Выпускник

Глава 8

— На самом деле это заклинание довольно простое. Его не применяют повсеместно, так как в нём сложно добиться достаточного мастерства, чтобы невидимость не спасала во время ходьбы. Так что все кому надо обычно предпочитают использовать мантии-невидимки, пусть они и дорогие, да и к тому не долговечные. Я же смог натренеровать его до такой степени, что могу под этими чарами даже бегать. Но чтобы добиться моего текущего мастерства, мне приходилось его практиковать в коридорах Хогвартса со второго курса.

— Поэтому вы хотите меня ему сейчас? — спросила Гермиона.

— В точку. Как я и говорил, это заклинание очень практично в многих случаях. К тому же, оно является лучшим решением во многих драках, если такие назревают. Ведь всегда лучше избежать драки, чем в неё ввязываться, не так ли? — подмигнул я.

— Тогда что насчёт тех атакующих заклинаний, которыми вы меня научили ранее?

— Во-первых, я стараюсь учить тебя разносторонне. Во-вторых, драки не всегда удаётся избегать, как бы того не хотелось. Так что лучше знать, как дать отпор, чем не знать. Конечно, у министерства по этому поводу немного другая позиция… Но не будем об этом.

Ещё один небольшой камень в их огород не помешает.

— Как всегда, внимательно следи за движением моей палочки и запоминай ритм произношения заклинания. Дезиллюминейт. Де-зи-ллю-ми-нейт.

— Дезиллюминейт!

Гермиона на мгновение стала местами размытой.

— На третьем слоге ты делаешь чересчур острый угол при повороте направо. Последний слог "-нейт" ты произнесла слишком твёрдо. Смотри и попробуй повторить ещё раз.

Она уныло кивнула.

— Что за настрой? Я может и сказал, что это заклинание простое, но я не имел в виду, что оно простое для того, кто даже в Хогвартс ещё не поступил! Мне, между прочим, потребовалось где-то десять попыток, чтобы добиться результата, который ты показала на первой.

Та преободрилась.

— Смотри Де-зи-ллю-ми…

Прошёл месяц и три недели с тех пор, как я начал учить Гермиону Грейнджер. Следовательно, до её поездки в Хогвартс осталась всего одна неделя.

Пусть я и стремился привязать к себе девочку для исполнения моих гнусных злодейских целей, но на самом деле я немного себя переиграл, так что я сам немного привязался к ней за всё это небольшое время. Думаю, именно это стало причиной, по которой я начал наши "внештатные" занятия.

Нет, я не отказался от своего плана. Но, теперь я решил, что сливаться, стерев ей память обо мне после получения философского камня совершенно не обязательно. Кроме того, ей же на третьем курсе выдадут хроноворот, не так ли? Думаю, его тоже не помешает заполучить в своё безраздельное пользование.

Насчёт же освобождения домовых эльфов… Ну, я не соврал, когда говорит о том, что на их вид наложено проклятие. А также о том, что его теоретически можно снять при помощи ритуала с десятками тысяч жертв. Но именно что теоретически, да и философский камень здесь скорее всего не поможет, так как он не является артефактом, что выделяет магию. По идее.

Но, думаю, в качестве одного из побочных проектов я могу что-то попробовать сделать.

Вернёмся к сути. Сейчас настал один из ключевых моментов, ключевым здесь опять же является реакция Гермионы.

— Гермиона, мне нужно тебе кое в чём признаться.

Гермиона, что лежала на трансфигурированном мною шезлонге, отдыхая от сегодняшней тренировки, сильно заинтересовалась.

— На самом деле я не из министерства магии. И никакой программы по интеграции маглорождённых также не существует.

Гермиона замерла в шоке.

— Но, но… Кто вы тогда? Зачем вы меня учите? — испуганно выпалила она первый попавшийся вопрос из тех, что по моим предположениям крутились у неё в голове.

К сожалению, я не мог предвидеть её точной реакции, ибо пока не способен своей беспалочковой поверхностной легилименцией прорваться сквозь пассивный щит, что есть у каждого волшебника. Потому пришлось подгадывать момент из моих ощущений и анализа. Надеюсь, я не прогадал.

— Понимаешь… С тех пор как я вступил в мир магии, иметь того, кто всё мне объяснит и всему научит было моей мечтой. Поначалу я был поражён этим совершенно чуждым, наполненным волшебством миром. Но через время, я, как и всякий маглорождённый до меня наткнулся на стену непонимания и насмешек. Мне было очень сложно в мои первые годы, и потому я захотел, чтобы больше никто не пережил того же, что и я. Где-то на седьмом курсе я составил на бумаге эту самую программу по интеграции с тщательно составленным учебным план, и после выпускного сразу же пришёл с ним в министерство магии в отдел образования, но…

Я выдержал небольшую паузу.

— Меня подняли на смех, — я привстал со своего шезлонга, сел, и облокотившись на колени подпёр переплетёнными пальцами подбородок. — Когда я отнёс этот проект лично на стол заведующему отделом образования, то тот сразу же ответил, что это попросту нереализуемо, и он даже не будут пробовать выносить мой проект на следующее заседание Виденгамота. Я был в шоке от такого резкого отказа, но я не растерялся. Я спросил: "Если я докажу вам, что это реализуемо, если я смогу за это лето интегрировать по этой программе маглорождённого, да настолько, что его можно будет легко спутать с чистокровным наследником? Если я это сделаю, то вы вынесите мой проект на заседание?". Мне ответили согласием. Я по своей наивности думал, что вот оно, мой шанс. Но…

— Что же случилось? — завороженно спросила она.

— Вчера я ходил в министерство по своим делам и случайно встретил того самого заведующего отделом образования. Он меня узнал, и с иронией спросил, как продвигается мой проект. Я честно ответил, что очень успешно, и я готов хоть сейчас привести тебя, чтобы подтвердить это. — я тяжело вздохнул. — Но оказалось, что этот спор был для него не более чем шуткой.

Гермиона уставилась на меня в шоке пуще прежнего.

— Прости меня, Гермиона. Пожалуйста, прости меня, я не должен был использовать тебя для своих целей, тем более без твоего ведома. Пойми, что я тогда хотел как лучше. Понимаю, мне нужно было тогда сразу во всём признаться, но… Но твои родители не согласились бы позволить учить тебя какому-то проходимцу с неизвестными целями.

Я прикрыл лицо руками.

— Я понимаю, если ты не захочешь больше меня видеть.

Началась гнетущая пауза.

Прошла минута, две.

И вот, спустя столько времени я чувствую объятия от Гермионы, которыми она решила меня успокоить.

Не отрывая ладоней от лица, я улыбнулся.

Боже, какая же я гнида.

— Гермиона, ты главное запомнила, кому ни в коем случае нельзя смотреть в глаза?

— Профессору Снейпу и директору Дамблдору. У профессора Снейпа длинные чёрные волосы по плечи, а директора Дамблдора ты мне показал на фото. Но Оливер, почему ты думаешь, что они будут читать мои мысли? Они же учителя.

— Поверь мне, Гермиона: никто владеющий пассивной легилименцией не способен удержаться от того, чтобы заглянуть кому-то в голову, кто не владеет Оклюменцией, хотя бы один разок. Это слишком соблазнительно, и к тому же совершенно безнаказанно. Вот скажи мне честно, ты бы удержалась?

— Конечно же да! — уверенно ответила та, стыдливо отведя глаза в сторону.

Как же её легко читать.

— Твоя беда. Но ты не можешь быть уверена насчёт других. Так что советую как можно скорее овладеть Оклюменцией ради своего же блага. Упражнения я тебе дал.

— Хорошо, я буду, — послушно сказала Гермиона.

— Так как ты завтра отправляешься в Хогвартсе, мы не увидимся до ближайших каникул.

— Я буду писать тебе письма каждую неделю! Нет, день!

— Лестно это слышать, но лучше побереги пергамент для родителей. И у меня, кстати, есть для тебя подарок.

Она с любопытством начала крутить зеркальце в своих руках.

— Спасибо. Оно очень красивое…

— Красота — не его основная функция. Потри тот выпуклый кружочек на ободке снизу. — сказал я, вытаскивая такое же зеркало.

— Ой. Я вижу… тебя?

— Это называется сквозное зеркало. Очень дорогая штука, скажу я тебе, но я смог зачаровать свой аналог.

— Получается, что мы можем видеться даже чаще, чем прежде?

— Совершенно верно. На данный момент это самое совершенное средство связи в мире. Даже телефоны отдыхают. Хотя, к сожалению, через него я не смогу делать вот так, — сказал я, потрепав её голову.

Она раздражённо убрала мои руки.

— Судя по времени, ты уже как полчаса должна быть дома.

— Да, я так думаю…

Мы оба замерли в тишине.

— Не унывай ты так. С этим зеркалом у тебя буквально будет твой карманный репетитор двадцать четыре часа на семь дней в неделю. Хотя нет, шучу, с десяти до восьми прошу ко мне не звонить, если это действительно что-то очень срочное. Я зачаровал зеркала так, что если долго не отвечать, то они и мёртвого разбудят.

— Ты для меня больше, чем репетитор, Оливер. Ты мой друг.

На этих словах мы синхронно обнялись.

— До встречи, Гермиона.

— До встречи, Оливер. Портус.