В оковах Судьбы I

Глава 5 Перспективы, опыты и результаты

— Почему они так поступили? — нарушила молчание Грейнджер, когда мы шли в сторону гостиной факультета, — Что мы им сделали?

— Ну, — вздохнул я, пытаясь подобрать правильные и понятные девочке её возраста слова, — Ты попалась под горячую руку, по большому счету. Рональду требовалось на ком-то выместить злобу. А ты была тем человеком, кто не мог оказать сопротивление его кулакам.

— Это отвратительно и мерзко, — покачала головой Гермиона, поморщившись.

Заметив это, я спросил:

— Ещё болят ребра?

— Нет, всё хорошо, — отмахнулась девочка, — Просто… Я всегда не понимала таких мальчиков. Да и девочек. Бывают любительницы драк, знаешь ли.

— У тебя были проблемы в школе? — догадался я.

Покосившись на меня, Грейнджер тяжело вздохнула, но не стала отвечать. От девочки во всте стороны расходились эмоции грусти, неприязни, обиды и страха.

«Похоже, что были, — понял я, — И не такие уж маленькие проблемы.»

Эмоции моей спутницы говорили о том, что с ней происходило в школе простецов куда лучше слов. Впрочем, если она вела себя там точно так же, как у меня на глазах уже в Хогвартсе, то не удивительно. Подобное поведение и взрослым людям не понравится. Но те, хотя бы, сдержаны и не станут устраивать драк. Максимум, пошлют. Дети же, в силу возраста, тормозов не имеют. А уж их жестокости порой позавидуют многие маньяки.

Спустя некоторое время, Гермиона решилась развить тему:

— Почему-то, я не могу ни с кем подружиться и всегда меня обходят стороной. Часто даже делают виноватой в чем-нибудь.

— Всё дело в поведении, — покачал я головой, — Для начала, пойми одну очень важную вещь. Мы все — один коллектив. У нас свои дела, свои правила и свои… ну, назовем это нормами поведения и общения. Учителя во всем этом — чужаки. Ты пытаешься быть хорошей для них, а не для тех, с кем учишься. Отсюда и такая реакция.

— Мама с папой мне об этом уже говорили, — вздохнула девочка, — Да и не только они… Возможно, ты прав. Только… Это, ведь, не всё?

— Верно, — кивнул я, прикидывая как ей лучше донести некоторые прописные истины, — Есть одно очень важное правило — помогай тем, кто просит. Даже если кто-то нуждается в помощи и ты это видишь, пока тебе не попросят — не вмешивайся. Этим ты можешь человека унизить или задеть его гордость. Даже если твоей помощи никто посторонний не увидит, человек будет испытывать чувство унижения перед самим собой. И это станет его грызть изнутри.

— Из-за этого Уизли тогда так отреагировал? На Хелоуин? — спросила Грейнджер, о чем-то задумавшись.

— Да. Он потомственный волшебник. Хоть его семья и носит их клеймо Предателей Крови, это не отменяет родословной. И выслушивать советы от волшебницы в первом поколении для Рональда позорно. Особенно, когда у него самого всё выходит крайне плохо и через раз, а у этой самой волшебницы — почти сразу.

— Но это же глупо, — фыркнула девочка, — Не важно же кто помогает! Главное — результат.

— Увы, но важно, — покачал я головой, — Люди имеют свои взгляды, чувства и гордость. С этим надо считаться, чтобы не нарываться на такие же ситуации.

Общаясь с Гермионой, я чувствовал себя невероятно старым. Можно сказать, древним. То, что для меня давно стало азбукой жизни, для неё ново и непонятно. Впрочем, если она относится к числу домашних девочек, не высовывающих носа дальше книжных страниц, то неудивительно. К этому стоит добавить специфику здешних одаренных, которая до крайности похожа на повадки ситхов из Империи Вишейта. Уж гордыни и самолюбия тут каждый имеет столько, словно бы входит в Совет Лордов и ежедневно видит Императора.

Вспомнив о ситхах и джедая, я подумал, что в новом мире мне нужна команда. Быть одиночкой, мотающимся по галактике на задрипанном кораблике в компании отщепенцев и маргиналов — не лучшее дело. Так дела вести точно не стоит. К тому же, одиночки, какими бы могущественными они ни были, не могут стать силой. Только слаженный коллектив единомышленников, объединённых некоей целью, может добиться результатов. Например, заставить некое общество исполнять их волю.

В моем случае всё куда сложнее и хуже. Не знаю почему, но местные одаренные не спешат с расправой с «подозрительным вселенцем в первокурсника». То ли не выявили, то ли наблюдают за ситуацией и ищут способы разобраться как меня вышвырнуть из нового тела… Есть ещё один вариант, самый неприятный. Меня банально решили использовать. Для чего? Это ещё предстоит выяснить.

Впрочем, учитывая странные «движения» вокруг настоящего Поттера и его опекунов, полагаю, что мою голову ещё не отделили от тела именно из-за тех целей, ради которых имело место вмешательство в разум Вернона и Петунии, а потом и всё происходившее со старым владельцем сего тела.

Единственным выходом из этой паршивой ситуации, если не считать смерти, будет формирования собственной команды. Увы, но возраст нового тела не способствует найму профессионалов. Едва ли любые наёмники, а в этом мире они точно должны быть, судя по новостным лентам по телевизору и статьям в газетах, станут разговаривать с двенадцатилетним ребенком. А постоянно, можно сказать, круглосуточно, пичкать их внушениями и применять Обман Разума… Не самое лучшее дело. Как минимум, это не реально даже с моими старыми возможностями. Как максимум — мозгт у бедолаг закипят. Причем, достаточно быстро.

Более того, он ещё и существенно снижает мои возможности в целом. Банальное отсутствие самостоятельности, невозможность распоряжаться теми средствами, что лежат в хранилище у гоблинов… Да даже заключать договора я пока не могу — физическия я несовершеннолетний. И доказывать обратное — риск получить серьёзнейшие проблемы со здоровьем.

— И что со всем этим делать, Гарри? — посмотрела на меня девочка, — Как быть с Уизли? После того, как вы… подрались и что ты им сделал, они не успокоятся. Они очень похожи на тех школьных мальчиков, которые получали отпор по одному, но возвращались компанией. А если и тогда не справлялись, то били в спину.

Глядя на Грейнджер, я хмыкнул. Мои предположения о её прошлом подтвердились.

— Пока не знаю, — пожал я плечами, — Но думаю над этой проблемой.

Говорить о своих реальных планах мне не хотелось совершенно. Гермиона — ребенок. Едва ли она поймет и примет необходимость убийства четверых рыжих ублюдков. К тому же, учитывая ситуацию, мне требовалось собрать собственную команду. Увы, но возраст тела вынуждал идти долгим путем и практически взращивать своих соратников. Двое, судя по всему, уже практически готовы. Теперь важно не упустить Дина и Симуса, умудрившись правильно воспитать и вложить в головы мальчиков правильные мысли, взгляды и суждения, дабы получить их верность.

С Грейнджер всё куда сложнее. Помимо того, что она физиологически на год старше, что уже влияет на восприятие девочки, имеются и другие «подводные камни». Их ещё предстоит выявить, проанализировать, и есть я приму решение о целесообразности обработки моей сокурсницы, то можно будет браться за дело.

Впрочем, искомая девочка решила всё за меня.

Некоторое время мы шли молча. Гермиона, судя по пустому взгляду и эмоциям, что-то обдумывала, а я просто наслаждался тишиной и прогулкой. Однако, когда мы уже были неподалеку от факультетской гостиной, моя спутница нарушила молчание.

— Знаешь, я, конечно, девочка, но… — помялась Грейнджер, а затем продолжила более уверенно, — В моей школе хулиганы любили ловить нас по одному. Может, будем держаться вместе? Справиться с нами двумя им будет сложнее, чем с тобой или мной поодиночке.

Остановившись, я посмотрел на Гермиону и хмыкнул.

— Я не лучший человек на свете. И очень хорошо умею наживать врагов. Уверена в своём решении?

В ответ Грейнджер лишь кивнула, напряженно глядя мне в глаза. Причем, я ощущал в ней страх, смешанный с отчаянием и чувством обреченности. Стоило же заглянуть в её разум, встретившись взглядами, как я понял, что она готова получить отказ и даже прикинула возможные его формы.

«И что с ней делать? Не надежна, наивная, способна донести… — мысленно скривился я, — С другой стороны, это шанс получить её верность. Учитывая же обстоятельства — другого не будет. Оттолкнуть её сейчас — гарантированно обидеть. А дальше — с ней расправятся Уизли. Или не расправятся, но изрядно испортят ей жизни. Но винить в этом она будет не их, а меня. И получится новый враг. Если же добавить к этому её тягу к знаниям и достаточно неплохой для здешних первокурсников потенциал… Ну почему сейчас? Почему не тогда, когда я сам бы создал все условия и мог бы контролировать ситуацию?»

— Хорошо, — ответил я, протянув ей руку, — Будем друзьями и боевыми соратниками, раз уж так складываются обстоятельства.

Девочка же, резко выдохнув, в начале пожала протянутую руку, а затем, громко взвизгнув, обняла меня, уткнувшись носом в плечо. От неё во все стороны разошлась, подобно ударной волне взрыва, волна эмоциональных энергий, едва не оглушившая меня.

— Гарри! Спасибо! Я так рада…

— Эм… Я тоже, — только и удалось мне выдавить из себя.

Уж очень неожиданной была реакция Грейнджер. Видимо, у неё всё обстоит совсем плохо со сверстниками, раз она до такой степени рада. Придется с этим разбираться, как и взяться за вправление мозгов сего ребенка.

Увы, но имея за спиной опыт жизни в качестве Ревана, я не мог воспринимать её как-то иначе — только ребенком, требующим воспитания.

— Успокойся, красавица, — осторожно оторвал я девочку от себя, — Давай уже дойдем до нашего общежития и там спокойно поговорим.

— Хорошо, — кивнула Грейнджер, не переставая улыбаться.

«Ещё одна беда на мою голову, — понял я, — Надеюсь, мои грядущие страдания окупятся…»

Вспомнив характер Бастилы и бросив взгляд на свою спутницу, уже демонстрировавшую тягу к нравоучениям, я начал сомневаться в правильности принятого решения, но давать задний ход было бы глупо и опрометчиво. Впрочем, та же Шан окупила все потраченные на неё нервы сполна как во время наших поисков Звездной Кузни, так и после них.

Стоило нам войти в гостиную, как мы увидели моих соседей по комнате — Томаса и Финнигана, сидящих на диване. Мальчики выглядели уставшими и не выспавшимися. У обоих под глазами обнаружились темные круги, а лица демонстрировали изрядную бледность. Причем, это было заметно как у Симуса, так и у темнокожего Дина.

'Неужели тут произошла ещё одна драка? — напрягся я, — Что-то многовато для какой-то пары дней…"

— Привет, — произнёс Дин, вставая с дивана и подходя ко мне и Гермионе.

Собственно, он и Симус, последовавший примеру Томаса, были единственными нашими однокурсниками, что находились в гостиной факультета в столь ранний час.

— С возращением, — дополнил приветствие Дина Финниган, — Надеюсь, вас подлатали после рыжих?

— Привет, парни, — пожал я обоим руки, — Да, мадам Помфри постаралась. Что меня, что Гермиону на ноги поставила.

— Кстати, с добрым утром, Грейнджер, — улыбнулся моей спутнице Дин.

Девочка, благодарно кивнула в ответ, бросив взгляд на двери спальни, где, судя по всему, сейчас находились Невилл и Рональд. Заметив её взгляд, я повернулся в своим товарищам и потенциальным соратникам, если они себя хорошо покажут.

— Эти двое что? — кивок в сторону спальни конкретизировал мой вопрос.

— Тихие, — фыркнул Симус, поморщившись, — Рональда ночью воспитывали старшекурсники. Немного намяли бока, но не до переломов. Перси не дал, но его тоже предупредили, чтобы не слишком нос задирал… Кстати, нам тут поведали о семействе Уизли массу интересных вещей и посоветовали передать вам двоим.

Посмотрев на Гермиону, я кивнул и произнёс:

— Рассказывай.

— Это будет долго, — покачал головой мальчик, — Пошли уж сядем на диван.

Грейнджер молча уселась с нами, ожидая рассказа наших однокурсников. Взгляд девочки, обрадованный недавним разговором и его итогами, быстро потяжелел и стал задумчивым. Полагаю, она уже поняла, что ситуация куда хуже, чем банальный школьный конфликт с выходцами из неблагополучной семьи.

— Если коротко, то нам пока ещё этого не преподавали на Истории, — издали начал Симус, собравшись с мыслями, — На втором курсе будет… В общем, Инквизиция реально убивала волшебников и волшебниц. Впрочем, колдунов тоже. А потом был принят международный декрет о секретности, из-за которого мы все теперь вынуждены скрывать свои силы от магглов, — произнёс Симус, — Только от этого Инквизиция существовать не перестала и тесно работает с правительствами разных стран. Где-то власти сохраняют нейтралитет, где-то предпочитают сотрудничать с волшебниками, а где-то — принимают сторону Церкви. В любом случае, для волшебников Инквизиция — враг. Сейчас нет откровенной войны, но конфликты… случаются. Да и попавшихся одиночек, как нам сказали, инквизиторы убьют невзирая на мирный договор. Впрочем, наше общество не лучше, судя по словам Вуда.

— Ничего себе, — выдохнула Гермиона, — А я думала, что все эти истории… Невероятно… Но… Как же так? Ведь, сейчас уже не средневековье!

— Да, — кивнул я, — Времена поменялись, но магия осталась. Видимо, сам факт её существования и служит причиной подобной ситуации… Но ты продолжай, дружище.

Финниган кивнул, и, сделав глубокий вдох, приступил к дальнейшему повествованию.

— Беда в том, что некоторые волшебники сотрудничают с Церковью. Таких и называют Предателями Крови. Чаще всего их убивают целыми семьями, чтобы другим был урок. Однако, есть исключение. Уизли. Один из их предков сотрудничал с Инквизиторами. Он сдал церковникам информацию о Каталонской Школе Магии и Волшебства. Тогда очень многие дети из семей волшебников попали в плен и выдали место положение особняков и поселений магов. Инквизиторы, каким-то образом, смогли туда попасть и убить всех, кого нашли. Фактически, произошла бойня, от которой Испания и весь тот регион так и не оправились. После этого, позиции Церкви в Испании, Италии и Португалии стали неоспоримы, а волшебники в тех краях рождаются редко, да и тех забирает под своё крыло Инквизиция, воспитывая в нужном им крыле.

— И почему Уизли не вырезали? — мрачно поинтересовался я, красочно представив всё описанное Финниганом, — За такое надо изводить даже не семьями — кланами. И так, чтобы даже фамилия становилась синонимом предательства.

— Нам сказали, что обычно так и происходит. Уизли не первые и не последние Предателли Крови, — поморщился Дин, бросив взгляд на замолчавшего Симуса, — Уизли пытались перебить так же, как и других, но их клан был достаточно большим и успешно отбивался от нападений. Всё же, это семья потомственных боевиков. Другое дело, что после этих событий с ними предпочли не иметь дел все былые союзники. За мужчин их семьи Уизли перестали выдавать девушек, а женщин с этой фамилией никто не хотел брать в жены. Клан долго отбивался от остальных магов, периодически скрываясь от всех, а потом опять появляясь. Когда был принят Декрет, эта семейка нашла себе покровитиелей. В начале — гоблинов, а в середине века — Диппета и Дамблдора. К тому же, рыжие стали строить семьи с магглорожденными или полукровками, а то и со смесками других народов, но последние не всегда жаловали заклейменный род. Только вейлы нос не воротили, за что в Баварии, Готии, России, Норвегии и Швеции их извели всех. Только в Галлии и остались. Потому, за прошедшие годы многочисленный клан Уизли уменьшился с нескольких сотен женщин и мужчин, до десятка. И это здесь, в Британии. На континенте их не осталось вообще. В большинстве стран континента им лучше не появляться. Там Уизли считаются опасными преступниками, подлежащими убийству на месте не зависимо от пола и возраста, а за их головы положена награда. А во время недавней гражданской войны выходцев из семьи Уизли убивали обе стороны. Порой их тела находили обезглавленными. Видимо, кто-то стремился получить золото за их головы.

— Почему в Британии их не вырезали, а только заклеймили Предателями Крови? — решил я уточнить.

В целом ситуация складывалась… странная. Мы в школе, где учатся дети и подростки. Однако, они умудряются наставлять своих младших товарищей по теме многовековой охоты магов на определенную семью, да ещё и делают это весьма цветасто. Видимо, чтобы лучше запомнилось… Со стороны всё выглядело примерно так — малолеткам детально рассказали, что убивать Уизли не просто хорошо, а благое дело, но из-за покровителя делать это открыто нельзя. Детям!

Вся ситуация вызывала множество вопросов, которых постепенно становилось больше. Это не нормально. Мы не в Мандалорском секторе, где имеются свои нюансы в воспитании подрастающих поколений. Да и то, речь идет не о геноциде. Там воспитывают воинов, а не убийц и палачей.

— Здесь их ветка оказалась в родстве с Блэками, Флинтами и Морганами, — пояснил Томас, — Как я понял, тут у этой семейки была самая многочисленная ветка, умудрившаяся продержаться до того момента, пока им не удалось найти покровителя. Наследственность, личная сила, обширные семейные архивы, благодаря которым Уизли могли учиться дома и не уступать выпускникам Хогвартса и академий… Потому они и держались, хоть и с потерями. А теперь за их убийство Дамблдор отправит в Азкабан любого.

— Зато сейчас отказаться вести с ними дела, заключать брачные договора или тихо вырезать, не афишируя данный факт, многие хотят и могут, — хмыкнул я, поняв подноготную вопроса.

— Наверное, — вздохнул Симус, — Таких вещей нам не говорили.

— Зато рассказали другое, — поддержал товарища Дин, — До гражданской войны и террора Пожирателей, Уизли бы в Министерство никогда не попали. А вот после — смогли. Артур Уизли, отец всех этих рыжих, руководитель одного из департаментов. Кто-то помог ему туда попасть… И… Гарри, нам открыто сказали, что Уизли имеют покровителя — Дамблдора. Он им помогает, дает возможность их детям учиться в Хогвартсе, купил для Артура должность… Тот же Вуд несколько раз упоминал директора, когда речь шла о покровителях рыжих.

— Варварство, — выдохнула Гермиона, когда мальчики закончили свой рассказ, — В конце двадцатого века такая дикость… Это же кровная месть какая-то… Как так можно? Они же не виноваты в том, что сделал несколько веков назад их далекий родственник, который, судя по всему, и не жил-то в Британии…

В принципе, я с Грейнджер был полностью согласен. Ситуация, выглядела однозначно. Варварство и дикость. Причем, это касалось не только магов и отношений между их семьями и кланами, но и самого факта существования Инквизиции. В той же Республике Сенат в целом и политики в частности, планетарные власти и правоохранительные органы закрывали глаза на очень многие вещи. В ряде секторов рабство и торговля наркотиками вообще считались вполне себе респектабельными видами бизнеса. Опасного, конечно, но достойного. Этим даже гордились…

Однако, несмотря на всю демократичность Республиканского государственного аппарата, религиозные организации всегда держались под жестким контролем. Им не позволялось иметь ни силовых подразделений, ни представителей во властных структурах и парламентах планет. Ни о каком намеке на аналог Инквизиции речи не шло в принципе. Стоило где-то вылезти информации о подобном, как культ, замаравшийся в арестах и пытках по религиозному принципу, становился целью номер один. На него объявлялась охота по всем правилам — начиная с уголовного преследования и до объявления награды за головы даже простых прихожан. Этакое тотальное уничтожение.

И, надо сказать, даже лояльные ко многим вещам джедаи не игнорировали подобные ситуации, напрочь забывая о миролюбии и миротворческом подходе. Карательные отряды ордена, состоящие их опытных рыцарей и мастеров, отправлялись на за представителями столь радикальных культов наравне с охотниками за голова и наёмниками.

Впрочем, имелись в нашей ситуации и нюансы. Мы, я и мои товарищи, сейчас вчетвером сидящие в гостиной факультетского общежития, попали из социума конца двадцатого века в общество, своим укладом не слишком отличающееся от средневековья. В чем-то, окружающие нас маги напоминали ситхов — своей готовностью убивать. Они ни капли не похожи на джедаев даже «внешне». Если судить по содержимому местной библиотеки, во всяком случае, той её части, что успел изучть настоящий Поттер, местные одаренные не стесняются в методах, а ценность человеческой жизни в их глазах зависит исключительно от возможного наказания и способов сокрытия факта убийства.

Данный факт необходимо осознать и принять, пока он не стал причиной неприятностей.

— Оглянись, — покачал я головой, — Ты где тут видишь двадцатый век?

Девочка послушно бросила взгляд по сторонам, а я продолжил:

— Будь это всё сто раз дикостью и варварством, нам придется с этим смириться и науиться жить с осознание данного факта. Мы теперь стали частью этого общества и назад пути нет. Учитывая Инквизицию и её отношения к волшебникам… Лучше им на пути не попадаться. Я не хочу оказаться в их пыточных… Тем более, что Рональд и его старшие братья продемонстрировали нравы семьи Уизли. Потому, я не думаю, что их клеймо такое уж незаслуженное. Не слышала выражение про проституток и апельсины?

— Эм… Нет, — покачала головой покрасневшая Гермиона.

— Если культурно, то у проституток не родятся апельсины. В оригинальной версии, которую я слышал из уст дяди Вернона, оно звучит куда менее вежливо.

— Я поняла, — кивнула девочка, а затем, посмотрев на наших собеседников, спросила, — А почему вы такие бледные? С вами всё хорошо?

Симус лишь пожал плечами, а вот Томас решился ответить.

— Про пыточные Инквизиции нам особо красочно рассказывали, — тихо пробормотал Дин, ещё более побледнев, — Очень детально так. Даже иллюзии делали. Чтобы мы всё поняли. Со звуком.

Я же задумался о полученных сведениях и степени их своевременности. Учитывая поведение меня-Поттера до встречи с троллем, полагаю окружающие считали, что поводов для подобных вмешательств и просветительской деятельности нет. Молчаливый и нелюдимый мальчик создавал впечатление, будто бы терпит рядом с собой рыжего нахала Рональда и не более. Кроме того, вполне возможно, что многие не считали нужным лезть в чужие дела. Однако, недавние события, по какой-то причине, вынудили студентов проявить бурную деятельность и влезть в ситуацию.

Почему? Что активизировало далеко не дружный ученический коллектив Хогвартса?

— А что сподвигло наших факультетских товарищей поделиться информацией? — посмотрел я на Дина и Симуса, — Они не пояснили?

— Пояснили, — кивнул Финниган, — Уизли зарвались и забыли своё место. Потому им решили напомнить об этом и, заодно, предостеречь нас и вас от возможных ошибок.

«Ничего личного. — мысленно хмыкнул я, — Просто кто-то воспользовался ситуацией и неплохо так прошелся по рыжему семейству. Ожидаемо… Кроме одного — места действия. Мы, Сила нас всех побери, в школе! Тут дети и подростки! Это же не кулуары Республиканского Сената! Какого хатта тут происходит? В какое bantha poodoo мы влезли, сами того не заметив?»

— Ладно, ребята, — вздохнул я, вставая с дивана, — Большое вам спасибо. Вы молодцы.

— Не за что, Гарри, — хмыкнул Дин, — Мы тут… Больше смотрели. Даже когда Рон кинулся на Гермиону ничего сделать не успели — его старшекурсники утихомирили.

— Кстати, а что делал всё это время Невилл? — поинтересовался я, вспомнив ещё одного нашего соседа по комнате.

— Эм… Он наблюдал за всем, но не вмешивался, — после молчания, произнёс Симус, — Но… Знаешь, Гарри, мне могло и показаться, но он выглядел довольным, когда Рональд бросился на Гермиону.

— Тебе не показалось, — вздохнул я, бросив взгляд на помрачневшую девочку, — Ты только что подтвердил мои наблюдения. Он очень подлый человек. Двуличный, вечно прикидывающийся слабым, завистливый… Просто, пока ему удается это всё скрывать.

— Зачем? — спросила Грейнджер, — Зачем он это делает? Я же ему ничего не сделала! За что?

Дин и Симус в ответ лишь пожали плечами, мрачно покосившись на двери нашей спальни. Не трудно догадаться какие мысли крутились в головах первокурсников. И я их прекрасно понимал. В идеале, необходимо принять воспитательные меры, но… Лонгботтома за руку никто не ловил. Да и не ясно как отреагирует администрация школы, если мы вздумаем что-то с ним сделать. Вполне возможно, что для нас дело закончится более чем плачевно. Это Уизли имеют покровителя в лице здешнего директора. У нас за спиной таких личностей нет.

— Я не понимаю… Мы же даже почти не разговаривали! — продолжила бушевать Грейнджер.

— У тебя мама и папа живы и здоровы? — повернулся я к ней, — Сказки на ночь тебе читали? А вот его родители в госпитале Мунго. В коме. Без шансов на выздоровление. Причем, их туда отправили десять лет назад. Деталей не знаю, — поднял я руки, увидев вопрос в глазах девочки, — Но ты сама можешь представить что он испытывает, глядя на тех, у кого в семье все живы. Полагаю, его очень сильно задевают наши разговоры о переписках с родными.

— Но ты же другой, — произнесла Гермиона, глядя на меня расширившимся глазами.

— Я… Меня воспитывали тетя по матери и её муж. Очень достойные люди, между прочим. Во всяком случае, я их уважаю и ценю. Стать одной семьей у нас так и не вышло, но это не отменяет того факта, что они пытались заменить мне родителей.

Грейнджер удивленно уставилась на меня. Похоже, что подобный ответ стал для неё полнейшей неожиданностью.

— Как-то ты всё это сказал, — покачал головой Дин, — Словно ты мой отец. Будто бы ты старше, чем есть… или кажется.

— Я такой. Другим уже не буду, — пожал я плечами, решив проверить мальчиков в щадящем режиме, — Либо принимайте меня настоящим, либо не связывайтесь со мной. Выбор за вами.

— Мы с тобой, Гарри, — мгновенно отреагировал Симус, а затем, покосившись на Дина, поправился, — Лично я — точно. Ты тут самый нормальный.

— Я тоже, — мгновенно набычился Дин, правильно поняв косой взгляд Финнигана, — Я не Уизли и никого не предам. И не буду доносить учителям, — добавил Томас, намекая на историю с дуэлью.

— Ох, мальчики, — вздохнула Гермиона, увидев как мои соседи по комнате ожидающе смотрят на неё, — Куда ж вы без меня? Кто-то же должен для вас искать книжки в библиотеке?

— О, нет! — тихо произнёс Дин, — Теперь их двое на наши головы.

Начавшаяся шутливая перепалка между Гермионой и мальчикам не дала детям увидеть мою довольную усмешку, которую не удалось сдержать. Судя по всему, начало положено. Главное, контролировать моих будущих соратников, направлять и правильно влиять на их понимание жизни и своего места в ней.

В спальне, которую всегда выделяют старостам мужчкой части факультета Гордика, царила весьма мрачная атмосфера. Четверо представителей семейства Уизли обсуждали полученные письма. Их содержимое не радовало никого из подростков, что находились тут.

— Мама запретила нам связываться с Поттером и его окружением, — произнёс Перси, посмотрев на своих братьев, — Она очень недовольна произошедшим.

Близнецы и Рональд стояли перед Персивалем с угрюмыми лицами. И если младший из братьев был возмущен, но не готов идти против мнения матери, то Фред и Джордж явно намеревались ослушаться. Судя по всему, их старший родич это понял, поскольку на несколько секунд закрыл глаза, а затем, издав стон, постарался донести до своих собеседников важную, по его мнению, информацию.

— В следующем году сюда поступает Джинни. Мама хочет, чтобы у неё с Поттером были настолько хорошие отношения, что он поможет нашей семье поправить… материальное положение. Вам понятно?

Рональд, услышав старшего брата, опустил голову, уставившись на коверл, скрывающий каменный пол спальни. В голове первокурсника царил хаос. Мысли скакали одного к другому, а эмоции не желали успокоиться.

Затянувшееся молчание нарушили близнецы, никогда не отличавшиеся кротостью и спокойствием.

— Мама решила подложить сестренку под этого недомерка? — мрачно поинтересовался Фред, — Вот уж чего от неё не ожидал…

— Я смотрю, что мы совсем скатываемся, если дошло до подобного? — поддержал брата Джордж, — Или мама, вдруг, вспомнила, что сама из породистых чистокровных и вздумала соблюдать их традиции?

— Придержи язык, — процедил Перси, мгновенно вышедший из себя за столь похабное и оскорбительное отношение к матери, — Иначе тебя даже она не опознает. Ты меня понял?

— И что же ты мне сделаешь? — скривился Джордж, — Ты и школьную программу-то с трудом тянешь, а ещё собрался меня воспитывать…

— Заканчивайте, — вдруг влез Рональд, став между старшими братьями, уже доставшими палочки, — Оба вспомните, что во всем виноват этот чертов Поттер.

— Нам его трогать нельзя, — покосился на первокурсника Персиваль.

— А нам и не надо ничего делать с ним самим, — оскалился Рональд, — Он не только нам нагадил.

Заинтересованно посмотрев на младшего брата, Перси поинтересовался:

— О чем ещё мы не знаем?

— Лонгботтом, — фыркнул Рон, принявшись детально рассказывать о том, что произошло в спальне первокурсников.

Когда младший из братьев замолчал, Перси фыркнул:

— Рон, ты меня удивил. Не ожидал от теба такого…

Гордо надувшись, Рональд довольно усмехнулся:

— Невилл, конечно, почти сквиб, но Поттеру нагадит. Только он сказал, что это будет сложно и не быстро. Потому — нам достаточно подождать. А потом… Ну, этот неумеха обещал сделать так, что никакого Поттера уже не будет.

— Искренне на это надеюсь, — процедил Фред, — Мне не нравится даже мысль о том, что наша сестра из-за денег ляжет под этого урода.

— В крайнем случае… — покачал гоовой Джордж, — У меня кое-что есть.

В руке подростка появился кинжал. Металл его клинка и рукоять были полностью черными. Перси, посмотрев на артефакт, нахмурился.

— Откуда это у тебя?

— Мама переслала.

— И системы замка пропустили его? — удивился страроста.

— Нет, конечно, — усмехнулся Джордж, — Этот ножик был в шкатулке-артефакте. С пространственным карманом. Пришлось отправить её обратно.

Персиваль задумчиво смотрел на артефакт в руке своего брата. Ситуация ему в принципе не нравилась. Как и то, какой оборот она принимала.

— Спрячь его. Только не в вашей спальне. Где-нибудь за пределами нашего общежития, — наконец произнёс старший из братьев, — Если его найдут — у нас будут серьёзные проблемы.

— Это на крайний случай, — кивнул ему Джордж, — Не думаю, что устраивать поножовщину в замке — хорошая идея. Дамблдор узнает и сам нас сдаст Аврорату.

— Или нам нужно сделать всё так, чтобы директор не узнал, — оборвал его Рон, — Тут же всюду домовики. Они следят за учениками и докладывают Дамблдору. Если суметь скрыть от них драку, то нам никто не помешает.

— Ронни полон сюрпризов, — фыркнул Фред, — Откуда знаешь? Мы тебе точно не говорили.

— Лонгботтом сказал, — ответил младший Уизли, — Он объяснил как МакГоннагалл так быстро вас нашла и скрутила. Да ещё узнала все детали драки.

— А он не рассказал о способен спрятаться от местных домовиков? — поинтересовался Перси, глядя на Рональда.

— Вроде бы, в библиотеке есть нужные заклинания, — пожал плечами первокурсник, — Но искать их придется самим. Лонгботтом отказался в этом помогать… Трус, — добавил младший Уизли, поморщившись.

— Он и так помог, — успокоил брата Джордж, — Информация — тоже помощь. Тем более, подобная.

Ни Персиваль, ни близнецы, несмотря на то, что не первый год учатся в Хогвартса, с местными домовиками попросту не сталкивались. Покровительство Дамблдора делало местных химер слепыми в отношении представителей рыжего семейства… До недавнего времени.

Несмотря на то, что сегодня воскресенье, дел у меня оказалось более чем изрядно. Во-первых, пришлось выполнить все домашние задания, назначенные преподавателями. Затем, загнав себя в состояние транса, изучить куцые учебники первого курса, после чего проанализировать полученную информацию и, вновь погрузившись в транс, удалить из забитого в память всё лишнее. Дело не самое трудное, но мутрное и требующее времени. Правда, куда меньшего, чем обычное заучивание.

Хорошо, что большая часть учеников сейчас в Хогсмите. В гостиной, где я устроился, нет никого, помимо нашей четверки. Рональд куда-то ушел, бросив в нашу сторону злой взгляд, но скандалить не стал, что странно. Видимо, готовит какую-то гадость куда более подлую, чем открытая драка…

Затем наступила очередь книги за авторством Флитвика. И тут меня ждал приятный сюрприз. Профессор в ней не только описывал различные заклинания и схемы их творения, но и разъяснял в каких ситуациях и при каких условиях стоит или не стоит применять каждое из них. Кроме того, всюду он ссылается на законодательные акты, Уголовный Кодекс, постановления Министерства или решения Визенгамота, вдумчиво и детально разбирая каждый из этих документов и приводя в качестве примеров судебную практику Магической Британии.

Вообще, как таковых законодательно разрешенных средств и способов самозащиты во время столкновения между магами оказалось не так уж много. Это базовое заклинание Протего со всеми его модификациями, артефакты, кроме тех, что изготовлены с применением человеческих жертвоприношений, да десяток различных боевых и условно боевых заклятий.

Естественно, что я принялся внимательно изучать приведенные материалы. Благодаря тому, что здешние книги являются ещё и чем-то похожим на артефакты, помимо текста и на страницах имеются движущиеся рисунки, позволяющие увидеть правильное исполнений заклинаний.

Вспомнив, что Дин и Симус должны были решить вопрос с МакГоннагалл по поводу наших самостоятельных тренировок, я поднял взгляд на мальчиков и громко спросил:

— А вы нашего декана нашли? Разрешение получили?

Отвлекшись от беседы с Гермионой, Симус кивнул и произнёс:

— Получили. Она нам даже выдала ключ от кабинета неподалеку от гостиной. Правда, придется ещё раз к ней идти, чтобы в список допущенных вписать Гермиону. Тут какие-то хитрые двери — пропускают только тех, у кого есть разрешение.

— Значит, сходим к МакГоннагалл ещё раз, — фыркнул я, — Не думаю, что она станет возражать.

— Не станет, — согласился мальчик, — Она только удивилась, что мы так рано решили самостоятельно заниматься. Обычно, ученики только на четвертом курсе начинают брать такие разрешения и занимать аудтории.

Я же вспомнил о ещё одной важной теме. Артефакторика и руны. Мне требовался материал для экспериментов. Что-то металлическое, если уж говорить об идеальном случае. В моих вещах ничего подходящего не было. У моих новоиспеченных товарищей спрашивать смысла нет. Придется завтра после занятий искать здешнего завхоза и каким-то образом с ним договариваться. Учитывая же его характер, не факт, что получится… Стоп!

Повернувшись к шкафу, стоящему между диванами, я увидел статуэтку. Самую обычную, сделанную из латуни, изображающую характерный профиль с трубкой. Подумав, я отложил книгу и. подойдя ближе, попытался ощутить энергетическую начинку статуэтки. Спустя несколько минут стало ясно — либо я не в состоянии ничего узреть и почувствовать, либо никаких заклинаний и чар на неё не наложено.

— Что ты делаешь? — спросила Гермиона, став рядом со мной.

— Мне для одного эксперимента нужен металл. Настоящий, а не полученный в результате трансфигурации, — пояснил я, — Вот думаю — безопасно ли использовать эту статуэтку.

— Для этого есть специальные чары, — произнесла девочка, — Они помогают выявить наложенные заклинания… Для зелий тоже есть, но я не смогла найти, — добавила Гермиона, направляясь в комнаты девочек, — Сейчас вернусь.

Через несколько минут, под нашими удивленными взглядами, Грейнджер вернулась с довольно толстым ежедневником, который принялась быстро листать.

— Вот он, — хмыкнула девочка, доставая палочки и направляя её на статуэтку, — Ревелион Визардис.

Бледный луч почти мгновенно преодолел расстояние между девочкой и шкафом, а затем превратился в едва заметную дымку, окутавшую предмет моего интереса. Мы с интересом наблюдали что будет дальше, поскольку Гермиона не пояснила как именно должны проявиться чары.

— Ничего нет… Если бы было, то мы увидели нити разного цвета или пятна… — покачала головой Грейнджер, и, обернувшись к нам, удивленно спросила, — Что?

— А где ты нашла это заклинание? — поинтересовался я.

— В библиотеке, — пожала плечами Гермиона, — Там много чего найти можно, если знать как искать.

— Научишь? — спросил Симус, не отводя взгляда от толстого ежедневника девочки.

— Не дам, — возмутилась та, заметив взгляд мальчика, и прижала ежедневник к груди, — Тут не только заклинания… И вообще, это моё… Сам ищи и выписывай заклинания. Знаешь сколько это времени и сил отняло?

— Спокойно! Оба, — стал я между ними, — Никто ничего у тебя не отнимает, Гермиона, — успокоил я девочку, — Просто Симусу очень надо, чтобы ты объяснила, как надо правильно искать в нашей библиотеке полезные заклинания.

— Хорошо, — облегченно выдохнула Грейнджер, расслабляясь, — Расскажу.

Пока дети обсуждали Хогвартскую библиотеку, я взял вожделенную статуэтку и, усевшись в кресло, настроился на собственную силу и принялся медленно, по капле, осторожно, переливать её в статуэтку, не забывая внести в передаваемую силу ещё и нечто вроде установки-программы, по которой латунный профиль знаменитого выдуманного сыщика приобретет некоторые свойства. Поскольку речь идет именно об эксперименте, я решил не пытаться сделать что-то серьёзное, а лишь превратить статуэтку в банальный светильник, что будет собирать энергию для работы из окружающей среды.

— Гарри! Что ты сделал? — раздался голос Дина, а спустя мгновение послышались и возгласы Симуса с Гермионой.

Открыв глаза, я понял, что статуэтка действительно начала светиться. Вот только вокруг неё становится подозрительно холодно. Да и свечение моего самопального артефакта быстро усиливалось, начиная откровенно слепить.

— Ситх, — вырвалось у меня, когда стало ясно, что я не додумался в программировании своего творения учесть необходимость контролировать количество поглощаемой энергии, — Не мешайте! — быстро бросил я детям, а затем, вновь погрузившись в транс, принялся настраиваться на артефакт.

В этот раз получилось куда лучше. Внутри латунной статуэтки имелось нечто вроде сети, по которой циркулировали потоки энергии. Она быстро увеличивалась, словно бы стремясь срастись с металлом. В её центре обнаружилось нечто похожее на ядро, на которое я поспешил настроиться. Именно там и оказались заложенные мною установки.

Не знаю сколько я потратил времени, но мне удалось изменить программы в ядре. Сеть перестала так быстро расти, остановившись в своем развитии, а ощущение быстро нарастающего холода вокруг исчезло. Только тогда я позволил себе открыть глаза и посмотреть на то, что происходит вокруг.

Во-первых, статуэтка перестала работать этаким прожектором и больше не слепила. Во-вторых, холод вокруг неё исчез. В-третьих, мальчики и Гермиона, стоящие перед моим креслом, демонстрировали настолько «добрые» намерения, что было ясно — высказывания претензий не избежать.

— Гарри Джеймс Поттер, — уперев руки в бока, произнесла Грейнджер, выделяя каждое слово, — Что это было?

Дин, покосившись на неё засмеялся:

— Что? — покосилась на него Гермиона.

— Да вы сейчас как мои родители выглядите.

Девочка, уже открывшая было рот, мгновенно покраснела, махнула рукой и, схватив свой ежедневник, бросилась к лестнице, ведущей к комнатам девочек, на ходу бросив нам лишь одно слово:

— Дурак.

— Это она кому? — спросил Симус, озадаченно глядя ей вслед.

— Видимо, всем сразу, — вздохнул я, — Но она права. Лично я — дурак.

— Это почему? — удивился Дин, — Ты сидя в кресле сделал артефакт.

— Ага, — поморщился я, глядя на светящуюся латунную статуэтку, — И чуть нас всех не угробил… Впрочем, исправить же ситуацию получилось? Все живы? Будем считать эксперимент удачным.

— Хм… А у тебя все эксперименты будут такими? — поинтересовался Симус, взяв из моих рук статуэтку, — Кстати, лучше её убрать из гостиной. Вопросы же сразу появятся… Кто, как и зачем… А так, нет статуэтки — нет вопросов.

— Тоже верно, — усмехнулся я, отметив для себя, что мальчик явно умеет думать о последствиях.

Лично я изначально собирался данную статуэтку забрать себе, а потом вдумчиво так изучать и продолжать эксперименты. Однако, заклинание, применённое Гермионой, навело меня на мысль о том, что здесь могут иметься и подобные же средства поиска. Пытаться делать какой-то способ защиты от них я не буду просто потому, что не знаю механизма реализации этих самых здешних методик. Привычные мне сокрытия, полагаю, делу не помогут.

Поделившись своими опасениями и мыслями с мальчиками, я стал ждать их реакции. Во-первых, пойму что они за личности, а, во-вторых, задам тему для общей деятельности и мыслительного процесса. Тайны, особенно, серьёзные, разделенные между несколькими людьми, либо сближают, либо становятся достоянием общественности. Потому, получается ещё и проверка будущих соратников на надежность, пусть и неявная.

— Сделаем проще, — покачал головой Дин, — Уберем на ночь куда-нибудь в этой же гостиной, а потом выбросим в подземельях. Так и пропажу когда хватятся, найдут там и будут думать, в первую очередь, на слизеринцев.

— А если есть способ следы Гарри выявить? — покачал головой Симус, — Нет, как-то не слишком надежно. Надо вообще из замка выкинуть… Пока давайте просто её завернем во что-нибудь и засунем под шкаф. Если заклинания и станут применять, то они на шкаф и укажут. А там уже не станут разбираться. Уизли шутники известные — про них подумают сразу… Мы так и себя прикроем, и им гадость сделаем, хоть и мелкую.

— Так и поступим. Только, надо будет как-то Гермиону предупредить, — вздохнул я, — А то мало ли.

— Она умная, — покачал головой Дин, — Сама сообразит, что не стоит на каждом углу об этом рассказывать.

Выслушав доклад домовика, Альбус фыркнул и, раскурив трубку, покачал головой. Пока поведение Поттера не выбивалось за пределы того, что могут делать учащиеся Хогвартса. Правда, тяга к знаниям, самостоятельные занятия на первом курсе и эксперименты в гостиной факультета присущи подопечным Флитвика, а не студентам Гриффиндора. Впрочем, в нынешнем потоке Гарри не один такой уникум. Грейнджер, Томас и Финниган. Эта троица первокурсников выбивается из коллектива «львят». Причем, по всем пунктам. Слишком хитрые. Слишком любознательные. Слишком прагматичные и расчетливые. Слишком спокойные…

Будучи опытным магом, видевшим очень многое, директор Хогвартса понимал, что именно такими и должны быть настоящие воины, коих раньше выпускал факультет Годрика. Однако, те времена давно прошли. Мир изменился, а, вместе с ним, и школа. Теперь факультет могущественного мага-воина стал местом взросления будущих сотрудников Аврората, наемников и мракоборцев. А это далеко не те суровые боевики, что могли как заклинанием накрыть целый город, так и холодной сталью меча снести противнику голову.

Между тем, странная четверка учеников личностно подходила именно под такой типаж выпускников Хогвартса. Увы, но в данной ситуации директор радоваться не мог. В Поттере крестраж неизвестно куда девшегося Тома. Грейнджер — девочка из семьи с мутным прошлым и непонятными связями с чиновниками Визенгамота. Да и Томас с Финниганом — темные лошадки.

Не произойди весьма своеобразная расправа с троллем, совершенная Гарри, Альбус бы оставил ситуацию развиваться самостоятельно, лишь изредка корректируя некоторые процессы как личным общением с ребенком, так и несколько иными, куда менее гуманными способами. Однако, всё повернулось весьма странным образом. Особенно, это касается «фантазий» Поттера, которые тот вдруг демонстрирует на практике. Укрепление тела своей же магией? Молнии?

Предоставленные Снейпом воспоминания о том, что он увидел в разуме Гарри, ясности не внесли. Обрывочные образы, словно бы покрытые каким-то туманом. Лишь редкие яркие моменты удалось отчетливо разглядеть как зельевару, так и самому директору. И если Северус продолжал настаивать на вымышленности всего этого, умудрившись даже приволочь фантастические книги и картины магглов, то Альбус сомневался в этом. Даже в мире магии не бывает так, что фантазия вдруг становится реальностью. Не может выдуманная ребенком техника являться полноценной магической практикой, дающей реальные результаты. Причем, не у всех, а исключительно у конкретного мальчика. Впрочем, объяснение данному факту, у Дамблдора имелось. Воспоминания ребенка явно неполноценны. Он просто знает как надо выполнять то или иное действие, но как и почему может и не понимать.

Некоторое время Альбус подозревал влияние крестража, который, по каким-то причинам, передал своему носителю информацию в такой странной форме. Однако, чуждость и совершенная инородность примененных Поттером навыков опровергает данную версию.

К тому же, умей Том разбрасываться молниями, он бы демонстрировал это постоянно, намекая на свою исключительность и выдающуюся магическую силу.

— Либо, Поттер попросту уникум, либо мне не хватает одного компонента для того, чтобы мозаика сложилась, — произнёс Дамблдор.

В этот момент камин вспыхнул зеленью и в помещение ввалился Аластор Моуди.

— Привет тебе, старый параноик.

Изучив Дамблдора протезом глаза, покрытый шрамами мужчина проковылял к свободному креслу и, не спрашивая мнения хозяина кабинета, грузно рухнул в него.

— Что случилось, Альбус? Неужели кто-то из твоих рыжиков опять оплошал и надо прикрыть их задницы?

— Всё куда интереснее, — покачал головой Дамблдор, кивнув в сторону столика в углу кабинета, — Видишь флаконы? Они пронумерованы. Думосброс рядом. Изучи и поделись своим мнением.

Хмыкнув, Моуди не стал задавать вопросов, а выполнил требуемое. Спустя минут десять, он вернулся в кресло и, достав трубку, принялся молча набивать её табаком. Взгляд искалеченного мужчины говорил о задумчивости.

— Не поделишься своими мыслями? — напомнил о своем присутствии Альбус, когда Аластор раскурил трубку.

— Я так понимаю, что твой первый вопрос про Тома? — поинтересовался Моуди, выдохнув густое облако табачного дыма, зависшее над креслом, в котором расположился пожилой маг.

— Да.

— Это не он. Не те движения, манера речи, мимика… Да и то, как Поттер уделал зверюгу, совершенно не похоже на твоего хорошего мальчика, — оскалился Аластор, — Но то, что перед нами не простой ребенок — факт.

— Тогда что…

— Стоп, — поднял руку Моуди, — Прежде чем мы продолжим, задай себе вопрос — кто такие Поттеры?

— Хм… — задумался Дамблдор, — Известнейшие в стране мастера артефакторики. Некоторое время являлись боевиками и принимали активное участие в действиях королевского флота, но после принятия декрета о секретности ушли в тень вместе со всеми остальными и сменили сферу деятельности.

— Молодец, — усмехнулся Моуди, — Неуд за знание родословной Поттеров тебе, Альбус… Ты про весьма интересную мантию не забыл? А палочка твоя?

Взгляд Аластора был холодным и колючим, словно прицел MP-43, направленного в лицо Дамблдора. Эти ощущения он запомнил на всю жизнь. Как и рой пуль, едва не отнявших его жизнь… Впрочем, в тот день Удача была на его стороне, а вот Геллерту не повезло.

— Певереллы, — произнёс Альбус.

— Верно, — кивнул Моуди, выдохнув очередное облако табачного дыма, — Чертовы некроманты и малефики. Их артефакты до сих пор находят по всему миру, а потомки тех, с кем они роднились, всюду занимают весьма важные… положения, скажем так. Эта семейка, даже после своего исчезновения, надежно хранит свои темные секреты. Поттеры же… Ты понимаешь, что они достаточно древние и у них в подвалах скелетов не меньше, чем у Певереллов? Это сейчас мы ничего не знаем о периоде того времени, но пойми — столь богатые и сильные некроманты не стали бы отдавать свою дочь каким-то проходимцам. Потому… Я подозреваю, что у этой семейки секретов не меньше, чем у исчезнувших Певереллов, Слизеринов и остальных ублюдков древности.

— К чему ты ведешь?

Аластор, сделав глубокий вдох, принялся выкладывать свои мысли:

— Ну, сам подумай. Том за каким-то дьяволом пошел в домик Джеймса. И там благополучно подох, хоть и не окончательно. Но десятилетнее затишье говорит, что даже если Риддл и вернется, то далеко не таким сильным, как раньше… Темные Лорды, знаешь ли, просто так в кучку пепла не превращаются, — усмехнулся Моуди, выбив свою трубку и вновь доставая кисет с табаком, — Неужели ты думаешь, что ребенок Поттеров, возле которого испустил дух самый сильный маг страны, так прост?

— Я позвал тебя для того, чтобы узнать твое мнение, а не выслушивать набор загадок и наслаждаться отменным сарказмом, — покосился на боевого товарища Альбус.

— Это я для того, чтобы ты сам подумал, — пожал плечами Аластор, раскурив трубку, — Ладно… В любом случае, я могу сказать следующее. Первое — мальчик уже не Гарри Поттер. Некто с его памятью, его силой, возможно, что даже и с душой, но тут я не силен. Но то, что речь не о сопляке одиннадцати лет — точно. Второе — он раньше не изучал магии, не варил зелья, не держал палочку в руках. Зато молнии эти он применял часто… Как и дрался руками и ногами, — добавил Моуди, выдохнув облако густого дыма, — Воин и посредственный колдун. Но точно с опытом. Он удивился тому факту, что молнии не причинили вреда троллю, но быстро принял решение о смене тактики. При этом, парень успел осмотреться, увидеть девочку, а затем начать действовать. То есть, он принял осознанное решение. К тому же, ему не знаком наш язык. Он вообще не реагировал на обращение к нему и слова девочки и твоего ручного Пожирателя. Словно бы не понимал о ком и о чем говорят.

Замолчав, Моуди посмотрел на Дамблдора, замершего возле окна подобно статуе. Пожилому ветерану даже показалось, что директор Хогвартса перестал дышать.

— Продолжай, — нарушил молчание Альбус.

— Хорошо. Исходя из увиденного, я могу сделать вывод, что те образы из жизни Поттера, которые были в разуме мальчика при твоей проверке, это процесс освоения памяти. Новый владелец тела попросту осваивался. В дальнейшем… Манера держать спину, походка, то как он себя ведет, куда смотрит при движении и входя в помещение… Данный индивид явно имеет боевой опыт. Причем, не в качестве бандита — военного. Далеко не простого служаки из маггловского гарнизона, а участвовавшего в долгих боях разного типа — в городах, в лесах… Он даже брал штурмом здания, судя по тому, как изучал обстановку Большого Зала, — фыркнул Моуди.

— Он может быть опасен?

Голос директора был полностью лишен эмоций. Альбус, слушая своего соратника, обдумывал услышанное, пытаясь уложить новую информацию в сознании.

— Альбус, даже вилка опасна — ею можно выколоть глаз или пробить шею… Было бы желание, — покачал головой Аластор.

— Ты меня прекрасно понял, — едва ли не рыкнул Альбус.

— Я не знаю кто он и потому не могу судить о его целях, — ответил Моуди, — В любом случае, в отношении магглорожденной он настроен не агрессивно. Значит, сам по себе новый хозяин тела Поттера не относится к числу чистокровных.

— А эти его… фантазии?

— Понятия не имею, — покачал головой Аластор, — То у него там почти страшные девицы на гигантских обезьянах с луками, стреляющими непонятно чем, то придурки с металлическими челюстями в нарядах католических ублюдков… Может, это мозги твоего Снейпа так исказили увиденное в разуме нового Поттера? Или какая-то форма защиты, которую твой ручной Пожиратель умудрился не увидеть и словил галлюцинации.

— Стоп, — поднял руку Альбус, — А этот кто-то может быть предком Гарри?

— Я понятия не имею, что там наворотили Поттеры и Певереллы, — вздохнул Моуди, — О чем тебе только что говорил, но ты решил пойти простым путем… Я впервые вижу, чтобы кто-то вот так легко захватывал тело и оно не только не разрушалось, но ещё и полностью исцелилось от смертельной раны…

— Какая-то форма крестажа?

— Я изучал материалы по этой теме, — покачал головой Аластор, — Из-за твоего любимчика-Томми пришлось… Но тут речь о совершенно ином явлении. Если бы речь шла о крестаже, то потребовался бы ритуал. Причем, весьма требовательный к силе его проводящего. Да и длительная подготовка к нему. Тут всё произошло почти мгновенно… Вот в какой-то семейный секрет Поттеров или Певереллов, которые очень любили играть со Смертью, я поверю.

— Кхм… — прокашлялся Альбус, направляясь к скрытому в стене сейфу.

Достав из него небольшой контейнер для хранения особо опасных артефактов, Дамблдор поставил его на стол перед собой и, открыв, выругался. Семейная реликвия Поттеров источала энергию, которую нельзя перепутать ни с чем. Прозрачная, с легким серебряным оттенком, обжигающая холодом и стылостью…

— Похоже, что ответ на твой вопрос нашелся, — покачал головой Моуди, — Мантия Невидимка… Вот же…

— Ты что-то знаешь?

— Да был в одной интересной книге абзац про твою палочку, которая, якобы, помогала своему хозяину, если тот является Певереллом по крови. Например, устраняла огрехи и неточности в заклинаниях, усиливала ритуалы… А то и знания в голову вкладывала. Причем, так, что будто бы владелец применял полученные навыки постоянно.

Бросив взгляд на Старшую Палочку, Альбус нахмурился.

— Думаешь, Мантия могла что-то…

— Я предполагаю, Альбус, — пожал плечами Моуди, — Просто, иных объяснений тому, что я увидел предоставленных тобою воспоминаниях, нет… Зато это объясняет искаженность этих… фантазий. Мантия могла попросту поддержать своего хозяина, хоть и на расстоянии, а, заодно, вложить в его голову набор знаний в той форме, в которой он может их понять, принять и освоить. Если так, то схожесть этих «фантазий» с маггловскими книжками становится логичной. Ничего иного Поттер бы не смог осознать.

— И теперь у нас одиннадцатилетний школьник с опытом некоего боевика? — нахмурился Альбус.

— Я бы охарактеризовал ситуацию иначе, — хмыкнул Моуди, — У тебя в школе один из учеников приобрел личность опытного боевика, а воспоминания твоего же школьника стали вторичны. Только так объясняются все перемены и странности Поттера, включая полнейшее отсутствие изменений в его астральном теле и ауре. Ментальная составляющая укрепилась и усилилась, что говорит о весомой прибавке к памяти и мыслительным навыкам, а вот остальное осталось прежним.

Дамблдор бросил взгляд на древнюю мантию, а затем, закрыв контейнер, задумался.

— Прикидываешь как поступить? — поинтересовался Моуди, поднимаясь из кресла, — Лично думаю, что самое лучшее решение заключается простом… Ничего. Ничего не делай. Оставь всё как есть и отдай Поттеру его мантию. Ты сам видишь, что с ней происходит. Артефакт явно жаждет оказаться в руках своего владельца. Мало ли что эта штука может вытворить? Она — не мой и не твой уровень, хоть её и создали Моргана знает когда.

В действительности, подобное поведение со стороны древнего артефакта началось ещё десять лет назад — в ночь смерти Джеймса. Постепенно, ситуация ухудшилась до такой степени, что Альбусу пришлось поместить её в изолирующий контейнер-хранилище. Любые попытки взять её в руки заканчивались обморожениями и удушьем. Теперь же невероятное творение некромантов демонстрировало всю силу своего недовольства.

— Как ты думаешь, стоит ли пытаться договориться с тем, кто теперь вместо Поттера? — покосился на Аластора директор.

— Как ты себе это представляешь? — хмыкнул Моуди, хрипло рассмеявшись, — Парень, тебе надо подохнуть, поскольку в твоем лбу кусок души нашего национального маньяка? Так? Как ты думаешь, куда он тебя пошлет? И какими словами?

Вновь покосившись на контейнер с мантией, Дамблдор скривился:

— А пытаться что-то сделать с его мозгами после всего этого…

— Да, это тебе не обычных детишек обрабатывать, — оскалился Аластор.

Когда Моуди ушел, выражение лица Дамблдора мгновенно изменилось. Вся обреченность и усталость слетели, уступив место спокойствию и удивительной расслабленности.

«Опытный боевик? Так даже лучше, — подумал Альбус, — Получится куда занятнее. Я и так планировал стравить их… Просто, теперь надо сделать всё несколько изящнее, дабы этот незнакомец в Поттере не понял в чем дело. Старый план в топку, как говорил Геллерт. А потом… Смотря кто в конечном итоге выживет. Если Том, то я вполне смогу его добить самостоятельно. А вот если этот… Поттер, то… подумаем, как можно его использовать.»

Пока же Дамблдор собирался устроить собрание персонала школы, дабы выдать новые указания. После этого требовалось побывать в очень многих местах. К тому же, директор решил, что ключ от банковского хранилища стоит передать Поттеру. Как минимум, это снимет часть недоверия и опасений с его стороны. В этот момент Альбус был рад, что ни разу не запустил руки в деньги Джеймса и Лили… Просто на всякий случай. Из предосторожности. Иначе бы объяснить данный факт странному чужаку с неизвестными взглядами оказалось бы проблематично.

— Это будет последняя проверка, — хмыкнул Дамблдор, — Если это мальчик одиннадцати лет, то он купится и растает. Если же некто опытный, то он быстро поймет всю подноготную. В первом случае, получится сформировать для ребенка образ доброго и честного директора, что позаботился о сироте. Во втором же варианте… Я просто немного скорректирую общий план действий и подумаю как именно следует стравить новую фигуру с Томом.

«В крайнем случае, никто не отменял простых и проверенных временем способов, — мысленно добавил старик, — Подождать пока у его организма начнется интересный возраст и подтолкнуть к нему девицу, что станет манипулировать этим неожиданным участником игры через постель.»

— Динки, — вызвал одного из хогвартских домовиков директор, а когда искомое существо появилось, усмехнулся и произнёс, — Вот что ваша община должна сделать…