Вдали от дома

Глава 1

1

- Видишь вон того парня, в светлом костюме? Это именно он, тот самый о котором говорил товарищ Хосе.

- Что-то он не похож на предателя.

- Ты много видел предателей, в своей жизни?

- Нет, но думаю, что они должны вести себя несколько иначе.

- Например?

- Если он предатель, то должен прятаться ото всех, постоянно оглядываться, опасаться слежки. А этот вон развалился, как кабальеро, и в ус не дует, попивая себе молодое вино в баре.

- Тебе какая разница, как он там развалился и что пьет, или ты считаешь, что товарищу Хосе больше нечего делать, как отправлять нас на поиски случайного сеньора. Вот смотри сам. - Парень вытащил из кармана фотографию и показал своему напарнику. Тот вглядевшись в фото и сравнив его с сидящим на стуле человеком, произнес.

- Вообще-то похож, но я думаю можно прихватить его, и на всякий случай спросить его самого. Да и документы было бы неплохо взглянуть. К тому же наверняка у него водятся деньги, которые нам с тобою не помешали бы, я не прав? А если при нем есть документы, то мы сможем убедиться, что это действительно он, и предъявив их, доказать товарищу Хосе, что это дело наших рук. Может тот премию нам отвалит, ты как считаешь?

- Да, может и отвалит, как настроение будет. А как ты собираешься этого прижать?

- Проще простого. Подкараулим, огреем дубиной, а дальше сам знаешь. Первый раз, что ли?

Парни, еще долго сидели в засаде, ожидая того момента, как мужчина наконец поднимется со своего места на набережной и выйдет из бара. Затем, некоторое время шли за ним, и подгадав нужный момент, приложив его дубинкой по голове, затащили в одну из подворотен, где быстренько освободили не только от денег и документов, но и от одежды, которая оказалась достаточно дорогой, чтобы на нее можно было положить глаз. Затем убедившись, что парень именно тот, кого они ищут, закололи кинжалом, а тело, воспользовавшись темнотой вынесли на проезжую часть и привязав к столбу, повесили на шею табличку с надписью: "Предатель народа"

* * *

Августо Гудино, мальчишка-сефард, прислуживающий в отеле "Buencamino", в качестве отельбоя, как раз выносил из отеля мусор, и видел, как произошло это преступление с самого начала до конца. В другой раз, он может быть и закричал бы, попытался позвать на помощь, или же пошел в полицию и указал на тех людей, которые совершили это преступление, но сейчас, он, дрожа всем телом и сунув между зубов кулак, чтобы даже случайно не издать ни звука, спрятавшись между мусорными баками и кирпичной стеной, стоически молчал. Потому, что прекрасно знал, кто такие Пеппе Веласкес и Рон Чавес. И что стоит ему только произнести хоть один звук, как он тут же отправиться вслед за сеньором Бернардом. Тем самым постояльцем, которого он видел совсем недавно, помогая заносить в его номер довольно тяжелый, хотя основательно потертый чемодан, который никак не вязался, со снятым им дорогим номером в отеле, и который дал ему целых три песеты, хотя чаще всего постояльцы ограничиваются несколькими сантимами. И в этот момент, затаившись между мусорных баков он с ужасом глядел на происходящее, и мысленно молился всем богам, чтобы те уберегли его от случайного взгляда убийц.

Стоило убийцам, только исчезнуть из его поля зрения, волоча за собой тело несчастного мужчины, как Августо, сразу же вскочил на ноги и попытался сбежать подальше от этого места, чтобы никто и никогда не смог сказать о том, что он, все это видел, и мог выступить свидетелем этого ужаса. Вот только, стоило ему сделать несколько шагов, как под ноги попалось, какая-то арбузная корка, валяющаяся возле контейнеров, и он тут же поскользнувшись растянулся во весь свой рост на асфальте, ободрав ладони обеих рук. И только собрался вновь вскочить со своего места, как вдруг, прямо перед своим носом, обнаружил связку ключей, среди которых находилась груша отеля "Buencamino" с красовавшимся на ней номером "217", то есть тем самым номером отеля, который несколько часов назад снял, тот самый убитый постоялец. Похоже ключи выпали из кармана мужчины, и на них никто не обратил внимания.

В голове мальчишки, тут же промелькнула мысль, говорящая о том, что боги неспроста, подбросили ему эту связку. Сейчас, когда уже практически наступила ночь, а самого постояльца обнаружат не раньше завтрашнего утра. Да даже, если и раньше, то в любом случае не сразу свяжут его с отелем. А это значит, что у него есть как минимум несколько часов на то, чтобы проникнуть в номер, и забрать оттуда, хотя бы чемодан, а то и некоторые другие вещи, принадлежащие убитому. Тем более, что его появление в отеле, никто не сочтет чем-то необычным, раз уж он там работает. Точно так же, никто не обратит внимание на то, что он несет чей-то чемодан. Ведь это входит в его обязанности.

А убитый парень, уж наверняка не сможет обвинить его в грабеже. И чем, обогащать кого-то другого, вещами убитого сеньора, лучше постараться взять все это себе. Не зря же боги подбросили ему под ноги эту арбузную корку, и он растянулся на асфальте так, чтобы оказаться возле этой связки ключей, уткнувшись в нее носом. И может быть, он отыщет среди вещей постояльца хотя бы сотню песет, и тогда... Мальчишка уже мысленно представил, как он гордо едет по родной улице на ярко-красном велосипеде, а все встреченные им друзья жадными взглядами провожают его, отчаянно завидуя. Какой-то звук, заставил Августо прийти в себя, и он, подхватив с мостовой связку ключей, вскочил и бегом отправился к черному ходу отеля. Быстро взбежав по лестнице на второй этаж, осторожно выглянул в коридор, и убедившись, что тот пуст, решил, что, наверняка тетушка Бонита, сейчас чешет языком со своей подружкой Мариям, этажом выше. Воспользовавшись этим, паренек осторожно, на цыпочках, прокрался к заветной двери, и вставив ключ в замочную скважину, повернул его. И вот, он уже оказался в номере, заперев его на ключ, изнутри.

В номере было абсолютно темно, но мальчишка прекрасно помнил расположение любого номера отеля, поэтому не боялся на чего ни будь наткнуться, и быстро добрался до платяного шкафа, стоящего у дальней стены. К его радости, чемодан оказался неразобранным. Видимо клиент, распорядился не трогать свои вещи. В платяном шкафу висел разве, что легкий плащ постояльца. Быстренько проверив все карманы, выудил из одного из них забытую распечатанную пачку сигарет, зажигалку, и, наверное, около десяти песет мелкими монетами. Сам он иногда баловался покуривая, но учитывая, что сигареты были достаточно дорогим удовольствием, это происходило редко. Сейчас же у него вдруг оказалась почти полная пачка американских "Кэмел", очень дорогих сигарет, которые он даже и не мечтал, когда-то попробовать и красивая зажигалка в блестящем стальном корпусе. Уже одно это обрадовало его.

Быстро рассовав по своим карманам, все найденые вещи, еще раз прощупал все, до чего мог дотянуться и убедившись в отсутствии других вещей, подхватив тяжелый чемодан, Августо отправился было к двери, но вдруг услышал шум в коридоре. Наверняка это была горничная, которая куда-то отлучалась, и сейчас вернулась обратно. Выходить именно сейчас из номера с чужими вещами было глупо. Поняв, что путь через коридор для него закрыт. Августо метнулся к балкончику, осторожно выглянул из приоткрытой двери, и убедившись, что поблизости никого не нет, перевалил чемодан через ограждение балкона, а вскоре и спрыгнул сам, приземлившись на живую изгородь из плотноразросшейся бирючины, которая росла в двух шагах от стен здания, и тем самым, сильно смягчила удар от падения. Подхватив чемодан, он постарался как можно быстрее оказаться за пределами территории отеля.

Успев пробежать всего около сотни шагов, и свернув на боковую улочку, мальчишка, остановился тяжело дыша, все-таки чемодан был тяжеловат для его возраста, и потому присев на крышку чемодана, попытался немного прийти в себя и отдышаться. И только собрался подняться, чтобы продолжить свой путь, как из-за угла вышел его заклятый враг Роберто Ринальди, с не менее страшным, чем он сам, своим приятелем Раулем Толедо. Едва увидев эту парочку, Августо мысленно взвыл, понимая, что мало того, что все его мечты о велосипеде, оказались эфемерны как дым, так его еще сейчас и поколотят. О том, что он уже лишился чемодана, можно было даже не вспоминать.

- Рауль, ты только глянь, жиденок похоже кого-то обнес! - Воскликнул один из парней.

- Точно! А, может это он вспомнил о своих старых товарищах, и решил подогнать свой улов, нам с тобой? Я, чувствую, что он только и мечтает об этом, ведь так?

- И, правда, как я, сразу-то не догадался? Что, молчишь, еврейская морда, ну-ка признавайся, кого ограбил и куда направлялся с уловом.

Августо, в какой-то момент, решил, что гораздо лучше для него будет ретироваться. Конечно после его обязательно найдут, и тогда придется отдуваться и за этот случай, но это будет потом, а сейчас… сейчас у него хотя бы останутся сигареты, и почти десяток песет мелочью. Конечно папаня большую часть тут же отберет, но может удастся что-то и сохранить, в качестве утешения, раз уж на большее он пока не тянет. Поэтому изготовившись, он буквально выпрыгнул из сидячего положения, и постарался унестись прочь, не говоря ни слова. Правда рывок оказался так себе, потому что, Рауль, успел среагировать и подставить на его пути свою ногу. Из-за чего, Августо, зацепившись за нее кубарем покатился по дороге. Правда, как оказалось, никто его даже не пытался догнать. Но в тот момент, он думал, совсем о другом, поэтому несколько раз кувыркнувшись через голову, и прокатившись по мостовой, смог снова вскочить и под удалый свист Роберто, и улюлюканье Рауля, помчался сломя голову вниз по улице, постаравшись оказаться, как можно дальше, от приятелей.

Парни, оставшиеся на месте, долго не раздумывали. Оглянувшись по сторонам, Роберто, подхватил чемодан, и приятели, стараясь не задерживаться, скорым шагом, пошли в том же направлении, что отправился и Августо. Учитывая то, что парни жили в том же районе, что и он, это было вполне объяснимо. Добравшись до места, Рауль предложил приятелю, отправиться к нему домой, мотивировав тем, что отец отправился в ночное, а мать, что работала посудомойкой в одном из ресторанов, возвращалась всегда, довольно поздно. На том и порешили.

Содержимое чемодана, который поддавшись обычной отмычке и обнажил свои внутренности, заставило приятелей приятно потереть руки. Во-первых, находящаяся внутри одежда, по размерам, вполне подходила любому из них. А то, что ее было достаточно много, говорило о том, что горячих споров, связанных с дележом, доставшихся вещей, не ожидается. В итоге, Раулю достался, практически новенький костюм, в котором он выглядел, как настоящий кабальеро с авеню Pintor J. Sorolla, а Роберто взял себе пару брюк попроще, но зато ему достались сразу несколько вполне приличных рубашек, и самое главное новенькие туфли, которые оказались ему как раз впору, а его приятелю несколько маловаты. Нательное белье, находящееся в чемодане, тоже не осталось безо внимания, тем более что все оно было чистое, отглаженное, а то, что немного ношеное, так это такая мелочь, на которую даже не стоило оглядываться.

Но и это еще было не все. В небольшой папочке, что находилась внутри, на самом дне чемодана, оказались документы на самолет Юнкерс f13, с бортовым номером NB-457-782U. 1924 года выпуска, который принадлежал, какому-то Алексу Бернарду. Тут же находились несколько справок, счетов, и прочих бумаг, среди которых присутствовала и чековая книжка «Banque de France», выписанная на тоже имя, внутри которой находилось почти пять тысяч франков наличными. Становилось понятно, что владелец этого чемодана, не простой растяпа, забывший о своих вещах, после того, как пропустил пару стаканчиков мадеры, а человек довольно состоятельный. И появление всех этих вещей и документов, может принести большие неприятности.

Рауль, который был, чуть постарше, сразу же хлопнул ладонью по кожаной папке и произнес.

- Роба, кажется мы с тобой вляпались по самые яйца. Если сейчас, вдруг выяснится, что владелец всего этого окажется мертв, мы будем стоять первыми в очереди, на пеньковый галстук. И что-то мне подсказывает, что так оно и будет. Послушай, моего совета брат. Давай сложим все, что нашли в самую глубину шкафа, и забудем об этом хотя бы до того момента, пока не выяснится, кто такой этот Алехандро Бернард, и что с ним произошло, и как все это оказалось у жиденка Августо. В конце концов, деньги останутся деньгами и через месяц, когда все успокоится, зато мы не будем вздрагивать от каждого шороха.

- Ты прав Рауль. Давай так и сделаем. А чемодан, сегодня же отнесем подальше от дома, и выбросим на помойку. Хоть он и хорош, но по нему нас вычислят в два счета.

Решив это для себя, парни тут же подхватились со своих мест. Пока Рауль прятал свою долю у себя дома Роберто перемахнул через забор, и сделал тоже самое у себя. После чего оседлав велосипед, привязал пустой чемодан к багажнику, и прокатившись до окраины города, выбросил его на помойку, с твердой уверенностью в том, что даже если чемодан и приглянется кому-то, то это никак не свяжут с ним самим. После чего, со спокойной душой вернулся обратно домой, и лег спать, надеясь уже завтра выловить этого сефарда, и тщательно расспросить обо всем, что тот знает.

* * *

Сергей Луговой, происходил из семьи потомственного военного, и потому даже не мыслил о том, что ему придется заниматься чем-то иным, нежели строить карьеру офицера. Да и как могло быть иначе, если и отец, и дед, и прадед, всегда стояли на службе отечеству. И хотя выше полковника, пока не выслужился никто, но лиха беда начало, может именно ему-то и поведет, дослужиться до генеральских эполет. И поэтому, едва юноше исполнилось семь лет, как отец, тут же записал его в Первый Сибирский Кадетский Корпус, носящий имя Императора Александра Первого.

Учеба парню давалась легко. Недаром же последние два года перед поступлением, ему пришлось пройти подготовку с нанятыми репетиторами, и если тогда это несколько напрягало, и он другой раз с тоской поглядывал за окно, завидуя играющим там сверстникам, то после поступления, сразу же выйдя в лидеры по успеваемости, завидовали уже ему. Сергей же, опираясь на полученные ранее знания, не отлынивал от учебы, а наоборот старался превзойти всех своих однокашников, при этом не задирая нос, а наоборот стараясь помочь любому, кто обращался к нему за помощью.

Именно поэтому, снискал немалое уважение среди своих товарищей, и всегда выступал в числе первых по успеваемости, физической подготовке и поведению. И все было бы прекрасно. Даже отец и тот твердо обещал своему сыну, что по окончании корпуса, добьется направления в Павловское военное училище в Петербурге, а сам Сергей, в тайне от всех разучивал гимн Павловцев, и мысленно каждый вечер напевал его перед сном, надеясь на то, что пройдет каких-то четыре-пять лет, и он сможет с полным правом спеть эти строки полным голосом:

Под знамя Павловцев мы дружно поспешим,

За славу Родины всей грудью постоим!

Мы смело на врага,

За русского царя,

На смерть пойдём вперёд,

Своей жизни, не щадя!!!

Рвётся в бой славных Павловцев душа… - Но тут наступил 1917 год, и к власти вначале пришло Временное правительство, которое переименовало Кадетский корпус, в Военную Гимназию, а следом за этим, буквально через какие-то полгода, в результате Октябрьского Переворота, к власти пришли большевики. И настроение упало до самого плинтуса. Впрочем, уже на следующий год, к власти пришел адмирал Колчак, который и вернул Сибирскому кадетскому корпусу прежнее имя. И до лета следующего года, занятия в корпусе шли в штатном режиме. Правда о Павловском училище можно было не вспоминать, но имелись и некоторые другие, поэтому надежда все же была.Все казалось вроде бы прекрасным, но затем положение на фронте заставило опасаться за судьбу Омска и Колчак приказал эвакуировать Кадетский Корпус во Владивосток.

Отец Сергея, в это время сражался где-то в армии Деникина, стараясь удержать Крым, мать отправилась в Нарву, собираясь перебраться в Финское княжество, а Сергей, остававшийся в кадетском корпусе, отправился во Владивосток. Если от матери еще и приходили до недавнего времени, хоть какие-то весточки, с отцом связь была потеряна еще год назад, и Сергей пребывал в неведении, жив ли его батюшка, или же отдал свою жизнь за спасение отечества. Впрочем, с начала передислокации корпуса во Владивосток, прервалась связь и с матерью, но тут уж ничего не поделаешь, приходилось с этим мириться, и надеяться на лучшее.

Покинув Омск тридцатого августа, ровно через месяц кадеты прибыли во Владивосток. С собой удалось взять лишь самое необходимое, так как в эшелоне, где ехали кадеты, им предоставили всего около десятка вагонов, и приходилось довольствоваться малым. С горечью простились кадеты с родным гнездом, где больше ста лет росли и воспитывались их отцы и деды. От корпуса до вокзала прошли в строю, сопровождаемые горожанами и родными у кого они еще были живы. Погрузка происходила на воинской платформе, где протоиерей Омского Собора в честь Успения Пресвятой Богородицы и Присной девы Марии, отслужил напутственный молебен, и проводил отроков в дальний путь благословив на служение отчизне.

Благодаря помощи атамана Семенова, поезду с кадетами не чинили препятствий, и вскоре он добрался до Владивостока, где для него было выделено место на Русском Острове, в трех верстах от пристани Подножье. Корпусу были отведены казармы и офицерские флигеля девятой Сибирской стрелково-артиллерийской бригады в бухте Рында.

Казармы девятой бригады представляли собой трехэтажные кирпичные здания, имевшие по четыре больших помещения на каждом этаже, но они оказались совершенно неприспособленными для учебного заведения. При помощи китайских и корейских рабочих удалось произвести необходимые работы и привести казармы в относительно приличный вид. Из крепостных складов удалось получить кровати, парты и другую мебель, а также библиотеку и картины, когда-то украшавшие офицерские собрания и казармы.

Плохо или хорошо, но до начала 1920 года в корпусе велись занятия, и поддерживался относительный порядок, весьма далекий от идеального, из-за того, что выделенные на содержание корпуса деньги Сибирской республики, падали в цене, а других средств не выделялось. Тридцать первого января 1920 г. во Владивостоке была свергнута власть генерала Розанова и образовалось левое правительство под названием Приморская областная земская управа во главе с эсером А. С. Медведевым. Вскоре после этого пришло известие об расстреле адмирала Колчака и это окончательно разрушило надежды кадетов на восстановление порядка и национальной власти.

Власть во Владивостоке менялась почти ежемесячно. То ее занимали Красные, спустя месяц их свергали и на их место всходили белые, но так или иначе, корпус пока оставался на плаву, хотя часть выпускников, уже отправились служить и к атаману Семенову, и в войска генерала Вержбицкого, а кто-то и просто исчез неизвестно куда. В итоге было решено корпус эвакуировать. Генерал-майор Руссет, который сменил генерала Нарбута на посту директора корпуса, обратился к командующему флотилией контр-адмиралу Старку с просьбой перебросить кадетов хотя бы в Посьет, откуда они могли бы уйти в Китай. Старк согласился взять корпус, передав Руссету на дорожные расходы более тысячи иен. И двадцать восьмого октября 1922 года, корпус был эвакуирован в Шанхай, и до начала 1924 года, в Шанхае продолжались занятия для объединенного куса, куда вошли воспитанники Сибирского и Хабаровского кадетских корпусов. В 1924 году по требованию китайских властей корпус был вынужден отправить сначала младшие классы, а шестого ноября 1924 года — старшие классы в Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев, где оба корпуса были распределены по электромонтажным, слесарным, геодезическим и железнодорожным реальным училищам. Об офиценрстве, мечтать уже не приходилось, и потому наставники, постарались дать воспитанникам, хоть какие-то гражданские специальности. То есть сделали, что смогли. А после их окончания Сибирско-Хабаровский Кадетский корпус, первого февраля 1925 года, был официально расформирован. А его воспитанники отправлены, на вольные хлеба...