Тюремщица оборотня

24 глава. Присвоение

Стараясь не делать резких движений, Мина отступала назад. Маленький шажок и еще один… Вот так, поближе к речному берегу с которого можно сигануть в спасительную (наверное) воду. Наверное, будет очень холодно и мокро, зато наверняка безопаснее. Огромный хищник плавно, его мягкие движения были совсем неуловимы, крался следом. Желтые огоньки глаз хитро прищурились, а косматая голова опустилась к земле. Было ощущение, что зверь вот-вот нападет. В холодном воздухе послышалось недовольное ворчание. Нет пока не грозный рык, скорее предупреждение. Он уведомил Мину, что заметил её маневр и ему он не понравился.

Огромное животное зло мотнуло головой, предложив насмерть перепуганной жертве замереть, а лучше вернутся обратно.

— «Еще чего!» — Непокорно решила девушка, и продолжила пятиться влево, в сторону резко обрывающегося берега.

Волк крался следом, обходя юркую добычу по дуге. За два небольших шага, он покинул лесную тень и стал хорошо виден. Огромный, размером с крупную лошадь, но более приземистый и массивный. Совершенно черный и блестящий, словно кусок антрацитового угля. По животному, красивый.

Желая подтвердить серьезность намерений, волк зевнул, будто случайно показав крупные клыки. Потом нетерпеливо фыркну, словно обижаясь на нерасторопность девушки, и повел широкими ушами, очень мягкими на вид. Что-то до боли знакомое мелькнуло в звериной морде, Мина даже запнулась от удивления.

Не может такого быть! Он должен был уйти совсем в другую сторону и если сразу не появился, то был уже далеко. Но… Эти горящие золотом глазищи. Такие знакомые и родные… Конечно на звериной морде они немного другие… и сама морда хищно вытянута вперед и покрыта шерстью… Да и вообще, это же волк! Очень, очень большой волк. Совсем большой. Наверное, такой же большой, как оборотни. Которых нет на этой стороне Багровой реки. Вернее есть. Был. Вчера. Один. И все-таки, не может такого быть! Но если на секундочку предположить, что это… Невероятно… Но если вдруг, действительно, на лесной поляне перед ней стоит Урсул Хорст в шкуре волка? То возникает закономерный вопрос, что он тут делает?

Мозг Мины выдал несколько вариантов:

А) Заблудился. Поэтому их встреча ни к чему обоих не обязывает, и они должны сделать вид, что не знакомы и разойтись в разные стороны.

Б) Месть. Он решил, что она поступила с ним несправедливо. Да! Ведь во всех сказках, приключения заканчиваются свадьбой, и он надеялся на их совместное «долго и счастливо». А она такая — раз, и сбежала. Судя по недовольному взгляду, этот вариант вполне имеет место быть.

В) Голод. Конечно, она положила ему в мешок хороший кусок жареного окорока, но вдруг в облике зверя вкусы его резко поменялись, а Мина на протяжении столького времени мельтешила у него перед глазами, навевала, так сказать, аппетит. И потом, перекинувшись, он не смог справится с требованием организма и вернулся утолить… любопытство (голод).

Последняя версия показалась самой вероятной. Она ничего не знала о разуме оборотней, Урсул не говорил ей о своей второй сущности. И кто теперь управляет этим изменившимся телом? Кто смотрит на неё сквозь вытянутые зрачки, человек или зверь? Что видят эти, по родному раскосые глаза? Девушку, делившую с ним кров и жизненные невзгоды или кусок сочного (не особо конечно) мяса?

Не собираясь выяснять правду, Мина сделала резкий рывок к крутому склону реки. Но её хитроумный план бегства, вероломно оборвали. Волк грозно зарычал и сделал большой пружок в её сторону. Он не зря обходил её стороной, и теперь оказался как раз между девушкой и спасительной глубиной, отсекая её от воды. Мине, спасающей целостность своего организма, не осталось ничего, кроме как припустится в сторону лесных зарослей. Старания конечно похвальные, но с самого начала обреченные на провал.

Бежать пришлось в сторону противоположную от стоянки, да и какая разница? Возчик все равно не спасет. Она взлетела на невысокий пригорок, заросший редким березняком, и понеслась между гибкими стволами молодых деревьев. Спиной девушка чувствовала, зверь бежит следом. Ни кусты, ни темнота ему не мешали, и даже неровная земля совсем не притормозила быстрого бега. Он шел легко, его дыхание было спокойным, словно оборотень не несся по ночному лесу в погоне за невинной жертвой, а неспеша прогуливался по собственному саду. А вот Мина выдохлась быстро. Она петляла между кустов орешника как заполошный заяц, поднятый сворой охотничьих собак. И как у того несчастного зайца, сердечко её готово было выпрыгнуть из груди.

Наконец она окончательно выбилась из сил и метнувшись в густой кустарник, совсем потерявшись в тенях леса. Её окружила стена терна, сквозь который было не продраться. Она с ужасом поняла, что её неуклюжей беготне пришел конец. Мина оказалась в хитром тупике, устроенном природой.

Волк остановился возле узкого коридора, в который она по глупости протиснулась, и довольно рыкнул, празднуя победу. Вся огромная фигура обороняя подернулась дымкой. Мина успела только моргнуть, а перед ней уже стоял полностью обнаженный мужчина. Очень знакомый и очень обнаженный… И очевидно чем-то недовольный.

Урсул отвел в сторону колючую ветку закрывающую проход и пошел на девушку. В движениях безукоризненного, мускулистого тела, читалась откровенная угроза. Мина попятилась. Шаг, два и уперлась спиной в массивное дерево, замыкавшее колючий круг сзади. Урсул приближался неспеша, наслаждаясь каждым мгновением своего доминирования. Жертва запугана и готова сдаться, признавая свое поражение. Он подошел вплотную, наклонился чуть вперед, жадно вдыхая её сладкий запах, смешанный с горечью страха. Уперся одной рукой в ствол, совсем рядом с её головой. Второй, медленно намотал на палец выбившийся локон.

— Здравствуй Ми. — Его хрипловатое приветствие подняло на спине стаю мурашек и погнало их вверх.

— Привет. — Трусливо пискнула девушка. — «Так, нужно оттолкнуть его, сказать что-то колкое и злое».

— Как твоя дорога? — Он продолжал медленно наматывать локон.

Оказавшись у её виска, палец оборотня чуть заметно дрогнул и коснулся кончика маленького ушка. Оно сразу сменило цвет с телесного, на нежно-розовый.

— «Мина не поддавайся, будь благоразумной. — Зашептал злой разум. — Ты ведь не хочешь, что бы он страдал, видя, как ты умираешь?»

— Дорога? — Мина пыталась отдышаться после бега, в голове воцарился привычный сумбур, не давая сосредоточится на страхе. Но глаз от Урсула, отвести она не смогла.

— У нас с тобой разные дороги и ведут они на разные берега. — Услужливо процитировал волк.

— А-а-а, дорога… Хорошо. Хорошо, вот еду… По делам.

— И человечка себе нашла, значит, чтоб отвез… — Он как-то зло оскалился.

— Нашла. Почему бы не найти. Хороший человек, отзывчивый. — Врала, как могла Мина, отводя забегавшие глаза. Почему-то показалось, что в вопросе оборотня сквозило ревностью.

— Отзывчивый… — Рассвирепел Урс. — Значит, он нравится тебе?

— Может и нравится. — Копала себе уютную могилку Мина. — А может, не нравится и я сама по себе. Свободная. Вот!

Возчик Мине не нравился. Совсем. Но не на столько, чтобы губить, ни в чем не повинного дядьку.

— Может, и на ручках тебя будет носить и на Красный берег не потащит. — Перечислял все придуманные достоинства мнимого соперника Урсул. — И золота у него много? И с собственных рук кормить тебя будет.

— Может и будет, тебе какое дело? — Не выдержала Мина и сорвалась на крик. Зачем явился, зачем разбередил болючую рану? Ведь уже смирилась, и даже слезы закончились.

— Мне какое дело? Ну конечно, как я мог забыть? Ведь я тебе не нужен! Разные дороги и берега. — Его слова перешли в зловещий шепот, стегавший словно кнут. — Только вот есть у меня к тебе дело.

Схватив за волосы на затылке, он резко запрокинул её голову. Мина пискнула. От страха сердце ухнуло куда-то в пятки.

— И сейчас я тебе покажу, какое именно.

Он резко склонился к её лицу. Другой рукой перехватил ладонь девушки, которой она попыталась прикрыться, и поднял над головой, подавляя сопротивление. Рот властно накрыл сжатые губы, и она почувствовала в этом касании всю его боль и разочарование.

Жестко прижался. Мина интуитивно дернулась и попыталась вырваться, а он, словно казня, куснул. От неожиданной боли девушка ахнула.

— Тише… — Он отпустил припухший ротик.

Обхватив ладонями бледное личико, пробежал по нему встревоженным взглядом и наткнулся на прокушенную губу. Глаза расширились, словно он сам удивился такому поступку. Урсул снова склонился, теперь медленно, не пугая. Он заглянул Мине в глаза, словно спрашивая разрешения, и осторожно подул на крошечную ранку. А потом неторопливо лизнул. И как-то несмело поцеловал, словно не делал этого никогда раньше. Мина больше не пыталась оттолкнуть его или вырваться, зачем? Она сдалась сразу после первого касания. Пусть мучает её губы, пусть кусает, пусть даже наказывает своими поцелуями — её это только радует. Мина принимает его таким, какой есть.

Еще один миг они стояли и смотрели друг на друга, словно еще раз здороваясь. Потом Урсул протянул руку, обхватил ей, как будто разом всю. И прижал к себе так, что у Мины кости хрустнули. Снова начал целовать, теперь как оголодавший зверь, спущенный с цепи. Сорвался… И она тоже. Притянула его сильней, подставляя под губы своего Урсула, лицо, шею, грудь. И не подозревала, как сильно соскучилась.

Его руки честно попытались совладать с множеством мелких пуговичек украсивших серую одежду, но почто сразу сдались и дернули за ворот. Послышался треск ткани. Кожу на груди сразу окатило ночным холодом. И пусть. Шершавые пальцы пробрались под сорочку, и умело принялись сжимать, тискать, поглаживать…

Мину словно накрыла волна жаркого удовольствия. Холодно не было, наоборот его близость растапливала её, как летнее тепло, топит кусочек сливочного масла. Куда подевались жалкие попытки оградить его от себя? И где там все эти аргументы? Она все забыла. Не было в мире ни одного мотива, заставившего её сейчас оттолкнуть от себя наглого оборотня.

А Урс время зря не терял. Стянул с неё плащ, кинул на землю. А сверху уложил разомлевшую девушку. Её тело было покорно словно мягкая глина. Лепи что хочешь, мастер, все в твоих руках. А тихие стоны девушки словно подталкивали. Не «ах», слышал Урсул, а «да». Не «о-о-о». «Возьми!» Кричали её губы, «разрешаю!»

Стянул с плеч разорванный лиф и дернул вниз юбку. Одним ворохом смахнул и штаны и ботинки. Мина вдруг оказалась практически обнаженной. Только тонкая сорочка болталась где-то на поясе.

— Ножки… — Прошептал срывающимся голосом и вклинился между бедер.

Она раздвинула послушно, и сразу почувствовала, как он возбужден. Рассудок отключился, уступив место более подходящим сейчас инстинктам.

Лежа почти на голой земле, Мина чувствует аромат весеннего леса, смешанный с опьяняющим запахом Урсула. Он был такой дикий и манящий, что кружит голову как лишний глоток кислорода. Прелая, прошлогодняя листва упавшая осенью с деревьев и засыпавшая все вокруг, была мягче пуховой перины и когда оборотень опускается сверху, земля немного пружинит, подстраиваясь под их тела.

Мина всхлипывает, потому что палец Урса сразу оказывается у неё внутри. Она такая мокрая, что он проскальзывает легко, только опаляя острой лаской. Оставив губы, Урсул скользнул вниз и жадно облизал её между ног.

— Урсул! — Не протест. Требование. Её бедра поднимаются вверх, ожидая большего.

Волк усмехнулся и дал, что она хотела. Обхватил губами маленький узелок и стал посасывать. Кончить не дал. Когда стон стал скатываться в жалобные мольбы, оторвался от сладкой норки и набросился на грудь.

Возбуждение витало в воздухе, струилось по венам, заставляло действовать. Еще была обида и злость. И ревность. Куда ж без неё. Сразу, как только Урсул почувствовал на своей самке запах другого мужчины, чуть не бросился и не разорвал беднягу, посмевшего приблизится к его мышке. Еле сдержался. Но сейчас он исправит это. Поставит на своей самке метку, и никто не сможет больше претендовать на неё.

Поднялся, став на колени перед её, широко разведенными ногами. На лице напряженная сосредоточенность.

— Да? — Шепчет вопрос, не терпящий другого ответа.

— Да!

— Уверенна?

На минуту она задумалась и появилась нерешительность. Какой она будет для него партнершей? Вдруг сделает что-то не так, а если с ней Урсулу не понравится? Ведь наверняка были другие, и опытней и красивей… Подняла глаза на своего зверя. В нем столько неподдельного желания, столько нежности. И сомнения улетучиваются сразу.

— Да! — И действительно соглашается не просто на секс, она согласна разделить с любимым всю оставшуюся жизнь.

Обхватив член у самого кончика, он подносит его к сомкнутой щелочке. Толкается, совсем немного, но она инстинктивно напрягается.

— Больно? — Он сразу остановился.

— Все в порядке. — Девушка отвечает уверенно.

Он толкается глубже. Давление становится сильным и начинает чувствоваться дискомфорт, его член точно толще, чем его пальцы. В низу живота загорается знакомый огонь, разожженный его языком. Клитор пульсирует.

Урсул продвигается дальше. Его движения плавные и осторожные как у охотника выслеживающего дичь. Мышцы напряжены. Лоб и плечи покрывают капельки пота. Чем сильнее он входит, тем больше ощущается преграда, отделяющая его от блаженства. В груди нарастает предвкушение, но уже сейчас он готов кончить. Но таранить тонкую преграду не решается.

— Урсул, у меня предложение.

— И какое? — Усмехается. Смелая мышка волнуется, почему-то, меньше него.

— Давай сделаем это быстро. — Торопливо выговаривает девушка. — Устала бояться. Просто не останавливайся.

— Боюсь сделать тебе больно. — Все еще не решается сделать последний толчок.

— Вот оно что, а мне сдавалось ты смелый оборотень.

— Насмешки, не помощники в постели, человечка. — В его глазах кажется, загорелся вызов.

— А бездействие? — Она ухмыляется ему. — Давай милый. Возьми меня.

Опираясь на одну руку, он склонился над лицом девушки.

— Не торопи меня Ми. — Вгляделся в её глаза. — Ты точно не боишься?

— Я люблю тебя. — Поднявшись на локтях, нежно поцеловала.

Едва их губы соприкоснулись, он толкнулся сильно. И поцелуем заглушил резкий вскрик боли. Но она сразу откатилась куда-то далеко. Мина с радостью почувствовала, что теперь он в ней весь. И по напряженному лицу видно, он едва-едва держится.

— Еще? — Шепчет Урсул и двигается в ней.

Девушка заворожено кивает, боль уже совсем прошла и, поддавшись порыву, она двигает бедрами ему навстречу.

— О небеса! — Кажется, оборотень решил помолиться. — Как ты себя чувствуешь?

Мина закатила глаза. Если спросит еще раз, придется сказать ему какую-нибудь колкость, о слишком ранимых мужчинах.

— Отлично! А ты как?

— Я… Я, словно умираю.

Его член начинает резче двигаться в ней.

— Или рождаюсь заново…

Такой возбужденный, он просто восхитителен, великолепен. Смотреть, как Урсул изнывает от страсти, самое великое блаженство. И наслаждение словно сжигает девушку изнутри.

— О, Урсул сделай так еще раз! Так, да!

По его плечам скатываются капельки пота и падают ей на грудь.

— Уверенна? Я не делаю больно? — Сипло спрашивает Урсул.

— Еще! — Её острые коготки впиваются в мощные бедра оборотня и оставляют на них неглубокие царапины.

Приободренный он действует уверенней. Толчок, еще один. Еще! Ритм ускоряется. Из его рта вырывается горячий воздух, превращаясь в легкий пар.

— Обхвати меня ногами. — Он подтягивает её за коленку и закидывает стройную ножку себе на поясницу.

Просовывает руку между ними и находит вздрагивающий клитор. Нежно массирует твердый комочек. И плавными движеньями наполняет её лоно снова и снова, вызывая громкий радостный вскрик.

Каждая частица их тел пульсирует и горит. Их губы словно склеились, обоим кажется, что они умрут если не будут целоваться. Сплетенные тела, словно не на земле сейчас, а где-то там, в небесах, далеко отсюда. Только вдвоем. И близкая, горячая звезда взрывается. И закрыв в экстазе глаза, они сгорают. Вместе. Одновременно.

Секунду спустя, Мина почувствовала на шее его зубы. Острая боль, приглушенная оргазмом, а потом сразу его шершавый язык, зализывающий ранки.

— Прости, так надо. — Доносился до размягчившегося мозга, забывшего как работать. — Теперь вместе. Навсегда. Пара…

А когда дрожь отпустила их ослабленные тела. Он шепчет прямо в её губы.

— Я люблю тебя!

Обнаженной грудью Мина чувствует как бешено бьется его сердце, и ощущает огромное, всепоглощающее самодовольство. Мой мужчина! Мой!