Воровка

Глава 8 Кора

Мое время вышло.

С самого утра, пока я принимаю душ и одеваюсь, под моей кожей пульсирует страх. Мой телефон звонит, но я не обращаю на это внимания, потому что очень нервничаю. Хлопья, которые я заставляю себя съесть на завтрак, тяжелым грузом оседают у меня в желудке, словно каждый кусочек еды подобен камням.

Я выливаю сладковатое молоко в раковину и ополаскиваю миску. Мне придется… не знаю… притвориться, что сегодня обычный день. Я пойду на учебу, буду делать домашнее задание в библиотеке и благодаря собственному здравомыслию вернусь домой до захода солнца.

Подойдя к своему шкафу, я вдруг вспоминаю о папином подарке и о том, что в момент его вручения я подумала, что это шутка. Но если удастся его найти, то сегодня он может мне пригодиться. Когда я нахожу в коробке под моими ботинками маленькую бутылочку, то издаю победный клич. Перцовый баллончик, возможно, не спасет меня, но он может дать мне шанс. Поэтому я кладу его в свою сумочку и тороплюсь выйти из дома, потому что такими темпами я опоздаю на занятия.

Всю дорогу до кампуса СФУ я ощущаю, что мои чувства обострены. Если это действительно нейтральная территория, то я должна быть в безопасности, верно? Я цепляюсь за эту мысль, пока сижу сначала на одной паре, потом на другой, а когда мы с Марли проходим мимо друг друга в коридоре, она пристально смотрит на меня, прищуривая глаза, будто знает, что что-то не так. К счастью, ни у кого из нас нет времени, чтобы остановиться и поболтать.

В списке моих планов на день я почти дошла до пункта «пойти домой», как вдруг библиотечное кресло напротив занимает мужчина.

– Девочка-невидимка.

Я убираю свой блокнот в сумку и замираю. Мои пальцы задерживаются на молнии, и я быстро узнаю в этом мужчине охранника, который обычно стоит у дверей в офис Кроноса в баре.

Он ухмыляется мне, откидываясь в кресле назад и кладя ноги на стол.

– Ты закончила?

– Не совсем, – уклоняюсь я от ответа. – У меня еще есть дела в кампусе.

– Тогда это будет захватывающий вечер, – он задирает рубашку, демонстрируя мне пистолет, заткнутый за пояс.

Когда он снова опускает ее, его улыбка становится шире.

– Ты привязана к этой библиотеке или к людям в ней?

– Ты о чем? – сглатываю я. – Ты будешь стрелять в них, если я не пойду с тобой?

– Босс дал добро на любые средства. Ты стала практически примером для подражания остальным должникам. Прямо-таки мученицей.

– Что он… – я не могу выдавить из себя этот вопрос. – Что он собирается делать?

– Да все что захочет. Возможно, он подвесит тебя за лодыжки где-то на задворках бара или поставит клеймо в более заметном месте, – его взгляд задерживается на моем горле, и я содрогаюсь.

– Что-то у тебя плохо выходит убедить меня пойти с тобой.

– А как насчет того, что я просто перестреляю здесь всех? – он кладет локти на стол. – Будет грязно. Прямо-таки кровавая баня. Копы, вероятно, станут рассматривать тебя в качестве главной подозреваемой. Девушка увязла в таких огромных долбаных долгах, что решилась на убийство.

– Я этого не хочу! – я резко встаю со своего кресла, и к моему горлу подкатывает тошнота.

– Знаю, знаю, девочка-невидимка.

Он тоже встает, берет мой кошелек, запихивает его в мою сумку, а затем бросает ее под стол.

– Эй…

– Бесполезно пытаться звать на помощь. Или на что ты там рассчитываешь, что может тебе помочь выпутаться из этого.

Никто не обращает на нас внимания, когда он провожает меня к выходу, в то время как его рука лежит на моей пояснице, побуждая меня двигаться быстрее. Мы пересекаем парковку и подходим к его машине. Он открывает заднюю дверь за водительским сиденьем и после некоторого колебания я сажусь в машину – а что мне еще остается делать? Если бы у меня был в руке мой перцовый баллончик…

Черт возьми, я первый раз взяла его с собой, и у меня нет возможности им воспользоваться.

Или мой телефон, который лежит в сумочке, оставленной под библиотечным столом.

Мужчина захлопывает за мной дверь, и я передвигаюсь на другую сторону сиденья, проверяя противоположную, но она не открывается, несмотря на то, что язычок блокировки поднят.

Он садится на водительское сиденье и, оглядываясь назад, смеется:

– В моей машине установлена защита от детей.

Я хмурюсь и скрещиваю руки на груди, надеясь, что это по крайней мере скроет мою дрожь. Но когда ужасные сценарии, куда хлеще по красочности, чем примеры, которыми поделился лакей Кроноса, проносятся в моей голове, у меня начинают дергаться ноги.

Может, Кронос собирается вырезать долг из моей плоти? Например, вырвет мои ногти, сломает или отрежет руку?

Меня сейчас стошнит.

Когда мы подъезжаем к бару, время приближается к шести часам, и солнце уже начинает опускаться за горы. Небо становится сумрачно-голубым, а мимо нас проходит группа смеющихся мальчишек, студентов колледжа, которые забрались слишком далеко от безопасной зоны.

Охранник, ставший мальчиком на побегушках, ждет, пока ребята пройдут, а затем открывает мою дверь и хватает меня за плечо, практически втаскивая внутрь бара. Мои каблуки застревают в решетке перед входом, и я оступаюсь из-за нашей спешки. Бар почти пуст. Полагаю, толпа соберется здесь только ближе к вечеру, но вдоль стены в кабинках сидят несколько мужчин, по всей видимости, члены банды Титанов.

– Тебе необязательно меня тащить, – я пытаюсь вырвать свою руку из его хватки, но он держит меня слишком крепко.

– Я с удовольствием послушаю твои крики через дверь, – хихикает он себе под нос.

– Ты никогда не слышал, как я кричу, – на этот раз мне удается вырваться, но тут двери офиса распахиваются, и в дверном проеме появляется Кронос.

– Черт возьми, почему так долго? Веди ее сюда! – он оглядывается по сторонам, а потом снова смотрит на своего охранника. – За вами следили?

– Нет, сэр.

– Отлично, – он отходит в сторону, и охранник проталкивает меня в дверной проем, о который я спотыкаюсь.

В офисе Кроноса находится еще один мужчина. Он кажется здесь таким же неуместным, как и я. По его брюкам цвета хаки и синей рубашке на пуговицах я бы скорее предположила, что он офисный клерк, а не завсегдатай бара. Мужчина сидит в одном из двух кресел перед большим письменным столом, а на его рубашке под мышками я вижу пятна пота.

Он наименее угрожающий человек в комнате, поэтому я резко оборачиваюсь и свирепо смотрю на Кроноса, который закрывает за собой дверь. Выражение его лица бесстрастно, но я не могу не думать о том, что происходит у него в голове. Вряд ли он радуется тому, что я потерпела неудачу. В конце концов, мое время вышло. Прошел месяц с тех пор, как он приковал меня наручниками к столу и поставил клеймо в виде песочных часов.

Я смотрю на неразожженный камин, а Кронос опускается в кресло за столом и жестом предлагает мне занять последнее свободное место.

– Тебе удалось скрыть мое клеймо. Похоже, этот метод был неэффективен. Зачем повторять то, что не работает?

Я молчу и не двигаюсь, а мое сердце бешено бьется, пока я ищу… не знаю, какой-нибудь выход.

– Маска у тебя?

Я пытаюсь нацепить на себя безразличие, на которое я полагалась раньше, но у меня такое чувство, что оно меня больше не спасет.

Страх стягивает мой желудок узлом, и я не могу ответить. Я открываю рот, но из него не вылетает ни слова.

– Значит, нет, – заключает Кронос и, вздыхая, крутит кольцо на своем пальце.

– Я так и думал. Вот Генри здесь по тем же причинам. Он одолжил денег у акулы, но забыл о ее зубах.

Парень в костюме цвета хаки вздрагивает при упоминании своего имени, но Кронос игнорирует его.

– Ты помнишь о нашем соглашении?

– Да, – мне приходится заставлять свои связки работать, но горло с каждой секундой сжимается все сильнее.

– На твоем долге двойная процентная ставка, – глаза Кроноса загораются. – Так что тебе светит пожизненное заключение, девочка-невидимка.

– Я…

– Не так быстро, – он встает, опираясь руками на металлический стол, и наклоняется вперед. – Ты помнишь, что я сказал? Я не могу никому позволить выставлять меня дураком.

Я тому пример.

– Садись.

Я чувствую, как у меня подкашиваются ноги, и поэтому я осторожно отодвигаю кресло. Ни за что я не позволю ему снова взять меня за руку или сделать что-то похуже.

– В последний раз, когда ты была здесь, ты была такая смелая, – размышляет Кронос, опускаясь обратно в кресло, а в его руке появляется нож, лезвие которого сверкает в тусклом свете. – Где та девушка, и кто ты? Страх превратил тебя в тихую мышь? Неужели небольшая боль лишила тебя мужества?

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки. В прошлый раз я понятия не имела, что меня ждет, и за последние тридцать дней я прошла через адские душевные муки. Так что да, той девушки давно уже нет.

– Ты заняла у меня пятьдесят тысяч долларов, – он достает калькулятор. – Плюс удвоенные проценты. В связи с твоей ненадежностью мы договорились с тобой о ежемесячных платежах. Если они своевременны, то проценты не начисляются. Если ты опаздываешь с платежом, начисляются пени. Все просто.

Просто.

Именно из-за этого слова у меня начались неприятности. Простой контракт, о котором не стоит беспокоиться. Страницы юридических терминов, которые сводились к одному. Тебе не о чем беспокоиться, если ты платишь.

– Но ты не выполняешь свои обязанности, Кора, – улыбается он. – А это уже не так просто. – Кронос поворачивает калькулятор экраном ко мне. – Это сумма твоего долга.

Я смотрю на экран и стараюсь не упасть в обморок. Он же набирает новую сумму и снова показывает ее мне, только она в пять раз превышает ту, что была на экране калькулятора до этого.

– А это то, что ты будешь мне должна, если продолжишь пропускать платежи. Конечно, будет разумно предположить, что именно так и будет, ведь ты все еще должна мне за прошлый месяц и за этот.

Кронос бросает калькулятор обратно в ящик стола и захлопывает его.

– Итак, давай подумаем, какой будет цена за просроченные долги?

Я не отвечаю ему, просто не в состоянии. Я и представить себе не могла, что сумма, которую я ему должна, станет такой большой. В моей грудной клетке поселяется едва сдерживаемая паника, и я вспоминаю, как Аид задавал мне такой же вопрос. И ценой была я сама. Кроносу так лучше не отвечать, иначе я сойду с ума.

Не дождавшись моего ответа, он вздыхает.

– Я больше не верю в то, что ты способна вернуть долг, девочка-невидимка. Раньше я лелеял хоть какую-то надежду, но сейчас… – он замолкает и пристально смотрит на меня. – Палец. Пока что это самое легкое наказание, которое приходит мне в голову.

Едва я услышала его слова, как кровь отхлынула от моего лица.

– Это будет мое послание, – усмехается он. – Послание всем тем, кто хочет иметь со мной дело, но думает, что может жульничеством и обманом обойти наше соглашение. Послание, которое ты не сможешь скрыть с помощью какого-то браслета. – Он морщит нос, и его взгляд снова падает на мое запястье.

– Я не жульничала.

– Тебе не удалось достать мне маску, и ты солгала, когда сказала, что можешь заплатить. Разве ты не собиралась обойти наше соглашение, испытывая мое терпение? А теперь клади свою гребаную руку на стол.

Его лицо искажается от гнева, а потом снова расслабляется, будто у него внутри идет собственная борьба.

Я качаю головой, сжимая кулаки так сильно, что ногти впиваются мне в ладони.

Ему придется заставить меня прикоснуться к этому столу.

– Нет? Смотри, я предоставляю тебе выбор, – он достает из-под стола пистолет и направляет его на мужчину, сидящего рядом со мной. – На кону твоя жизнь, так что ты выбираешь, девочка-невидимка? Ты будешь работать на меня, или мы договоримся по-другому?

– Я…

– Вот у Генри проблемы с азартными играми, но, в отличие от тебя, он бесполезен.

Почти не двигаясь, Кронос нажимает на спусковой крючок, и, прежде чем кровь брызжет мне в лицо, комнату наполняет оглушительный треск. Я запоздало поднимаю руку, чтобы закрыться, а выстрел эхом раздается у меня в голове, гремя так сильно, что секунду я ничего не слышу. В шоке я открываю рот и резко поворачиваюсь, чтобы взглянуть на уже безжизненное тело мужчины. Он сползает на край стула, а из дыры на его лице на пол течет кровь.

Он мертв, мертв!

В ужасе я прикасаюсь к своему лицу, не понимая, как я с этим справлюсь, ведь это моя первая близкая встреча со смертью. Меня снова начинает тошнить, и мне приходиться оторвать взгляд от лежащего на полу тела мужчины.

– Ну? – Кронос постукивает пистолетом по столу и, вновь не дождавшись ответа, вздыхает. Я же будто приклеилась к своему месту, не в силах пошевелиться.

– Эрик, иди сюда! – кричит Кронос, и я поворачиваюсь, стараясь продолжать следить за телом на полу, Кроносом и дверью одновременно.

Но, когда она распахивается, никто не входит, а охранник, который забрал меня из СФУ, буквально вваливается в дверной проем. Между его глазами зияет дыра, а по лицу течет кровь. На пол он падает уже мертвым, но шум выстрела был приглушен и отличался от хлесткого выстрела из пистолета.

У меня замирает сердце, и я крепко сжимаю подлокотники кресла, когда вижу, как через труп охранника переступает Вульф. Он входит в комнату, задерживая на мне свой взгляд, а затем смотрит на Кроноса. В руках Вульфа пистолет, но он направлен на пол. Мгновение спустя в комнату входит Джейс, и пространство вокруг меня будто сжимается. Джейс не смотрит на меня, его хмурый взгляд предназначен Кроносу. И он сверлит его взглядом, пока пожилой мужчина не отводит глаза.

– Уведи ее отсюда, – говорит Джейс.

– Мы еще не закончили.

Кронос откидывается назад в кресле, но теперь его пистолет направлен на меня.

– С ней ты уже закончил. Тебе ясно? – Джейс загораживает меня от мужчины, и я вздрагиваю, когда Вульф помогает мне встать.

– До новой встречи, девочка-невидимка, – обещает Кронос. – Потому что она скоро состоится.

Ни за что.

Вульф крепко обнимает меня за талию и ведет через бар к выходу, где нас ждет Аполлон. У его ног без сознания лежит бармен, а из его уха течет кровь. Мужчины, которые занимали кабинки, когда я проходила в кабинет Кроноса, находятся в похожем состоянии и лежат, прижавшись друг к другу, на полу. Я понятия не имею, мертвы они или находятся без сознания.

Вульф не останавливается, когда мы проходим мимо Аполлона, и последний, хмурясь, сжимает губы в тонкую линию и коротко кивает нам.

На улице за машиной, на которой я приехала, стоит черный «мерседес». Вульф сажает меня на пассажирское сиденье и наклоняется, быстро пристегивая ремень безопасности. Его рука касается моей груди, и я отвожу глаза, избегая обоюдного напряжения. Кажется, я не могу подобрать слов, да и на ум не приходит ничего, кроме бессмысленных вопросов. А Вульф, похоже, тоже не может сказать мне ничего полезного. Как только я оказываюсь в безопасности, он захлопывает за мной дверь и обходит машину, садясь на водительское место. Я вижу, как мускулы на его челюсти подрагивают, будто он так же зол, как и Аполлон, когда тот увидел мою почти пустую квартиру. Не дожидаясь Аполлона и Джейса, Вульф заводит двигатель, и машина с визгом шин срывается с места. Мы едем прочь от Вест-Фолс, возвращаясь в центр города.

Я облизываю губы, пораженная металлическим привкусом на языке. Понимая, что на моем лице осталаськровь того человека, я пытаюсь перебороть истерику, вытирая рот тыльной стороной ладони. Я плюю на рукав и тру им кожу до тех пор, пока участок моей толстовки не окрашивается в розовый цвет. Вульф молча протягивает мне бутылку с водой. Я жадно выпиваю сразу половину. Прохладная вода снимает жжение в горле.

– Вульф…

– Лучше молчи! Я нахожусь примерно в двух секундах от того, чтобы сорваться на тебе! – он набирает скорость, с визгом шин заворачивает за угол, а затем останавливается перед моим домом.

Вульф поворачивается ко мне, и я вижу беспокойство, мелькающее в его зеленых глазах. Он протягивает руку, чтобы убрать что-то с моей щеки, я сразу представляю, как ужасно выгляжу. Мое лицо в крови, а возможно, в чем-то еще, например, в мозгах того парня. Мой желудок начинает бунтовать, и я сдерживаю нахлынувшую на меня паническую атаку, пытаясь не позволять ей взять надо мной верх.

Вульф выходит из машины и, открыв мою дверь, помогает выйти мне. Не знаю, нуждаюсь ли я в его поддержке, но он снова обнимает меня за талию и берет часть моего веса на себя, помогая зайти в дом, а затем подняться к двери моей квартиры.

– Дверь заперта, а свои ключи я оставила в библиотеке.

– Как же я ненавижу этих чертовых Титанов! – восклицает он, издав перед этим недовольный стон. – Вот же жалкие засранцы!

Отпустив меня, Вульф достает из кармана тонкие металлические стержни, в которых я угадываю отмычки. Он вставляет их в замок, и моя дверь распахивается всего через несколько секунд.

– Вульф… – начинаю я, но он буквально загоняет меня внутрь, а затем направляется прямиком в мою спальню.

– Вульф, – хмурясь, я снова пытаюсь задать ему вопрос.

– Прекрати болтать, – вновь перебивает меня он. – Титаны, Кора? Ты ходила к гребаным Титанам? – кричит он и, достав спортивную сумку из моего шкафа, бросает ее на матрас. – Собирайся.

Я упираю руки в бока.

– Еще чего! Ты собираешься читать мне нотации, а потом отдавать непонятные приказы?

Он подходит ближе, останавливаясь всего в нескольких дюймах от меня.

Я мысленно возвращаюсь в темноту «Олимпа» и к электричеству, которое пробежало между нами. К моим щекам приливает жар, и я пытаюсь отогнать это воспоминание. Я не могу сразу перейти от картин того, как мне чуть не отрезали палец, и как передо мной умирал человек, к мыслям о поцелуе с Вульфом. Ни в коем случае. Скорее всего, виной этому шок. Просто мой мозг не в состоянии справиться с ситуацией, поэтому я переключаюсь на что-то еще.

– Ты собираешь вещи, потому что явно представляешь опасность для самой себя, – его тон низкий и убийственный. – Ты собираешь все, что тебе нужно, и идешь со мной – или я заберу тебя в том, в чем ты сейчас. – Он скользит по мне взглядом. – Не думаю, что ты хочешь продолжать носить эту одежду.

Видимо, он имеет в виду кровь на моей толстовке.

– Ты хочешь сказать, что у меня нет выбора?

– У тебя всегда есть выбор, – пожимает он плечами. – Только вот варианты тебе могут не понравиться. В любом случае он сводится к тому, собираешь ты вещи или нет. Идешь со мной или рискнешь остаться. Возможно, Кронос пошлет за тобой кого-нибудь другого. Они вломятся в твою квартиру так же, как это только что сделал я, и пустят тебе пулю в лоб, пока ты спишь, или возьмут… Все, что он хочет взять от тебя.

Мгновение мы пристально смотрим друг на друга, и кажется, что выбор очевиден, хочу я этого или нет. Мысль о том, что один из людей Кроноса может проникнуть сюда так же легко, как Вульф, приводит меня в ужас, и он это знает. Он знает, что в прошлом кто-то причинил мне боль, и именно поэтому так сильно давит на меня. Но какого черта он заботится обо мне? Это загадка, которую я собираюсь разгадать позже.

Я первая прерываю зрительный контакт и, взяв сумку, отношу ее к шкафу, быстро запихивая в нее одежду, которая может мне понадобиться. Я не знаю, как долго мне придется отсутствовать в своей квартире. Вероятно, пока все не уляжется. А это может занять недели, хотя я очень надеюсь, что не дольше.

Закончив собирать одежду, я иду в ванную комнату, не обращая внимания на то, как Вульф прислоняется к стене. Запираясь изнутри, я бросаю сумку на пол и позволяю себе расслабиться. Но, вопреки ожиданиям, несмотря на то что мои глаза просто горят, слезы из них не текут. Я видела, как умер человек, как Кронос выстрелил в него, будто это ничего не значило. Я просто осматриваю себя в зеркале, и мне кажется, что девушка в отражении – это не я. На моем лице пятна крови, которые я пропустила, вытирая лицо толстовкой СФУ. Я беру полотенце и мочу его водой, чтобы протереть кожу, пока она не становится чистой. Я борюсь с желанием снять с себя рубашку и встать под обжигающе горячий душ. Только он сможет избавить меня от мурашек, но я не могу представить себе, что произойдет с Вульфом по другую сторону двери. Отбросив полотенце, я неохотно собираю свои туалетные принадлежности, беря самое необходимое. Косметичку, средства для умывания.

Не слишком ли много я думаю об этом?

Ручка запертой двери дергается, а затем дверь открывается внутрь. Вошедший Вульф оценивающе смотрит сначала на меня, а затем на окровавленное полотенце в раковине.

– Ты в порядке?

– Просто отлично, – я застегиваю молнию на сумке и вешаю ее на плечо. – Я готова, но не думай, что я этому рада.

– Поверь мне, цветочек, – ухмыляется он, забирая у меня сумку. – Никто не решит, что ты рада.

Я хмурюсь и окидываю прощальным взглядом свою квартиру. Мой ноутбук и тетради до сих пор находятся в библиотеке, где их оставил уже мертвый охранник. Возможно, мои вещи найдены кем-то или похищены. В горле образуется комок, который не получается сглотнуть ни когда я закрываю дверь своей квартиры, ни когда сажусь обратно в машину Вульфа.

На этот раз мы бесшумно едем по темному городу, пока не добираемся до их гигантского дома. Я поражаюсь деталям, которые упустила из виду, когда была здесь в прошлый раз. Таким, как статуя в центре фонтана, цветочные клумбы, обрамляющие переднее крыльцо с колоннами наподобие тех, что украшают фасад «Олимпа», но практически не дают тени или защиты от дождя.

Вульф заезжает в гараж и глушит двигатель машины.

– Не надо… – говорит он, на мгновение прикусывая зубами нижнюю губу, когда я бросаю на него взгляд. – Не принимай близко к сердцу ничего, что он говорит.

– Кто? Джейс? – удивленно спрашиваю я.

– Или Аполлон.

– Или ты?

– Ты вела себя глупо, – его глаза сужаются.

– Как ты и советовал, я не принимаю твои слова близко к сердцу, – я приподнимаю бровь. – А ты был знаешь кем? Ладно, забудь, черт возьми.

Я выхожу из машины и беру свою сумку. Позже я выясню, где они собираются устроить меня на ночь, а прямо сейчас я просто хочу быть подальше от Вульфа.

Однако это место похоже на лабиринт. Коридор из гаража ведет мимо открытых дверей затемненных комнат, по которому я петляю, пока не нахожу огромную открытую кухню. У одной стороны широкого острова стоит Аполлон и рубит что-то зеленое, а Джейс сидит с другой стороны на табурете. Его взгляд прикован к чему-то, что лежит у него на коленях, и какое-то время я изучаю его из тени коридора.

Мой желудок вновь издает несвоевременное урчание, и Джейс поднимает взгляд. Теперь в нем видны эмоции.

– А вот и звезда этого дня.

Аполлон тоже поворачивает голову в мою сторону.

– Ты убил Кроноса?

Джейс встает и кладет на столешницу мой рюкзак, а его ремни падают в опасной близости от ножа Аполлона, но это не мешает Джейсу расстегивать молнию и медленно вытаскивать мои вещи.

– А ты хотела, чтобы мы его убили?

Он достает ноутбук со шнуром для зарядки, два блокнота, тонкий пенал с ручками, калькулятор… А я продолжаю держаться в тени, пока он вторгается в мою личную жизнь. Интересно, собирается ли он сделать то же самое с вещами в моей спортивной сумке.

– Удовлетворил свое любопытство? – наконец спрашиваю я.

– Я только начал, – качает он головой, прикасаясь к каждому предмету по отдельности.

– Джейс, – произносит Аполлон себе под нос.

– А я и не подозревал, что наша девочка-невидимка была такой гребаной идиоткой, – гнев Джейса сильнее, чем у Вульфа, это видно по тому, как он сжимает кулаки и опирается костяшками на столешницу.

Это впечатляет – наблюдать, как он закипает, но изо всех сил пытается взять себя в руки. Впечатляет и пугает.

Я бросаю свою спортивную сумку на пол и выхожу из тени.