Торговец душами

Глава 5: Откровение

Северный тоннель заброшенного метрополитена постепенно поднимался вверх, приближаясь к поверхности. Стены покрывала плесень, с потолка капала вода, собираясь в небольшие лужи на полу. Майкл и Сара двигались молча, экономя силы и дыхание, каждый погруженный в свои мысли.

Состояние Сары вызывало у Майкла беспокойство. Несмотря на её уверения, что рана несерьезная, она явно испытывала боль при движении. Её дыхание было неровным, а на лбу выступили капли пота, несмотря на прохладу подземелья.

– Нужно сделать привал, – сказал Майкл, когда они прошли примерно половину пути до выхода на поверхность. – Тебе необходимо отдохнуть и обработать рану.

– Я в порядке, – возразила Сара, но её бледное лицо говорило об обратном. – Нельзя терять время.

– Десять минут ничего не изменят, – настоял Майкл. – Зато помогут тебе восстановить силы.

Она неохотно согласилась, и они устроились в небольшой нише, достаточно сухой для короткого отдыха. Майкл достал из рюкзака медицинский набор и протянул его Саре.

– Позволь мне осмотреть рану, – сказал он.

Она колебалась, затем осторожно приподняла край рубашки, обнажая бок. Порез был длиной около десяти сантиметров, не слишком глубокий, но воспаленный по краям.

– Как это случилось? – спросил Майкл, аккуратно очищая рану антисептиком.

– Нож одного из агентов корпорации, – поморщилась Сара. – Они ворвались в убежище сразу после твоего ухода. Я пыталась прикрыть отступление других Хранителей.

– Кто-то предал вас, – это был не вопрос, а утверждение.

Сара мрачно кивнула.

– Да. И я думаю, знаю кто. Джек, тот парень с протезом руки. Его поймали неделю назад, но потом внезапно отпустили. Он сказал, что сбежал, но…

– Его завербовали, – закончил Майкл. – Классическая тактика. Пытками и угрозами сломать волю, затем предложить сделку – свобода в обмен на сотрудничество.

Он наложил на рану регенеративный пластырь, содержащий наноботы для ускорения заживления, и закрепил его стерильной повязкой.

– Готово. Через несколько часов должно стать лучше.

– Спасибо, – Сара поправила одежду и внимательно посмотрела на Майкла. – Ты не похож на других Пустых, которых я встречала. В тебе есть… забота. Обычно Пустые просто не замечают чужих страданий.

– Возможно, я никогда не был по-настоящему Пустым, – тихо ответил Майкл. – Если верить Грею и Коэну, часть моей души всё еще во мне.

Они помолчали некоторое время, затем собрались и продолжили путь. Через час тоннель вывел их к разрушенной станции, где обвалившийся потолок образовал своеобразный пандус на поверхность.

Наступал рассвет. Небо на востоке окрашивалось в розовые тона, хотя солнце еще скрывалось за горизонтом. Они оказались на окраине промышленной зоны – территории заброшенных заводов и складов, протянувшейся на несколько километров вдоль северной границы города.

– Теперь нужно найти транспорт, – сказала Сара, оглядываясь. – Пешком до Анклава Отшельников мы будем добираться неделю, если вообще дойдем.

– У Хранителей есть какие-то контакты в этом районе? – спросил Майкл.

– Есть одно место, – кивнула Сара. – Старая заправочная станция в пяти километрах отсюда. Её содержит бывший Хранитель, Макс. Он занимается перевозками через зону отчуждения.

Они двинулись в указанном Сарой направлении, стараясь держаться в тени разрушенных строений и избегать открытых пространств. Хотя здесь, на окраине, риск встретить патруль корпорации был минимален, осторожность не мешала.

Заправочная станция представляла собой полуразрушенное здание с покосившейся вывеской и несколькими ржавеющими бензоколонками – реликвиями эпохи, предшествовавшей электротранспорту. Однако за этим фасадом запустения скрывалась активная деятельность: во дворе за станцией стояло несколько модифицированных вездеходов и даже небольшой грузовой аэроглиссер.

Когда они приблизились, из здания вышел высокий мужчина средних лет с внушительной бородой и механическим имплантом вместо левого глаза.

– Кто такие? – хрипло спросил он, держа руку на кобуре лазерного пистолета.

– Макс? – Сара сделала шаг вперед. – Я Сара Лайт, Хранитель. Мы встречались на собрании в прошлом году.

Мужчина прищурился, разглядывая её.

– А, помню. Девчонка, которая видит души, – он перевел взгляд на Майкла. – А это кто?

– Друг, – коротко ответила Сара. – Нам нужна твоя помощь. Транспорт до Анклава Отшельников.

Макс присвистнул.

– Серьезное путешествие. Через всю зону отчуждения. Дорого возьму.

– У нас есть чем заплатить, – сказал Майкл, доставая из рюкзака упаковку высококачественных медикаментов и энергетических элементов – валюта, ценимая в приграничных районах.

Макс внимательно осмотрел предложенную плату, затем кивнул.

– Подойдет. Но есть проблема – сегодня я никуда не еду. Машины на техобслуживании, а в одиночку через зону не поеду. Слишком опасно.

– Мы не можем ждать, – напряженно сказала Сара. – За нами охотится "Этернал Эссенс".

Макс нахмурился.

– Корпорация? Это меняет дело. Не хочу проблем с ними.

– Двойная плата, – предложил Майкл. – И мы уедем немедленно.

Макс колебался, явно взвешивая риски и выгоду.

– Хорошо, – наконец решил он. – Но поедем на тяжелом вездеходе. Он медленнее аэроглиссера, зато надежнее в зоне отчуждения. И вы сами будете нести ответственность в случае проблем с корпорацией.

Он провел их во двор, где стоял массивный шестиколесный вездеход с усиленной броней и модифицированным двигателем.

– "Носорог", – с гордостью представил Макс. – Может пройти через любое препятствие и выдержать радиационный фон в десять раз выше нормы.

Он открыл боковую дверь, приглашая их внутрь.

– Располагайтесь. Я соберу необходимое для путешествия и заправлю бак. Выезжаем через полчаса.

Внутри вездехода было тесно, но функционально. Шесть пассажирских мест, складные столики, отсеки для хранения вещей и оборудования. В задней части находился небольшой медицинский блок с базовым оборудованием для оказания первой помощи.

– Сара, тебе лучше прилечь, – сказал Майкл, указывая на откидную койку. – Дорога будет долгой и тяжелой.

– Я в порядке, – возразила она, но всё же последовала его совету, устраиваясь на койке. – Разбуди меня, когда тронемся.

Через пятнадцать минут вернулся Макс, неся несколько канистр с водой и ящик с провизией.

– Путь до Анклава Отшельников займет около двух дней, если не будет проблем, – сказал он, загружая припасы. – Первые сто километров относительно безопасны – стандартная зона отчуждения с повышенным радиационным фоном. Но потом начинается "горячий пояс" – территория с аномалиями, возникшими после катастрофы. Там нужно быть предельно осторожными.

Он запрыгнул на водительское место и активировал двигатель. Вездеход загудел, вибрация прошла по корпусу.

– Держитесь крепче, – предупредил Макс. – Первые километры будут тряскими.

Они выехали со двора заправочной станции и направились по разбитой дороге на север, углубляясь в безлюдные территории. Промышленная зона постепенно сменялась пустошью – выжженной землей, лишенной растительности и жизни. Лишь изредка встречались скелеты деревьев, напоминающие застывших в агонии существ, да руины былых поселений.

Макс вел машину уверенно, лавируя между препятствиями и выбирая оптимальный маршрут. В кабине было тихо, лишь гудение двигателя и треск радиационного счетчика нарушали тишину.

Через час пути Майкл заметил, что Сара проснулась и молча смотрит в окно на проплывающий мимо пейзаж разрушения.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Лучше, – ответила она. – Регенеративный пластырь хорошо работает.

Она повернулась к нему, в её глазах читалась тревога.

– Майкл, я думала о том, что нас ждет в Анклаве. Коэн может знать, где твоя душа, но что, если её уже нет? Что, если корпорация нашла её раньше нас?

– Тогда мы найдем другой способ остановить Элеонору, – твердо сказал Майкл. – Даже без моей полной души, фрагмент Первородной всё еще во мне. Это что-то значит.

Сара задумчиво кивнула.

– Легенда о Первородной Душе старше, чем можно представить, – тихо сказала она. – Некоторые Хранители верят, что эта история существовала еще до современной цивилизации. В разных культурах, под разными именами, но суть одна: изначально было единое духовное существо, которое разделилось, создав множество индивидуальных душ.

– И цель Коллекционеров – обратить этот процесс вспять? – спросил Майкл. – Собрать все фрагменты воедино?

– Не совсем, – покачала головой Сара. – Они хотят собрать только ключевые фрагменты – те, что содержат… назовем это "исходным кодом" Первородной Души. Согласно легенде, достаточно собрать двенадцать таких фрагментов, чтобы воссоздать изначальную структуру.

– И что это даст?

– Власть, – просто ответила Сара. – Абсолютную власть над реальностью. Способность переписывать законы существования. По сути – стать богом.

– Звучит как миф, – заметил Майкл. – Религиозная концепция, а не научная теория.

– А что, если между ними нет разницы? – тихо спросила Сара. – Что, если то, что древние называли божественным, просто другой уровень реальности, который наука еще не научилась описывать?

Их разговор прервал резкий сигнал тревоги с панели управления вездехода. Макс выругался, глядя на показания приборов.

– У нас компания, – мрачно сказал он. – Воздушный транспорт, приближается с юга. Слишком быстро для обычного рейса.

– "Этернал Эссенс"? – напряженно спросил Майкл.

– Вероятно, – кивнул Макс. – Никто другой не летает в зоне отчуждения.

Он резко свернул с дороги, направляя вездеход к группе разрушенных зданий.

– Попробуем спрятаться. "Носорог" имеет базовую маскировку от радаров, но если у них есть визуальный контакт…

Они въехали под обрушившийся навес бывшего склада, достаточно прочный, чтобы выдержать вес машины, но дающий укрытие от воздушного наблюдения.

Макс выключил двигатель и активировал режим маскировки – специальное покрытие вездехода изменило цвет, адаптируясь к окружающей среде.

– Теперь ждем и надеемся, что они пролетят мимо, – сказал он, проверяя показания внешних сенсоров.

Через несколько минут они услышали рев двигателей – два боевых аэрокара пронеслись над руинами, делая широкий круг в поисках цели. Их прожекторы методично сканировали территорию, лучи света проникали через щели в крыше их укрытия.

– Они ищут нас целенаправленно, – прошептала Сара. – Кто-то выдал наш маршрут.

Майкл напряженно думал. Кто мог знать, что они направляются к Анклаву Отшельников? Сара, Хранители, возможно Томас Грей… и Макс.

Он незаметно проверил наличие оружия – небольшой лазерный пистолет, который дала ему Сара перед уходом из убежища. Если их проводник действительно предатель, ситуация могла быстро стать критической.

Аэрокары сделали еще один круг над территорией, затем разделились, расширяя зону поиска. Один направился на север, другой – на восток. Звук двигателей постепенно стих вдали.

– Вроде пронесло, – выдохнул Макс. – Но теперь они знают, что мы где-то здесь. Нужно менять маршрут.

Он развернул голографическую карту и начал изучать альтернативные пути.

– Есть старая горная дорога, – сказал он, указывая на извилистую линию, уходящую в предгорья. – Более длинный путь, но там сложнее нас обнаружить. Горы создают помехи для радаров и затрудняют визуальный поиск.

– Сколько это добавит ко времени в пути? – спросил Майкл.

– Часов двенадцать, не меньше, – ответил Макс. – Но лучше потерять день, чем свободу или жизнь.

Он запустил двигатель и осторожно вывел вездеход из-под навеса, затем направил машину на северо-восток, к видневшимся на горизонте горам.

Местность становилась всё более пересеченной. Они двигались по узким ущельям, преодолевали каменистые подъемы, пересекали высохшие русла рек. Вездеход уверенно справлялся с трудностями пути, но скорость заметно снизилась.

К вечеру они достигли предгорий – территории, где плоская пустошь сменялась холмами и скалами. Макс выбрал для ночлега небольшое ущелье, защищенное с трех сторон скальными стенами.

– Здесь будем ночевать, – сказал он, останавливая машину. – В темноте по таким дорогам ехать слишком опасно.

Он активировал защитное поле вездехода – невидимый энергетический купол, отражающий радиацию и мелких хищников, если таковые обитали в этих пустынных местах.

– Отдыхайте, – сказал Макс. – Завтра тяжелый день. Нужно преодолеть горный перевал до наступления темноты.

Он выключил основное освещение, оставив лишь тусклый аварийный свет, и устроился на водительском сиденье, явно намереваясь спать там.

Майкл и Сара расположились в задней части салона, на откидных койках. Майкл не спешил засыпать, продолжая обдумывать ситуацию. Слишком много совпадений, слишком точно корпорация выходила на их след.

– Сара, – тихо позвал он, когда дыхание Макса стало ровным, указывая на то, что он заснул.

– Да? – так же тихо отозвалась она.

– Ты полностью доверяешь Максу?

Она помолчала, обдумывая вопрос.

– Он много лет работал с Хранителями, – наконец ответила она. – Но я не могу сказать, что полностью доверяю ему или кому-либо еще сейчас. Слишком много предательств за последние дни.

– Я думаю, нам стоит быть готовыми ко всему, – сказал Майкл. – Включая возможность, что нам придется продолжить путь без него.

Сара понимающе кивнула.

– Я буду настороже, – пообещала она. – А сейчас нужно отдохнуть. Завтра понадобятся все силы.

Она закрыла глаза, но Майкл заметил, что её рука легла на рукоять небольшого лазерного ножа, скрытого в складках одежды.

Он тоже закрыл глаза, но не спал, периодически приоткрывая веки и наблюдая за тёмным силуэтом Макса на фоне тусклого света приборной панели.

Ночь прошла без происшествий. На рассвете Макс разбудил их, предложив быстро позавтракать энергетическими батончиками и синтетическим кофе.

– Нужно выдвигаться, пока не стало слишком жарко, – сказал он. – В полдень в горах температура поднимается до опасных значений.

Они возобновили путь, теперь поднимаясь всё выше в горы по узкой извилистой дороге, когда-то проложенной для обслуживания высокогорных метеостанций. Дорога была в ужасном состоянии – обвалы, трещины, в некоторых местах она почти полностью разрушилась, оставляя лишь узкий карниз вдоль пропасти.

Макс вел машину мастерски, уверенно преодолевая сложные участки. Вездеход карабкался вверх, его мощный двигатель натужно гудел на крутых подъемах.

К полудню они достигли перевала – узкого прохода между двумя вершинами, открывающего вид на долину по другую сторону гор. Вдалеке, на границе видимости, виднелся странный комплекс строений, окруженный высоким куполом, мерцающим в солнечных лучах.

– Анклав Отшельников, – сказал Макс, указывая на сооружения. – До него еще часов шесть пути, если спуск пройдет без проблем.

Он остановил машину на смотровой площадке перевала, чтобы дать двигателю остыть перед спуском.

– Можно размять ноги, – сказал он, открывая двери. – Здесь радиационный фон в пределах нормы.

Они вышли из вездехода. Воздух был разреженным и удивительно чистым, ветер свистел между скал, принося запах озона и каких-то трав, каким-то чудом выживших в этих суровых условиях.

Макс отошел к краю площадки, делая вид, что осматривает долину, но Майкл заметил, что он что-то активировал на своем наручном коммуникаторе.

– Он подает сигнал, – тихо сказал Майкл Саре, которая стояла рядом, наслаждаясь видом. – Готовься.

Она едва заметно кивнула, её рука скользнула к поясу, где был скрыт лазерный нож.

Майкл сделал несколько шагов к Максу, сохраняя непринужденный вид.

– Впечатляющий вид, – сказал он. – Никогда не думал, что зона отчуждения может быть такой… величественной.

Макс обернулся, его механический глаз странно мерцал.

– Да, красота посреди разрушения, – ответил он. – Природа всегда находит способ выжить.

– Как и люди, – заметил Майкл, делая еще один шаг. – Интересно, сколько тебе заплатила корпорация за наши головы?

Лицо Макса исказилось, он рванулся к кобуре на поясе, но Майкл оказался быстрее. Одним движением он выхватил лазерный пистолет и направил его на предателя.

– Не двигайся, – приказал он. – И медленно подними руки.

Макс замер, оценивая ситуацию, затем неохотно поднял руки.

– Ты не понимаешь, во что ввязался, Слейт, – процедил он. – Корпорация всё равно найдет тебя. Они контролируют всё.

– Кто еще знает о нашем маршруте? – спросил Майкл. – Когда прибудет подкрепление?

Макс усмехнулся.

– Уже в пути. Боевой аэрокар будет здесь через двадцать минут. Вы не успеете уйти.

Сара подошла ближе, держа в руке лазерный нож.

– Какова твоя роль? – спросила она. – Просто сдать нас или есть особые инструкции?

– Доставить живыми, – ответил Макс. – Особенно его. Директор Вейн очень заинтересована в личной встрече.

– Уверен, что так и есть, – сказал Майкл. – К сожалению, мы вынуждены отклонить приглашение.

Он сделал знак Саре.

– Свяжи его. Мы уезжаем.

Сара достала из кармана тонкие, но прочные пластиковые стяжки и быстро связала руки Макса за спиной. Затем они усадили его на землю, прислонив спиной к скале.

– Вы не справитесь с управлением "Носорога" на спуске, – предупредил Макс. – Разобьетесь в первом же крутом повороте.

– Рискнем, – ответил Майкл, забирая у него ключ активации вездехода. – Прости, но мы не можем взять тебя с собой.

Они быстро вернулись к машине. Сара села за руль – у неё был некоторый опыт управления подобной техникой в прошлом.

– Спуск будет сложным, – предупредила она, активируя двигатель. – Но я справлюсь.

Майкл сел рядом, держа оружие наготове.

– У нас максимум пятнадцать минут, чтобы оторваться и найти укрытие, – сказал он. – После этого нас обнаружат с воздуха.

Сара кивнула и направила вездеход вниз по серпантину. Машина была тяжелой и не слишком маневренной, но её мощная тормозная система позволяла уверенно контролировать спуск.

Они преодолели несколько поворотов, когда услышали звук приближающегося аэрокара.

– Они раньше, чем мы думали, – напряженно сказала Сара, увеличивая скорость, насколько позволяла безопасность.

Майкл осмотрелся, ища возможное укрытие. Впереди дорога проходила через узкий каньон с нависающими скальными козырьками.

– Туда, – указал он. – Если успеем въехать в каньон до того, как они нас заметят, у нас будет шанс.

Сара резко повернула руль, направляя машину к входу в каньон. В этот момент они увидели аэрокар – черную хищную машину с эмблемой "Этернал Эссенс" на борту. Он кружил над перевалом, очевидно, обнаружив связанного Макса.

– Они нас не видят, – сказал Майкл. – Еще немного…

Вездеход нырнул под сень скал каньона, скрываясь от воздушного наблюдения. Здесь было темно и прохладно, стены ущелья поднимались на десятки метров вверх, оставляя лишь узкую полоску неба над головой.

– Теперь тише, – Сара снизила скорость до минимума, стараясь двигаться бесшумно. – Звук двигателя может выдать нас.

Они медленно продвигались по каньону, прислушиваясь к звукам преследования. Аэрокар пролетел над ущельем, но, похоже, не заметил их внизу.

Каньон петлял среди скал, постепенно расширяясь и спускаясь в долину. Через час осторожного движения они выбрались на относительно открытую местность, где дорога раздваивалась.

– Куда теперь? – спросила Сара.

Майкл сверился с картой, загруженной в его коммуникатор.

– Правая дорога ведет прямо к Анклаву, но она открытая и просматривается с воздуха. Левая уходит в предгорья, там больше растительности и рельеф сложнее. Дольше, но безопаснее.

– Левая, – решила Сара. – Лучше потерять время, чем попасть в засаду.

Они свернули на левую дорогу, которая вскоре превратилась в едва заметную тропу среди камней и невысоких кустарников, каким-то чудом выживших в радиоактивной зоне. Вездеход с трудом продирался через этот ландшафт, но продолжал движение.

К вечеру второго дня пути, когда солнце уже клонилось к закату, они наконец увидели Анклав Отшельников вблизи. Это было удивительное сооружение – комплекс куполообразных зданий, соединенных переходами, окруженный прозрачным энергетическим барьером, защищающим от радиации и, возможно, от незваных гостей.

Они остановились на холме в километре от Анклава, оценивая ситуацию.

– Как нам попасть внутрь? – спросил Майкл. – Я сомневаюсь, что они открывают двери любому путнику.

– Коэн должен ожидать тебя, – ответила Сара. – В его сообщении были координаты. Возможно, есть какой-то сигнал или код, который мы должны подать.

Майкл проверил данные, полученные от Грея. Среди координат и инструкций был последний абзац, который он раньше не замечал: "Для доступа в Анклав используйте частоту 127,8 МГц и передайте сообщение 'Феникс ищет гнездо'. Вас встретят."

– Вот оно, – сказал Майкл, показывая текст Саре. – У "Носорога" есть передатчик?

– Должен быть, – она активировала коммуникационную панель вездехода и настроила частоту. – Готово. Говори.

Майкл взял микрофон и четко произнес:

– Феникс ищет гнездо.

Несколько секунд была тишина, затем сквозь помехи прорвался голос:

– Феникс, назовите свои координаты. Повторяю, назовите свои координаты.

Сара передала данные с навигационной системы вездехода. Снова наступила тишина, затем голос вернулся:

– Феникс, оставайтесь на месте. Встречающие будут у вас через десять минут.

Они выключили передатчик и приготовились ждать. Майкл оглядывал окрестности, ища признаки преследования, но горизонт был чист.

Ровно через десять минут они заметили движение со стороны Анклава. Три небольших вездехода отделились от комплекса и направились к ним, поднимая клубы пыли.

– Будем надеяться, что это действительно люди Коэна, а не ловушка, – напряженно сказала Сара, держа руку на лазерном ноже.

Машины быстро приближались. Это были легкие открытые вездеходы, приспособленные для быстрого передвижения по пересеченной местности. В каждом находилось по два человека в защитных костюмах.

Они остановились в нескольких метрах от "Носорога", и один из людей – высокий мужчина с седой бородой – вышел вперед. Он поднял забрало шлема, открывая морщинистое лицо с проницательными голубыми глазами.

– Майкл Слейт? – спросил он, внимательно глядя на пассажиров вездехода.

– Да, – ответил Майкл, выходя из машины. – Вы от доктора Коэна?

Мужчина кивнул.

– Меня зовут Йозеф. Я помощник доктора. Он ждет вас.

Он посмотрел на Сару, которая тоже вышла из вездехода.

– А это?..

– Сара Лайт, – представилась она. – Я помогла Майклу добраться сюда.

Йозеф внимательно изучал её несколько секунд, затем кивнул.

– Хорошо. Следуйте за нами. И оставьте эту машину здесь – она слишком заметна.

Они пересели в один из легких вездеходов. Йозеф дал им защитные костюмы, объяснив, что зона вокруг Анклава имеет повышенный радиационный фон.

Маленький конвой двинулся к комплексу. По мере приближения Майкл мог лучше рассмотреть структуру Анклава – это было удивительное сочетание высоких технологий и экологического дизайна. Купола были частично прозрачными, под ними виднелись сады и даже небольшие водоемы – оазис жизни посреди мертвой зоны отчуждения.

Они приблизились к главному входу – шлюзовой камере, встроенной в энергетический барьер. Вездеходы въехали внутрь, и массивные двери закрылись за ними. Начался процесс деконтаминации – системы очистки удаляли радиоактивные частицы и другие загрязнения с транспорта и костюмов.

Когда процесс был завершен, внутренние двери открылись, и они въехали на территорию Анклава.

Внутри было удивительно. Под главным куполом располагался настоящий парк с деревьями, цветами и журчащими ручьями. Воздух был свежим и ароматным – невероятный контраст с выжженной пустошью снаружи. По периметру купола располагались жилые и рабочие помещения, соединенные крытыми переходами.

– Добро пожаловать в Анклав Отшельников, – сказал Йозеф, когда они вышли из вездехода и сняли защитные костюмы. – Один из последних оплотов независимой науки и свободной мысли.

Он провел их по главной аллее к центральному зданию – трехэтажному строению из стекла и какого-то светлого материала, напоминающего мрамор.

– Здесь находится лаборатория доктора Коэна, – пояснил Йозеф. – Он ждет вас.

Они вошли в здание и поднялись на третий этаж. Йозеф остановился перед массивной дверью и активировал переговорное устройство.

– Доктор Коэн, они здесь, – сказал он.

– Впусти их, – отозвался старческий, но твердый голос.

Дверь бесшумно отъехала в сторону, открывая просторное помещение, сочетающее в себе черты лаборатории, библиотеки и жилой комнаты. Повсюду стояли стеллажи с книгами и научным оборудованием, голографические проекторы, компьютерные терминалы.

В центре комнаты, в кресле у большого панорамного окна с видом на парк, сидел пожилой мужчина. Его седые волосы были собраны в хвост, лицо покрывали глубокие морщины, но глаза – яркие, пронзительно-голубые – светились живым интеллектом.

– Майкл, – произнес он, и в его голосе слышалось волнение. – Наконец-то. Я ждал этой встречи много лет.

Майкл подошел ближе, внимательно изучая человека, который, возможно, держал ключ к его прошлому и будущему.

– Доктор Коэн? – спросил он. – Я пришел, как вы просили. Я хочу знать правду о моей душе.

Старик улыбнулся – печальной, но теплой улыбкой.

– Правда, мой мальчик, сложнее, чем ты можешь представить. И опаснее. Но ты заслужил её.

Он перевел взгляд на Сару.

– А вы, должно быть, один из Хранителей. Я вижу ауру вокруг вас – способность видеть души. Редкий дар.

Сара удивленно посмотрела на старика.

– Как вы?..

– У меня тоже есть определенные способности, – ответил Коэн. – Результат многих лет работы с душами и… личного опыта.

Он жестом пригласил их сесть в кресла напротив него.

– Прежде чем я расскажу вам всю историю, я должен убедиться, что вы готовы её услышать. И что вы действительно те, за кого себя выдаете.

Он протянул руку к стоящему рядом столику и взял небольшое устройство, похожее на кристалл в металлической оправе.

– Это анализатор душевных частот, – пояснил он. – Более совершенная версия корпоративных сканеров. Он позволяет увидеть не только наличие или отсутствие души, но и её структуру, историю, связи с другими душами.

Он поднес устройство к Майклу, и кристалл начал светиться мягким голубоватым светом.

– Да, – тихо сказал Коэн, глядя на показания. – Ты действительно Майкл Слейт. И ты действительно несешь в себе фрагмент Первородной Души, хотя сам об этом не подозреваешь.

Он перевел устройство на Сару, и кристалл изменил цвет, став золотистым.

– Интересно, – пробормотал Коэн. – Очень интересно. Ваша душа также имеет необычную структуру, мисс Лайт. Не такую, как у Майкла, но тоже редкую. Резонансную.

Сара выглядела удивленной.

– Что это значит?

– Это значит, что ваша встреча с Майклом не была случайностью, – ответил Коэн. – В мире душ случайностей не бывает. Только резонансы и гармонии.

Он отложил устройство и вздохнул.

– Теперь я могу рассказать вам правду. Всю правду о Проекте "Феникс", о Первородной Душе, об Элеоноре Вейн и её истинных целях. И о твоем отце, Майкл, который пожертвовал всем, чтобы спасти тебя и, возможно, весь мир.

Коэн откинулся в кресле, собираясь с мыслями. Его взгляд затуманился, словно он смотрел не на собеседников, а куда-то в прошлое, в воспоминания, которые он хранил много лет.

– Всё началось сорок лет назад, – тихо начал он. – Тогда я, Александр Слейт – твой отец, Майкл – и Элеонора Вейн были молодыми учеными, увлеченными новой областью исследований: квантовой структурой человеческого сознания. Мы искали физическое объяснение тому, что религия и философия веками называли "душой".

Он посмотрел на Майкла.

– Твой отец был гением. Именно он разработал первый прототип экстрактора – устройства, способного отделять душу от тела, сохраняя обе сущности жизнеспособными. Элеонора разработала методы хранения и анализа извлеченных душ. Я занимался теоретической базой – создавал модели, объясняющие, что такое душа с точки зрения квантовой физики.

Коэн прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания.

– Мы были одержимы идеей, что нашли ключ к бессмертию. Если душа может существовать отдельно от тела, то теоретически она могла быть перенесена в новое тело после смерти старого. Или храниться вечно в специальных условиях. Мы думали, что работаем на благо человечества.

Он горько усмехнулся.

– Какими наивными мы были. В ходе исследований мы обнаружили нечто неожиданное: все человеческие души имеют определенное сходство на квантовом уровне, словно они были фрагментами единой структуры. Элеонора предположила, что изначально существовала одна Первородная Душа, которая затем разделилась на миллиарды индивидуальных душ.

Коэн посмотрел на Сару.

– Эта идея не нова. Многие религии и философские системы говорят о единой духовной сущности, частицами которой являются все живые существа. Но мы нашли научное подтверждение этой концепции.

Он снова повернулся к Майклу.

– И тут исследования пошли в неожиданном направлении. Элеонора стала одержима идеей обратить процесс фрагментации вспять – собрать ключевые фрагменты Первородной Души воедино и воссоздать изначальную структуру. Твой отец и я считали это теоретически возможным, но крайне опасным. Мы не знали, какие последствия может иметь такая реконструкция.

Коэн подался вперед, его голос стал тише, словно он боялся, что кто-то может подслушать.

– Но Элеонора… она хотела большего, чем просто научное открытие. В древних текстах, которые она изучала параллельно с научной работой, говорилось, что тот, кто соберет Первородную Душу, обретет божественную силу – способность переписывать реальность по своему желанию. Она стала одержима этой идеей.

Он сделал паузу, собираясь с силами для продолжения рассказа.

– Мы с твоим отцом пытались остановить её, убедить, что такие эксперименты слишком опасны. Но было поздно. Элеонора уже создала тайную группу последователей внутри нашей исследовательской организации – первых Коллекционеров. Они начали искать людей с фрагментами Первородной Души.

Коэн встал и подошел к голографическому проектору.

– Смотри, – он активировал устройство, и в воздухе появилось сложное трехмерное изображение переплетающихся световых нитей, формирующих сферическую структуру. – Вот так выглядит модель Первородной Души, которую мы воссоздали на основе наших исследований. Эти двенадцать узловых точек, – он указал на яркие сгустки света внутри структуры, – критически важны для её стабильности. Мы назвали их ключевыми фрагментами.

Изображение изменилось, показывая эти фрагменты отдельно.

– Каждый из них обладает уникальной частотной характеристикой. И каждый находится внутри обычной человеческой души – невидимый для стандартных сканеров, но критически важный для Первородной структуры.

Коэн выключил проектор и вернулся в кресло.

– Когда твой отец понял истинные намерения Элеоноры, он попытался саботировать проект. К тому времени Коллекционеры уже нашли и извлекли пять ключевых фрагментов. Их носители стали Пустыми – лишенными не только фрагмента, но и всей души, поскольку технология тогда была грубой и неизбирательной.

Он посмотрел прямо в глаза Майклу.

– Твой отец обнаружил, что является носителем шестого фрагмента. Элеонора требовала, чтобы он добровольно предоставил свою душу для проекта. Он отказался и начал разрабатывать план противодействия.

Коэн глубоко вздохнул.

– Именно тогда он встретил твою мать, Лили. Она была молодой сотрудницей лаборатории, не знавшей о истинной природе исследований. Между ними возникли чувства, и вскоре Лили забеременела. Твой отец понял, что ты, его ребенок, можешь унаследовать фрагмент Первородной Души. Генетический анализ подтвердил эту теорию.

Коэн помолчал, словно не решаясь продолжить.

– И тогда он принял самое трудное решение в своей жизни. Используя технологию, которую мы разработали, он разделил свою душу на части перед твоим рождением. Большую часть он спрятал в секретном хранилище. Но ключевой фрагмент – тот, что принадлежал Первородной Душе, – он каким-то образом передал тебе, еще не родившемуся, модифицировав структуру твоей формирующейся души.

Майкл слушал, затаив дыхание. История казалась невероятной, но что-то внутри него откликалось на слова Коэна, словно глубоко запрятанные воспоминания пытались пробиться на поверхность сознания.

– Элеонора узнала о беременности Лили, – продолжал Коэн. – Она предложила твоей матери сделку: подписать контракт, позволяющий корпорации забрать твою душу после рождения, в обмен на обеспечение твоего будущего. Лили, не зная о истинной ситуации, согласилась.

– Но что-то пошло не так, – догадался Майкл.

– Да, – кивнул Коэн. – Когда ты родился, и Элеонора попыталась извлечь твою душу, она обнаружила, что не может полностью отделить её от тела. Фрагмент Первородной Души был слишком глубоко интегрирован в твою сущность, защищен специальной квантовой структурой, созданной твоим отцом.

Коэн грустно улыбнулся.

– Это был гениальный ход Александра. Он знал, что Элеонора не сможет убить тебя, поскольку ей нужен был фрагмент целым и неповрежденным. И она не могла извлечь его без риска повреждения. Поэтому она сделала вид, что операция прошла успешно, объявила тебя "Пустым" и обеспечила тебе карьеру в корпорации, где могла наблюдать за тобой, ожидая возможности найти способ безопасного извлечения фрагмента.

– А что случилось с моим отцом? – тихо спросил Майкл.

Лицо Коэна стало печальным.

– Элеонора захватила его и подвергла экспериментам, пытаясь извлечь информацию о том, как он защитил фрагмент внутри тебя. Но он не сломался. Тогда она применила к нему экспериментальную технологию – не просто извлекла оставшуюся часть его души, но попыталась интегрировать её в свою собственную.

Коэн покачал головой.

– Эксперимент пошел не по плану. Душа твоего отца не была полностью поглощена Элеонорой. Часть её осталась в квантовом промежуточном состоянии – ни полностью в этом мире, ни полностью в другом. Эта часть иногда способна проявляться как сущность, которую некоторые называют Призраком.

– Я видел его, – прошептал Майкл. – На променаде в Этерии, и потом во сне. Он сказал, что он то, чем я должен был стать.

– Да, – подтвердил Коэн. – Это проекция души твоего отца, пытающаяся установить связь с тобой. Она чувствует фрагмент Первородной Души внутри тебя и стремится защитить его.

– А где остальная часть моей души? – спросил Майкл. – Та, что была извлечена при рождении?

– Твой отец спрятал её в специальном хранилище, – ответил Коэн. – В месте, которое мы создали вместе, перед тем как наши пути разошлись. Я могу отвести тебя туда.

– Зачем Элеонора назначила меня в Отдел Особых Приобретений? – спросил Майкл после паузы. – Если она знала, кто я на самом деле?

– Тест, – просто ответил Коэн. – Она хотела проверить, насколько глубоко идет твоя лояльность корпорации и можно ли использовать тебя для поиска других носителей ключевых фрагментов. А когда ты начал задавать вопросы и искать информацию о своем прошлом, она поняла, что пора действовать более прямолинейно.

Сара, молча слушавшая весь этот рассказ, наконец задала вопрос:

– Сколько ключевых фрагментов у неё сейчас?

– Насколько мне известно, одиннадцать из двенадцати, – мрачно ответил Коэн. – За последние годы она значительно ускорила их сбор. Ей не хватает только одного – того, что находится в Майкле.

– И что произойдет, если она получит последний фрагмент и воссоздаст Первородную Душу? – спросил Майкл.

Коэн встал и подошел к окну, глядя на искусственный сад под куполом Анклава.

– Согласно всем нашим исследованиям и древним текстам, которые мы изучили, – тихо сказал он, – обладатель Первородной Души получит способность переписывать саму структуру реальности. Изменять законы физики, переделывать мир по своему усмотрению. По сути – стать богом.

Он повернулся к Майклу и Саре, его лицо было серьезным.

– И зная Элеонору, я могу сказать, что мир, который она создаст, будет не раем, а кошмаром. Миром, где все души подчинены единой воле – её воле. Где свобода и индивидуальность перестанут существовать.

Наступила тяжелая тишина. Майкл пытался осмыслить услышанное. Он всегда считал себя просто успешным брокером, Пустым, лишенным души. А теперь оказалось, что он – ключ к судьбе всего мира.

– Что нам делать? – наконец спросил он.

– Для начала, – ответил Коэн, – мы должны воссоединить тебя с основной частью твоей души. Это не только вернет тебе полноту человеческих эмоций и возможностей, но и усилит защиту фрагмента Первородной Души. После этого мы сможем разработать план противодействия Элеоноре.

– Где находится моя душа? – спросил Майкл.

– В специальном хранилище, скрытом глубоко под землей, в сотне километров отсюда, – ответил Коэн. – Мы с твоим отцом построили его двадцать пять лет назад, предвидя, что Элеонора может пойти на крайние меры.

Он подошел к шкафу и достал небольшую металлическую коробку.

– Вот ключ доступа, – он открыл коробку, демонстрируя странный кристаллический предмет, похожий на ключ, но с пульсирующим светом внутри. – Биометрически настроен на ДНК твоего отца и, следовательно, совместим с твоим.

Майкл протянул руку и осторожно взял ключ. При прикосновении свечение внутри кристалла усилилось, реагируя на его генетический код.

– Когда мы отправляемся? – спросил он.

– Завтра на рассвете, – ответил Коэн. – Сегодня вам нужен отдых. Путь будет опасным – зона между Анклавом и хранилищем полна аномалий, а корпорация наверняка уже ищет вас в этом районе.

Он вызвал Йозефа через коммуникатор.

– Подготовь для наших гостей комнаты в восточном крыле. И организуй охрану периметра – возможны непрошеные гости.

Йозеф кивнул и удалился выполнять поручение.

– Отдохните, – сказал Коэн Майклу и Саре. – Завтра нам предстоит нелегкий путь.

Когда они уже собирались уходить, Коэн окликнул Майкла:

– Еще одно. То, что ты узнал сегодня – только часть правды. Есть вещи, которые я не могу рассказать сейчас, которые ты должен увидеть сам. – Но помни: что бы ни случилось завтра, ты должен сохранить фрагмент Первородной Души любой ценой. Даже если придется пожертвовать мной… или кем-то еще, – Коэн бросил быстрый взгляд на Сару. – Слишком многое поставлено на карту.

Майкл кивнул, ощущая тяжесть ответственности, внезапно обрушившейся на его плечи. Еще вчера он был просто успешным брокером душ. Сегодня он узнал, что может стать спасителем или разрушителем мира.

Йозеф проводил их в восточное крыло комплекса, где для них были подготовлены две смежные комнаты с видом на внутренний сад. Простые, но уютные помещения с необходимым минимумом мебели и сантехническими удобствами.

– Ужин будет доставлен через час, – сказал Йозеф, оставляя их. – Если что-то понадобится, используйте коммуникационную панель у двери.

Когда они остались одни, Сара медленно опустилась на край кровати, её лицо выражало смесь эмоций – удивление, беспокойство, усталость.

– Невероятно, – тихо сказала она. – Всё, что рассказал Коэн… Это больше, чем даже Хранители знали о Первородной Душе.

Майкл стоял у окна, глядя на искусственно созданный оазис жизни под куполом Анклава. Заходящее солнце окрашивало всё в золотистые тона, создавая иллюзию спокойствия и безопасности.

– Сложно поверить, что я всю жизнь носил в себе нечто настолько… значимое, – сказал он. – И даже не подозревал об этом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Сара. – Всё это должно быть шоком для тебя.

Майкл задумался. Как Пустой, он должен был бы воспринимать всю эту информацию чисто аналитически, без эмоциональной окраски. Но в последние дни что-то менялось внутри него. Словно тонкая корка льда начала таять, позволяя проступать чему-то более глубокому и человечному.

– Я чувствую… странно, – наконец ответил он. – Словно просыпаюсь от долгого сна. Или вспоминаю что-то, что всегда знал, но забыл. Это не совсем эмоции, но что-то похожее на них.

Он повернулся к Саре.

– Ты с самого начала видела это во мне, верно? Ту "искру", о которой говорил Коэн.

– Да, – кивнула она. – Когда я впервые взглянула на тебя своим "третьим зрением", я увидела пустоту, характерную для всех Пустых. Но в центре этой пустоты была крошечная яркая точка – словно звезда в бескрайней тьме космоса. Я никогда не видела ничего подобного раньше.

Майкл подошел и сел рядом с ней.

– Спасибо, – тихо сказал он. – За то, что помогала мне, рисковала жизнью. Если бы не ты, я бы никогда не добрался до Анклава.

Сара слегка улыбнулась.

– Не благодари меня. Я делала это не только ради тебя. Противостоять "Этернал Эссенс" – моя личная война с тех пор, как они забрали души моих родителей.

Она осторожно коснулась его руки – легкое прикосновение, которое странным образом отозвалось теплом где-то в груди Майкла.

– Но я рада, что помогла именно тебе, – добавила она тихо.

Их разговор прервал звуковой сигнал от двери – прибыл ужин. Простая, но питательная пища: свежие овощи, выращенные в гидропонных садах Анклава, синтетический протеин, заменяющий мясо, и что-то похожее на хлеб, но с необычным вкусом.

После ужина, измученные долгой дорогой и эмоциональными потрясениями, они решили лечь спать раньше. Завтрашний день обещал быть не менее сложным и опасным, чем предыдущие.

Майкл лежал в темноте, глядя в потолок и пытаясь осмыслить всё услышанное. История его рождения, жертва отца, истинная природа "Этернал Эссенс" и Элеоноры Вейн – всё это складывалось в картину, слишком масштабную и пугающую, чтобы полностью охватить её сознанием.

Он снова вспомнил Призрака – проекцию души отца, пытавшуюся предупредить его. "Ты не целый", – сказал Призрак при их первой встрече. Теперь эти слова обрели новый смысл.

С этими мыслями Майкл наконец погрузился в беспокойный сон, где ему снились хрустальные сосуды с пульсирующими душами и белая фигура Элеоноры Вейн, чьи глаза меняли цвет, отражая каждую поглощенную ею жизнь.

Утро наступило внезапно – его разбудил Йозеф, тихо, но настойчиво постучавший в дверь.

– Пора, – сказал помощник Коэна. – Доктор ждет вас в главной лаборатории. Поторопитесь, пожалуйста.

Майкл быстро собрался, проверил содержимое рюкзака и вышел в коридор, где уже ждала Сара – бледная после беспокойной ночи, но решительная.

Они молча последовали за Йозефом в центральное здание. Анклав уже просыпался – люди спешили на свои рабочие места, кто-то занимался обслуживанием гидропонных систем, кто-то проверял защитные механизмы куполов. Обычная жизнь изолированного научного сообщества, существующего по своим правилам вдали от остального мира.

Коэн встретил их в большой лаборатории, заставленной оборудованием, частично знакомым Майклу по корпоративным исследовательским центрам, частично совершенно незнакомым – возможно, созданным самими учеными Анклава.

– Доброе утро, – поприветствовал их старик. Он выглядел так, словно не спал всю ночь – глаза покраснели, но в них читалась решимость. – Я подготовил всё необходимое для путешествия к хранилищу.

Он указал на разложенное на столе снаряжение: два защитных костюма улучшенной модели, оружие – не стандартные лазерные пистолеты, а что-то более сложное и, судя по всему, мощное, – набор медицинских препаратов, рассчитанных на возможные проблемы в зоне аномалий, и компактное навигационное оборудование.

– Это лучшее, что у нас есть, – сказал Коэн. – Костюмы не только защищают от радиации, но и маскируют биологические и энергетические сигнатуры. Оружие – квантовые дестабилизаторы, эффективны против большинства аномалий, встречающихся в "горячем поясе".

Он развернул голографическую карту региона.

– Мы отправимся на специальном вездеходе, – продолжил он, указывая на маршрут. – Первые пятьдесят километров относительно безопасны. Затем начнется "горячий пояс" – территория с высоким уровнем радиации и пространственно-временными искажениями. Его придется пересечь быстро, без остановок. Последние двадцать километров до хранилища – снова более спокойная зона.

– Сколько времени займет путь? – спросил Майкл, изучая карту.

– В идеальных условиях – около шести часов, – ответил Коэн. – Но учитывая необходимость объезжать опасные участки и возможные непредвиденные обстоятельства, я бы рассчитывал на десять-двенадцать часов. Если всё пойдет хорошо, к вечеру мы будем у хранилища.

– А обратно? – спросила Сара. – После того, как Майкл воссоединится со своей душой?

Коэн помедлил с ответом.

– Процесс воссоединения… сложный, – наконец сказал он. – Я не уверен, в каком состоянии будет Майкл после него. Возможно, нам придется провести ночь в хранилище, прежде чем возвращаться.

Майкл уловил недосказанность в словах старика. Что-то еще, о чем Коэн не хотел говорить сейчас.

– Есть риски? – прямо спросил он.

– Да, – не стал отрицать Коэн. – Воссоединение с душой после стольких лет разделения может вызвать шок. Физический, эмоциональный, ментальный. Никто раньше не проходил через подобное, по крайней мере, насколько мне известно. Но альтернативы нет.

Он собрал карту и повернулся к Йозефу.

– Подготовь "Скаута" к отправлению. Выезжаем через тридцать минут.

Помощник кивнул и вышел, оставив их троих в лаборатории.

– Есть еще кое-что, что вы должны знать, – сказал Коэн, когда дверь закрылась. – Я получил информацию от наших наблюдателей на периферии. Вчера вечером в зоне отчуждения были замечены транспортные средства "Этернал Эссенс". Они направлялись в нашу сторону.

– Они выследили нас? – напряженно спросила Сара.

– Возможно, – кивнул Коэн. – Или у них есть информация о хранилище. В любом случае, это усложняет ситуацию. Нам нужно быть предельно осторожными.

Он открыл небольшой сейф у стены и достал оттуда странный прибор, похожий на браслет с мерцающим кристаллом.

– Майкл, это для тебя, – сказал он, протягивая устройство. – Квантовый щит. Он усилит естественную защиту фрагмента Первородной Души внутри тебя и затруднит его обнаружение специальными сканерами корпорации.

Майкл надел браслет. Кристалл на мгновение вспыхнул ярче, затем его свечение стабилизировалось, пульсируя в унисон с ударами сердца.

– Странное ощущение, – сказал он. – Словно что-то внутри меня отзывается на этот прибор.

– Так и должно быть, – кивнул Коэн. – Щит настраивается на твою уникальную частотную характеристику. Теперь, если нас обнаружат, у них будет меньше шансов определить, что именно ты – носитель фрагмента.

Он повернулся к Саре.

– Для вас у меня тоже есть кое-что, – он достал из того же сейфа небольшой кулон на цепочке. – Это усилитель вашей природной способности видеть души. Он поможет вам распознавать аномалии в "горячем поясе" и, возможно, предупреждать об опасности до того, как мы в неё попадем.

Сара приняла подарок с благодарностью и надела кулон. Майкл заметил, как её глаза на мгновение расширились, словно она увидела нечто, недоступное обычному зрению.

– Это… невероятно, – прошептала она. – Я вижу энергетические потоки, структуры душ… даже здесь, в Анклаве, всё пронизано тонкими связями.

– Будьте осторожны, – предупредил Коэн. – Не фокусируйтесь на видениях слишком долго. Это может быть утомительно для разума, непривыкшего к такому объему информации.

Сара кивнула, моргнула несколько раз, и её взгляд вернулся к нормальному.

– Я буду осторожна, – пообещала она.

– Хорошо, – Коэн посмотрел на часы. – Пора. Йозеф уже должен был подготовить транспорт.

Они облачились в защитные костюмы, которые оказались удивительно легкими и гибкими, несмотря на высокий уровень защиты. Собрав всё необходимое снаряжение, они последовали за Коэном к транспортному отсеку Анклава.

"Скаут" оказался компактным, но мощным вездеходом с усиленной броней и системой стабилизации, позволяющей двигаться по самой сложной местности. В отличие от массивного "Носорога", на котором они добрались до Анклава, этот транспорт был рассчитан на скорость и маневренность, а не на грубую силу.

– Я поведу, – сказал Коэн, занимая место водителя. – Знаю эти территории лучше всех в Анклаве.

Майкл и Сара расположились на пассажирских местах. Йозеф проверил системы вездехода, затем пожелал им удачи и активировал шлюзовую камеру для выхода из-под защитного купола.

– Будьте осторожны, доктор, – сказал он Коэну. – И возвращайтесь скорее.

– Обязательно, старый друг, – улыбнулся Коэн. – Держи Анклав в готовности к нашему возвращению.

Шлюзовая камера открылась, выпуская их в выжженный мир зоны отчуждения. Коэн уверенно направил вездеход на восток, где за горизонтом, скрытое расстоянием и оптическими искажениями радиоактивного воздуха, ждало хранилище с душой Майкла.

Первые часы пути прошли относительно спокойно. Они двигались по выжженной пустоши, изредка встречая остовы довоенных строений или искореженные скелеты техники. Коэн уверенно вел машину, объезжая опасные участки с повышенной радиацией, отмеченные на его карте.

Майкл смотрел в окно на проносящийся мимо пейзаж разрушения. Странно, но в этой выжженной земле была своя суровая красота – застывшие волны песка, причудливые структуры из оплавленного стекла и металла, редкие растения мутанты, приспособившиеся к новым условиям.

– Мы приближаемся к "горячему поясу", – сказал Коэн через три часа пути. – Приготовьтесь. Дальше будет… необычно.

Майкл заметил, что ландшафт впереди начал меняться. Воздух дрожал, словно над раскаленным асфальтом в летний день, но гораздо сильнее. Цвета становились неестественно яркими, контуры предметов – размытыми.

– Что это? – спросил он. – Искажения из-за радиации?

– Не только, – ответил Коэн, не отрывая взгляда от дороги. – Катастрофа тридцать лет назад была не просто ядерной аварией, как гласит официальная версия. Произошел сбой в экспериментальной установке квантовой телепортации. Ткань реальности была повреждена. В результате здесь возникли области, где законы физики работают… иначе.

Он указал на странные мерцающие участки впереди.

– Это пространственно-временные аномалии. Некоторые безобидны, некоторые смертельно опасны. Сара, ваша способность видеть энергетические потоки будет неоценима здесь.

Сара активировала кулон, и её глаза на мгновение засветились, отражая энергию устройства.

– Я вижу их, – тихо сказала она. – Как разрывы в ткани реальности. Вон там, – она указала на участок слева от дороги, который выглядел совершенно нормально для обычного зрения, – временная петля. Всё, что попадает туда, застревает в бесконечном повторении нескольких секунд.

Коэн кивнул и направил вездеход правее, объезжая указанное место.

– А там, – продолжала Сара, указывая на мерцающий в воздухе силуэт, похожий на мираж, – что-то вроде окна в другое… измерение? Реальность? Я не уверена, но оно пульсирует странной энергией.

– Межпространственный разрыв, – подтвердил Коэн. – Лучше держаться подальше. Никто не знает, что может прийти оттуда.

Они углублялись в "горячий пояс", и аномалии становились всё более частыми и странными. Майкл видел камни, зависшие в воздухе вопреки гравитации; участки, где растения росли и умирали за считанные секунды, проживая весь жизненный цикл в ускоренном темпе; места, где сама земля, казалось, дышала, как живое существо.

Сара продолжала указывать на невидимые обычным зрением опасности, и Коэн мастерски объезжал их, прокладывая путь через этот сюрреалистический ландшафт.

– Впереди сильное искажение, – внезапно сказала Сара, её голос звучал напряженно. – Что-то большое… и активное. Оно словно тянется к нам.

Коэн резко затормозил, и вездеход остановился перед участком дороги, который на первый взгляд выглядел нормально. Но приглядевшись, Майкл заметил легкое дрожание воздуха, словно над ним поднимались волны жара.

– Пространственная воронка, – мрачно сказал Коэн. – Одна из самых опасных аномалий. Затягивает всё в радиусе действия и переносит… никто не знает куда. Возможно, в другое измерение, возможно, просто разбирает на атомы.

– Можем объехать? – спросил Майкл.

Коэн покачал головой.

– Слишком широкая. И судя по показаниям приборов, она расширяется. Нужно действовать быстро.

Он достал из отделения под сиденьем странное устройство, похожее на гранату.

– Квантовый стабилизатор, – пояснил он. – Временно "заморозит" аномалию, создав коридор для безопасного прохода. Но эффект продлится не больше минуты, так что придется действовать быстро.

Он передал управление вездеходом Майклу.

– Я выйду и активирую стабилизатор. Когда увидишь зеленое свечение, двигайся прямо через аномалию. Не останавливайся и не сворачивай, пока не преодолеешь всю зону действия воронки.

Майкл кивнул, занимая место водителя. Коэн надел шлем костюма, проверил герметичность и вышел из машины.

Майкл и Сара наблюдали через лобовое стекло, как старик осторожно приблизился к границе аномалии. Он установил стабилизатор на землю, настроил какие-то параметры и активировал устройство. Затем быстро отступил назад к вездеходу.

В этот момент произошло нечто странное. Воздух вокруг стабилизатора начал светиться зеленоватым светом, формируя своеобразный тоннель через аномалию. Но одновременно с этим вся окружающая местность словно пришла в движение. Песок, камни, даже сам воздух начали закручиваться спиралями, создавая хаотические вихри.

– Воронка реагирует на стабилизатор! – крикнул Коэн, поспешно возвращаясь к машине. – Она пытается защититься!

Он запрыгнул в вездеход.

– Едем, сейчас же! Стабилизатор не удержит её долго!

Майкл вдавил педаль газа, и машина рванула вперед, прямо в светящийся зеленый коридор. Вокруг них бушевала буря из песка, камней и искаженной реальности. Предметы растягивались и сжимались, цвета менялись, создавая психоделическую картину.

Сара вскрикнула, схватившись за голову.

– Слишком много… я вижу слишком много!

Коэн быстро снял с неё кулон, и она облегченно выдохнула.

– Спасибо. Это было… невыносимо.

Вездеход трясло, словно он проходил через сильнейший шторм. Майкл с трудом удерживал руль, стараясь не отклоняться от светящегося пути. Через лобовое стекло он видел, как зеленый коридор впереди начинает сужаться и тускнеть.

– Быстрее! – крикнул Коэн. – Стабилизатор не выдерживает!

Майкл выжал из двигателя всё возможное. Вездеход буквально прыгнул вперед, в последний момент проскочив сквозь закрывающийся проход. Позади них раздался грохот, и волна энергии ударила в заднюю часть машины, подбросив её в воздух.

На несколько секунд они потеряли сцепление с землей, вездеход перевернулся в воздухе, затем с глухим ударом приземлился на колеса и по инерции проехал еще несколько десятков метров, прежде чем остановиться.

Наступила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием остывающего двигателя и тяжелым дыханием пассажиров.

– Все живы? – спросил Коэн, первым нарушив молчание.

Майкл ощупал себя, проверяя наличие повреждений. Кроме нескольких ушибов, он, кажется, был цел.

– Я в порядке, – ответил он.

– Я тоже, – отозвалась Сара, хотя её голос звучал слабо. – Просто… ошеломлена.

Коэн проверил показания приборов.

– Вездеход получил повреждения, но критических нет. Сможем продолжить путь.

Майкл оглянулся назад. Там, где они только что проехали, пространство буквально кипело, создавая причудливые искажения и миражи. Воронка, похоже, расширилась после разрушения стабилизатора, поглотив значительную территорию.

– Обратно этим путем мы не вернемся, – заметил он.

– Есть альтернативные маршруты, – сказал Коэн. – Но об этом подумаем позже. Сейчас важнее добраться до хранилища.

Он забрал у Майкла управление, и они продолжили путь. "Горячий пояс" постепенно оставался позади, аномалии становились реже, а ландшафт – более предсказуемым. Через два часа они выехали в относительно спокойную зону – всё еще пустынную и радиоактивную, но без пространственно-временных искажений.

– Мы почти на месте, – сказал Коэн, указывая на горы впереди. – Хранилище находится внутри той горной гряды.

Он направил вездеход по еле заметной тропе, ведущей в узкое ущелье между скалами. Здесь приходилось двигаться очень медленно, аккуратно маневрируя между острыми выступами камней.

Наконец, они остановились перед скальной стеной, которая на первый взгляд ничем не отличалась от окружающих камней.

– Приехали, – сказал Коэн, выключая двигатель. – Хранилище находится внутри этой горы.

Они вышли из вездехода, и Коэн подвел их к скале. Присмотревшись, Майкл заметил тонкие линии на камне, образующие контур двери.

– Как мы войдем? – спросил он. – Я не вижу ни замка, ни панели доступа.

Коэн улыбнулся и извлек тот самый кристаллический ключ, который показывал Майклу в лаборатории.

– Это не обычная дверь, и не обычный замок, – сказал он. – Механизм работает на квантовом уровне, реагируя на специфическую сигнатуру ключа и генетический код допущенных лиц.

Он поднес ключ к определенной точке на скале и одновременно приложил свою руку рядом.

– Теперь ты, – сказал он Майклу. – Положи руку на камень, рядом с моей.

Майкл сделал, как было сказано. Камень под его ладонью был теплым – необычно для скалы в тени – и словно пульсировал в ритме его сердцебиения.

Кристалл в руке Коэна засветился ярче, и этот свет каким-то образом проник в структуру скалы, заставив светиться линии, образующие контур двери. Послышался тихий гул, и участок скалы медленно ушел внутрь, а затем отъехал в сторону, открывая проход в темноту горы.