В порт компания вернулась уже ранним утром. Из казино они выдвинулись далеко за полночь в сторону пляжа, намереваясь исполнить давнюю мечту Киры искупаться голышом ночью, но на половине дороги повернули — у Лики не было с собой купальника. Затем они попали под начавшийся неожиданно, точно по расписанию проливной дождь, и вымокли до нитки. Затем Максим предложил зайти в «одно классное место, я тут был», и они долго бродили по темным закоулкам портового пригорода в поисках «этого самого места», распевая старинные испанские песни на русском. Наконец, приняв совместное волевое решение закончить вечеринку, они вернулись в порт. Солнце уже невысоко взошло над горизонтом, и вся команда дружно захотела утренний чай. Парни вытащили многострадальный столик, девушки накрыли чайную, и все вчетвером блаженно расселись в кресла.
— Это кошмар, диос мио… — Уперев голову в ладошки, устало проворчала Анжела. — Начать с сухого кр… асного и закончить вискарем.
— Все правильно. Градус повышали… — Так же устало отозвалась Кира. — Жаль, не искупались ночью…
— А мы и не повышали, верно, Мак… сыч?
— Угу. И не понижали. На чистом ок… тане форсанули. — Парни лениво стукнули кулачки.
— Па-абло кла-ассный… — Задумчиво протянула Кортес, отпив из кружки горячий чай и снова устроила голову на ладошках. — И краси-ивый… Кирка, как считаешь?
— А пить Паша вооб… ще не умеет! — Встрепенулся Леха. — Он когда пропал-то, я не заметил?
— Он ушел по делам… — Отодвинув кружку, Кира положила голову прямо на стол. — Ребята, пошли спать…
— Зато вы пьете в три горла. — В тон откликнулась Лика. — Один за звезды, другой за осназ… У парня вообще с вами шансов не было.
— Мы понижали Пашину само… оценку. — Максим торопливо маленькими глоточками давился горячим чаем.
— Знаешь, Максыч, за что я твою Киру люблю? У нас на корабле пистолеты зарядить нечем, зато штатный армейский запас детоксина всегда в наличии…
— А знаешь, за что я ее люблю… — Климов осекся, поставил горячую кружку и посмотрел на спящую девушку.
— А ты любишь? — Не поднимая головы, уточнила Кира.
— Буэнос диас, сеньоры, сеньориты… Буэнос диас, сеньора Кира!
Наполи открыла глаза и нехотя оторвала голову от стола. В десяти шагах стоял толстый Педро Гонсалес в своей неизменной жилетке и красивой коробочкой в руках. За спиной у него стоял такой же толстый, но высокий Хорхе в шляпе и с любимыми пистолетами в подмышках. Педро пристально смотрел на помятое лицо Алексея и не совсем трезвое, но все равно привлекательное личико Кортес.
— Глубочайше прошу прощения, сеньора Кира… Это не те самые сеньор с сеньоритой, которые позавчера через сеть брали в аренду мою яхту? Ее до сих пор не нашли, я подумал…
— Не-е-еа. Зачем нам ваша яхта, мистер Гонсалес. — Отрицательно мотнула головой Кира и величественно обвела рукой вокруг. — У нас вон сколько…
Гонсалес и Хорхе с благоговением оглядели стоянку, плотно заставленную различного размера космическими грузовиками.
— Можно просто Педро, сеньора Кира. Я всего лишь скромный коммерсант… Сеньора Кира, я даже не думал, что вы владелец такого флота разных… Я очень извиняюсь, сеньора Кира, прошлый раз я возможно вам… Я возможно был… Не очень вежливым…
— Хамлом, Педро. Ты был, мать твою, хамлом…
— Что, сеньора? Я не знал, что имею дело с такой крупной бизнеследи… Это все Хорхе виноват! Он собирает информацию о клиентах! Иди сюда, собака! — Гонсалес схватил шляпу с головы послушного Хорхе и демонстративно отхлестал того по лицу. — Если бы я знал, кто вы такая, сеньора Кира…
— Чего тебе надо, Хорхе? Ой… Педро. — Наполи стоически старалась выдержать деловое выражение на лице, но усталость и алкоголь давили большинством. — Уже очень поздно, Педро, я хочу спать. У тебя ко мне дело?
— Смею напомнить, сеньора Кира, что сейчас раннее утро… Ну какое может быть дело у меня, скромного провинциального бизнесмена, к такой бизнеследи, как вы, сеньора Кира? Я пришел к вам пораньше, чтобы извиниться… Принести, так сказать, свои извинения… И маленький презент. Вы позволите? — Он сделал шаг вперед. Из ниоткуда появился здоровенный дорогой пиджак из охраны Пабло Эстебана и схватил Педро за руку, преградив толстяку дорогу:
— Сеньора, у вас проблемы… Убрать их?
— Пусть. Подой… дет. Вообще, вы свободны. мальчики. Передайте Пабло спасибо, я его… мы его еще как-нибудь навестим.
— Си, сеньора.
Смуглое лицо Педро Гонсалеса от страха стало бледным, как снег. Сильно струхнул даже его верный телохранитель Хорхе… но тот хотя бы мог спрятать лицо под шляпу.
— Сеньора Кира, я хочу преподнести вам маленький скромный презент… — Педро заискивающе передал в руки Кире коробочку. — В знак моей большой признательности и будущей дружбы…
— Что это, алкоголь? Текила? «…семейный рецепт Педро Гонсалеса»? Это тоже твой бизнес, Педро?
— Понимаете, сеньора Кира… Это наш старинный семейный бизнес. Когда-то этот бизнес принадлежал моему отцу, но тогда он, конечно, не был таким процветающим…
— Все, хватит! Боже, меня сейчас срубит… Извинения приняты, подарок получен. Есть еще что-то?
— Сеньора Кира, вы интересовались тем кораблем… С немного… неправильным транспондером… Понимаете, это вина Хорхе! Это он сдал корабль этому Интаю Ву… Я бы никогда…
— Пердо… Ой, Педро, ты видишь, что ты меня утомил?
— Кира, хочешь, я… — Максим поднялся из-за стола.
— Отставить, стар-лей!
— Есть, капитан.
— Нет-нет-нет, сеньора Кира, вы не так поняли! Я просто хочу подарить вам этот злосчастный корабль! Я просто хотел спросить, куда его доставить? Вам доставить или вы сами…
— Принято. Поставь куда-нибудь здесь. — Кира вновь величественно обвела рукой вокруг. — Еще что-то?
— Сеньора Кира, у меня к вам маленькая… Нет-нет, совсем малю-юсенкая просьба — передайте сеньору Пабло Эстебану, что я лично пришел выразить вам свое почтение и лично вручил эти скромные подарки. Прямо ранним-ранним утром. Вы ведь не откажете в такой крохотной услуге, сеньора Кира.
— Хорошо. Еще что-нибудь?
— Нет, сеньора, не смею больше отнимать у вас ваше драгоценное время… Мы с Хорхе…
— Ляргате… а ля миердо… де аки… — старательно выговаривая каждое слово Кира неопределенно махнула рукой в надежде угадать направление терминала. — Хм… Оказывается, под хмельком я владею испанским…
Уже было совсем задремавшая на ладошках Анжелика громко рассмеялась.