обеих сторон воюют. И ходят красивыми шеренгами друг на друга как во времена Наполеоновских войн. Я тут недавно почитал местное наставления по тактике. «Тактика пехоты или правила маневров пехоты Соединенных Штатов» Уинфилда Скотта (издание 1835 года). И ужаснулся. Ведь американская армия в 1861 году все еще воюет по учебникам, основанным на опыте войн с Наполеоном. Там прямо было написано об этом. Все эти ровные и красивые шеренги, шагающие в полный рост по открытой местности в ногу и под музыку, и малоэффективная залповая стрельба куда-то в сторону противника. Ну, и бред про «пулю дуру и штык молодец». Все в той книжонке было. А ведь мне ее генерал Шерман подарил, когда уезжал из Калифорнии. Это типа, чтобы я правильную тактику выучил наконец. Вот так тут люди до сих пор воюют не только в Америке, но и в Европе. Вот только как этот маразм сочетается с новейшими многозарядными и скорострельными винтовками? Как!? Которые могут с очень большой дистанции выкосить все эти красивые и очень глупые шеренги наступающей пехоты противника. Я уже много раз видел, как подавляющая огневая мощь влияет на исход боя. Да, те пехотинцы опереточные со своими идиотскими штыками до стрелков с магазинными винтовками просто не успеют добежать. Умрут уставшими от бега. Вот и все. Идиотизм какой-то?

В общем, с пехотой у меня все было довольно печально. Люди в пехотный полк ополчения записывались крайне неохотно. Поэтому полную численность я набрать так и не смог. Время поджимало. Да, и губернатор меня торопил. Чтобы мы поскорее выступали в направлении к Лос-Анжелесу. Там складывалась очень непростая обстановка с местными сепаратистами. Которые начали уже в открытую вооружаться и сбиваться в отряды. Готовя восстание в Южной Калифорнии. Поэтому нам следовало туда поспешить. Пока ситуация в том районе не стала критической.

Правда, порадовало меня одно обстоятельство. Недавно мой поверенный юрист сообщил мне по телеграфу из Нью-Йорка. Что некий доктор Ричард Джордан Гатлинг пытался продать армии США свое изобретение, которое он называл на французский манер многоствольная картечница. Правда, армия не заинтересовалась таким оружием. Так как начальник вооружений армии США бригадный генерал Джеймс Рипли признал огонь подобной картечницы совершенно бесцельной формой траты боеприпасов. В общем, этот изобретатель пролетел как фанера над Парижем. А я вот сделал стойку на его фамилию Гатлинг. Ведь это тот самый легендарный человек, который изобрел первый американский многоствольный пулемет. И его фамилия потом стала нарицательной для подобных систем автоматического оружия.

Я же когда-то еще в прежней жизни стрелял из отреставрированного гатлинга в Техасе. Там же в двадцать первом веке подобный антиквариат очень ценят и уважают. Вот и меня тогда впечатлила огневая мощь того древнего пулемета с вращающимся блоком стволов. Поэтому как только я услышал про Гатлинга и его изобретение, то решил выкупить у изобретателя его идею. Сейчас же он находится в отчаянии. Ему недавно вояки отказали в покупке его оружия. И я хотел этим коварно воспользоваться. Тем более, что я прекрасно знал. Что с этого своего изобретения Гатлинг еще не скоро начнет прибыль получать. Американские военные ведь еще теми ретроградами оказались. Не любят они новинки. Тем более, такие вот революционные как этот замечательный пулемет.

Но я то знаю, что за подобным оружием будущее. И лет через десять оно начнет приносить прибыль. Потому что все армии мира вдруг поймут его смертоносную эффективность. И картечницы Гатлинга начнут покупать в больших количествах. А различные модификации гатлингов потом будут стрелять вплоть до начала двадцатого века. Поэтому мой юрист в Нью-Йорке предложил Ричарду Гатлингу двадцать тысяч долларов за его идею. По нынешним временам для доктора, залезшего в долги, это была просто огромная сумма. А для меня – это мелочь. С моими миллионами в банке – это просто пустяк. В общем, изобретатель долго не раздумывал и почти сразу же согласился на эту сделку. Тем более, что я пообещал еще и честно упомянуть его имя для истории. Когда буду регистрировать патент на эту многоствольную картечницу.

В принципе, такое здесь было не новостью. Довольно часто нищие изобретатели продавали свои идеи, какому-нибудь богачу. Который потом регистрировал изобретение на свое имя. Капитализм он такой. Любой изобретатель может продать свою идею другому лицу, отказавшись от своего изобретения ради денег. А я заплатил Ричарду Гатлингу очень солидную сумму. По здешним меркам. Поэтому обе стороны этой сделки были довольны результатом. Доктор Гатлинг заработал денег здесь и сейчас, а я получил еще один патент, который в будущем принесет мне миллионы.